Мои руки потеют. Это неприятно. Я встаю и вынимаю несколько салфеток из коробки на столе. Начинаю расхаживать.
- На самом деле я не дал ей ответа. То есть, я ответил ей, - ясно, что никто не может просто так сменить такую тему разговора и проигнорировать такой вопрос, - но я не сказал ни «да», ни «нет».
Моя голова. Иисусе, помоги мне.
- Какими были твои слова ей?
Я снова занимаю свое место. Салфетки трутся о мою ладонь.
- Мне кажется, я сказал что-то вроде: «Почему ты поступаешь так со мной?» - Я смотрю на Джаспера. - Это было неправильно… не так ли?
Он, черт возьми, усмехается.
- Как именно это было сказано?
Я вздыхаю. Тяжело.
- Я не знал, что сказать… я спросил ее, что случилось бы, если бы я ответил «нет», а она сказала, что я не сказал бы так, и…
Вот почему он мозгоправ.
- Она была права.
Это занимает у меня мгновение, чтобы подумать. Я слегка киваю.
- Как, черт возьми, я могу сказать «нет», Джаспер?
Он откладывает блокнот в сторону.
- Ты не должен поддаваться Белле только потому, что она зависит от тебя – это во-первых. Что еще более важно - мне хотелось бы знать причины, почему Белла попросила тебя?
Мой голос тих. Я не смотрю на него.
- Она сказала, что любит меня.
В этом офисе недостаточно салфеток.
- И что ты чувствуешь? Ты хочешь семью с Беллой?
Я смотрю на него.
- Джаспер, ты не понял: она не просит, чтобы я стал отцом. Типа как, блядь, женюсь на ней или вроде того и буду жить так, как мои родители. Она просит, чтобы я принял этого ребенка и растил его, тогда как ее не будет рядом. Она не хочет его. Я должен бросить Беллу. Чтобы любить ее правильным образом – бескорыстно - я должен буду отказаться от нее.
Он все еще врач. Неизменно.
- Какие у нее планы?
- Она говорила, что хочет пойти в школу. Она хочет взрослеть. Стать самостоятельной… будто она сможет справиться с этим или что-то… - я останавливаюсь раньше, чем скажу что-нибудь, чего не должен говорить. Я потираю пульсирующую боль в своей голове.
- Это кажется логичным. Это кажется хорошим планом… для нее. Если она честна.
Я упираюсь подбородком в ладонь.
- Что ты имеешь в виду?
- Белла имела проблемы с алкоголем или наркотиками, да?
Я киваю.
- Это, наряду с остальной частью ее истории, будет нелегко игнорировать, если она снова станет самостоятельной. Твои вопросы обоснованны. Большинство людей не могут справиться даже с командой поддержки. И я думаю, если ты серьезно настроен на принятие этого ребенка, соглашаешься на это, то ты должен установить границы с Беллой. Она должна понять, что тебе нужно чувствовать себя так же уверенно, принимая это, как чувствует себя она, прося об этом. Это просто справедливо. Также это позволит родиться чувству ответственности. Плану. Для вас обоих. Для всех вас. Если ты просто сдашься и скажешь «да», потому что любишь ее, она может принять это за слабость с твоей стороны, даже если и непреднамеренно. Это единственное, что она знает. И если она уйдет, то может поддаться своим старым привычкам. Отказаться от ребенка достаточно трудно… но отказаться от постоянного дома, работы, своего мужчины… это предел терпимости. Для любого. А теперь помести на это место человека с мышлением и эмоциональным состоянием Беллы.
Я молча думаю несколько минут и снова смотрю на Джаспера.
- А если она не согласится?
Он вновь берется за свой блокнот.
- Тогда не думаю, что и ты должен соглашаться.
***
Я сижу пару мгновений в машине, прежде чем въехать в гараж. Я собираюсь с мыслями и глушу двигатель. Я опоздал, и я не позвонил. Я не планировал встречи с Джаспером. Я хватаю свои вещи с пассажирского кресла и выхожу. Мой нос подсказывает мне, что она готовила. Мое чувство вины говорит мне, что еда уже остыла, а мне следовало позвонить. Еда, стоящая на кухонном столе, подтверждает это. Я не вижу Беллы. Я оставляю свои вещи и иду через весь дом. Это странное ощущение. Тишина. Пустота. Как было раньше. Без учета грязи. Прежде чем она пришла и сделала то, что было в беспорядке, аккуратным. Сделала из простого дома настоящий дом. Что-то такое, где я хотел находиться. И без нее все вернется туда, где и начиналось. Где я начинал.
Я поднимаюсь по ступенькам и заглядываю в свою комнату, но ее там нет. Конечно же. Я пересекаю коридор и вижу, что ее дверь приоткрыта. Когда я открываю дверь, то вижу ее, сидящей на полу. Она сортирует носки и складывает свою одежду. Она не видит меня. Я стою здесь и просто наблюдаю за ней. Я наблюдаю до тех пор, пока моя грудь не начинает вздыматься, а в горле не появляется ком, и пока я не издаю звук, пытаясь сглотнуть его. И она замечает меня.
Мои пальцы касаются дверной ручки.
- Привет.
- Я приготовила ужин.
И, да, мне следовало позвонить. Я вхожу внутрь и присаживаюсь на край ее кровати. Она поворачивается кругом, лицом ко мне, но остается на полу.
- Я кое-где задержался. Прости.
- Где?
У меня есть отговорки. Но я должен сказать ей, поэтому просто говорю:
- Я ездил повидаться с Джаспером. Мне нужен был его совет насчет того, о чем ты попросила меня.
Она смотрит в сторону.
- И… что же он сказал?
- Он хочет повидаться с тобой.
Она смотрит на меня, и когда она это делает, ее взгляд не восторжен.
- Я не нуждаюсь во встрече с мозгоправом, Эдвард. Я знаю, что я не в порядке.
- Это не для проверки, Белла. Это насчет…
Она обрывает меня:
- Он не сможет исправить меня. Я попросила тебя сделать это потому, что пытаюсь сама исправиться. Я не нуждаюсь в ком-то, кто будет держать меня за чертову руку и подавать салфетки.
- И все же… ты просишь меня помочь тебе. Тебе не кажется, что это немного противоречиво?
Она кривится и отворачивается, фыркая.
- Я прошу тебя помочь ей. Не мне. Это совсем другое.
- Нет, не другое. Если я помогаю твой дочери, я помогаю и тебе. Ты можешь делать, что хочешь. Ты свободна. Точно так, как ты и хотела, Белла.
Ее голос дрожит.
- Я не хотела ни одного из этого.
Я отталкиваюсь от кровати и сажусь на пол.
- Иди сюда.
Она раздраженно отпихивает постиранные вещи и садится рядом со мной. Я держу свои руки при себе, обняв колени, но глядя на нее так, чтобы она знала, что я честен.
- Я люблю тебя, Белла. Ты просишь меня отказаться от этого. Ты просишь меня отказаться от моей жизни… моей теперешней жизни. Это не какой-нибудь щенок или что-то подобное. Если я скажу «да», то все изменится. И не только для меня, но и для тебя. Для всей моей семьи. Это достаточно тяжело, когда есть и оба родителя, а ты просишь меня справляться самому, так что я буду нуждаться в их помощи. А ты даже не готова рассмотреть разговор с Джаспером, и это самая эгоистичная вещь, о которой я могу только подумать прямо сейчас. Если ты хочешь, чтобы я рассмотрел вопрос об изменении всей моей жизни, оставил тебя и растил этого ребенка, то разве не справедливо для меня попросить кое-каких вещей взамен? От тебя?
Она отводит взгляд и после мгновения спрашивает:
- Что ты хочешь, чтобы я сделала?
- Я хочу, чтобы ты для начала увиделась с Джаспером. Или, по крайней мере, с кем-то из этой области, если ты не чувствуешь себя комфортно с ним, учитывая, что он - мой врач и парень Элис. Я могу понять это. Но ты должна встретиться с кем-то, Белла.
Она смотрит на меня. Она по-прежнему не в восторге.
- Ты сказал вещей… что еще ты хочешь?
- Я хотел бы, чтобы ты осталась здесь. Даже если ты не будешь работать. Ты можешь ходить в школу, делать все, что хочешь, но я хочу, чтобы это был твой дом. - Наш дом.
Она - Белла.
- Я не буду жить здесь бесплатно.
- Тогда тебе лучше найти реально хороший баланс между работой и учебой.
Теперь она - ребенок.
- Ты ведешь себя, как настоящий мудак.
- Нет, я просто справедлив. Ради нас обоих. Ради нас всех. - Я вздыхаю. - Ты должна встретить меня, по крайней мере, на полпути, Белла. Ты честно можешь поспорить с этим?
И она не может.
Суббота.
Я тащусь к дому своих родителей, и мне не хочется находиться здесь. Мне не хочется иметь эту дискуссию, и мне не хочется быть здесь. Я выбираюсь из своей машины. Мама открывает дверь после двух ударов. Она предлагает мне чего-нибудь выпить и поесть. Я не хочу ни есть, ни пить. Она знает, что что-то не так. Она - моя мать. Я сажусь на диван. Моего отца нет дома. Он - мой отец.
- Мне нужно кое-что спросить.
Она внимательно слушает. Она улыбается своей материнской улыбкой.
- Давай, спрашивай, дорогой.
Я делаю глубокий вдох и просто иду на это:
- Мне нужна твоя помощь кое в чем.
Ладно, похоже, я не вполне готов.
Она придвигается ближе ко мне.
- Это не вопрос, но ты же знаешь, что я помогу тебе с чем угодно. - Она потирает мое плечо, и, ладно, я иду на это.
- Белла… - Иисусе, просто выложи уже. - Я хотел бы принять ребенка Беллы. - Черт.
Она молчит. Ну конечно.
- Эмм… чт… в смысле… милый.
- Она попросила меня, и я рассматриваю этот вопрос. Тем не менее, мне нужно, чтобы вы все поддержали меня, если я скажу «да». По многим причинам. Очевидно, что это не будет справедливо по отношению к ребенку, если она будет принята в семью, которая не согласна с этим. Не говоря уже о том, что мне понадобится твоя помощь, чтобы заботиться о ней.
И знать, как быть отцом.
И как справляться, если Белла уйдет.
И как не потерять свой разум.
- Эдвард… это что… шутка? Потому что я помню, когда вы с Элис были маленькими, то подшучивали надо мной…
Я прерываю ее:
- Это не шутка, мам. Мне хотелось бы, но нет.
Она думает и говорит:
- Ну хорошо, что ж, если это все серьезно… я сдержу свои слова насчет того, что буду помогать тебе, но я немного растеряна… и, безусловно, обеспокоена.
- Ну, в этом мы с тобой одинаковы. – Я потираю свое лицо.
- Однако ее выбор хорош. Если посмотреть на это с другой стороны. - И она - гордая мама-медведица.
Она улыбается и подталкивает меня.
- Если это твой выбор, то я буду рядом. - Она протягивает свою руку. – Ты - мой сын.
Я киваю и пытаюсь подавить комок в горле.
- Элис… Элис закатит истерику.
Эсме гладит мою руку.
- Нет, она не станет.
Я смотрю на нее. Она улыбается.
- Ладно, она определенно закатит истерику. Но мы - семья, и ей просто придется привыкнуть к этому. Я рада за тебя. Найти кого-то, а теперь и получить возможность иметь ребенка. Это, может, и не вполне идеальная ситуация, учитывая, кто биологический отец ребенка… но все равно - это замечательный поворот событий.
И тут я вспоминаю, почему не хочу находиться здесь.
- Белла не хочет растить ее, мам. Она хочет, чтобы я заботился о ребенке, пока она приводит свою жизнь в порядок… я не знаю, захочет ли она вообще когда-нибудь, но прямо сейчас она не хочет.
Ее лицо сникает.
- О.
- Ага.
Она дотрагивается до моего лица.
- Мне очень жаль, дорогой.
Я лгу:
- Все в порядке.
И она знает, что я лгу. Она - моя мать.
Воскресенье.
Белла качается на своих качелях. Я лежу на траве, читая что-то про себя. Она спрыгивает. Я бросаю на нее взгляд, а затем возвращаюсь к книге. Она выталкивает ее из моих рук и заползает мне на колени.
- После того как мы покинули Вирджинию, ты пребываешь в плохом настроении. Я ненавижу это.
Я прикасаюсь к ее лицу.
- Я не в плохом настроении.
- Я засветила свое нижнее белье половине парка, пока качалась на качелях, и не получила ни одного комментария с галерки. Я даже не получила ни единого взгляда, Каллен.
Я не хочу улыбаться, но ничего не могу с собой поделать. Я притягиваю ее лицо к своему и просто держу так.
- Ты злишься на меня? – нервным голосом спрашивает она.
Я качаю головой. Целую ее в губы.
- Я просто люблю тебя.
Ее голос - тихий. Едва слышный. Предназначенный только для моих ушей.
- Я люблю тебя.
Я целую ее снова.
- Тогда останься со мной, пожалуйста.
- Я говорила, что буду здесь жить, пока ношу эту шту… ребенка.
Я качаю головой.
- После.
- Я не могу обещать этого. (п.п.: капец, что ж она за садюга-то такая…)
Мои пальцы вырисовывают круги на ее затылке.
- Что будет потом, Белла? Я не могу вообразить, как это – не иметь тебя. Я определено не могу вообразить, как это - смотреть на ребенка каждый день, ребенка, который вполне может оказаться вылитой твоей копией, и быть при этом в порядке. Ты хоть представляешь, как трудно это было бы?
Она держит мое лицо. Ее глаза закрываются.
- Чего ты хочешь?
Теперь следует список.
- Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты была в состоянии делать все, что ты желаешь, но я хочу тебя. Если тебе нужно время, чтобы понять, как быть матерью, тогда тебе нужно время, но я хочу тебя.
Ее голос полон недоверия:
- Как свою девушку?
- Как… мою Беллу. Называй это, как хочешь, но я просто хочу, чтобы ты была моей Беллой.
Ее глаза открываются. Она пристально смотрит на меня, и мое сердце ждет.
- Твоей Беллой?
Я киваю.
- Да, моей Беллой.
- Это не так просто. Ты все еще наивен, Каллен.
Я не отказываюсь от своих слов.
- Меня не волнует, что подумают люди.
- А что будет, когда она родится? Как насчет того, что люди подумают об этом? Что подумают о ней, как о моем ребенке? Моем ребенке, которого растишь ты? При том, что каждый знает, чем я здесь занималась. Ее станут звать «Дитя шлюхи»? Это справедливо, Каллен?
- Нет, но так же, как и другая альтернатива.
- Что ж, тогда, может, тебе понравится идея отношений на расстоянии, потому что я не вижу себя здесь. Если я собираюсь посещать школу и делать все то смешное дерьмо, - которое, могу добавить, ты сказал мне, что я могу сделать, - то это не будет где-то здесь. И если, позволь сказать, каким-то божьим чудом я найду какую-нибудь работу, не требующую стояния на коленях, это опять же не случится здесь. Даже если не было бы ребенка. Я не могу остаться здесь, Эдвард. Будем серьезны.
Я вздыхаю, потому что она права, а потребность бороться иссякла.
- Тогда что нам делать? Как мы это решаем?
- Я иду в школу, Каллен. Ты растишь эту шту… ребенка. И… полагаю, я - «твоя Белла», потому что ты чувствуешь потребность отметить вещи, которые и так очевидны. Чудак.
Уголок моего рта приподнимается, и я чувствую, как тепло возвращается в мое сердце. Моя Белла. Она держит мою руку в своей.
- Даже не пытайся выглядеть счастливым, Эдвард.
Но впервые за много дней так и есть.
Глава 48. Все начинается сегодня.
Здрасти, мои дорогие. Случилось такое совпадение, что сегодня день рождения не только у меня, но и у Эдварда - свет - Каллена. Всем приятного прочтения.
----------------------------------------------------------
Белла.
Я смотрю на нее. Мне не стоило бы быть здесь, но я здесь. Каллен на работе. Слава богу. У него, вероятно, случился бы чертов приступ, если бы он узнал, что я была здесь. Так или иначе, это кажется правильным. Это кажется чем-то, что я должна сделать. Сегодня не воскресенье, но именно поэтому я здесь - Каллен на работе.
- Так… слушай, это явно неправильно, и я понимаю, что не знаю тебя, и я стою сейчас здесь и веду себя так, словно хочу узнать или что-то такое, но это не так. Я просто хочу сказать кое-что. Фактически, много чего, но так как я стараюсь быть вежливой и прочее, то просто скажу, что действительно должно быть сказано. Я знаю, что он женился на тебе, и знаю, что ты была как… гребаная луна, солнце и все остальное, и я понимаю, что это не то же самое, но я просто хочу сказать, что позабочусь о нем. Я не радуюсь его страданиям из-за твоей смерти, но я благодарна, что нашла его. Я благодарна, что некоторые выбрасывают то, что хотят другие. Я благодарна, что могу дать ему то, что он хочет, даже если это не то, чего хочу я. И больше всего я благодарна, что ты в некотором смысле сломала его. Иначе он никогда бы не понял меня и никогда не дал бы мне шанса. У нас никогда не было бы шанса… потому что он был бы с тобой… так что, спасибо.
И я такая ненормальная…, но плевать.
На обратном пути я заезжаю в кондитерскую. Нам нужен хлеб. Я хочу чего-нибудь с шоколадом. Пристрастие беременных – такая жуть. Пикап снова гремит. Хорошо хоть Эммет сегодня зайдет. Это займет его на какое-то время. Эдвард попросил его привести в порядок передний двор. Посадить растения и все такое. Неважно.
- Привет, Белла.
Я машу Элис.
– Привет. Эмм… хлеб и что-нибудь, покрытое сиропом или шоколадной стружкой или… Мне просто нужен шоколад в любом виде. Я непривередлива.
Она смеется и вытаскивает из коробки один из тех белых пакетов с хлебом.
- У меня в духовке сейчас пекутся шоколадные суфле. Хочешь подождать? Они почти готовы.
Элис – гений, потому что она предлагает мне печенье, пока я жду свое суфле. Еще я заказываю шоколадное молоко и занимаю место за столиком, как только расплачиваюсь за хлеб. Она занимается другими посетителями, а я решаю, что Каллену на лице не помешает улыбка, которая в последнее время редко появляется. Я набираю сообщение:
Если я куплю в магазине шоколадный сироп, то можно мне будет размазать его на тебе, а потом слизать?
Я откусываю печенье, и приходит ответ:
Пристрастие одолевает?
Я улыбаюсь и бросаю взгляд на стойку. Она все еще занята. Печатаю ответ:
Да. И ты не ответил мне.
Он занимает минуту, чтобы ответить. Я делаю глоток молока и решаю, что переписка с Эдвардом и распитие шоколадного молока хорошо сочетаются. Телефон снова жужжит.
Я предпочел бы сводить тебя куда-нибудь на десерт, но, что бы ты ни захотела, лишь бы была счастлива, Белла. Моя Белла.
И он - дурачок. Точно как и говорила девчонка. Исчезни, улыбка. Элис садится, и я быстро печатаю ответ:
Ты недооцениваешь меня, Каллен. Можно подумать, я не трахнула бы тебя прилюдно. Нужно идти - твоя сестра с пирожным здесь.
Он отвечает:
Передай ей привет, пожалуйста. Наслаждайся своим пирожным. Увидимся дома. Люблю тебя.
И я вынуждена подождать с десертом, чтобы напечатать следующее сообщение:
Аналогично.
Я закрываю телефон и смотрю на Элис.
- Твой брат просил передать тебе привет.
Она придвигает маленький десерт ко мне. Он помещен в формочку, и, святой ад, думаю, у меня текут слюни. Я дотягиваюсь до ложечки.
- Осторожно, он горячий.
Да плевать.
– Спасибо. Выглядит действительно вкусно.
- Он вкусный. Один из моих бестселлеров, по сути. Гм… итак, я подумываю о том, что приготовить на день рождения Эдварда в эти выходные.
Ложка застывает в дюйме от моего рта.
– У него день рождения на этих выходных?
Она кивает.
– Он никогда ничего не сказал бы. Он ненавидит дни рождения. И ругается каждый год.
- Что ж, тогда, может, нам ничего не нужно устраивать. – Я пробую суфле и вижу Бога. Бог великолепен. Бог хорош. Мне нужно по чаще ходить в церковь.
- Нет, не пойдет. Мы приготовим что-нибудь. На самом деле я спрашиваю тебя, потому что ты, кажется, имеешь необъяснимую способность заставить его наслаждаться тем, чем он обычно не наслаждается. Или не стал бы наслаждаться.
Она все еще говорит? Я почти закончила с десертом и всерьез удивляюсь, почему его делают такими маленькими порциями.
- У него хорошее чувство юмора. Может, тебе стоило бы устроить праздничную вечеринку или что-то типа того. – Стриптиз. Его задница получит стриптиз.
- О! Это было бы весело. Мы могли бы… о! Мы могли бы пошутить и сказать, что все пройдет на кладбище.
Я пялюсь на нее. Она не догоняет.
- Я действительно не думаю, что это было бы смешно, Элис. Подумай об этом.
И она выглядит смущенной.
– Дерьмо. Прости. Хм… о, а что насчет больничного подвала?! Чего-то типа морга?! Когда мы были маленькими, я заперла его там и это напугало его.
Я морщусь. И слегка усмехаюсь.
– Элис, не думаю, что пугать его это хорошая идея. Издеваться над Эдвардом в тот день, который он и так ненавидит, не лучший способ сказать ему «С днем рождения», и не стоит ждать, что ему понравится это.
Проклятый десерт закончился. Она вздыхает.
– Ладно, и что, как ты думаешь, мы могли бы сделать?
- Почему бы тебе просто не спросить у него, что он хочет сделать? Или сделай то, что вы раньше любили делать вместе или что-то типа того. Я не знаю, но если я получу приглашение из морга, то спрячу Эдварда в каком-нибудь безопасном месте, подальше от тебя. Знай это.
Она смеется и дает мне еще один маленький десерт.
***
Дома я готовлю кое-что из кулинарной книги. Это цыпленок с медом и лимоном. Ничего особенного, но название кажется хорошим. На гарнир - картофельное пюре и, чтобы осчастливить его, овощи. Приготовленные на пару. С таким же успехом я могла бы начать целовать его в зад. Я это понимаю.
В дверь звонят. Когда я открываю, то вижу Эммета. И вижу… Джейкоба? Эммет держит его за шкирку.
- Я нашел его в кузове твоего грузовика. Не думаю, что ему там место.
Я морщусь и отодвигаю руку Эммета.
- Он всего лишь ребенок, Эммет. Успокойся.
- Прекрасно. Я все закончил на сегодня. Лужайка в порядке, пикап в порядке. Увидимся в следующий раз.
- Пока. Спасибо.
После того как Эммет уходит, я смотрю на Джейкоба.
– Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
Он поправляет свою рубашку.
– Я хотел увидеть, где ты живешь.
Он смотрит на меня так, словно я должна пригласить его войти. Я смотрю на него так, будто у него новый фингал.
- Я приготовила еду. Хочешь есть?
Он смущенно кивает. Он выглядит так же, как я себя чувствую, когда Каллен делает то свое вежливое дерьмо. Он идет за мной, и я усаживаю его на свое место. Я смотрю на часы и надеюсь, что в этом нет ничего страшного. Я не знаю, какие здесь правила. Я передаю ему наполненную тарелку и вижу, что ему нравится картофельное пюре. Очевидно, что голодающие дети любят и отвратительные паровые овощи.
Я слышу звуки из гаража. Дерьмо.
- Эм… доктор Каллен дома. Он тоже здесь живет. Так что веди себя с ним хорошо. – Я делаю лицо таким, чтобы он понял - я серьезна. Он кивает.
- Почему он живет здесь?
- Я работаю на него. Убираю в его доме. Это его дом. Не мой.
Лицо Джейкоба недоуменно морщится.
– Ты сказала, что ты - медсестра.
- Нет, доктор Каллен сказал, что я - медсестра, потому что ты был занозой в заднице. Он должен был удостовериться, что ты не умираешь. Это называется «быть хорошим человеком». И кстати, как, черт возьми, ты оказался в моем грузовике?
Джейкоб слегка ухмыляется.
– Я увидел тебя в пирожном магазине.
- В кондитерской Элис?
- Да, в пирожном магазине.
Эдвард входит, неся цветы и свои вещи, и останавливается. Я пытаюсь натянуть свое приветливое лицо.
- У нас цыпленок.
Он пристально смотрит на Джейкоба.
– Я это вижу.
Я подхожу и забираю из его рук вещи. Кладу их на стойку и бросаю взгляд через плечо.
- Эмм… просто ешь. Мы сейчас вернемся.
Я тяну Каллена в гостиную.
- Прости, он как бы… спрятался в моем грузовике. Я не знала. У него синяк.
Каллен все еще немного озадачен.
– Это я тоже вижу. Белла…
- Послушай, я знаю, его, вероятно, не должно быть здесь, но какого хрена мне оставалось делать, Эдвард? Сказать ему, чтобы он сваливал домой?
Он качает головой и целует меня в щеку.
– Нет, я просто не ожидал увидеть его здесь. Мы должны отвезти его домой. Его мать, должно быть, гадает, где он.
- Замечательно. – Я разворачиваюсь, но он хватает меня.
- Я скучал сегодня по тебе. Принес цветы, чтобы показать насколько, но твой Джейкоб все испортил.
Он шутит. Я прикладываю свою руку к его рту.
– Замолчи, Каллен. – Я убираю руку и целую его в губы. – И спасибо. Я тоже скучала по твоей чудаковатой заднице.
Он улыбается, и мы возвращаемся на кузню. Джейкоб слышал нас.
- Ты хочешь, чтобы я ушел, верно?
Я открываю рот, чтобы объяснить ему, но Эдвард опережает меня.
– Заканчивай со своей едой, и тогда мы отвезем тебя домой. Твоя мать, вероятно, волнуется…
- Моей мамы даже нет дома. Она не волнуется.
Моя очередь:
– Он может отвезти тебя домой к Билли. Так нормально?
Джейкоб думает с секунду, потом кивает.
- Хорошо. Ешь.
Я наполняю тарелку для Эдварда, и нам приходится пересесть за стол в столовой, чтобы всем хватило места. Он ослабляет узел своего галстука и начинает отрезать от куска курицы. Стоит тишина, и мне это не нравится.
- Почему ты не сказал мне, что твой день рождения в эти выходные?
Его лицо напрягается, потом расслабляется.
– Ох уж эта Элис. Во что она тебя ввязывает?
Я улыбаюсь.
– Поверь мне, тебе стоит быть благодарным, что она первой прибежала ко мне с этой информацией, иначе ты бы оказался запертым в подвале больницы, умоляя о пощаде.
Выражение его лица бесценно.
- Зачем бы ей… не имеет значения. Не уверен, что мне стоит задавать этот вопрос.
Я смеюсь.
– Она действительно закрывала тебя в подвале, когда вы были детьми?