«по которой Жуков предлагал не останавливаться на Берлине, а двинуть дальше, взять Париж», ограничился словами, что «такого он не помнит»2. Не возмутился, не оскорбился, а счел вопрос обыденным, даже естествен ным. В другом случае, говоря об отношениях между со юзниками в конце войны, Молотов подтверждает опа сения западных союзников: «Боялись, что мы пойдем дальше...»3. Недаром, по его же воспоминаниям, Моло
1 Доклад первого заместителя председателя Совета Министров СССР, министра иностранных дел СССР А. А. Громыко на 8-й сессии Верховного Совета СССР 10-го созыва 16 июня 1983 г. // Правда. 1983. 17 июня.
2 Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. М., 1991. С. 65.
3 Там же. С. 77.
тов ставил в один ряд и западных союзников, и общего с ними врага — нацистов.
Воинственные антизападные настроения вряд ли были распространены в советских войсках, только что овладевших немецкой столицей, но они были. По вну тренней партийной информации, которую в октябре 1947 г. работники Агитпропа ЦК сообщили секретарю ЦК ВКП (б) М. А. Суслову, вопросы войны и мира находи лись в центре внимания советских людей. В информации из Челябинской области о «политических настроениях» населения сообщалось об ожиданиях скорой войны —
«через 3-5 лет, а может, и раньше». В г. Миассе среди демобилизованных солдат и офицеров бытовало мнение, что в скором времени предстоит война с Америкой, ко торую поддержит Англия. Некоторые из ветеранов вой ны говорили: «Плохо сделали, что после взятия Берли на не разгромили «союзников». Надо было спустить их в Ла-Манш. И сейчас Америка не бряцала бы оружием»1.
Не означает ли все это, что мировая война отнюдь не устранила все причины, ее породившие? Мировая война, по смыслу давней статьи Д. М. Проэктора в БСЭ (проци тированная выше), была вызвана как так называемыми межимпериалистическими противоречиями, так и про тиворечиями между двумя системами. Противоречия первого рода, внутри капиталистического мира, так или иначе, были сняты в результате победы над Германией и ее союзниками. Противоречия же между социализмом (СССР) и капитализмом (страны Запада), сглаженные союзническими отношениями, не только не были устра нены, а вышли по окончании мировой войны на первый план.
Дело в том, что сталинское руководство подходило к мировой войне не с общедемократических, а с классовых позиций. Н. С. Хрущев, с 1935 г. возглавивший Украину и с 1938 г. вошедший в сталинское Политбюро (вначале кандидатом в его члены), вспоминает то время как вре мя подготовки к неизбежной «большой войне» СССР с
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 518. Л. 1-3.
его врагами1. Из его повторных упоминаний темы «боль шой войны» с врагами социализма становится ясно, что имелась в виду мировая война с активным участи ем Советского Союза2. Новой войны между союзника ми удалось избежать, но на смену пришло ее политико дипломатическое продолжение — холодная война.
Сошлемся на еще одно свидетельство о советских на мерениях во Второй мировой войне, почерпнутое из ма териалов бывшего партийного архива КПСС. Имеются в виду два документа из архивного фонда А. А. Жданова, входившего в ближайшее сталинское окружение.
Один из них — стенограмма выступления А. А. Жда нова на партийной конференции в Ленинграде 3 марта
1939 г., ровно за неделю до XVIII съезда ВКП (б), на ко тором Сталин заявил, что для конфликта СССР с Герма нией нет «видимых на то оснований», в то же время об винив западные страны в провоцировании войны3.
В марте 1939 г., после партийного съезда, А. А. Жда нов становится полноправным членом Политбюро, буду чи уже членом Оргбюро ЦК и секретарем ЦК и одновре менно руководя ленинградской областной и городской партийными организациями. Другие его официальные посты: член Президиума Верховного Совета СССР и председатель Комиссии по иностранным делам Совета Союза Верховного Совета СССР. Внушительный долж ностной список, отражавший восхождение вверх по пар тийной номенклатурной лестнице. Положение, кото рое занял после съезда Жданов — как глава Агитпропа ЦК и внешнеполитической комиссии Верховного Сове та СССР, дает основание, подкрепляемое документами, в том числе архивными, назвать его третьим, после Ста лина и Молотова, основным действующим лицом с со ветской стороны, вовлеченным во внешнеполитические
1 Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева // Вопросы истории. 1990.
№ 7. С. 75.
2 Там же. С. 82, 90, 99, 104, 105.
3 Отчетный доклад т. Сталина на XVIII съезде партии о работе ЦК ВКП (б). // XVIII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). С. 13.
дела. И, следовательно, одним из тех советских лидеров, по чьим словам мы можем судить о целях советской по литики в мировой войне.
В речи, не предназначавшейся для публикации1, а потому довольно откровенной — «здесь партийная кон ференция, стесняться нечего», — сталинская критика политики Запада, получившая огласку на съезде, была доведена до своего логического конца. Это, с одной сто роны, указывает на факт единодушия в советском ру ководстве относительно предвоенной международной стратегии Советского Союза, а с другой — помогает уви деть подоплеку этой стратегии, ее не афишируемые пу блично экспансионистские цели.
Заявление «постоянно не забывать о существовании капиталистического окружения» А. А. Жданов дополнил призывом «готовиться к тому, чтобы капиталистическое окружение, товарищи, когда-либо заменить социали стическим окружением». Реакция партийной аудитории выразилась в «бурных аплодисментах, переходящих в овацию». Партийцам «когда-либо» не показалось слиш ком отдаленным будущим.
Разумеется, А. А. Жданов говорил об угрозе войны, созданной наступлением фашизма, но смотрел в буду щее с оптимизмом. По его словам, «мировая обстановка складывается так, что фашизм, этот зверь, это выраже ние мировой реакции, империалистической буржуазии, агрессивной буржуазии, который является капитали стическим хищником, вооруженным до зубов, питается слабыми, беззащитными государствами; вы, наверное, заметили, что сейчас эта ось направлена главным обра зом против Англии и Франции». Хотя Англии, продол жил он, «очень хотелось бы уравновесить положение та ким образом, чтобы Гитлер развязал войну с Советским Союзом. Но Гитлер понимает по-своему и считает, что должен развязать войну там, где слабее. И, так как ви дит, что слабее на Западе, он туда и прет, вместе с Мус
1 РГАСПИ. Ф. 77. Оп. 1. Д. 714. Л. 33-54. Далее ссылки на отдельные листы не приводятся.
солини». Слушатели-партийцы аплодировали и смея лись.
Англии в выступлении А. А. Жданова было уделе
но особое внимание — как главному поджигателю вой ны. Но английская политика стравливания одних дер жав с другими, чтобы «чужими руками жар загребать, дождаться положения, когда враги ослабнут, и забрать», рассчитана на людей наивных, простоватых. Что касает ся Советского Союза, то «у нас даже пионеры могут раз гадать это дело, уж очень грубовато это дело».
Раз все так очевидно для советского руководства, ко торое «обмануть трудно», то и советская внешняя поли тика также уже вполне определилась: «...Будем копить паши силы для того времени, когда расправимся с Гит лером и Муссолини, а заодно, безусловно, и с Чемберле ном». (Не лишне повторить эпиграф к статье.) Встречено было аплодисментами. Достаточно откровенно о том, что скрывалось за сталинским предупреждением Западу, сде ланным спустя неделю на XVIII съезде, что его ожидает
«серьезный провал», и за сталинским же обещанием «исто рического возмездия» все тому же Западу в «Кратком кур се истории ВКП (б)». Ключевое слово здесь — «возмездие», то есть присвоенное себе Сталиным право вершить суд.
О последовательности взятого сталинским руковод ством курса на то, чтобы, дождавшись, чтобы капитали сты «лучше разодрались», своим вмешательством обе спечить господство Советского Союза над обессиленной Европой, говорит второй документ из архивного фонда А. А. Жданова1. Это — пространный документ под назва нием «О текущих задачах пропаганды». Судя по первым словам документа: «За прошедшие двадцать месяцев со времени начала войны...», он составлен в ЦК ВКП (б) в мае 1941 года. Вероятно, после выступления Сталина в Кремле перед выпускниками курсов по усовершенство ванию командиров штабов при Военной академии им. М. В. Фрунзе, когда он дал самую высокую оценку бое способности Красной Армии. То есть тогда, когда под
1 РГАСПИ. Ф. 77. Оп. 4. Д. 13. Л. 162-177.
готовка СССР к «большой войне» с врагами социализма вступила в решающую стадию.
Один из пунктов документа (всего их десять) гласит (курсив мой):
«8. СССР живет в капиталистическом окружении. Столкновение между миром социализма и миром капита лизма неизбежно. Исходя из неизбежности этого столкно вения наше первое в мире социалистическое государство обязано изо дня в день упорно и настойчиво готовиться к решающим боям с капиталистическим окружением, с тем, чтобы из этих боев выйти победителем и тем самым обеспечить окончательную победу социализма.
Внешняя политика Советского Союза ничего общего не имеет с пацифизмом, со стремлением к достижению мира во что бы то ни стало.
Еще в 1915 году Ленин предвидел возможность на ступательной политики после утверждения социализма в одной стране. Он писал: «...возможна победа социализ ма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране. Победивший пролета риат этой страны, экспроприировав капиталистов и орга низовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального, капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы других стран, поднимая в них восстание против капиталистов, выступая в случае необ ходимости даже с военной силой против эксплуататор ских классов и их государств» (т. XVIII, стр. 232-233)1.
Мирное строительство, передышку от военных столкно вений Ленин расценивал как средство накопления сил для последующего боя. Еще в 1920 году он писал: «...но как толь ко мы будем сильны настолько, чтобы сразить капитализм, мы немедленно схватим его за шиворот» (т. XXV, стр. 500)2.
1 Ленин В. И. О лозунге Соединенных штатов Европы. 23 августа 1915 г. Процитировано по 3-му изданию его Сочинений.
2 Ленин В. И. Речь на собрании секретарей ячеек московской орга низации Р. К. П. (б.). Сочинения. 3-е издание. Ни в 4-м издании (т. 31, с. 403-405), ни в 5-м (т. 42, с. 43-46) этого положения нет. Текст 3-го из дания, насчитывавший 16 страниц (с. 498-513), в обоих последующих изданиях сокращен в несколько раз.
Далее мы имеем следующее указание Ленина:
«...Говорить нам, что мы должны вести войну толь ко оборонительную, когда над нами до сих пор занесен нож... говорить это нам значит повторять старые, дав но потерявшие смысл фразы мелкобуржуазного паци физма. Если бы мы перед такими постоянно активно враждебными нам силами должны были дать зарок... что мы никогда не приступим к известным действиям, кото рые в военно-стратегическом отношении могут оказать ся наступательными, то мы были бы не только глупцами, но и преступниками» (т. XXVI, стр. 49-50)1.
Итак, ленинизм учит, что страна социализма, исполь зуя благоприятно сложившуюся международную обста новку, должна и обязана взять на себя инициативу насту пательных военных действий против капиталистического окружения с целью расширения фронта социализма.
До поры до времени СССР не мог приступить к та ким действиям ввиду военной слабости. Но теперь эта военная слабость отошла в прошлое. Опираясь на свое военное могущество, используя благоприятную обста новку — СССР освободил Западную Украину и Запад ную Белоруссию, вернул Бессарабию, помог трудящим ся Литвы, Латвии и Эстонии организовать советскую власть. Таким образом, капитализму пришлось потес ниться, а фронт социализма расширился.
Международная обстановка крайне обострилась, во енная опасность для нашей страны приблизилась как никогда. В этих условиях ленинский лозунг «на чужой земле защищать свою землю» может в любой момент об ратиться в практические действия.
Таковы коренные изменения, которые произошли в международной обстановке и в жизни Советского Союза. Итак, ленинизм учит, что страна социализма, используя благоприятно сложившуюся международную обстанов ку, должна и обязана взять на себя инициативу наступа
1 Ленин В. И. Заключительное слово по докладу о деятельности Со вета Народных Комиссаров на XIII Всероссийском съезде советов 23 декабря 1920 г. Процитировано по 3-му изданию Сочинений.
тельных военных действий против капиталистического окружения с целью расширения фронта социализма».
В таком же «наступательном» духе составлен следу ющий, 9-й пункт документа, в котором, в частности, го ворится: «Эти новые обстоятельства, в которых живет страна, требуют от партийных организаций коренного поворота в партийно-политической работе по больше вистскому воспитанию личного состава Красной Армии и всего советского народа в духе пламенного патриотиз ма, революционной решимости и постоянной готовности перейти в сокрушительное наступление на врага».
В этом же 9-м пункте содержится указание на необ ходимость критики фашизма как идеологии, враждеб ной марксизму, развенчание пропаганды непобедимости германской армии.
И — самый конец документа: «Всей своей пропаган дистской и агитационной работой партийные организа ции обязаны воспитывать боевой наступательный дух Красной Армии и всего советского народа, подчинив все средства пропаганды и агитации — газеты и журналы, брошюры и книги, лекции и доклады, собрания трудя щихся и беседы — этой величайшей задаче».
В свете таких разнообразных документальных свиде тельств нетрудно представить себе, что взятие Берлина и разгром германского нацизма для сталинского руко водства не означали конец схватки с капитализмом. Его бастионы — страны демократического Запада, несмотря на союзнические отношения периода мировой войны, по-прежнему оставались мишенью как классовые враги.
Удивительно ли, что по-разному складывались общественно-политические условия там, куда ступа ла нога солдата Советско-западной коалиции? В зоне англо-франко-американской ответственности в Герма нии искоренение нацизма сопровождалось созданием предпосылок для демократических порядков. В совет ской зоне Германии и в странах Восточной Европы, на которые распространялась юрисдикция советских во енных властей, также преследовали нацистов, а заодно и тех, кто стоял за буржуазно-демократический строй.
На смену последнему шли порядки, очень скоро приоб ретшие черты порядков советских1. Преследуя собствен ные классово-имперские цели, СССР так и не заключил мирный договор ни с Германией (его де-юре заменили Хельсинкские договоренности 1975 г.), ни с Японией (во прос все еще остается открытым).
Показательно и то, как по окончании войны советские руководители делали все, чтобы свести на нет демокра тизирующее воздействие на страну победы над нациз мом. Чтобы, говоря словами В. М. Молотова, не оправ дались «ожидания наемных буржуазных писак», что советские люди, познакомившись с порядками и куль турой на Западе, «вернутся домой с желанием устано вить такие же порядки на Родине»2. Ветеран войны пи сатель В. П. Астафьев писал о причинах послевоенных массовых репрессий: «Нужно было убирать тех солдат, тех вольнодумцев, которые своими глазами увидели, что побежденные живут не в пример лучше победителей, что там, при капитализме, жизнь идет гораздо здоровей и богаче... Вот и стал товарищ Сталин губить тех, кто ему шкуру спас»3. Показательно, что по окончании вой ны власти старались приглушить память о гитлеровском геноциде евреев, введя негласный запрет на публика ции о холокосте. Известный публицист О. Р. Лацис писал по этому поводу, что «действовала логика соучастников, стремившихся скрыть глубинное родство сталинских преступлений с гитлеровскими»4.
Изучение материалов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) по казывает, что Сталин лично инициировал репрессивные
1 См., например: Семиряга М. И. Как мы управляли Германией. М., 1995.
2 Тридцатилетие Великой Октябрьской социалистической револю ции. Доклад В. М. Молотова на торжественном собрании Московского Совета 6 ноября 1947 г. // Внешняя политика Советского Союза. Доку менты и материалы. 1947 год: В 2-х ч. М., 1952. Ч. 2. С. 65.
3 Родина. 1991. № 6-7. С. 54-55.
4 Лацис О. Р. Тщательно спланированное самоубийство. М., 2001. С. 232.
политико-идеологические кампании первых послевоен ных лет, направленные на подавление любых ростков свободомыслия1. Продолжилась начатая в годы войны депортация малых народов Крыма и Кавказа, предста вителей других народностей, пострадали многие твор чески мыслящие интеллигенты, на государственный уровень был поднят антисемитизм, усиленно культиви ровался «образ врага» на Западе в развернувшейся хо лодной войне. Исследователь этого исторического пе риода Е. Ю. Зубкова подчеркивает основополагающее значение первых послевоенных лет в развитии совет ской системы и советского общества2. Сложившая еще до этого сталинская модель тоталитарного социализма приняла стабильные очертания.
Обоснованием политико-идеологических кампаний послевоенного времени, в ряду которых была кратко временная, но шумная кампания против «безродных космополитов», стала давняя марксистско-ленинская концепция борьбы «двух систем», трансформировавша яся в годы холодной войны в концепцию борьбы «двух лагерей», возглавляемых соответственно Советским Со юзом и Соединенными Штатами. В развернутом виде она была представлена в докладе, с которым высту пил А. А. Жданов на совещании при создании преемни ка Коминтерна — Коминформа (1947 г.). Обвинив США в проведении курса на установление мирового господ ства, Жданов сделал упор на обострение идеологической борьбы, в то же время стараясь опровергнуть утвержде ния, что линия идейного противостояния пролегла меж ду западной демократией и советским тоталитаризмом3.
Участие СССР в коалиции со странами Запада, с одной стороны, явилось одним из решающих условий
1 См., например: Сталин и космополитизм. Документы Агитпропа ЦК КПСС. 1945-1953. М., 2005.
2 См. Зубкова Е. Ю. Послевоенное общество: политика и повседнев ность. 1945-1953. М., 2000.
3 Из доклада А. А. Жданова «О международном положении» на первом совещании Коминформа. // Сталин и космополитизм. Докумен ты Агитпропа ЦК КПСС. С. 143.
победы над объединенными силами нацизма, фашизма и милитаризма, с другой — способствовало выживанию и укреплению тоталитарного советского режима. Отсю да продолжение глобального конфликта по линии демо кратия против тоталитаризма в наступившей холодной войне. В противостоянии с продвинутыми, демократиче скими странами силы тоталитаризма были обречены на конечное поражение. Раньше Германия — во Второй ми ровой войне, позже СССР — в итоге холодной войны, ко торая завершилась крушением коммунистической идеи и распадом Советской империи.
Дитер Шмидт-Нойхауз
СПОСОБЫИСТОРИЧЕСКИХ ПОДЛОГОВ. О ТОМ, КАК НКВД ПРИМЕНЯЛ
«КАТЫНЬСКУЮ МОДЕЛЬ»
1. Предыстория. НКВД в Тернополе, 1939-1941
Западноукраинский районный центр Тернополь (укра инский Тернопиль, русский Тернополь) находится в Вос точной Галиции, северо-восточнее Карпатской гряды, на волынско-подольском плато у реки Серет, левом притоке Днестра, в 110 километрах юго-восточнее Львова.
Тернополь был основан в 1540 г. и сначала в течение более двух столетий принадлежал Польше. При первом разделе Польши в 1771-м Галиция вместе с Тернопо- лем вошла в качестве коронных земель в Австрийскую империю. По шеннбрунскому мирному договору в октя бре 1809-го Австрия уступила эту землю России, но по решению Венского конгресса в 1815 г. получила ее сно ва в свои владения. После Первой мировой войны и до 1939 года Тернополь принадлежал Польше.
Большинство населения региона составляли украин цы, в основном крестьяне и мелкие фермеры. В 1939 г. в Тернополе жило примерно 40 000 человек. Самую боль шую группу населения города, как многих других горо дов (местечек) Галиции, составляли евреи — от 17 до 18 тысяч человек. За ними следовали 12 тысяч украинцев и
10 тысяч поляков. Несмотря на сильную полонизацию и существующую взаимную дискриминацию, жители Тер- нополя сосуществовали относительно мирно.
Тернополь, конечно, всего лишь один из тысяч или десятков тысяч населенных пунктов, ставших жертва ми войны 1941-1945 гг. между Германией и Советским Союзом и попавших в историческую литературу. Одна ко описываемый случай — военные события всего лишь
нескольких дней, а также их описания — характерный пример того, как рождаются заблуждения, фальсифика ции, к чему приводит замалчивание фактов и как труден впоследствии поиск правды. Именно этот случай привел к открытию механизма фальсификации истории, пропу щенного в научном мире.
В сентябре 1939 г. в ходе польской кампании немецкие войска заняли Тернополь на несколько дней и затем пе редали город, согласно пакту Гитлера-Сталина, Красной Армии. Восточная Польша была аннексирована Совет ским Союзом. Южная часть с Тернополем была присое динена к Украинской Советской Республике. Кардиналь ные перемены во время короткого советского господства, с сентября 1939 г. по июнь 1941 г. (21 месяц), играют в оценке более поздних событий существенную роль.
Советизация и массовые преступления советской сто роны касались всех групп населения, особенно национа листически настроенных украинцев, поляков, а также зажиточных евреев, принадлежавших к сионистским кругам1. В регионе Тернополя с 1939 по 1941 г. несколько тысяч жителей — украинцев, поляков и евреев — были арестованы и начиная с февраля 1940 г. тремя этапами депортированы в глубь Советского Союза. Эта участь миновала примерно 60 000 галицийских немцев, кото рые были переселены в Германию по соглашению с гер манским рейхом. Четвертый этап, целью которого была очистка пограничной территории, совпал с нападением немецких войск. В этот момент в тернопольской след ственной тюрьме, штаб-квартире НКВД, рассчитанной на 700 узников, находилось около 2000 арестованных.
Репрессии достигли своего максимума в конце июня 1941 г., через несколько дней после начала германо советской войны, когда в НКВД поступил приказ из Мо
1Jan Т. Gross: Revolution from Abroad: The Soviet Conquest of Poland’s Western Ukraine and Western Belorussia, Princeton University Press, 2002.
сквы передислоцировать все тюрьмы, расположенные недалеко от границы, либо, если это невозможно, ликви дировать всех политических заключенных. Более 1000 человек из Тернополя погнали на железнодорожную станцию, находящуюся восточнее города, причем многие были по дороге просто расстреляны1. 574 политических заключенных, в основном украинцы2, и 10 немецких во еннопленных3 были убиты, и трупы их остались в тюрь ме НКВД. Эти процессы были хорошо документированы, все жертвы записаны поименно, в противоположность событиям, случившимся после вывода советских войск.
Более 200 уголовников НКВД освободил. Снабжение населения продуктами во время хозяйствования совет ских было организовано очень плохо. Оружие доставалось легко, начались грабежи магазинов, а насилия и убийства достигли масштаба, до той поры еще не виданного.
Без этой предыстории трудно понять дело, названное
«Тернополь, июль 1941».
2. События начала июля 1941 — дело «Тернополь»
В районе Тернополя шли бои с Красной Армией, в ко торых участвовали девятая танковая дивизия из Вены, дивизия ваффен-СС «Викинг» и две пехотные дивизии. После отхода Красной Армии, но еще перед занятием города девятой танковой дивизией, группа украинцев под предводительством некоего врача ворвалась в зда ние тюрьмы, где и обнаружила трупы жертв энкавэдэш- ной бойни.
Родственники расстрелянных, созданная в городе украинская милиция, не контролируемые немецкой ар
1 Krysztof Popinski / Aleksandr Kokurin / Aleksandr Gurjanow: Drogi Smierci — Ewakuacja wiezien sowieckich z Kresow Wschodnich II Rzeczypospolitej w czerwcu i lipcu 1941. Warszawa 1995, S. 84, 97, 102.
2 Oleh Romaniv, Inna Fedushchak: Western Ukrainian Tragedy 1941. Shevchenko Scientific Society / Ukrainian Free University Foundation in USA, Library of Ukrainian Studies, No. 18, Lviv — New York, 2002.
3 Bundesarchiv-Militararchiv (BA-MA) Freiburg, RW 2/149, Blatt 270.
мией украинские «маршевые эшелоны» фракции Банде- ры и, вероятно, также служба безопасности «Организа ции украинских националистов» (OUN/Sluzba Bezpeki) убили в первые дни июля до сих пор неизвестное количе ство жителей города. Среди них были виновные в убий ствах и пособники советской системы, русские, евреи, поляки и украинцы. Можно предположить, что жерт вами мести стали и не замешанные ни в чем жители- евреи, потому что население считало, что евреи играли главную роль в советском аппарате угнетения1. Ясно, что в эти дни многие сводили и старые счеты.
Сколько человек пало жертвами личных актов мести или массовых убийств, организованных силами ОУН, в отличие от предшествующих событий, не выяснено до сих пор. Предположительно, от 50 до 500 жителей Тер- нополя стали жертвами бесчинств, творимых во время и после ухода советских, а также актов отмщения.
Разница между минимальным и максимальным ко личеством жертв на целый порядок — 50:500 — непри емлема для историографии и требует уточнения. До сих пор не сделано никаких попыток к выяснению этой си туации, что, несомненно, было бы важной задачей юри стов и историков, особенно украинских.
Немецкие солдаты и офицеры не были готовы к зре лищу гор трупов — результатов политических чисток и этнических массовых убийств. Когда командующий XIV армейским корпусом, генерал от инфантерии Густав фон Витерсхайм осознал масштаб бесчинств, в основ ном антисемитских актов мести украинцев, он назначил
4 июля 1941 г. артиллерийского командира, полковника Зандера, комендантом города и временно подчинил ему 3-ю роту полка «Север» дивизии ваффен-СС «Викинг» в качестве охранного подразделения. Как сообщал тог дашний старший лейтенант и адъютант девятой танко вой дивизии, требовалось «жесткое руководство, что бы удерживать от беспорядков возмущенное городское
1 Osyp Zaloba: U pochodi na schid [Going into Ukraine]. In: Na zov Kieva [On the Call of Kiew]. Ukrains’kyj
население»1. Под угрозой жестокого наказания армия через несколько дней прекратила грабежи, акты возмез дия и другие преступления. Тела десяти убитых немец ких военнопленных были похоронены пятого и шестого июля 1941 г.
Количество жертв — вообще тема сложная. Во время катастроф и демонстраций данные о количестве жертв сильно разнятся из-за трудностей учета и из-за различий интересов участников событий. Расхождения в цифрах в десять раз, то есть на целый порядок, не редкость. Одна ко для серьезной исторической науки приемлемой может быть неточность, равная максимально фактору 1:22.
В деле «Тернополь, июль 1941» сообщенные свиде телями данные о числе жертв беспорядков, длившихся нескольких дней, максимум неделю, расходятся на три порядка. Речь идет о сотнях (300-600), тысячах (4, 5, 8 тысяч) и о десятках тысяч (15 и 25 тысяч) жертв одного и того же события. Для жертв погромов нет поименных списков, в отличие от 574 жертв НКВД июня 1941-го. Это создает много возможностей для ошибок, полуправ ды и фальсификаций. Свидетели видели на улицах горо да трупы. Но лишь некоторые из жертв были опознаны и названы по имени, как, например, отец раввина Орен- штейна, глава бывшего еврейского предприятия Парнас, которого советские поставили руководить украинским кооперативом обувщиков. Или фотограф Альтер Кациз- не (Alter Kacyzne), польский еврей из Варшавы. Он был известен как советский культурный функционер в Лем берге (Львове), в 1940-1941 гг. сбежал из Львова, был в Тернополе узнан украинцами и убит. С советской вла стью в Тернополе, а тем более с предшествующими пре ступлениями НКВД ничего общего он не имел.
По-настоящему приблизиться к исторической правде можно только тогда, когда каждая жертва будет назва
1 Carl Hans Hermann: Der Einbruch in die Stalin-Linie. Mitteilungsblatt der Kameradschaft... 9. Panzer Division, Wien, Folge 34, Juni 1965, S. 8.
2 Gunnar Heinsohn: Lexikon der Volkermorde, Hamburg 1998. S. 11.
на по имени, и по отношению к жертвам это единствен ная справедливость. В советском блоке, например, от ношение к евреям как к жертвам не приветствовалось. В государствах — наследниках Советского Союза поч ти ничего не предпринимается для того, чтобы были вы явлены все жертвы Сталина и Гитлера. Эту задачу, по утверждению Сержа Кларсфельда1, в Восточной Евро пе предстоит еще решать — в отличие от Западной Ев ропы, где судьбы жертв преследований и депортаций во время Второй мировой войны исследованы достаточно.
В течение пяти десятилетий в деле «Тернополь» ни чего не происходило. Опубликованный в мемуарах, сви детельских показаниях и в справочных пособиях мате риал не ставился под сомнение и не обсуждался вплоть до 1990-х годов.
В 1995 г. на очень успешной и хорошо посещаемой передвижной выставке «Война на истребление. Пре ступления вермахта в 1941-1944 гг.», проходившей в Австрии и Германии, были представлены материалы, которые обвиняли солдат вермахта в убийстве по мень шей мере тысячи евреев в Тернополе. Поводом для этой акции была якобы месть за 10 немецких военнопленных, убитых НКВД.