Аврора глубоко вздохнула и внезапно встрепенулась. Перед ее мысленным взором всплыло лицо Валериана! Она видела не Джастина, а мужа сестры! Да что это с ней? Неужто ее на самом деле влечет к герцогу?
Девушка вздрогнула. Какой грех! Какой незамо‑лимый грех! Она не должна думать о Валериане! Никогда не хотела быть герцогиней, и, кроме того, он постоянно выводит ее из себя своими придирками и чудовищной спесью! И что он сделал с сестрой? Почему ей так ненавистна плотская любовь? Калли сказала, что муж принуждал ее терпеть его ласки, пока она не забеременела. Ужасный, ужасный человек! Она не может питать к нему ничего, кроме неприязни. Неужели Калли права, и она, Аврора, попросту развратница, которая наслаждается опасными играми С женихом и в то же время мечтает о чужом супруге?
Может, все дело в том, что она раскаивается в обмане и угрызения совести не дают покоя, потому что Калли так несчастна? Возможно, но ведь Каландру никто не заставлял выходить замуж за Валериана Хоксуорта! Она увидела, что герцог красив, представила себе все преимущества высокого положения, подумала о богатстве и роскоши и согласилась. Нет, не одна Аврора виновата в бедах сестры! Однако почему из головы не идет Валериан, даже в ту минуту, когда она вспоминает восхитительные ласки Сент‑Джона? Оба высокие и стройные, Джастин привлекателен и довольно хорош собой, но Валериан удивительно красив какой‑то демонической красотой. Это просто наваждение! Что ей за дело до внешности герцога? И все же непонятно, почему она постоянно вспоминает о нем и видит во сне, хотя наяву неизменно злится на него.
Конечно, это не любовь! Пусть Аврора совершенно неопытна, но все‑таки способна в этом разобраться. Отчего, отчего он не выходит у нее из головы? Нет, больше этому не бывать! Она не изменит бедному Сент‑Джону даже в мыслях! Джордж не прав. Джастин любит ее! Разве не он утверждал, что никогда не испытывал подобных чувств ни к одной женщине? Никому, даже Валериану Хоксуорту, она не позволит испортить свою жизнь. Не позволит!
Глава 10
Джордж Спенсер‑Кимберли и мисс Элизабет Боуэн обвенчались ясным прохладным днем тридцатого октября. Деревенские жители собрались у церкви Святой Анны, чтобы хоть краешком глаза взглянуть на новобрачных. За многие годы эти люди стали для – Боуэнов почти родственниками, и некоторые знали С детства не только Бетси, но и ее отца, сэра Роналда.
На свадьбу были приглашены только ближайшие друзья и соседи. Жених прискакал верхом вместе с герцогом и мистером Сент‑Джоном. Перед папертью остановилась герцогская карета, из которой вышла вдовствующая герцогиня, поистине величественная в темно‑красном бархатном туалете, отделанном бобровым мехом. В белоснежных, уложенных в высокую прическу волосах красовались два павлиньих пера. За ней последовала мисс Спенсер‑Кимберли в миленьком платье темно‑зеленого бархата. На розовые ушки свисали длинные блестящие букли. Потом, к великому удивлению собравшихся, к дверцам кареты подтащили портшез, и лакеи помогли выбраться молодой герцогине и понесли ее в церковь.
– Она ужасно выглядит, – раздался чей‑то голос из толпы. Пожилая леди мгновенно окинула суровым взглядом собравшихся, пытаясь отыскать болтуна, но на площади воцарилась тишина. Взяв под руку Аврору, вдовствующая герцогиня стала взбираться по ступенькам. В церкви царила праздничная атмосфера. Полуденное солнце струило свои лучи сквозь цветные витражи, и веселые красочные зайчики прыгали по дубовым скамьям и каменному полу. Тонкое белое полотно и осенние цветы украшали алтарь, на котором возвышались позолоченные подсвечники с тонкими восковыми свечами. Портшез Каландры поставили в переднем ряду, чтобы герцогиня могла без помех наблюдать за происходящим. К женщинам подошел Сент‑Джон и, улыбаясь, поздоровался. Герцогу сегодня предстояло быть шафером жениха. Однако леди Элси Боуэн осталась на месте и лишь кивнула издали. Глаза у бедной женщины были красными и распухшими от слез. Пальцы нервно теребили промокший платочек. Она казалась такой несчастной и убитой горем, что вдова тихо прошептала Авроре:
– Можно подумать, что ее дочь вынуждают выйти замуж за чудовище! Ну что за дурочка!
Но прежде чем Аврора ответила, органист заиграл торжественный гимн, и прихожане встали с мест.
Из ризницы вышли жених и шафер и остановились у алтаря, поджидая невесту. По проходу шли мисс Изабелла, Сюзанна, Кэролайн и Мэрией Боуэн в желто‑белых полосатых платьях с поздними розами в волосах. За ними шествовал десятилетний Уильям Боуэн, ведя под руку счастливую невесту в платье из кремовой тафты с голубыми незабудками. Слегка напудренные волосы были украшены шелковыми цветами и жемчужными нитями.
Церемония проходила скромно, но торжественно. Аврора вдруг осознала, что присутствует всего лишь на втором бракосочетании в жизни. Новобрачные сияли от радости. Церковь казалась такой уютной, и все здесь дышало покоем. Как это непохоже на свадьбу Калли в холле их дома на плантации давним весенним днем! Возможно, с благословения Господа, супружеская жизнь брата будет куда счастливее, чем у Калли. Аврора всем сердцем надеялась на это и почему‑то верила, что предчувствия ее не обманут. Они по крайней мере любят друг друга и с годами станут единым целым, как написано в Библии.
Священник объявил молодых мужем и женой. Новобрачные отошли от алтаря, с улыбками принимая поздравления приглашенных и деревенских жителей. Свадебная процессия направилась в дом викария, расположенный с другой стороны церковного двора. Аврора шагала рядом с сестрой, которая с каждой минутой становилась бледнее.
– Тебе нехорошо? – встревожилась Аврора.
– Как мне может быть хорошо с этим мерзким созданием в утробе?! – раздраженно проворчала Калли. – Неужели не понимаешь, как ужасно торчать у всех на виду? Я, наверное, похожа на жабу!
– Можешь отдохнуть на диванчике в доме викария, – успокоила Аврора. – Джордж и Бетси так рады, что ты пришла на свадьбу, Калли!
– Почему Джордж должен непременно уехать? – заныла Калли. – Не хочу, чтобы он покидал меня, Аврора. Я так боюсь остаться без него!
– Вздор, Калли, – пожурила сестра, – Ты прекрасно обходилась без Джорджа все эти месяцы, пока мы не появились в Англии. Не забывай, Джорджу надо управлять плантацией. Как мама справится одна на острове?
– Жаль, что я не могу ехать с ним, – прошептала Калли. – Как я хотела бы вернуться назад на два года, когда папа был жив и мы еще ничего не слышали о Валериане Хоксуорте. Знай я все, Аврора, ни за что не согласилась бы выйти за него! А что, если этот ублюдок, которого я ношу, вовсе не мальчик? Тогда все начнется сначала, а я этого не вынесу! – истерически взвизгнула Каландра.
– Успокойся, Калли, – строго велела Аврора. – Сегодня день свадьбы нашего брата. Неужели ты испортишь ему настроение своими выходками?! Немедленно улыбнись и постарайся быть вежливой с людьми, которые пришли поздравить Джорджа, иначе я подговорю Сент‑Джона сбежать со мной. Поверь, долго упрашивать не придется, и тогда ты останешься совсем одна! Не очень тебе это понравится, ведь ты ухитрилась восстановить против себя весь дом.
Каландра медленно опустила глаза, по‑видимому, испугавшись угрозы сестры.
– Ты так жестока, – тихо посетовала она. Передняя и задняя гостиные дома викария были украшены цветами, плетями бессмертника и ветками с желто‑красными осенними листьями. Здесь новобрачные принимали гостей. Стол в столовой был накрыт старинной скатертью из ирландского полотна и кружев. Посредине стояли букет роз в серебряной вазе и свадебный пирог. Подавали шампанское из погребов герцога. Сэр Роналд, обладатель довольно скромного состояния, был чрезвычайно благодарен Хоксуортам за щедрость. Обычно сдержанный, сегодня он так и светился от радости. Подумать только, дочь столь удачно вышла замуж! Теперь Боуэны приходятся родней самому герцогу Фарминстеру, а это значит, что остальные девочки могут претендовать на титулованных женихов.
Свадебный пирог был подан и съеден. Гости поднимали бокалы за согласную жизнь и счастье молодоженов. Наконец Бетси потихоньку ускользнула наверх, чтобы переодеться в дорожный костюм. Сестры и все еще всхлипывающая мать помогали ей. Джордж тоже отправился сменить атласные панталоны и бархатный сюртук на одежду поскромнее. Влюбленной паре предстояло провести в дороге несколько дней.
И тут Валериан Хоксуорт проявил свое обычное великодушие, предоставив жениху с невестой собственный экипаж, за которым последует коляска с багажом, где будут сидеть также камердинер Джорджа и горничная Бетси. Новобрачные три дня отдохнут в лондонском доме Фарминстеров, прежде чем поднимутся на борт «Короля Георга». Герцог заплатил за проезд первым классом, чтобы управляющий с женой не терпели никаких неудобств в свадебном путешествии.
Наступил момент прощания, и Калли, не сдержавшись, громко разрыдалась.
– Я чувствую, что никогда больше не увижу тебя, – жалобно бормотала она, и Джордж, как всегда, постарался успокоить сестру.
– Лет через пять мы приедем в гости, сестричка, – твердил он, – и, возможно, даже уговорим маму посетить Англию.
– И наши дети познакомятся друг с другом! – весело вставила Аврора. – Мама будет на седьмом небе оттого, что все внуки собрались вокруг нее, верно, Калли?
Калли, шмыгнув носом, неохотно кивнула. Джордж подошел ближе к Авроре.
– Ты уверена, – многозначительно осведомился он, – что сделала правильный выбор? Не хочу, чтобы ты была так же несчастна, как Калли.
Он положил руки ей на плечи. В зеленовато‑карих глазах светилось сочувствие.
– Совершенно уверена, – успокоила его Аврора. – Это хорошая партия, и думаю, мы прекрасно подходим друг другу, Джордж. Чего же еще? Кроме того, в отличие от сестры я не боюсь брачного ложа!
– Это верно, – усмехнулся Джордж, – и, подозреваю, уже успела вкусить его радостей, но не стану докапываться до истины. – Он притянул сестру к себе и поцеловал в лоб. – Будь счастлива, дорогая!
– Постараюсь, – пообещала девушка. Джордж снова вернулся к Каландре и, осторожно приподняв ее, расцеловал в обе щеки.
– Попытайся наладить свою жизнь, Калли, – посоветовал он. – Когда‑нибудь ты поймешь, что самая большая радость женщины – ее дом и семья.
– Чепуха! – вспылила Калли, но тут же обмякнув, неуклюже опустилась на диван. – Передай маме мою любовь и поцелуй.
– Один за всех… – шепнул Джордж.
– и все… – пробормотала Калли.
–..за одного! – кивнула Аврора.
– Букет! – крикнул кто‑то. – Сейчас Бетси бросит букет! Быстрее, девушки!
Все незамужние леди, хихикая и толкаясь, выскочили в холл, где стоявшая на лестнице Бетси держала а руках привядшие цветы.
– А ты? – удивился Джордж и, схватив сестру за руку, потащил за собой.
– Раз! Два! Три! – хором воскликнули гости, невеста швырнула букет, который словно по волшебству мгновенно оказался в протянутых руках Авроры. Та, засмеявшись, послала Сент‑Джону воздушный поцелуй.
– О, это несправедливо! – пожаловалась Изабелла Боуэн. – Мы и так знаем, что Аврора выходит замуж! Она уже носит обручальное кольцо мистера Сент‑Джона.
– Ты слишком молода, чтобы думать о женихах, Белла, – с улыбкой заметила молодая мистрисс Спенсер‑Кимберли. – Та, кто поймает букет, должна выйти замуж еще до конца года – такова примета. До тех пор никто другой не должен идти к алтарю. Хочешь, чтобы все девушки в округе дожидались, пока ты наконец примешь предложение какого‑нибудь молодого джентльмена? Для нас не секрет, как ты нерешительна!:
Со всех сторон послышались одобрительные смешки, и прежде чем Изабелла успела возразить, новобрачные уже уселись в карету. Бетси и Джордж выглядывали из окна и, улыбаясь, махали руками на прощание. Леди Элси опять разразилась рыданиями, и на сей раз к ней присоединились дочери.
– Господи Боже! – пробормотала вдовствующая герцогиня. – Я немедленно уезжаю, пока все мы не утонули в слезах этой пустоголовой гусыни! Валериан! Прикажи подавать коляску! – И повернувшись к хозяевам, вежливо пробормотала:
– Чудесная свадьба! Благодарю вас от всей семьи, но теперь пора ехать, боюсь, герцогиня неважно себя чувствует. Надеюсь, вы поймете и простите. До свидания! До встречи!
Она почти впорхнула в карету, где уже сидела Калли. Аврора последовала за старухой, удивляясь столь неожиданной ловкости. Дверца закрылась, и лошади тронули.
– Слава тебе Господи! – с чувством произнесла Мэри Роуз.
Калли и Аврора, не сдержавшись, засмеялись. Вдовствующая герцогиня тоже улыбнулась:
– Элси Боуэн – милое создание, ничего не скажешь, но глупа как пробка и сентиментальна. С чего бы, спрашивается, ей плакать? Пять дочерей с более чем скромным приданым, а Бетси выходит за красивого молодого человека с неплохим доходом и великолепными видами на будущее. Есть ли тут повод для нытья? Я уж не говорю, что теперь Боуэны приходятся нам родней, хоть и весьма отдаленной! И эта девчонка Изабелла без труда найдет себе приличного мужа. Я знаю одного неженатого баронета, который через годик‑другой вполне остепенится!
– Пощадите, мэм! – притворно взмолилась Аврора. – Иначе вы успеете выдать замуж всех девиц Боуэн, прежде чем леди Элси опомнится, и тогда уж точно утопит нас в соленой водице!
Вдова ехидно хмыкнула и с довольной улыбкой прикрыла глаза.
По приезде в Хокс‑Хилл Калли сразу же поднялась наверх, жалуясь, что совершенно измучена. Мэри Роуз вместе с Авророй устроились в маленькой гостиной, выходящей окнами в сад, и велели принести чай.
– Не нравится мне вид Каландры, – заметила старая леди. – Руки и ноги ужасно отекли, кожа пожелтела. Надо послать за доктором Майклзом.
– Вы правы, мэм, – кивнула Аврора. – Лишняя предосторожность не помешает. Калли все время нездоровится.
Постепенно в доме стало тихо. На небе высыпали крупные звезды. Авроре, лежавшей в постели, казалось, что без Джорджа Хокс‑Хилл совсем опустел. Девушка вертелась с боку на бок, не в силах заснуть. Она словно ждала чего‑то и в Конце концов задремала, но скоро открыла глаза. Так прошло несколько часов, и когда Аврора наконец провалилась в благословенную пропасть забытья, в дверь громко постучали. Девушка села, потирая слипшиеся веки. Вскочившая Марта поспешила узнать, что случилось. На пороге появилась Молл.
– Ее… ее светлость, – выпалила горничная. – Она кричит от боли и просит мисс Аврору прийти. Аврора тут же вскочила и накинула халат.
– Вы позвали герцога? А вдовствующую герцогиню? Надо сию же секунду ехать за доктором!
Она помчалась по коридору. Сзади семенили обе горничные.
Войдя в спальню сестры, Аврора увидела удручающую картину. Калли, белая как полотно, разметалась на кровати, тяжело дыша. Крупные капли пота усеяли лоб.
– Аврора! – вскрикнула она. – Мне так плохо! По‑моему, это создание просится на свет раньше времени!
– Может, ты съела что‑то, Калли? Может, это несварение желудка?
Калли отчаянно замотала головой:
– Я не пила шампанского, разве что глоток, поздравить Бетси и Джорджа. И не ела пирога, и даже не ужинала, если не считать чая со сливками и сахаром – уж очень мне было не по себе сегодня! А‑а‑а‑а! Эта дрянь сейчас разорвет меня!
– Салли, разбуди мистера Питерса: пусть пошлет за доктором Майклзом, – велела Аврора. – Потом отправляйся к Брауну и попроси поднять его светлость.
– А старую герцогиню? – осведомилась Салли.
– Пусть пока спит. Она все равно ничем не сможет нам помочь, как, впрочем, и герцог, но все‑таки это его наследник.
Она погладила маленькую распухшую ручку Калли.
– Все будет хорошо, сестричка. Скоро родится младенец, и ты станешь матерью. Как чудесно! Не могу дождаться своего собственного ребенка!
– Посмотрим, что ты запоешь, когда окажешься на моем месте! – бросила Калли, брезгливо сморщив нос, но тут же просияла:
– Если это существо появится на свет раньше срока, уже к Рождеству я буду в Лондоне! А‑а‑а! Мерзкий маленький зверек! Как по‑твоему, Аврора, ничего, что я его не доносила?
– Откуда ваша незамужняя сестра может знать о таких вещах, мисс Калли? – вмешалась Марта, но тут же добавила:
– Много детей появляются на свет преждевременно, и ничего тут страшного нет. А потом, не так уж и рано! Вам и оставалось‑то всего две‑три недели!
Калли немного приободрилась, но тут же жалобно попросила:
– Аврора, не покидай меня! Пожалуйста! Я так боюсь!
– Я не уйду, сестричка, – мягко пообещала Аврора, усаживаясь на постель. – Знаешь, за все месяцы, что ты носила дитя, ни разу не сказала, как назовешь его. Какое имя тебе нравится?
– В семье Хоксуорт старшего сына обычно крестят Джеймсом или Чарлзом. Валериан – второе имя герцога, а первое тоже Джеймс, как и у деда. Но мне, в общем, все равно.
– А если бы ты могла выбирать, – настаивала Аврора, – какое имя предпочла бы?
– Роберт. В честь папы.
– Но что, если родится девочка?
– Не дай Бог! – выдохнула Калли и снова закричала:
– Почему мне так больно? Я не знала, что придется терпеть такие муки!
Аврора прижала ко лбу сестры смоченный холодной водой платок.
– Конечно, это мальчик, но вдруг появится девочка. Нельзя же оставить бедняжку безымянной?
– Шарлотта, в честь королевы, – отмахнулась Калли, даже в этот момент стараясь угодить молодой жене короля. Дверь распахнулась, и в комнату вошел герцог.
– У нее схватки? – спросил он, подходя к кровати.
– Скорее всего да, ваша светлость, – ответила Марта. – Мисс Аврора слишком невинна, чтобы знать про такое. Она никогда не видела рожениц. По‑моему, рановато немного, но это не беда.
– Я велела привезти доктора, – ободряюще заметила Аврора.
– Может, вам не следует здесь находиться? – осторожно осведомился герцог.
– Разумеется, не следует, – решительно объявила Марта.
– Калли не желает расставаться со мной, – возразила Аврора. – Я посижу, хотя бы до приезда доктора? Пожалуйста, Валериан, Калли так боится! Вряд ли излишнее волнение полезно для нее или для младенца!
Девушка порывисто положила руку на плечо герцога, взглядом умоляя его согласиться. Вопль Калли разорвал тишину.
– Хорошо, – кивнул наконец Валериан, – если, конечно, доктор не прикажет вам уйти. Я подожду внизу. – И, наклонившись над женой, прошептал:
– Благодарю вас, дорогая, вы очень храбры.
Он поцеловал Калли в лоб и удалился.
– Ненавижу его! – проскрежетала она.
– Пожалуйста, не говори так! – охнула Аврора.
– Ненавижу! Если бы не он, разве я терзалась бы так сейчас! Не хочу я никакого ребенка! Я мечтала лишь быть герцогиней Фарминстер, жить в Лондоне и давать великолепные балы! Не думала, что придется терпеть такое! Это все твоя вина, Аврора! Ты не предупредила меня, что придется вынести!
– Тише, – стала успокаивать Аврора. – Прежде всего я понятия ни о чем не имела. Это ты рвалась замуж, я же вовсе не собиралась выходить за совершенно незнакомого человека! Ты была готова на все ради герцогского титула, Калли. Так что мы обе хороши, но уж я ни в коем случае не собираюсь отвечать одна за твои поступки.
Калли молча отвернулась. В комнате стало так тихо, что было слышно тиканье часов. При каждой новой схватке женщина вскрикивала, но до прихода доктора никто ничего не смог поделать. Правда, с кухни принесли чайник и поставили на огонь. На маленький столик сложили чистые тряпки, а к камину придвинули старую фамильную колыбель.
Герцог нервно метался по холлу в ожидании доктора. К его удивлению, один из конюхов ввел в дом совершенно незнакомого джентльмена – высокого, хорошо сложенного, с обветренным лицом.
– Ваша светлость, я Уильям Карстерз, партнер и кузен Эдварда Майклза. Доктор Майклз отправился в Йорк к заболевшему отцу. Насколько я понял, ее светлость должна была родить только в конце следующего месяца.
– Мы даже не знаем, схватки ли это, но Каландра стонет от боли, – пояснил герцог, пожимая руку доктора. – Спасибо, что приехали. Это наш первый ребенок, а ее светлости некому помочь. Мы решили не будить мою престарелую бабушку, поскольку у нее сегодня был тяжелый день. Мой шурин венчался с мисс Боуэн, и вдовствующая герцогиня очень устала. Мы и без того намеревались завтра посылать за вами:
Каландра последнее время неважно себя чувствует.
– В таком случае поспешим наверх, – отозвался доктор.
Едва мужчины появились в спальне, Марта, широко распахнув глаза, громко воскликнула:
– Доктор Карстерз! Как я рада вас видеть!
– Марта? Марта Генри? Что вы здесь делаете? Но тут взгляд доктора упал на Аврору:
– Это мисс Аврора?! Девушка поспешно поднялась:
– Доктор, моя сестра Калли ужасно мучается. Уильям Карстерз рассеянно кивнул и попросил герцога:
– Уведите мисс Аврору, ваша светлость, я пока осмотрю ее сестру.
Калли попыталась запротестовать, но герцог уже взял Аврору под руку.
– Откуда вы знаете мистера Карстерза? – поинтересовался Валериан, провожая девушку в коридор.
– Он приехал вместе с нами с Ямайки, когда мама вышла замуж за отца. Папа не хотел терять и вторую жену из‑за того, что на острове нет врача, – объяснила Аврора. – Он прожил у нас десять лет и за это время обучил нескольких самых смышленых слуг и одного ссыльного своему ремеслу, чтобы было кому помочь больным в его отсутствие. Но где доктор Майклз? Почему его здесь нет?
– Он отправился к больному отцу. Доктор Карстерз его родственник и новый партнер.
Несколько минут оба молчали, дожидаясь прихода доктора.
– Ваша жена рожает, – объявил тот. – Однако роды будут нелегкими, а ребенок к тому же еще не перевернулся вниз головкой, так что пройдет не один час, прежде чем он появится на свет. А вам, мисс Аврора, лучше удалиться к себе. Здесь не место для молодой девушки, хотя, зная вашу храбрость, не сомневаюсь, что стоило мне позволить, и вы остались бы. В общем, я не рекомендую. Излишние потрясения вредны не только вам, но и ее светлости. Герцогине достаточно моего общества, а Марта и Салли мне помогут. Время от времени мы будем сообщать вам о состоянии сестры.
– Позвольте мне по крайней мере попрощаться с ней, – едва не заплакала Аврора. Доктор кивнул и проводил ее в спальню.
– Почему ты уходишь? – расстроилась Калли.
– Доктор велел, – вздохнула Аврора. – Помнишь доктора Карстерза, Калли? Он уехал с острова, когда нам было двенадцать. Доктор Майклз отлучился по делам, и вместо него твоего ребенка примет мистер Карстерз. С вами останутся Салли и Марта.
– Я умираю, – странно спокойным, отчетливым голосом выговорила Калли.
– Чепуха! – постаралась разубедить ее Аврора, – Ты просто боишься, сестричка. Карстерз – хороший врач и позаботится о тебе.
– Я не виню тебя, – словно не слыша, продолжала та. – Сама хотела быть герцогиней, вот и получила, что заслужила. Ты тут ни при чем.
– Ты будешь жить, дорогая, – настаивала Аврора.
– Я люблю тебя, – прошептала Калли, грустно глядя вслед удалявшейся сестре. Дверь тихо закрылась. Аврора исчезла.
– Какие ужасные вещи вы говорите! – пожурила Марта. – Можно подумать, кроме вас, никто никогда не рожал! Даже страдания не извиняют вас, миледи! Как не стыдно!
Калли, не ответив, вновь молча отвернулась. Время сначала тянулось бесконечно, потом полетело как на крыльях. Настал рассвет, пришел полдень. Вдовствующая герцогиня, навестившая Каландру, попыталась утешить роженицу, но вскоре вышла, донельзя расстроенная и взволнованная.
– Почему это так затянулось? – допытывалась она у она врача. – Роды преждевременные, но мы ждем едва ли не сутки, а ребенок не появляется на свет! В чем дело, доктор Карстерз?
Тот сокрушенно покачал головой:
– Не знаю, ваша светлость, но, насколько мне известно, схватки продолжаются всего часов десять. Это не слишком долго. Надо потерпеть еще немного.
– Неужели? – проворчала старая леди, обращаясь к подбежавшей Авроре. – Поверьте, дорогая Аврора, если бы рожали мужчины, наверняка стали бы ныть, что и двух часов достаточно. Терпение! Кто бы говорил!
– Калли сказала, что умирает, – негромко заметила Аврора.
– Ну что за глупости! Ваша сестра просто напугана и не знает, чем еще вызвать сочувствие окружающих.
Нисколько не сомневаюсь, что к завтрашнему дню она благополучно родит, придет в себя и начнет обдумывать свое триумфальное возвращение в Лондон.
Но на деле Мэри Роуз отнюдь не была ни в чем уверена. Последние дни Каландра выглядела отвратительно, и ее теперешнее состояние ничего хорошего не предвещало. Она и вправду может не выжить. Роды – вещь опасная для любой женщины.
Сгустились сумерки. Аврора дважды просила позволения посидеть с сестрой, но доктор не разрешал. За ужином все молчали, а потом Аврора поднялась к себе. У огня сидела измученная Марта, которая от усталости клевала носом. Аврора осторожно тронула ее за плечо:
– Марта, что случилось? Как Калли? Родила?
– Доктор Карстерз отослал меня и Салли немного передохнуть. Дело плохо, мисс. Очень плохо. Бедная мисс Каландра слабеет с каждой минутой, но ничего не меняется. Она помрет, мисс, простите, что говорю это, но так оно и есть.
Аврора, не помня себя, выбежала из спальни и ворвалась в комнату сестры. Доктор попытался было преградить ей дорогу, но девушка с неожиданной силой оттолкнула его и метнулась к кровати.
– Калли! Калли! Открой глаза! – велела она. Ресницы Калли чуть дрогнули. Веки поднялись. Едва заметно улыбаясь, она посмотрела на Аврору.
– Я знала, что ты придешь, пока еще не слишком поздно, – шепнула она, вздрогнула и вытянулась, глядя в пространство.
– Доктор! – разнесся по всему дому отчаянный вопль Авроры.
Карстерз подбежал к ней и, взяв запястье Калли, попытался нащупать пульс. Безуспешно. Тогда он приложил ухо к груди несчастной. Сердце не билось. Врач выпрямился и печально произнес:
– Мне очень жаль, мисс Аврора, но ваша сестра скончалась.
– Дитя! Малыш тоже умер? О Господи! Пусть гибель Калли будет не напрасной! Спасите ребенка!
– Принесите мой саквояж, – приказал Карстерз. – Надеюсь, вы не упадете в обморок, увидев кровь? И немедленно сбегайте за Мартой. Скорее!
Аврора швырнула ему черный кожаный саквояж с инструментами и, задыхаясь от слез, выбежала в коридор Горничная, привлеченная криком, уже успела вскочить и столкнулась с молодой хозяйкой на пороге комнаты. При виде Марты Аврора разразилась истерическим плачем:
– О Марта! Калли умерла по моей вине! Быстрее! Доктор хочет попробовать спасти дитя! Он зовет тебя.
Марта помчалась в спальню герцогини, где неподвижно застыл охваченный ужасом Карстерз.
– Что там, сэр? – дрожащим голосом осведомилась она, пытаясь заглянуть ему через плечо.
– Не подходите! – воскликнул он.
– Что там? – взвизгнула служанка. Карстерз обернулся. Лицо его было белее полотна.
– Смотрите, если хочется, но ничего ужаснее я в жизни не видел. Неудивительно, что бедняжка не могла разродиться. Это чудовище, но слава Господу, оно успело задохнуться.
Задрожав от страха. Марта все же сделала два нерешительных шажка. Доктор вскрыл брюшную полость Калли в отчаянной попытке спасти наследника герцога.
– Да это близнецы! – прошептала она. – Что там вокруг их шеек, доктор, и почему они словно слиплись? Господи, помилуй нас! Да у них всего две ноги! О доктор, что же носила бедняжка в своем чреве все эти месяцы?
Доктор ошеломленно покачал головой:
– Я только слышал, что такое случается, правда, очень редко. Трудно даже сказать, мальчики это или девочки, – они срослись ниже пояса. Две головы, две пары плеч, четыре руки, а все остальное похоже на ствол дерева, только раздвоенный книзу. Хорошо еще, что их удушила собственная пуповина! Я зашью герцогиню, Марта, и мы скажем, что ребенок погиб еще в утробе матери. В конце концов это чистая правда. Не стоит вдаваться в подробности, и без того горе слишком велико, к чему его усугублять? Мисс Аврора через несколько месяцев выходит замуж, зачем пугать ее кошмарной участью сестры?
– Конечно, сэр, – согласилась Марта, прекрасно сознавая, что до смертного часа не забудет увиденного. Какой страх! Но тут женщину неожиданно осенило. – Они спросят, какого пола младенец, сэр Лучше солгать, что это была девочка. Милорд – человек хороший и добр к слугам. Не надо говорить, что он потерял не только жену, но и сына.
– Это не сын, – тихо пробормотал доктор, – но и не дочь. – И тут же встрепенувшись, попросил:
– Сходите за его светлостью, но пусть пока не поднимается наверх. Передайте, что я подожду его в библиотеке, и позаботьтесь о своей хозяйке. Она присутствовала при последних минутах сестры. Прощальные слова Каландры были обращены к ней.
Марта отправилась выполнять приказания, а доктор принялся зашивать живот Калли. Потрясенный увиденным, он мучительно размышлял: как же получилось, что богатая красивая женщина погибла, рожая омерзительного урода? Он не хотел бы, чтобы еще кто‑то узнал о страшной тайне. Несчастная Калли! Если бы она и это… создание выжили, что сталось бы с семьей Фарминстер? Да убитая горем мать, наверное, просто с ума сошла бы!
Марта торопливо шла по коридору. Главное – утешить хозяйку. Герцог и все остальные могут подождать. Из головы не шли покаянные слова Авроры. Надо убедить ее, что в смерти Каландры виновна лишь жестокая судьба. Девушка так горячо стремилась стать женой титулованного богача! Нет. Не женой. Герцогиней. Калли вообще не была способна стать кому‑то хорошей женой и матерью, да упокоит Господь ее душу.