Несмотря на свободу воли и действия, мы удерживаемся вместе, подобно звездам на небесном своде, соединенные неразрывными узами. Эти узы незримы, но мы можем их ощущать. Я порезал палец, и он кровоточит: этот палец — часть меня. Я вижу боль друга, и эта боль ранит меня тоже: мы с другом едины. И наблюдая поверженного врага, даже такого, о ком я сожалел бы меньше всего во всей вселенной, я все равно испытываю скорбь. Разве это не доказывает, что мы все лишь частица единого целого?
Никола Тесла.
Федор закрыл глаза. Он думал, что сможет забыться хотя бы на секунду, что, быть может, с закрытыми глазами перестанет видеть пульсирующую модель астро-инженерного формирования поистине галактического масштаба. Не тут-то было. Шестнадцать точек, соединенные друг с другом едва заметными переливающимися всеми цветами радуги линиями мигали, то набирая световую интенсивность, то снижая ее. В центре модели присутствовал… провал в ничто. Даже на черном фоне, условно обозначавшем космическую квазипустоту, он казался бездонной черной дырой, засасывающей в себя материю всех видов и форм, известных в текущем Инфляционном Сегменте.
Клетка. И Страж Ушедших, заключенный в нее безрассудными, но самоотверженными Дилмари.
Патриарх поднял руку и почесал звездообразный шрам, который внезапно ожег кожу на виске. Часть стены за его спиной разошлась в разные стороны, и в просторный зал, утопавший во тьме, вошли двое.
- Вы готовы? - после долгой, практически минутной паузы спросил Федор.
- Да, - коротко произнесла Карель.
- Насколько позволило нам время, - добавил Легас.
Он стоял чуть впереди девушки и справа от нее, соединив руки за спиной и расставив ноги на ширину плеч. Карель скрестила руки на груди. В отличие от мужчины, она буравила спину Нестерова с неким вызовом, причины которого не были до конца понятны даже ей самой. Возможно, всему виной служила политика паранормов, которую те вели в последние десятилетия, естественно, с подачи Примарха и всех старших иерархов человеческого общества. В силу своей юности и, что уж греха таить, впечатляющих способностей, Карель предпочитала действовать, нежели выжидать. Она признавала необходимость быть осторожными, когда речь заходила о противодействии Конклаву, однако по ее ощущениям в последние годы эта самая осторожность брала свое начало не в продуманной до мелочей стратегии, а имела место быть по причине банальной трусости и слабохарактерности, которые отравили собой сердца иерархов Объединенного Человечества. Душой девушка понимала, что сии крамольные мысли оскорбляют уважаемых иерархов - само их наличие не вело ни к чему хорошему – но она ничего не могла с собой поделать. Будь ее воля, она бы изменила стратегию поведения АЧЦ до неузнаваемости. Однако, к добру ли, к худу, ей это было не под силу.
|
|
- Думаете, ему еще многому нужно… научиться? – поинтересовался Нестеров.
Он по-прежнему стоял к вошедшим спиной. Под веками его глаз продолжали гореть огни, моделирующие взаимодействие отдельных частей Клетки.
- Совершенству пределов нет, - заверил Примарха Легас. – Но сейчас я, по крайней мере, меньше боюсь за него.
Нестеров медленно открыл глаза. Некоторое время он изучал сгустившуюся перед ним тьму, все еще сиявшую восемью синими и восемью красными огнями. Провал в черную бездну в самом сердце формации одновременно притягивал к себе взгляд и отторгал.
|
|
- Ты переживаешь за носителя эргома, - медленно, вытягивая слова произнес Нестеров. - Но что насчет Стража? Ты уверен в успехе нашего… мероприятия?
- Он не носитель эргома, - огрызнулась Карель.
Девушка сглотнула и отругала себя за несдержанность. Никому не позволялось вести себя столь дерзко в присутствии Примарха. Такое поведение попросту не сошло бы никому с рук.
- А кто же он? – усмехнулся Федор.
- Он… человек. Не вещь, не инструмент…
Нестеров наконец обернулся, окинул фигуру девушки задумчивым взглядом.
- Когда ты только начала изучать проблему Клетки, - сказал он тихо, - ты не видела ничего плохого в том, чтобы считать Торика… деталью схемы, винтиком механизма, который надлежало поставить на службу Объединенному Человечеству. Скажи мне, что же изменилось с тех пор?
Карель сглотнула и в очередной раз упрекнула себя за чрезмерно длинный язык и взрывной характер. Но отступать было уже некуда, да и не в ее правилах сдавать назад, когда считаешь себя хотя бы отчасти правой.
- Я изменилась, - выпалила девушка, - он изменился. И мое мнение о нем – тоже изменилось.
- В самом деле?
- Да. У него самый настоящий дар, и в любой другой ситуации такие как он стояли бы на ступень выше в развитии, чем остальное человечество, включая паранормов. А мы изначально относились к нему, как к вещи, как… к функции, не видя за ней живого, разумного существа. Существа, по крайней мере, равного нам.
Нестеров медленно кивнул.
- Но ведь это не отменяет того факта, что он по-прежнему носитель эргома? – спросил он.
|
|
- Нет, - вздохнула Карель и, зажмурившись, докончила фразу: - но у этого носителя эргома есть имя, есть история, есть желания и чувства. Мы не вправе пренебрегать ими.
И вновь Примарх кивнул ее словам.
- Насколько мне известно, его чувства, его желания до сих пор не мешали ему обучаться, - заявил он, вновь поворачиваясь спиной к гостям. – Практически с самого начала своего обучения он знал, что ему предстоит сделать, при этом его чувства, за которые ты так печешься, переживаешь, помогали ему становиться лучше. Разве нет?
- Это…
Примарх не дал ей договорить, молниеносно подняв палец правой руки вверх.
- Если ты собралась со мной спорить, Карель, то будь добра обсуждать все факты, касающиеся персоны Торика, а не только те, которые выгодны только тебе. Почему бы тебе не признаться, хотя бы даже самой себе, что ты… неравнодушна к нему? Быть может, ты стараешься защитить не его чувства и его права, а свои собственные?
Карель непроизвольно отступила назад. Ее лицо залила краска. Ей было стыдно сразу за все: за то, что оказалась такой несдержанной в присутствии Примарха, за то, что позволила себе лишние слова, за то, что так близко к сердцу восприняла контратаку аргументов, проведенную Нестеровым. За то, что позволила другому человеку указать на истинность ее чувств быстрее, чем сама в них разобралась. Такое ее поведение было недостойно паранорма. Более того, оно было недостойно современного человека. На дворе середина двадцать шестого столетия, а она ведет себя как какая-то взбалмошная девица докосмической эры! Уму непостижимо! Более того, Федор имел полное право отстранить ее ото всех проектов, в которых она участвовала. Если он так поступит, то будет прав на все сто.
- Мои чувства не должны интересовать никого, кроме меня, - осторожно произнесла девушка. – И, какими бы они ни были, на кого бы о ни были направлены, Торик остается Ториком. Он – тург, человек, не инструмент. Долг тяготит его, и он прекрасно понимает, что его некем заменить. Мы обязаны поддержать его, и я считаю, что главное для него сейчас, это то, чтобы он чувствовал себя человеком.
- И самое главное, что на финальной стадии… проекта мы ничем не сможем ему помочь.
Карель не сдержалась и покосилась на Легаса. То, что он решил своеобразным образом поддержать ее, стало для девушки неожиданностью. Обычно в подобных ситуациях он предпочитал держать язык за зубами. Чтобы это означало?
- Если бы могли, - прошептал Федор, - в Торике не возникла бы необходимость. Мы бы сами со всем справились, но… Имеем, что имеем. – Примарх вновь повернулся к паранормам лицом. Он долгое время молчал, смотря прямо перед собой. Его взор, казалось, изучал мало кому доступные грани реальности. – Вы уверены в том, что у нас больше нет времени на его подготовку?
- Совершенно, - моментально ответил Легас.
- Почему ты так думаешь?
Прежде чем ответить, Легас покосился на Карель.
- Мы уверены, что смогли раскрыть потенциал Торика до уровня, достаточного, чтобы произвести контакт со спящим Стражем.
- Предположительно спящим Стражем, - поправил его Федор.
Легас в ответ только кивнул:
- Тренировать его более не имеет смысла, далее все будет зависеть только от него самого. Меж тем, время – это та субстанция, которой мы не располагаем в достаточной мере. Конклав может ударить в любой момент. Они затаились, но я уверен, что они уже ведут с нами тайную войну. Не мне судить об этом, в конце концов у АЧЦ есть мощная контрразведка, однако рискну предположить, что Конклав располагает обширной шпионской сетью, раскинутой в пространстве Объеденного Человечества. Часы тикают, Переселенцы начнут вторжение с минуты на минуту. Нам нужен Страж здесь и сейчас, и Торик готов его подчинить.
Федор задумчивым взглядом осмотрел фигуру паранорма, затем отвернулся от него и уставился на пустую стену.
- Это только твое мнение или оно принято вами обоими? - задал вопрос Нестеров.
- Это наше общее мнение, - взяла слово Карель. – Торик готов, насколько это вообще возможно. Ни мы, ни он не знаем, что уготовит ему Страж, но все мы согласны на риск. Он тоже согласен. Ради себя, ради соплеменников. Ради всего Человечества, в конце концов.
- И ради тебя, - усмехнулся Примарх.
Щеки девушки порозовели против ее воли.
- Это не имеет к делу никакого отношения, - ответила она, стараясь держать себя в руках.
Федор мельком взглянул на нее и вновь упер взгляд в пустую стену.
- Имеет, Карель, и прямое, - тихо, но весомо произнес он. – Я… давно его не видел, не общался с ним и не знаю, что мотивирует его на подвиг большим образом, а что меньшим. Вполне может статься, что для него Человечество, турги - есть не более, чем фикция. Особенно Человечество. Он наверняка печется о соплеменниках, но люди вряд ли мотивируют его так, как это делаешь ты.
- Вы хотите, чтобы я использовала чувства в наших целях? - удивилась девушка. – Хотите… манипулировать им самым грязным образом?
- Разве любовь – грязное чувство? - парировал Примарх. – И кто здесь говорит о манипуляциях? Я вовсе не это имел ввиду.
- Тогда что?
Нестеров вздохнул, как показалось девушке, устало.
- Просто сделайте то, что требуется, сделайте так, чтобы контакт между Стражем и Ториком состоялся. Обеспечение безопасности при разблокировке Клетки не ваша забота. С этим мы справимся. Меня больше волнует… тург. Если он отступит в последний момент, все пройдет прахом. Все наши старания пойдут прахов. Вы ведь это понимаете?
Оба паранорма молча кивнули, а Карель показалось, что Нестеров лишь в последний момент назвал Торика тургом, но не носителем эргома.
- Тогда более вас не задерживаю. Вы знаете, что делать.
«Знаем», - про себя произнесла Карель.
- Время вышло, - молвил Примарх. – Пора раскрыть Клетку и взглянуть в глаза вечности.