ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ПАУКА

Жили-были муж с женой и дочерью, и были бы они совершенно сча­стливы, если бы их дочь не питала отвращения к мужчинам. Отец хотел, чтобы дочь вышла замуж, но та всегда отказывалась. Много молодых мужчин сами приходили к ней, ибо она была красивой де­вушкой. Однажды отец пригласил домой молодых людей, чтобы они могли познакомиться с его дочерью. Но ничего не помогало: от од­ного упоминания о мужчинах у девушки портилось настроение, и если какой-то из них приходил к ним домой, она сразу же уходила из дома по своим делам.

Однажды отец ей сказал, что не будет приводить домой муж­чин, чтобы не портить ей настроение и не вызывать у нее печаль, но ей следует помнить, что у них нет сына и что она - их единствен­ный ребенок. Они с матерью скоро станут старыми, и тогда он уже не сможет добывать им еду и одежду, и кто же тогда позаботится о них в старости, если у них не будет зятя?

Эти слова очень опечалили девушку, и она ушла в великую тундру, в которой было много маленьких сопок. Вдруг между сопок из-под земли выскочила голова без тела, но с лицом очень красиво­го мужчины. Этот молодой человек улыбнулся девушке и сказал: «Ты не хочешь иметь мужа, но я пришел сюда за тобой, и ты должна знать, что я принадлежу к очень большому и сильному народу».

Впервые в жизни эта девушка почувствовала себя счастливой с мужчиной. Она подняла голову, осторожно завернула ее в свою меховую шубу и, когда стало темно, принесла ее домой. Она бес­шумно проскользнула в чум и положила голову красивого молодо­го человека рядом со своей лежанкой, легла сама и весело и ра­достно болтала с чужаком, которого она полюбила, потому что тот был непохож на других мужчин. Ее отец проснулся, услышав шепот и смех, доносившийся от лежанки дочери, и не мог понять, что там происходит. Так повторялось каждую ночь, и отец был счастлив, ибо теперь он знал, что в доме наконец появился зять и охотник.

С тех пор дочь всегда была радостной. Раньше она на целый день уходила из деревни, чтобы не встречаться с мужчинами, но теперь часто оставалась дома и почти не вставала со своей лежанки. Однако отец и мать очень удивлялись, потому что они ни разу не видели своего зятя.

Однажды, когда девушки не было в чуме, отец случайно при­поднял меховой полог покрывала ее кровати и увидел, с кем каж­дую ночь общается его дочь. Увидев живую голову красивого моло­дого человека, голову без тела, он очень разозлился. Он взял вертел и пронзил молодому человеку глаз, а затем выбросил голову в кучу отбросов с криком: «Мне не нужен сын без тела, который не сможет для нас охотиться, когда мы состаримся»!

Голова скатилась вниз и покатилась все дальше и дальше, по тундре, лежавшей напротив чума, и наконец исчезла в море, оста­вив после себя кровавый след.

Всю следующую ночь отец и мать слышали, как дочь громко рыдала и стонала, а наутро спросила у них, где ее муж. Отец отве­тил, что они не видят никакой пользы в таком зяте. «Вы говорите глупо и повели себя глупо, - ответила девушка, - потому что это был одаренный мужчина, а не обычный человек, и после этого я больше не могу жить с вами в одном чуме».

Девушка оделась, вышла из чума и пошла по кровавому сле­ду, который вел прямо в море. Она хотела броситься в волны, но они оказались твердые, как дерево, и она не смогла этого сделать. Тогда она повернулась и пошла вглубь суши в поисках белого лемминга, который, как считалось, упал с небес, ибо она знала, что все лемминги обладают особой тайной волшебной силой. Наконец ей удалось поймать одного из них и бросить в море, и тогда волны рас­ступились, и на дне открылась дорога, по которой она пошла вглубь моря.

Вдалеке она заметила маленький дом. Она подбежала к нему, заглянула в окно и увидела старика со старухой вместе с их сыном. Тело сына, который недавно потерял глаз, было распростерто на лежанке. Девушка позвала его: «Я здесь! Выходи!»

Молодой человек ответил, что он к ней не выйдет и что он боль­ше с ней не пойдет, потому что ее родители отнеслись к нему с ве­ликим презрением. Хотя девушка сказала, что она больше никогда не вернется к своим родителям, молодой человек ответил, что он больше не хочет иметь с ней ничего общего.

Девушка была очень расстроена и опечалена и, не зная, что делать, трижды обошла этот дом в том же направлении, как дви­жется по небу солнце. Тогда она увидела, что перед ней открылись два пути: один проходил прямо по земле, а другой поднимался и вел на небо. Она выбрала тот, который вел на небо, но, увидев это, мужчина закричал ей, что она пошла по ложному пути и должна вернуться обратно, потому что, поднявшись на небо, она уже ни­когда не вернется на землю. «Мне все равно, куда идти, - ответила девушка, - если ты больше не хочешь со мной жить!»

Теперь молодой человек пожалел о своих словах, но уже было слишком поздно упрашивать ее вернуться назад, ибо она поднима­лась все выше и выше в небо, пока вообще не скрылась из вида.

Девушка поднималась, не зная сама, как у нее это получалось, и наконец поднялась к месту, которое показалось ей похожим на большую крышку с отверстием. Пролезть в это отверстие было очень трудно, и она не знала, как это сделать. Наконец она набралась му­жества, взялась за край отверстия, протиснулась через него и снова оказалась в мире, где были воздух, земля и небо. Немного в стороне было озеро, она подошла к нему, села на берегу и подумала, что могла бы здесь умереть и ее тело разложилось бы. Потом она перестала об этом думать. Жизнь утратила для нее всякий смысл. Вдруг она ус­лышала плеск весел, посмотрела на озеро и увидела мужчину, ко­торый сидел в каяке. Все, что у него было, - его каяк, его весла и его гарпун, - было сделано из блестящей меди. Девушка замерла от стра­ха и даже боялась вздохнуть. Она спряталась в высокой траве и ду­мала, что ее никто не видит.

Мужчина пел:

Женские груди прельщают каяк, Который бороздит сияющие озера, Чтобы ласкать мягкие щечки.

Как только мужчина закончил петь свою песню, он поднял одну руку к небу и опустил другую в озеро. Девушка увидела, что верхняя часть ее тела оказалась обнаженной и что ее меховая шуба перекину­та через руку этого странного мужчины.

Мужчина снова запел песню, и, закончив петь, он поднял одну руку и погрузил в воду другую. Оказавшись полностью обнаженной, девушка присела, ей было очень стыдно, и она не могла понять, как это все могло с ней случиться. Когда мужчина в третий раз запел свою песню, девушка потеряла сознание, а очнувшись, увидела, что она сидит рядом с мужчиной в его каяке. Мужчина быстро греб сверкаю­щими медными веслами, отплывая с ней все дальше от берега, они плыли все дальше по озеру, и при каждом взмахе его медные весла искрились от брызг. Они не сказали друг другу ни слова, пока не при­ехали на место, где стояли два чума. На входе в деревню стоял боль­шой чум, а в ее глубине - чум поменьше. Затем мужчина сказал су­ровым голосом: «Ступай в большой чум, а в маленький не ходи».

Девушка сделала как сказал ей мужчина, и вошла в большой чум, а мужчина уплыл дальше. В большом чуме было скучно и уны­ло; в нем не было ни души, но как только она в него вошла, туда вбе­жала женщина-лилипутка. Она была очень странно одета - в пленку из кишок бородатого тюленя. Она закричала, чтобы девушка вошла в другой чум, потому что мужчина, который ее привез, очень опасен и обязательно ее убьет. Девушка тут же выскочила из большого чума и вошла в маленький. Там сидела на скамье маленькая девочка, с ко­торой жила женщина-лилипутка, одетая в пленку из кишок борода­того тюленя.

Девушка убежала от мужчины, которого она любила, и с тех пор больше ни о чем надолго не задумывалась. Иногда ей казалось, что она уже мертва, но ей были слышны голоса других людей и она виде­ла, как они ходят вокруг дома. К ней подошла женщина-лилипутка и шепнула, что на этот раз ей удалось спастись, но мужчина, который ее привез, - не обычный мужчина: ему никто не может сопротивлять­ся. Он скоро вернется домой и очень разозлится, узнав, что она по­кинула его чум. Но женщина-лилипутка помогла ей: она дала ей ма­ленький бочонок с водой, в которой плавали четыре маленьких куска китовой шкуры. При этом она сказала: прежде чем этот странный мужчина войдет в чум, девушка должна спрятаться у входа и бро­сить ему в лицо куски китовой шкуры, потому что женщина произ­несла над ней магическое заклинание, чтобы придать ей сил.

Вскоре мужчина приплыл на своем каяке. Он сел на берегу озе­ра и громко сказал, что она должна тихо сидеть в чуме, что он не при­чинит ей вреда и что она никуда от него не скроется. Затем он взмыл в небо как птица, облетел четыре раза вокруг своего чума, а потом спустился в маленький чум. Там он взял свою стрелу для птиц, но крикнул девушке, что не убьет ее.

Девушка стояла, спрятавшись у входа в чум, и, как только он при­близился, бросила куски китовой шкуры ему в лицо. Он сразу же упал на землю и начал терять свою силу. Тогда все три женщины вошли в его чум, который был домом «Духа Луны», а женщина-лилипутка с помощью своего заклинания полностью лишила сил самого Мужчи­ну Луны, Дух Луны был непредсказуем и мог стать опасным; он дает, но вместе с тем отнимает, и человек должен принести ему жертву, что­бы иметь право пользоваться всем, что принадлежит Духу Луны.

Три женщины вошли в его жилище, и вверху по его стропилам бродили стада оленей. В углу стоял чан с водой, большой как озеро. Женщины подошли к нему и увидели китов, моржей и тюленей, ко­торые плавали в нем.

Посередине пола лежала лопатка кита. Женщины отодвинули ее и увидели отверстие, ведущее вниз, к земле; из него можно было видеть те места, где живут люди. Людей можно было различить очень четко и услышать, как они просят то, что им хочется. Одни из них просили дать им китового мяса. Другие просили дать им долгую жизнь. Дух Луны обладал такой властью, что мог дать все это людям.

Юная девушка посмотрела на стойбища, которые находились внизу, и узнала там, далеко внизу, Тикарак - самое большое стойби­ще, которое она знала. Там было много женских лодок, и все люди были заняты работой. Они собирали воду в маленькие бочонки и бросали их новой луне, чтобы у них была удачная охота. Все проис­ходящее казалось ей сном. Она не могла понять, как она сама оказа­лась внутри того, о чем знала только из преданий по рассказам ста­риков. Возможно, это была просто новая луна, ибо женщина-лили­путка сделала так, что Дух Луны потерял сознание. И пока Дух Луны был слабым, люди приносили ему жертвы. Они говорили ему обо всех своих желаниях, прежде чем он станет большой полной луной, кото­рая засияет, как медь.

Теперь девушка увидела, как молятся люди луне, чтобы в охо­те им сопутствовала удача. Некоторые мужчины творили такие сильные магические заклинания, что их водные подношения ока­зались совсем рядом с жилищем Духа Луны. На земле эти бочонки с водой казались очень маленькими, но здесь, благодаря магичес­ким заклинаниям, они становились огромными и были наполнены свежей холодной водой. Эту жертву приносили морским животным, которые часто страдали от жажды. Иногда кит, иногда морж, иног­да тюлень забирались в эти бочки с водой, которые достигали жи­лища Духа Луны. Это означало, что молитва человека была услы­шана, а его жертва принята и что теперь у него будет хорошая охо­та. Но те бочки с водой, которые оставались у самой земли, внизу, в местах, где жили люди, принадлежали плохим охотникам, которым не сопутствовала удача.

Увидев все это, девушка вспомнила то удовольствие, которое сопутствует охоте, заскучала и ей захотелось вернуться домой, хотя совсем недавно она думала лишь о том, чтобы умереть.

Женщина-лилипутка, одетая в пленку из кишок бородатого тюленя, и девочка пожалели девушку и захотели помочь ей вернуть­ся на землю. Втроем женщины сплели веревку из сухожилий раз­ных животных. Эта веревка была очень длинной, и когда они ее ска­тали, она превратилась в большой шар. Вскоре они закончили пле­сти веревку, и женщина-лилипутка сказала: «Ты должна закрыть глаза и спускаться вниз. Но как только ты окажешься на земле, нуж­но быстро открыть глаза. Если ты не успеешь этого сделать, то ни­когда снова не станешь человеком».

Девушка привязала конец веревки к небу, взяла огромный клубок сплетенных сухожилий и стала спускаться вниз. Она дума­ла, что путь будет очень долгим, но ощутила у себя под ногами зем­лю быстрее, чем ожидала. Это произошло так скоро, что она не ус­пела быстро открыть глаза и превратилась в паука. От нее произош­ли все остальные пауки в мире - от девушки, которая спустилась с небес на землю по веревке, сплетенной из сухожилий.

Девушка в этой сказке находится вне общества обычных лю­дей, так как она отвергает обычную человеческую судьбу, связан­ную с замужеством в определенном возрасте и с продолжением инстинктивной жизни племени. Сказка имеет плохой конец, что типично для многих примитивных сказок, но в сказках нашей ци­вилизации плохой конец встречается гораздо реже. К нарушению табу или желанию чего-то особенного относятся негативно, что и приводит к роковому финалу. Такова, например, африканская сказка, в которой девушка хочет выйти замуж за мужчину, при­надлежащему к другому племени, что означает нарушение брач­ного закона ее собственного племени. Она выходит замуж за мужчину из другой деревни и дальше ее судьба становится ужас­ной и полной страданий. Мужчину, владельца волшебного буйво­ла, убивают, а потом убивают и ее саму. Это типично для многих сказок, в которых присутствует желание чего-то особого, проти­воречащего устоям обычной жизни, и все заканчивается безна­дежной трагедией.

Но в некоторых других волшебных сказках, в которых де­вушка ищет себе особого жениха, например, «Амур и Психея» и «Певчий попрыгун-жаворонок»*, присутствует противоположная идея. Отец говорит трем своим дочерям, что он отправляется в дальние края, и спрашивает, что им оттуда привезти. Две стар­шие просят драгоценные камни, а третья хочет «попрыгуна-жаво­ронка», тем самым становясь невестой животного, в каком-то смысле - невестой духа, с которым после разных испытаний и бед она обретает счастье. В данном случае мы сталкиваемся с противоположным паттерном, когда особое желание девушки после длительного странствия и разных сложностей приводит к прекрасному союзу с изумительным духом-женихом, и вся сказ­ка рассказывается в духе позитивного развития. Сказка не обяза­тельно должна иметь плохой конец. Когда девушка возвращает­ся на землю, она не сразу открывает глаза, и эта простая ошибка меняет абсолютно все. В таком случае естественно сделать вывод, что, открыв глаза вовремя, она бы стала женщиной-шаманом, на своем собственном опыте познавшей все тайны Запредельного, которые нужно знать великой женщине-шаману. Такая женщина имела собственный опыт переживания коллективного бессозна­тельного, опыт инициированной личности, которая благодаря своим особым переживаниям должна знать, что происходит в бес­сознательном. Именно эта мельчайшая ошибка, связанная с тем, что она не открыла вовремя глаза по возвращении на землю, при­водит к плохому окончанию сказки. С точки зрения психоло­гии оказывается, что если человек находится в состоянии, в котором сознание является слишком слабым, то переживание бес­сознательного вместо позитивного финала может привести к не­гативному.

* Братья Гримм, «Певчий попрыгун-жаворонок», Сказки, с. 258, М.: Худо­жественная литература, 1978. - Прим. перев.

Огромная проблема и то, что мы всегда должны иметь в виду в психологической работе, состоит в следующем: является ли со­знание пациента - или сущность его личности, которую мы чув­ствуем, но не можем описать, - достаточно сильной, чтобы выдер­жать переживание коллективного бессознательного? Некоторые люди сталкиваются с поразительными переживаниями бессозна­тельного, даже коллективного бессознательного, но вследствие не­которой слабости реакции не могут извлечь из такого переживания никаких позитивных результатов. У шизофреников не бывает ре­зультатов даже после глубочайших переживаний. В критический момент, когда нужно интегрировать материал, ничего не происхо­дит. Например, я вспоминаю, как однажды в Напа Вэллей Стейт Хоспитал (Napa Valley State Hospital) в Калифорнии я разговари­вала с женщиной, наполовину полькой, наполовину мексиканкой. Это была женщина средних лет, которая прекрасно выглядела. Иногда она продуцировала самый поразительный архетипический материал коллективного бессознательного и, в отличие от боль­шинства шизофреников, испытывала удовольствие, если удавалось о нем поговорить. У нее было нечто наподобие вспышки мании. Когда мы с ней встретились, она сразу стала мне рассказывать, как выглядели Бог и Иисус Христос, когда она была на луне и видела рай. Это было очень интересно, но то, что она рассказывала, к ней самой не имело никакого отношения. Она очень эмоционально об этом говорила, правда, при этом совершенно не было ее самой -она просто крутилась как паук, который протягивает нить, а затем снует по ней туда-сюда. Она сновала вдоль своей собственной нити, и в этом не было ничего человеческого. Чувствовалось, что не было никого, с кем она могла бы поговорить. В таком случае появляется ощущение, что вы сталкиваетесь с вакуумом. Этот ма­териал поразительный и очень интересный, но в нем нет ничего человеческого.

В нашей сказке женщина-паук велела девушке держать глаза закрытыми, пока та не достигнет земли. Расстояние до земли было небольшим, и непохоже, что она держала глаза закрытыми из стра­ха. Скорее всего, она просто не хотела увидеть возвращение к ре­альности; возможно, было великим унижением снова оказаться в реальности, побывав замужем за Духом Луны.

Я знала очень бедного, несчастного мужчину, мать которого была проституткой, а отец - пьяницей; у него «снесло крышу» и тогда его поместили в клинику, где работали с самыми серьезны­ми клиническими случаями. Его лечил хороший врач, который вылечил его до относительно нормального состояния, так что он мог заниматься физическим трудом. Казалось, что он совершенно адаптировался к жизни, и тогда ему разрешили прогулку вместе с наименее сумасшедшими пациентами. Затем врач стал говорить с ним о сроках его выписки из клиники. На это он ответил: «Нет, доктор, вам меня не поймать!», и он вновь оказался в этом же от­делении и стал таким же безумным, как прежде. Он не хотел от­крыть глаза и вернуться на землю, где вел такую несчастную жизнь. После своих мучительных переживаний он больше не хо­тел снова становиться нормальным.

Очень часто такая тенденция встречается у людей, которые не хотят возвращаться назад, и такое их решение в существенной мере становится сознательным, ибо возвращение к несчастной жизни в этом мире плохо заменяет брак с Духом Луны. Так и в случае упоминавшейся мной польки у меня возникло чувство, что она была счастлива в своем сумасшествии. Она любила мыть полы в клинике, в которой чувствовала себя совершенно свобод­ной, и работала очень хорошо. Я ни в коем случае не считаю, что ей не хватало смирения вернуться в обычную жизнь; она просто находилась в состоянии спячки. Подобно кролику, она спала с от­крытыми глазами, и в отношении нее возникало приблизительно такое интуитивное чувство: человек, который находится в сонном состоянии, несмотря на всю страсть, с которой она относится к своему переживанию. Все в клинике ее любили, и в любой мо­мент можно было ее попросить рассказать какую-нибудь исто­рию. Тогда она сплетала архетипическую пряжу и затем снова за­сыпала. Она была «пряхой» (именно отсюда происходит это сло­во) или женщиной-«пауком», которая не открывала глаза, чтобы посмотреть на мир.

Согласно мнению людей, живущих за полярным кругом, люди-«головы» живут в морских глубинах; это духи, у которых есть только голова. Некоторые африканские племена также верят в то, что существуют люди-«головы» - то есть духи, которые ка­тятся как головы, лишенные туловища. Они считаются довольно опасными и используются в магических целях. Они составляют большую часть населения земли, живущего под землей или под водой, и считаются духами умерших; вся сущность умершего на­ходится у него в голове. Иногда они появляются в виде человечес­кого «черепа», а иногда - в виде человека-«головы».

Девушку больше привлекает жених-дух, а не жених-человек, и она с ним очень счастлива. Это изумительная иллюстрация того, как мы сухо и вместе с тем конкретно выражаем «одержимость Анимусом», которая является абстрактной формулой, означаю­щей, что женщина вышла замуж за жениха-«голову» и становится совершенно недоступной и недостижимой для обычных людей. Она все время ведет продолжительные беседы со своим внутрен­ним автономным духом. Если бы получилось посмотреть на себя в состоянии одержимости Анимусом (что невозможно), женщина смогла бы увидеть, что он постоянно занят внутренним разгово­ром, думая о том и обсуждая то, что не может сказать другим лю­дям. Его нельзя прерывать, ибо этот процесс совершенно непроиз­вольный; не существует архимедовой точки опоры, с помощью ко­торой можно посмотреть на это состояние. Только внешний на­блюдатель замечает, что женщина, одержимая Анимусом, участву­ет в беседе с внутренним духовным процессом. Она настолько в него погружена, что даже не может этого заметить. Именно поэто­му кажется, что такие женщины не совсем в себе, словно у них есть какая-то тайна, ибо они что-то держат при себе. Голова - это пре­красный образ Анимуса, который все время размышляет и всегда имеет свое мнение.

В данном случае отец слышит разговор с женихом-«головой», и это случается часто. Одержимость Анимусом особенно раздражает нормального мужчину; человек-жених должен убить или ранить голову. Одержимость Анимусом автоматически вызы­вает раздражение у нормальных мужчин, которые не могут вы­держать внутренний процесс, происходящий у женщины. Это можно наблюдать в жизни, когда у девушки начинают появлять­ся ее собственные идеи. Отец слышит, как спорит дочь, и чув­ствует, что ее Анимус набирает силу. А поскольку он не любит и даже ненавидит его у своей жены и других женщин, то, наблюдая то же самое у своей дочери, он обрушивается на ее Анимус. Это очень древняя трагедия, заключающаяся в том, что в самом нача­ле умственная деятельность дочери разрушается реакцией отца. Многие женщины серьезно парализованы как в интеллектуаль­ной и духовной сфере, так и в сфере своей профессиональной де­ятельности, потому что отец в неподходящий момент им сказал, что у них ничего не получится. Женщина, которой было около пятидесяти лет, как-то со мной поделилась, что в десять лет ей захотелось выучить греческий, а отец сказал, что у нее нет к это­му способностей. Отцам не следует лишать своих дочерей уве­ренности в себе, ибо такое отношение влияет на их развитие, и это не способ избавить девушку от одержимости Анимусом. Та­кие реакции отца оказывают опустошающее воздействие, ибо влияют на умственные способности девочки.

Анимус и Анима, in statu nascendi* не являются изысканно-утонченными; они не на высоте. Например, когда у шестнадцати­летних мальчиков впервые возникает проблема Эроса, они вдруг перестают заниматься в школе. Они просто стоят группой с угря­ми на лице и на спине. Один из наших немецких учителей обычно говорил: «Что, мальчики, вы опять торчите у себя в болоте?» У них развиваются тоска, они тонут в своих чувствах, физических реакциях, а также в сексуальных и прочих фантазиях, принимаю­щих самую непонятную и глупую форму. Именно так выглядит начало гетеросексуальное и пробуждение Анимы. Если вы при­глядитесь к таким мальчикам, то увидите, что они пишут девочкам ужасно сентиментальные стихи, и в то же самое время своими яз­вительными насмешками причиняют боль или даже наносят серь­езный вред своим сестрам и матери - точно так же по отношению к дочерям поступает отец. Требуется более высокий уровень созна­ния, чтобы заметить и не обращать внимания именно на такие вещи. Не нужно придавать особого значения этим процессам фор­мирования, которые должны пройти через определенные стадии; разумеется, то же самое относится к Анимусу девушки. Когда он появляется впервые, он бывает неуступчивым и полным фантазий, и отцам не следует на него нападать. Но, несомненно, он может вызвать раздражение даже у отцов-эскимосов.

* In statu nascendi (лат.) - в момент образования.

Итак, девушка бежит прямо в море, в волны коллективного бессознательного, но и здесь ее ждет отвержение. Причиной тому служит ее собственная боль, ибо, как и в случае женщины, отец которой сказал ей, что она не сможет выучить греческий язык, «вот это» у нее внутри больше не захотело учиться. Творческий Анимус на этой стадии настолько чувствителен, что женщина не может восстановить свой энтузиазм, она не может вернуть его обратно и тогда совершается та же ошибка. Тогда у девушки есть два пути на выбор: она оставляет земной путь, но поднимается на небо, несмот­ря на предупреждение, которое дает ей «голова». На этот раз, по­скольку ее предупредили, она уже отвечает за свои ошибки, но го­ворит «голове»: «Если ты больше не будешь со мной жить, мне все равно, куда идти!» Это напоминает немецкую пословицу «Поде­лом моему отцу, если у меня без варежек замерзнут руки!»* У нее преобладает именно такая реакция.

* В русском языке есть схожая пословица: «Назло родителям отморожу уши». - Прим. перев.

Из других сказок и архетипического материала мы знаем, что тенденция выходить замуж за «голову», как правило, порождает­ся у дочери отцовским комплексом. Однако мы не можем сказать, что в этой сказке это правило тоже действует. Действительно, сам факт, что она предпочла жениха-«голову» обычному человеку, ве­роятно, имеет отношение к отцу, но, как уже отмечалось, я не при­нимаю его во внимание. В сказке, которую мы рассмотрим впос­ледствии, прекрасно показано, что за это отвечает именно отец. Может нести ответственность и материнский Анимус, однако тог­да эта ответственность имела бы несколько иную форму. Материн­ский Анимус хорошо проявляется в сказке о Белоснежке. Там при­сутствует как негативный материнский Анимус, так и ее собствен­ный Анимус, и девушке приходится отправиться в лес и оставать­ся там в состоянии латентного развития. Можно сказать, что за отчуждение дочери от жизни несут ответственность либо отцовс­кая Анима, либо материнский Анимус, но если говорить откровен­но, почему всегда эта ответственность падает на родителей? Ибо с тех пор, как существует человечество, человек привнес в жизнь определенную часть негативного бессознательного. Это наследие переходит из поколения в поколение, и, вероятно, так было всегда. Возможно, это общее условие человеческого развития - человек подвержен не только видимому влиянию своих родителей, но и их бессознательному влиянию, и это совершенно нормально и проис­ходит всегда и везде. Мне думается, что говорить лишь о влиянии отцовской Анимы или материнского Анимуса - значит подходить к проблеме слишком рационально и каузально. Каждый человек произошел от родителей, которые имели сознательную и бессозна­тельную установки. Фактически мы знаем, что если родители на­ходятся в контакте со своим бессознательным, то их давление на детей может быть меньше. Но даже если это так, я бы сказала, что ни один человек не может избежать влияния родительского бессоз­нательного. Почему одна девочка больше подвержена влиянию от­цовской Анимы, а другая - материнского Анимуса, на мой взгляд, зависит от изначальной предрасположенности ребенка. У одного ребенка развивается сильный отцовский комплекс, а у другого, из той же семьи, — нет. Именно вследствие влияния врожденной предрасположенности эта дочь больше сосредоточена на отце и больше подвержена влиянию его бессознательного. На самом деле все не так просто; но мы знаем, что дочь, которая больше восхища­ется личностью отца, чем личностью матери, при наступлении юности более склонна пойти по жизненному пути, отчуждающему ее от жизни.

Единственный выход для человека - взять ответственность на себя за то, что он собой представляет, и потратить огромные усилия, чтобы снять заклятие или порвать цепь, которая тянется из поколения в поколение. Проявление этой связи можно заметить даже в сновидениях. Сон подсказал одному пациенту, что нужно делать, чтобы освободить своего отца. Если он будет делать то, что не делал его отец, он снимет это заклятие.

Я знаю мужчину, который никогда не вступал в конфронта­цию с матерью, когда та была в плохом настроении, и всегда на­ходился под каблуком у жены, которой он позволял вести себя как та захочет, лишь бы в доме был мир и приятная атмосфера. У его сына возникли сложности с утверждением своей маскулин­ности, но ему пришлось их преодолеть. Он женился на девушке с достаточно сильным Анимусом, и ситуация повторилась. В пер­вые месяцы брака ей хотелось жить своей привычной жизнью, а ему приходилось себя отстаивать, и борьба разгоралась вновь. Несколько раз ему приснилось, что он должен освободить своего мертвого отца, то есть сделать то, что не сделал его отец. Он взял на себя ответственность не следовать поведению отца, иначе у его собственного ребенка могла появиться такая же проблема. Он должен был остановить процесс исходившего от предков закля­тия, и в сновидении это выразилось в его словах, что ему надо ос­вободить своих предков. Тот, кому это пришлось осознать, дол­жен был покончить с заклятием, переходившим из поколения в поколение.

Как уже отмечалось, следует также принять во внимание врожденную предрасположенность ребенка, которая либо сочетает­ся с родительским влиянием, либо ему препятствует. Один ребенок, если отец ему скажет, что он никогда не сможет выучить гре­ческий язык, скажет: «Посмотрим!» И совершенно не обязательно, что все случится так, как в случае упоминавшейся мной женщины. У нее внутри уже сформировалось то, что вызывало у нее оцепене­ние, поэтому еще долго после того, как умер ее отец, она не могла выучить греческий. Что бы она ни пыталась делать, голос говорил: «Ты на это неспособна!» У нее был такой тип Анимуса, который мешал любому ее развитию, лишая ее уверенности в исполнении своих намерений. Можно было сказать, что отец попал в ловушку ее ожиданий. Может случиться так, что люди обладают столь силь­ным комплексом, что он ставит им ловушки, и если они не очень хорошо это осознают, то обязательно попадутся в них. Например, у меня нет склонности к обману или к тому, чтобы посылать паци­ентам счет с завышенной суммой, но однажды у меня на приеме была женщина, которую мать всегда обманывала в деньгах, и, - хо­тите верьте, хотите нет, - я послала этой женщине счет, в котором сумма превышала ее обычную плату за анализ. Естественно, это вызвало целую драму, и я пребывала в полном изумлении.

Если вы в таких случаях не проявите бдительность, то обяза­тельно втянетесь в роль отца или матери. День и ночь нужно бди­тельно следить за тем, чтобы не попасться в такую ловушку, ибо при недостаточном осознании своей собственной Тени комплексы пациента вынудят вас действовать в контексте их паттерна. Возни­кает такое коллективное воздействие, которое человек не совсем осознает. Все пациенты стремятся втянуть аналитика в паттерн своих предков. Поэтому может случиться так, что детская предрас­положенность привлекает родительские реакции. Современный медицинский взгляд, связанный с каузальным отношением только к фактам, является не истинной оценкой, а типичным предрассуд­ком нашей цивилизации, который, если как следует разобраться, не соответствует фактам.

Девушка в нашей сказке поднимается на небо через отвер­стие. Такое описание типично для эскимосов, которые считают небо таким же, как земля, то есть зеркальным отражением земли. Кроме того, на небе живет Бог Луны. Он - это еще один прекрас­ный образ Анимуса, но он отличается от живущей в море головы тем, что он - не отдельно взятый дух умершего человека, а обще­признанный бог племени, по отношению к которому эскимосы не проявляют много любви, но совершают ему жертвоприношения, чтобы им в охоте сопутствовала удача. Когда встает вопрос о выживании, все зависит от хорошей охоты, а потому он является богом плодородия и богом, дающим жизнь. Это интересно так как люди, не вникающие в подробности мифологического исследова­ния, склонны считать, что маскулинное божественное начало все­гда связано с духовностью, а богиня-мать всегда связана с плодо­родием земли, плодовитостью скота и т. д. Во многих племенах эс­кимосов дарительницей пищи является фемининная богиня. На­пример, такой богиней является Седна*, - которая живет на мор­ском дне и которую должны посещать шаманы, вычесывать вши у нее из волос и исцелять какие-то ее раны, и после этого им снова будет сопутствовать удача. Иногда женщина-богиня дарит плодо­родие природе, но в данном случае эту функцию выполняет имен­но маскулинный бог. Не следует мыслить схематично, считая, что луна является фемининной и что богиня плодородия - это боги­ня-мать. Даже во времена Древнего Рима Лунный Бог был гер­мафродитом. В Северной Африке существовал «непристойный» Бог Луны; кроме того, в древнеегипетской цивилизации Бог Луны Мин** имел огромный фаллос и был богом плодородия во всех сферах жизни. Его животным был буйвол.

* В эскимосской мифологии Седна (Санна, Самна - «тот нижний», «тот под чем-либо») — великий дух, возможно, богиня, хозяйка морских животных, особенно млекопитающих (тюлени, моржи и т. п.). Живет в Адливуне, эскимос­ском царстве мертвых, и управляет им. Часто является мифической создатель­ницей или разрушительницей всего сущего. Под разными именами встречается почти у всех групп эскимосов. - Прим. перев.

** Мин (неправильная транскрипция - Хем) - в египетской мифологии -бог плодородия и покровитель странствующих караванов, почитавшийся в Коптосе. Почитался с додинастических времен, его культ стал упорядоченным при Царе Скорпионе (Серкете). Мину был посвящен салат латук. На ранних этапах древнеегипетской истории он отождествлялся с Хором, в период Нового цар­ства - с Амоном (Амон-Мин, Камутеф).

Существует легенда о Мине и Фараоне. Фараон собрал в свое войско всех мужчин, не взяв на войну Мина. Мин жил на болоте в постоянной близости к цветкам лотоса, и от их запаха имел мощную потенцию. Долгое отсутствие мужей привело к тому, что женщины ходили к Мину на свидания. За ночь он совокуп­лялся приблизительно с 50-ю женщинами. Через 14 лет фараон с остатками вой­ска вернулся и увидел, что в его отсутствие на свет появилось много здоровых детей. Виновником оказался Мин, за что и был наказан. Ему отрубили руку и ногу. Через несколько лет в Египте опять началась война, и фараон вновь стал собирать войско. Тогда выяснилось, что Мин оказался спасителем нации, т. к. те мальчики, которые родились за время отсутствия фараона, теперь выросли и мог­ли защитить страну. В египетских храмах есть изображения фараона, преподно­сящего в знак благодарности цветки лотоса Мину. - Прим. перев.

Поэтому [Бог] Луны не всегда фемининный, но это природ­ный бог и Дух плодородия. Следовательно, можно сказать, что суть идеи земного плодородия можно было бы приписать феми­нинному или маскулинному началам. Нужно посмотреть на весь культурный контекст, чтобы понять, почему это так. В Китае, По­линезии и в большинстве индийских мифологий говорят о «земле-матери» и «небе-отце», но в Египте - наоборот. Земное начало, Геб*, - это маскулинный бог, а Нут - богиня Луны - это феминин­ное божество. Так вот, почему египетская цивилизация отличает­ся от других? В ней поражает конкретность идей. Например, как и все люди, египтяне надеялись на бессмертие, но лишь в Египте эта идея нашла выражение в таком материальном сохранении тела. Они пытались гарантировать бессмертие, делая бессмертным тело. То, что в других цивилизациях оставалось на уровне концепции и видения, в Египте становилось чем-то конкретным. Этому обстоя­тельству также поражались греки. В Египте статуям богов требо­валось обновление, поэтому египтяне несли их к Нилу и там мыли и смазывали маслом. То, что обычно относится к духовности, или миру разума, в Египте относилось к Земле. Это полное психологи­ческое изме