У меня три дочери. Мысли о них всегда помогали мне реагировать на рекламные фотографии с обнаженными красотками с помощью моих антисексистских статей, потому что мне хотелось разорвать этот порочный круг: популярная культура потворствует желаниям мужчин, это соответственно ведет к тому, что женщины
начинают вычурно украшать себя, и приводит к появлению все более и более оскорбительных изображений, что определяет рост ненависти женщин к самим себе и, далее, к забвению. Но, если поразмыслить, как я должен поступать в отношении своих дочерей — лгать им? Кому нужно неубедительное благочестие идеализированного мира, который не различает лиц, когда правда скрывается где-то еще? Разве правильно поднимать на смех каталог белья «Victoria`s Sekret», если я с большим интересом заглядываю в него через плечо моих дочерей-подростков? («Подождите, подождите. Вернитесь на предыдущую страницу.»)
Итак, я предложил вам дюжину версий одного и того же вопроса. Вот, наконец, и ответ, сформулированный отнюдь не мной, Апостолом, а специалистом по связям с общественностью по имени Кэтрин Вудс. «В рекламе не должно быть никакого противоречия или конфликта между внутренней и внешней красотой, — сказала она мне. — Пока мы можем оставаться целостными личностями, как мне кажется».
Целостными личностями! Конечно! Люди с богатым внутренним миром плюс привлекательной внешностью. И мне кажется, что я знал это всегда или по крайней мере с момента появления в 1973 г. в журнале «Dewar`s Profile» фотографии Шейлы Энн Т. Лонг, ученой, работающей над созданием карты электромагнитного поля Земли. Это была чертовски эффектная двадцативосьмилетняя женщина-ученый, сфотографированная сидящей в своем учебном классе университета Old Dominion перед доской, исписанной физическими формулами, с таким выражением на лице, которое недвусмысленно предлагало: «Fly me».
Эта реклама стала темой восхитительной работы, написанной в колледже вашим покорным слугой, что само по себе служило зловещим предвестием героической карьеры на поприще критики рекламы. «Она затрагивает присущий вам снобизм любителя шотландского виски, — заметил юный Роберт Гарфилд на экзамене по английскому языку. — Она затрагивает ваше желание идентифицировать себя с выдающимися людьми. Она берет тебя за живое». Хорошо сказано, сынок. Доктор Лонг не была звездой рекламы,
потому что являлась физиком; она была такой, потому что она выглядела соблазнительным физиком, — и для меня это было важно. (Я рад сообщить вам, что, несмотря на множество орфографических ошибок, я получил за эту работу оценку 5. Мне доставляет не меньшее удовольствие сообщить, что два года спустя доктор Лонг написала для НАСА работу по результатам своих физических исследований, правда, она называлась «Выведение формул трансформации между геоцентрическими и геодезическими координатами для ненулевых высот». Эту работу можно найти в Интернете, хотя лично я хочу подождать, пока ее экранизируют.)
Сказать по правде, мне нравится смотреть на красивых женщин. Бывали времена, когда я даже мог вести себя непристойно по отношению к ним, позволяя бросать на них благодарные взгляды, в которых присутствовала явная примесь вожделения. Я этим отнюдь не горжусь, но и не отрицаю этого. Может быть, я невинная жертва сексистской культуры. Может быть, я живущее инстинктами животное, которое действует в соответствии с заложенными в него данными. Может быть, я просто козел. Может быть, я свинья. Но, как говорится, «Я есть то, что я есть, и это все, что я есть». И это же можно сказать о большинстве людей.
Может быть, я слегка идеализирую доктора физических наук Шейлу Энн Лонг? Конечно же, она идеализирована, но ведь мы говорим о рекламе, а не о документалистике. Она реальный человек, добродетельная и целостная личность, а это так хорошо соответствует стандарту.
К сожалению, реклама, как правило, не только совершенно не заинтересована, но и полностью неспособна изображать полноценных людей. Можете быть уверены, что если реклама попытается это сделать, в результате вы увидите минимальное число обладающих эффектной внешностью физиков из реальной жизни и громадное количество нереальных изображений супермоделей/филантропов, утром позирующих для журнала «Vogue», а днем вылетающих на Бермуды для участия в работе хосписов. (Это естественно, ведь в 1970-1980 гг. реклама создавала довольно странные идеальные образы «суперженщины» и все еще умудряется сохранять к ним снисходительное отношение. Так, в од-ном из достопамятных примеров того, каким кривым зеркалом является реклама, а именно в телевизионном рекламном ролике для компании Prudential Bache, была показана сотрудница юридической фирмы, которая за свою крайне продуктивную работу вознаграждалась возведением ее в ранг партнера. Затем старший партнер отводил красивую и совершенную коллегу в сторону и протягивал ей свою визитку брокера, — так как было ясно, что, несмотря на то что она была прекрасным юристом и обладала потрясающими ногами, она не имела представления о том, как управлять своим вновь обретенным богатством без помощи муж-чин.)
Итак, ответ заключается не в том, что нужно раскрывать «многочисленные стороны каждого человека», а в том, что следует избегать изображений, которые настолько обобщают, ограничивают, настолько лишают содержания личность, что исключают любую возможность показать ее как целостного человека или позволить целевому потребителю представить себя таким человеком.
Другими словами, нам необходимо видеть потенциально целостных людей, возможно, даже захватывающе красивых потенциально целостных людей. Это позволило бы многим красоткам, которые до недавнего времени подвергались осуждению, например моделям из рекламы «Maidenform», быть уверенными в том, что их представляют не как сочетание хорошей прически и пары роскошных грудей, а как целостную личность, использующую Богом данное ей право выглядеть еще лучше в обтягивающей одежде. Применение этого простого стандарта никогда бы не позволило показывать женщин в виде сексуальных игрушек. Ребекка Ромийн-Стамос могла бы по-прежнему работать (если, конечно, она допила свое молоко), но с бильярдного стола исчезла бы женская грудь, продемонстрированная нам в рекламе видеоигры. А я мог бы украдкой бросить виноватый и восхищенный взгляд на красавицу-модель, демонстрирующую нижнее белье в специальном, предназначенном для этого каталоге, но все
также бойкотировать выпуск журнала для мужчин «Sports Illustrated», посвященный купальным костюмам.
Я не могу сказать, является ли происходящее в рекламе несомненным нравственным отступничеством или приспособленчеством к предыдущему переурегулированию. Но я могу сказать, что происходит изменение ценностей, смещение стандартов и норм, у которых часто незаметно для многих отсутствует временная и дистанционная перспектива. Вот тут и могут пригодиться те старые снимки, о которых мы говорили. Они не могут рассказать вам о том, развивается ли культура или движется в обратном направлении, но, несомненно, покажут вам, какие изменения произошли с тех пор, как вы проявили последнюю пленку.
Если говорить обо мне как о критике, то я прислушался к пожеланиям моих дочерей и стал проявлять меньше резкости в своих нападках на императив красоты. («Я читаю "Сosmo" не для того, чтобы достичь совершенства, — объяснила мне моя двадцатилетняя дочь. — Я читаю его ради бесплатных образцов косметики.») С другой стороны, ценности общества — это одно, а мои — это совсем другое. Но я продолжаю делать все возможное, чтобы увидеть, как Эли Лэндри (пусть даже под ее внешностью куклы Барби скрывается душа матери Терезы) навсегда исчезнет вместе со своими «Smokey Red Barbecue Doritos» с наших телевизионных экранов и из нашей жизни.
Глава 5
ОГИЛВИ ОШИБАЛСЯ
Теперь наступило самое подходящее время, чтобы вспомнить Ларри Уолтерса.
2 июля 1982 г. Уолтерс пилотировал свой экспериментальный воздухоплавательный аппарат «Inspiration I» где-то на высоте 16 тыс. футов над Тихим океаном и Лонг-Бич, Калифорния. Тридцатидвухлетний водитель грузовика из Северного Голливуда решился на это ради воплощения мечты всей своей жизни: преодолеть границы человеческих возможностей и воспарить в небесной голубизне. План его полета предполагал перелет в восточном направлении через пустыню Моджав, но хотя у этого бесстрашного исследователя и было «Нужное Оборудование», все остальное у него оказалось не таким, как надо. Неблагоприятный ветер понес воздушное судно Уолтерса в обратном направлении.
Нетрудно представить замешательство пилотов коммерческих рейсов, когда они увидели на своих посадочных полосах в аэропорте Лос-Анджелеса «Inspiration I», изготовленный из 42 армейских гелиевых метеорологических зондов, привязанных к командному модулю кабелем длиной 50 футов.
Командный модуль представлял собой алюминиевый садовый шезлонг «Sears». На этом шезлонге полулежал Уолтерс, дрожащий от холода, встретившего его наверху. Вопреки некоторым репортажам в средствах массовой информации, которые просто жаждут высмеять кого-нибудь, он вовсе не потягивал пиво. На самом деле он пытался спасти свою задницу.
Капитан Уолтерс намеревался подняться только на 1 тыс. футов над землей, но еще задолго до взлета понял, что его расчеты не отличаются точностью. Поэтому он был специально подготов
лен на такой случай. На коленях у него лежал «прибор для быстрой регулировки высоты» (а точнее, дробовик), он разрядил его в несколько зондов, когда достиг высоты, на которой стало трудно дышать. Затем он начал медленно опускаться где-то в районе Лонг-Бич, где его летательный аппарат попал в провода высоковольтных линий передач, что привело к обесточиванию отдельных районов города на 20 мин.
И что же заставило этого современного Икара проверить возможности применения садовой мебели? «Я должен был сделать это», — сказал он в интервью газете «Los Angeles Times».
Нет, не должен был. Рисковать своей жизнью при помощи садового шезлонга — это вовсе не то, что должен был сделать Ларри Уолтерс. Но Ларри, как миллионы его соотечественников-американцев, не отличался большим умом.
Глупость находит естественное проявление во множестве форм: отсутствие рассудительности, как у Ларри; отсутствие интеллекта; отсутствие знаний; отсутствие понимания; отсутствие любознательности; отсутствие осведомленности; отсутствие здравого смысла. Она не ограничивается избыточной осторожностью в виде предупредительной надписи на бутылочках духов «Не распылять вблизи открытого огня»; она определяется неумолимым опытом. Подобно тому как на некоторых детских колясках дается следующий совет потребителю: «ОСТОРОЖНО: прежде чем сложить коляску, достаньте из нее ребенка». Анналы судебных процессов, связанных с обязательствами товаров, являются неиссякаемым источником заветов потрясающей глупости людей в целом. И существует еще восхитительное множество вариантов проявления этой глупости.
Я сам лично сидел в конференц-зале одного отеля в городе Александрия, штат Вирджиния, слушая выступление мужчины по имени Эрик Шрейдер, который убеждал людей в том, что они могут очень быстро начать зарабатывать по $9 млн в месяц с помощью многоуровневого маркетингового предложения, называемого «Omni Card», а именно кредитной карты, разработанной
для работы в обратном порядке, — она платит вам за то, что вы тратите деньги. Всего лишь за $60 в виде членского взноса и $25 в месяц собравшиеся в зале избранные получают возможность привлекать в свои ряды других людей для расширения этой самой выгодной в мире сделки. Среди тех, кто слушал эту пламенную речь, была женщина по имени Клодия, одетая в пурпурную блузку, фиолетовый жилет, на который был прикреплен значок «Я люблю Гербалайф», и на голове у нее красовалась самая пышная прическа в мире.
«Я хочу заняться этим!» — воскликнула она, за секунду до того, как достала свою чековую книжку.
Несколько лет спустя я стоял на автостоянке в Гренада-Хиллс, штат Калифорния, и наблюдал за тем, как какая-то женщина выкладывала $5 тыс. за возможность деловой деятельности, описываемую ей промоутером с соответствующим именем Хоули1: «Вложите деньги в бизнес, который принесет пользу не только окружающей среде, но и вашему кошельку. По сути, это, возможно, самая минимальная сумма денег, которую можно вложить в бизнес и в течение десяти месяцев удвоить, а за второй год заработать от $20 тыс. до $30 тыс., если не больше, что определяется тем, насколько вы будете активны».
Что же это была за специфическая отрасль? Выращивание червей.
Однако для того, чтобы осознать всю широту запасов тупости нашей нации и соответствующее отсутствие искушенности, вам вовсе не нужно выискивать аферистов, предлагающих мгновенное обогащение, усилия которых нацелены на самых доверчивых людей. Все, что вам нужно сделать, это пойти в торговый центр и прислушаться. Совсем недавно в магазине видеокассет я услышал следующий разговор двух подростков, рассматривающих непристойную обложку какого-то безмозглого голливудского фильма.
Но1у — в переводе с английского языка означает «святой». — Примеч. пер.
Подросток 1: Вау! А она крутая!
Подросток 2: Да уж. Ты знаешь, что я тут заметил на телевидении? Даже самые страшные девчонки на телевидении круче самых крутых цыпочек в нашей школе.
Потрясающая проницательность, мой юный друг. Мой брат однажды стоял у входа в один из кинотеатров Миннеаполиса и случайно подслушал разговор двух людей, которые учились в одной школе и встретились спустя много лет.
Мужчина: Так чем же ты занимаешься?
Женщина: Ну, я работаю кем-то вроде парикмахера. А как ты?
Мужчина: Я работаю в ФБР.
Женщина: Потрясающе!.. А что это?
Мужчина: Ну, это Федеральное бюро расследований.
Женщина: Ну, да! Конечно! Потрясающе!.. Это что-то типа кредитного бюро?
Нет смысла удивляться тому, что эта леди дожила до возраста, к которому принадлежит большинство жителей Соединенных Штатов Америки, так и не узнав о существовании самой известной в мире полицейской организации. По-видимому, журнал «Cosmopolitan» не так уж много пишет о ФБР.
Если уж говорить о проблеме чтения, то стоит заметить, что общий тираж «New Yorker» и «Atlantic Monthly» — двух наиболее широко распространяемых журналов, являющихся примером утонченного журнализма, критики, беллетристики и юмора, — составляет 1,45 млн. Этот показатель почти в 2 раза меньше общего тиража «National Enquirer» и «Soap Opera Digest». Чтобы еще больше раскрыть мою мысль, привожу отрывок из интервью, которое корреспондент «Soap Opera Digest » Сюзанна Бирн взяла у Тони Ли Уильямс, игравшей доктора Оливию Уинтерс в сериале «Молодые и неугомонные».
Бирн: Как вы думаете, Лив действительно любит Нейла?
Уильямс: Мне кажется, она думает, что любит его. В представлении Оливии между ними что-то было очень-очень давно. Я не знаю, есть ли что-нибудь в реальности или она просто убедила себя в том, что они идеальная пара. Я не
уверена, что она понимает Нейла таким, каким он стал сейчас. Но Оливия верит в их любовь, а это самое главное.
Бирн: Но кажется, что Нейлу нравится Алекс. Как Оливия относится к своей новой сопернице?
Уильямс: Оливии совершенно не нравится Алекс. Она воплощает собой все то, что не нравится Оливии в женщинах-профессионалах. Алекс враждебна, с ней сложно общаться и — это более важно — она встречается с бывшим мужем Оливии. Но как бы Оливия ни относилась к ней сейчас, мне кажется, она просто сойдет с ума, когда выяснится, что Нейл разделяет чувства Алекс.
Что же касается <<Enquirer>>, то я хочу вспомнить заголовок, появившейся в его первом выпуске, опубликованном после ката-строфы 11 сентября 2001 г., в которой было убито 3 тыс. чело-век. Он гласил: «Том: я знаю, от кого забеременела Николь».