ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
рассказывающая о том, как Цао Цао устроил большую охоту,и о том,как Дун Чэн получил халат и пояс Итак, Цао Цао выхватил меч я хотел убить Чжан Ляо. Лю Бэй удержал его руку,а Гуань Юй пал перед ним на колени. -- Это человек с открытой душой, его надо пощадить, -- сказал Лю Бэй. -- Я знаю Чжан Ляо как честного и справедливого человека, -- повторил ГуаньЮй, -- своей жизнью ручаюсь за него! -- Я тоже знаю его таким, я только пошутил над ним! Цао Цао отбросил меч. Он дал пленнику новое платье и усадил на почетноеместо. Чжан Ляо был тронут и заявил, что покоряется. Цао Цао пожаловал емувысокое звание и поручил призвать к миру Цзан Ба. Но Цзан Ба сам привел своивойска и сдался, как только узнал, что Люй Бу погиб, а Чжан Ляо покорился.В свою очередь Цзан Ба призвал к покорности Сунь Гуаня, У Дуня и Инь Ли.Только Чан Си отказался покориться. Цао Цао назначил Цзан Ба начальникомуезда Ланъе. Сунь Гуань и другие тоже получили должности с повелениемохранять земли Цин и Ци. Жена и дочь Люй Бу были отправлены в Сюйчан. Триармии были щедро награждены и получили приказ о возвращении. Путь их лежал через Сюйчжоу. Народ толпился у дороги и зажигал благовония вчесть победителей. Население просило оставить Лю Бэя их правителем. -- Лю Бэй совершил великий подвиг, -- говорил Цао Цао, -- сам Сын небадолжен принять и наградить его, а потом он вернется. Вместо Лю Бэя правителем Сюйчжоу был назначен начальник конницы и колесницЧэ Чжоу. Войска Цао Цао возвратились в Сюйчан. Лю Бэя поместили на отдых в доме,расположенном рядом с дворцом Цао Цао. На другой день император Сянь-дипринял победителей. Цао Цао подал доклад о военных подвигах Лю Бэя ипредставил его самого императору. Лю Бэй, одетый в придворное платье,склонился у ступеней красного крыльца. Император пригласил его в зал испросил: -- Кто ваши предки? -- Ваш слуга -- потомок Чжуншаньского вана Лю Шэна, праправнукблагочестивого императора Цзин-ди, внук Лю Сюна и сын Лю Хуна, -- спочтением отвечал Лю Бэй. Император велел принести родословную книгу и проверить по ней. "У благочестивого императора Цзин-ди было четырнадцать сыновей, -- сталчитать цзун-чжэн. -- Седьмым сыном был Чжуншаньский цзин-ван Лю Шэн. Лю Шэнродил Лю Чжэна, Лучэнского хоу. Лю Чжэн родил Лю Ана, Пэйского хоу; Лю Анродил Лю Лу, Чжанского хоу. Лю Лу родил Лю Ляня, Ишуйского хоу. Лю Ляньродил Лю Ина, Циньянского хоу. Лю Ин родил Лю Цзяня, Аньгоского хоу. ЛюЦзянь родил Лю Ая, Гуанлинского хоу. Лю Ай родил Лю Сяня, Цзяошуйского хоу.Лю Сянь родил Лю Шу, Цзуиского хоу. Лю Шу родил Лю И, Циянского хоу. Лю Иродил Лю Би, Юаньцзэского хоу. Лю Би родил Лю Да, Инчуаньского хоу. Лю Дародил Лю Бу-и, Фынлинского хоу. Лю Бу-и родил Лю Хуэя, Цзичуаньского хоу. ЛюХуэй родил Лю Сюна, начальника уезда Фань, в Дунцзюне. Лю Сюн родил Лю Хуна,который не занимал никакой должности. Лю Бэй -- сын Лю Хуна". Сличив родословные записи, император установил, что Лю Бэй приходится емудядей. Тогда он попросил Лю Бэя войти в один из боковых залов, чтобысовершить церемонии, предписанные при встрече дяди с племянником. Императорпро себя думал: "Цао Цао правит всеми государственными делами, и мы невластны решать что-либо. Теперь же новообретенный дядюшка будет нашимпомощником". Он пожаловал Лю Бэю чин полководца левой руки и титул Ичэнтинского хоу. После окончания торжественного пира Лю Бэй поблагодарил императора и покинулдворец. С тех пор люди стали величать его Лю Хуан-шу -- императорскийдядюшка Лю. Когда Цао Цао вернулся домой, к нему пришли советники во главе с Сюнь Юем: -- Сын неба признал Лю Бэя своим дядей. Пожалуй, это нам невыгодно. -- Да, он признал его дядей, -- спокойно сказал Цао Цао, -- но я будуповелевать им посредством императорских указов. Он не посмеет неповиноваться. К тому же я оставлю его в Сюйчане. Хотя он и близок кгосударю, но я буду держать его в своих руках. Чего мне бояться?Беспокойство причиняет мне не он, а тай-вэй Ян Бяо, который состоит вблизком родстве с Юань Шу. Его надо немедля убрать, а то, если он станетсоюзником Юаней, беды не оберешься. По указанию Цао Цао, люди состряпали ложный донос, обвинив Ян Бяо в тайныхсношениях с Юань Шу. После этого Ян Бяо бросили в тюрьму, и Мань Чун получилприказание прикончить его. Бэйхайский тай-шоу Кун Юн находился в это время в Сюйчане. Он и принялсяуговаривать Цао Цао: -- Можно ли из-за Юаней обвинять Ян Бяо? Ведь он происходит из рода, четырепоколения которого известны своими добродетелями! -- На то воля императора, -- возразил Цао Цао. -- Когда Чэн-ван убил Чжао-гуна, мог ли Чжоу-гун сказать, что он непричастен к этому? Цао Цао вынужден был отказаться от своего намерения. Однако он лишил Ян Бяовсех должностей и сослал в деревню. И-лан Чжао Янь позволил себе выразить возмущение таким самоуправством, зачто был схвачен и казнен по приказу Цао Цао. Этим Цао Цао навел страх навсех чиновников. -- Ваша слава растет с каждым днем, -- желая угодить Цао Цао, сказалсоветник Чэн Юй. -- Почему бы вам не принять титул ба-ван? -- У династии еще много сторонников, и я не хочу действовать опрометчиво,-- сказал Цао Цао. -- Я уговорю Сына неба поехать на охоту, а там посмотрим. Приказав выбрать лучших коней, ястребов и гончих собак, приготовив лук истрелы и собрав за городом воинов, Цао Цао явился просить императора принятьучастие в охоте. -- Боюсь, что охота не совсем пристойная вещь, -- сказал император. -- Древние императоры и князья четыре раза в год выезжали на охоту, чтобыпоказать Поднебесной свое могущество, -- напомнил Цао Цао. -- Сейчас всястрана пребывает в состоянии беспорядка, и потому как раз время наторжественной охоте поупражняться в военном деле. Император не решился возражать. Он прицепил к поясу драгоценный резной лук,наполнил колчан стрелами с золотыми наконечниками, сел на коня и всопровождении свиты покинул город. Лю Бэй и его братья, вооруженные кривыми луками, вместе с несколькимидесятками всадников присоединились к императорскому выезду. Цао Цао ехал на своем рыжем коне, которого звали Летающая молния, всопровождении многотысячной свиты. Охота предполагалась в Сюйтяне, и воиныдолжны были оцепить это место на двести ли в окружности. Цао Цао ехал рядом с Сыном неба, отставая от него лишь на голову коня.Позади следовали только близкие Цао Цао военачальники. Гражданские и военныечины отстали далеко позади -- никто из них не осмеливался приблизиться. Не доезжая Сюйтяня, император заметил стоявшего у обочины дороги Лю Бэя. -- Мы хотели бы сегодня посмотреть охотничье мастерство нашего дядюшки, --сказал император. Лю Бэй, выполняя повеление, вскочил на коня. И как раз в этот момент изтравы выскочил заяц. Лю Бэй метким выстрелом сразил его на бегу. Императорвскрикнул от изумления. Обогнув склон горы, они заметили, как из зарослейтерновника выбежал большой олень. Император выстрелил три раза, нопромахнулся. -- Стреляйте вы! -- обратился он к Цао Цао. Цао Цао взял у императора лук и стрелу с золотым наконечником и выстрелил.Стрела вонзилась оленю в спину, и тот упал. "Вань суй!" -- раздались крики. Окружающие, увидев стрелу с золотымнаконечником, решили, что стрелял император и бросились его поздравлять. ЦаоЦао выехал вперед и стал принимать поздравления. Все побледнели. Гуань Юй, стоявший за спиной у Лю Бэя, нахмурил свои шелковистые брови и,сверкая налитыми кровью глазами, выхватил меч и бросился было к Цао Цао. НоЛю Бэй метнул на брата такой грозный взгляд, что у того руки опустились. ЛюБэй поклонился Цао Цао и произнес: -- Вы бесподобно стреляете, господин чэн-сян! В целом мире не найти другоготакого стрелка! -- Это счастливая удача Сына неба! -- улыбнулся Цао Цао и, повернувшись кимператору, стал поздравлять его. Однако лук он императору не возвратил, аповесил себе на пояс. По окончании охоты в Сюйтяне был устроен большой пир, после чего всевозвратились в Сюйчан и разъехались по домам. Гуань Юй в негодовании говорил Лю Бэю: -- Злодей Цао Цао обижает государя и унижает знатных! Почему вы, брат мой,не дали мне убить его, дабы избавить государство от зла? -- Когда бросаешь камнем в крысу, смотри, не разбей вазу! -- наставительнозаметил Лю Бэй. -- Цао Цао находился на расстоянии одной конской головы отСына неба, вокруг толпились его приближенные. А если бы ты в своемнеобузданном гневе бросился на Цао Цао и случайно ранил императора? Вся винапала бы на нас. -- Пора разделаться с этим злодеем, не то в дальнейшем не миновать беды! -- Это следует держать в строжайшей тайне, -- добавил Лю Бэй. -- Не болтайлегкомысленно! Вернувшись во дворец, император Сянь-ди со слезами жаловался императрице Фу: -- Не успели мы вступить на престол, как появились коварные люди. Сначаламы подвергались нападкам со стороны Дун Чжо, потом терпели бедствия отЛи Цзюэ и Го Сы. Простые люди не знают таких страданий, какие познали мы!Мы призвали Цао Цао быть хранителем трона, а он, против наших ожиданий,своевольничает ради своей славы. Всякий раз, когда я вижу его, мне в спинусловно вонзаются шипы. Вот и сейчас на охоте он бесцеремонно выехал впередпринимать поздравления! Рано или поздно он против нас что-либо замыслит.О супруга наша! Мы не знаем, где умрем! -- Все чиновники кормятся щедростью ханьского двора, -- заметилаимператрица Фу. -- Неужели не найдется человека, который спас быгосударство? Не успели отзвучать ее слова, как вошел человек и молвил: -- Не печальтесь, государь и государыня! Я найду такого человека! -- Этобыл отец императрицы Фу Вань. -- Вам тоже известно о недостойном поступке Цао Цао? -- со слезами спросилимператор. -- Выстрел в Сюйтяне, кто не знает об этом! -- воскликнул Фу Вань. --Однако большинство при дворе если не родственники, то приспешники Цао Цао.Кто же, кроме ваших родных, согласится быть верным до конца и наказатьзлодея? Мне такое дело выполнить трудно, ибо у меня нет влияния, но навашего дядюшку Дун Чэна можно положиться. -- Да, дядюшка Дун хорошо разбирается в затруднениях государства истремится их устранить, мы это знаем. Велите пригласить его для обсуждениявеликого дела. -- Не забывайте, что ваши приближенные -- все приспешники злодея Цао Цао,-- заметил Фу Вань. -- Если это раскроется, мы пострадаем. -- Как же нам быть? -- Я думаю так: император тайно подарит Дун Чэну халат и яшмовый пояс, а впоясе будет зашит секретный указ. Обнаружив императорское повеление, Дун Чэнбудет у себя дома днем и ночью обдумывать план, и ни духи, ни демоны непроведают об этом. Император одобрил соображения Фу Ваня, тот поклонился и удалился в своипокои. Сын неба прокусил себе палец, кровью написал на шелке указ и попросилимператрицу Фу зашить его под шелковую подкладку пояса. Затем он наделпарчовый халат, подпоясался яшмовым поясом и повелел позвать Дун Чэна. Когдаокончились церемонии, предписанные при встрече с императором, Сянь-дисказал: -- Прошлой ночью мы говорили с императрицей о наших страданиях в Бахэ и,вспомнив о ваших заслугах, призвали вас, чтобы наградить. Дун Чэн наклонил голову в знак благодарности. Император проследовал за нимиз главного зала в храм предков, а оттуда в галерею заслуженных сановников.Воскурив благовония и совершив положенные обряды, Сын неба повел Дун Чэнаобозревать портреты, среди которых был и портрет ханьского Гао-цзу. -- Откуда происходил наш император Гао-цзу, и как он основал династию? --спросил Сянь-ди. -- Вы изволите шутить, государь! -- на лице Дун Чэна выразилось недоумение.-- Как же не знать деяний божественного предка? Император Гао-цзу начал своюдеятельность смотрителем пристани на реке Сы. Именно там он и поднял своймеч и, убив Белую змею, встал на борьбу за справедливость. Император Гаопрошел из конца в конец всю страну, за три года уничтожил Цинь, за пять летразгромил Чу и стал повелителем Поднебесной, основав династию, которая стоитвечно. -- Вот какими героями были наши великие предки, и как слабы их потомки! --император тяжело вздохнул. -- Как тут не горевать? Указывая на портреты сподвижников Гао-цзу, Сын неба продолжал: -- Это Люский хоу Чжан Лян и Цуаньский хоу Сяо Хэ, не так ли? -- Да, основывая династию, Гао-цзу полагался на силу этих двух мужей. Император оглянулся -- свита была далеко -- и шепнул Дун Чэну: -- Вы должны стоять возле меня так же, как эти двое стояли возле Гао-цзу. -- Смею ли я? Мои заслуги столь ничтожны... -- Мы помним, как вы спасли нас в западной столице, и никогда не забудемвашей услуги, -- произнес император. -- Тогда мы не могли наградить вас, нотеперь вы должны надеть наш халат и подпоясаться нашим поясом: это будетозначать, что вы всегда находитесь возле нас. Дун Чэн поклонился. Император снял с себя халат и пояс и отдал Дун Чэну,добавив вполголоса: -- Вернетесь домой -- тщательно осмотрите наш дар и выполните нашу волю. Дун Чэн надел императорский халат и покинул зал. Но сообщники Цао Цао ужеуспели донести ему, что император беседует с Дун Чэном в галерее знаменитыхлюдей. Цао Цао поспешил во дворец, и в дворцовых воротах Дун Чэн столкнулсяс ним. Скрыться было невозможно. Оставалось только уступить дорогу ипоклониться. -- Откуда идет императорский дядюшка? -- спросил Цао Цао. -- Я удостоился приглашения Сына неба и получил дар -- халат и яшмовыйпояс. -- А по какому поводу Сын неба решил одарить вас? -- поинтересовался ЦаоЦао. -- Император наградил меня за то, что я спас его особу в западной столице. -- Снимите-ка пояс, я посмотрю. Дун Чэн помедлил было, но Цао Цао кликнул слуг, и он поспешил снять пояс.Цао Цао долго разглядывал его и затем сказал: -- Да, пояс действительно замечательный... А теперь дайте-ка полюбоватьсяхалатом. Дун Чэн трепетал в душе, но, не смея противиться, снял халат. Цао Цао взялего в руки и стал внимательно рассматривать против солнца. Покончив с этим,Цао Цао нарядился в халат, подпоясался поясом и спросил приближенных: -- Ну, как, подходит мне эта одежда? -- Великолепно! -- хором ответили те. -- Не подарите ли вы этот халат и пояс мне? -- обратился Цао Цао к ДунЧэну. -- То, что пожаловано милостью Сына неба, я отдавать не смею. Разрешите мнеподарить вам что-нибудь другое. -- Почему вы получили подарки? Нет ли тут какого-нибудь заговора? -- Что вы, что вы! Дерзну ли я? -- в испуге воскликнул Дун Чэн. -- Еслихотите, возьмите эти вещи себе. -- Как же я могу отобрать подарок государя? Я просто пошутил. Цао Цао снял халат и пояс и возвратил их Дун Чэну. В ту ночь, сидя в своем кабинете, Дун Чэн долго со всех сторон разглядывалхалат, но ничего не обнаружил. "Раз Сын неба приказал мне хорошенькоосмотреть подарок, значит в нем что-то есть, -- рассуждал Дун Чэн. -- В чемже дело? Почему я ничего не нахожу?" Он стал прощупывать пояс. Пластинки из белой яшмы были вырезаны в видедраконов среди цветов. Подкладка из пурпурного шелка была заделана тактщательно, что и здесь ничего не удавалось обнаружить. Сильно озадаченный,Дун Чэн разложил пояс на столе и вновь начал внимательно рассматривать его.Это занятие очень утомило Дун Чэна, он облокотился на стол и слегкавздремнул. В это время нагар от светильника упал на пояс и прожег подкладкупояса. В прогоревшем месте виднелось что-то белое с таинственными кровавымизнаками. Дун Чэн тотчас же ножом вспорол подкладку и извлек оттуда секретныйуказ императора. Указ гласил: "Нам известно, что в отношениях между людьми отношения между отцом и сыномстоят на первом месте, а в отношениях между высшими и низшими на главномместе -- отношения между государем и подданными. Но злодей Цао Цао нынезахватил власть, обманывает и притесняет своего государя. При помощиприспешников он попрал основы управления, жалует награды и наказывает, несчитаясь с нашей волей. Дни и ночи мы скорбим о том, что Поднебесная вопасности. Вы ближайший наш родственник и высший сановник в государстве и,памятуя о трудностях, с какими была основана династия, должны собрать всехверных и справедливых людей, дабы уничтожить тирана и его приспешников ивосстановить алтарь династии. Наши предки возрадуются! Мы, прокусив себе палец, кровью написали сей указ, повелевая вам бытьвдвойне осторожным и не отступать перед препятствиями в выполнении нашейволи. Писано весной, в третий месяц четвертого года Цзянь-ань" [199 г.]. Слезы потоком полились из глаз Дун Чэна. Всю ночь он не мог уснуть. Утром,положив указ на столе в кабинете, он погрузился в размышления о том, какуничтожить Цао Цао. Дун Чэн думал долго, но ничего не мог решить и, сидя,заснул. Случилось так, что в этот час явился ши-лан Ван Цзы-фу. Привратник, зная,что Ван Цзы-фу друг Дун Чэна, не посмел остановить его, и тот прошел вкабинет. Ван Цзы-фу увидал, что Дун Чэн спит, облокотившись на стол иприкрывая рукавом кусок шелка, на котором виднелся иероглиф "Чжэнь"(*1). ВанЦзы-фу потихоньку вытащил указ, прочитал его и спрятал в рукав, потомокликнул Дун Чэна: -- Как вы себя чувствуете, дядюшка императора? Почему вы уснули, сидя застолом? Дун Чэн открыл глаза и, не найдя на столе указа, позабыл о всякихцеремониях; руки и ноги у него задрожали. Ван Цзы-фу продолжал: -- Вы замышляете убийство Цао Цао. Я обязан об этом донести! -- Если вы это сделаете, Ханьский дом прекратит свое существование, -- сослезами молвил Дун Чэн. -- Я пошутил, -- успокоил его Ван Цзы-фу. -- Могу ли я изменить Ханьскомудому? Ведь еще мои предки пользовались его милостями! Я хочу всеми силамипомочь вам, брат мой, уничтожить злодея. -- Это было бы счастьем для Поднебесной! -- с облегчением вздохнул Дун Чэн. -- Давайте все обсудим. Я не пожалею свой род, чтобы послужить ханьскомугосударю. Дун Чэн взял кусок белого шелка, написал на нем свое имя и прозвание; ВанЦзы-фу сделал то же и сказал: -- У Цзы-лань -- мой большой друг, надо с ним посоветоваться. -- Из придворных чинов только чаншуйский сяо-вэй Чун Цзи да и-лан У Ши --мои близкие друзья. Несомненно, они будут с нами заодно, -- произнес ДунЧэн. И тут, словно на зов, пришли Чун Цзи и У Ши. -- Небо помогает нам! -- воскликнул Дун Чэн и попросил Ван Цзы-фуспрятаться за ширмой. Он сам ввел гостей в кабинет и усадил. Выпив чаю, Чун Цзи спросил: -- Вас не возмущает случай на охоте в Сюйтяне? -- Да, конечно, но что же можно сделать? -- ответил Дун Чэн, стараяськазаться равнодушным. -- Я поклялся убить злодея, да некому помочь мне, -- признался У Ши. -- Уничтожить злодея на пользу государству -- за это и умереть не обидно!-- присоединил свой голос Чун Цзи. -- Вы, я слышу, собираетесь убить Цао Цао? Я должен донести! -- пригрозилВан Цзы-фу, выходя из-за ширмы. -- И дядюшка императора это подтвердит! -- Преданному слуге императора смерть не страшна! -- гневно заявил Чун Цзи.-- Если мы умрем, то станем духами-хранителями династии Хань. Это лучше, чемприслуживать государственному преступнику, как это делаете вы! -- Вот как раз по этому делу мы и хотели пригласить вас. Мой друг простопошутил... С этими словами Дун Чэн вытащил из рукава указ и показал его Чун Цзи и У Ши.Те безудержно зарыдали. Тогда Дун Чэн попросил их вписать свои имена, а ВанЦзы-фу сказал: -- Погодите, я приведу У Цзы-ланя. Вскоре он вернулся вместе с У Цзы-ланем, и тот тоже приписал свое имя.После этого они перешли во внутренние покои отдохнуть и выпить вина. Но тутдоложили, что Дун Чэна спрашивает силянский тай-шоу Ма Тэн. -- Скажите, что я заболел и не могу принять его. -- Я видел, как он выходил из ворот дворца в парчовом халате с яшмовымпоясом! -- обиженно воскликнул Ма Тэн. -- Зачем он притворяется больным,ведь я не без дела, явился к нему! Привратник передал эти слова Дун Чэну, тот извинился перед гостями и вышел вприемную к Ма Тэну. После взаимных приветствий они уселись, и Ма Тэн сказал: -- Я был принят государем и теперь возвращаюсь домой. Вот зашел к вампроститься, а вы почему-то отказались меня видеть. -- Я, недостойный, захворал, -- пожаловался Дун Чэн, -- моя вина перед вамивелика. -- По вашему лицу не заметно, что вы больны... Дун Чэн промолчал. Ма Тэн встал, негодующе встряхнул рукавами халата и совздохом направился к крыльцу. -- Нет, такие люди не спасут государства! -- как бы про себя пробормоталон. -- Каких людей вы имеете в виду? -- остановил его Дун Чэн, задетый этимисловами. -- Случай на охоте в Сюйтяне наполнил грудь мою гневом! -- промолвил МаТэн. -- И уж если вы, близкий родственник государя, можете проводить времяза вином и не думать, как наказать злодея, то где же найти таких людей,которые помогли бы династии в беде и поддержали ее в несчастьях? -- Чэн-сян Цао Цао -- великий государственный муж и пользуется довериемимператорского двора! Как вы решаетесь на такое дело? -- притворилсяизумленным Дун Чэн. -- Вы все еще считаете злодея Цао Цао благородным человеком! -- возмутилсяМа Тэн. -- Люди, которые цепляются за жизнь и боятся смерти, недостойнырешать великие дела! -- Потише, поблизости много глаз и ушей! -- прервал его Дун Чэн. Убедившись в том, что Ма Тэн честный и справедливый человек, Дун Чэн показалему указ. От волнения волосы зашевелились на голове Ма Тэна, и он до кровизакусил губы. -- Когда вы приступите к делу, мои силянские войска помогут вам, --решительно заявил Ма Тэн. Дун Чэн познакомил его с остальными и попросил вписать свое имя в список.В знак клятвы Дун Чэн смазал кровью уголки рта. -- Все мы должны дать клятву, что скорей умрем, чем изменим нашему союзу!-- воскликнул он, обводя взглядом присутствующих. -- Если найдется хотьдесяток верных людей, великое дело будет доведено до конца! Преданных исправедливых людей немного, а связываться с дурными -- значит, причинитьсебе вред, -- закончил Дун Чэн. Ма Тэн попросил список чиновников и, читая его, вдруг всплеснул руками: -- Но почему же вы не посоветуетесь с ним? Все захотели узнать, о ком вспомнил Ма Тэн, и он, не торопясь, начал свойрассказ. Правильно говорится: Лишь потому, что Дун Чэну вручили суровый указ, Помочь династии Ханьской потомок нашелся тотчас. О ком рассказал Ма Тэн, вы узнаете из следующей главы.ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
из которой читатель узнает о том, как Цао Цао отзывался о героях,и о том,как Гуань Юй убил Чэ Чжоу Здесь находится юйчжоуский правитель Лю Бэй, -- сказал Ма Тэн, отвечая навопрос Дун Чэна, кого тот имеет в виду. -- Почему бы вам не обратиться кнему за помощью? -- Он сейчас придерживается Цао Цао и не возьмется за это дело, --неуверенно ответил Дун Чэн. -- На охоте я заметил, как Гуань Юй, стоявший за спиной Лю Бэя, собиралсяброситься на Цао Цао с мечом, когда тот выехал принимать поздравления, и какЛю Бэй взглядом остановил его, -- сказал Ма Тэн. -- Он давно бы выступилпротив Цао Цао, да боится, что у него не хватит сил. Поговорите с ним; ядумаю, он согласится. -- С таким делом спешить не следует, -- заметил У Ши. -- Сначала надо всехорошенько обдумать. На этом разговор закончился, и все разошлись. На другой день вечером Дун Чэн спрятал указ на груди и пошел к Лю Бэю наподворье. Лю Бэй пригласил его войти и усадил рядом с собой. Гуань Юй и ЧжанФэй стали по сторонам. -- Раз уж вы пришли ночью, значит по какому-то важному делу, -- начал ЛюБэй. -- Если бы я приехал днем на коне, у Цао Цао возникли бы подозрения, --произнес Дун Чэн. -- Вот почему я предпочел поздний час. Принесли вино, и Лю Бэй угостил Дун Чэна. -- Почему во время охоты вы остановили Гуань Юя, когда он хотел убить ЦаоЦао? -- задал вопрос Дун Чэн. -- Как вы узнали об этом? -- Кроме меня, этого никто не заметил, -- успокоил его Дун Чэн. -- Гуань Юй не смог сдержать гнева, когда увидел, до чего дошла наглостьЦао Цао. -- Если бы все сановники были такие, как Гуань Юй, -- со слезами в голосепроизнес Дун Чэн, -- в государстве было бы спокойно! Лю Бэй подумал, что Дун Чэна подослал Цао Цао, и, притворившись изумленным,сказал: -- Разве есть какие-либо основания жаловаться на недостаток спокойствия?Ведь чэн-сян Цао Цао повелевает государством. -- Я говорю с вами откровенно, как с дядей ханьского государя, -- сказалДун Чэн, невольно бледнея. -- Зачем вы притворяетесь? -- Я хотел проверить, не хитрите ли вы. Дун Чэн дал ему прочесть указ. Лю Бэй не мог скрыть глубокого волнения.Затем гость извлек бумагу, где под торжественной клятвой стояло шестьподписей. -- Ведь вы получили указ самого императора, могу ли я остаться в стороне?-- воскликнул Лю Бэй, подписывая свое имя и возвращая бумагу Дун Чэну. -- Я попытаюсь привлечь еще троих, и когда нас будет десять, мы сможемприступить к делу, -- заключил Дун Чэн. Они совещались до часа пятой стражи и только тогда разошлись. Чтобы отвести подозрения Цао Цао, Лю Бэй занялся разведением овощей у себя всаду. Гуань Юй и Чжан Фэй недоумевали: -- Зачем вы занимаетесь делом, достойным маленьких людей, и не обращаетевнимания на дела Поднебесной? -- Этого вам не понять, -- отвечал Лю Бэй. Больше братья об этом не заговаривали. Однажды Лю Бэй в саду поливал овощи.Гуань Юя и Чжан Фэя не было дома. Неожиданно появились Сюй Чу и Чжан Ляо всопровождении нескольких десятков воинов. -- Чэн-сян просит вас явиться немедленно. -- Есть какое-нибудь важное дело? -- встревожился Лю Бэй. -- Не знаем. Он приказал позвать вас, -- отвечал Сюй Чу. Лю Бэй последовал за ними во дворец Цао Цао. -- Вы, кажется, у себя дома занимаетесь великими делами? -- улыбаясь,спросил его Цао Цао. Лицо Лю Бэя стало серым от испуга. Цао Цао взял его под руку и повел в сад. -- Нелегкое это дело -- выращивание овощей! У Лю Бэя немного отлегло от сердца. -- Какое же это дело! Пустое времяпровождение... Цао Цао продолжал: -- Вот взглянул я на спелые сливы, и мне припомнился прошлогодний походпротив Чжан Сю. В пути не хватало воды; люди страдали от жажды. И вдруг уменя родилась мысль; указывая плетью в пространство, я воскликнул: "Глядите,перед нами сливовая роща!" Эти слова у всех вызвали слюну, и люди избавилисьот жажды. И теперь я не могу не отдать должное этим плодам! Я велелподогреть вино и прошу вас в беседку. Лю Бэй успокоился и последовал за Цао Цао в беседку, где уже былирасставлены кубки, блюда с черными сливами и сосуд для подогревания вина.Хозяин и гость уселись друг против друга и с наслаждением пили вино. На небе сгустились тучи. Собирался дождь. Опершись на ограду, Цао Цао и ЛюБэй смотрели на темное небо, где словно повис дракон. -- Вам знакомы превращения дракона? -- неожиданно спросил Цао Цао. -- Не знаю подробностей. -- Дракон может увеличиваться и уменьшаться, может взлетать в сиянии искрываться в поднебесье, -- принялся объяснять Цао Цао. -- Увеличиваясь,дракон раздвигает облака и изрыгает туман, уменьшаясь -- теряет форму истановится невидимым. Подымаясь, он носится во вселенной, опускаясь --прячется в глубинах вод. Сейчас весна в разгаре, и дракон в порепревращений. Подобно человеку, стремящемуся к цели, он пересекаетПоднебесную вдоль и поперек. В мире животных дракона можно сравнить с героемв мире людей. Вы долго странствовали по свету и должны знать героев нашеговека. Я хотел бы, чтоб вы их назвали. -- Откуда мне знать героев?. -- Перестаньте скромничать. -- Я добился должности при дворе благодаря вашей милости и покровительству,-- уверял Лю Бэй. -- Но героев Поднебесной я, право, не знаю. -- Если не знаете лично, то, наверно, слышали их имена, -- настаивал ЦаоЦао. -- Ну, вот, например, у хуайнаньского Юань Шу сильное войско, изобилиепровианта... Можно назвать его героем? -- Это гнилая кость из могилы. Рано или поздно я его поймаю! -- Тогда хэбэйский Юань Шао... Из четырех поколений его рода вышло тригуна, у него много приверженцев. Ныне он, как тигр, засел в цзичжоускихземлях, многие пошли служить под его начало. Он-то уж наверно герой! -- Он только с виду свиреп, а в душе труслив. Он любит строить планы, но необладает решимостью, замышляет великие дела, но не любит трудиться. Радималенькой выгоды он забывает обо всем на свете -- это не герой! -- Есть еще человек, о совершенстве которого слава гремит в девяти округах.Это Лю Бяо. Можно ли назвать его героем? -- Нет! Это только видимость славы, а на самом деле ее нет! Какой же Лю Бяогерой! -- Ну, тогда цзяндунский вождь Сунь Цэ. Он крепок и телом и духом. -- Сунь Цэ живет заслугами отца. Он сам не герой! -- А ичжоуский Лю Чжан? -- Нет! Пусть даже он и из императорского рода, но Лю Чжан всего толькодворовый пес! Разве этого достаточно для того, чтобы считаться героем? Цао Цао всплеснул руками и расхохотался. -- Да ведь это жалкие людишки! Стоит ли о них упоминать? -- Кроме этих, я поистине никого не знаю. -- Герои -- это люди, преисполненные великих устремлений и прекрасныхпланов. Они обладают секретом, как объять всю вселенную, и ненасытной волей,способной поглотить и небо и землю. -- А где найти таких героев? -- Герои Поднебесной -- только вы да я! -- Цао Цао рукой указал на Лю Бэя ипотом на себя. Лю Бэй был так поражен, что выронил палочки для еды. Как раз в этот моментхлынул дождь, грянул гром. -- Ударило где-то совсем рядом! -- сказал Лю Бэй, наклоняясь, чтобы поднятьпалочки. -- Великий муж боится грома? -- насмешливо спросил Цао Цао. -- Как же не бояться? Даже мудрые люди бледнели от неожиданного раскатагрома и свирепого порыва ветра. Лю Бэю легко удалось скрыть истинную причину своего волнения, и Цао Цаоничего не заподозрил. Как только дождь прекратился, два вооруженных мечами человека ворвались всад и бросились к беседке. Слуги не смогли их удержать. Цао Цао узнал ГуаньЮя и Чжан Фэя. Оба они были за городом, где упражнялись в стрельбе из лука, и, вернувшисьдомой, узнали, что Сюй Чу и Чжан Ляо увели Лю Бэя. Не медля ни минуты, онипомчались во дворец и проникли в сад. Увидев, что Лю Бэй и Цао Цао пьютвино, братья остановились. -- А вы зачем здесь? -- спросил Цао Цао. -- Мы пришли, чтобы развлечь вас пляской с мечами, -- нашелся Гуань Юй. -- Нам пляски Сян Чжуана и Сян Бо не нужны, это не праздник в Хунмыне! --ответил Цао Цао. Лю Бэй улыбнулся. Цао Цао велел налить вина и поднести обоим Фань Куаям.Гуань Юй и Чжан Фэй поблагодарили. Вскоре Лю Бэй распрощался с Цао Цао ивместе с братьями вернулся домой. -- Вы нас просто убиваете своей неосторожностью! -- укорял его Гуань Юй. На другой день Цао Цао опять пригласил Лю Бэя. Во время пира пришла весть,что вернулся Мань Чун, который ездил разведать о действиях Юань Шао. Цао Цаопозвал его и стал расспрашивать. -- Юань Шао разбил Гунсунь Цзаня, -- сообщил Мань Чун. -- Я хотел бы слышать подробности, -- живо откликнулся Лю Бэй. -- Гунсунь Цзань воевал с Юань Шао, но без успеха. Тогда он соорудилвысокую башню, где собрал запас провианта на триста тысяч воинов, и сталобороняться. Военачальники Гунсунь Цзаня непрерывно делали вылазки, иоднажды Юань Шао кого-то из них окружил. Гунсунь Цзань не пошел на выручку,заявив, что, если помочь одному, другие не захотят держаться до конца ибудут надеяться на подмогу. Поэтому, когда подошли войска Юань Шао, многиевоины Гунсунь Цзаня сдались. Гунсунь Цзань послал человека за помощью вСюйчан, но гонец попал в руки воинов Юань Шао. Тогда Гунсунь Цзань решилдоговориться с Чжан Янем о нападении на Юань Шао изнутри и извне. Но и этотгонец был схвачен. Юань Шао подошел к лагерю Гунсунь Цзаня и подал условныйсигнал, введя тем самым противника в заблуждение. Гунсунь Цзань вышел в бой,но наткнулся на засаду. Потеряв более половины людей, он вновь укрылся застенами. Юань Шао сделал подкоп под башню и поджег ее. Не находя пути кспасению, Гунсунь Цзань сначала убил жену и детей, а затем повесился сам.Трупы их сгорели в огне. А Юань Шао привлек на свою сторону войска ГунсуньЦзаня и стал еще сильнее. Его младший брат, Юань Шу, своей чрезмернойнадменностью восстановил против себя все население Хуайнани и вынужден былизвестить Юань Шао, что уступает ему право на императорский трон. Юань Шаопотребовал печать, но Юань Шу обещал привезти ее сам. Теперь он покинулХуайнань и хочет уйти в Хэбэй. Займитесь ими, господин чэн-сян, если онисоединят силы, с ними трудно будет сладить. Лю Бэя охватила печаль. Он припомнил милости, которые ему оказывал ГунсуньЦзань, вспомнил о Чжао Юне. Где-то он теперь? "Я сейчас же должен бежать отсюда, и ждать больше нечего", -- подумал он просебя и, подымаясь, обратился к Цао Цао: -- Если Юань Шу пойдет к Юань Шао, ему не миновать Сюйчжоу. Прошу вас,дайте мне войско; я ударю на Юань Шу и возьму его в плен. Это вполневозможно. -- Хорошо. Я доложу Сыну неба, -- улыбнувшись, пообещал Цао Цао. На следующий день Лю Бэй предстал перед императором. Цао Цао выделил емупятьдесят тысяч пешего и конного войска и послал вместе с ним Чжу Лина и ЛуЧжао. Прощаясь с Лю Бэем, император проливал слезы. Вернувшись домой, Лю Бэй взялоружие, оседлал коня и двинулся в путь. Дун Чэн проводил его до первогочантина. -- Вы уж как-нибудь потерпите, -- на прощанье сказал ему Лю Бэй. -- Этотпоход поможет нашим планам. -- Помните, вы должны сосредоточить все свои помыслы на выполнении волинашего государя, -- сказал ему Дун Чэн, и они расстались. -- Почему вы так спешите в этот поход? -- поинтересовались Гуань Юй и ЧжанФэй. -- Я был, как птица в клетке, как рыба в сети, -- ответил Лю Бэй. -- Этотпоход для меня все равно что океан для рыбы и голубое небо для птицы. Он велел братьям торопить войска Чжу Лина и Лу Чжао. К этому времени Го Цзя и Чэн Юй вернулись из поездки по проверке провианта иказны и, узнав обо всем, сейчас же поспешили к Цао Цао. -- Господин чэн-сян, почему вы назначили командующим Лю Бэя? -- Он собирается отрезать путь Юань Шу, -- ответил Цао Цао. -- Прежде, когда Лю Бэй был правителем Юйчжоу, мы советовали вам убить его,но вы не послушались, -- прервал его Чэн Юй. -- Теперь вы дали ему войско, аэто все равно что отпустить дракона в море или тигра в горы. Больше уж вамне повелевать им, если бы даже вы и захотели. -- Можно было не убивать Лю Бэя, но во всяком случае не следовало отпускатьего, -- присоединился Го Цзя. -- Ведь у древних сказано: "Врагу дай на одиндень поблажку, а беды тебе хватит на десять тысяч веков". Согласитесь, чтоэто справедливые слова. И Цао Цао приказал Сюй Чу с отрядом в пятьсот воинов вернуть Лю Бэя. Сюй Чубросился выполнять приказание. В пути Лю Бэй заметил позади облако пыли и сказал Гуань Юю и Чжан Фэю: -- Нас догоняют люди Цао Цао. Лю Бэй велел стать лагерем и приказал Гуань Юю и Чжан Фэю быть в полнойготовности. Вскоре в лагерь явился Сюй Чу. -- Зачем вы прибыли сюда? -- спросил его Лю Бэй. -- Господин чэн-сян просит вас вернуться. Он хочет посоветоваться с вами покакому-то делу. -- Когда полководец выступил в поход, он не повинуется даже повелениюгосударя, -- возразил Лю Бэй. -- Я был допущен к Сыну неба и получил приказчэн-сяна. Больше об этом говорить не будем! Так и доложите Цао Цао. "Между Лю Бэем и Цао Цао существуют дружеские отношения, -- размышлял СюйЧу. -- Приказания убить его я не получал. Надо вернуться и ждать другихуказаний". Он попрощался с Лю Бэем и, возвратившись обратно, передал Цао Цао все, чтосказал Лю Бэй. Цао Цао колебался, не зная, как поступить. -- Лю Бэй не захотел вернуться, значит он что-то задумал, -- сказали Го Цзяи Чэн Юй. -- При нем мои люди, Чжу Лин и Лу Чжао, -- промолвил Цао Цао. -- Вряд лион пойдет на измену. И я сам его послал, теперь раскаиваться поздно! Вскоре под предлогом спешных дел ушел из Сюйчана и Ма Тэн. Тем временем Лю Бэй прибыл в Сюйчжоу, где его встретил цы-ши Чэ Чжоу. Послеторжественного пира к нему пришли Сунь Цянь, Ми Чжу и другие военачальники.Потом Лю Бэй навестил свою семью. В скором времени вернулись разведчики, посланные разузнать, что делается уЮань Шу, и донесли, что тот расточительствует сверх всякой меры; Лэй Бо иЧэнь Лань ушли в Суншань; силы Юань Шу растаяли. Лю Бэй решил, не теряя времени, во главе пятидесяти тысяч воинов двинутьсяему навстречу. Когда подошел Юань Шу со своей армией, Лю Бэй, стоя подзнаменем, крикнул ему: -- Ты мятежник и беззаконник! Вели связать себя и сдавайся, дабы искупитьсвою вину! -- Цыновщик! Башмачник! -- бранью отвечал Юань Шу. -- Жалкое создание!У тебя еще хватает наглости оскорблять меня! Юань Шу подал сигнал к нападению. Лю Бэй немного отошел, и его армия, ударивс двух сторон, так разбила войско Юань Шу, что трупами покрылось все поле икровь лилась рекой. Множество воинов разбежалось, спасая свою жизнь.Суншаньские разбойники Лэй Бо и Чэнь Лань разграбили провиант и все запасыЮань Шу, который хотел вернуться в Шоучунь, но снова подвергся нападениюразбойников. С ничтожными остатками войска ему пришлось взять с собой своюсемью и слуг и уйти в Цзянтин. Стояло знойное лето. Оставшиеся тридцать ху пшеницы Юань Шу велел разделитьмежду воинами; семья и слуги его голодали и многие из них умерли. Юань Шу немог есть грубую пищу и велел повару принести медовой воды, чтобы утолитьжажду. -- Откуда я возьму медовую воду? Осталась только кровавая, -- ответилповар. Сидевший на ложе Юань Шу внезапно с диким воплем повалился на пол. У негоначалась кровавая рвота, и вскоре он испустил дух. Случилось это в шестом месяце четвертого года периода Цзянь-ань [199 г.].Потомки сложили о Юань Шу такие стихи: В конце династии Хань оружье гремело повсюду, Безумствовал Юань Шу, но знал ли он сам, почему? Он предков своих позабыл, прославленных гунов и сянов, Мечтал императором стать, и трон уже снился ему. Печатью бахвалился он, которую взял вероломством