АЛЕКСЕЙ БАШКИРОВ
ВОЗВРАЩЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Рассказы Алексея Башкирова «Возвращение» меньше всего нуждаются в предисловии, поскольку они отличаются предельной искренностью, ничего не скрывают, говорят прямо, без всяких округлений. Поэтому они одновременно и высокохудожественны, как и всякое правдивое и честное повествование. В отличии от тех святых угодников Божиих, которые от юности своей возлюбили Христа, большинство людей в духовном смысле проходит путь от безвинного младенчества через беспокойное отрочество, затем обуреваемую страстями юность, скорби и испытания зрелого возраста и неизбежную старость. При этом в течении жизни далеко немногие из нас сохраняют душевную чистоту, верный признак принадлежности человека к Святой Соборной Апостольской Православной Церкви, ибо какая же может быть чистота и духовность вне Бога. Тем и ценны рассказы Алексея, что они ведут человека от ложного смысла жизни к истинным духовным ценностям, обретение которых требует самопожертвования, отречения от своей воли, возвращения к древним духовным истокам, которыми всегда богата Святая Русь. Если блуждание по временным земным путям не приведет к обретению первозданной душевной чистоты, целомудрию, послушанию Церковной святости, то короткая земная жизнь пройдет без смысла и пользы. Признание в любви к своему земному отечеству – верный признак ее постепенного преображения в любовь к Отечеству Небесному, которая не перестает никогда.
ГЛАВА 1
ПОД ПОКРОВОМ
БАБУШКИНЫХ
МОЛИТВ
ПОД ПОКРОВОМ БАБУШКИНЫХ МОЛИТВ
Золотое детство… Многое, конечно, не помнится, но осталось трудно выразимое чувство нежной привязанности к самому заветному уголку родины. Как удивителен мир в начале нашей жизни! Как он велик, многообразен и обширен! Это сегодня избы смотрятся маленькими, улица узковатой, а тогда все поражало своими размерами. Да раньше и веселей было! Это сегодня никого не увидишь, потому что дачники либо на огородах, либо отдыхают в тени, а в те незабвенные годы и коровы мычали, и овцы блеяли, и колокольчики с бубенчиками звенели, и гуси шипели, и трактора тарахтели, а нынче тишина и настораживающий покой… И ребятишек было немало. Все как соберемся гурьбой и начнутся игры весь день: то «в ножички», то «в чижа», то… всего и не перечислить! Бывали, конечно, и приключения… Как-то раз зажгли мы сухую траву у бани, так за нами с вожжами побежала тетя Лиина. Мне хорошо тогда досталось по спине. А ведь могли бы и деревню спалить… Блажен, у кого с младенчества остались яркие и радостные впечатления. Ими человек веселит свое сердце, ибо взрослая жизнь, к сожалению, далека от детского взгляда на мир, детской невинности, чистоты, безгрешности, доверчивости, послушания. Наваливаются страсти, одолевают грехи, сердце терзает мысленный волк и уже не до счастья! Быть бы хоть живу… Да и какое может быть счастье вне Бога! Разве что на самое короткое время, а потом опять сердечная туга, слезы и томление духа. Где же выход? Быть младенцем на зло. Младенцу все радуются. Стоит его внести в комнату, как все изменяется, все расцвечивается, улыбается. И нет уже холода в сердце… Врачи сказали моей маме, что ребенок не выживет – уж больно худ, лицо старческое, цвета запеченного яблока, в морщинах, вес незначителен… Но по Промыслу Божиему произошло обратное – меня двухгодовалого бабушка завернула в одеяло и повезла в деревню. И вот деревня старательно выхаживала меня и ставила на ноги. Центром моего мира была, конечно, бабушка. Все время она была в трудах и хлопотах. Очень часто я оставался один и мог заниматься всем, чем захочу. Например, как-то нашел коробок спичек и начал играть с огнем. Ведь крайне интересно! Чирк и горит…, а потом уснул… и нет пламени. Жалко, что коробка была в единственном экземпляре. Бабушка в шоке, а я бегаю довольный…
Более всего запомнились мне ее молитвы на сон грядущий, ее поклоны перед образами. На таких Божиих людях и держится еще земля. Все детство пронизано дивным светом. Все оставило неизгладимый, радостный след.
ЧУДЕСНЫЕ ГОДЫ
Первый иней… Серебром украсились березы-старушки. Побелел даже мох на старой крыше. Трава поседела за одну ночь. Все стало легким, невесомым. Лишь темнеют по-прежнему бревна бабушкиной избы. Веселые клубы серенького дыма поднимаются в небо. В кухонном окне огненная пляска. Бабулька затопила печь. Надо напоить скотину. Хлопот много, хотя огородные работы уже закончены.
Скоро, скоро заметут злые метели, закружат свирепые вьюги, но не погаснет огонь родного очага. Как хорошо лежать на теплой печи! Бабушка склонилась над кроснами и ткет разноцветные половики.
А все-таки летом лучше! Вот босыми ногами идешь по горячему песку. На пути манят к себе кусты вереска и ветки черемухи. В обширной луже мутим воду и ловим налимов. На реке можно провести весь день!.. Купаешься до посинения губ. На песке греться еще лучше, чем на печке. Теплый ветерок нагоняет легкую рябь, плывут по бездонному синему небу кудрявые облака и так спокойно на сердце. Словно это никогда не кончится, словно все будет светло впереди…
ДЕРЕВНЯ
В моей деревне нет решительно ничего примечательного и достойного внимания. Обыкновенная деревушка, обыкновенные поля и леса.
Вот весело кудрявятся сосенки маленького болотца. Там мы ели клюкву и меряли дно у трясины. Недалеко стояла военная полуторка, и мы долго катались в ней по всему белому свету. А как удивительно взрывалась дорожная пыль! А вон там сладкий горох манит к себе. Босыми ногами упираешься в шероховатый ствол черемухи и тянешься к заветной ветке. Хлоп! Хлоп! Слышатся глухие выстрелы. Стреляем из деревянных ружей картошкой. Бах! Ба-бах!! Это уже пострашнее. А сколько всякого добра в старом пожарном депо без крыши… Какие там стоят до сих пор пожарные качели! Земля уходит из-под ног… Качели вы мои, качели… Куда золотые года мои улетели?
ОСЕННЕЕ КАПЧИНО
Очень красива деревня в ясный тихий денек! Неубранная солома блестит на солнце. Желтовато-зеленый лес стоит спокойный и молчаливый. Парит теплое поле… Вспаханная полоса выглядит то коричневато-желтой, то подчас фиолетовой. Бархатно-золотистый свет заходящего солнца придает всему необыкновенный вид. Воздух чист и бодр. Одним словом, бабье лето…
В родном краю успокаивается душа городского человека, утомленного суетой и шумом беспокойной жизни. Божественная природа всегда удивляла и будет с еще большей настойчивостью удивлять сердце всякого, кто причастен к творчеству. Умирая, художник Коро был поражен цветом неба. Таких небес он никогда не видел…
Да и как забыть горящие гроздья рябины на фоне безмятежно-голубого, но уже отдающего прохладой неба!.. Ночью же ярко горят крупные звезды. Деревня погружается в таинственную синеву лунного света, в черные тени от изб, четко рисующиеся на песчаной дороге. Мы идем по единственной улице. Спит милое Капчино, спят уставшие старушки и старые березы у серой избушки, в которой прошли самые светлые годы.
ИЗБА
Иду по берегу речки Содемки в городе Вологда. Какие солидные сооружения! Некоторые весьма похожи на замки средневековых рыцарей…
Мне же по сердцу одна лишь изба – серенькая, убогая, немного вросшая в землю. Бревна у ней все в морщинках, венцы сруба в трещинках. На крыше дранка кое-где обросла зеленым мхом. Много лет ей, много веков. Тихо дымится труба. Пахнет пирогами и еще чем-то таким, от чего наворачиваются слезы… Величавые березы таинственно шепчутся между собой. Вьется хмель по старым жердинам. Славное было пиво! Настоящее русское хмельное пиво. А как весело плясалось под гармошку! Сколько дива вокруг, сколько радости!..
На улице темень и стужа, но в избе тепло. Весело потрескивают дрова в маленькой печурке. Рыжий кот ластится у ног. Вот в ночи засветился огонек… Бабушка с фонарем идет со скотного двора. Скоро запоет самовар и станет совсем хорошо. Сладко нежась в постели, тихо заснешь под молитвенное бабушкино бормотание.
УСПЕНИЕ
На Успение всей деревней ходили на могилки. Как хорошо тогда было на кладбище! Деревянные оградки и кресты придавали всему уютный вид. Могильные холмики обкладывали дерном. Никому и в голову не приходило устраивать шикарные надгробия и обносить их колючим забором.
Вот с бабушкой входим в оградку. Милая бабуленька тихо молится и кланяется, а потом наступает поминальная трапеза. Мне наливается небольшая стопочка вина, которую с удовольствием выпиваю. Закусываем пирогами и я бегу к дорожке посередине кладбища. На ней растет очень вкусная ежевика. Можно забраться на черемуху и полакомиться ягодами. В этот день все выглядит как-то радостно и приветливо. Нечто пасхальное царит везде и во всем…
Однажды в кустах увидел большую груду разбитых кирпичей, потом узнал, что здесь стояла каменная церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы. Сейчас на том месте выросли молодые стройные березки.
Прости и пожалей нас, Всемилостивая Царица.
УТЮГ
В знаменитейшей передаче «Поле чудес» перед Новым 2004 годом старые вещи сдавали на новые. Один игрок сменил старый телевизор на новый. Раньше не было этого ящика, наполненного разными нечистотами. И выдуман-то с единственной целью – отвлечь человека от Бога. Пусть как можно больше хохочут и смеются, глазеют и упиваются страстями… Выдающийся музыкант Валерий Гаврилин писал: «Тяга к развлечениям и увеселениям – признак ожесточения общества. Чем распространеннее, изобретательнее развлечения и увеселения, тем ожесточеннее и эгоистичнее общество». Наши предки не отравлялись средствами массовой информации, удушливой атмосферой лжи и наживы. Поэтому и были неизмеримо здоровее душой, крепче духом.
Другой игрок («что наша жизни? – игра!») выставил утюг, и тут я вспомнил бабушкин утюг. Точная копия! Он всегда стоял у ней на маленькой печурке. Сам утюг металлический, но ручка деревянная. Внешне невзрачный, неуклюжий, темный, кое-где с ржавчиной, но такой милый, живой, сказочный… Очень похож на малюсенького крокодильчика. Бабушка заполняла его раскаленными углями и гладила.
Вот так и Господь скорбями зачастую выглаживает и выпаривает все нечистое, все безобразное в наших душах. Конечно, трудно и больно выглаживаются греховные морщины и борозды, но другого пути нет, как все мужественно перетерпеть с благодарением, да прилагать усилия, чтобы опять не вляпаться в грязь, опять не вернуться на путь, ведущий в греховные трясины…
БАБУШКИНО БОГАТСТВО
Помню, как бабушке принесли первый раз двенадцать рублей. «До чего дожила! Ничего не делаешь, сидишь у окошка, а тебе еще и деньги несут домой!» - с удивлением сказала она.
Позади ранняя смерть любимого мужа после братоубийственной бойни, неудачное второе замужество и гибель мужа в Сибири, горькие и тяжелые военные годы, послевоенное голодное время, заботы о трех дочерях и внуке. Много выпало горя, бедствий и святых трудов! Тем не менее, бабушка к концу жизни выглядела сущим младенцем. И это, не смотря на то, что заработала лишь горб, не проходящие мозоли и крохотную пенсию. Нет и следа уныния, нет ропота, а есть неувядающая жизненная энергия и бодрость духа. А проистекает она из светлых глубин простого верующего сердца.
В НАЗВАНИЯХ - ПОЭЗИЯ
«Идя, Киря, по ручью-то и наберешь волнух», - советовала моя бабушка. Она знала названия каждому местечку. Основные из них мы с мамой вспоминали вместе:
Капчино
Синеськая
Лука
Язинец
Черторой
Гороховица
Будка
Казарма
Канава
Плоха
Старунья
Огапушкино валежище
Судевня
Демина
Кривая
Сивеськой мост
Подрылье
Попово поле
Япрево
Речка
Веретье
Осок
Барское поле
Овинная
Мошок
Вершина
Киселиха
На дореволюционной карте деревня Капчино называется Капчинская гора, есть Успенский (Сухачский, он же Пятницкий) погост, Пятницкие озера…
Очень необычные названия, какие-то полусказочные. Все раньше было названо, обжито, ухожено… И кто теперь знает, почему так называется то или иное место!.. Хотя можно догадаться по некоторым названиям о жизни деревни в старые добрые времена. Так, Пятницкие озера явно носят святое имя, потому что одна из двух церквей в Капчино с давних времен была освящена во славу святой великомученицы Параскевы Пятницы.
ПОПОВО ПОЛЕ
Старый батюшка умер, и назначали нового, молодого. Но недолго пришлось ему служить, потому что строители «нового мира» решили обойтись без Бога. Храм был закрыт, а потом разрушен. Батюшку вынудили уехать, запретив населению оказывать «врагу народа» какую-либо помощь… В то время моя бабушка была главной дояркой в колхозе «Победа» и по ее разрешению Настя тайно носила священнику молоко.
Перепаханы могилы предков. Заросла земля травой. Лишь ямы, заросшие крапивой, свидетельствуют о том, что здесь когда-то жили служители Божии.
Безжизненно в ноябре Попово поле, но весной снова зацветет и закружит голову черемуха, снова покроется луг веселыми солнышками.
«БУКАРКА»
Так звали корову, которую дали маме, когда она стала жить с моим папой в Бабаево. Но в городе очень непросто держать крупное животное и пришлось ее продать. Коровы тогда стоили дешево, а жилье было очень дорогим. Мама давала деньги, вырученные от вынужденной продажи коровы, взаймы: помогала людям. Бабушка же чем могла, помогла дочерям нажить свои дома. Вот такая взаимная выручка.
Одно время мама держала козу, но козье молоко я так и не полюбил. Может от того, что вырос на коровьем. Да и как забудешь парное молоко! Нынче это чрезвычайная редкость, а раньше еще многие держали коровушек и даже было, что по не по одной. Кому-кому, а ей-то давно надо поставить памятник. Без нее в годы войны было бы очень и очень туго.
А мне вспоминается наша речка, костерок на берегу. Мы с бабушкой пасем деревенское стадо…
ХОЛМИКИ
Раньше иногда ходили в болото через Будку. Нельзя было не обратить внимание на зеленые безымянные холмики у железной дороги. «Что это за холмики, бабушка?» - спросил я. «А это блокадники лежат», - с грустью отвечала она.
Иногда поезд из ада останавливался в пути, и упитанные, розовощекие молодцы вытаскивали трупы из вагонов. Недалеко наспех рылись могилы. У кого-то еще конвульсивно открывался рот…
Сейчас нет этих холмиков. Они исчезли, когда тянули второй путь между разъездом Ширьево и станцией Уйта.
Упокой, Господи, души усопших раб Твоих.
ПО ГРИБЫ
Ночью что-то не спалось. Вспомнил горячую руку бабушки, ее слезы и последние слова… Из глаз моих потекли слезы…
И представилось мне раннее утро, как мы с бабушкой, взяв корзинки, идем в лес. Как весело и празднично в сосновом бору! Из белого мха выглядывают крепкие шляпки грибов. Бабушка потом сдавала их на грибоварню. Червивые ножки и шляпки нехитрым приемом с помощью ножа превращались во вполне годные. Если гриб почему-то долго не появлялся, и я впадал в отчаяние, то бабуля пропускала его, и я, захлебываясь от счастья, кричал: «Бабушка! Ты чего грибы-то не видишь?! Смотри, какой я белый нашел!»
Красиво в сосновом бору и как легко дышится! Ласковый утренний туман, мягкий белый мох и две фигурки, мелькающие среди сосен и колючего вереска: одна немного сгорбленная, с палочкой и корзинкой, а другая – маленькая, шустро бегающая… А какие сладенькие были тогда грибочки!
Нынешним летом грибов наросло на удивление много, но я уже давно брожу один в глухих малознакомых местах… Нет на земле моей бабушки, но есть святая память о ней. Помолись там обо мне, если имеешь дерзновение. Ты всегда молилась за всех в этой земной, суровой жизни.
ПОСЛЕ ГРОЗЫ
Страшна грозовая ночь… Изба на несколько секунд освещается небесным светом. Кажется, что из разверзающихся небес вот-вот низвергнется все поедающий огонь или огромные камни.
«Илья-пророк на огромной бочке едет», - представлялось мне тогда. Зеркало и самовар бабушка закрыла. Ветви берез сильно поднимаются вверх и как бы просят пощады. В окна все громче хлещет вода. Вспышки следуют одна за одной. Бабушкины губы шепчут: «Господи, помилуй нас… Господи, спаси и помилуй… Прости нас грешных…». Душераздирающий треск, будто резко разрывают огромную сухую простыню… Если гроза прямо над бедными головами, то следует оглушительный взрывной удар, от которого прошибает холодный пот. Мечутся зеленые цветы на лугу, словно сверху опускается гигантский вертолет. В эти минуты чувствуешь себя полностью зависимым от грозных небесных сил и милости Божией:
Как это странно
И все-таки мудро:
Гром роковой перенесть,
Чтоб удивительно
Светлое утро
Встретить, как светлую весть!
(Н.Рубцов)
Как бы не были тяжки и мятежны скорбные минуты, и даже часы и дни, вслед за ними наступает облегчение и рассвет души. После них, как после очистительной грозы, внутренний наш человек становится бодр и чист:
Дышат нектаром цветы,
Влагой рассеянной
Озеро веет
Полной чистой воды!
(Н. Рубцов)
СТАРЫЙ ОВИН
Стрекочет аппарат. На экране летят под откос фашистские эшелоны. Крылатый и усатый Чапаев машет шашкой, увлекая за собой красную конницу. Мы сидим не в кинотеатре, а в старом овине. Раньше здесь кипела и спорилась работа. Возвышались груды семян, стояли какие-то загадочные машины. Целых два овина сохранились с давних пор. Там мы любили лазать и ползать, прыгать и кататься. Сразу за овинами было поле, а дальше молодой сосновый лес.
В памяти отчетливо сохранилось необычное сочетание старенького, дряхлеющего, темного овина с золотыми переливами поспевающих хлебов. А в небе плывут и плывут облака-странники, неутомимо стрекочут бойкие кузнечики и веселая белка шустро прыгает по сосенкам болотца.
КУСОК ХЛЕБА
Это было в далеком и милом детстве. Я бежал по дороге, размазывая по грязным щекам горючие слезы… Позади остался железнодорожный переезд. Узкая лесная тропинка оборвалась у больших болотных луж. Я кричал во весь голос, но все было тщетно… Наплакавшись досыта, решил вернуться домой, но дорожка куда-то спряталась… Я снова заревел. Меня выручили грибники. Подробно обо всем расспросив, незнакомые дяди вывели реву-малыша на дорогу. Разве забудешь очень вкусный кусок хлеба и ласковые поглаживания по головке. Спасибо милосердным рукам. Спасибо Спасу Всемилостивому!
Мама и бабуля сильно перепугались, когда узнали об этом происшествии. С тех пор они всегда брали меня с собой. Я же с удовольствием пыхтел с большой кружкой над кочкой, усеянной крупным северным виноградом.
КУЗНИЦА
Когда-то на этом месте была кузница дедушки Каленова. От нее мало что осталось. Небольшая яма, обильные заросли крапивы, ржавые куски железа и прочие отходы. Кузница работала еще в годы войны, но по мере механизации сельского хозяйства надобность в услугах кузнеца отпала. А жаль! В нынешнее бедственное времечко как раз бы пригодилось вековечное производство. В городах, правда, кое-где возрождается это ремесло. Умелые руки куют даже розы. А возьмите, к примеру, прекрасные решетки Санкт-Петербурга!
Но больше всего я удивился, когда встретил в храме Петра и Павла города Бабаево троюродную свою сестру Агафонову Татьяну. Ее девичья фамилия оказалась… Каленова! Радости моей не было предела. Танюша как будто родилась в середине ХIХ века, словно прилетела из Горнего мира…
ГЛАВА 2
В ПОИСКАХ ИСТИНЫ
РАССТАВАНИЕ
В деревню приехала мама и забрала меня в город Бабаево. До сих пор я помню это расставание у Канавы, где дорога спускается вниз и, уходя налево, снова поднимается. Направо уходит другая дорога – в сторону кладбища… Я долго оборачивался и вот уже не видно плачущей бабушки. Слезы градом катились из моих глаз… Что там впереди? Новая неизвестная жизнь… А позади все так мило, привычно и приветливо!
ГРУСТЬ
Сохранилась старая фотография, где мы с братом стоим с большими букетами цветов и радостный отец рядом с нами. Березки на площади еще очень маленькие…
Первый класс! Хорошо помню первую школьную линейку. Я тогда сильно разревелся: «К бабушке хочу! К ба-а-бушке-е!» Меня быстро куда-то увели и долго успокаивали.
Эта грусть не ушла с годами. Наоборот, еще более усилилась. В ненастные дни память возвращает нас в те мирные дни, когда наши сердца переполняла радость. Удивителен мир безгрешной детской души! Царство благодатного Света царство истинного блаженства… Еще нет за плечами тяжелого греховного груза. Только с годами начинаешь по-настоящему понимать и ценить то, что взрастило тебя, дало тебе соки и силы. И как непросто обрести первозданную райскую чистоту, стать младенцем на злобу!..
Много чего кануло в Лету с тех пор, но не умерла бабушкина любовь. Она всегда будет греть мое сердце.
ШКОЛЬНЫЕ ГОДА
Начались учебные будни… Мы сидели еще за старыми деревянными партами с наклонными крышками, местом для чернильницы и канавками для ручек с пером. Старательно пыхтели над каждой буквой… А какими сладкими были пирожки в буфете!
Школьная жизнь тогда была более многообразной, насыщенной, деятельной. Сначала мы становились октябрятами. Нам вешали на грудь пятиконечную звезду с фотографией в центре кудрявого мальчика. Намного позднее уже пришлось каяться на исповеди в том, что любил совсем не того учителя и не те идеи. Потом были пионеры, а далее комсомольцы. И все дружно клялись в верности тому, в чем ничего толком так и не поняли… Все сводилось к строительству нового мира, но уже очищенного от эксплуататоров, паразитов и кровососов, и, конечно, мира безбожного. Но коммунизм так и остался призраком, потому что без Бога все непрочно и обязательно гибнет. Правда, тогда чтили моральный кодекс, и ныне и его отменили за ненадобностью, так как он сковывает вседозволенность. Безусловно, материалистическая, бездуховная школа во многом искалечила наши души. Школа не должна отлучать детскую душу от Бога. Конечно, знания нужны, но если человек все знает, например, о микробах, а ничего толком о Боге, то он погибнет для счастливой вечной жизни, ибо вне Бога, вне служения Ему нет ни пути, ни истины, ни самой жизни. Не Священное ли Писание предупреждает о том, что даже если все знаем, обо всем пророчествуем, творим чудеса и даже весь мир приобретем, но без Любви Божией все это будет нам не на пользу, «кимвалом звенящим»… И что же получается? Ни низшая школа, ни высшая не дали никаких понятий о Боге, Истине, Небесной Правде. Мы купались и до сих пор зачастую купаемся во лжи, ибо советское безбожие и нынешнее многобожие не ведут к Свету. Лучше ничего не знать, но знать о Небесном, потому что такое знание спасительно, живительно и радостно. Человек ищет на земле утешение, ищет Истину, Правду и нигде их не находит. Были перепробованы и наука, и искусство, и философия, и литература, и история, и многое другое. И все это не дает душе ни покоя, ни радости. Потому что все это не побеждает грех и последствие его – смерть. А когда все на время, одна лишь смерть навсегда, тогда уже не ждите нравственности и устойчивого порядка. Вот тогда-то и наступает время анархии, грабежа, легкой и сумасшедшей наживы в мутных водах своеволия и своеумия. Ум вне Христа, воля вне Христа – вот что обрекает нас на бесплодие, подчиняет нас диаволу и разрушает Любовь. Вместо того, чтобы стать Домом Божиим, человек оскотинивается и живет по законам джунглей. Но надо ясно осознавать, что не революционеры, ни бандиты, ни воры, ни убийцы, ни блудники, ни сребролюбцы не наследуют Вечной Радостной Жизни, но если покаются, изменят свою жизнь и станут послушниками Богу и Матери Церкви, то они избавлены будут вечных мук.
И как хорошо, когда с младых ногтей любишь Бога, борешься с грехом и избегаешь порока! И как плохо, когда живешь в неведении, растешь в пороке и ни о чем Небесном даже и не помышляешь!.. Но и отступление от Света во тьму тоже многому научает.
СПАСЕНИЕ ДЕВОЧКИ
Как-то раз в раннем детстве мы купались на Колпи. День стоял великолепный. Ребятишки и взрослые весело плескались в теплой воде. Я шел спиной по течению и вдруг стал быстро уходить под воду. Пальцы ног судорожно цеплялись за песок. Хотел крикнуть, но горло сдавило от испуга… Страху натерпелся великого, но по милости Божией избежал гибели.
Недавно читал в одной очень интересной книге о том, как девочка попала в яму и ушла глубоко под воду… И Слава Богу, что взмолилась она Николаю Чудотворцу о спасении. Как сквозь сон услышала: «Постарайся изо всех сил подпругнуть». Девочка подпрыгнула что есть силы, а над ней уже женщина. Она схватила ее за палец и вытащила.
Вот как исхищает от гибели Святитель Николай!
ЯБЛОКИ
Плывут, плывут по реке разноцветные яблоки. Мы веселой гурьбой возвращаемся с ними из Шоборова, где когда-то был колхозный сад. В самой деревне стоит каменная церковь Пресвятой Троицы. Храм сильно обезображен. Внутри святыни хранились минеральные удобрения. Да, сильно мы нахимичили в прошлом веке! Отравили поля, отравили души безверием. А яблони цветут и приносят свои добрые плоды.
ВЕЧЕРОМ
За окном темно. Не горит даже единственный фонарь в Каменном переулке… Нет и звезд на небе. Дома никого из родных нет… Андрей Николаевич прочно обосновался с семейством в Курске – земной родине Преподобного Серафима Саровского. Татьяна Николаевна уже давно проживает в городе святого Петра на Неве. Папа умер 4 октября 1999 года. Совсем недавно он снился мне – весь в работе по плотницкой части.. Мама лежит в больнице с рожистым воспалением ноги. Кот заболел и пропал…
Одинокий комар пропищал около меня, и я удивился. Ведь на улице февраль месяц! Даже обрадовался появлению живого существа.
И все же в Бабаево не так много комаров летом, как их было в родной деревне. Помню, как молодежь собиралась за избой моего дедушки Алексея Ветрова. Там, в широком прогоне, мы играли, кто во что мог и умел. Целые полчища комаров были видны в лучах заходящего ласкового солнышка! А нам все нипочем! Мы веселились от души и радовались жизни. В то время около Капчино стояла воинская часть и народу тогда хватало. И при чем тут комары, когда сладко бьется сердце при взгляде на милое личико и вьющийся белый локон!..
СЕНОКОСНАЯ СТРАДА
Раньше под сенокос отводили места далекие, кочковатые, глухие. Убираешь сено, а кругом лес, и не знаешь, когда туча набежит, пока не грянет гром…
Помню, как в детстве нес тяжелые носилки с сеном, но рука вдруг ослабела, и ноша повалилась на землю. Бабулька стеганула меня чем-то по спине, и я от жгучей обиды забрался на сосну. С большим трудом она уговаривает меня возобновить сенокосные страдания…
На коз косить надо значительно меньше. Поэтому все действие происходит сначала очень близко от избы, а потом переносится на более отдаленные места. Вставать надо как можно раньше, и иначе налетят кровожадные всякие твари и сделают труд почти невыносимым. Коса почему-то норовит зарыться в землю, и прокос получается неровный… Меня терпеливо обучают, как правильно работать косой. Все время сторожишь сохнущее сено. Как только появляется грозная туча, бежишь быстро делать валки, собирать сено в копны. Не каждый может сделать красивый, ладный и непромокаемый стог! Нина подает на вилах вкусно пахнущее сено. Наверху с граблями Лидия Ивановна.
Люблю рисовать стог рядом с избой. А вот на этом рисунке совсем забавно вышло! Стог бежит, словно живое существо!..
ПРИЗРАК
Мы шли по дороге из Ширьева. Смотрели в вагоне какой-то фильм. По мере подхода к погосту, начались рассказы о всяких ужастиках.
Я твердо решил не смотреть в ту сторону, но не выдержал. И что же!? От кладбища шла по полю очень высокая фигура в белом балахоне с поднятыми в разные стороны руками.. Я закричал со страху и стрелой помчался в деревню.
Много лет спустя видел во сне белую злобную старушку с распущенными волосами, которая протягивала ко мне свои костлявые руки со словами: «Будешь мой и только мой».
Пресвятая Богородица! Разруши Твоими молитвами всякое колдовство, чародейство и волшебство. Спаси нас от силы вражия.
ПЕСНЯ
Нынче жницы не поют на полях свои песни. Нынче только рокот и грохот машин. Вспоминаю, как мы с бабушкой швыряли снопы под молотилку комбайна. Было страшно, грозно и прошибало пот. Тут уж не до песен!
На уроках учительница рассказывала о картинах художника Венецианова. Она горячо убеждала нас в том, что Венецианов специально просил деревенских красавиц принарядиться, чтобы картины выглядели привлекательными для изысканной публики. Нам вдалбливали ту мысль, что не могли так празднично выглядеть на работе русские женщины. На самом же деле, наши женщины, да и мужики, очень даже могли красиво одеваться, в том числе и на работе. Не случайно крестьянскую одежду можно увидеть во всех краеведческих музеях. Это настоящие произведения искусства! Любовь к прекрасному присуща нашему народу. И всегда пели песни наши труженицы! Поэт Николай Рубцов еще застал то время, когда председатель лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!
Но наступает век железных сердец и все меньше звучат песни грустной старины… Нынче русская песня – очень большая редкость.
ПИСЬМО БАБУШКЕ
«Здравствуй, дорогая бабушка! С приветом к тебе Алеша, Андрюша, папа и мама. Бабушка, у нас скоро будем мыться в новой бане. Извини, что долго не еду. 18 июня я вместе со всеми и Андрюшей ездил в Вологду на туристические соревнования. В Вологде было весело и интересно. Когда я приехал из Вологды, у меня заболел зуб, и щека распухла. Сейчас у меня зуб проходит. У нас в огороде посажена клубника. Уже поспевают ягоды. Мы уже съели несколько ягод. Ягоды были очень вкусные. А 10 июля мы всем классом поедем в Ленинград на экскурсию и пробудем там три дня. Поэтому я приеду в деревню в конце июля. Ехать я решил с Андрюшей. Бабушка шалить мы не будем. Костя о нашем отъезде знать ничего не будет. Учебный год мы закончили хорошо. Перешли в седьмой класс. Передай привет Вите. До свидания. Целую» (1970 г.).
НА БОЛОТЕ
В родной деревне поэту Рубцову легче писалось, легче дышалось и ходилось по земле, а земля наша чем только не богата, но богатства наши стремительно убывают. Гибнет все живое, уничтожается. А ведь сто лет тому назад реки изобиловали рыбой…
Как-то раз ездили за клюквой. Мы удобно сидели на сене в тракторной тележке, а «Беларусь» весело катил по дороге, но на сердце было тяжело. По сторонам виднелась пустыня. Нет, не барханы возвышались, а просто все было подчистую вырублено. Гигантская вырубка производила впечатление какого-то неземного пейзажа…
Есть уже грозные предсказания, что воды будет все меньше и меньше, пока дело не закончится страшной засухой, а потом и огненным пеклом… «Ничего, ничего! На наш век хватит, - рассуждают иные, - а после нас хоть потоп. Есть только миг, за него и держись. За гробом мрак и полная неизвестность, точнее абсолютный ноль, поэтому надо спешить жить в свое удовольствие. Жизнь есть пирог и лишь сильные и ловкие добиваются своего жирного куска. Только овцы и бараны, которых режут и стригут, живут для других, чтобы волки были сыты». Страшнее нет рассуждений… Трещины в сердце, трещины в земле… Всеобщий инфаркт! И земля все чаще трясется под ногами. Хорошо хватило ума не повернуть северные реки на юг. Этим бы наверняка сгубили родимый наш Север! Тогда от наших бы болот точно бы ничего не осталось! И не только от болот… Только слепая чужая ненависть может повернуть, к примеру, родимую Колпь в обратную сторону.
На болоте чувствуешь себя по-особенному. Много простора, сосенки низенькие, а вдали могучие лесные острова. Выйдешь на берег озера и залюбуешься водной гладью. Страшно глядеть под ноги. Внизу темная вода, а в ней коряги, коряги… Однажды я провалился по пояс, но зато поймал около тридцати рыбин. Сушиля у костра. Тут тебе и рыбка, тут тебе и чудесная морошка! Янтарное варенье в зимнюю пору – самолучшее лекарство, да еще с горячим чаем.
Когда сильно устанешь, то выберешь кочку побольше и повыше, ляжшь и начинаешь потихоньку дремать… Тихо кругом. Нет ни комаров, ни мошек, ни слепней… В теплую солнечную погоду ясно видны колыхающиеся на фоне темного дальнего леса серебряные нити. Как безлюдно, спокойно и убаюкивающее!..
В детстве я раскладывал небольшой костерчик. Бабушка ходила на болото вплоть до заморозков. В колхозе платили гроши…
Но редки минуты покоя. Все больше напасти и скорби в нашей судьбе.
О, ветер, ветер! Как стонет в уши!
Как выражает живую душу!
25 сентября 1964 года Николай Рубцов в письме к Александру Яшину писал: «Много раз ходил на болото. Километров за шесть отсюда есть огромное, на десятки километров во все стороны унылое, но ягодное болото. Собирал клюкву. Ходил туда до тех пор, пока не увидел там змею, которая на меня ужасно прошипела… Я понял это как предупреждение. Мол, довольно! И больше за клюквой не пойду. Да и птицы в последний раз на болоте кружили надо мной кружили какие-то зловещие, большие, кружились очень низко над моей одинокой головой и что-то кричали». Как-то две птицы угрожающе пикировали на меня в поле, недалеко от Талиц, а в городе ворона гнала по берегу речки Содемки. Пришлось бежать к многоэтажкам на берегу… С чего бы это птицы взбеленились?
И понял я, что это не случайно,
Что весь на свете ужас и отрава
Тебя тотчас открыто окружают,
Когда увидят вдруг, что ты один.
Помните у Лермонтова о Пушкине: «Восстал он против мнений света; Один, как прежде, и убит» («На смерть поэта»). Убили «веселого Пушкина» (А.Блок), умертвили задумчивого Блока (тем, что советское правительство отказало в его выезде за границу для лечения), уничтожили Есенина и вот новое злодейство – в 1971 году в ночь на Рождество Христово задушен в своей квартире великий русский поэт Николай Рубцов. Сначала гениев окружают, оставляют один на один с силами зла, а потом следует развязка… Змеи всегда жалят… Рубцов ощущал сильное давление темной силы и слышал тяжелый топот за своей спиной… Он давно предчувствовал внезапную, страшную кончину. Поэт понял, что ему не простят его вызов. Рубцовское творчество было поперек дороги и бельмом на глазу… Николай Михайлович спешил. Ведь его уже взяли на мушку. Он успел сделать главное – поднял из грязи русскую поэзию, защитил и продолжил все лучшее в ней, посрамив лже-поэтов. Снова заиграла Божия дудка. Ему было очень тяжело, но его великое израненное сердце горело любовью и в этом чистом пламени сгорали уныние, тревоги и горькие дни:
По косогорам родины брожу
И одного сильней всего желаю –
Чтоб в этот день осеннего распада
И в близкий день ревущей снежной бури
Всегда светила нам, не унывая,
Звезда труда, поэзии, покоя,
Чтобы и тогда она торжествовала,
Когда не будет памяти о нас…
Убийцы ошиблись, очерняя и после преступления светлое имя Рубцова (а в его лице и всю Русскую Поэзию), потому что сами они и память о них канет в Лету, а мужественное и доброе имя Рубцова навеки вошло в историю России. Пройдет все земное, но небесное не проходит. Недолговечна человеческая память, но добрые и светлые стихи, да еще написанные кровью сердца, живут из поколения в поколение. Они имеют силу помогать, утешать и воскресать. У Господа все живы. Рубцов в то время не побоялся упоминать Бога в своих стихах, и этим поэт обрек себя на чашу горьких страданий, и в то же время через эти страдания он и стяжал великую силу духа, которая сквозит во всех его стих