находились части горно-егерского корпуса (не меньше трех дивизий) подкомандованием генерал-полковника Дитла, на аэродромах этого района уже былосвыше сотни боевых самолетов, а вдоль норвежского и финляндского побережьязначительно усилилось движение различных судов. Нам также было известно, чтогитлеровцы накапливают в северных норвежских шхерах и фьордах значительныевоенно-морские силы; что уже создана военно-морская группа "Норд" подкомандованием фашистского генерал-адмирала Бэма; что надводные корабли иподводные лодки гитлеровского флота продолжают прибывать в базы, находящиесянеподалеку от советско-норвежско-финляндской границы. Наши береговые постыотмечали в нескольких местах вблизи территориальных вод Советского Заполярьяперископы подводных лодок. Все убеждало, что фа-шистский зверь готовился кпрыжку в нашу сторону. Располагая информацией, предупреждавшей об этом, мы, однако, не имелини соответствующих указаний, как вести себя дальше, ни достаточных сил исредств для отпора, если гитлеровцы перейдут в нападение. Сил и средств,чтобы выдержать натиск врага и отразить его, на Севере было явно мало,особенно авиации и наземных войск. Пограничный район, который затем получилнаименование мурманского направления, оборонялся всего лишь одной стрелковойдивизией, и то неполного состава, сильно поредевшей по всяким причинаммирного времени. Новых типов самолетов авиация флота еще не получила.Северный флот располагал несколькими самолетами типа "СБ", а наш сосед--14-я армия, прикрывавшая границу от Кольского залива до Кандалакши, --полком таких самолетов. Иными словами, если брать соотношение сил лишь вабсолютных цифрах, по количеству и по оснащенности современными для тогопериода боевыми средствами, если учитывать готовность не фактическую (чтобыло результатом инициативы на самом флоте), а формальную, то есть всоответствии с указаниями свыше на этот счет, Северный флот и сухопутныевойска, расположенные на участке, примыкавшем к государственной границе врайоне Кольского полуострова, должны" были оказаться в самом невыгодномположении с первого часа военных действий.
Помог нам, как ни парадоксально это, сам противник. Немецко-фашистскоекомандование не отличалось дальновидностью в своих планах. Оно делало ставкуна все то, что могло принести успех ему лишь на первых порах, -- навероломство, на психологическое воздействие внезапностью удара и "апревосходство в силах, хотя бы и временное. Располагая войсками, ужепривыкшими действовать в расчете на такие условия ведения войны --совокупностью этих приемов была оккупирована Европа, -- гитлеровцы настолькоуверовали в неотразимость их, что перестали соблюдать элементарнуюосторожность. Они сами же в течение нескольких суток, предшествовавшихофициальному началу войны, дали нам понять, что нападение совершится если нес часу на час, то со дня на день. А это должно было, в свою очередь, служитьпредупреждением, что они нацеливаются и обязательно попытаются захватитьМурманск -- наш единственный в Заполярье незамерзающий порт, который даетвыход в океан и вместе с тем связан железнодорожной магистралью со всейстраной. Иначе немецко-фашистскому командованию не понадобилось бысосредоточивать против нас на территории Финляндии свои войска и такуюударную силу, какой является горный корпус "Норвегия", состоящий из егерскихчастей, прошедших специальное обучение. В дневнике я записал следующее.
...17 июня 1941 года. Около четырнадцати часов ко мне в кабинет вбежалзапыхавшийся оперативный дежурный. -- Немецкие самолеты! -- не доложил, а закричал он. Первой мыслью было: гитлеровцы бросили свою авиацию для массированногоудара по объектам Кольского залива -- Мурманску, Полярному, аэродромам... -- Уточните,.-- сказал я, стараясь сохранить спокой ствие и тем самым успокаивая взволнованного дежур ного. Придя в себя, он объяснил, что над бухтой и Полярным только что прошелсамолет с фашистскими опознавательными знаками, и на такбй высоте, чтооперативный дежурный, выглянув из окна своего помещения, увидел даже летчикав кабине. По всем данным, самолет был разведчиком. Малая высота понадобиласьему, несомненно, чтобы сфотографировать гавань Полярного. Он 16 успел беспрепятственно пройти над гаванью, затем над Кольским заливом инад аэродромом в Ваенге'. Моментально все стало ясно -- это война. Иначе на такое нахальство --пройти над главной базой флота -- даже гитлеровцы не рискнули бы. -- Почему не подняты истребители? Почему молчат батареи? -- первымделом спросил я. Дежурный не знал. Ни одна батарея не сделала по фашистскому воздушному соглядатаю ниединого выстрела. И самолет благополучно ушел восвояси. Поднятые в воздух по моему приказанию дежурные истребители не догналигитлеровца: скорость его полета намного превышала скорость нащих "И-15" и"И-16". Побывав иа батареях, я задавал (командирам один и тот же вопрос: почемуне стреляли, несмотря на инструкции отрывать огонь? Получал один и тот жеответ: не открывали огня из-за боязни что-либо напутать. То есть --инструкции инструкциями, а сознание большинства нас продолжало механическиподчиняться общей нацеленности последних лет: не поддаваться на провокацию,не давать повода к инцидентам, могущим вызвать мало-мальский конфликт ипослужить формальным предлогом для развязывания войны. А гитлеровцы уже развязывают ее, действуя пока что в воздухе, причемнагло, уверенные, что здесь, на Севере, мы не можем противопоставить имравноценные самолеты. В конце дня (условно, разумеется, ибо давно стоит полярный день исолнце светит круглые сутии) на большой высоте появилось звено фашистскихсамолетов. Один из них прошел над бухтой Озерко. Вместе с членом Военного совета я успел к тбму времени побывать на всехблизлежащих батареях и по-вторил категорическое указание на случай появлениянеизвестных самолетов -- сбивать. Поэтому гитлеровцы при вторичном появлениибыли встречены дружным зенитным огнем. Дружным, очень интенсивным, нобеспо-лезным: они прошли на высоте свыше семи тысяч метров. Поскольку Северный флот по вопросам *сухопу|тной обороны оперативноподчинен Ленинградскому военному
1 Ныне город Североморск. 2 А Г Головко 17 округу, постольку моей обязанностью было немедленно донести туда опроисходящем у нас. Так и сделано. Командующий округом генерал-лейтенантПопов находится, кстати, сейчас неподалеку: проводит учения в районеКандалакши. Ответ на мою телеграмму получен незамедлительно, подписанначальником штаба округа Понеделковым: "Не давайте повода противнику, нестреляйте на большой высоте". Гадаю и никак не возьму в толк, что же этозначит. Не стрелять, чтобы гитлеровцы не использовали сам факт стрельбы дляконфликта? Или не стрелять, потому что большая высота? На все мои запросы о положении и обстановке ничего определенного никтоне сообщает. Понять это можно лишь так: извольте сложа руки сидеть у моря иждать погоды. Нелепо и необъяснимо. Ведь гитлеровцы не сидят сложа руки. Приходится на свой страх и риск снова проявлять инициативу. Перевожуфлот своим распоряжением на повышенную готовность.
18 июня. Посты службы наблюдения весь день доносят о так называемыхнеизвестных самолетах повсюду -- от Полярного до Кандалакши. Один из этихсамолетов обстрелян зенитчиками 14-й стрелковой дивизии, прикрывающейподступы к Полярному и Кольскому заливу, после чего скрылся всеверо-западном направлении. Обстановка неясная и тревожная. Люди настороже, хотя держатся спокойно.Шутки почти исчезли, в глазах напряженная внимательность, особенно когдаоткрывают стрельбу зенитные батареи и проносятся истребители, несущиенепрерывный барраж. Шила, как говорится, в мешке не утаишь. Все видят: перевод флота наповышенную готовность сопровождается большой приемкой оружия, боезапаса,продовольствия, сдачей учебных принадлежностей, практического боезапаса ивсего имущества, ненужного для военного времени. Предполагал, что получим кое-какие разъяснения непосредственно откомандующего Ленинградским военным округом генерал-лейтенанта Попова. Онсегодня прибыл в Мурманск. Отправился к нему вдвоем с членом Военногосовета. Надежды не оправдались. Разговор шел о мероприятиях, не имеющихпрямого отношения к тому, что происходит вокруг. Обсуждались и утверждались 18 места строительства всяких укреплений, аэродромов, казарм, окладов и т.п. в условиях и по нормам мирного времени. О том же, как складываютсяотношения между Советским Союзом и фашистской Германией, командующий округомничего не оказал. Вероятно, знает не больше, чем мы. Печально. Ибо неопределенность -- это и есть малоприятная перспективапопасть под внезапный удар. Вечером Попов уехал в Ленинград. Проводили его до Колы. Угостил он насна прощанье пивом в своем вагоне, тем и закончилась наша встреча. Из Москвы также ничего определенного нет. Обстановка остается неясной.
19 июня. Получена директива от Главного морского штаба -- готовить квыходу в море подводные лодки. Задача: наблюдая за боевыми судами вероятногопротивника, отразить нападение, если оно последует. Приказал рассредоточитьлодки по разным бухтам и губам, с тем чтобы вышли в море немедленно, кактолько будет дан сигнал. Доложил начальнику Главморштаба адмиралу И. С.Исакову свой план использования лодок на случай войны: лодки типа "щука" "часть лодок типа "малютка" послать в район морских сообщений гитлеровцевмежду северными норвежскими шхерами и Петсамо; остальные "малютки" направитьдля прикрытия входа в горло Белого моря. Обосновал свой план следующим:"малютки" имеют пониженную мореходность, район действия их более ограничен,чем лодок других типов, стало быть, они по своим данным более пригодны дляприкрытия наших коммуникаций. А все "щуки" целесообразнее, по-моему,использовать на морских сообщениях противника. Полагаю, что основной потокгрузов и резервов для немецко-фашистских войск, расположенных на плацдармепротив нас, будет направляться морем. Сухопутные дороги для этого малоприспособлены. Их всего две. Одна протяженностью шестьсот километров отБотнического залива через всю Финляндию до Петсамо, другая -- от Нарвика доПетсамо -- проложена через Финмарк, но слишком узка. Снабжение по сухопутнымдорогам потребует очень много автомашин, и, конечно же, гитлеровцы будутвынуждены производить перевозки морем, через норвежские шхеры, где конвоимогут укрываться и отстаиваться в случае необходимости. 2* 19 Дважды за сутки в главной базе объявлялась воздушная тревога. Сегодняфашисты летают не только для разведки. Один из их истребителей пыталсянапасть на "И-153", но безуспешно. Постепенно вводим в действие то, что должно в первую очередь обеспечитьнужный нам оперативный режим на театре. Установлены дозоры "а двух линиях,определяющих охрану подступов с моря к главной базе, а военно-воздушнымсилам вменено в обязанность производить авиаразведку вдоль побережья от мысаНордкин до острова Харлова.
20 июня. Обстановка прежняя. Над Ваенгой пролетел и был обстрелян зенитчиками неизвестный самолет. Данные разведки еще раз предупреждают о накаплива нии гитлеровцами войск в приграничных пунктах --• Пет- само, Киркенесе, Варде. Немецкий гарнизон Киркенеса насчитывает двадцать тысяч человек. Гитлеровцы ре шили избавить себя от лишних глаз: движение иностран ных торговых судов от Тромсе до финской границы закрыто. Сегодня в Полярном были командующий 14-й армией генерал-лейтенантФролов и начальник штаба армии полковник Сквирсий. Части этой армииприкрывают границу вплоть до Кандалакши. На участке, примыкающем к районуМурманска, Полярного и Кольского залива, по-прежнему находится только одна14-я стрелковая дивизия неполного состава. Договорились, что армия для защиты этого участка выделит еще однустрелковую дивизию, переброску которой в район реки Западной Лицы и Титовкидолжны обеспечить мы.
21 июня. В течение суток над нашей территорией появились два фашистских самолета -- один у полу острова Рыбачьего, второй в районе Териберки. Это зна чит, что гитлеровцы просматривают побережье Мурмана. Думаю, что они хотят выяснить, идут ли у нас перевозки из Белого моря и готовимся ли мы к отражению удара. Над Кольским заливом чужих самолетов не было, по этому обошлось без воздушных тревог и стрельбы зе ниток. Внешне -- тишь да гладь. Вдобавок -- хорошая погода. Не знаяобстановки, а большинство не представляет сложности ее, трудно подумать, чтомы накануне войны.
В Полярном находится на гастролях Московский музыкальный театр имени Станиславского и Немиро вича-Данченко. Сегодня вечером состоялся очередной спектакль этого театра. Показывали"Периколу". Когда мы втроем -- член Военного совета Николаев, начальникштаба Кучеров и я -- пришли в театр, зрительный-зал был переполнен: всемхотелось посмотреть игру москвичей. Наше присутствие сразу же было замечено. "Похоже, что обстановка разрядилась, поскольку начальство здесь", ---читал я на многих лицах. Если бы это было так... Играли артисты хорошо. На какой-то срок, следя за игрой, отвлекся отнавязчиво-тревожных мыслей. То же самое, судя по репликам, испытывалиНиколаев и Кучеров. Да и всю дорогу на обратном пути из театра в штаб мытолковали о спектакле. Возможно потому, что хотели заглушить тревогу в себе. Возвратились -- и действительность неумолимо напомнила обо всем. Просмотрел за чаем вечернюю сводку. Привлекли внимание данные воздушнойразведки. В течение дня были обнаружены: на подходах к губе Петсамотральщики; в самом порту, на рейде, пятнадцать тральщиков; на рейде Варде --транспорт; в Перс-фьорде -- транспорт. В общей сложности за сутки из Петсамовышли восемь транспортов и вошли в гавань три транспорта, два рыболовныхтраулера, один сторожевой катер. Пока размышлял над сводкой, принесли радиограмму особой срочности. Николаев, Кучеров и заглянувший "на всякий случай" начальникполитуправления Северного флота Торик забыли и про спектакль и про чай,когда я начал читать вслух радиограмму. В ней официально сообщалось чтонемецко-фашистское командование стянуло войска (около двухсот дивизий) кнашей границе и что с часу на час надо ожидать их вторжения на территориюСоветского Союза. Нам предписывалось перевести все части флота на повышеннуюготовность. Фактически флот уже в этой готовности. Остается, как только последуетсигнал о всеобщей мобилизации, принять положенные по мобплану различныевспомогатель- 21 ные суда и помещения, а также принять запасников, приписанных к флоту. Мало сил, недостаточно техники, но, по существу, мы готовы.
22 июня. Дата, памятная каждому советскому человеку, -- официальноеначало войны с гитлеровской Германией. И сразу будто прорвало затор --хлынул поток директив: категорических, уточняющих, разъясняющих, а иногдапродолжающих предписывать уже бессмысленную деликатность. Нужно лицеремониться с противником, если он сам определил характер навязанной намвойны? Ясно, что борьба предстоит беспощадная. Это смертельная схватка сфашизмом. Кто кого. Приказание наркома Военно-Морского Флота о немедленном переходе наповышенную готовность, переданное по радио в адрес Военного совета,исполнено прежде всего сигналом по флоту. Через двадцать минут мне вручиливторую директиву. Ее содержание заставляет пожимать плечами. "22--23 июня,-- говорится в ней, -- возможно внезапное нападение немецко-фашистскихвойск. Оно может начаться с провокационных действий". (Тогда что же означаютполеты гитлеровцев над нами уже в течение пяти суток? И почему на все нашидонесения о происходящем с утра 17 июня мы не получили вразумительногоответа?..) Наши задачи, -- указывается далее в директиве, -- не поддаватьсяни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения, "обыть в полной боевой готовности встретить внезапный удар немецко-фашистскихвойск и их союзников. Перейдя на повышенную готовность, в то же времятщательно маскировать от противника повышение боевой готовности. Ведениеразведки в чужих территориальных водах категорически воспрещено без особогораспоряжения. Вот и понимайте как хотите эту директиву, спущенную за несколько часовдо официального правительственного сообщения о войне! Чем же отличаютсяпровокационные полеты гитлеровцев над нашей территорией от разведывательных?Имеют зенитчики и истребители право вести огонь по фашистским самолетам, изодня в день уже десятки раз вторгающимся в наше воздушное пространство, илидолжны позволять им безнаказанно продолжать это делать? К чему приведеттакая христианская терпимость?
А пограничные посты доносят: в течение только первых полутора часовсегодняшних суток уже шесть самолетов (четыре немецких, один финский и одиннеопознанный) появлялись над нашей территорией на высоте около тысячиметров. Третья директива наркома, адресованная Военному совету: к семи часамутра выделить для обороны горла Белого моря две подводные лодки (тип неуказан), эскадренные миноносцы "Грозный" и "Сокрушительный", эскадрильюморских бомбардировщиков МБР-2. Стиснув зубы, ведем счет неопознанных самолетов, проносящихся заоблаками над Кольским заливом вплоть до рассвета (по календарному временисуток). И вот около четырех часов утра первый раскатистый гул взрывов: врайоне Полярного сброшены бомбы. Как же теперь понимать директиву,предписывающую не поддаваться на провокации?! Гул взрывов слышали все. По городу засновали люди в поисках убежищ.Многие из тех, кому не обязательно оставаться здесь, кинулись, несмотря наранний час, к стоявшим у причалов буксирам и пароходам, чтобы переправитьсяв Мурманск и оттуда выехать поездами в глубь страны. Всполошилисьартисты-москвичи. В течение двух часов из Полярного выбрался весь составтеатра, позабыв взять декорации и реквизит'. Удивляться и досадовать не кчему: привыкнуть, вернее, приспособиться к бомбам сразу нельзя, для этоготребуется известное время. Отовсюду поступают донесения о фашистских самолетах, о неопознанныхсилуэтах надводных судов, о перископах подводных лодок. Береговые зенитныебатареи и корабельная артиллерия то и дело ведут яростный, но все ещебесполезный огонь по самолетам: по чужим и по своим. Еще не умеют нистрелять в боевой обстановке, ни различать типы самолетов. Сведений о том, что происходит в стране, до восьми часов утра нетникаких. В дальнейшем на телефонные запросы нам отвечают из Главморштаба,что началась война, однако ничего другого пока сказать не могут. Тогда язапрашиваю относительно своего плана исполь-
1 И то и другое было использовано театром Северного флота,хотя кое-что впоследствии, года через два, мы отправили владельцам по ихпросьбе.
зования подводных лодок. И вдруг начинается перепалка. Главморштабкатегорически настаивает, чтобы к входу в Белое море, вернее в горло Белогоморя, были направлены большие лодки, то есть "щуки", а не "малютки". Никакиемои доводы не принимаются. Переговоры насчет лодок возобновляются несколькораз. Дело заканчивается тем, что Главморштаб категорически предписывает мнепослать к горлу Белого моря "щуки", ссылаясь при этом на личное указание И.В. Сталина. Проще говоря, не сумев доказать свою правоту, мотивировали такимобразом. Не теряя времени, приступаем к массовой эвакуации детей и женщин изПолярного, а также из других гарнизонов. Когда пароход "Ост", переполненныйженщинами и детьми, отвалил от причала, послышался гул самолетов и на гаваньиз облаков посыпались бомбы. А директива о наших задачах не поддаваться напровокации все еще не отменена. Ведем себя так, будто и не читали ее. Четвертое приказание наркома Военному совету принято в десять часовтридцать пять минут -- выслать подводные лодки в район Варде с задачей вестинеограниченную войну против боевых кораблей и транспортов противника, недопуская их к Варангер-фьорду. Одновременно сообщается, что объявленавсеобщая мобилизация. Начальникам пароходств и Главсеврыбпрома даны указаниясосредоточить весь транспортный флот в портах, предназначенных быть пунктамидля мобилизации. Аварийно-спасательные отряды ЭПРОНа переходят в полноеподчинение флоту, пограничные войска -- в оперативное подчинение. Наконец из Москвы поступает пятое приказание: в связи с вражескимидиверсиями в непосредственном тылу объявить военное положение в базах,укрепленных районах и секторах; установить строжайший режим пропусков;принять меры, необходимые для охраны тыла, особенно средств связи. К полудню положение в стране вырисовывается: немецко-фашистские войскавторглись в пределы Советского Союза и перешли в наступление на всемпротяжении государственной границы. Немецко-фашистская авиация подверглабомбардировке ряд наших городов. Первый налет совершен около четырех часов,тогда же,
когда сброшены первые бомбы в районе Полярного; стало быть, бомбовыйудар наносился фашистской авиацией одновременно по всей линии фронта. Однако войска и корабли противника, сосредоточенные на исходныхрубежах, примыкающих к районам Северного флота и 14-й армии, еще не ведутнаступательных действий на море и на суше. Активничает лишь авиация. Весьдень фашистские самолеты, одиночные и группами, стремятся к району Кольскогозалива и Мурманска. Их перехватывают и поворачивают вспять наши истребители.Один из гитлеровских бомбардировщиков перехвачен у Рыбачьего истребителямилетчиков Сафонова и Воловикова. Били они его как будто неплохо, он задымил,значит, имел прямое попадание, но, все-таки оторвался и ушел. Оба летчикаручаются, что вражеский стрелок убит, но сказать, что же сталось сфашистским самолетом, не могут. А раз так, нельзя и заносить его на чей-либосчет. Судя по всему, гитлеровцы не сомневаются, что мы знаем оподготавливаемом ими ударе, и потому продолжают накапливать силы, чтобызатем одержать верх над нами численным превосходством. По данным разведокфлота и 14-й армии, через Киркенес и фьорды поступает много вооружения иприбывают новые контингенты войск. В районах пограничной полосы натерритории Финляндии происходит эвакуация населения, разрушаются дома,сосредоточиваются части финской армии, подтягиваются немецко-фашистскиевойска, перебрасываемые из Северной Норвегии, увеличивается количествосамолетов на аэродромах. Понятно, что противник намерен и рассчитываетразделаться с нами одним ударом. Вероятнее всего, фашисты будут пытаться впервую очередь отрезать Кольский полуостров от остальной страны и захватитьподступы к Мурманску и Полярному с моря, то есть полуострова Рыбачий иСредний, прикрывающие вход в Кольский залив. Учитывая это, прошу командарма-14 Фролова выделить часть армейскойавиации, чтобы нанести совместно с авиацией флота удар по фьордам и подороге Тана-фьорд -- Киркенес, по которой доставляется вооружение иперевозятся войска противника. Увы, командарм "е согласен. Армейский полкскоростных бомбардировщиков нацелен в другом направлении -- на защитуКандалакши. 25
ГЛАВА ТРЕТЬЯ Сообщаю наркому и прошу помочь. Ответ получаю быстро: помочь поканечем. Положение на Балтике и на Черном море тяжелее. Нам надлежит старатьсяуничтожать вражескую авиацию на ее аэродромах ударами с воздуха идействовать подводными лодками у Варангер-фьорда, не позволяя противникуподвозить подкрепления. Финские войска не трогать, поскольку Финляндия снами не воюет. Кто же ответит на простой вопрос: как понимать и расцениватьфакт предоставления Финляндией своей территории гитлеровским войскам,ведущим войну против Советского Союза? В общем, теперь можно сделать вывод: хорошо, что неожиданность, которуюмы ждали, не захватила нас врасплох.