Она нежно поцеловала головку и медленно обрисовала ее языком, а потом осторожно взяла в рот. Северус издал мягкий звук. Гермиона замерла на мгновение и медленно подняла на него взгляд. Он откинулся на подушки, наблюдая за ней горящими глазами. Гермиона поборола улыбку и вернулась к своему занятию, втянула его еще немного в рот, исследуя языком нежную шелковистую кожу, натянутую на жесткий стержень, заново открывая для себя контуры его плоти.
Она начала сосать. Снейп в ответ зашипел, спина его выгнулась, бедра непроизвольно дернулись, хотя он изо всех сил старался не двигаться. Реакция воодушевила Гермиону, она усилила давление и Северус почти захныкал от ее усилий. Легонько обдав его своим дыханием, она ненадолго отодвинулась, позволив прохладному воздуху коснуться разгоряченной кожи там, где ее слюна смачивала член. Снейп задрожал, Гермиона улыбнулась и начала забирать его глубже в рот и горло, медленно принимая в себя всю длину. Он был большим, а она давно не практиковалась.
К тому времени, как она взяла его целиком, ее глотка спазматически сжимала член, а профессор издавал такие звуки, которых Гермиона от него ни разу не слышала. Он зажмурил глаза и яростно стиснул в кулаках простыни. Медленно, не отрывая глаз от лица Северуса, Гермиона начала двигаться обратно, поднимаясь над его твердой длинной плотью. Он на секунду приоткрыл глаза и увидел эту картину.
— Блять, — мгновенно прошипел он и откинул назад голову.
Непристойное выражение сменилось задушенным стоном, когда Гермиона втянула в себя последние несколько дюймов. Она слегка вонзила ногти ему в бедра, предупреждая, чтобы он постарался не шевелиться. Все мышцы зельевара задрожали от напряжения. Она уже знала, что он близок к развязке и чувствовала, как соль и металлический привкус смешиваются у нее во рту со вкусом его кожи.
— Гермиона, я… я не буду, черт! Я… О, боже!!! — ахнул он.
Голос его исказился практически до неузнаваемости.
Он сильно выгнулся и вцепился в постель руками. Ни разу она не видела, чтобы профессор вот так терял рассудок. Мощный азарт заставил ее содрогнуться, она подняла глаза и встретилась с совершенно безумным взглядом Снейпа. Тот открыл рот, глаза расфокусированы, кожа, обычно такая бледная, покраснела и блестела от пота, за влажное лицо цеплялись волосы.
“Какое восхитительное зрелище, — подумала Гермиона, — застывший в муках экстаза, в преддверии оргазма, Северус Снейп”.
Она не пыталась ответить, просто наклонилась и еще раз взяла его в рот, наблюдая за выражением лица Снейпа, когда он понял, что останавливаться она не собирается, что хочет, чтобы он кончил именно так. Он снова закричал, на этот раз неразборчиво, затрясся, почти корчась. Северус выглядел странно, почти безумно. Гермиона прикрыла глаза и полностью отдалась своему занятию. Во рту скользила его твердая и удивительно длинная плоть, она твердо сжала её губами и втянула его в себя в последний раз.
Северус издал бессловесный невнятный вопль освобождения, бедра вырвались из сдерживающих их рук, он неистово финишировал, наполнив ее рот и горло своим семенем, горячим и густым, с соленым, чуть горьковатым и свойственным лишь ему одному привкусом. Гермиона отодвинулась. Северус лежал, не открывая глаз. Грудь его тяжело вздымалась, он почти задыхался, все его тело дрожало. Снова сглотнув и облизав губы, Гермиона с тревогой наблюдала за ним.
Казалось, минула вечность. Его одышка постепенно прошла, Северус медленно открыл глаза и изумленно уставился на нее. Он попытался что-то сказать, запнулся, потом попробовал было снова и сдался. Профессор поднял дрожащую руку и потянулся к лицу Гермионы. Глаза его вновь сфокусировались, знакомая полуулыбка смягчила их выражение. А потом он вдруг начал безудержно смеяться. В его смехе слышались нотки восторженного триумфа и слабая тень почти истерического облегчения, но по большей части просто радость. В глазах Снейпа стояли слезы; он взглянул на нее и она улыбнулась в ответ, а потом склонилась к нему, укрывая своими волосами, и поцеловала.
Она хотела поцеловать его нежно, но, видимо, Северус задумал кое-что другое. Он скользнул рукой ей в волосы, притянул к себе, встречая жадным и яростным поцелуем. Почувствовав у нее на губах собственный вкус, он зарычал, поцелуй стал еще более жарким. Гермиона не стала бороться. Пока он восстанавливался, она охотно подчинилась его ласкам.
Лишь Мерлин знает, сколько длилась эта ночь.
Под конец оба они совершенно вымотались. Она не ждала, что он вот так отреагирует, однако совсем не жаловалась. Сладкая истома обволакивала ее тело, придавливая к кровати. Северус молчал. Казалось, он не мог перестать ее касаться. Он устроил голову у нее на груди, и только его рука, медленно рисующая круги на животе Гермионы, выдавала, что он пока еще бодрствует, но это только пока. Дышал он медленно и глубоко.
Гермиона вымоталась, как никогда. Она ласково погладила его волосы и улыбнулась, когда профессор повернул голову и нежно потерся об нее носом, губами прихватывая грудь чуть ниже шрама. Действия его уже не несли сексуального подтекста. Ни у кого из них не хватало сил на еще один раунд, даже у Северуса — очень странно, ибо как мужчина зельевар был потрясающе вынослив и обычно мог дать сто очков вперед любому парню вдвое моложе него.
— Как ты, любимый? — шепнула Гермиона.
Она так устала, что даже не поняла, что именно сказала, пока не произнесла это вслух.
Северус никак не отозвался на это выражение привязанности. Похоже, просто не расслышал. Он выдохнул немного сильнее, еще разок потерся носом о ее грудь и снова погрузился в безмолвие, лишь пальцы все так же поглаживали живот Гермионы.
— Я… устал, — пробормотал он.
Его грудь слабо задрожала от смеха и Гермиона тоже улыбнулась. На смех не хватило сил.
— Не удивительно. Такой бурной реакции я не ожидала…
— Думаешь, я ожидал? — сухо усмехнулся Снейп. По звуку его голоса Гермиона поняла, что он улыбается. — Я чувствую себя… свободным.
— Свободным? — переспросила Гермиона, убирая с его лица волосы.
— Да. — Он медленно, мускул за мускулом, потянулся, на несколько секунд напрягся и снова расслабился. — Одним кошмаром меньше. Меньше одной... болевой точкой. Воспоминания потеряли силу.
Голос его звучал мягко, почти невнятно и сонно, но Гермиона отлично поняла, о чем он, и улыбнулась, радуясь, что достигла цели.
— Я довольна. Они не заслужили такой власти над тобой.
— М-м... — уклончиво промычал Снейп.
Может согласился с ней, а может просто дал знать, что услышал ее слова. Он зевнул и прижался ближе.
— Спасибо.
Гермиона слишком устала, чтобы смеяться, но все равно попыталась.
— Поверь мне, Северус, я тоже получила удовольствие. — Знать бы, что это так его порадует, Гермиона давно бы его спросила. Хотя, может и хорошо, что она не стала спешить — тогда он еще не был готов. — С тобой точно все в порядке?
— О, да… — сонно засмеялся в ответ профессор.
Северус медленно отнял руку от ее живота, вытянул вперед — Гермиона заметила, что у него дрожали пальцы, так сильно он утомился — и одеяло, сбившееся в кучу у изножья кровати, вяло всколыхнулось. Снейп сонно зарычал и с усилием повторил жест. Одеяло приблизилось, и он укрыл их обоих.
— Радоваться надо, что сейчас каникулы, — пошутила Гермиона, укутываясь потеплее и закрывая глаза. — Даже тебе пришлось бы очень постараться, чтобы выдержать завтрашние уроки.
— Такое чувство, что завтра мне придется очень постараться, чтобы сползти с постели, — слабо пробормотал он, улыбаясь, и опять зевнул. — Но если бы пришлось вести урок, никуда бы я не делся. Мне редко доводилось работать после ночей, полных безумного секса, но вряд ли это тяжелее, чем вести занятия после ночи под пытками.
Гермиона не могла с ним согласится. C точки зрения Северуса, последнее было вынести намного легче. С болью он давно был на короткой ноге — настолько привык к ней, что почти не замечал свои травмы, а вот удовольствие начал получать относительно недавно.
— Что ж, к счастью, тебе и не придется. А вот я вряд ли смогу ходить.
Снейп напрягся.
— Я сделал тебе больно?
— Нет, — осторожно успокоила его Гермиона, поглаживая по плечу. — Не больше чем я тебе.
Он сонно вздохнул и уткнулся носом ей в грудь. Гермиона кожей чувствовала дыхание Северуса, наслаждаясь теплом его тела. Сегодняшний вечер можно назвать прорывом для их отношений, сквозь сон отметила она, еще одним доказательством того, насколько он ей доверял. Почил в бозе очередной старый кошмар Снейпа. К тому же, ночь доставила им обоим огромное удовольствие. Но что важнее всего, она случайно назвала его “любимым”, а он не встревожился. О, он конечно мог притвориться, что не слышал, но тогда и на вопрос не стал бы отвечать. А он даже не напрягся — хороший знак! Отсюда отнюдь не следовало, что Гермиона стала лучше понимать профессора, но, по крайней мере, и отношения не испортила.
Мысли с трудом ворочались в голове Гермионы, она прекратила попытки понять замудреные мотивы своего возлюбленного и решила оставить все как есть. Рука Северуса перестала ее ласкать и теперь спокойно лежала на бедре. Гермиона прислушалась и поняла, что Снейп спит. Она улыбнулась, полностью расслабилась и позволила ритму его дыхания себя убаюкать.
* * *
Проснувшись, Грейнджер кое-что осознала. Во-первых, наконец-то после долгих дождливых дней, выглянуло солнце. Во-вторых, она невероятно проголодалась. В-третьих, оказывается, “натрахаться до изнеможения” — не фигура речи. Ею овладела приятная усталость. Кое-где, в самых неожиданных местах, обещали проявиться синяки. В-четвертых, рука у нее занемела, потому что Северус, видимо, не двигался всю ночь. Несколько раз легонько подтолкнув профессора, она обнаружила чувствительное местечко у него на ребрах. Нажав на это местечко, она заставила его откатиться и перевернуться на спину. Северус не проснулся. Гермиона смотрела на него и растирала затекшую руку, возвращая её к жизни.
Ей редко приходилось видеть профессора спящим — слишком часто его мучила бессонница, да и вообще спал он ужасно чутко. Гермиона с упоением им любовалась. Во сне Снейп выглядел моложе и спокойнее, не таким напряженным. Он чуть улыбался — очень необычно для него, и она тоже невольно улыбнулась, заметив это. Он казался почти… Ну, слово “невинный” Северусу точно не подходило. Может быть, кротким? А еще красивым, хоть и не в общепринятом смысле этого слова.
Минутой позже мирный покой спальни был нарушен.
Среди комнаты взорвалась вспышка серебряного света. Гермиона до смерти перепугалась. Сначала она услышала вой Крукса, но все ее внимание тут же привлек Северус. Профессор продемонстрировал свою способность мгновенно просыпаться: менее чем за секунду он оказался на краю кровати, заслоняя Гермиону. Больная нога опирается на пол, палочка угрожающе устремлена вперед. По скорости реакции никто не мог с ним сравниться. Гермиона даже не поняла, откуда он успел выкопать палочку — вся их одежда валялась неопрятной кучей на полу у дальнего края кровати.
Серебряный свет закружился. Гермиона с силой втянула воздух, узнав Патронус. Она догадалась раньше, чем тот принял форму оленя.
Какой же ты невероятный кретин, Гарри!
Северус тоже его узнал. Она видела в зеркале отражение лица зельевара, заметила, как ожесточился его взгляд и сжались челюсти. Ясное дело — не оценил, что его разбудили подобным образом, да и узреть сие призрачное напоминание был не рад.
— Гермиона, пожалуйста, давай поговорим? — жалобно прошептал олень голосом Гарри. — Прости меня. В два часа мы с Джинни будем у ворот Хогвартса, мы правда очень хотим поговорить с…
Что он собирался сказать дальше неизвестно, ибо Снейп направил на оленя палочку и злобно прорычал:
— Терминус!
Патронус испуганно вспыхнул и исчез. Северус уронил палочку. Тяжело дыша, он рухнул на постель и закрыл руками глаза.
— В жизни не видел такого скудоумного идиота, как Гарри Джеймс долбаный Поттер!
— Я бы с тобой согласилась, да боюсь, у меня сейчас сердце остановится, — дрожащим голосом сказала Гермиона, глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. — Адское пекло, Гарри! Я его прибью!
— Сделай милость.
— Ты ему как-то навредил?
— К несчастью, нет, — нахмурился Снейп. — Терминус просто сильнее чем Фините. Возможно, Поттер почувствовал небольшой ожог. Знал бы заклинание посильнее — непременно бы использовал. Нечего переполох устраивать.
Гермиона печально кивнула, потерла глаза и огляделась.
— Не могу тебя винить, но откуда Гарри знать, что я с тобой? И потом, уже полдень — так что он не опасался кого-то разбудить.
Северус опять нахмурился, но согласно кивнул.
— Думаю, нет. — И все же добавил: — Но от этого он не становится меньшим идиотом.
— Не будем спорить.
Гермиона поглядела на него сверху вниз и поняла, что улыбается. Даже неуместный жест Гарри не смог испортить ей настроение. Она наклонилась и легко поцеловала Северуса. Вскоре он ей ответил: видимо, и его настроение не испортилось окончательно.
— Доброе утро.
— И правда, — улыбнулся он.
Северус сел на кровати. Потянулся и зевнул, провел пальцами по волосам.
— Давай, я быстро приму душ, а потом, пока ты моешься, приготовлю завтрак. Или ланч...
— Звучит замечательно, — с жаром отозвалась Гермиона. — Я голодна как волк, и это ты виноват, Северус Снейп!
Он ухмыльнулся.
— Насколько я помню, ты сама начала.
— А ты всю оставшуюся ночь продолжал, — подчеркнула Гермиона и тоже ухмыльнулась. — Ой, молчи, знаю — я не возражала! Но я снова могу начать к тебе приставать, так что лучше оторви от кровати свой милый зад и сделай мне сэндвич с беконом!
— Мерлин, упаси меня от женщин с командными замашками! — наигранно ужаснулся профессор, встал и снова потянулся, являя собой довольно приятную картину. — С томатным соусом, верно?
— Естественно. И накорми Крукшанкса, пожалуйста, если он после выходки Гарри совсем из замка не удрал.
Северус задержался в дверях и демонстративно закатил глаза.
— Да, дорогая! — как можно ехиднее пробормотал он, искусно скрывая улыбку, и ушел прочь.
* * *
В два часа пополудни Гермиона стояла за воротами школы у точки аппарации, скрестив руки под грудью, бессознательно копируя хмурую физиономию Снейпа. Она толком не отдохнула и с большим удовольствием провела бы время в постели. Они валялись бы с Северусом в обнимку, подтрунивали друг над другом, поедали сэндвичи и бездельничали, рассматривая другу у друга любовные метки, оставшиеся с прошлой ночи. Вместо этого ей приходилось торчать на холодном ветру, с нетерпением ожидая неловких извинений Гарри.
Наконец прибыли Поттеры — разумеется, с опозданием — и она молча уставилась на них холодным взглядом.
Первые же слова Гарри совершенно не походили на извинения.
— Что ты сделала?
— Что?!
— Что ты сделала с моим Патронусом? Очень странное ощущение!
“Отлично!” — про себя подумала Гермиона.
А вслух, усмехнувшись, сообщила:
— Ничего. Это Северус. Удивительно, да? Он совсем не обрадовался, когда в его спальню ворвался призрак Сохатого! Я тоже не обрадовалась! А Крукс вообще чуть не облез от страха.
Услышав слово “спальня”, Гарри как-то изменился в лице.
— Он где-то здесь? — опасливо озираясь, спросила Джинни.
— Крукшанкс? Конечно нет.
— Ты же знаешь, я имела в виду Снейпа. Он здесь?
— Разве ты его видишь? — возразила Гермиона.
Не то настроение, чтобы вежливо расшаркиваться.
На самом деле, она понятия не имела, где сейчас Северус. Но могла поспорить на что угодно: тот околачивается где-то поблизости. Например, по ту сторону стены, достаточно близко, чтобы подслушивать и остаться незамеченным. Она не стала запрещать ему следовать за ней, профессор все равно бы ослушался, однако взяла обещание не вмешиваться, и он согласился, подозрительно сверкнув глазами.
Она почти надеялась, что Гарри ляпнет что-нибудь не то и таки спровоцирует Северуса.
— Не вижу, но это ничего не значит!
— Мантия-невидимка все еще у вас. Не бойся, он не выскочит из кустов с криком “Бу!” — поджала губы Гермиона. — Мы можем наконец поговорить? Я очень устала.
— Ты же до обеда в постели валялась, — пробормотала Джинни.
Гермиона с прищуром посмотрела на нее.
— Знаешь, прошлой ночью я ужасно плохо спала, — с нажимом заметила Гермиона.
Словно стыдясь чего-то, Джинни отвела взгляд. Гермиона решила не портить произведенное впечатление, придавая огласке подробности своих ночных похождений. Она на секунду представила, какого невероятного цвета станет лицо Гарри, заяви она ему, что вчера всю ночь не спала, потому что сосала огромный твердый член профессора Снейпа, а потом он затрахал ее до бесчувствия. Вот оно — наглядное преимущество слизеринского метода! Ни слова лжи, но и не вся правда.
После неловкого молчания, Гарри вздохнул и взъерошил волосы.
— Прости, Гермиона. Ты права. Вчера мы вели себя неуместно.
— Так и есть, — спокойно согласилась Гермиона.
Она слегка расслабилась, поза ее стала менее напряженной. По правде говоря, и злость-то почти ушла. Она слишком хорошо знала эту парочку и понимала: они наговорили ей всяких гадостей просто от потрясения.
— Когда ты ушла, мы много разговаривали, — тихо начала Джинни. — И, ну… поняли, что слишком передергиваем. После того, как мы все обдумали, ваши отношения перестали казаться нам такими… странными.
Гарри кивнул.
— Все, что я сказал… Я нес полную чушь. Просто ты меня вывела из себя. Я хочу сказать... ведь это первый мужчина после Рона, с которым у тебя все серьезно. Наверное, как раз поэтому я и упомянул его. Остальные ничего не значили...
— Как будто у меня их была целая куча! — запротестовала Гермиона, прекрасно понимая, что Северус почти наверняка это слышит. — Но… да, ты прав. Я ни с кем не вступала в серьезные отношения. Рон был первым, но я никогда не думала, что он станет и последним. Мы ошиблись друг в друге.
Гарри снова кивнул.
— Знаю, даже понимаю. Но сама мысль, что Снейп — тот самый, а Рон нет… Это сложно осознать.
— Да, — согласилась Гермиона. — Я догадывалась, что так и будет. Поэтому ничего и не говорила. Ничто не могло подготовить вас к этой новости. Я лишь надеялась, что вы сможете ее как-то пережить. — И добавила: — Подсказок я дала более чем достаточно.
— Ага, — грустно улыбнулась Джинни. — Об этом мы тоже говорили и поняли — все было совершенно очевидно. В любом случае… нам очень жаль. Зря мы так себя повели.
Гермиона пожала плечами и выдавила улыбку.
— Все нормально. Может, я слишком великодушна, но отношения портить ни с кем не хочу. Знаю, вы потрясены, даже в ужасе... Я вас не виню. Если бы я все еще видела в Северусе того человека, каким мы его знали под конец войны, я бы тоже ужаснулась. Но вы его с тех пор не видели, так что не знаете, каким он стал.
— Когда мы с ним встретимся? — спросила Джинни. — Признаюсь, мне любопытно, особенно после твоих слов.
Припомнив о чем они обычно ботали с рыжей, Гермиона с трудом подавила улыбку и покачала головой.
— Не знаю. Точно не в ближайшее время, я еще не готова вам всем противостоять, и не важно, готов ли Северус. Сначала хочу рассказать вашей семье, чтобы дать всем время свыкнуться с этой мыслью. Твои родители — следующие на очереди.
— Как насчет Рона? — неловко спросил Гарри.
— Боже, нет. Он — последний, кому я сообщу. И сделаю это только в присутствии толпы заранее подготовленных свидетелей, которые смогут его остановить. Иначе он выкинет какую-нибудь глупость, и Северус его прикончит.
— Вообще-то Рональд — аврор.
Гермиона рассмеялась.
— От этого он не перестает быть Рональдом. Я слишком хорошо его знаю. А еще я видела скорость реакции Северуса. Не знаю ни одного волшебника, кто мог бы одолеть его в схватке, а Рон достаточно туп, чтобы попытаться в порыве ярости на него кинуться. Так что он узнает последним.
— Твои родители знают?
— Да. Кажется, они нормально восприняли новость. Они переживают, но судят о Северусе не предвзято — в свое время я им о нем почти не рассказывала. Мы до сих пор это обсуждаем, но, кажется, все будет в порядке. Сейчас они больше всего хотят наладить наши отношения.
— Хорошо.
После этого они поговорили еще немного, но разговор сошел на нет, к тому же, Гарри и Джинни торопились забрать детей из Норы.
Поттеры ушли, Гермиона зашла в ворота, закрыла их и огляделась. Двор казался девственно чистым.
— Ну, так что? — насмешливо поинтересовалась она.
Полуденную безмятежность нарушил глубокий сдавленный смех. Часть пространства поблизости вдруг замерцала, Дезиллюминационные чары спали, и проявилась знакомая фигура.
— “Ну, так что”?! Уверен, ты не такая дурочка, чтобы думать, что я отпущу тебя одну.
— Конечно нет. Поэтому и уверяла Джинни, что ты не здесь. Я рада, что ты держал себя в руках.
Они повернули к замку.
— Да ладно, что я мог сделать, как ты думаешь? — насмешливо спросил Снейп. — Кроме того, — добавил он ухмыляясь, — я боялся пропустить что-нибудь интересное. Ты правда потеряла невинность с Уизли?
Гермиона зыркнула на него.
— Только не говори, что верил во всю эту чушь, которую сочиняла Рита Скиттер и “Ведьмин вестник”!
Северус поднял бровь.
— Извини, дорогая, я занимался куда более важными вещами, чем изучение твоей сексуальной жизни, — сухо сообщил он, кривя губы. — В любом случае, никогда не верил в писанину Скиттер. Не выношу эту женщину. Она меня в прошлом году до печенок достала, пытаясь заполучить эксклюзивное интервью.
Гермиона внимательно посмотрела ему в глаза и моргнула.
— Она пыталась тебя соблазнить?!
— И не раз. Не будь она такой мегерой и знай я наверняка, что она не вытягивает у меня очередную историю, может, и соблазнился бы.
— Понятно, ты от нее отделался.
Надеюсь на это!!!
Плевала она, с кем там Снейп путался раньше, особенно учитывая результат — постельные навыки профессора ее более чем устраивали. Однако Гермиона ожидала, что он лучше разбирается в женщинах.
Снейп мерзко усмехнулся.
— Можно и так сказать, — злобно намекнул он.
— Господи… Что ты ей наговорил?
— Что лучше удовлетворюсь дохлой овцой. И что если бы мне пришла охота поиметь шлюху, заплатил бы какой-нибудь чистенькой, чтоб не бояться подхватить французский насморк. Затем предложил представить её своим менее разборчивым друзьям и пригласил на очередное собрание Пожирателей. Она сразу же испарилась.
Гермиона расхохоталась.
— Очаровательно! Даже по твоим меркам.
— Я, можно сказать, гордился этим, — с ехидной улыбкой кивнул Снейп.
— Знаешь, она написала о тебе книгу. “Снейп: сволочь или святой?”
— Знаю, — широко улыбнулся Северус. — Нашел один экземпляр в книжной комиссионке в Эссексе. Незадолго до того я как раз вернулся в Англию. Вся эта книжонка по большому счету плод ее воображения. Единственное, что там указано верно — мое имя и должность. Она даже в моем возрасте ошиблась, насколько я помню.
— Она о тебе ничего не знала, вот и пришлось выкручиваться, — улыбаясь, кивнула Гермиона.
— Однако мы немного отвлеклись…
Гермиона раздраженно вздохнула.
— Да! Я лишилась девственности с Роном. Это правда имеет значение?
Он пожал плечами.
— Нет. Хотя, должно быть, тебе не повезло.
— На самом деле нет, — припомнила Гермиона. — У него уже имелся какой-то опыт, хоть он и притворялся что это не так. Зато более-менее знал что делать, а я знала теорию. В этом отношении проблем у нас никогда не возникало.
На самом деле, в постели Северус был несравнимо лучше, однако Гермиона не собиралась сообщать ему об этом сейчас, чтобы потешить его самолюбие: после прошедшей ночи оно и так взлетело до небес. Гермиона с любопытством взглянула на него.
— А что насчет твоего первого раза? — осторожно поинтересовалась она, на всякий случай наблюдая за его лицом: вдруг, это одна из тех самых историй?
Все что она знала — это случилось до того, как он присоединился к Пожирателям.
Но Северуса этот вопрос, кажется, позабавил.
— Ничего особенного, поверь. — Через минуту он лениво продолжил: — Мне исполнилось шестнадцать. В то лето мои родители умерли, Лили со мной больше не разговаривала, я был не в себе, маялся от скуки и начал околачиваться с местной шайкой магловских подростков. Пил с ними, курил, попробовал наркотики. Мы крушили все вокруг, воровали и занимались беспорядочным сексом. Я потерял девственность в кустах на игровой площадке. Мы напились. Я даже имени ее не помню, если мы вообще представились друг другу. Сомнительное удовольствие, как ты понимаешь.
— Боже, Северус, ты такой романтик.
— Знаю, — тихонько фыркнул он в ответ. — Честно говоря, секс как таковой меня никогда особенно не интересовал. Даже с Лили… Я вожделел ее — бестолково, по-мальчишески, но в основе моих поступков лежала не страсть. Я вообще никогда отличался повышенной сексуальной активностью. К тому же время, проведенное в компании Пожирателей, отрицательно сказалось на моем либидо. Конечно, я спал с женщинами, но не часто. Я не слишком переживал, что мне не с кем перепихнуться. Слишком много усилий приходилось прикладывать, если за это не платишь. К тому же, женщин я не очень привлекал — что, впрочем, неудивительно.
— Не повезло им, — задумчиво заявила Гермиона. — Ты в ту пору красотой, конечно, похвастаться не мог, но знай эти дамочки о твоем потенциале — еще бы и в очередь выстроились.
К счастью, у Северуса хватило ума принять не самодовольный, а застенчивый вид.
Он даже попытался вернуть комплимент.
— Возможно, в прошлом мне просто не доставало вдохновения...
Видимо, так проявлялась глубоко подавляемая профессором потребность в близости — просто чтобы его сознание могло с этим справиться. Спорить со Снейпом Гермиона, конечно, не собиралась.
Впрочем, к тому времени они уже пришли в замок, а подобные разговоры вести в стенах школы вовсе не следовало.
* * *
Пасхальные каникулы закончились. Северус и Гермиона обнаружили, что их рабочая нагрузка значительно возросла: ведь близились экзамены. Времени друг на друга катастрофически не хватало.
Как-то раз субботним утром они лениво валялись в постели.
Вдруг Северус с досадой рявкнул:
— Минерва идет!
Гермиона выругалась сквозь зубы.
— Какого черта её принесло? Вряд ли она вдруг возжелала поболтать с тобой накоротке, а на случай экстренной связи существуют камины!
Прорычав что-то, по всей видимости, крайне нелестное для директрисы, Северус вдруг замер и задумчиво склонил голову набок.
На лице его медленно расцвела абсолютно дьявольская улыбка.
— Что ж, проиграем в старую добрую игру! — иезуитски объявил он. — Позаботься об Дезиллюминационных чарах и займи место в партере. Развлечемся немного.
— Северус, что ты задумал? — настороженно спросила растерявшаяся Гермиона — она определенно не хотела, чтобы профессор с таким выражением лица смотрел на нее.
Тот сардонически ухмыльнулся, встал с кровати, схватил палочку и пошел к двери.
— Какую игру?! — прокричала ему вслед Гермиона, ища мантию и палочку.
— Постараюсь вогнать Минерву Макгонагалл в краску. Пора отучить ее лезть ко мне попусту! — донеслось сквозь шум воды из ванной комнаты.
— Разве она не поймет, что я тут?
— Нет. Это моя территория, а я не хочу, чтобы она знала. В любом случае, ей будет не до того. Вот увидишь.
Пришлось положиться на его слова. Гермиону мучило любопытство. Она уселась по-турецки в дальнем углу гостиной, чтобы ненароком не попасться Снейпу под ноги и наложила на себя заклинание.
Вскоре раздался стук в дверь.
Голос директрисы позвал:
— Северус?
Как только в комнате появился Снейп, до Гермионы дошло, что за игру он затеял. Профессор был практически обнажен, только вокруг бедер обернуто полотенце, да и то не очень широкое, а с влажных волос капала вода. Что и говорить — зрелище, приятное глазу. Однако такая ханжа как Макгонагалл вряд ли его оценит — Гермиона надеялась, что нет, в противном случае она с ума сойдет от переживаний.
Снейп подошел к двери свободно придерживая рукой полотенце. У порога он провел по плечам палочкой, кожа его замерцала, большинство шрамов исчезло. Гермиона знала, что скрывают чары, так что на нее они не подействовали, а вот Минерва увидит только несколько самых больших рубцов.
Он отступил на пару шагов, насмешливо созерцая дверь. Стук стал более настойчивым. В конце концов хорошие манеры пали жертвой отсутствия выдержки, Минерва прорвала оборону и обнаружила внутри полуголого Мастера Зелий, спешащего открыть ей дверь.
Он нахмурился и уступил директрисе дорогу.
— Ну что ж, входите, — съязвил профессор. — Будьте как дома.
Выражение лица Минервы было бесценно. Гермиона быстро бросила на себя Силенцио — не дай бог начать смеяться, Снейпу все представление испортишь.
Минерва выглядела почти напуганной. Северус же, напротив, нетерпеливо и раздраженно поглядывал на нее.
— Ну?!
Директриса сумела взять себя в руки.
— Что?
— Надеюсь, вы не просто так явились в подземелья.
После долгой паузы Минерва пустилась в атаку.