The Fourmost — довольно забавная команда, у которой было несколько незначительных хитов, и Hello Little Girl — один из них. Джон и The Beatles исполняли ее в рамках своего (неудачного) прослушивания для Decca Records в январе 1962 года, но официально так никогда и не выпустили.
H-список закончим двумя Hey-песням. Первая — это Hey Bulldog. Одна из тех композиций, которые сегодня пользуются большей популярностью среди слушателей, чем я себе представлял. В различных опросах слушателей SiriusXM она всегда на высоте. Мне это нравится, хотя в мою двадцатку лучших она бы не вошла. Так что предлагаю обратить свои взоры на несомненно величайшую Hey-песню. (Полагаю, что она даже превосходит Хэнка Уильямса Hey, Good Lookin’, который занимает второе место, наряду с Hey Girl Кэрол Кинг и Hey! Baby Брюса Ченнела).
Конечно, эта последняя песня — Hey, Jude. Одна из лучших песен The Beatles, великолепное творение Пола, построенное на прочном фортепианном фундаменте и включающее безукоризненно гармоничные ударные Ринго и красивый бэк-вокал Джона и Джорджа. Есть у нее примечательный технический нюанс — это была первая песня The Beatles, записанная более чем на четыре дорожки. Что действительно удивительно, так это то, что всё, что они записали до этого момента, включая Sgt. Pepper, было выполнено лишь с четырьмя отдельными треками, записанными на однодюймовых четырехдорожечных студийных машинах в EMI Studios, что резко ограничивало способ записи. Работать в моно было гораздо практичнее, чем в стерео, потому что вам постоянно приходилось отскакивать на одну дорожку, чтобы освободить больше места на следующей катушке ленты. И как только звуки отскакивали друг от друга, они навсегда связывались вместе в этом специфическом балансе (который нельзя было изменить), и они также не могли быть пространственно разделены в стереомиксе. Так что сбор четырех дорожек — это было настоящее приключение.
Оказалось, что студии EMI около года владели восьмидорожечной машиной, о которой никто из нас не знал, потому что они держали ее в задней комнате и настраивали, чтобы она соответствовала стандартам EMI. В то время как у Trident Studios восьмидорожка была в свободном доступе, когда владельцы студии (братья Барри и Норман Шеффилд) приняли доставку, они просто открыли коробку, подключили машину и начали писать. Это одна из причин, по которой я выбрал Trident для записи первого альбома Джеймса Тейлора. Пол Маккартни любезно согласился записать партию баса для песни Carolina in My Mind и провел с нами целую сессию. Он оценил, как здорово работать на восьмидорожечной машине, и решил пригласить всех битлов. Так Hey Jude была записана на Trident в восьмидорожечном формате.
Мне посчастливилось быть приглашенным на конец этой сессии. Они почти все записали, и были в процессе сведения. Я приехал и услышал Hey Jude на гигантских динамиках Tannoy, и это полностью снесло мне крышу. Если вы можете представить, что слышите эту песню в самый первый раз, когда понятия не имеете, куда она идет в музыкальном плане, то вы меня поймете. Это было необыкновенно. На второй половине песни (где начинаются «на-на-на-на»), я не знал, что все это произойдет, не знал, сколько это будет продолжаться, не знал, что это будет настолько потрясающе, не знал как раскроется великий и пронзительный вокал Пола. Я был совершенно выбит из колеи. Такая мастерская аранжировка — и как только вступает новый звуковой элемент (тамбурин! эти струны! духовые!), уровень возбуждения и музыкальная радость возрастают экспоненциально.
Hey Jude нарушила множество правил и изменило музыку. Многие думали, что она слишком длинная, чтобы быть хитом-одиночкой. Но после нее стало понятно: «Вау! Можно быть такими длинными, можно столько интересного добавлять, можно растягивать композиции, можно нарушать некоторые правила того, что создает очевидную поп-пластинку, и при этом оставаться успешными!» Конечно, если вы The Beatles, то можно. Несомненно, это был прорыв и еще один пример колоссального нонконформистского революционного воздействия The Beatles.
I
Список буквы I, может быть бесконечным, но начнем мы с одной истории. Как я уже упоминал, мои родители предложили Полу Маккартни свободную спальню на верхнем этаже нашего дома (рядом с моей спальней), и на следующие два года она стала его лондонской резиденцией. Так я познакомился с ним поближе, подружился, и время от времени слушал его песни. У моей матери была музыкальная комната в подвале, где стояло маленькое пианино, маленький диван и пюпитр. Когда мы только переехали, она довольно часто давала там частные уроки игры на гобое. Но по мере того как ее работа в Королевской академии музыки занимала все больше времени, она все реже пользовалась этой комнатой. И сказала Полу, что если ему когда-нибудь понадобится пианино, чтобы писать или практиковаться, он может пользоваться им в подвальной музыкальной комнате. И он там прописался.
Мик и я.
Я помню один особенный день, когда к нам приехал Джон Леннон. Они вдвоем спустились в музыкальную комнату, где, как ни странно, не было гитар, гитары были наверху, в наших с Полом спальнях. Джон и Пол просто играли там на пианино и написали песню. Когда они закончили, Пол позвал меня и спросил, не хочу ли я послушать песню, которую они только что наваяли. Я мигом спустился вниз и уселся на диван. Они сидели бок о бок на скамейке у пианино и впервые в жизни передо мной в четыре руки играли свою новую песню. Это была I Want to Hold Your Hand. Только Джон и Пол. Только фортепиано. Только великолепная песня.
Я очень отчетливо помню то чувство, когда впервые услышал ее. Помню, как сильно она мне понравилась и какой удивительно она была. Слышать, как они поют в полный голос, пока оба стучат по клавишам, было само по себе впечатляюще. Я сказал им, какой блестящей она мне кажется, и попросил сыграть еще раз, что они с радостью и сделали. И, конечно же, именно эта песня положила начало удивительной американской карьере The Beatles.
Почти столь же известной I-песней, которая предшествовала I Want to Hold Your Hand, была I Saw Her Standing There, такая же привлекательная и мгновенно запоминающаяся. Одна из первых песен The Beatles, которую все услышали, потому она была первой на их первом альбоме, записанная на первых сессиях в EMI. Песня, в которой были не только классные и вызывающие воспоминания тексты и классическая рок-н-ролльная мелодия, но и характерная басовая партия, которую изобрел и сыграл Пол. Она стала культовой; каждый басист учится играть по этой партии. Я всегда думал об этом как о самой сути этой песни.
Спустя десятилетия, когда Нил Янг выступил на трибьют-концерте MusiCares в честь Пола Маккартни, произошло нечто интересное. Он спел отличную версию I Saw Her Standing There с Crazy Horse и внес радикальные изменения в аранжировку: убрал легендарную басовую партию. И знаете что? Это все равно отличная песня. Мне нравится версия Нила. Это более грубый, панковый и упрощенный вариант; новая басовая партия — всего лишь одна нота, и она качает.
I Want to Hold Your Hand и I Saw Her Standing There — это две счастливые и оптимистичные I-песни. Но у битлов есть и другие I. Например, у Джона Леннона I’m a Loser, и у Пола Маккартни I’m Down. Эти две композиции имеют весьма бодрые треки, и все же каждая из них раскрывает не самые веселые истории и даже неуверенность в себе. Но природа их пессимизма различна. В I’m Down Пол описывает разочарование и печаль через строки Man buys ring, woman throws it away, / Same old thing happens every day («Мужчина покупает кольцо, женщина выбрасывает его, / Такие вещи происходят каждый день») или глубокое расстройство, как психологическое, так и физическое We’re all alone and there’s nobody else, / You still moan ‘Keep your hands to yourself! («Мы абсолютно одиноки, и больше нет никого, / А ты все еще стонешь «держите руки при себе!»). В то время как неуверенность Джона в I’m a Loser носит более экзистенциальный характер I’m not
what I appear to be («Я не тот, кем кажусь»), и хотя внешне это чувство окутано историей потерянной любви, возникает ощущение, что беспокойство Джона может быть гораздо глубже. Эти же различия можно увидеть и в песнях авторов, которым Пол и Джон, возможно, пытались подражать (или хотели выразить почтение), Пол — Литлу Ричарду[97], а Джон — Бобу Дилану.
А теперь позвольте мне оживить вас, заверив, что на самом деле I Feel Fine. Мне очень нравится обратная связь в начале этой мелодии, легендарная гитара Gibson J-160E через Vox AC30. (У меня до сих пор есть одна из них, и я их люблю.) Вполне возможно, что это было первое использование преднамеренной обратной связи на мейнстрим-поп-пластинке. И все, кто использовал обратную связь позже, Джими Хендрикс, The Yardbirds и прочие ребята, быть может, впервые услышали ее в I Feel Fine, и почувствовали себя вдохновленными или даже освобожденными. Некоторые использовали ее на сцене, но чаще всего это происходило по ошибке. Можно случайно прислонить гитару к усилителю, не выключив звук, и уйти, как тут же вы услышите крещендо неприятного шума, когда звук гитары начинает бесконечно петлять между усилителем и гитарой, пока кто-нибудь милосердно не выключит этот «ужас». The Beatles превратили эту небрежность в ключевой элемент композиции.
В отличие от I Feel Fine, в которой чувствуется настоящий рок-н-ролл, другая I-песня Леннона-Маккартни 1964 года If I Fell предлагает иной музыкальный стиль. Я упомянул в букве B, что Джон и Пол, как и многие из нас (Peter&Gordon, Chad & Jeremy, Simon&Garfunkel и другие), боготворили The Everly Brothers за их безупречную гармонию, которая придавала их песням богатство и эмоциональную силу. И хотя у The Beatles было четыре отличных разных вокала, Джон и Пол, безусловно, составляли дуэт внутри этой четверки. Они были великолепны и гармоничны в своем двухголосье в стиле Everly. На самом деле, я бы сказал, что Джон Леннон и Пол Маккартни были одним из лучших дуэтов в истории рок-н-ролла, помимо того, что они уже были частью лучшей группы. Они инстинктивно находили правильные ноты (иногда традиционные терции, иногда более смелые интервалы) и безупречно выражали их, что требует большой практики. Полагаю, что лучший образец их роскошого двухголосья — это If I Fell. Эта песня — относительно редкий пример блестящей и почти сентиментальной баллады Леннона, в некотором роде она предшественница шедевра In My Life, записанного годом позже. Один интересный структурный нюанс If I Fell заключается в том, что вступительный строка If I fell in love with you, / Would you promise to be true («Если бы я влюбился в тебя/ Ты могла бы обещать мне быть настоящей») фактически является своего рода предисловием к основному тексту, что очень напоминает песни более ранних лет, которые имели вводный куплет до того как песня раскроется. Пол часто выражал свою любовь к этому приему, и я думаю, что вступительная часть If I Fell, вероятно, представляет собой его вклад в то, что по сути является ленноновской композицией.
Джон и Пол были не единственными, кто писал великие I-песни The Beatles. Ряд превосходных песен есть и у Джорджа Харрисона, в том числе I Want To Tell You из Revolver. Мы знаем, что вопрос о песнях Джорджа временами был удручающим — сколько песен ему «разрешалось» иметь на любом альбоме? Было ли столько же внимания и тяжелой работы посвящено песням не Леннона-Маккартни? И так далее. И все же, услышав этот замечательный трек, подобные опасения кажутся неуместными. Это не только отличный текст, но и прекрасно исполненная аранжировка и продюсирование. Джордж наверняка был в восторге от фортепианной партии Пола, которая блестяще сконструирована и так хорошо подходит композиции. Поразительный полутон фортепианого лика Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми/Фа/Ми, который первым возникает после того, как things to say («мыслями, что нужно высказать») — это смело, оригинально и эффектно. Фоновое вокальное сочетание совершенно верно, и басовая партия Пола прекрасно компенсирует неподражаемые арпеджио Джорджа. Как и в случае со многими песнями и аранжировками The Beatles, чем внимательнее вы их изучаете, тем более очевидной становится их оригинальность и коллективный гений.
Еще одна I-песня Джорджа — If I Needed Someone. Здесь Джордж выражает свое уважение Джиму Макгинну, известному также, как Роджер Макгинн, легендарному ведущему гитаристу и основателю The Byrds. Электрический двенадцатитактный стиль Макгинна (наряду с их великолепным вокалом) был основой звучания The Byrds, и это вызывало наше восхищение и почтение. Джордж использовал некоторые из этих гитарных звуков в If I Needed Someone, и это отлично сработало. Большая часть музыки развивается вокруг одного аккорда (в данном случае ля-мажор) таким образом, почти предвосхищая индийскую музыку, которую Джордж так хорошо оценит и поймет. Куплет лишь на немного опускается до Соль (хотя бас остается там, где он есть) и быстро возвращается, и тут, внезапно мы получаем полноценный и впечатляющий поп-проигрыш, поскольку лирика движется в новом направлении, а затем возвращается к гулу в Ля. И повсюду воцаряется великая гармония.
Наконец, я хотел бы упомянуть еще одну великую песню Джорджа, одну из моих любимых: I Need You. Потрясающая песня. Есть кавер-версия композиции, которая мне нравится, но я добровольно признаю, что предвзят, потому что люблю и эту песню, и артистов, и я сам продюсировал ее для трибьют-альбома Джорджа Харрисона. Исполнили ее Чарли и Хэтти Уэбб (The Webb Sisters). Вы можете услышать их с Леонардом Коэном или с Томом Петтом, хотя оба этих великих артиста, к сожалению, покинули нас. The Webb Sisters невероятно хорошо поют I Need You. В этой кавер-версии я не пропустил один из характерных звуков The Beatles, который мне очень нравится, но который кажется слишком специфичным, чтобы его украсть. Это тот самый эффект «мва-мва», с которым гитарная партия Джорджа перекликается с мелодией I Need You. Такой эффект может быть создан с помощью педали громкости, но я не уверен, была ли она у Джорджа в то время. Некоторые гитаристы умудряются крутить ручку громкости на самой гитаре мизинцем во время игры и добиваются необходимого эффекта. Но главный секрет I Need You, похоже, заключается в том, что Джордж играл партию, а Пол одновременно поворачивал ручку вверх и вниз, чтобы создать идеальное крещендо и декрещендо для каждой двунотной фразы.
Есть еще одна пара I-песен, которые вращаются вокруг определенной темы, и обе они написаны Джоном. После I’m So Tired, что еще ему остается сказать, кроме как I’m Only Sleeping?
I'm So Tired — это песня из White album, написанная в Индии, бессонной ночью, в отсутствии алкоголя и наркотиков, и это, безусловно, единственная песня, которая конкретно и непосредственно проклинает сэра Уолтера Рэли[98] за ввоз табака в Великобританию!
I'm Only Sleeping — это великолепные гитараные аккорды Джорджа Харрисона. Очень трудно записать обратные партии, потому что нужно определить точную фразу, которую вы хотите создать, (как с точки зрения нот, так и ритма), когда записанная фраза перевернута. Затем ноты должны быть воспроизведены точно так, как указано, после чего лента проходит через машину в обратном направлении. Мало того, что вы получаете этот классный своеобразный звук каждой отдельной ноты, обращенной с точки зрения ударов и затухания, но теперь ноты появляются в первоначально намеченном порядке и (если вы правильно поняли) в треке. Джордж явно все правильно понял. Благодаря гибкости и скорости технологий такие трюки сегодня относительно просты, но тогда это означало, что шлейфы ленты свисают с различных мест в аппаратной (и вокруг шеи), и все это может быть довольно длительным и запутанным процессом.
Чтобы добраться до нашей следующей I-песни, мне придется оставить The Beatles и отвезти вас в Лондон, в Ken Colyer’s Jazz Club, куда в 1963 и 1964 годах я ходил каждый понедельник, в ночь R&B, примерно тогда же он был переименован в Studio 51. Там я увидел еще одну группу, которая стала в некотором смысле соперницей The Beatles, по крайней мере с точки зрения общественного восприятия — The Rolling Stones.
По правде говоря, The Stones и The Beatles были взаимными поклонниками. Я помню, как однажды вечером мы с Полом пошли на The Stones в лондонский Scene club, и он был восхищен. Единственный момент, его «душила жаба» за то, что The Stones разрешалось носить на сцене все, что они хотели. И менеджер не уговаривал их (как это было с The Beatles) носить одинаковые костюмы!
The Stones пели песни Чака Берри, Артура Александера, Джимми Рида, The Miracles, Muddy Waters, все виды чикагского блюза, исполняли много отличного материала. Но чего они тогда не делали, так это не писали собственных песен. У The Beatles уже были свои, и в какой-то момент Джон и Пол написали песню для The Stones.
Она называлась I Wanna Be Your Man, в конце концов, Ринго и The Beatles записали ее. Но сначала это сделали The Rolling Stones. Они довольно часто исполняли ее вживую. Должен признаться, что мы с Гордоном тоже исполняли фолк-рок акустическую версию этой песни, вероятно, как раз перед тем, как Stones начали петь на концертах. Мы были обычным гитарным дуэтом, играющим в барах, клубах, пабах и кофейнях. А она была такая заразительная, что после того, как я услышал, как Пол пел ее (сразу после того, как она была написана) и разучивал ее с The Stones, мы с Гордоном не могли удержаться. У нас нет этого трека и на концертах мы всегда говорили о том, что это будет сингл The Rolling Stones, и в конечном итоге так оно и произошло. Конечно, в наши дни это сделать невозможно, потому что если кто-то споет песню вживую, то она мгновенно попадет в историю, кто-нибудь непременно снимет ее. И почт мгновенно она может оказаться в сети, и все будут в ярости. Мы же тогда просто делали нашу маленькую частную верси, о которой никто не знал.
Теперь я хотел бы переключиться с названий песен и поговорить о человеке, чье имя начинается на букву I, который играет особую роль в истории The Beatles. Это Нил Иннес.
Возможно, вы знакомы с Нилом, как с соавтором проекта the Rutles, блестящей и веселой пародии на The Beatles, придуманную Эриком Айдлом из Monty Python — его самого зовут на I, он блестящий писатель и один из моих лучших друзей. Эрик тоже непосредственно связан с The Beatles, будучи одним из ближайших друзей Джорджа и главной фигурой на Concert for George в 2002 году. Но помимо Rutles Нил Иннес был также участником легендарной группы Bonzo Dog Doo-Dah Band, преданными поклонниками которой мы все были еще в 60-е годы. Мы были увлечены ими до такой стеепени, что Пол даже работал с ними в студии. Их большим хитом стала песня I'm The Urban Spaceman с лид-вокалом Вивиан Стэншолл. Это была странная, но очень привлекательная песня, написанная Нилом Иннесом и спродюсированная Полом Маккартни и Гасом Дадженом. Я настоятельно рекомендую вам изучить работу Bonzo (The Intro and the Outro — еще одно любимое произведение), равно как и захватывающую, полную приключений (с Китом Муном и другими ребятами) жизнь генияального и ироничного Вивиан Стэншолла. Обещаю, скучно не будет.
Признаюсь, что работа над книгой высвала у меня массу воспоминаний. Возможно и чтение носит слегка ностальгический характер. Давайте воспользуемся этим моментом, погрязнем в ностальгии и закончим главу одной из самых колких песен The Beatles. Отличная I-песня, которая рассказывает о том, как мы вспоминаем события, которые произошли в каждой из наших жизней.
In My Life — это шедевр Леннона, хотя Пол сказал, что он придумал красивое маленькое гитарное и басовое вступление, которое также используется в качестве проигрыша между двумя куплетами. По-видимому, его вдохновило гитарное и басовое вступление к The Tracks of My Tears группы the Miracles, блестящей песне Смоки Робинсона. Я нахожу эти виды пересечений настолько интересными, что их вряд ли можно назвать спонтанными. Два вступления звучат очень по-разному, но когда источник вдохновения определен, можно услышать прогрессию от одного музыкального произведения к другому.
Когда пишешь о музыке, часто задаешься одним из самых загадочных вопросов — откуда берется великое искусство? Мы знаем, что искусство любого рода, и музыка, в том числе, находится в непрерывном состоянии эволюции. Художники заимствуют друг у друга идеи и постоянно вдохновляются друг другом. И когда это происходит с гениальными людьми, результаты такого вдохновения или почтения оказываются совершенно отличными от первоначального источника и сами становятся вдохновляющими, открывая новые пути для искусства будущего. Совершенно очевидно, что The Beatles принадлежат к той элитарной группе музыкантов, включая Баха, Моцарта и Чарли Паркера (назовем только трех моих любимцев), которые навсегда изменили музыку и открыли художественные пути, которым мы, простые смертные, осмеливаемся следовать.
J
Одна из самых любимых Beatles-песен — это Jet Пола Маккартни из альбома Band on The Run. Большая часть альбома была записана в Лагосе, Нигерия, но Jet был полностью делан и собран в студии EMI на Эбби-Роуд в Лондоне. Это был первый британский и американский сингл, и он достиг №7 или около того в обеих странах.
Признаюсь, я не знал, что название вполне могло быть связано с именем черного щенка лабрадора. Песни не всегда имеют одно происхождение и/или одно вдохновение. История варьируется, но Пол рассказал об этом так: «У нас был щенок лабрадора, коротышка, самая маленькая из помета. Мы купили ее на обочине дороги в небольшом зоомагазине за городом. Она была дикой свободолюбивой девчонкой. В Лондоне вокруг нашего дома большой забор. И она всегда прыгала через него. Как-то вечером она должно быть в очередной раз убежала в город. Наверное встретила какого-то большого черного лабрадора или кого-то вроде, и однажды вернулась беременная».
Indica books, в Саутгемптон Роу.
«Рожала она в гараже и принесла семь маленьких черных щенков, Джет был одним из них. Мы всем им дали имена, и эти имена были замечательными. Например, у нас был щенок по кличке Golden Molasses». Кстати, это тоже отличное название песни.
Был еще один щенок, по имени Brown Meggs, названный в честь руководителя Capitol Records. Я очень хорошо помню Брауна Меггса. Он был одним из ключевых руководителей высшего звена в башне Capitol в Голливуде, и я ценил его интеллект и необычный взгляд на жизнь. Большинство американцев, с которыми мы встречались, казалось, были полны безграничного энтузиазма, что впечатляло, а у Брауна был более сардонический и скептический подход к звукозаписывающему бизнесу и к жизни в целом, что было нестаандартно, и я полагаю, что это принесло ему некоторое облегчение. Он был забавным человеком и несомненно обладал тонким вкусом, поскольку он был исполнительным директором, который согласился выпустить I Want To Hold Your Hand в качестве сингла в Соединенных Штатах. Я совершенно не понимаю, почему Пол назвал щенка в его честь. Во всяком случае, это все, что мы знаем о Джете, маленьком черном псе, которого я никогда не встречал. Но я действительно люблю Jet, песню, названную в его честь.
J — это также первая буква имени великого шпиона, когда-либо жившего, по крайней мере в нашем кинематографичном воображении, Джеймса Бонда. Мистер Бонд имел довольно много общего с британской музыкальной сценой 60-х годов. Прежде всего, классическая и мгновенно запоминающаяся и вызывающая воспоминания музыкальная тема была исполнена блестящим сессионным гитаристом по имени Вик Флик. Вик также играл на соло-гитаре в песне A World Without Love. Итак, спасибо тебе, Вик, мастер-гитарист за мастера-шпиона и за пару молодых и амбициозных певцов.
Конечно, существует и другая, более тесная связь между Джеймсом Бондом и The Beatles, и заключается она в том, что Пол Маккартни написал одну из классических песен Джеймса Бонда: Live and Let Die. Очень захватывающий фильм и потрясающая соответствующая песня. Это может быть самая известная песня Бонда, или, возможно, вторая после драматического Goldfinger Ширли Бэсси. Но, безусловно, эти две песни мои любимые среди песен Бонда. Live and Let Die — одно из самых ярких выступлений в живом шоу Пола. Те из вас, кто видел его вживую, знают, что песня всегда сопровождается гигантскими пиротехническими взрывами и огнем по всей сцене. Это гарантированно поднимает публику на ноги.
Теперь, поскольку темой этой главы является буква J, было бы несправедливо и неразумно говорить о Поле Маккартни слишком долго, потому что Джон (J-Битл), несомненно, будет ревновать. Мы все знаем, что он был способен на это, и даже написал целую J-песню на эту тему: Jealous Guy.
Jealous Guy — это удивительно интенсивная и честная песня, которую Джон начал писать в Индии и некоторое время держал про запас, меняя текст и регулируя мелодию, прежде чем выпустил ее на альбоме Imagine. Текст песни был первоначально вдохновлен лекцией, прочитанной Махариши.
Джон записал отличный трек этой песни в Лондоне в середине 1971 года с Никки Хопкинсом на фортепиано, Клаусом Фурманном на басу и Джимом Келтнером на барабанах (одна из любимых ритм-партий Джона), но по этому случаю добавил акустические гитары, на которых играли Джоуи Молланд и Том Эванс из Badfinger (которые тогда все время околачились Apple).
В строках песн Джон поэтически признает свою ревность и даже собственничество — и мне кажется, они могут относиться не только к обычной супружеской ревности Джона к Йоко, но и к ревности, соперничеству Джон-Пол (двух гениальных авторов песен). Возможно, в 1968-м она именно так начала свою жизнь и превратилась в песню, связанную с Йоко, в течение следующих двух лет.
Не дожидаясь ревнивой реакции Джорджа Харрисона, давайте обратимся к одному из его треков, великой J-песне под названием Just for Today из его альбома Cloud Nine. Этот альбом был спродюсирован совместно Джорджем и Джеффом Линнами и имел как коммерческий успех, так и успех среди критиков. Just for Today — грустная песня, призывающая не чувствовать себя одиноким сегодня. Эта красивая и простая запись начинаюется с фортепианного соло. На мой взгляд, в нем действительно есть что-то от вкуса и полноты Imagine, хотя лирические желания Джона более универсальны по своей природе, а Джорджа—более личностны.
Джордж, как известно, был одним из самых креативных и значительных гитаристов в истории рок-н-ролла, но нельзя не упомянуть еще одного фантастического гитариста (и еще более впечатляющего), еще одну J-персону, чей путь пересекся с путем The Beatles, Джими Хендрикс.
Мой рассказ о Джимми начинается с Брайана Эпштейна, который в какой-то момент своей карьеры арендовал в Лондоне Saville Theatre. Он решил, что собственная площадка для выступлений — это и эффективно, и весело. Брайан организовал серию концертов в театре Saville Theatre, ставших в ретроспективе легендарными; так много великих исполнителей сыграли там. Среди этих шоу было одно, которое включало в себя концерт The Jimi Hendrix Experience. Сам Джими играл в нескольких клубах по всему Лондону, в том числе в Scotch of St. James и the Bag O’Nails, заменяя других лондонских музыкантов, и я видел его на одном из таких концертов, и мы все слышали о нем. О нем и о том, какой он необыкновенный гитарист, ходило немало разговоров. Но потом он ненадолго уехал, работая со своим менеджером Чесом Чендлером, басистом в The Animals, чтобы собрать эту новую группу, The Jimi Hendrix Experience, с Митчем Митчеллом на барабанах и Ноэлем Реддингом на басу. А их первый лондонский концерт должен был состояться в Saville Theatre 4 июня 1967 года.
В каждом традиционном британском театре есть королевская ложа, которая зарезервирована для королевы, если она решит присутствовать на каком-либо мероприятии. По необъяснимой причине, о чем она, несомненно, сожалеет и по сей день, Ее Величество не захотела посетить премьеру Джими Хендрикса в Saville Theatre, а это означало, что королевская ложа была доступна для Брайана Эпштейна. И Брайан, конечно же, пригласил The Beatles, а The Beatles любезно пригласили меня. Так что мы с Полом Маккартни и Джорджем Харрисоном смотрели этот необыкновенный концерт в королевской ложе. И без сомнения The Jimi Hendrix Experience более чем оправдал наше ожидание и полностью снес нам крышу.
Во-первых, Джими только что услышал новый альбом The Beatles — Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band, вышедший всего три дня назад. И, по-видимому, он выучил заглавную песню, просто слушая ее по радио; разучил ее с другими членами группы, и они блестяще сыграли ее в тот же вечер. Насколько я помню, они открыли этим шоу, что совершенно удивило и поразило Пола и Джорджа. А потом, конечно же, Джими начал свое шоу, играя на гитаре зубами и затылком, и зажигая, и это совершенно не говоря уже о виртуозной и очень оригинальной музыке. Мы были совершенно лишены самообладания; честно говоря, я должен признаться, мы также выкурили немного гашиша в Королевском туалете, прилегающим к королевской ложе— не личную заначку королевы, к сожалению, а то, что мы привезли с собой. Итак, мы были немного под кайфом, но, боже мой, впервые увидев и услышав все это, я никогда не забуду эти впечатления, я считаю, что мне выпала большая честь побывать там.
Я общался с Джими Хендриксом по-настоящему только один раз. Я был на вечеринке в лондонском Marble Arch и очень нервничал, когда обнаружил, что сижу напротив Джими. Мы разговорились о научной фантастике, в которой он оказался знатоком. Мы обсуждали наше общее восхищение трилогией Айзека Азимова под названием «Основание» и исследовали философию и исторические теории Хари Селдона. Кто бы мог подумать, что мы ненадолго сойдемся из-за психоистории и математической социологии? Но, к сожалению, я больше никогда его не встречал.