Отметим, что по указанию своего корреспондента редакция “Times” нашла экземпляр второго издания этой книги в Британском музее. Она называлась “Диалоги в аду между Монтескье и Макиавелли, или политика Макиавелли в XIX веке”. Ее автором был парижский адвокат и публицист Морис Жоли; во втором издании, вышедшем в Брюсселе, сказано, что за публикацию данной книги Жоли предстал перед трибуналом по требованию правительства Наполеона III и был приговорен к 18 месяцам тюремного заключения. Оба издания абсолютно одинаковы.
Эти “Диалоги” представляют собой памфлет против политического режима Наполеона III. Макиавелли в этих диалогах устами Наполеона III в скрытом виде излагает теорию и практику правительства Франции. У Монтескье роль скромнее: он задает вопросы, удивляется и иногда отпускает короткие реплики.
Сама по себе книга не имеет никакого отношения к еврейскому вопросу. Но при ее сравнении с “Протоколами” обнаруживается значительный, грубый и достаточно небрежный плагиат. Автор плагиата прибегнул к весьма незамысловатому способу: вся сложная система рассуждений Макиавелли перенесена на сионских мудрецов; целый ряд страниц из “Диалогов” сохранен в “Протоколах” почти без изменений; оставлено много сравнений, примеров, выражений...
Как плагиат возник и кто его настоящий автор?
Корреспонденту “Times” неизвестно, каким путем “Диалоги” попали в Россию из Женевы. Ему, по‑видимому, неизвестна история, описанная дю Шайла, и, по его предположениям, в Россию книгу привезли корсиканцы, служившие в тайной полиции Наполеона, которые после его падения перешли на службу в дворцовую охрану царей или в тайную полицию.
Но помимо этой гипотезы корреспондент “Times” упоминает также и о роли Алексея Николаевича Сухотина. Как известно, в предисловии к своим книгам Нилус указывает, что рукопись “Протоколов” была передана ему из Парижа А. Н. Сухотиным, бывшим впоследствии вице‑губернатором Ставрополья. По этому поводу “Times” отмечает, что на переплете экземпляра “Диалогов”, который она получила от своего константинопольского корреспондента, стоят инициалы “А. С.”. Газета с определенной степенью вероятности предполагает, что именно этот экземпляр принадлежал Сухотину и использовался для плагиата. “Times” также отмечает, что велика вероятность того, что Сухотину книгу дал в Париже Рачковский с рукописью фальшивых “Протоколов”.
|
|
Описывая результаты своего открытия, корреспондент “Times” приходит к следующим выводам:
1. “Протоколы” являются плагиатом, изготовленным на основе ’’Диалогов”, изданных в Женеве.
2. Они были сфабрикованы реакционными кругами Двора для борьбы с либералами и оказания давления на Царя.
3. Плагиат создавали в спешке и небрежно.
4. Некоторые части “Протоколов” заимствованы не из “Диалогов” и, без сомнения, были добавлены русской тайной полицией.
Этими словами заканчивается статья «Конец “Протоколов Сиона”», опубликованная в газете «Еврейская трибуна». Автор статьи делает весьма характерную ошибку: он убирает последние слова г. Филиппа Грейвса в п. 4 его выводов: «... части “Протоколов”, которые не были заимствованы из “Диалогов”, изданных в Женеве, могли быть предоставлены охранкой, и, по всей вероятности, эта организация получила их от евреев, которых она в большом количестве использовала для слежки за своими единоверцами».
|
|
В том же номере «Еврейской трибуны» от 2 сентября 1921 г. было опубликовано письмо в редакцию “Times” знаменитого еврейского вождя Израэля Зангвилла о статьях г. Филиппа Грейвса, напечатанное в “Times” 20 августа. Все, что касалось «фальсификации» «Протоколов», писалось и печаталось с удивительной быстротой.
В письме в редакцию “Times” г. Израэль Зангвилл писал: «Ваш константинопольский корреспондент, который, докопавшись до источника происхождения “Протоколов сионских мудрецов”, оказал услугу всему миру (ведь они были старательно опубликованы во всем мире), пишет: “Не совсем ясно, каким образом "Диалоги" попали из Женевы в Россию”.
Однако в передовице вы предполагаете, что “Протоколы” были сфабрикованы под руководством Рачковского – главы русской тайной полиции в Париже. Француз г. А. дю Шайла, обучавшийся богословию в 1910 г. в Санкт‑Петербурге и состоявший в 1918 г. при штабе армии донских казаков, свидетельствовал в парижской “Еврейской трибуне” от 14 мая, что Нилус лично рассказал ему, что “Протоколы” были переданы ему из Парижа его знакомой г‑жой К., в свою очередь получившей их от генерала Рачковского.
Также подтверждая одно из ваших предположений, г. дю Шайла считает, что курьером, доставившим рукопись из Парижа, был Алексей Сухотин. Он лично видел рукопись, которая, будучи написанной на плохом французском языке разными почерками, заставляла предположить, что над ней работали несколько сотрудников русской полиции. Цепочку дополняет и тот факт, что женевские “Диалоги” были приобретены у одного из ее бывших сотрудников.
|
|
Как и вы, я утверждал, что целью публикации в 1905 г. было стремление утопить русскую революцию в еврейской крови...
... Я сожалею, что в выводах ваш корреспондент предположил, будто некоторые части “Протоколов”, которых нет в женевских “Диалогах”, могли быть предоставлены евреями, шпионившими за своими единоверцами, так как эта надуманная гипотеза дает луч надежды значительному числу газет по всей Европе, живущих исключительно “Протоколами”».
Помимо этого письма г. Израэля Зангвилля в том же номере «Еврейской трибуны» от 2 сентября 1921 г. вышла статья, подписанная неким Вераксом (Verax), в которой автор писал: «Мне уже так надоела бесконечная болтовня о “Протоколах Сиона”, что в один день я дал себе слово больше никогда не возвращаться к этой теме. Я в прямом смысле слова глупел, наблюдая за бесконечным калейдоскопом едва уловимых шулерских движений, совершаемых защитниками “Протоколов” в антисемитской прессе, которые каждый день выдумывали их очередного автора, и ввиду безжалостного однообразия моих собственных аргументов был принужден возвращаться к одной и той же фразе: “Уважаемые фальшивомонетчики, вы врете ”
Но сегодня я рад нарушить мое слово и снова поговорить о “Протоколах”. Я возвращаюсь к старой теме не с раздражением или возмущением, но с торжествующей жалостью, с радостным чувством мягкого сарказма. Попались, мои дорогие! Какой плачевный вид приняло это горделивое пурпурное вранье, отравившее половину Европы и украсившее петлицы всех карьеристов и дураков. Обтрепанное, использованное, потускневшее, оно валяется на полу редакции “Times” и вскоре будет выметено шваброй швейцара, равнодушного к тому, кто выкинет его в помойное ведро вместе с бесполезными клочками рукописей, закончившими свое пустое существование.
Но речь идет действительно о “Протоколах”. Хотел бы я видеть физиономии всех этих Гоийе, Доде, Вильтона, Брянчанинова, Суворина в торжественный момент появления Ревизора и поучительной сцены после этого ошеломляющего взрыва. Хотел бы я на мгновение проникнуть в самые их души и посмотреть, как их продажную совесть слегка коснется чувство стыда и как это чувство стыда снова будет растоптано цинизмом. Попались, мои дорогие!
Да, вы попались на том, что “Times” называет небрежным и бессовестным плагиатом, “Times”, которая сама менее года назад удостоила эту библию погромщиков серьезной статьей. Но “Times”, несмотря ни на что, остается “Times”. Когда ее корреспондент предоставил ей существенные доказательства фальсификации, она их проверила, убедилась в них и с силой убежденности объявила всему миру: бессовестная подделка! Нет нужды входить в детали. Без сомнения, “Еврейская трибуна” опубликует все документы, открытые лондонской газетой, и наши читатели поймут, с какой грубостью, с каким дурновкусием и с какой бессовестностью памфлет Мориса Жоли, направленный против Наполеона III, превратили в “Протоколы Сиона”. Однако я хотел бы сказать еще пару слов. Корреспондент “Times” предполагает, что памфлет Жоли попал в Россию с помощью тайной полиции Наполеона III, у которой, без сомнения, были связи с Петроградом. Возможно. Но если в парижской Национальной библиотеке, как и в Лондоне, есть экземпляр этой забытой книги, весьма вероятно, что плагиат принадлежал Головинскому, работавшему на Рачковского. В любом случае разоблачения “Times” ни в коей мере не противоречат сообщениям ни княгини Радзивилл, ни г. дю Шайла.
Мы полагаем, что наши отечественные антисемиты никоим образом не отреагируют на сенсационные разоблачения “Times”. Они продолжат свою разлагающую работу. Но в Англии и Америке “Протоколам Сиона” был нанесен смертельный удар, удар, который не смогут выправить даже миллионы Форда. Истина на марше, писали мы в отношении разоблачений г. А. дю Шайла. Сегодня мы можем обоснованно сказать: Истина победила, выражая “Times” нашу признательность за огромную услугу, которую она оказала европейскому здравому смыслу».
Так писал Веракс (Verax) 2 сентября 1921 г. Последующие статьи «Еврейской трибуны» на тему «Протоколов» были выдержаны в том же торжествующем духе. Бор. (Борух) Мирский (Миркин) писал: «В русской и иностранной прессе разоблачения следуют за разоблачениями; из всей этой мозаики фактов, скандалов при дворе, темных углов полицейских архивов всплывает запутанная удивительная правда о “Протоколах Сиона”, причем более неправдоподобная, чем самый фантастический вымысел... Теперь фальсификация “Протоколов Сиона” – доказанный факт. Независимым критикам не нужно для этого доказательств. И хотя и без всяких разоблачений было очевидно для каждого здравомыслящего человека, что “Протоколы” – фальшивка, что не существовало “Протоколов сионских мудрецов” и что вся шумиха, поднятая антисемитами вокруг этих “Протоколов”, была не более чем шантажом евреев, но такова участь еврейского народа, что в целом в своей массе он должен отвечать на самые невероятные обвинения, даже если речь идет об анонимном доносе...
Теперь, когда подведены итоги и выяснена вся история фальсификации “Протоколов Сиона”, русское иудейство, а вместе с ним и все русское общество, придерживающееся демократических ценностей, должно склониться не к оправданию, но к обвинению, прийти к выводам не отрицательным, но положительным.
Невиновность иудейства в этой новой Бейлиссиаде была бесспорна для всех здравомыслящих людей, однако насколько сильные обвинения обнаружились против нравственных и политических устоев, воспоминания о которых и возрождение их составляют смысл существования всех тех, кто рассматривает еврейские погромы в качестве основополагающего догмата теории управления. Русские монархисты, сами провозгласившие нераздельность идей антисемитизма и монархизма, все эти демагоги и заговорщики из “Нового времени”, круги гвардии и Райхенхалля, все эти русские рыцари белой лилии, кричащие: “Легитимизм и погром!” – все хотят сначала восстановить легитимную монархию в своей неизменной исторической сути. Они хотят – и этим они угрожают еврейству – восстановить не только юридическую форму монархии, но и историческую монархию: они обвиняют все русские демократические слои в поддержке – из боязни перед евреями – республики, выгодной одним лишь евреям...
Раскрытие истории с “Протоколами Сиона” чрезвычайно ценно и поучительно. Нечистоплотный бульварный роман о русском дворе, в котором мистика перемешана с детективом, а легковерием суеверного царя пользуются разные мошенники – вот что такое настоящая историческая правда о “Протоколах Сиона”, это новое и сильное обвинение против “безумных мечтаний” русского легитимизма.
Русские черносотенцы, проповедующие легитимизм и его общность с ненавистью к евреям, с особым упорством занимались пропагандой “Протоколов Сиона”. Но они добились результата, прямо противоположного тому, на что они рассчитывали. Фальсификация была обнаружена, правда прорвалась наружу – правда о том русском дворе, память о котором русские реакционеры хотят закрепить в своих политических убеждениях»[253].
Но, несмотря на все их веселье и радость, смешанную с открыто выражаемой ненавистью к идее восстановления в России легитимной монархии «в своей неизменной исторической сути», которые евреи стали выказывать после обнаружения книги Жоли, и несмотря на внезапную смену фронта “Times”, вопрос о «Протоколах», конечно, продолжает оставаться нерешенным в том смысле, в котором они бы этого хотели. Все их истерические выкрики на эту тему и бесконечные «разоблачения», обнаруженные при удивительных обстоятельствах, даже людям, весьма поверхностно знакомым с вопросом «Протоколов», представляется ярким доказательством горячего желания евреев скрыть за ними правду.
«Эта выдумка, – писал г. Урбан Гоийе в № 239 своей газеты “La Vieille France”, – о книге Жоли, купленной в Константинополе “неким г. N., который не пожелал раскрыть свое настоящее имя... у бывшего сотрудника охранки, имя которого также неизвестно...” не портит общую картину гротескных сказок, последовательно сочиненных Райнахом, Радзивилл, Люсьеном Вольфом, Пьером Миллем де Розенталем и Израэлем Зангвиллем. Но евреям нужно было выбрать ОДНО объяснение и придерживаться его. Умножая противоречащие друг другу объяснения, они разрушают свою защиту».
Детальное изучение данных, предоставленных корреспондентом “Times” г. Филиппом Грейвсом, и самой книги г. Жоли может только подтвердить мнение г. У. Гоийе.
Такое исследование было особо тщательно проведено монсеньором Жуеном в томах III и IV его сочинения «Жидомасонская угроза», которое мы уже много раз цитировали, и лондонской ежедневной газетой “Morning Post” в четырех номерах от 24‑27 октября 1921 г.
Монсеньор Жуен приводит подробную биографию Жоли – этого великого революционера эпохи Наполеона III, масона, принимавшего активного участие в Парижской коммуне в 1871 г. и повесившегося спустя несколько лет.
«Между “Диалогами” и “Протоколами” лежит целый мир, – писал монсеньор Жуен, – все различно: преследуемая цель, предлагаемый план, обозреваемое поле деятельности, используемые средства, приложенные усилия, чаемое будущее».
Затем почтенный исследователь приходит к выводу, что в своих «Диалогах» Жоли сам был плагиатором, так как тезисы, которые он вкладывает в уста Макиавелли, заимствованы из других революционных сочинений: «... Эти схожие части в обоих сочинениях в незначительной степени схожи со всеми произведениями, в которых рассуждают о различных государствах и политических революциях в них. Некоторые идеи – те же и часто выражены теми же словами. В главе Х (с. 297) своего замечательного сочинения “Всемирная революция” г‑жа Неста Вебстер приводит таблицу тождественности положений “Протоколов” и программ различных тайных обществ»[254].
Действительно, сравнительная таблица, созданная г‑жой Нестой Вебстер, весьма поучительна[255]. Она устанавливает полную параллельность, иногда даже слово в слово, между некоторыми тезисами «Протоколов», с одной стороны, и с другой – указаниями, выработанными Вейсгауптом для иллюминатов, указаниями высшей венты в Риме, тезисами тайного общества «Союз социальной демократии», основанного в 1864 г. Бакуниным, а также основными принципами действий, открыто выражаемыми современными большевиками: Лениным, Бухариным, «Красной газетой» и т. д.
Но несмотря на аналогии, которые можно обнаружить между некоторыми отрывками «Протоколов» и «Диалогов» Жоли, фундаментальное различие между ними заключается в том, что в первых местами бесспорно присутствуют исключительно еврейские характерные особенности.
«Такие защитники евреев, как “Times”, – писал монсеньор Жуен, – вынуждены признать наличие в “Протоколах” значительных частей и даже целых глав, не имеющих отношения к “Диалогам в аду” Мориса Жоли. Еврейские следы настолько четко прослеживаются на этих страницах, что английской газете не оставалось ничего другого, кроме как написать: “Части "Протоколов", которые не были заимствованы из "Диалогов", изданных в Женеве, могли быть предоставлены охранкой, и, по всей вероятности, эта организация получила их от евреев, которых она в большом количестве использовала для слежки за своими единоверцами...”. Трудно было бы в лучшим образом признать израильское происхождение “Протоколов”, – продолжает монсеньор Жуен, – даже для “Times” в них ощущается еврейское».
Безусловно, именно по этой причине «Еврейская трибуна» исказила эту часть статьи г. Филиппа Грейвса и именно по этой причине г. Израэль Зангвилл написал в редакцию “Times” указанное письмо, перепечатанное в номере этой газеты от 20 августа 1921 г. «Никто не имеет права считать еврея шпионом».
Затем монсеньор Жуен приводит мнение о «Протоколах», выраженное лордом Сиденхемом в своем замечательном исследовании «Всемирная еврейская проблема».
«Очевидно, что “Протоколы” являются компиляцией, части которой заимствованы из большого количества источников, не все из которых еврейские... Любой читающий их не может не быть поражен их дьявольской искусностью и глубоким знанием слабостей человеческой природы. Фальсификаторы не могли бы быть столь же точными в предсказании развития событий, а большинство предсказаний “Протоколов” реализовывается на наших глазах»[256].
В прекрасно обоснованном исследовании «Причины всемирной смуты» после «обнаружения» «Диалогов» Жоли, среди прочего, читаем: «Серия статей “Times” “от нашего константинопольского корреспондента” от 15, 17 и 18 августа 1921 г., пытается доказать два основных тезиса.
1. Значительная часть “Протоколов” Нилуса сходна с “Диалогами” Жоли.
2. “Протоколы” – дело рук русской тайной полиции последнего правительства империи.
Второе утверждение – и мы считаем необходимым обратить на это особое внимание, – никоим образом логически не вытекает из первого. Это то же самое, как если бы в литературе кто‑то пытался бы доказать:
1. Значительная часть в произведениях Шекспира схожа с “Опытами” Монтеня.
2. Пьесы Шекспира написаны Беконом.
Возможно, что оба эти высказывания верны, но одно не является доказательством другого».
Указав на недостаточность объяснений г. Филиппа Грейвса, как он заполучил книгу Жоли, автор статьи “Morning Post” писал: «Сначала нам представляют некоего г. N., который, как нам говорят, является русским помещиком с английскими корнями, православным и конституционным монархистом по своим убеждениям. Очевидно, это был бы наиболее достойный свидетель, если бы он не сохранял анонимность.
В то время пока г. N. еще находился в России в эпоху успехов Деникина, ввиду своего интереса к еврейскому вопросу он изучил “Протоколы”. Как и газета “Morning Post”, он изучал этот вопрос, пытаясь выяснить, не существует ли некой тайной “масонской организации”, о которой говорится в “Протоколах” и которая бы находилась в южной России; но единственной организацией подобного рода, которую ему удалось найти, была монархическая организация.
В разгар своего расследования с приходом большевиков достойный г. N. был, как мы видим, изгнан из России и оказался в Константинополе с другими “белыми” беженцами. Именно здесь ему случайно удалось найти ключ к тайне “Протоколов”.
Странный случай, безусловно. Спустя некоторое время после этого он купил несколько старых книг у бывшего офицера охранки (политической полиции), также бежавшего в Константинополь. Между прочим, имя этого офицера также неизвестно. И среди купленных книг находился экземпляр “Диалогов” Жоли, и этим экземпляром оказался (хотя он об этом тогда не знал) именно тот, которым пользовался автор “Протоколов” во время их составления.
Затем произошло еще одно чудесное совпадение. Находясь в России, г. N., очевидно, должен был изучать “Протоколы” на русском языке не только потому, что это его родной язык, но и потому, что на тот момент издания на французском не существовало. Однако, оказавшись в Константинополе, он немедленно возобновил их изучение на французском языке (издание газеты “La Vieille France”, 1920), и однажды, “случайно бросив взгляд” на старую книгу Жоли, он был поражен сходством отрывка, привлекшего его внимание, с фразой во французском издании “Протоколов”.
Если он пользовался русским изданием “Протоколов”, маловероятно, что он мог сделать такое открытие, так как эти две книги настолько отличаются друг от друга как по своему стилю, так и по форме, что, случайно прочитав их, бросив взгляд на одну из них, невозможно сделать подобное открытие. В действительности, тщательно сравнив даже французский текст “Протоколов” с “Диалогами” Жоли, мы сомневаемся, что подобное открытие могло быть сделано.
Затем произошло еще одно чудесное совпадение. Этот благонамеренный русский монархист приносит свое открытие корреспонденту “Times” в Константинополе. Тот отправляет книгу в Англию своему издателю или тому, кто исполняет функции издателя, который своим орлиным взором... тут же обнаруживает на обратной стороне книги инициалы “А. С.”, которые немедленно отожествляют с именем Алексея Сухотина, т. е. того чиновника, от которого, по словам Нилуса, он получил “Протоколы”.
Таким образом, посредством целого ряда совпадений, которые могут быть названы изумительными, избранный народ оказался отомщенным, а русская имперская тайная полиция – виновной еще в одном преступлении. Оставалось лишь объяснить, как “Диалоги” попали в руки этой полиции: но и тут константинопольский корреспондент, феноменальные способности которого по добыванию информации поистине бесценны, дает нам необходимые разъяснения. Видимо, некоторые корсиканцы из тайной полиции Наполеона III поступили на службу в дворцовую охрану и, следуя обычаям сотрудников тайной полиции, привезли с собой “Диалоги” Жоли.
Говорят, что правда необычнее басен. Но с нашей стороны, в глубине сердца мы не находим возможности допустить, что все эти показания очевидцев были бы убедительными для полицейского, даже русского полицейского, нет, даже ирландского полицейского...»[257].
Переходя к вопросу о моральной чистоплотности руководства “Times”, которая провела столь тщательную работу для обеления евреев от «довлеющей над ними клеветы», “Morning Post” приводит только один, но весьма характерный пример моральной чистоплотности и непредвзятости “Times”: слова, которые на самом деле произнес г. Уинстон Черчилль на встрече в Данди касательно большевистского переворота в России, и те же слова в редакции “Times”.
Слова, которые г. Уинстон Черчилль произнес в Данди: «Эта ужасная катастрофа была вызвана кликой профессиональных революционеров, в большинстве евреев».
Эти же слова в редакции газеты “Times”: «Эта ужасная катастрофа была вызвана сравнительно небольшой кликой профессиональных революционеров, часть из которых были русскими».
28 августа 1921 г. немецкая газета “Deutsches Tageblatt” писала о процитированных ранее статьях “Times” от «нашего константинопольского корреспондента»: «... Слишком многих деталей не хватает в разоблачениях “ Times ” не только для того, чтобы уничтожить, но даже для того, чтобы поколебать веру в подлинность сочинения, вышедшего на немецком языке под названием “Тайны Сионских мудрецов”. Напротив, эти “разоблачения” проливают свет на весьма любопытные уловки евреев, их цели и методы действий».
Можно было бы предположить, что после выхода статей “Morning Post” и публикации исследований по «константинопольскому случаю с книгой Жоли» монсеньора Жуена, лорда Сиденхема и других еврейский лагерь предпримет новые шаги для опровержения результатов этих отрицательных исследований и статей, но это сделано не было.
Евреи и представители их «христианского фронта» продолжают делать вид, будто с открытием «Диалогов» Жоли они одержали решительную победу, и, несмотря на непримиримые противоречия, которые мы отметили ранее, они, как и раньше, стараются доказать, что последнее открытие образует единое нерушимое целое совместно с «разоблачениями» княгини Радзивилл, г‑жи Херблат, г. дю Шайла и др.
В конце 1921 г. или самом начале 1922 г. была опубликована книга под названием «Правда о “Протоколах Сиона”. Литературная подделка», изданная франко‑русским, т. е. еврейским, издательством, владельцем которого являлся еврей г. Зелюк, издававший в Константинополе газету “Presse du Soir”. Эта «Правда о “Протоколах Сиона”» является не чем иным, как перепечаткой статей г. Филиппа Грейвса, вышедших в “Times” в августе 1921 г. и изученных нами ранее. Весьма любопытны «предисловия» к этой «Правде», написанные гг. Милюковым и Зелюком.
Г‑н Зелюк писал: «К статьям газеты “Times” мы прикладываем авторитетное предисловие нашего почтенного историка П. Н. Милюкова, нашедшего у парижского букиниста экземпляр книги, при сравнении которой с “Протоколами Сиона” выяснилось, что последние являются плагиатом от начала и до конца... Полное название обсуждаемой книги: Жоли, “Диалоги и т. д.”...».
Со своей стороны П. Н. Милюков писал: «В “Последних новостях” и в “Еврейской трибуне” были опубликованы “Воспоминания” г. дю Шайла о “Протоколах Сиона” и их издателе С. А. Нилусе. Г‑н дю Шайла... видел подлинник рукописи этих “Протоколов” – тетрадь в кожаном переплете с огромным темно‑синим пятном на первой странице; они были написаны по‑французски, но, судя по орфографическим ошибкам и оборотам фраз, вероятнее всего, не французом. С. А. Нилус, владелец рукописи, опубликовавший их перевод в трех изданиях (1902‑1906 и 1917 гг.), сообщил г. дю Шайла, что получил рукопись из Парижа от генерала Рачковского, которому “удалось вырвать ее из масонских архивов”. Показание г. дю Шайла имеет огромное значение, так как полностью совпадает со свидетельствами княгини Радзивилл и ее подруги, напечатанными в американской газете. Обе эти женщины видели эту же рукопись, написанную по‑французски разными почерками на желтой бумаге с тем же голубым чернильным пятном на первой странице. Но они также видели в качестве автора некоего Головинского, агента Рачковского – главы тайной полиции в Париже. По словами Головинского, он вместе с более известным Манасиевичем‑Мануйловым работал над этой рукописью в Национальной библиотеке Парижа по приказу Рачковского. Но, естественно, нет особой нужды во всех этих свидетельствах для того, чтобы сделать вывод, как его сделал и г. дю Шайла, что “Протоколы Сиона” были грубой подделкой, имеющей то же происхождение, что и произведения Дрюмона. Единственным объяснением громкой славы, завоеванной произведением агентов Рачковского, служит низкий уровень тех кругов, в которых распространялся этот документ».
Так, в своем «авторитетном предисловии наш почтенный историк П. Н. Милюков», господин министр иностранных дел Временного правительства, продолжает во славу Израиля непоколебимо держаться знаменитого «темно‑синего чернильного пятна» на первой странице рукописи, которую видел г. дю Шайла в 1909 г., а также княгиня Радзивилл с г‑жой Херблат в 1904‑1905 гг., на глазах у которых и составлялась эта рукопись Головинским. И тем не менее, в то время когда была напечатана «Правда о “Протоколах Сиона”» с «авторитетным предисловием» г. Милюкова, обнаружившего у одного из парижских букинистов книгу Жоли (какое великолепное доказательство фабрикации подделки агентами охранки! – Автор). В то время, повторим, монсеньор Жуен уже выпустил объявление о переиздании тех самых «Протоколов» по изданию 1901 г., осуществленному г. Бутми в Петербурге. Впоследствии, когда перевод этих «Протоколов» в IV томе «Жидомасонской угрозы» поступил в продажу, каждый мог, если было желание, увидеть в нем фотографию страницы со вступлением на русском языке, на которой можно отчетливо прочитать по‑русски: «Год 1901, декабрь, 9‑е число».
Таким образом, вся ложь Люсьена Вольфа, княгини Радзивилл, г. дю Шайла, Родичева, Милюкова и других прислужников иудаизма уничтожала сама себя. Но эти последние продолжали нагло и настойчиво отрицать любое участие евреев в создании «Протоколов сионских мудрецов», и в 1923 г. в Берлине на русском языке выходит еще одна книга того же типа под названием «Протоколы сионских мудрецов», написанная евреем Делевским. Эта книга содержит те же рассказы о Рачковском, княгине Радзивилл, г‑же Херблат, «идеалисте» г. дю Шайла и знаменитом «темно‑синем чернильном пятне».
Предисловие также написано членом Временного правительства России 1917 года и, как и Милюков, ревностным прислужником иудаизма неким А. В. Карташевым, бывшим учеником духовной академии, занимавшим пост обер‑прокурора Святейшего Синода в правительстве Керенского, в настоящее время находящимся в Париже, где он возглавлял так называемый «Русский национальный комитет». Этот комитет, созданный «во благо русского дела», состоит из жидовствующих русских эмигрантов и русских евреев, таких как гг. Пасманик, Слиосберг и другие, связанные с масонством.
В своем предисловии, написанном в лицемерно‑слащавом тоне, бывший революционный обер‑прокурор Святейшего Синода утверждает, что «сфабрикованные полицией» «Протоколы» были «грязными способами так называемой мудрой политики развращенного старого режима» и что первым шагом на пути к духовному возрождению России должно быть «раскаяние в нем, т. е. полное и безоговорочное понимание и признание наших преступлений» в отношении евреев, естественно. «В качестве православного богослова, – добавляет г. Карташев, – я испытал некоторое моральное удовлетворение от того, что издания Нилуса с самого своего появления были отрицательно встречены высшим русским духовенством, за исключением малообразованного Никона из Вологды. Прочитав разоблачения “Протоколов”, изложенные в этой книге, можно надеяться, что простые священники Русской Церкви легко смогут объяснить своей пастве ложность “Протоколов”...», видимо, стоя перед алтарем с книгой еврея Делевского в своих руках и «проповедуя» «разоблачения» княгини Радзивилл и г. дю Шайла.