ОТЕЛЛО И ЯГО В ГОРОДЕ ИММИГРАНТОВ 1 глава




Петр Вайль. Гений места

ОГЛАВЛЕНИЕ

ОТ АВТОРА ЗОЛОТЫЕ ВОРОТА ЛОС-АНДЖЕЛЕС - Ч.ЧАПЛИН, САН-ФРАНЦИСКО - Д.ЛОНДОН КВАРТИРА НА ПЛОЩАДИ АФИНЫ- АРИСТОФАН, РИМ - ПЕТРОНИЙ УЛИЦА И ДОМ ДУБЛИН - ДЖОЙС, ЛОНДОН - КОНАН ДОЙЛ НА ТВЕРДОЙ ВОДЕ ВИЧЕНЦА - ПАЛЛАДИО, ВЕНЕЦИЯ - КАРПАЧЧО ФРАНЦУЗСКАЯ КУХНЯ РУАН - ФЛОБЕР, ПАРИЖ - ДЮМА ГОРОД В РАМЕ ТОЛЕДО - ЭЛЬ ГРЕКО, МАДРИД - ВЕЛАСКЕС ТАЙНЫСАПОЖНОГО РЕМЕСЛА НЮРНБЕРГ - САКС, МЮНХЕН - ВАГНЕР ЛЮБОВЬ И ОКРЕСТНОСТИ ВЕРОНА - ШЕКСПИР, СЕВИЛЬЯ - МЕРИМЕ ДРУГАЯ АМЕРИКА МЕХИКО - РИВЕРА, БУЭНОС-АЙРЕС - БОРХЕС СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО ФЛОРЕНЦИЯ - МАКИАВЕЛЛИ, ПАЛЕРМО - ПЬЮЗО ПОРТРЕТ КИРПИЧА АМСТЕРДАМ - ДЕ ХООХ, ХАРЛЕМ - ХАЛЬС В СТОРОНУ РАЯ БАРСЕЛОНА - ГАУДИ, САНТЬЯГО-ДЕ-КОМПОСТЕЛА - БУНЮЭЛЬ БОСФОРСКОЕ ВРЕМЯ СТАМБУЛ - БАЙРОН, СТАМБУЛ - БРОДСКИЙ СКАЗКИ НАРОДОВ СЕВЕРА КОПЕНГАГЕН - АНДЕРСЕН, ОСЛО - МУНК ВСЁ - В САДУ ТОКИО - КОБО АБЭ, КИОТО - МИСИМА ПЕРЕВОД С ИТАЛЬЯНСКОГО МИЛАН - ВИСКОНТИ, РИМИНИ - ФЕЛЛИНИ МАРШ ИМПЕРИИ ВЕНА - МАЛЕР, ПРАГА - ГАШЕК ИЗ ЖИЗНИ ГОРОЖАН НЬЮ-ОРЛЕАН - Т.УИЛЬЯМС, НЬЮ-ЙОРК - О.ГЕНРИ - 2 - Эле - неизменной спутнице, первой читательнице ОТ АВТОРА Связь человека с местом его обитания - загадочна, но очевидна. Илитак: несомненна, но таинственна. Ведает ею известный древним genius loci,гений места, связывающий интеллектуальные, духовные, эмоциональные явления сих материальной средой. Для человека нового времени главные точки приложенияи проявления культурных сил - города. Их облик определяется гением места, ипредставление об этом - сугубо субъективно. Субъективность многослойная:скажем, Нью-Йорк Драйзера и Нью-Йорк О.Генри - города хоть и одной эпохи,однако не только разные, но и для каждого - особые. Любопытно отнестись к своим путешествиям как к некоему единомупроцессу. В ходе его неизбежны сравнения - главный инструмент анализа. Идеялюбой главы этой книги и состоит в двойном со- или противопоставлении:каждый город, воспринятый через творческую личность, параллелен другой паре"гений-место". Руан не просто становится понятнее благодаря Флоберу, аФлобер - благодаря Руану, но и соседняя пара - Париж-Дюма - даетдополнительный ракурс. Понятно, что "гений" имеет к "месту" непосредственное биографическоеотношение. Лишь в случае Вероны использован взгляд чужака, никогда в городене бывавшего, но этот чужак - Шекспир. Еще: хотелось отклониться от российской традиции литературоцентризма,обращаясь не только к писателям, но и к живописцам, архитекторам,композиторам, кинематографистам. Выбор имен, стоит еще раз повторить,определен лишь пристрастиями автора. На линиях органического пересечения художника с местом его жизни итворчества возникает новая, неведомая прежде, реальность, которая непроходит ни по ведомству искусства, ни по ведомству географии. В попытке этуреальность уловить и появляется странный жанр - своевольный гибрид путевыхзаметок, литературно-художественного эссе, мемуара: результат путешествий помиру в сопровождении великих гидов. Журнальные варианты почти всех глав публиковались в "Иностраннойлитературе" (1995-1998). Приношу искреннюю благодарность всей редакции иособо светлой памяти Н.Казарцевой. - 15 -

ЗОЛОТЫЕ ВОРОТА

ЛОС-АНДЖЕЛЕС - Ч.ЧАПЛИН, САН-ФРАНЦИСКО - Д.ЛОНДОН

К ЗАПАДУ ОТ РАЯ

Мысль о существовании антиподов не так уж нелепа. Песьи головывстречаются сравнительно редко, но вот в России Японию уверенно относят к"западу" (сходным образом понимал ситуацию Колумб). В Штатах все наоборот,хотя отсюда лететь в Токио надо именно в западном направлении. Неслыханныевиды транспорта и связи - телевидение, реактивные самолеты, факс - внеслихаос в географию, даже физическую, не говоря уж о политической, нарушилипредставление о расстояниях, временных поясах, сторонах света, аэкологическое мышление скоро возвратит нас к системе природных ориентиров:от забора до обеда. Самодостаточные американцы поняли это давно, приравнявсвою территорию к планете, и в Штатах слово "запад" может означать лишь одно- часть страны вдоль Тихого океана. В итоге эта доморощенная география восторжествовала во всем мире.Америка - квинтэссенция запада. Калифорния - квинтэссенция Америки. Дальшенет ничего. Закат. Ночь. Сон. Мечта. Во все времена в Америку ехали и едут за свободой и богатством, ещевернее - за свободой богатства, за беспредельными возможностями на земле,расстилающейся вдаль и вширь чистым листом, куда следует вписать свое имя иряд цифр с нулями. Европейские протестанты бежали сюда от преследований, нои за преуспеянием, которое понимали как справедливую награду за труд, в своюочередь понимаемый как долг перед Богом. Эти пуритане и основали первые -восточные - штаты, где даже в главном мировом вертепе, Нью-Йорке, по сейдень в воскресенье закрыты винные магазины, а по субботам и пиво нельзякупить до полудня, пока не кончатся службы в церквах. Но еще в конце XVIIIвека об американце было написано: "Здесь труд его основан на природномпобуждении - на заботе о личной выгоде, а можно ли желать обольщения болеемогучего?" Слова в "Письмах американского фермера" Сент-Джона де Кревекерарасставлены точно - ставка на "природное побуждение" и "могучее обольщение"привела к появлению особой людской породы: "Американец есть новый человек,руководствующийся новыми принципами; посему у него должны возникать новыемысли и новые мнения". Ясно, что мнения, сориентированные лишь на личныепонятия о добре и зле, могут отличаться от общих норм: "Вдали от силыпримера и смирительной узды стыдливости многие люди являют собой позорнашего общества. Их можно назвать передовым отрядом отчаянных смельчаков,посланным на верную гибель". Они и гибли. Но примечателен комментарий здравого смысла, практическойсметки хозяина, у которого все идет в дело, а навоз - прежде всегоудобрение: "Одних пообтешет преуспеяние, а других погонят прочь порок ильзакон, и они, вновь соединившись с себе подобными негодяями, двинутся ещедальше на запад, освобождая место для людей более трудолюбивых, которыепревратят сей варварский край в землю плодоносную и отменно устроенную". Именно такой землей стала основанная "негодяями" Калифорния. Поворотныймомент зафиксирован точно: 24 января 1848 года, когда столяр и плотникДжеймс Маршалл, работавший на лесопилке Джона Саттера, нашел самородок вмелководье Американской реки (название словно подобрано для калифорнийскоймифологии!) у западных склонов Сьерра-Невады. В следующем году хлынул потокза Американским Богатством - большим и быстрым. В историю Штатов вошло"поколение 49-го года" - люди отважные, решительные, предприимчивые,жестокие: пионеры. Запад для американца был нашей Сибирью. Сходство теряется за звономзолота и видом пальм, но в горах и пустынях Сьерра-Невады замерзали так женасмерть, как в тайге. В преодолении - стихий, индейцев, конкурентов -рождался кодекс одиночек-первопроходцев, словно выдавших себе индульгенциюза перенесенные лишения и отторженность: "Во всех обществах есть своиотверженцы; здесь же изгои служат нам предтечами, или пионерами". Пуританене добирались сюда либо переставали быть пуританами, и в Калифорнии винныемагазины не закрываются вовсе. Конечно, среди тех, кто отправился на запад, были и изгоипрофессиональные - бандиты. (Кстати, английское "outlaw" - буквально "внезакона" - терминологичнее и уже, чем широкое и неопределенное русское"преступник": преступивший нечто.) Но подавляющее большинство уходилодобровольно, создавая особое племя - калифорнийцев, американцев в квадрате. Удача здесь не вязалась с неторопливыми добродетелями крестьянина иличиновника, ожидающих урожая или повышения. Тыква на западе вырастала в триобхвата, краб не помещался в кастрюлю, девять апельсинов составляли дюжину.Размеры землевладения определялись взглядом, как у Ноздрева: "Весь этот лес,который вон синеет, и все, что за лесом, все мое". Чем безлюднее, темнадежнее. Сан-Франциско и Лос-Анджелес выросли буквально среди чистого поля. Но главное, сюда шли, чтобы ударить киркой - и уже назавтра поитьредерером лошадей. Не достаток в будущем, а огромное богатство к вечеру. Этафилософия породила и нарядные образы золотоискателей у Брет Гарта и ДжекаЛондона, и менее привлекательных персонажей, вроде гангстеров времен "сухогозакона" или сегодняшнего Брайтон-Бич. Голливуд же материализовал идеюколоссального успеха из ничего, создал наглядное воплощение большой истремительной удачи. Тихий океан простирался естественным пределом человеческойпредприимчивости. Крайний запад. Дальше, за закатом - ночь. Сон. Мечта.Мираж, у которого было два облика и два имени - Лос-Анджелес иСан-Франциско.

КАЛИФОРНИЙСКОЕ КИНО

Когда различие между американским и европейским кино определяют какразличие между кино актерским и режиссерским, это верно, но недостаточно -так можно объяснять дождь тем, что с неба льется вода. Актер стал в Штатахглавным потому, что здесь первыми поняли: кино - это огромные деньги. К киноследует отнестись серьезно, выкладывая козыри и срывая банки. А публика и втеатре, будь он римский, елизаветинский или бродвейский, всегда шла назвезд. Закономерно и примечательно, что в самом начале на вершинахголливудских холмов оказались выдающиеся актеры с талантом выдающихсябизнесменов: такие, как Мэри Пикфорд и Дуглас Фербенкс. И величайший из всех- Чарли Чаплин. Он появился в Лос-Анджелесе в декабре 1913 года, переночевал в "Большомсеверном отеле" и поехал трамваем на студию "Кистоун". Следующие годы - стремительный подъем. Уже через четыре года Чаплинсмог купить большой участок земли на бульваре Сансет. Бульвар Заходящегосолнца - по-русски звучит куда элегичнее и красивее, чем короткое Сансет, -оттого и еще обманчивее. По этому бульвару не прогуляешься: Лос-Анджелес -самый автомобильный город в мире. Пешеход на бульварах с романтическимиименами - либо деклассант, либо чудак, либо случилась авария. Разумеется, вБеверли-Хиллс есть места, где люди передвигаются патриархально: например, наРодео-драйв от магазина к магазину, но обычно параллельно их курсу движетсяавтомобиль с шофером. Для прочих первая в мире по дороговизне Родео-драйв -не торговая, а музейная улица. Так или иначе, участок земли на бульваре Заходящего солнца всегда успех- и в наши, и в чаплинские времена. Очевидец тех лет пишет: "На бульвареСансет роскошные автомобили развозили по домам звезд первой величины...Большинство мужчин и женщин были в гриме, а некоторые еще в костюмах".Теперь такого не увидишь, как ни уговаривают тебя самозванные гиды, обещаяпоказать особняки богатых и знаменитых. Предлагается даже - недорого - картапроживания лос-анджелесских звезд, но это неправда: нынешние звезды в городелишь мерцают, живут же в недоступных пригородных галактиках. Чаплин осваивал Лос-Анджелес, оставляя в городе свои следы: ходил набокс в Верноне, в варьете "Орфеум", в театр "Мороско" (русская сказка?).Селился то на берегу океана в Санта-Монике, то на севере, то в Бичвуддрайв,пока не осел в Беверли-Хиллс, где в 1922 году построил дом в сорок комнат скинозалом и органом, с колонным портиком и круглой башней - эклектичный ибезвкусный. Список лос-анджелесских адресов Чаплина внушителен. Однако попыткапройти по его адресам почти безуспешна: на месте лишь старая студия на авенюЛа Бреа, где сейчас снимают рекламу. Есть кинотеатр на Фейрфакс авеню, вкотором идут только чаплинские фильмы. В тротуар на Голливудском бульваревделана звезда с именем Чаплина - среди двух тысяч прочих звезд. Вот и все.Да и в самом географическом Голливуде из больших студий осталась лишькомпания "Парамаунт", остальные перебрались кто куда, большинство за горы, вдолину Сан-Фернандо. Этот диковинный город меняется с кинобыстротой - больше, чем любойдругой на земле. Еще в середине наших 80-х Лос-Анджелес дразнили: тридцатьпригородов в поисках центра. Но шутка устарела уже к середине 90-х: нынешнийнебоскребный центр эффектнее большинства даунтаунов Америки. Другое дело,что это все равно не город, а что-то вроде страны с населением Голландии;город, где народу больше, чем в любом штате США, кроме самой Калифорнии,Нью-Йорка и Техаса. Понятно, почему нормальный тамошний обитатель не скажет,что живет в Лос-Анджелесе, а назовет свой район-городок: Санта-Монику,Шерман-Оукс, Лонг-Бич, Голливуд. Мелькание кадров мешает цельному впечатлению от этого пригородаразмером с государство - не исключено, что такое и невозможно. Возможно,поэтому Лос-Анджелес то место на земле, от которого у меня больше слуховыхощущений, чем зрительных. Каково же тут было до радио, грамзаписей извукового кино? В 1913-м Голливуд считался дальним предместьем, и все должно быловыглядеть глубоко провинциальным для лондонца Чаплина, успевшего побывать вНью-Йорке и Сан-Франциско. Из двух больших калифорнийских городов онрешительно предпочитал северный: "Жаркий и душный Лос-Анджелес показался мнетогда безобразным, жители выглядели бледными и анемичными. Климат здесьгораздо теплее, но в нем не было свежести Сан-Франциско". И главное: "ВСан-Франциско человек начинает чувствовать целебную силу оптимизма,соединенного с предприимчивостью". Как скоро поменялись характеристики! Задва года до этих чаплинских слов произошло важнейшее для судьбы Калифорнии иАмерики событие: в Лос-Анджелесе основали первую киностудию, и южный соседстремительно затмил северного. 2 января 1914 года был зарегистрирован первыйконтракт Чарли Чаплина. "Кистоун" положил ему сто пятьдесят долларов в неделю, что вроде бынемного: дрессированной слонихе Эдне Мейм платили сто двадцать. Но стопятьдесят эквивалентны примерно трем тысячам в конце века - зарплатаминистра. Через год Чаплин получал уже тысячу двести пятьдесят. Через два,по контракту с "Мьючуэл" - тринадцать тысяч в неделю, то есть нынешнихтринадцать миллионов в год. Заработок Джека Николсона или Роберта де Ниро, аведь теперь деньги другие, да и Чаплин лишь начинал. При этом он вовсе небыл исключением - ничуть не меньше зарабатывали Бастер Китон или ГарольдЛлойд. Немудрено, что фильм тогда обходился в сто тысяч долларов - двамиллиона сейчас, - а то были двухчастевки, двадцатиминутки. В арифметику стоит погрузиться, чтобы осознать: Голливуд не столько росс годами как бизнес, сколько всеми силами старался удержаться на уровне,заданном с самого начала. То же самое -- с народной любовью. Мы вряд ли можем вообразить масштабы славы Чарли Чаплина в 1916-1917годах - прежде всего потому, что совсем по-иному относимся к кино. Главное:для нас оно не чудо, оно перестало быть чудом с появлением телевидения, сперемещением из сияющих чертогов "палладиумов", "эксцельсиоров" и "сплендидпаласов" в гостиные и спальни. Был еще и у ТВ золотой если не век, то десятилетие, когда на окнахраскручивали рулоны черной бумаги и рассаживали соседей. Мне было шесть лет,когда я получил церемонное приглашение к богатому Вовке Карманову на КВН сводяной линзой: ничего не осталось в памяти от передачи, только чернаябумага и серебряный свет. Но могущественный волшебник, поселившийся вквартире, превращается в бестолкового и назойливого старика Хоттабыча. Тронв частном жилище сохраняет то же название, что и во дворце, но означаетсовсем иное. В начале века кино стало зримой демонстрацией человеческого гения, напике надежд, которые возлагались не просто на человека, вооруженногопередовым мышлением, а на "социальное животное", на сознательную толпу. Былоэто до российских и германских толп, до разрушения принципа патриархальностии резкого омоложения общества, до феномена массовой культуры и широчайшихсвобод. Дитя технического прогресса, кино с самого начала льстило людям,ощущавшим себя способными на все. Как рассказывают, Герберт Уэллс, попавшийв начале века в кинотеатр, никак не мог понять - о чем его спрашивают после,о каком качестве и эстетическом переживании: конечно, он потрясен - ведь наэкране двигаются! Вот такой коллективный разум, создавший подобное чудо, испособен победить марсиан - других врагов в обозримом будущем непредвиделось. Кино в мирном, досужем варианте убедительно воспроизводило иэксплуатировало "чувство локтя" и "окопное братство". Коллектив упивалсяновой соборностью в мистической темноте кинозала, где возникало особое,высокого качества, духовно-эмоциональное единство. (Такое знакомо любому изнас: "Назад, в "Спартак", в чьей плюшевой утробе уютнее, чем вечером вЕвропе" - Бродский.) Неудивительно, что отправление этого культа требовалоподходящего оформления, о чем можно судить по реплике оказавшегося в Венециипростого американца у Хемингуэя: "А площадь Святого Марка - это там, гдемного голубей и где стоит такой громадный собор, вроде шикарногокинотеатра?" Неудивительно, каким почитанием окружались жрецы. Можно ли сегодня представить актера, о котором напишут, что он не менееславен, чем Шекспир? Такое заявил о Чаплине в начале 20-х серьезныйискусствовед Эли Фор. Другой, Луи Деллюк, писал в те годы: "Нет в историифигуры, равной ему по славе, - он затмевает славу Жанны д'Арк, Людовика XIVи Клемансо. Я не вижу, кто еще мог бы соперничать с ним в известности, кромеХриста и Наполеона". Ориентиры точны: Наполеон как покоритель мира и Христос как искупитель,расплачивающийся страданиями у всех на виду за общие грехи. Сходна трактовкаИвана Голля в "Чаплиниаде". Авангардисты (Маяковский: "Мятый человечишко изЛос-Анжелоса через океаны раскатывает ролик"; замысел Лисицкого "ПробегЧарли Чаплина и дитютки вокруг суши, воды и воздуха") вообще любили Чаплина.Но именно от Голля, как пишет М. Ямпольский в статье о мультфильме Леже"Чарли-кубист", "идет весьма богатая европейская традиция интерпретацииЧарли в сентиментально-христианском ключе". Все кино в целом воспринималось как ритуал новой разумной религии - илюбопытно, что сейчас в Штатах бывшие кинохрамы, заброшенные прокатом занерентабельностью, часто используются именно как молельные дома разныхпротестантских конгрегаций. В тяжелых бронзовых рамах для афиш - расписаниебогослужений. Современные "мультиплексы" с дюжинами кинозалов функциональныи удобны, но неказисты, не говоря уж о том, что иногда помещаются просто подземлей. Прежде снизу вверх смотрели не только на экран, но и на кинотеатр.Те соборы сейчас словно стоят на приколе, как легендарная "Куин Мэри" вЛонг-Бич, поражая размерами, роскошью витражей и зеркал, богатствоморнаментов в стиле арт-деко, блеском меди и позолоты, - только над входом некрасавец в цилиндре, а надпись "Господи спаси!" Чаплин знал размеры своей славы: в 21-м, приехав в Лондон, он за тридня получил семьдесят три тысячи писем. В том же году после показа "Малыша"в Нью-Йорке с него сорвали костюм, разодрав на клочки-сувениры. Характерславы тоже был ясен Чаплину: "Меня давно влечет история другого персонажа -Христа. Мне хочется сыграть главную роль самому. Конечно, я не намереваюсьтрактовать Христа как традиционную бесплотную фигуру богочеловека. Он -яркий тип, обладающий всеми человеческими качествами". За атеистическимиклише просматривается ревность соперника. Архетипом, во всяком случае,Чаплин себя ощущал: среди его замыслов, помимо Христа, - Гамлет, Швейк,Наполеон. Вкус или обстоятельства побудили его осуществить лишь травестиювеличия - Гитлера в "Великом диктаторе". Что до героя-одиночки, то им, не возносясь на исторические высоты,Чаплин был всегда. И тут он лишь продолжил традицию, существовавшую ипрежде. Он вообще не был революционером, всей своей жизнью утверждаяценность ремесла, убеждая, что гений - не только первооткрыватель, гений - итот, кто все делает лучше всех. Чаплин лучше всех падал и давал оплеухи. Уже в феврале 1914 он нашелсвой визуальный образ - в фильме "Детские автогонки в Венисе". Сейчас Венис- самый оживленный пляж не только в Лос-Анджелесе, но и во всей Америке, инепременно по настилу вдоль океана семенит очередной любитель в котелке стросточкой. Костюм Чаплин не менял три десятилетия, и, по сути дела, неменялся образ. Тут следует сказать важное: кино - это Калифорния, американский запад. Если б волею судеб кинематограф обосновался в Новой Англии, он оказалсябы совершенно иным. Но, видимо, такое и не могло произойти - пуритане неуважали актерства, и это на востоке придумали законы, в силу которыхамериканское телевидение и пресса по сей день самые целомудренные во всемзападном мире, про Россию и говорить нечего. Так или иначе, дух Калифорнии, дух запада определил господствующий -нет, не жанр, а способ мышления кино, его мировоззрение, потому что вестерн- это позиция. В центре вестерна - личность, берущая игру на себя: неоттого, что другого выхода нет, а оттого, что искать его не приходит вголову. Такой человек всегда экзистенциально одинок. Герой вестернаасоциален, даже если преследует общественно-полезные цели. То-то произвела ошеломляющее впечатление на советских людей"Великолепная семерка", в которой семь одиночек освобождали мексиканскуюдеревню от бандитов. Это был первый настоящий вестерн, показанный нашемупоколению (сразу после войны в числе трофейных фильмов был и выдающийся"Дилижанс", и другие представители жанра). Это был второй в моей жизни фильм"Детям до 16 лет воспрещается...", на который я прошел самостоятельно в своитринадцать (первый - "Рокко и его братья" Висконти, неплохое начало). Впамяти все запечатлелось до мельчайших деталей, и сейчас можно оценить, какнам повезло с "Семеркой": советский прокат выбрал образец из самых лучших.Какое созвездие: Юл Бриннер, Стив Мак-Куин, Чарлз Бронсон, Джеймс Кобурн,Эли Уоллак! Какая походка! Какие синие рубахи! Какая сверкающая лысина подчерной шляпой Криса! Какие слова: "Ты никогда не устаешь, оттого что слышишьсвой голос?" На юрмальской станции Меллужи мы истыкали ножами все сосны в дюнах инадолго забросили безнадежно коллективистский футбол. Валерку Пелича, худогодлиннолицего полухорвата, прозвали Бриттом: он переламывался при ходьбе, какКобурн, и так же кривил рот. Имя забыли: обе жены и обе дочки звали егоБриттом. Прозвище оказалось судьбой: Бритт обязан был соответствовать образуи соответствовал, насколько возможно в том месте в то время. Он не дожил дотридцати, его зарезали где-то под Красноярском, и тело нашли через тримесяца, когда сошел снег, жены ездили на опознание. Бритт доиграл роль, необладая мастерством своего киношного тезки. Вестерн - мировоззрение. Что до экрана, то поэтика вестернауниверсальна для американского кино любого жанра, потому что органична длячеловека, пришедшего на запад за быстрым и большим успехом, - так, как этопроизошло с самим Чарли Чаплином. Он-то и есть самый влиятельный представитель Дальнего Запада -стремительный, безжалостный, неунывающий. Подходя к его герою с презумпциейсимпатии, не сразу замечаешь, что он лупит вовсе не только хамов и богачей.Нет видимых причин, по которым он раздает пинки чистильщику сапог и уборщикув "Банке", терроризирует целую киностудию в "Его новой работе", колет виламиприютившего его фермера в "Бродяге", подло кладет подкову в боксерскуюперчатку в "Чемпионе", бьет по больной ноге потенциального (!) соперника в"Лечении". Когда же Чарли борется за человеческое достоинство, хруст костей слышендаже в немых фильмах. И чувство достоинства так обострено, что он непременнобьет первым. Он агрессивен и свиреп даже в своем "чистом искусстве" - может быть,лучшем, что есть у раннего Чаплина, - фильмах-балетах, как это сразу назваликритики, сравнивая Чарли с Нижинским. Но и в образцовой балетной сюите "Уморя" - избиение случайного прохожего, которое сейчас назвали бынемотивированным. Мотив один - удаль, лихость, самоутверждение. И может,источник жестокости на экране, с которой так борются в конце столетия, -всеобщий любимец, маленький человечек в котелке, злой, как мышиный король. Когда читаешь о его возбужденном интересе к советской девушке-снайперуЛюдмиле Павличенко, убившей 309 немцев, не оставляет мысль, что вряд листоль сильную тягу можно объяснить антифашизмом: "Он - на виду у всех -бережно усадил меня на диван и принялся целовать мне пальцы. "Простоневероятно, - приговаривал он, - что эта ручка убивала нацистов, косила ихсотнями, била без промаха, в упор". В "Тихой улице" Чарли легко превращается из бродяги в полицейского,наводя ужас на обывателей и переворачивая все принятые представления омилости к падшим. Вообще традиционная (русская?) трактовка маленькогочеловека у Чаплина вызывает большие сомнения: "Я не нахожу у Эдгара По,моего любимого писателя, ни намека на любовь к обездоленным. А Шекспир с еговечным невыносимым высмеиванием простого человека!" "Жестокость - неотъемлемая часть комедии", - формулировал сам Чаплин,настаивая на том, что "цель кино - вызывать смех". Оттого он не любилпсихологизма, избегая крупных планов, оттого восстал так против появлениязвука: "На экране важнее всего пластическая красота... Мой герой - нереальный человек, а юмористическая идея, комическая абстракция". В такомпонимании своего дела нет места "Шинели" и "Бедным людям", и именно зарусскими Чаплин знал способность находить глубокую гуманистическую идею подлюбым мордобоем: "Их менее всего притягивает ко мне забавное".Сентиментальность же лишь оттеняет смех, делая его более искренним, - вотроль жалости у Чаплина. Он говорил о своих комедиях: "Они элементарны, каксама жизнь, и порождены житейской необходимостью". Элементарная история, рассказанная внятно от начала до конца, -фирменный знак Голливуда, его величайшее достижение в искусстве. Особенно вискусстве XX века, с самого начала подмятом мощью Джойса, Малевича,Шенберга. Голливуд находился в Лос-Анджелесе, Лос-Анджелес в Калифорнии,Калифорния на западе, а на запад ехали за деньгами. Обруганный и опозоренныйинтеллектуалами, Голливуд пронес повествовательность и простоту через всеискушения модернизма и авангарда, твердо зная: кино - это бизнес, а деньгиплатят за безыскусные истории, заставляющие плакать и смеяться. В Европе кино было на переднем крае. Маяковский: "Кино - новаторлитератур. Кино - разрушитель эстетики". Оттого европейских новаторовоскорбляла простота Голливуда. Маяковский определял: "Кино болен. Капитализмзасыпал ему глаза золотом. Ловкие предприниматели водят его за ручку поулицам. Собирают деньги, шевеля сердце плаксивыми сюжетцами". Все верно:олитературивание кино есть его обуржуазивание. Но то, что русский футуристсчитал диагнозом, с точки зрения американского здравого смысла оборачивалосьпрограммой разумных действий. Чаплин: "Я не боюсь штампов, если они правдивы... Мы все живем, иумираем, и едим три раза в день, и влюбляемся, и разочаровываемся, и всетакое прочее. Люди, как говорится, делали все это и раньше. Ну и что же изтого? Если избегать штампов, то станешь скучным". Еще в начале 20-х годов чаплинский соперник Бастер Китон изложилироническую периодизацию кино: 1. Период взрывов; 2. Период кремовых тортов;3. Период полисменов; 4. Период автомобилей; 5. Период купальных костюмов.По сей день все на месте в этой схеме. 1-й и 4-й пункты сложились вприключенческий жанр (action), 2-й известен как эксцентрическая комедия, 3-й- как полицейский фильм (crime drama), 5-й - стал эротикой и порно. Штампы,как и утверждал Чаплин, оказались жизнеспособны. И снова: Голливуд с самогоначала сделался таким, каким оставался на протяжении своей истории. Главныежанры породило то, что неизбывно влекло на американский запад: низменные иоттого живейшие потребности - деньги и переживания. Даже третьеразрядное американское кино обеспечивает нужный катарсис."Правильный фильм" (введем обозначение - ПФ) задуман и исполнен так, что неможет обмануть зрительские ожидания: в первые секунды ясно, кто герой и ктозлодей, кто победит и кто проиграет. Тут все всегда именно правильно: злонаказано, добро торжествует. Здесь господствуют action и crime drama. Персонажи предстают готовыми ине развиваются по ходу, так как перемены чреваты неожиданностями ("Какуюштуку удрала со мной Татьяна - замуж вышла!" Пушкина не взяли бы всценаристы ПФ). Неуместен психологизм - психика слишком непредсказуема,чтобы учесть ее в качестве сюжетного фактора. Нет, впрочем, и сюжета. Тоесть он всегда один, и потому его можно вынести за скобки: герою наносятобиду, и он мстит до финальных титров. Успех ПФ, его неодолимая убойная сила в том, что это искусствоапеллирует - минуя сложные многовековые ходы мирового искусства, поверхкультурных и цивилизационных барьеров - не к интеллекту, а непосредственно кдуше, жаждущей не рефлексии, но переживания. Обычно завязка - это обида и беда, чтобы праведность мотивов и методовгероя стояла вне сомнений. Так, по "Преступлению и наказанию" ПФ не снимешь,а по "Гамлету" можно, хотя оба героя - вызывающие симпатию убийцы. Главныйперсонаж ПФ может убить, но не по душевной склонности, а потому лишь, чтосмерть - самое наглядное свидетельство превосходства. Перед разницей междуживым и неживым другие различия как-то стушевываются. Симпатичен и друг героя, снабжающий его транспортом, оружием и навыкамирукопашного боя. Предкульминация ПФ - поднесение даров: чемодан с оружиемпод кроватью или вертолет-ракетоносец, за которым надо ехать в Боливию. Другобладает яркой индивидуальностью - чувство юмора, чудаковатость, необычноехобби, - чтобы оплакивание было искреннее: он погибнет во славу катарсиса. Вэпоху мультикультурализма может быть негром или китайцем. Вероятность гибели других помощников (однополчане по Вьетнаму,сослуживцы-полицейские, завязавшие мафиози) прямо пропорциональна ихпривлекательности. Заведомо обречены те, у кого рожает жена, завтра свадьба,вечером свидание. Упоминание об этом - смертный приговор. Не доживают до финала женщины героя. Вообще, в ПФ дружба, как в романахХемингуэя и Николая Островского, теснит любовь на периферию эмоций и сюжета.Женщина - разновидность помощника, слабо компенсирующая неумелостьпреданностью. Главное назначение женщины - вызвать дополнительный гнев вгерое, склонившемся над ее трупом. Животные - из-за иррациональности поведения - нечасты. Пригретая собакаможет вовремя залаять, но обычно эти функции переданы механизмам, уход закоторыми (смазка, заправка, чистка) носит явно зооморфный характер. Герой побеждает не сразу - как в "романах испытания". Сначала его бьют,топят, жгут паяльной лампой. Потом он превосходит всех в скорости: ПФ небывает без автомобильной погони. Затем - в силе, что сводится кединоборству. Как бы сложна ни была применяемая в картине техника, финалрешается рукопашной, по правилам Дикого Запада, как у Чарли с верзилой. Бойс архиврагом обычно долог именно потому, что ведется голыми руками, иногда спомощью нестандартных предметов: штопора, шампуня, прокатного стана,карандаша, экскаватора. С врагами помельче расправа, напротив, быстра. Тем и отличаетсяположительный персонаж от отрицательного, что сразу стреляет в голову.Злодей же, натура более художественная, привязывает героя к пилораме,которую должна включить через систему шестерен и веревок догорающая свеча, ибеззаботно уходит. Тем временем приходит друг или просто свеча гаснет.Злодея губит избыток воображения вкупе с верой в науку и технику. Герой жене верит ни во что, кроме дружбы, и возникает в дверном проеме, изорванный иокровавленный, в тот момент, когда злодей с хохотом закуривает дорогуюсигару. Даже неискушенный зритель сразу различает своих и чужих по смеху.Прежде всего, герой ПФ не смеется вообще: у него обида и беда. Онрасполагает диапазоном улыбок - от саркастически-горькой ("Думаешь, я ещебуду счастлив?") до мальчишески-добродушной ("Ты славная псина!"). Затобезумно хохочет злодей. Он относит к себе формулу Гоббса: "Чувство смешноговытекает из внезапно возникающего чувства превосходства", не ведая, чтопревосходство мнимое, что уже погасла свеча и задушены часовые. Объяснение такому феномену поэтики ПФ дает Достоевский в "Подростке":"Смехом иной человек себя совсем выдает, и вы вдруг узнаете всю егоподноготную... Если захотите рассмотреть человека и узнать его душу, товникайте не в то, как он молчит, или как он говорит, или как он плачет, илидаже как он волнуется благороднейшими идеями, а вы смотрите лучше его, когдаон смеется... Смех есть самая верная проба души". ПФ воспроизводит простоту и убедительность по сути фольклорных образов,вынося за скобки не только сюжет, но и характеры, и стиль, и композицию: всеэто одинаково и несущественно. Зато есть ощутимое прикосновение к архетипам,то, что А. Веселовский называл "пластической силой", способной творитьсамостоятельно вне зависимости от темы, идеи, сюжета. Таким качествомобладает любой текст ("поэта далеко заводит речь"), но мало найдется видовтворчества, эксплуатирующих готовые формы с такой непринужденной легкостью,апеллируя лишь к "пластической силе". Чувственное восприятие ПФ - зрительные и слуховые впечатления,ассоциативные ряды - восходит к забытой общности эмоций, рассыпанных по путистарения человечества. Правильный зритель "правильного фильма" - не аналитик, а рудиментцивилизации: дитя, раскрывшее в изумлении рот возле сказителя. Ребенок,который просит историю, слышанную уже не раз, потому что ему нужны неухищрения культуры, а живое голое переживание. Чаплин с его опорой на штампы стоит у истоков такого вечного кино -потому его и можно смотреть почти через столетие. Я и смотрю. Поскольку вЛос-Анджелес наезжаю лишь изредка, то мой Чарли обитает вместе со мной вНью-Йорке, в Гринич-Вилледже, в кафе "Оливковое дерево", какого нет даже вЛос-Анджелесе. Тут беспрерывно крутят чаплинские картины. Заказываешь кофе,знаменитый здешний cheese-cake, берешь из плошки мелок, чертишь чей-топрофиль или играешь в "крестики-нолики": столы сделаны из грифельных досок.А тем временем на стене сражается Чарли. Я все пересмотрел здесь понескольку раз. В том числе свою любимую "Золотую лихорадку" - шедеврбесхитростной силы, о котором Чаплин сказал: "Это фильм, благодаря которомуя хочу остаться в памяти людей". Опять к вопросу о сострадании и о маленьком человеке. Чаплин пишет, какпрочел жуткую страницу истории американского запада - об экспедиции Доннера.Полтораста золотоискателей, застигнутых лавиной на перевале в горахСьерра-Невады, умерли от голода и холода. Слово Чаплину: "Одни опустились доканнибализма, другие ели собственные мокасины, только бы утолить голод.Именно эта трагическая ситуация подсказала мне одну из забавнейших сцен в"Золотой лихорадке". Страдая от голода, я сварил свой башмак и обсасывалгвозди, словно куриные косточки, а шнурки заглатывал как спагетти. Отголодного безумия мой партнер полагает, будто я курица, которую он инамеревается съесть". Такое, наверное, и называется правдой художника: "Людиумирали с голоду, они стали есть кожаные подошвы и шнурки от башмаков и всев таком роде. И я подумал: "В этом есть что-то смешное". В этом есть смешное, и страшное, и гнусное, и честное. На выходе изподобной мешанины эмоций естествен хэппи-энд ПФ "Золотая лихорадка": Чарлинаходит золото, а с ним любовь и счастье. Правила "правильного фильма"относятся и к Чарлзу Спенсеру Чаплину, который как-то в раздражении сказал:"Я не нахожу в бедности ничего привлекательного и поучительного. Она меняничему не научила и лишь извратила мое представление о ценностях жизни".Ценности Чарли Чаплина - ценны буквально. Для того он и ехал на запад, вЛос-Анджелес.


Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-05-16 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: