ОТДЕЛ КНИГОРАСПРОСТРАНЕНИЯ 12 глава

Метафизическое знание и реализация, которую оно предполагает, дабы подлинно быть тем, чем оно должно быть, следовательно, возможны всегда и повсюду, по край­ней мере, в принципе и тогда, когда такая возможность рас­сматривается как в некотором роде абсолютная. Но в дей­ствительности — практически, если можно так выразиться, — ив смысле относительном равно ли они возможны в ка­кой угодно среде и без учета привходящих обстоятельств? На этом мы будем настаивать гораздо меньше, особенно в том, что касается реализации; и это объясняется тем фактом, что последняя, в своем начале, точку опоры должна иметь на уровне этих самых обстоятельств. А они могут быть весь­ма неблагоприятными, как те, которые предлагает современ­ный западный мир, столь неблагоприятными, что подобная работа здесь становится почти невозможной и что может быть даже опасно браться за нее, в отсутствие всякой опоры вовне и в среде, и в среде, которая может лишь противодей­ствовать и даже загубить усилия того, кто занялся бы ею. Напротив, цивилизации, которые мы называем традицион­ными, организованы таким образом, что в них можно найти действенную поддержку, которая, несомненно, не является строго необходимой, как и все внешнее, но без которой, од­нако, трудно получить эффективные результаты. Здесь есть нечто, превышающее силы изолированного индивида, даже если этот индивид в остальном обладает требуемыми каче­ствами. Мы не хотели бы также, в сложившихся условиях, побуждать кого-либо безоглядно бросаться в такую работу, а это прямо ведет нас к нашему заключению.

Для нас большая разница между Востоком и Западом (речь идет исключительно о современном Западе), единствен­ная по-настоящему существенная разница (ибо все остальные производны от нее) такова: с одной стороны, налицо сохране­ние традиции, со всем, что ею подразумевается, с другой — забвение и утрата той же самой традиции; с одной стороны, сохранение метафизического знания, с другой — полное не­вежество во всем, что относится к этой области. Да и как же можно было бы найти общую меру между цивилизациями, которые открывают своей элите возможности, что мы по­пытались описать, которые предоставляют ей все необходи­мые средства для действительной реализации этих возмож­ностей и которые, по крайней мере части ее, таким образом позволяют действительно реализовать их во всей полноте, так вот, между этими традиционными цивилизациями и той, что развилась в сугубо материальном направлении? И кто, стало быть, если только он не ослеплен каким-то пристрас­тием, осмелится утверждать, что материальное превосход­ство компенсирует интеллектуальную ущербность? Интел­лектуальную, говорим мы, но подразумеваем здесь подлин­ную интеллектуальность, ту, которая не ограничивается ни человеческим, ни природным уровнем, ту, которая делает возможным чистое метафизическое знание в его абсолют­ной трансцендентности. Мне кажется, достаточно на одно мгновение задуматься над этими вопросами, чтобы не оста­лось никаких сомнений и колебаний относительно ответа, который следует дать на них.

Материальное превосходство современного Запада нео­споримо; никто этого у него не оспаривает, никто ему и не завидует по этому поводу. Более того: рано или поздно За­пад рискует погибнуть по причине такого избыточного ма­териального развития, если он вовремя не опомнится и если, как следствие, он не задумается всерьез о «возвращении к истокам», согласно выражению, бытующему в некоторых школах исламского эзотеризма. Сегодня с разных сторон много говорится о «защите Запада»; но, к несчастью, как ка­жется, отсутствует понимание того, что Запад особенно нуж­дается в защите от себя самого, что это от его собственных нынешних тенденций исходят главные и самые серьезные опасности, реально угрожающие ему. Хорошо было бы по­глубже поразмыслить над этим, и не было бы излишним пригласить к такому размышлению всех, кто еще способен размышлять. Этим же я и закончу свое изложение, будучи счастлив, что я мог если не дать понять целиком, то, по край­ней мере, помочь почувствовать нечто из той восточной ин­теллектуальности, аналога которой больше не существует на Западе. А также — дать очерк, сколь бы он ни был несовер­шенен, того, чем является подлинная метафизика, знание как таковое, которое, как говорят некоторые священные тексты Индии, одно лишь является вполне подлинным, абсолют­ным, бесконечным и высшим.

С. Ю. Ключников
ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

СОГЛАСНО ГЕНОНУ

Обилие книг на сегодняшнем книжном рынке, в той или иной степени посвященных теме Востока, не должно обманы­вать настоящего искателя истины. Серьезных произведений, без искажений объясняющих глубину духовных учений той же Индии, очень мало. В особенности это касается Веданты — наи­более чистой линии индийской метафизики.

Вышедшие в свет переводы нескольких источников, даже в случае если они неплохо откомментированы, все равно недо­статочны. Слишком велика разница в восточном и западном мировоззрении, и манере мыслить. С этой точки зрения роль книги Рене Генона «Человек и его осуществление согласно Ве­данте» трудно переоценить. Она является блестящим исследо­ванием восточных и, прежде всего, индийских представлений о том, что такое человек, каково его происхождение, взаимоот­ношения с Всевышним, строение, жизненный путь, назначе­ние, посмертная судьба и перспектива возвращения к Истоку.

Веданта, или Завершение Вед, относится, прежде всего, к текстам Упанишад, священных текстов, исключительную важ­ность которых для понимания индийской мысли подчеркива­ли помимо Генона множество других мыслителей и филосо­фов. Автор книги «Индийская философия» Сарвепалли Рад­хакришнан утверждал, что Упанишады «являются фундамен­том, на котором покоится большинство позднейших филосо­фий и религий Индии». Известный буддист Блоуфельд пола­гал, что нет «сколько-нибудь значительной формы индуисте-

кой мысли, включая и неортодоксальный буддизм, которая бы не имела корней в Упанишадах» (кстати, против таких парал­лелей Генон возражал). Именно тексты Упанишад, предназна­ченные для того, чтобы им внимали сидящие его ног ученики, содержат в себе все наиболее важные составляющие индийс­кой мысли: учение о Боге в его различных формах, учение о проявившейся из Единого Божественного Начала Вселенной, учение о человеке как о существе со сложным составом, несу­щем в себе божественную искру и имеющем реальную перс­пективу вернуться к Первоисточнику. Суть Веданты в Индии принято объяснять следующими посылками: «Брахман един, мир иллюзорен, джива (человек) есть Шива (Бог)». Однако тон­чайшие узоры индийской мысли, не всегда понятные западно­му уму, включая самых образованных востоковедов, по мне­нию Генона, проходят мимо сознания многих искателей, отрав­ленных вульгарными толкованиями сакральных текстов, чис­то клерикальными креационистскими подходами и новомод­ными профаническими теориями.

«Каирский отшельник», как называли мыслителя в про­шлом веке, по ходу изложения стройных индийских доктрин полемизирует как с ориенталистами, понимавшими Веданту, по его мнению, слишком буквально, так и с учеными, будь то психологи, отказывающие человеку в метафизической много­мерности, или же философствующие историки, убежденные, что человечество движется по пути прогресса. Эволюция по Генону — это всего лишь развертывание потенциальных внут­ренних возможностей, изначально присутствовавших в чело­веке, но отнюдь не приобретение каких-либо принципиально новых внешних черт, почему-то считающихся более совершен­ными, прежде всего, в силу своей новизны. Эти подходы Генон квалифицирует как явно искажающие сущность истинно тра­диционных восточных взглядов.

Центральное внимание автора книги сосредоточено на теме мокши — освобождения человека от всех оболочек и форм на пути слияния с Единым. «Человеческое, слишком челове­ческое» — вот что, согласно Генону, не позволяет человеку осу­ществиться во всей глубине и полноте заложенных в нем ду­ховных потенций. Подробно описав строение человека, скры­вающего сияние божественного духа под спудом оболочечных образований, автор углубляется в изложение некоторых сто­рон сакральной анатомии человеческого существа, знание ко­торой входило в комплекс необходимых посвятительных наук. Некоторые сведения, наиболее полно изложенные в главе «Ве­нечная артерия и солнечный луч» и других главах, уникальны, ибо приоткрывают завесу над теми алхимическими преобра­зованиями, которые происходят в организме духовного под­вижника или регулярно медитирующего йога.

Генон не был бы Геноном, если бы он ограничился пере­сказом какой-то одной, пусть и самой традиционной метафи­зической доктрины Востока. И, хотя в предисловии книги он, со свойственным ему достоинством и скромностью, обозначил свою задачу как стремление «осуществить работу понимания, а не эрудиции», последняя, помимо высказанной воли, так и брызжет из под его пера.

Текст книги и авторские примечания к нему просто пе­реполнены сложными восточными терминами, понятиями и категориями, большинство которых Генон стремится под­робно прокомментировать и адаптировать к западному со­знанию. Однако известно, что иногда самые блестящие ком­ментарии, носящие отпечаток мощной личности их автора, неизбежно оказываются субъективными. Поэтому перевод­чик счел необходимым сделать попытку взглянуть на одни и те же понятия, образы и символы с несколько иной точки зрения и привлечь для своих примечаний другую школу эзо­терического востоковедения, дополняющую подходы Гено- на. Речь идет об очень популярном в наши дни «Теософском словаре» Е. П. Блаватской, к которому обращаются тысячи людей, интересующихся Востоком и духовной тематикой. И хотя хорошо известно отношение Генона к теософии, пере­водчик привел в своих авторских примечаниях к тексту не­сколько примеров и объяснений к ряду терминов именно из упомянутого словаря.

Ценность работы заключается и в широте освещения раз­личных тем и духовных традиций, привлечение которых по­зволяет автору еще глубже понять, что такое осуществление человека согласно Веданте. И в основном тексте книги, и осо­бенно в авторских примечаниях, постоянно присутствуют со­поставления индийских ведантических представлений с даос­скими, каббалистическими, неоплатоническими, католически­ми, исламскими, розенкрейцерскими доктринами освещающи­ми взаимоотношения Бога, вселенной и человека. Важно под­черкнуть, что Генон старается не столько противопоставить различные духовные учения и школы, сколько найти общее основание, объединяющее Веды и Библию, Упанишады и ан­тичную мудрость, санкхью и даосизм. Читатель, интересую­щийся древними культурами и сокровенными знаниями, по­лучит истинное наслаждение от строгих интеллектуально-ду­ховных размышлений «каирского отшельника», позволяющих приблизиться к истине в том виде, в каком ее понимали посвя­щенные адепты Востока и Запада.

ИЗДАТЕЛЬСТВО

«Беловодье»

J педагогика

■/ культурология

/ религиоведение

ОТДЕЛ КНИГОРАСПРОСТРАНЕНИЯ

Тел /факс: (095) 290-14-43

ЗАКАЗ КНИГ ПО ЭЛЕКТРОННОЙ ПОЧТЕ (ОПТ):

В издательстве «ÆuatfbpM»
вышли следующие книги Рене Генона: