Руки Гермионы блуждали, прослеживая контуры мышц и отметины шрамов на всем его длинном и худом теле. Наконец, она медленно открыла глаза. Северус смотрел на нее сквозь занавес волос. В такой непосредственной близости Гермиона могла видеть, как от возбуждения расширились его зрачки, как приоткрылись от тяжелого дыхания губы, но выражение лица Северуса оказалось почти умиротворенным, будто он мог часами оставаться в таком положении, несмотря на то, что мышцы больной ноги уже начали подрагивать.
В глазах профессора можно утонуть. Неужели когда-то она считала их непроницаемыми? Да, Северус иногда надевал свою каменную маску... Но теперь Гермиона с легкостью читала за ней все тончайшие нюансы — сердечное тепло и желание, влечение и удовольствие. И сквозящее через все это доскональное знание ее тела, истинно мужскую жажду, что несравнимо больше банальной похоти.
Может, Северус не способен любить, но взгляд его утверждал иное, особенно сейчас, когда у него в глазах горела полуулыбка, свойственная только ему одному.
Она потянулась и нежно охватила ладонями его лицо, запутавшись пальцами в темных прядях. Северус медленно поцеловал ее, давая время запомнить последующие ощущения: его волосы легонько поглаживают ее щеку, шелест дыхания… Северус открыл рот, провел языком по нижней губе Гермионы и скользнул внутрь. Поцелуй становился глубже, Гермиона чувствовала влажный теплый рот, неповторимый вкус чего-то сладкого…
Она откинула голову назад и сказала:
— Пожалуйста, давай…
Северус дрогнул, низко зарычал и стал двигаться в знакомом ритме, разжигающем в ней пламя. Теплый сгусток жара опустился в живот, и по ней прокатились волны привычного удовольствия. Будто со стороны, Гермиона услышала, как выкрикивает его имя…
Ее вагина сжала его член; профессор застонал в ответ, и Гермиона почувствовала внутри его удовлетворенную дрожь.
* * *
* * *
Гермиона!
Мне очень, очень жаль! Ни за что не спорол бы такую глупость, знай я, что тебе станет так плохо. Просто хотел пошутить, и клянусь — все ингредиенты всегда были совершенно безопасны. Мне чертовски стыдно, я такой придурок… Ты как — в порядке?
Джордж.
* * *
Джордж!
Ты и правда придурок, но ничего другого я от тебя и не ждала. Сейчас я в полном порядке. Ночь прошла тяжело. Да ты и сам знаешь, ведь ты получил не один Громовещатель и кучу сообщений со скрытыми угрозами, любезно отосланными тебе тем самым слизеринцем, который читает это письмо из-за моего плеча.
(Не подглядывай, Северус. Убьешь его как-нибудь в следующий раз!)
В общем, я поняла: ты не хотел мне навредить. Видимо, просто не повезло. Пора бы уж знать, что из твоих рук лучше ничего не пить, так что отчасти я виновата сама. Но даже не думай, что ты выкрутился, помни: еще раз провернешь со мной что-нибудь в этом роде, я спущу на тебя Северуса.
Гермиона.
* * *
Прости, сестренка. Твой женишок меня напугал до усрачки. Я уже и забыл, каким он бывает жутким! Ужасно рад, что получил его послания в одиночестве, и никто не слышал его угрозы.
Кстати, зелье-то сработало? То есть, до того как ты все заблевала.
Дж.
* * *
Отвали, Джордж. Ты еще не видел Северуса в гневе. Он собирался отправить тебя на тот свет задолго до того, как меня начало тошнить, так что да, зелье сработало. Ты чертов ублюдок! Если бы Северус не догадался, что все из-за тебя, мы бы вдрызг разругались. Ты этого добивался?
* * *
Да уж, звучит как-то глупо. О чем я только думал! Похоже, это наш фамильный девиз, правда? Мне на самом деле ужасно жаль.
Дж.
* * *
Я знаю, Джордж. На сей раз ты прощен. Просто запомни на будущее, устроишь еще раз подобное, на собственной шкуре узнаешь, что такое гнев Снейпа.
Гермиона.
* * *
Послание получено и принято к сведению, сестренка! Кстати, я известил семью и жду ответа.
Дж.
* * *
Дж! Мне стоит волноваться?
Г.
* * *
Гермиона, я только что получил ответ от придурка Перси — он штаны от страха перепачкал. Но не из-за Снейпа, не уверен, что Перси полностью осознает, с кем ты связалась, а из-за возможного скандала. Переживает за твою репутацию!
Натрави на него своего Снейпа.
Дж.
* * *
Дж!
Сожалею, но Северусу больше нечего делать, как тратить время на Перси.
Напиши своему братцу, что от моей репутации еще в пятнадцать лет остались одни лохмотья. Тогда, помнится, болтали, что я изменяла Гарри с Крамом, и с тех пор умудрилась переспать с каждым волшебником мужского пола, включая всех братьев Уизли, в том числе и с Великолепным Перси — б-р-р, гадость какая.
Заодно напомни ему, что его собственная репутация среди нашей братии далеко не безупречна.
Или просто передай от меня, чтобы он себе в задницу котел засунул. Желательно боком.
Да неважно, любым способом!
Г.
* * *
Я кое-что получше придумал. Пригрозил рассказать мамуле, Перси, мол, тебя расстраивает. Но послание твое обязательно передам!
Дж.
* * *
Джордж, ты просто дьявол! Так держать!
Кто-нибудь еще ответил, или они все еще в обмороке?
Г.
* * *
Дьявол? Я?! Не говори так, сестренка, мне же обидно.
Чарли только что ответил, но ты ведь сама знаешь: чтобы заинтересовать нашего старшенького, предмет обсуждения должен быть покрыт чешуей и извергать пламя.
Думаю, твои дела его совершенно не волнуют, если честно.
Дж.
* * *
Ну, так тому и быть. Мы с ним никогда не были близки, как с остальными Уизли. Если честно, почти и не встречались. Не возмущается, да и ладненько. А что насчет Билла?
Г.
* * *
Г!
Билл только что ответил. Заодно я рассказал ему про мазь для лечения шрамов — дело ведь не только в тебе!
Дж.
* * *
Дж!
Передай Биллу, если у него появятся какие-то вопросы по поводу мази, пусть сразу пишет Северусу или, если эта идея его слишком тревожит, пусть спрашивает у меня.
Г.
* * *
Г!
Билл уже послал вам сову, ждите. А ты давай, возвращайся к работе, или к присмотру за своим Снейпом, или чем ты там обычно занимаешься.
Дж.
* * *
Джордж, поверь мне, Северус в присмотре не нуждается.
Ладно, в любом случае, надеюсь, скоро увидимся. И уж в следующий раз я не буду с тобой ничего ни пить, ни есть!
Спасибо, что оповестил своих братьев, облегчил мне задачу. Хотя, с другой стороны, даже боюсь думать, что же ты им наговорил.
Гермиона.
* * *
Гермиона!
Какой внезапный сюрприз. Я весь стол чаем забрызгал, пока читал письмо Джорджа, а вот Флер, похоже, совсем не впечатлилась. А ты, оказывается, темная лошадка — так долго держала все в секрете. Хотя я могу понять, почему.
Да ладно, Снейп?! Интересный выбор, надо сказать. Не могу даже представить...
Упс, погоди, Флер зовет.
Хм… Ну, ладно. Кажется, я идиот — потому что не понимаю, почему именно Снейп. Похоже, на Флер ты все же произвела впечатление. Меня поставили в известность, что таинственные и мрачные мужчины ужасно привлекают дам. Не говоря уж о голосе Снейпа — “совершенно невероятном, даже жаль, что такой роскошный голос достался англичанину”. Видимо, все эти роскошества компенсирует факт, что мужчина этот, собственно… — Снейп.
Надеюсь, он тебе через плечо сейчас не заглядывает?
В любом случае, буду рад попробовать любые средства, чтобы свести рубцы. Мне-то наплевать, как они смотрятся, но некоторые, самые большие, — особенно тот, что возле рта — нарушают мимику, с людьми общаться сложно. Было бы здорово вернуть лицу немного подвижности.
Когда мазь будет готова? Есть ли какие-то особенности в ее нанесении? Я полагаю, это скорее клинические испытания, чем действующее лекарство.
Билл.
* * *
Билл, Флер не ошибается. И нет, Северус не прочел твое письмо из-за моего плеча, можешь радоваться.
Дело не в голосе или во внешнем виде, ты же знаешь, не такая уж я дурочка. Не знаю, как объяснить… Это началось незаметно, после того, как мы с ним подружились. Он умен, у него острое чувство юмора, он понимает меня настолько, что порой пугает… Он делает меня счастливой.
А Флер передай, Северус может свободно говорить по-французски, у него идеальное произношение.
По поводу мази он все объяснит сам. Это его изобретение, не мое.
Рада, что вы так хорошо восприняли наши новости.
Гермиона.
* * *
Гермиона! Его интеллект, конечно, почти все объясняет. Легко верится, что ты влюбилась в чьи-то мозги! А Снейпу, надо отдать ему должное, в уме не откажешь. К тому же, по словам Джорджа, профессор стал похож на человека. Но если он делает тебя счастливой, тебе ничего не нужно объяснять.
Флер я рассказал! Она мечтательно уставилась на стену, затем принялась бродить, напевая французскую песенку, и вздыхать. Думаю, это какие-то женские штучки, лично на меня голос Снейпа никогда подобного впечатления не производил!
Билл.
* * *
Мистер Уизли!
Вы правы, это клинические испытания. Но формальности и протокол соблюдать не обязательно. Все что требуется — наносить один раз в день мазь на самый жесткий из Ваших шрамов до полного его исчезновения и делать записи о любых изменениях, положительных или отрицательных, Вашего состояния, а также сравнивать обработанный шрам с теми, которые лечению не подвергались. Если фаза луны повлияет на результат, это тоже необходимо отразить в Вашем дневнике. Ваши шрамы единственные в своем роде, я не могу предусмотреть всего.
Прилагаю список основных ингредиентов, если у Вас на какой-то из них аллергия, будьте добры поставить меня в известность. Если в любой момент во время лечения Вы почувствуете какое-либо осложнение, будь то боль, раздражение, покраснение или отек, немедленно прекратите смазывать рубец и сообщите мне.
Если Вы со всем согласны, на следующей неделе я пришлю образец. Должен предупредить: возможно, снадобье совсем не поможет, и также существует небольшая вероятность, что Ваше состояние ухудшится.
Дать гарантий я не могу.
Северус Снейп.
PS: Гермиона просила передать “да, это женские штучки”. Уверен, я не желаю знать, о чем это она.
СС
* * *
Профессор Снейп!
Большое спасибо за предоставленную возможность! Я знаю, что это экспериментальный образец, как знаю и то, что очень сложно помочь в моем конкретном случае. Меня порадует любое улучшение! Я предоставлю всю информацию, какую смогу.
Рискую показаться дерзким, сэр, но также хочу поблагодарить Вас за то, что сделали Гермиону счастливой.
Билл Уизли.
PS: Вы правы, Вам не надо это знать.
05.01.2018
Глава 30
"Take it back, I dare you, take it back.
No, you can't? You should have thought of that."
— Garbage, 'As Heaven Is Wide'.
"Конечно, — мрачно думала Гермиона, изучая карту Мародеров, — этого стоило ожидать!"
Уж слишком хорошо все шло. Она, как полная дурочка, решила, что так будет всегда: люди узнали о них с Северусом и восприняли новость удивительно доброжелательно. Приближался конец года, поэтому у неё и профессора появилось больше свободного времени, и даже погода стояла замечательная.
А потом состоялось очередное учительское собрание.
Обведя взглядом комнату, Минерва проронила:
— Утром прилетела сова из Министерства. Мемориальная служба переносится на конец мая, поскольку сотрудники Министерства в июне заняты.
Северус, обычно делающий вид, что не слушает директрису, нахмурился и сердито вопросил:
— Что?!
— Каждый год в Министерстве в память о войне проходит Мемориальная служба, — подсказала Гермиона, догадываясь, что профессор мог вообще не слышать об этой церемонии.
Снейп нетерпеливо потряс головой.
— Это я и сам знаю. Но какое отношение Министерство имеет ко Дню памяти?
— Службу возглавляет сам министр.
— С чего бы это? — помрачнел зельевар.
Все взоры, озадаченные и настороженные, обратились в сторону Снейпа. Так бывало всегда, когда Северус решал включиться в обсуждение. Как правило, в таких случаях ситуация грозила превратиться во взрывоопасную.
— А почему бы нет? — аккуратно полюбопытствовал Флитвик.
Северус нахмурился, его взгляд посуровел.
— Потому что Министерство, как организация, не имело с войной ничего общего. Они отказались действовать, даже когда Фадж уже наконец убедился, что Орден — не кучка неуравновешенных психопатов, пытающихся его уволить. Скримджер был ничем не лучше. Министерство своими действиями только ухудшило ситуацию. К чему теперь их присутствие?
Последовало молчание, профессора обменялись тревожными взглядами. Не все, находившиеся в комнате, состояли в Ордене, но все воевали. Гермиона решила, что Северус попал в точку.
— Министерство наградило нас Орденами Мерлина, — отважился выступить Невилл.
Он отчаянно старался не трусить под взглядом Северуса. В последнее время этим двоим удавалось хранить некий нейтралитет, игнорируя друг друга, но избавиться от старых привычек невероятно тяжело, а прошлые отношения Снейпа и Лонгботтома нежными не назовешь.
— С какой стати они вообще раздают награды? — рявкнул Мастер Зелий. — По какому праву Министерство позволяет себе покровительственно гладить вас по головке? Чиновники поздравили вас с победой в войне, само существование которой отрицали. Наградили за то, что вы выполняли свой долг, пока они заламывали руки, самодовольно ухмылялись и пытались вас арестовать!
— Вас-то не наградили, — фальшиво улыбнулась Минерва.
Снейп почти в бешенстве обратил к ней взгляд.
— Я не ждал наград. Не понимаю, почему все вы их приняли. Что за дело Министерству до войны и ее победителей? Не звания возвышают людей — люди возвышают звания.
— А как, по-вашему, правильно? — осторожно попробовала сгладить ситуацию Гермиона.
По ее мнению, цитата из Макиавелли делу не помогла, хотя прозвучала весьма справедливо.
— Орден Феникса не имел ничего общего с Министерством магии. Так должно оставаться и впредь. Если вы так уж хотите раздать друг другу награды — прекрасно, но сделайте это без участия правительства.
Это замечание тоже было очень правильным, однако и оно пропало втуне.
— Орден Феникса легко организовал бы что-то в этом роде, если бы кое-кто не убил его главу. — Слова Макгонагалл так и сочились ядом.
Северус застыл. Гермиона видела такое раньше, ошибиться было невозможно: профессор напрягся всем телом. Еще до того, как у Снейпа под глазом задергался нерв, Гермиона знала — пара секунд и последует взрыв.
— Неправда, Минерва, — вступилась Гермиона, удивляясь спокойному звучанию своего голоса. — Это не было убийством. Все случилось за год до окончания войны, Северус не виноват, что никто не подхватил знамя. Более того, твой комментарий не имеет никакого отношения к тому, что он сказал. Чиновников военные награды и правда никак не касаются.
— Мерлина ради, девочка, когда же ты перестанешь его защищать? — взорвалась директриса. — Это ведь не несчастный никем не понятый домовый эльф, а Пожиратель смерти! Не ему судить, имеет ли Министерство отношение к войне. Кто усугубил ход войны — Министерство или Снейп? Я-то знаю, на чьих руках больше крови!
Гермиону в буквальном смысле затрясло от злости, они не смогла вымолвить и слова.
Первым очнулся Невилл.
— Это несправедливо!
Минерва в ответ так зыркнула на профессора Гербологии, что тот побледнел, однако нашел силы расправить плечи и поднять голову.
— Профессор Снейп сражался на нашей стороне, мы в нем нуждались! Если бы кто-то из Ордена мог совершить подобное, обошлись бы без Снейпа, но ведь никто не мог! Сам Дамблдор объяснил, что профессор выполнял его приказ. Кто знает, что могло случиться, если бы Снейп отказался. Боюсь, мы бы проиграли. Даже Гарри так думает.
— Поверить не могу, что и ты его защищаешь! Сколько раз по его вине ты оказывался в Больничном крыле?
— Не помню, — спокойно парировал Невилл, — но назначь Волдеморт на место Снейпа кого-то другого, меня бы просто прикончили, причем весьма болезненным способом. Как и большинство из нас, между прочим.
— Он был в числе тех, кто напал на твоих родителей, идиот!
— Нет, — наконец обрела дар речи Гермиона, в то время как Невилл побелел, а на щеках его зацвели лихорадочные пятна. — На них напали Барти Крауч-младший и Лестрейнджи. Северуса там и близко не было! Даже если бы профессор оказался рядом — что он мог поделать?
Никто не успел и слова вставить, как Невилл с расстановкой сказал:
— Не смейте больше бросаться такими словами, Минерва. — Профессор Гербологии, обычно такой уравновешенный, откровенно разозлился. — Даже Снейп в самые гнусные времена не смел использовать это против меня. Даже он не опускался так низко.
Директриса нервно сглотнула.
— Извини, Невилл. Моим словам нет прощения. Просто не могу понять, с какой стати тебе вздумалось защищать такого, как Снейп!
— Может, потому что это правильно? В этом сама суть Гриффиндора, не так ли? — Невилл тряхнул головой и посмотрел на Гермиону. — Хоть кто-нибудь слушал твои объяснения, Миона?
— До сих пор нет, — зло процедила та. — Но я все равно не отступлюсь! Злодей здесь не Северус.
— Возможно потому, что Северуса здесь уже нет, — с одной из картин на стене протянул Финеас Найджелус. — Он ушел несколько минут назад. Если это вообще кому-то интересно.
В замешательстве Гермиона огляделась и обнаружила, что входная дверь открыта нараспашку. Северуса и след простыл.
Твою ж мать!
Оставалось лишь надеяться, что он успел услышать: не все его осуждают. Только Гермиона в этом отчего-то сомневалась.
— Ну, Альбус, — с осуждением продолжил Финеас, — и чего теперь стоит твоя хваленая гриффиндорская справедливость?
Портрет Дамблдора грустно покачал головой.
— Минерва, пожалуйста, перестань. Я ведь тебе рассказал...
— С опозданием на полтора года, — сердито перебила его Гермиона. — Разве не лучше было с кем-нибудь поделиться до того, как Северус заклеймил себя как убийцу и предателя и стал вторым в списке самых ненавидимых волшебников в мире? Может, тогда ему не пришлось бы следующие десять лет скитаться и страдать.
Дамблдор, вздыхая, кивнул.
— Ты права, дорогая. Я просил у Северуса прощения, но что теперь толку? Он считал, что я совершил много ошибок, однако продолжал делать куда больше, чем я требовал. Его замечание по поводу Министерства верное. Вопреки твоему мнению, Минерва, Северус никогда не интересовался материальным вознаграждением. Учитывая обращение с ним в Министерстве после первой войны, их линию поведения во время второй — сомневаюсь, что Снейп принял бы орден Мерлина, если бы ему предложили. Надо над этим поразмыслить.
— А мне надо пойти отыскать Северуса, — вставая, тихо сказала Гермиона. — Вряд ли здесь еще будет сказано что-то важное, а Снейп больше ни с кем разговаривать не станет.
— Пройдусь с тобой немного, — торопливо пробормотал Невилл.
Видимо, оба гриффиндорца не хотели давать своей начальнице шанс высказаться еще раз. Под прочувствованную речь Финеаса, страстно обличающую лицемерие, они покинули учительскую.
— Куда направляешься, Гермиона? — спросил Невилл, как только они вышли в коридор.
— Понятия не имею. Маловероятно, что Северус все еще на территории Хогвартса. Но если бы я хоть ненадолго осталась в кабинете, не выдержала бы и начала сыпать проклятиями направо и налево. Как несправедливо! Звучит по-детски, да и плевать.
Невилл согласно кивнул.
— Я с тобой. Не знал, что Минерва может быть такой… сукой. Вцепилась в него просто со злости. Снейп точно подметил, всем нам стоило послать Министерство подальше, пусть бы они засунули свои ордена туда, где солнце не светит.
— Тогда у нас были дела поважнее, — рассеянно ответила Гермиона. — Я даже не знаю, где мой чертов орден Мерлина. Наверное, валяется на дне какой-нибудь коробки.
— Как и мой. Помнишь церемонию награждения?
— Смутно, как в тумане. Мы были в шоке, большинство — ранено. Лично я просто хотела забиться в какую-нибудь нору и рыдать там, а не разбирать завалы после битвы. Мы все выглядели, как зомби. — Гермиона вздохнула. — Ты-то как, нормально?
— Не ожидал, что она мне такое выскажет, но… да, нормально. Больно было слышать все это, но сами воспоминания уже не так ранят. А тебе лучше переживать за своего волшебника, а не за меня. Он выглядел… Не знаю даже… просто ужасно.
Гермиона с несчастным видом кивнула.
— Он страдает, но никогда не сознается. Это надолго выбьет его из колеи. А все так хорошо шло! И с Уизли, и вообще...
Невилл нахмурился.
— Раз уж мы тут проклинаем Министерство, как насчет того, чтобы всем дать прикурить?
— В смысле?
— Заставь Снейпа прийти на Мемориальную службу. Он достоин быть там, как и все остальные. Даже больше, чем остальные. В прошлом году ты рассказывала ему о церемонии?
— Нет. Он бы ни за что не пошел. И в этот раз не пойдет. Особенно после сегодняшнего.
— Знаешь, а я думаю, он должен прийти. Профессор один из нас, даже если никто больше этого не признает.
Гермиона моргнула и вдруг кинулась ему на шею; глаза ее жгло от слез.
— Ты даже не представляешь, что это для меня значит, Невилл. Спасибо! — Отнюдь не изысканно шмыгнув носом, она вытерла глаза рукавом. — Ты прав, он должен пойти, правда я сомневаюсь, что Северус согласится. Я не стану уговаривать его прямо сейчас. Пока что он слишком расстроен и зол.
— С тобой все будет в порядке?
— Что? А… да. Он не так уж часто изливает на меня свое раздражение. Если ты переживаешь об этом, Северус меня и пальцем ни разу не тронул, только словесно, и всегда останавливается, когда понимает, что делает. Ненавижу, когда он так страдает.
— Даже я заметил. Никогда его таким не видел. Кажется, он стал другим… Теперь его легче понять. Наверное, из-за тебя?
— Ему бы это не понравилось, — угрюмо заметила Гермиона.
Однако Северус теперь и в самом деле не столь старательно скрывал свои чувства — по крайней мере, с Гермионой. Видимо, это распространилось и на остальные сферы его жизни. Шаг за шагом ей удалось пробить несколько трещин в каменных стенах обороны профессора.
— Ну и как мы теперь отомстим Минерве? — уже менее серьезно поинтересовался Невилл. — Она довела до белого каления трех своих гениальнейших профессоров, нельзя позволить ей выйти сухой из воды.
Гермиона нехотя засмеялась.
— Смотри-ка, небольшая зажигательная речь, и вот ты уже дерзишь. Я создала монстра.
Невилл ухмыльнулся в ответ.
— Не-а, я всегда так себя веду, когда Снейп не сверлит меня взглядом. Я откровенно признаю, что он воевал за нас, что мы должны ему все и даже больше, и даже что он делает тебя счастливой, не понимаю, правда, как именно. Но, черт побери, твой Северус все еще наводит на меня жуть.
Гермиона улыбнулась чуть шире.
— Знаю. — Ее улыбка тут же угасла. — В любом случае, с местью придется подождать. Сначала надо найти Северуса, я за него волнуюсь.
— Правильно. Уж он-то придумает способ отомстить получше, чем мы с тобой, — засмеялся Невилл. — Я собираюсь в Хогсмид, выпить. Если увижу Снейпа, дам тебе знать. — Он принял серьезный вид и сочувственно погладил ее по руке. — Прости. Надеюсь, он отыщется.
Гермиона снова обняла его.
— Спасибо, за попытку, Невилл. Мне важна поддержка, особенно от тебя, я же знаю, ты его недолюбливаешь.
— Неважно, просто Снейп этого не заслужил. К тому же, я страшно злюсь на Минерву. Увидимся позже.
* * *
Гермиона в очередной раз тоскливо разглядывала Карту Мародеров, тщетно ища крошечную точку с пометкой “Северус Снейп”. Она представления не имела, где носит профессора. Он ушел много часов назад. Гермиона четырежды отправляла к нему Патронуса, с просьбой хотя бы сообщить, все ли в порядке, но не получила ответа, и теперь всерьез переживала.
В конце концов, Грейнджер забылась беспокойным сном. Разбудил ее Крукшанкс. Полуниззл мяукал, нетерпеливо тыкался хозяйке в лицо и скреб лапой карту.
Гермиона прищурилась, увидела знакомое имя и чуть не разрыдалась от облегчения.
— Слава богу, Крукс! — прошептала она, сгребла кота в охапку и уткнулась носом в теплый мех. — Я уже думала, с ним что-то случилось...
Гермиона взглянула на часы — два утра. Большую часть дня и ночи Северус где-то бродил. Обнимая кота, который на сей раз даже не пытался вырваться, она стерла карту и уставилась на дверь.
Когда зельевар перешагнул через порог, сердце Гермионы болезненно сжалось. Он будто стал меньше ростом и, казалось, даже постарел: поникшая поза, сгорбленные плечи. Профессор мельком взглянул на нее, но Гермиона успела заметить — глаза его налились кровью, а лицо носило следы усталости.
Снейп отвел взгляд и двинулся мимо.
— Где ты пропадал? — тонким голосом спросила Гермиона, ненавидя себя за этот тон, и крепче прижала к себе Крукса. — Я так волновалась.
— Ну и дура, — грубо отрезал Снейп, направляясь в спальню.
— Мог бы дать знать, что с тобой все в порядке.
Он остановился, но не оглянулся.
После затяжного молчания профессор внезапно ответил:
— Я пытался.
— Не понимаю...
— Я не сумел вызывать Патронуса. Не получилось сосредоточиться на счастливых воспоминаниях, — хохотнул профессор. Звук вышел резкий, горький — не тот глубокий теплый смех, который так любила Гермиона. — Странно, правда ведь?
Крукс грустно пискнул, обеспокоенно глядя на Северуса. Гермиона смотрела профессору в спину, не зная, что сказать.
— Северус...
Он покачал головой, не оглядываясь.
— Оставь меня в покое, Гермиона. Я сейчас плохой собеседник, не трать время. Просто, блядь, оставь меня в покое.
Снейп исчез за дверью. Немного погодя на лестнице в лабораторию послышались шаги.
— Ох, Крукс… — грустно шепнула коту Гермиона. — И как мне все это исправить?
Без четверти пять утра Северус покинул лабораторию.
Бог знает, чем он там занимался, думала Гермиона, только не зельеварением, не в том профессор состоянии.
Наверное, сидел, уставившись в стенку, и пил. Или на сей раз, может, не пил.
Съежившись в темноте на диване с котом на коленях, Гермиона слушала, как зельевар поднимается по лестнице и идет в спальню. Услышав звуки душа, она решилась и мягко спустила кота с рук. Тот скрылся в тени, ободряюще мурлыкнув.
К ванной комнате Гермиона подошла, почти не дыша.
Дверь оставалась не запертой, и Грейнджер уверилась, что поступает правильно. Значит, в глубине души профессор все же надеялся на ее приход, иначе зачаровал бы вход накрепко, ни один смертный бы не сумел пройти. Или — скорее всего — так плохо себя чувствовал, что не обратил на замок внимания.
Гермиона опасливо скользнула внутрь и прикрыла за собой дверь, вглядываясь в жаркое марево. Темной тенью в душевой кабинке стоял Северус. Судя по облакам пара, он вывернул горячий кран на полную мощность, так сильно, что можно обжечься. Гермиона начала тихо раздеваться.
Неслышно ступая по плитам пола, она, обнаженная, открыла дверь душа. Профессор стоял спиной, механически намыливая волосы, не подавая знака, что заметил ее появление. Вода практически ошпарила кожу. Гермиона вздрогнула, шагнула ближе, обняла Северуса за талию и прижалась щекой к спине. Тот все еще не реагировал, но через немного погодя убавил температуру воды до почти терпимой. Он даже перестал притворяться, что моется — просто стоял неподвижно. Не расслабился в ее объятиях и не сопротивлялся, словно Гермионы вообще не было.
Когда зельевар в конце концов заговорил, то напугал ее.
— Не трать время, — прохрипел он грубым изможденным голосом.
Гермиона даже не стала уточнять.
— Ничего я не трачу.
— Меня уже не спасти. Возвращайся к своим драгоценным домовым эльфам.
— Большинство из них, как и ты, ни в каком спасении не нуждаются. С тобой все нормально, Северус.
— Ха. Это ты так думаешь.
— Разве мое мнение для тебя ничего не значит? — осторожно спросила она.
Профессор немного помолчал.
— Сама знаешь, что значит. Но ты ошибаешься. Я не достоин усилий.
— Не тебе решать.
Гермиона закрыла глаза и прижалась к спине Северуса. Горячая кожа, покрытая шрамами; грудь поднимается и опускается от дыхания.
— Ты не можешь принять осознанное решение. — Профессор глубоко вдохнул; голос его, и так безэмоциональный, словно помертвел. — Все винят меня в смерти Дамблдора, но это меньшее из моих преступлений. Мне приходилось убивать не просто людей — твоих знакомых, с которыми ты училась в школе. Твой профессор Магловедения, Чарити Бербидж, умерла на моих глазах, умоляя о помощи. Если бы поймали твоих родителей, а мне приказали их пытать, я бы повиновался, не моргнув и глазом. Несколько твоих лучших друзей я замучил почти до смерти. А сколько других безымянных жертв! Им нет числа. Самому маленькому было два или три года. Большинство умерли очень медленно… В конце концов, мое фирменное заклинание — Сектумсемпра, к тому же, есть кое-какие навыки владения Круциатусом.