-Добби знает идеальное место, сэр! – счастливо сказал он. – Добби слышал о нём от других домовых эльфов, когда пришёл в Хогвартс, сэр. Мы знаем его под названием Приходящая и Уходящая Комната, сэр, или же Комната Первой Необходимости!
-Почему? – любопытно сказал Гарри.
-Потому что в эту комнату можно войти только тогда, - серьёзно сказал Добби, - когда в ней действительно нуждаешься. Иногда она там есть, а иногда нет, но когда она появляется, она всегда обустроена для нужд искавшего. Добби использовал её, сэр, - сказал эльф с виноватым видом, понизив голос, - когда Винки была очень пьяная. Он спрятал её в Комнате Первой Необходимости и нашёл там антидоты от сливочного пива и хорошую кровать эльфийского размера, чтобы уложить её, пока она не проспится, сэр…. А ещё Добби знает, что мистер Филч нашёл там дополнительные чистящие средства, когда они у него кончались, сэр, а…
-…а если бы было реально нужно в туалет, - сказал Гарри, вдруг вспомнив, что сказал Дамблдор на Святочном Балу в прошлое Рождество, - она бы наполнилась ночными горшками?
-Добби ожидает, что да, сэр, - сказал Добби, серьёзно кивая. – Это самая удивительная комната, сэр.
-Сколько человек о ней знает? – сказал Гарри, выпрямляясь в своём кресле.
-Очень мало, сэр. В основном люди натыкаться на неё, когда они в ней нуждаться, сэр, но часто не находить её снова, ведь они не знают, что она всегда там, ждёт, когда её позовут на помощь, сэр.
-Звучит великолепно, - сказал Гарри с быстро бьющимся сердцем. – Звучит идеально, Добби. Когда ты можешь показать мне, где она?
-В любое время, Гарри Поттер, сэр, - сказал Добби, с восторгом глядя на энтузиазм Гарри. – Можем пойти сейчас, если хотите!
На мгновение Гарри поддался искушению пойти сейчас; он привстал со своего места, намереваясь поспешить наверх за Плащом Невидимости, когда уже не в первый раз в его ухо шепнул голос, очень похожий на голос Гермионы: «безрассудно». Всё-таки было очень поздно, он устал и должен был дописать доклад для Снейпа.
-Не сегодня, Добби, - с неохотой сказал Гарри, опускаясь обратно в кресло. – Это действительно важно…. я не хочу всё запороть, нужно будет тщательно спланировать…. Слушай, можешь просто рассказать мне, где именно эта Комната Первой Необходимости и как туда попасть?
Их мантии вздымались и кружились вокруг них, когда они хлюпали по залитому огороду на двойную гербологию, где из-за барабанивших по крыше теплицы, как град, капель воды еле слышали, что говорит профессор Спраут. Послеобеденный урок ухода за магическими существами был перенесён с территории школы, где бушевала гроза, в пустой класс на цокольном этаже, и, к их сильному облегчению, за обедом Анджелина разыскала свою команду, чтобы сказать им, что тренировка по квиддичу отменяется.
-Хорошо, - тихо сказал Гарри, когда она ему сказала, - потому что мы нашли, где устроить нашу первую встречу по защите. Сегодня в восемь часов на седьмом этаже, напротив того гобелена, где Варнаву Чокнутого бьют дубинами тролли. Можешь сказать Кэти и Алисии?
Она была слегка поражена, но пообещала им рассказать; голодный Гарри вернулся к своим сосискам и пюре. Когда он поднял голову, чтобы выпить тыквенного сока, он обнаружил, что за ним наблюдает Гермиона.
-Что? – сказал он с набитым ртом.
-Ну… лишь то, что планы Добби не всегда такие безопасные. Не помнишь, как из-за него ты потерял все кости в руке?
-Эта комната – не просто какая-то безумная выдумка Добби; Дамблдор тоже о ней знает, он говорил при мне о ней на Святочном Балу.
Лицо Гермионы просияло.
-Тебе о ней сказал Дамблдор?
-Мимоходом, - сказал Гарри, пожав плечами.
-О, ну тогда хорошо, - коротко сказала Гермиона и больше не возражала.
Вместе с Роном они провели большую часть дня, выискивая людей, которые записали свои имена в список в «Кабаньей голове», и рассказывая им, где встречаться в этот вечер. К некоторому разочарованию Гарри, Чо Чанг и её подругу первой удалось найти Джинни; однако к концу ужина он был уверен, что новость передана каждому из двадцати пяти человек, явившихся в «Кабанью голову».
В полвосьмого Гарри, Рон и Гермиона вышли из общей комнаты Гриффиндора, причём Гарри сжимал в руке один кусок старого пергамента. Пятиклассникам разрешалось ходить по коридорам до девяти часов, но, поднявшись на седьмой этаж, все трое всё время нервно оглядывались.
-Погодите, - предостерегающим тоном сказал Гарри, развернув кусок пергамента в конце последней лестницы, постучав по нему палочкой и пробормотав: - Торжественно клянусь, что ничего хорошего не замышляю.
На пустой поверхности пергамента появилась карта Хогвартса. Крошечные чёрные двигающиеся точки, помеченные именами, показывали, где были разные люди.
-Филч на втором этаже, - сказал Гарри, поднося карту поближе к глазам и рассматривая её в упор, - а миссис Норрис – на четвёртом.
-А Амбридж? – нервно сказала Гермиона.
-В своём кабинете, - сказал Гарри, указав. – Ладно, пошли.
Они поспешили по коридору в то место, про которое Добби рассказал Гарри, к длинному участку пустой стены напротив огромного гобелена, изображавшего дурацкую попытку Варнавы Чокнутого научить троллей балету.
-Ладно, - тихо сказал Гарри, и побитый молью тролль на время перестал колотить дубиной своего неудавшегося балетного учителя и посмотрел. - Добби сказал – пройти мимо этого участка стены три раза, предельно сосредоточившись на том, что нам нужно.
Так они и сделали, резко повернув у окна, которым заканчивался пустой участок стены, потом – у вазы в человеческий рост на другой стороне. Рон от напряжения зажмурился, Гермиона что-то шептала себе под нос, Гарри, сжав кулаки, уставился перед собой.
«Нам нужно место, чтобы учиться драться…. – думал он. – Просто дай нам место для тренировок… где нас не найдут…»
-Гарри, - резко сказала Гермиона, когда они прошли мимо в третий раз и развернулись.
В стене появилась гладко отполированная дверь. Рон уставился на неё со слегка настороженным видом. Гарри протянул руку, схватил латунную ручку, открыл дверь и первым вошёл в просторную комнату, освещённую мерцавшими факелами, похожими на те, что освещали подземелья восемью этажами ниже.
Вдоль стен были поставлены деревянные шкафы, а вместо стульев на полу были большие шёлковые подушки. На дальнем конце комнаты на полках стоял набор таких приборов, как Сникоскопы, Сенсоры Скрытности, а также большое треснувшее Зеркало Врагов, которое, как Гарри был уверен, в прошлом году висело в кабинете поддельного Муди.
-Эти пригодятся, когда будем отрабатывать Оглушение, - с энтузиазмом сказал Рон, ткнув ногой одну из подушек.
-А посмотрите на эти книги! – взволнованно сказала Гермиона, проводя пальцем по корешкам томов в кожаных переплётах. – «Сборник обычных проклятий и противодействия им»… «Перехитрить тёмные искусства»… «Колдовство для самообороны»… ух ты… - она с сияющим лицом оглянулась на Гарри, и он увидел, что присутствие сотен книг наконец убедило Гермиону, что они поступают правильно. – Гарри, это чудесно, здесь есть всё, что нам нужно!
И, не теряя времени, она сняла с полки «Сглазы для сглаженных», опустилась на ближайшую подушку и начала читать.
Раздался тихий стук в дверь. Гарри оглянулся: пришли Джинни, Невилл, Лавендер, Парвати и Дин.
-Ух ты, - сказал Дин, поражённо озираясь. – Что это за место?
Гарри начал объяснять, но не успел он закончить, как пришли ещё люди, и ему пришлось начать всё сначала. К восьми часам все подушки были заняты. Гарри перешёл к двери и повернул ключ, торчавший из замка; тот удовлетворительно громко щёлкнул, и все затихли, глядя на него. Гермиона осторожно положила закладку в «Сглазы для сглаженных» и отложила книгу.
-Ну, - сказал Гарри немного нервно. – Вот место, которое мы нашли для тренировок, и вы – ээ – очевидно, посчитали его нормальным…
-Это фантастика! – сказала Чо, и несколько человек шёпотом согласились.
-Это невероятно, - сказал Фред, хмуро оглядывая комнату. – Мы однажды прятались здесь от Филча, помнишь, Джордж? Но тогда это был просто чулан для мётел….
-Эй, Гарри, это что за штуки? – спросил сзади Дин, указывая на Сникоскопы и Зеркало Врагов.
-Детекторы Тьмы, - сказал Гарри, шагая к ним между подушками. – Как правило, они все показывают, когда рядом тёмные колдуны или враги, но слишком полагаться на них не надо, их можно одурачить….
Он на мгновение уставился в треснувшее Зеркало Врагов; в нём двигались тёмные фигуры, хотя ни одну нельзя было узнать. Он повернулся к нему спиной.
-Ну, я размышлял о том, чем нам следует заняться в первую очередь, и – ээ… - Он заметил поднятую руку. – Что, Гермиона?
-По-моему, нам следует избрать лидера, - сказала Гермиона.
-Гарри – лидер, - сразу сказала Чо, глядя на Гермиону как на сумасшедшую, и желудок Гарри сделал ещё одно сальто назад.
-Да, но, по-моему, нам следует проголосовать за это как положено, - невозмутимо сказала Гермиона. – Чтобы всё было официально и власть была у него. Итак – кто думает, что Гарри следует быть нашим лидером?
Руки подняли все, даже Захария Смит, хотя он сделал это очень нерешительно.
-Ээ – хорошо, спасибо, - сказал Гарри, чувствовавший, как его лицо горит. – И – что, Гермиона?
-Ещё я думаю, что у нас должно быть название, - радостно сказала она, не опуская руку. – Это создаст ощущение командного духа и единства, как думаешь?
-А можно мы будем «Противоамбриджной Лигой»? – с надеждой сказала Анджелина.
-Или «Министерство-Магии-Болваны-Группой»? – предложил Фред.
-Я думала, - сказала Гермиона, хмуро глядя на Фреда, - скорее о названии, по которому народ не поймёт, что мы задумали, чтобы можно было без риска говорить его вне встреч.
-Ассоциация Дерзающих? – сказала Чо. – Сокращённо А.Д., чтобы никто не знал, о чём мы говорим?
-Ага, А.Д. – хорошо, - сказала Джинни. – Только пусть это будет Армия Дамблдора, потому что этого Министерство больше всего боится, так?
Тут раздался громкий одобрительный шёпот и смех.
-Все за А.Д.? – с начальственным видом сказала Гермиона, вставая на колени на своей подушке, чтобы сосчитать. – Это большинство – предложение принято!
Она приколола к стене кусок пергамента со всеми их именами и сверху большими буквами написала «АРМИЯ ДАМБЛДОРА».
-Хорошо, - сказал Гарри, когда она снова села, - тогда начнём тренировки? Я думал, первое, чем нам стоит заняться – «Экспеллиармус», знаете, Разоружающие Чары. Знаю, они довольно базовые, но я обнаружил, что они реально полезные…
-Да ладно, - сказал Захария Смит, закатив глаза и сложив руки. – Я не думаю, что именно «Экспеллиармус» поможет нам Сам-Знаешь-Против-Кого, а ты?
-Я использовал их против него, - тихо сказал Гарри. – В июне они спасли мне жизнь.
Смит глупо открыл рот. Вся комната вела себя очень тихо.
-Но если думаешь, что ты выше этого, можешь уйти, - сказал Гарри.
Смит не шевельнулся. Как и все остальные.
-Ладно, - сказал Гарри, во рту у которого немного пересохло из-за всех этих уставившихся на него глаз, - думаю, нам всем стоит разбиться на пары и потренироваться.
Давать указания было очень необычно, но далеко не так необычно, как видеть, что им следуют. Все сразу встали и разделились. Невилл предсказуемо остался без партнёра.
-Можешь тренироваться со мной, - сказал ему Гарри. – Так – тогда на счёт три – один, два, три…
Комнату вдруг наполнили крики «Экспеллиармус!»: во всех направлениях полетели палочки, промазавшие заклинания попали в книги на полках и запустили их в воздух. Гарри оказался быстрее Невилла, палочка которого, вращаясь, вылетела из руки, в потоке искр врезалась в потолок и со стуком приземлилась на книжную полку, откуда Гарри достал её Призывающими Чарами. Оглядевшись, он подумал, что был прав, предложив начать с азов; тут и там наблюдалось неправильное колдовство; многие вообще не сумели разоружить своих противников, а лишь заставляли их отскочить на несколько шагов или вздрогнуть от попавшего в них хилого заклинания.
-Экспеллиармус! – сказал Невилл, и Гарри, застигнутый врасплох, почувствовал, как палочка вылетает из его руки.
-Я СДЕЛАЛ ЭТО! – радостно сказал Невилл. – У меня никогда раньше не получалось – Я СДЕЛАЛ ЭТО!
-Молодец! – ободрительно сказал Гарри, решив не уточнять, что в реальной дуэли противник Невилла вряд ли уставится в противоположную сторону, небрежно держа палочку сбоку. – Слушай, Невилл, можешь пару минут по очереди потренироваться с Роном и Гермионой, чтобы я мог походить и посмотреть, как дела у остальных?
Гарри перешёл в середину комнаты. С Захарией Смитом происходило что-то очень странное; каждый раз, как он открывал рот, чтобы разоружить Энтони Гольдштейна, из руки вылетала его собственная палочка, хотя Энтони, похоже, не издавал ни звука. Однако долго искать разгадку этой тайны Гарри не пришлось; в паре метров от Смита стояли Фред и Джордж и по очереди направляли палочки ему в спину.
-Извини, Гарри, - поспешно сказал Джордж, когда Гарри встретился с ним взглядом. – Не смогли удержаться…
Гарри обошёл другие пары, пытаясь поправлять тех, кто применял заклинание неправильно. Джинни объединилась с Майклом Корнером; она справлялась очень хорошо, а вот Майкл то ли был очень плох, то ли не хотел на неё нападать. Эрни Макмиллан делал палочкой лишние движения, давая своему партнёру время опередить его; братья Криви были полны энтузиазма, но неточны, и книги кругом соскакивали с полок в основном из-за них. Плоховато получалось и у Луны Лавгуд, иногда с вращением вырывавшей палочку из руки Джастина Финча-Флетчли, а в другие разы просто заставлявшей его волосы встать дыбом.
-Ладно, стоп! – закричал Гарри. – Стоп! СТОП!
«Мне нужен свисток», - подумал он и тут же заметил его лежащим на ближайшем ряду книг. Он схватил его и сильно дунул. Все опустили палочки.
-Это было неплохо, - сказал Гарри, - но определённо есть куда расти. – На него сердито посмотрел Захария Смит. – Попробуем ещё раз….
Он снова начал ходить по комнате, останавливаясь тут и там и делая поправки. Общий уровень исполнения медленно поднялся. Какое-то время он не приближался к Чо и её подруге, но, обойдя по два раза все остальные пары в комнате, почувствовал, что больше не может их игнорировать.
-О нет, - с довольно диким видом сказала Чо, когда он подошёл. – Экспеллиармиос! То есть Экспеллимеллиус! Я – ох, извини, Мариэтта!
Рукав её кудрявой подруги загорелся; Мариэтта потушила его собственной палочкой и сердито посмотрела на Гарри, как будто это была его вина.
-Я из-за тебя занервничала, у меня до этого хорошо получалось! – грустно сказала Чо Гарри.
-Это было довольно хорошо, - соврал Гарри, но когда она подняла брови, сказал: - То есть нет, это было паршиво, но я знаю, что ты можешь как надо, я оттуда смотрел….
Она засмеялась. Её подруга Мариэтта довольно кисло посмотрела на них и отвернулась.
-Не обращай на неё внимания, - пробормотала Чо. – Вообще-то она не хочет быть здесь, но я заставила её прийти со мной. Её родители запретили ей делать то, что может не понравиться Амбридж, понимаешь – её мама работает в Министерстве.
-А как же твои родители? – спросил Гарри.
-Ну, мне тоже запретили злить Амбридж, - сказала Чо, гордо выпрямляясь. – Но если они думают, что я не собираюсь драться Сам-Знаешь-С-Кем после того, что случилось с Седриком…
Она с довольно смущённым видом запнулась, и между ними наступило неловкое молчание; мимо уха Гарри просвистела палочка Терри Бута и сильно ударила Алисию Спиннет в нос.
-Ну, а мой отец очень поддерживает любую деятельность против Министерства! – гордо сказала Луна Лавгуд у Гарри за спиной; очевидно, она подслушивала их разговор, пока Джастин Финч-Флетчли пытался выпутаться из мантии, которая взлетела у него над головой. – Он всегда говорит, что готов поверить во что угодно про Фаджа, то есть Фадж же уже столько гоблинов убил! А ещё он, конечно, использует Отдел Тайн, чтобы разрабатывать ужасные яды, которые он тайно подливает всем, кто с ним не согласен. А ещё у него есть Умгубулярный Слэшкилтер…
-Не спрашивай, - буркнул Гарри Чо, когда она с озадаченным видом открыла рот. Она захихикала.
-Эй, Гарри, - позвала с другого конца комнаты Гермиона, - ты на время смотрел?
Он посмотрел на часы и был в шоке – было уже десять минут десятого, что означало, что им нужно немедленно вернуться в свои общие комнаты, иначе их может поймать и наказать Филч за нарушение комендантского часа. Он дунул в свисток; все прекратили кричать «Экспеллиармус!», и последняя пара палочек стукнулась об пол.
-Ну, это было довольно хорошо, - сказал Гарри, - но мы засиделись, сейчас нам лучше остановиться. На следующей неделе в то же время в том же месте?
-Скорее бы! – живо сказал Дин Томас, и многие согласно кивнули.
Однако Анджелина быстро сказала:
-Квиддич-сезон вот-вот начнётся, нашим командам тоже нужны тренировки!
-Тогда, скажем, в следующую среду вечером, - сказал Гарри, - тогда же и решим насчёт дополнительных встреч…. Пошли, нам пора….
Он снова вытащил Карту Мародёра и внимательно проверил наличие учителей на седьмом этаже. Он позволил им всем уйти по три и по четыре, нервно наблюдая, как их крошечные точки спокойно возвращаются в свои спальни: Хаффлпафф – в коридор в подвале, который также вёл на кухню, Рэйвенкло – в башню в западном крыле замка, а Гриффиндор – по коридору на седьмом этаже и к портрету Толстой Леди.
-Это было очень, очень здорово, Гарри, - сказала Гермиона, когда наконец остались только она, Гарри и Рон.
-Ага, точно! – с энтузиазмом сказал Рон, выходя из двери и глядя, как она снова превращается в камень за их спинами. – Видел, как я разоружил Гермиону, Гарри?
-Только один раз, - сказала уязвлённая Гермиона. – Я побеждала тебя гораздо больше раз, чем ты меня…
-Я победил тебя не один раз, я тебя победил по крайней мере три раза…
-Ну, если считать тот раз, когда ты споткнулся о собственную ногу и выбил палочку у меня из руки…
Они спорили всю дорогу до общей комнаты, но Гарри их не слушал. Он смотрел одним глазом на Карту Мародёра, но ещё он думал о том, как Чо сказала, что занервничала из-за него….
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ЛЕВ И ЗМЕЙ 
| С |
ледующие две недели Гарри чувствовал себя так, как будто носил у себя в груди какой-то талисман, сияющую тайну, которая поддерживала его на уроках Амбридж и даже позволяла ему слабо улыбаться, глядя в её ужасные выпученные глаза. Он и А.Д. боролись с ней прямо у неё под носом, занимаясь тем самым, чего больше всего боялись она и Министерство, и каждый раз, когда ему полагалось читать на её уроках книгу Уилберта Слинкхарда, вместо этого он ударялся в довольные воспоминания об их самых последних встречах, вспоминая, как Невилл успешно разоружил Гермиону, как Колин Криви после упорной тренировки на трёх встречах освоил сглаз Помех, как Парвати Патил так здорово применила Взрывное проклятие, что стёрла в порошок стол, на котором стояли все Сникоскопы.
Он считал, что установить на неделе постоянный вечер для встреч А.Д. почти невозможно, ведь им приходилось учитывать тренировки трёх разных квиддич-команд, которые часто переносились из-за погодных условий; но Гарри об этом не жалел, у него было такое чувство, что время их встреч лучше делать непредсказуемым. Если бы за ними кто-то следил, ему было бы трудно их вычислить.
Вскоре Гермиона выдумала очень умный способ сообщать всем членам время и дату следующей встречи на случай, если понадобится быстро их поменять, потому что если бы слишком часто народ из разных колледжей у всех на виду ходил по Большому Залу, чтобы поговорить друг с другом, это выглядело бы подозрительным. Она дала каждому члену А.Д. фальшивый галлеон (Рон был очень взволнован, когда впервые увидел корзину с деньгами, уверенный, что она в самом деле раздаёт золото).
-Видите номера на рёбрах монет? – сказала Гермиона в конце их четвёртой встречи, поднимая один, чтобы все посмотрели. В свете факелов золотая монета здорово сияла. – На настоящих галлеонах это просто серийный номер, принадлежащий гоблину, который отлил монету. А на фальшивых монетах номера будут меняться, показывая время и дату следующей встречи. Монеты будут нагреваться, когда дата изменится, так что если будете носить их в карманах, то сможете их почувствовать. Мы все возьмём по одной, и когда Гарри назначит дату следующей встречи, он поменяет цифры на своей монете, а так как я наложила на них Чары Изменчивости, они все будут выглядеть так же, как у него.
Ответом на слова Гермионы была абсолютная тишина. Она довольно смущённо оглядела все повёрнутые к ней лица.
-Ну – я подумала, что это хорошая идея, - неуверенно сказала она, - то есть если Амбридж попросит нас вывернуть карманы, то в галлеоне же нет ничего подозрительного? Но… ладно, если вы не хотите их использовать…
-Ты владеешь Чарами Изменчивости? – сказал Терри Бут.
-Да, - сказала Гермиона.
-Но это… это ведь уровень ТРИТОНа, - слабо сказал он.
-О, - сказала Гермиона, пытаясь выглядеть скромной. – О… ну… да, наверное….
-Почему же ты не в Рэйвенкло? – задал он вопрос, уставившись на Гермиону почти что с удивлением. – С такими мозгами?
-Ну, на моей Сортировке Сортировочная Шляпа всерьёз думала отправить меня в Рэйвенкло, - радостно сказала Гермиона, - но в конце концов всё же решила в Гриффиндор. Так, значит, галлеоны использовать будем?
Раздался одобрительный шёпот, и все подошли взять по одному из корзины. Гарри покосился на Гермиону.
-Знаешь, что они мне напоминают?
-Нет, и что же?
-Шрамы Пожирателей Смерти. Волдеморт касается одного из них, и у всех шрамы обжигает, и они знают, что им надо к нему.
-Ну… да, - тихо сказала Гермиона. – Я правда взяла идею оттуда… но заметь, я решила вырезать дату на кусках металла, а не у наших членов на коже….
-Ага… мне твой способ больше нравится, - сказал Гарри, с широкой улыбкой бросая свой галлеон себе в карман. – По-моему, с ними единственная опасность в том, что мы можем случайно их потратить.
-Как же, - сказал Рон, со слегка опечаленным видом рассматривавший собственный фальшивый галлеон. – У меня настоящих галлеонов, чтобы спутать с ним, нет.
Так как приближался первый квиддич-матч сезона, Гриффиндор против Слизерина, их встречи А.Д. пришлось отложить, потому что Анджелина настаивала на почти ежедневных тренировках. Тот факт, что Кубок Квиддича так давно не разыгрывался, существенно добавлял интереса и волнения насчёт предстоящей игры. Исход сильно интересовал Рэйвенкло и Хаффлпафф, ведь им, конечно, за этот год предстояло играть против обеих команд, хотя они пытались притвориться, что просто ведут себя спортивно и хотят, чтобы их сторона победила. Гарри понял, как сильно МакГонагалл хочет победы над Слизерином, когда она в неделю перед матчем не стала давать им домашних заданий.
-По-моему, сейчас вам и так забот хватает, - многозначительно сказала она. Никто не мог поверить своим ушам, пока она не посмотрела прямо на Гарри и Рона и не сказала мрачно: - Я привыкла к тому, что вижу у себя в кабинете Кубок Квиддича, парни, и вообще-то не хочу, чтобы мне пришлось передать его профессору Снейпу, так что используйте свободное время для тренировок, ясно?
Снейп партизанил не менее очевидно: он так часто бронировал квиддич-поле для тренировок Слизерина, что Гриффиндору с трудом удавалось попасть туда и поиграть. Ещё он был глух к многочисленным доносам о попытках Слизерина сглазить игроков Гриффиндора в коридорах. Когда в больничное крыло явилась Алисия Спиннет с так быстро и густо растущими бровями, что они загородили ей обзор и заткнули рот, Снейп настаивал, что она наверняка испробовала на себе Наращивающие Волосы Чары, и отказался слушать четырнадцать свидетелей, утверждавших, что они видели, как её сзади сглазил вратарь Слизерина Майлс Блетчли, когда она работала в библиотеке.
Гарри смотрел на шансы Гриффиндора с оптимизмом; всё-таки они ни разу не проиграли команде Малфоя. Правда, Рон всё ещё играл не на уровне Вуда, но он с необычайным упорством старался улучшить свою игру. Его главной слабостью была склонность терять уверенность в себе, когда он делал ошибку; пропустив один гол, он начинал суетиться, а значит, с большей вероятностью пропускал ещё. С другой стороны, Гарри видел, что когда Рон в форме, он делает действительно потрясающие сейвы: на одной памятной тренировке он свесился с метлы на одной руке и так сильно отбил квоффл ногой, что тот пролетел через всё поле и попал в центральное кольцо на другой стороне. Вся команда чувствовала, что этот сейв даже покруче того, что недавно сделал Барри Райан, вратарь сборной Ирландии, против лучшего нападающего Польши Ладислава Замойского. Даже Фред сказал, что Рон, может, ещё заставит его и Джорджа гордиться и что они всерьёз думают признать, что он их родственник, что, как он заверил Рона, они четыре года пытались отрицать.
Единственным, что действительно волновало Гарри, было то, что Рон позволял тактике команды Слизерина расстраивать его ещё до того, как они выйдут на поле. Гарри, конечно, уже больше четырёх лет переносил их ехидные комментарии, так что шёпот вроде «Эй, Потти, я слышала, Уоррингтон поклялся в субботу сбить тебя с метлы» не то что не леденил ему кровь, а вызывал смех. «Уоррингтон так плохо целится, что я бы больше волновался, если бы он целился в того, кто рядом со мной», - отвечал он, отчего Рон и Гермиона смеялись, а усмешка на лице Пэнси Паркинсон исчезала.
Но Рон ещё не переносил такой безжалостной кампании оскорблений, глумлений и запугивания. Когда проходившие мимо в коридорах игроки Слизерина, среди которых были семиклассники намного крупнее его, бормотали: «Заказал себе кровать в больничном крыле, Уизли?» - он не смеялся, а становился нежно-зелёного оттенка. Когда Драко Малфой изображал Рона, роняющего квоффл (это он делал каждый раз, когда их больше никто не видел), уши Рона краснели, а руки так сильно тряслись, что казалось, что он и сейчас уронит то, что держит.
В вое ветра и постоянном дожде сгинул октябрь, и пришёл холодный, как замёрзшее железо, ноябрь с сильным морозом по утрам и кусачими ледяными ветрами, морозившими открытые ладони и лица. Небеса и потолок Большого Зала стали бледными жемчужно-серыми, горы вокруг Хогвартса покрылись снегом, а температура в замке так упала, что многие ученики в коридорах между уроками носили свои толстые защитные перчатки из драконьей кожи.
Утро накануне матча выдалось солнечным и холодным. Когда Гарри проснулся, он оглянулся на кровать Рона и увидел, что тот сидит вертикально, обхватив руками колени и неотрывно пялясь в пространство.
-Ты в порядке? – сказал Гарри.
Рон кивнул, но ничего не сказал. Гарри невольно вспомнил тот раз, когда Рон случайно наложил на себя чары изрыгания слизняков. Он выглядел точно таким же бледным и потным, как тогда, не говоря уже о том, что так же не хотел открывать рот.
-Тебе просто нужно позавтракать, - ободряюще сказал Гарри. – Пошли.
Когда они пришли, Большой Зал быстро наполнялся, в нём болтали громче, чем обычно, а настрой бил через край. Когда они проходили мимо стола Слизерина, раздался громкий шум; Гарри оглянулся и увидел, что почти у всех в дополнение к обычным зелёно-серебристым шарфам и шляпам надеты серебряные значки, по форме похожие на корону. Многие оттуда почему-то махали Рону, громогласно хохоча. Проходя, Гарри попытался рассмотреть, что написано на значках, но он был слишком занят тем, чтобы быстро провести Рона мимо их стола, и не стал задерживаться и читать.
За столом Гриффиндора, где все были в красно-золотистом, их приветствовали с восторгом, но, похоже, Рону аплодисменты не то что не подняли настроение, а, наоборот, выбили последний дух; он бухнулся на ближайшую скамейку с таким видом, как будто ест в последний раз.
-Я, должно быть, ненормальный, что это делаю, - хриплым шёпотом сказал он. – Ненормальный.
-Не тупи, - твёрдо сказал Гарри, передавая ему ассорти из хлопьев. – У тебя всё будет хорошо. Нервничать – это нормально.
-Я отстой, - прохрипел Рон. – Я дырка. Я играть не умею, хоть убей. О чём я думал?
-Соберись, - строго сказал Гарри. – Помнишь тот сейв ногой, который ты сделал на днях, даже Фред и Джордж сказали, что это было великолепно…
Рон повернул к Гарри измученное лицо.
-Это была случайность, - печально прошептал он. – Я не собирался это делать – я соскользнул с метлы, когда никто из вас не видел, пытался забраться обратно и случайно попал по квоффлу ногой.
-Ну, - сказал Гарри, быстро оправившись от этого неприятного сюрприза, - ещё несколько таких случайностей – и игра у нас в кармане, не так ли?
Напротив них сели Гермиона и Джинни в красно-золотистых шарфах, перчатках и розетках.
-Как себя чувствуешь? – спросила Джинни Рона, который теперь уставился на остатки молока на дне своей пустой миски из-под хлопьев так, как будто всерьёз думал попытаться утопиться в них.
-Он просто нервничает, - сказал Гарри.
-Ну, это хороший знак, по-моему, экзамены никогда не сдаёшь слишком хорошо, если не нервничаешь чуть-чуть, - искренне сказала Гермиона.
-Привет, - сказал смутный и мечтательный голос у них за спиной. Гарри оглянулся: из-за стола Рэйвенкло подошла Луна Лавгуд. Многие уставились на неё, несколько человек в открытую смеялись и показывали пальцами; она умудрилась раздобыть шляпу в форме львиной головы в натуральную величину, которая шаталась на её голове.