— Ты должна это заслужить, — прошептал он, прикусывая мочку уха, заставляя меня дернуться в его объятиях.
Кью отпустил меня одной рукой, и я попыталась неуклюже нащупать его тело за моей спиной. Мгновение спустя вспышка зеленого цвета достигла моего взгляда, когда он схватил меня за запястья, удерживая их за моей спиной.
Мой центр тяжести переместился, когда Кью связал мои запястья своим галстуком. С его членом, что находился глубоко во мне и моими руками, связанными за спиной, я подалась вперед, неуклюже заваливаясь. Но Кью подхватил меня, помогая восстановить равновесие, в то время как опускал меня на пол.
— Прижми щеку к ковру.
Позволяя мне повернуть голову, Кью ожидал, пока я сделаю это, прежде чем отпустить мои связанные запястья.
Мое сердце забилось быстрее, когда вертолет качнулся вправо. Насколько мы были близки к Парижу?
— Черт, ты выглядишь просто восхитительно так. Связанная, насаженная на мой член, полностью в моей власти.
Он провел подушечкой пальца между моих ягодиц, опускаясь ниже, пока не достиг того места, где мы соединялись, и теплая влага окутывала нас двоих. Он захватил немного влажного желания на палец для того, чтобы покружить этим пальцем вокруг моего изнывающего клитора.
Мои ноги задрожали, пытаясь сжаться от внезапной силы натиска.
— Кью!
— Я собираюсь трахнуть тебя, Тесс. Не кончай, пока я не скажу тебе.
Настоящий страх разлился по моему телу. Я не контролировала свое тело, чтобы обещать такое. Я могла кончить только от первого толчка. Я прикусила губу, подготавливая себя к жесткому контролю и покорности.
Кью сомкнул свои пальцы вокруг галстука, что связывал мои запястья. Чувство дискомфорта вспыхнуло в плечах, когда я выгнула спину, а ноги развела еще шире. Саднящее чувство, которое обжигало мои колени, от ворса ковра распространилось по моим ногам.
Темп Кью совершенно не соответствовал тому, чего я ожидала. Он начал толкаться глубоко, неспешно. Наслаждаясь, пребывая в состояние томной расслабленности, выходя до того момента, пока во мне не оставалась лишь головка члена, прежде чем опять медленно погрузиться в меня.
Трижды отвергнутый оргазм нарастал с новой силой, разгораясь сильнее с каждым новым толчком.
— Сегодня я тебя свяжу, чтобы подвесить за ноги, и заставлю тебя проглотить до последней капли мое желание, эсклава. Затем я буду вылизывать твою киску, пока ты не забудешь свое собственное имя.
Черт возьми, голос Кью был настоящим афродизиаком. Еще одно такое предложение, и я кончу от его слов.
— Я собираюсь сделать с тобой множество вещей. Так много развратных вещ...
Кью издал стон, замолкая на половине предложения, когда ворвался глубоко и жестко в мое податливое тело.
Он продолжал разрушать меня, нежно толкаясь в меня, увеличивая темп до той степени, пока его яйца не издали шлепающий звук, ударяясь о мой клитор. Я зажмурила глаза, отгораживаясь от потребности, которая скручивала мой разум непреодолимым стремлением получить долгожданную разрядку.
Кью растворился во мне, как и я, в свою очередь, растворилась в его ласках. Звук лопастей вертолета померк, и самой важной вещью на земле стало наше соединение. Истинная связь мужчин и женщины.
Кью ущипнул меня за клитор, когда яростно ворвался в мое тело, заставляя нас продвинутся вперед на пару сантиметров по ковру. Его тазовые кости жестко ударялись о мою задницу, когда он стал действовать более яростно. До этого были неспешные и размеренные толчки. Эти же были отрывистые, резкие и совершенно не сдерживающие его мощь.
— Бл*дь, эсклава. Черт, да.
Он отпустил мои связанные запястья и шлепнул меня один раз — жестко и опаляюще, когда ворвался в мою киску, брызги горячего освобождения запустили мою собственную реакцию, и тело охватило пламя.
Оргазм ворвался в мое сознание, но затем словно завис на самом краю, словно он ожидал, что его вновь отвергнут. Боль от того, что он остановился где-то на середине, заставила меня издать крик.
Я извивалась и сопротивлялась против безжалостного темпа, что установил Кью.
— У тебя есть мое разрешение. Кончай. Сожми своей киской мой член.
Кью начал вколачиваться сильнее, ласково поглаживая мой клитор, пока у меня не осталось другого выбора, кроме как кончить.
И этих слов было достаточно, чтобы я упала через край.
Я сдалась на милость пульсирующим волнам удовольствия.
Все мое тело сжалось, и затем каждая часть меня рассыпалась на крохотные частички. Маленькие кусочки моей души соединились воедино, перед тем как возродиться во что-то обновленное.
Мое прошлое больше не существовало. Мое будущее было неопределенным, но единственное было абсолютно точно — Кью столкнул меня вниз, погружая в состояние уязвимости, всецело обнажая.
Когда последняя дрожь пронзила меня, она разорвала меня на части, оставляя в состоянии головокружения, с кричащими от недостатка кислорода легкими и обмякшим телом. Ощущение возвращения на землю после сокрушительного оргазма привело меня к слезам.
Я переродилась.
Кью рассмеялся, оставаясь все еще твердым внутри меня, но его голос прозвучал так, будто он вынудил себя говорить.
— Я могу кончить только от того, как ты сокращаешься вокруг моего члена.
Он выскользнул из меня и развязал галстук вокруг моих запястий. Мое тело отзывалось двигаться с щека-прижата-к-полу-и-задница-приподнята-вверх позы, я издала стон удовольствия, когда он вытер следы своего освобождения между моих ног своим дорогим галстуком.
Что только что произошло со мной?
Когда он закончил, то поднялся на ноги и поднял меня следом за собой с пола. Не встречаясь со мной взглядом, он быстро застегнул свои брюки и убрал свой галстук в тот же карман, куда и мои трусики.
Его тело было расслабленным, пресыщенным ласками и удовольствием, но взгляд оставался серьезным.
Я потянулась рукой, чтобы опустить юбку вниз с талии, но он остановил меня своими большими ладонями.
— Позволь мне сделать это.
Когда наши глаза встретились, я прекратила дышать. Что бы ни произошло со мной, он почувствовал это. Он видел мою растерянность, уязвимость.
На его лице воцарилось выражение борьбы и отвращения к самому себе.
С мучительной нежностью он разгладил мою юбку, хмурясь из-за разорванного им материала. Мы вдыхали аромат друг друга, когда он тщательно застегивал пуговицы на моей блузке. Его руки были нежными и трепетными, как будто он стремился исправить нанесенный мне вред, его костяшки поглаживали шелковистую кожу моей груди.
Его губы были сосредоточенно сжаты в тонкую линию, и я погрузилась вниз еще больше.
Погрузилась еще больше в свою одержимость по отношению к Кью, мужчине, который заставил меня жить.
Когда последняя пуговица была застегнута, он замер, не отстраняясь от меня.
— Тесс…
Я покачала головой. Сейчас не было времени осознавать и разбираться в том, что произошло между нами. Я хотела насладиться этим. Защитить это.
Он кивнул, в его глазах было выражение беспокойства. Он проводил меня до кресла, и я пристегнула свой ремень. Склонившись надо мной, он подарил мне милую улыбку, говоря негромко:
— Мне кажется, мы присоединились к тем, кто любит заниматься сексом на высоте.
Я мягко рассмеялась, когда он уселся в свое кресло и перевел свой взгляд в окно. Он выглядел задумчивым, полностью погруженным в свои мысли. Воздух между нами больше не потрескивал от сексуального напряжения, он звенел от эмоциональной связи.
Я знала, почему Кью выглядел таким тихим, — потому что между нами произошло что-то большее, чем секс. Мое сознание явственно чувствовало это, мое сердце приветствовало это, в тот момент, когда он заставил меня разлететься на осколки, я опустила стену, которая была в моем подсознании. Стена, которая существовала там, на протяжении всего моего детства — основа, откуда я могла черпать немного счастья и радости, будучи нелюбимой своими родителями.
Кью разрушил непреодолимую стену между нами, и он тоже это ощущал.
Что-то невесомо-нежное образовалось между нами, и я надеялась, что это было положено начало нашего будущего.
Я вздохнула, ощущая ушибы и боль во всем теле.
Высоко над землей, мы пребывали в своей идеальной извращенной гармонии.
Глава 5
Ты пробралась в мою тьму, освободила моего монстра, так кричи же, истекай кровью, взывай ко мне, но никогда не смей говорить мне остановиться, никогда не убегай…
Кью
Я сделал это.
Я сделал то, что старался получить, — что старался сотворить монстр.
Я сломал ее.
Я сломал что-то внутри Тесс, и это заставляло меня страдать. Я хотел извиниться, упасть на колени и молить ее о прощении, но она покачала головой, когда я хотел начать, полностью отгораживаясь от меня.
Я не понимал, какого хрена произошло. Внешне ничего не изменилось, но что-то необратимо разрушилось — какой-то незримый барьер между нами — какое-то препятствие, которое мы никак не могли преодолеть.
Когда вертолет начал неспешно снижаться из облаков ближе к городу, я мысленно ругал себя за то, что наказал ее. За то, что потребовал слишком многого слишком скоро.
Я, мать вашу, сломал что-то внутри нее. А что если я разрушил все?
Осмеливаясь посмотреть на Тесс, я вздрогнул, когда заметил легкий след на ее шее и исчезающий отпечаток от ковра на ее щеке. Ее глаза были прикрыты и на розовых, идеальных губах была крошечная улыбка.
Она сняла чулки, чтобы избавиться от доказательства нашего времяпрепровождения на высоте, и ее кожа была немного покрасневшей на коленях.
Мое сердце тяжело застучало, распространяя по телу неведомую мне до этого теплоту. Чем дольше я смотрел на нее, тем больше испытывал непреодолимое желание заключить ее в свои объятия и обеспечить ей безопасность, но в то же время у меня в сознании билась мысль о том, что я хотел убить и уничтожить каждого, кто посмеет приблизиться к ней.
Я хотел продемонстрировать ее ушибы, пометить кожу отметинами, чтобы все знали, что она принадлежит только мне. Я хотел отчаянно заклеймить ее, одарить шрамами ее кожу, нанести на себя ее кровь, что означало бы откровенное предупреждение любому мужчине, который когда-либо посмотрел бы в ее сторону.
Черт! Я облажался. Настолько сильно хотел причинить ей боль. Я был абсолютно прав, что отправил ее обратно к Брэксу, и допустил такую фатальную ошибку, когда принял ее обратно. Теперь она никогда не сможет быть свободной. Не теперь, когда я вкусил ее покорность, ощутил надлом в ее душе.
Восхитительный громкий звук, словно гонг, прозвучал в моем сердце. Я ощутил ее перемену. Я хотел пробраться глубоко в тело Тесс и выяснить, какая часть ее сдалась мне.
Это было извращенным пристрастием, и я хотел все больше. Больше. Больше. Больше.
И я не был бы удовлетворен до того момента, пока бы не сломил каждый ее барьер, не поглотил каждую ее мысль.
Наклоняясь вперед, я обхватил голову руками, пытаясь массирующими движениями устранить быстро зарождающуюся головную боль.
Я всегда отождествлял себя со сталью. Закаленной в чистой ненависти моего отца, сформированной под действием железной воли, чтобы никогда не поддаться мерзким семейным чертам характера. Я всегда полагал, что был абсолютно неуязвим. Но я не был, я заблуждался.
Оказывается, Тесс была плавильной печью — гребаной обжигательной печью и плавильней одновременно, которая не оставляла ни единого шанса, кроме как согнуться и плавиться, и переходить в жидкое состояние.
Сталь была не способна меняться. Она не могла менять свою молекулярную структуру, но вот жидкий металл... мог. К нему могли добавлять разные элементы, из него могли удалять минералы, его могли очищать от примесей, пока в конечном итоге не был бы выведен совершенно новый состав.
Именно так я и ощущал себя.
Плавившимся, претерпевающим изменения, обретающим новую форму.
Я только надеялся, что переживу трансформацию.
***
— Bonjour, мистер Мерсер. Directement au bureau? Сразу в офис?
Я хмуро посмотрел на шофера. В смокинге и с гладко зачесанными назад волосами он был похож на любого из членов моего бесконечного рабочего персонала, которые готовы по первому зову выполнять мои прихоти, заниматься делами и стараться изо всех сил, чтобы чертовски пугающий генеральный директор «Холдинг Спэроу» был счастлив.
Я никогда не был счастлив.
Но сегодня я чувствовал себя гораздо хуже, чем обычно. Я испытывал сильную душевную боль и был растерян, но сдерживал свои запутанные эмоции под хмурым образом.
— Oui. — Я скупо улыбнулся в благодарность, пока про себя задался вопросом, как, черт возьми, я собирался пережить этот день
Сопроводив Тесс из вертолета и усадив ее на заднее сиденье Rolls-Royce Phantom (прим.пер. автомобили класса люкс производства компании Rolls-Royce Motor Cars), я старался, чтобы мои прикосновения рук чувствовались нежно вместо того, чтобы схватить Тесс и вытрясти из нее что, черт побери, происходит.
«Скажи мне, что я сломал! Скажи мне, если я разрушил тебя!»
Я хотел, чтобы она признала, что я разрушил ее, в то же время, я отчаянно надеялся, что не сделал этого. Почему у меня никогда не возникало и мысли о том, что это было противоречиво?
Тесс расположилась на боковом сиденье, смотрясь при этом безмятежной и довольной на фоне бежевой дорогой кожи салона автомобиля. Она огляделась, задерживая свой взгляд на хрустальном баре, широкоэкранном телевизоре, на всем, что составляло красоту такой машины.
— Утро полное сюрпризов, — прошептала она.
Я не думал, что она хотела, чтобы я услышал ее слова, но когда я уселся на заднем сиденье, спросил ее:
— Не хочешь рассказать мне, какими были остальные сюрпризы?
Я держал руки сжатыми в кулаки между ног, создавая образ спокойствия и стабильности. Когда на самом деле желал влепить Тесс пощечину и потребовать, чтобы она выложила мне всю правду.
Но внезапно она сменила свою тактику поведения на томную и непроницаемую. Она двигалась так, словно в рукаве у нее был припрятан интересный секрет. Она не двигалась как женщина, которую я разрушил.
Пытаясь успокоить свое заходящееся сердце, я ждал ее ответа на поставленный вопрос. Но она лишь покачала головой и устремила свой взгляд в окно, когда шофер завел машину, и мы плавно двинулись вперед. Мы были на взлетно-посадочной площадке, которая располагалась на крыше гаража, которым я владел. Мой офис был недалеко от этого места. Неудобство, заключающееся в том, что последние три минуты пути до офиса приходилось ехать, окупалось в преимуществе использования места на крыше для моего вертолета.
Тесс аккуратно взяла фужер с изображением воробья парящего над небоскребом, что был выгравирован на нем. Она провела пальцем по изящной гравировке, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.
— Я уже говорила тебе, как мне нравится твой логотип?
Мои губы слегка дернулись. Мне тоже он безумно нравился. Бесконечное количество дней ушло на его создание. Я отчаянно делал наброски рисунков, когда мне было всего шестнадцать, в попытке выяснить, какой символ буду с гордостью представлять.
И каждый раз, когда я смотрел на него, то гордо выпрямлял спину, присаживаясь ровнее, наслаждался тяжелой работой, что проделал, а все потому, что это позволило мне освободить множество женщин.
Блондинок, брюнеток, молодых, старых.
Без этой компании — без моего успеха — у меня не было бы возможности отправить их домой после жизни полной пыток. Я не всегда испытывал ощущение гордости. Мужчина вроде меня, который держал на привязи огромное количество демонов в своей душе, никогда не сможет по-настоящему гордиться тем, каким человеком он стал, но в данный момент я позволил себе насладиться этим чувством.
— Я рад, что тебе нравится.
Внезапно меня охватило чувство сожаления за то, как бесцельно я потратил четыре дня с Тесс. Вместо того чтобы воспользоваться преимуществом того, что она была только моей, я погряз в бумажной работе, избегая ее вопросов, просьб о занятии сексом.
Я отгораживался от нее в эмоциональном плане, потому что был не готов. Я все еще был не готов.
Но сейчас я чувствовал себя таким жалким. Я должен был узнать все о ней — задать множество разнообразных вопросов, пока окончательно не стал бы обладать каждой частичкой ее души, каждой мыслью.
А сейчас делать это было слишком поздно. Я отпустил ее в свободный полет. Она больше не была моей пленницей, скрытой в моем доме для того, чтобы я мог трахать ее и хлестать в свое удовольствие. Теперь ее будет знать весь мой персонал. Она станет частью моего делового мира.
Мое горло неистово сжалось. Чувство тошноты скрутило желудок, и впервые с того момента, как я был мальчишкой, я ощущал каждой клеточкой тела чувство потери. Ужас оттого, что Тесс найдет кого-то, кто лучше меня. Что в один день она почувствует ко мне ужасную ненависть и поделится моими темные секретами со всем миром.
Я ненавидел себя за эту мысль. Я мог доверять ей.
Но я не доверял, и это признание заставляло меня чувствовать себя ужаснее, чем все остальные вместе взятые промахи и ошибки.
Тесс принимала и меня, и монстра, что скрывался во мне. Она влюбилась в меня. У нее была власть надо мной, как ни у одного человека до этого. Но я все равно не доверял ей.
Черт, я мерзавец.
— Я хочу сводить тебя на ужин, — пробормотал я, стараясь изо всех сил отодвинуть подальше тьму, что наступала на меня.
Взгляд Тесс устремился к моему.
— Ужин? В смысле на свидание? — она тихо рассмеялась. — Тебе не кажется, что это немного запоздалое желание? После того, как ты мной обладаешь, и все такое.
Моя спина напряглась, и тьма взвилась до небес, приветствуя меня обратно в свои объятия.
— Ты знаешь, я могу отвести тебя на ужин и без твоего согласия. Все, что мне нужно сделать, так это заморить тебя голодом, пока ты, бл*дь, не сдашься. — В тот момент, когда эти слова вырвались из моего рта, я потер ладонью лицо, нажимая на прикрытые веки острыми кончиками ногтей. Черт возьми.
Тяжело вдыхая, я поправил сказанные мною слова:
— Я никогда не владел тобой. Я всегда собирался тебя отпустить. Я просто... Не смог бы. Не раньше чем... — Я не смог закончить предложение, не мог признать, что желал полностью разрушить ее, прежде чем отправить ее обратно к ее ручному придурку парню. — Я нарушил свое собственное правило тем, что оставил тебя у себя, но я отправил тебя обратно к нему, прежде чем отнял у тебя все. — Я поднял взгляд, сердито бросая ей: — Я сделал чертовски правильную вещь!
То же самое подавляющее чувство я испытал на утро, когда выскочил из своей спальни, когда отправил Тесс домой, это воспоминание заставило меня вжаться в кресло. Я еще никогда в своей жизни не чувствовал себя таким одиноким, таким беспомощным, когда наблюдал, как взлетает ее самолет.
Тесс придвинулась ко мне, захватывая мою руку в свою и ласково проводя большим пальцем по моим костяшкам.
— Я знаю, что ты принял правильное решение, когда оправил меня обратно домой. Ты хотел, во что бы то ни стало защитить меня от себя. — Ее слова помогли облегчить тяжелое чувство вины, которое сдавливало мою грудь. Я осмелился посмотреть на нее.
— Просто все дело в том, что я не нуждалась в том, чтобы ты защищал меня от себя. — Она подарила мне сияющую улыбку, рассеивая между нами чувство тревоги. — Я была бы счастлива пойти с тобой на ужин, Кью.
Чувство притяжения опять возобладало над нами. Я привлек Тесс за руку к себе на колени, крепко оборачивая свои руки вокруг нее. В своих объятиях я держал луну и звезды, и всю вселенную. Я держал в руках свое будущее счастье, и покончу с собой, если когда-нибудь все испорчу.
Тесс начала ерзать на моих коленях, делая просто невозможные вещи с моим уже возбужденным членом.
— Ты знаешь, что тебе не нужно морить меня голодом.
Я фыркнул, опуская голову, чтобы вдохнуть аромат свежести, что исходил от нее. В мгновение ослепительной честности, я прошептал:
— Спасибо тебе. Я все еще постигаю правильный этикет того, как нужно приглашать женщину на свидание.
Она подвинулась, смотря на меня широко открытыми глазами.
— Ты никогда...
Я пожал плечами.
— Как я мог, когда спасаю сломленных рабынь и плачу профессионалкам за удовольствие?
Merde, я только что признал, что пользовался услугами проституток. Чтоб меня.
Разнообразные эмоции отразились на лице Тесс, крохотная частичка отвращения мелькнула в ее глазах. Она сглотнула, отгоняя мысли подальше. Неуверенным движением руки, положила ладонь на мою щеку, едва слышно говоря:
— В таком случае, я постараюсь сделать так, чтобы это было твое самое лучшее свидание.
***
— Ничего себе. Это восхитительно, — проговорила Тесс, ее глаза были широко распахнуты, когда она рассматривала вестибюль «Холдинг Спэроу».
Пол был выложен крошечными кусочками мозаики в сером, коричневом и черном цвете, изображая восхитительную стаю воробьев. Стены были из белого гранита, они были настолько отполированными, что отражали солнечный свет, который распространялся во все углы, акцентируя внимание на огромном количестве разнообразных картин, скульптур, элементах водного дизайна.
Я поддерживал местных художников, чтобы они выставляли и продавали свои работы. Я не взимал комиссионные за это, и постепенно это помещение стало чем-то вроде негласной художественной галереи и местом для посещения людей.
Тесс очаровала меня своим поведением, когда прошла немного вперед, наслаждаясь внушительностью вестибюля.
Сегодня вечером.
Сегодня вечером я свожу ее на ужин, и у нас будет первый основательный диалог о простых незамысловатых вещах. Я хотел услышать о ее мечтах, чтобы воплотить их в жизнь. Я хотел заставить ее довериться мне и узнать каждую темную тайну.
— Это все принадлежит тебе? — своим нежданным вопросом Тесс ворвалась в мои грезы наяву. На ее лице царило выражение трепета, в то время как в глубине глаза скрывалась боль и несчастье.
«Какого хрена она несчастлива?»
— Это собственность моей компании. Да. — Я указал жестом, чтобы она прошла направо, и опустил ладонь на ее поясницу, чтобы сопровождать ее вперед. Такое невинное прикосновение. Так почему же мой член дернулся, а рот наполнился слюной от желания испробовать ее?
Мы прошли через полупустой вестибюль, направляясь к служебному лифту. Тесс спросила:
— Каким количеством собственности ты владеешь, Кью?
Я провел своей картой с персональными данными и нажал кнопку лифта, прежде чем повернутся к ней лицом.
— Это имеет какое-то значение? — Я приподнял бровь, внимательно рассматривая ее. Это определенно имело чертовски огромное значение для нее.
Ее глаза устремились к моим, когда она прикусила губу.
Мой живот скрутило в узел.
— Все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. Я подписал контракт кровью, помнишь? — Воспоминание о ее приезде из Австралии, о рождении разных обещаний и о разрезании наших ладоней ножом для писем, ворвались в мою память. Сбивающая с толку связь, которую я ощущал, когда наша кровь была смешана, устремилась в мое животное естество.
Лифт издал резкий звук, двери плавно разошлись в стороны, и Тесс прошла внутрь с выражением изумления на лице.
В то мгновение, когда двери позади нас закрылись, я схватил ее подбородок своими пальцами.
— Не нужно. О чем бы ты сейчас не думала. Прекрати.
Она подарила мне печальную улыбку.
— Я просто ошеломлена. Ты должен дать мне немного времени, чтобы привыкнуть к этому. — Она потупила взгляд, но затем подняла на меня глаза с вопросом в глубине своих серых глаз. — Почему я? Почему именно меня ты впустил в свою жизнь?
Я нахмурился, испытывая неподдельное желание отхлестать ее за такой глупый вопрос. Я никогда не думал, что женщина может заставить меня ненавидеть мое богатство. Мою возможность делать ту единственную вещь, ради которой я жил. Но в данное мгновение я бы хотел быть бедняком, только для того, чтобы дать Тесс почувствовать себя комфортнее в моем обществе.
Я отпустил ее подбородок, неспешно проводя кончиками пальцев вниз по горлу, по коже ее груди, поверх блузки по животу, затем легко меняя направление, устремляясь к бедру. Я жестко сжал пальцами ее бедро, заставляя вскрикнуть.
Внезапно чувство осознания между нами сменилось на крайнее возбуждение. Кабина лифта наполнилась гнетущим напряжением, и мое тело отяжелело от вожделения.
— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, эсклава. — Я двинулся рукой в сторону пяти идеальных отметин от моих ногтей. Я прекрасно знал, что они были там. Я видел, как они кровоточили, когда трахал Тесс.
Я заклеймил ее еще одной меткой, а все для того, чтобы приручить животное, напоминая ему, что она может скрыть наш яростный нрав от других, но ее кожа носила отпечатки правды под одеждой.
— Кью... — Тесс стойко боролась с принятием опаляющих прикосновений моих пальцев, или же просто хотела оттолкнуть меня. Я не знал, что именно одержит победу, но мы свирепо прожигали друг друга взглядом на протяжении долгого времени, пока я ожидал ее решения.
Перехватывая инициативу в свои руки, я сердито проговорил:
— Тебе необходимо принять, что это все принадлежит тебе. Я слишком сильно нуждаюсь в тебе, чтобы отпустить. — Я прижал ее к зеркальной стене. — Скажи мне, почему я так нуждаюсь в тебе, Тесс? Ты знаешь правду.
Тесс опустила глаза, ее густые ресницы подрагивали, вызывая тени на щеках. Она выглядела такой скромной, невинной и чертовской ранимой.
Мой напряженный член резко увеличился и стал полностью готовым за миллисекунду. Я никогда не смогу чувствовать себя удовлетворенным возле этой женщины. Все, чего я хотел, — это прижать ее к стене и обернуть ее ноги вокруг себя. Я хотел погрузиться глубоко в ее лоно, чтобы она никогда не больше не испытывала желания задавать мне свои глупые «почему».
Почему она? Потому что она заставила меня почувствовать себя чертовски счастливым впервые за все мое жалкое существование. Она сделала меня более сильным, более остепенившимся... более правильным.
Взгляд Тесс встретился с моим, затягиваясь поволокой сияющей жажды и потребностью. Ее дыхание стало поверхностным, и мой взгляд опустился на ее грудь, ища твердые соски под тонким материалом рубашки.
— Ты нуждаешься во мне, в той же степени, что и я в тебе, — пробормотала она.
Я склонил голову и уткнулся в ее горло, мои зубы сводило от желания прокусить ее шелковистую кожу и затем облизать ее.
— И почему это?
Моя рука поднялась, чтобы обхватить ее затылок, не сжимая, а только ласково стискивая, напоминая ей, что она была в моей власти.
Ее рот приоткрылся, и тело прижалось к моему.
— Потому что...
Мое тело пылало от желания к ней, уши напряженно ожидали ответа.
— Потому что... — Я провел языком по ее губам, умоляя закончить начатое предложение. Я должен был услышать, почему. Это было для меня очень важно.
Мои мышцы живота напряглись, признавая еще одно изменение во мне. Раньше мне не было никакого дела до того, что меня любит другой человек. Сейчас же я нуждался в этом больше, чем в чем-либо. Я бы никогда не смог уничтожить все свои темные предпочтения, с которыми жил на протяжении всей жизни, но мало-помалу я взращивал в душе способность воспринимать свои вкусы более спокойно.
Как если бы монстр взял то, что ему причитается, затем дал бы мне короткую передышку, во время которой я мог быть безумно любящим, внимательным, именно таким, каким я и хотел быть для нее.
Тесс ответила на мой поцелуй, шепча в мои раскрытые губы.
— Потому что ты мой монстр в темноте, и я всецело принадлежу тебе.
Глава 6
Раздень меня донага, оттаскай за волосы, мне плевать на все, просто возьми меня здесь же.
Мне нужен этот кайф, мне нужна эта боль, только это помогает оставаться в своем уме.
Тесс
Двери лифта открылись, разрушая идиллию момента.
Кью вздохнул, отпуская меня с недовольством на своем лице. Это выглядело так, будто он не мог перенести и мысли о том, чтобы не прикасаться ко мне.
Я прекрасно знала, как именно он себя чувствовал. Что бы ни существовало между нами, это развивалось быстро, и я в свою очередь тоже не хотела двигаться. Я хотела посмотреть в его глаза и попытаться понять его.
Кью отступил первым, открывая другую дверь, которая находилась в метре или двух от меня. Она была невзрачной. Она не была шедевром дизайна. На самом деле, мощный кованый металл смотрелся окислившимся и претерпевшим повреждения от непогоды.
— Где мы? — проговорила я, когда вышла из лифта
Он улыбнулся и нажал на ручку, открывая металлическую дверь. Внезапно сияющее солнце ворвалось в мрачное пространство, и я зажмурила глаза от яркого света.
— Пойдем. Я покажу тебе, где я провожу большую часть своего времени.
Кью позвал меня, чтобы я последовала за ним, и я не могла поверить глазам. Я умерла и очутилась на небесах. Буквально.
Я переступила через порог и ахнула. Весь парижский архитектурный облик был как на ладони, чтобы я могла наслаждаться открывающимися передо мной видами. Я пошла вперед, не осознавая, что двигаюсь, пока не остановилась на краю крыши многонационального города, который раскинулся у моих ног.