Открыто демонстрируя свою непринужденную позицию, Нагумо высокомерно засунул руки в карманы. Это была дешевая провокация, но некоторые третье годки, похоже, почувствовали себя уязвленными. Несколько учеников попытались сделать шаг вперед.
Тем не менее, Хорикита держал их под контролем.
– До сих пор я отклонял твои просьбы. Знаешь, почему?
– Давай посмотрим... Не потому ли, что ваши друзья боятся, что вы можете проиграть мне? Но, конечно, это невозможно. Из всех людей, которых я встречал, вы, Хорикита-сэмпай, лучшие. Вы не боитесь проиграть и даже не думаете, что такой исход возможен.
Второгодки вслушивались в слова Нагумо; казалось, что они буквально восхваляют его.
Друг, благодетель – его образ не ограничивается только этими словами. Для второгодок Нагумо – соперник и ненавистный всеми враг, но, в то же время, они уважают его. В любом случае, в отношении этого человека окружающие испытывали самые разные эмоции.
За два года, проведенные в этой школе, он совершил то, на что не способен ни один простой человек, и, скорее всего, это и являлось причиной.
Его достижения настолько невероятны, что о многих из них не знают даже третьегодки, не говоря уже о первогодках.
– Я такой же, как и ты, Фуджимаки-сэмпай, и не желаю никчемных конфликтов.
– Но то, что ты предлагаешь, неизбежно втянет в разборки и окружающих.
– Однако именно так и функционирует эта школа, и, по-моему, это и есть самое волнительное... в общем, в этом и заключается вся разница между нашими мнениями. То есть, мне кажется, что у нас с тобой, была отличная возможность посоревноваться во время эстафеты спортивного фестиваля. Но, к сожалению, тогда я не осознавал этого. И это всё ещё меня расстраивает, понимаешь?
– Я не думаю, что соревнования между учениками второго и третьего года на этом экзамене приведут к положительному результату.
– Наверное, так и есть, и ты просто такой по себе человек. Но что касается меня, то я просто хочу личного сражения между бывшим и нынешним президентами студенческого совета. Вы скоро выпуститесь и покинете школу. До этого момента мне хочется получить ответ на вопрос – превзошел ли я вас или нет.
Нагумо не намерен отступаться от своего требования. Его жажда борьбы неутолима.
– В чём именно ты хочешь состязаться?
На какое-то мгновение ученики третьего года показались удивленными, ведь, судя по всему, Хорикита-старший был готов принять вызов Нагумо.
– Кто из нас может исключить из школы большее количество учеников. Что скажете? – эти слова Нагумо взбаламутили учеников как первого, так и третьего года.
– Не стоит так шутить.
– Мне действительно кажется, что подобное было бы интересно, но на этот раз обойдемся без этого. Если вы хотите, чтобы я был серьезен, то тогда целью соревнования будет получить максимальный средний балл в своей группе. Как два пальца об асфальт.
– Ясно. Раз так, то я не возражаю.
– Спасибочки. Я так и знал, что вы согласитесь, сэмпай.
– Однако это борьба только между нами. Не втягивай в неё других учеников.
– Не втягивать других, хах? Но, судя по условиям этого специального экзамена, я бы сказал, что подстрекательство кого-то к саботажу вражеской группы – это одна из вполне допустимых стратегий.
– Это далеко от сути экзамена. Мы должны работать только над сплоченностью своей собственной группы. Нельзя использовать дыру и недостатки вражеской, чтобы посеять крах.
–...Ась? – в итоге Ишизаки задал Кейсею этот вопрос.
– Это значит, что состязание должно быть честным и справедливым. Если говорить на простом языке, он, вероятно, имеет в виду, что нельзя играть грязными методами, как это обычно делает Рьюен.
–...Понятно.
Тем временем Хорикита-старший и Нагумо продолжали свой разговор.
– Если ты не примешь мои условия, то я не соглашусь.
Что Хорикита-старший не готов принять, так это подстраивание различных ловушек для врага. По всей вероятности, его целью является защита сильной стороны Нагумо.
– Ну что ж, значит для победы я не могу атаковать пешек Хорикиты-сэмпая. Меня это устраивает.
Я ожидал, что Нагумо такое условие смутит, но он, на удивление, согласился. Тем не менее, Хорикита-старший продолжил.
– Это не ограничивается только моей группой. Я не признаю никаких методов, которые могут причинить вред и другим ученикам. Если получу доказательства, что ты вовлёк в наше состязание кого-то другого, я отменю его.
– Как и ожидалось от вас, сэмпай. Ничего не упускаете. Я рассматривал возможность обратиться к другим группам с просьбой о сотрудничестве, чтобы заставить их в итоге напасть на вашу... – сказал он, смело рассмеявшись.
– Понимаю. Похоже, я единственный, кто жаждет этого соревнования, так что можно и согласиться на определенное количество условий. Решим же честно и справедливо, кто сможет набрать больше очков за счёт единства группы. Пусть это будет состязание только между нами. На всякий случай уточню это заранее – независимо от победы или поражения никаких наказаний назначать не нужно? Пусть это будет сражение, где на кон поставлена лишь наша гордость.
Что касается этого условия, то Хорикита-старший не стал давать ни согласия, ни отказа. Скорее всего, это значит, что он даже не собирается ставить на кон свою гордость.
Часть 4
Когда долгая церемония открытия закончилась, нашу малую группу остановил оклик Нагумо: – Старшие уже разошлись, так что не уделите ли вы мне немного времени? А то сдаётся мне, что вы до сих пор так и не определились с лидером.
– Э-э, а откуда вы знаете? – задёргался Кейсей.
– Когда я посоветовал вам разыграть пост в «камень-ножницы-бумага», всё было ясно как день. Если бы лидер появился ещё на этапе создания группы, он сразу выделился бы. Кстати, вы не одни такие заторможенные – есть ещё группа, судя по всему, тоже поровну из учеников трех-четырех классов.
Надо же. Сомневаюсь, что Нагумо знает всех первогодок наперечёт, но разбивку по группам он тем не менее раскусил влёт. Не то чтобы это было так уж сложно понять, но и простой истиной это не назовёшь. Мы допустили лишь крохотную заминку – по сути, я тут же оттёр Кейсея назад и организовал ему розыгрыш в «камень-ножницы-бумага». Устрой мы предвыборные дебаты, и отсутствие чёткого лидера заметили бы все. Такого промаха с нашей стороны допускать было нельзя, но, похоже, я зря старался.
– Лидера можно выбрать и потом.
– Верно. Но нам бы хотелось точных данных о лидерах первогодок. К тому же я хотел дать вам понять, что пост лидера нужно занимать как можно скорее. Чем дольше вы тянете с выбором, тем дольше лидер будет привыкать к своей позиции, и тем сильнее это будет на него давить. – Нагумо явно давил на нас, побуждая выбрать лидера здесь и сейчас, как бы неуместно это ни было.
– И что нам тогда делать? – спросил Кейсей, не особо знакомый с остальными членами группы, кроме меня, конечно же. Похоже, он и сам не особо рвался к этому посту.
– Выбрать лидера. Здесь и сейчас. Неважно кого.
Слову председателя студсовета не могли возразить даже хулиганы Ишизаки и Альберт.
– Да на такое никто не подпишется, – фыркнул Ишизаки. – Может, опять разыграем в камень-ножницы-бумага?
Он вытянул сжатый кулак. Я подыграл ему, подставив свой. Девять человек и девять кулаков образовали круг. Одного не хватало.
– Э… Коенджи? – Кейсей повернулся к Коенджи, смотревшему в окно в сторонке и делавшему вид, что нас не существует.
– Эй, блондинчик, давай шустрее! – сердито выкрикнул кто-то из второгодок. Только тогда Коенджи, осознав, что его зовут, медленно обернулся.
– Вижу, вас ослепило великолепие моих волос?
– Что?..
Ни слова о розыгрыше. Только собственная причёска, только хардкор.
– Коенджи, давай серьёзнее!
– Играть в «камень-ножницы-бумага» – это, по-вашему, серьёзно?
– Слышь, мелкий… Коенджи или как тебя там… Ты над старшими стебаться вздумал, я не понял?!
Разумеется, он приковал к себе всё внимание. Этого я и ожидал с самого начала.
– Стебаться? Разумеется, нет. Честно говоря, вы мне вообще неинтересны, так что расслабьтесь.
Возможно, таким образом он хотел успокоить оппонентов, но всё вышло полностью наоборот.
– В ваши дурацкие игры я играть не собираюсь, пост лидера меня совершенно не привлекает.
– Меня тоже, да и всех остальных наверняка, – раздражённо бросил Кейсей. – Но другого выхода всё равно нет!
– Чушь несёшь, малыш. Если никому из вас пост не нужен, то и разыгрывать его незачем, так?
– Таковы правила.
– По правилам, кто-то из группы должен стать её лидером. Нужно просто сделать лидером кого-то другого, вот и всё.
– А ну завязывай, устроил тут театр одного актёра! – взорвался Ишизаки, который некогда вместе с Рьюеном поссорился с Коенджи.
– Пффф… Ну так сделайте лидером меня, не? – неожиданно предложил Коенджи взмахнув чёлкой.
Ишизаки замер.
– Ну тогда ты и будешь нашим лидером. Ты же не против, не?
– Делайте меня хоть папой римским, попрекать не буду. Просто если в группе не будет лидера, её ведь выкинут на мороз, не? Вот и договорились.
Следующие же слова Коенджи всех потрясли.
– Учтите, я буду делать всё, что захочу. А если чего-то не захочу, попробуй меня заставь, кто бы там ни пытался меня уговорить. Разумеется, лидерских обязанностей я исполнять не собираюсь. Может, я вообще на экзамен не пойду, даже если при этом наш средний балл упадёт ниже проходного, даже если надо будет кого-то потащить за собой. Ясно?
– Но… тебя же исключат!
– Хе-хе-хе, в этом-то и дело, – исключение его и правда будто бы не особо страшило. – Но ведь если даже я завалю все экзамены, то вы можете всё вытащить. Просто работайте как следует, и никакого риска, – закончив, Коенджи закинул волосы назад.
Гарантий, что мы не завалимся, никаких. Просто Коенджи решил, что экзамен будет несложный, вот и всё. А может, он нарочно творит какую-то дичь, потому что не хочет в нём участвовать. Но своё нежелание играть в команде он выразил яснее ясного.
– Вот же… Точно шарики за ролики у человека. – пробормотал Ишизаки, отступив на шаг и кивнув.
Но я заметил некое несоответствие в словах Коенджи. Ишизаки и остальные, конечно, вряд ли заметили его. Почему? А потому что в его поведении, в общем-то, фальши не было. Если Коенджи нарочно создал это несоответствие, тогда… Впрочем, чтобы это подтвердить, придётся рискнуть и дождаться дня экзаменов.
– Да успокойтесь вы, у него духу не хватит сдать на ноль баллов…
Всем явно пришлась по душе идея спихнуть рискованную роль лидера группы на Коенджи. С точки зрения другого класса, это могло означать потерю удвоения баллов, но при этом возможность того, что их подведут под исключение. Если же Коенджи и правда не возьмёт ни балла, нас ждёт катастрофа.
– Ишизаки, завязывай, – одёрнул его Хашимото в попытке спасти врага. – Так можно договориться до того, что он тебя сольёт.
– Но… если можно вот так жёстко всех прокатить, я тоже так хочу.
– Похоже на то, – кивнул Хашимото с раздражённым видом.
Никто не верил, что наша группа может стать первой. Именно поэтому никто не хотел быть лидером. Похоже, ситуация куда хуже, чем я ожидал. Если Коенджи так и будет строить из себя полного Коенджи, баллы с нас полетят осенним дождичком. Думаю, сценария, в котором мы даже необходимого минимума наскрести не сможем, не предусматривали ни второй, ни третий год.
– Я о тебе слышал, Коенджи, – это, как ни странно, был Нагумо, который подошёл к нему, как будто обнаружил нечто интересное. В обычных условиях эти двое ни за что бы не встретились.
– Я про тебя тоже. Это ты вроде новый председатель студсовета, не? – ответил Коенджи в своей обычной манере, не обращая внимания, что перед ним грозный глава совета.
– Можешь валять дурака сколько влезет, – нахмурился Нагумо. – Но ты что, действительно добиваешься исключения? Эта школа – та ещё головная боль, но ты ухитрился продержаться в ней до сих пор, несмотря на свой выпендрёж. Значит, ты всё же хочешь выпуститься отсюда. А тут ты легкомысленно принимаешь на себя роль лидера и при этом заявляешь, что проигнорируешь экзамен… Ложь. Ты просто не хочешь лишний раз стараться попасть в класс А, но при этом из школы уходить не собираешься.
– Хе, надо же, какую речь устроил… С чего ты взял, что я вру?
Может, и так. Вскоре после начала учебного года кто-то спрашивал Коенджи, хочет ли он подняться до класса А. Ответ был тот же, что и сейчас – ему это неинтересно, он хочет просто закончить эту школу, не стремясь к вершине, но и вылетать не собираясь. В точности как я. Такая позиция даёт ему возможность даже немного филонить на экзаменах. Вот чем объясняется его самоуверенность.
– У тебя это на лице написано, – насмешливо ответил Нагумо.
– Браво, браво, – рассмеялся Коенджи, похлопав в ладоши. А затем дал честный ответ. – Я солгал, потому что не хочу быть лидером. Позвольте поправиться – я не рвусь в класс А, но и попадать под отчисление не намерен. Короче говоря, предпочитаю оставаться в стороне.
Всё это Коенджи выдал, как на исповеди. Все, похоже, поверили ему – кроме Нагумо.
– Не рвёшься в класс А, значит? Ещё одна ложь?
– Господи, меня уже записали в неисправимые лгуны?
– Но, если это не ложь, тогда несостыковочка получается, Коенджи. У тебя ведь есть верный способ выпуститься с классом А…
В слова Нагумо сложно было поверить. Они повергли в шок не только первогодок вроде нас с Ишизаки, но и старших.
– О. А вот это уже что-то интересное. Можно узнать, как ты пришёл к такому выводу?
– Уверен, что хочешь это узнать? Если я всё объясню при них, твой верный способ уже не взлетит. Вернее, я не дам ему взлететь.
– Хе-хе-хе, ничего страшного. Просто хочу узнать, можешь ли ты на самом деле меня просчитать, – весело рассмеялся Коенджи, нисколько не испугавшись вопроса Нагумо.
– Подняться до класса А можно за двадцать миллионов баллов. Каждый когда-нибудь об этом думал и каждый хоть раз пытался это сделать. Однако на практике скопить такую сумму не так просто, хотя и возможно. Сразу после поступления вы первым делом узнали, что случается с баллами выпустившихся третьегодок.
– Продолжай.
– Так вот, эти баллы обналичиваются, чтобы вы продолжали ими пользоваться и вне школы. Разумеется, их стоимость по сравнению со школьной значительно уменьшается, но факт остаётся фактом – это беспрецедентная система. А ты собирался покупать эти баллы, ведь так?
Все, разумеется, были в шоке, слушая монолог Нагумо, и не могли этого скрыть. Кроме Коенджи, который удовлетворённо кивнул и произнёс:
– Именно так. Я пришёл к этому выводу вскоре после поступления сюда. Как бы я ни скатился во время учёбы, в конце концов всё равно смогу вполне законно обзавестись нужным количеством баллов и выпуститься из класса А. Но это было слишком легко, поэтому вся эта школьная суета стала для меня слишком скучной.
Да уж, великолепный план, если у тебя денег куры не клюют. Покупаешь баллы у тех учеников, которые уже оставили надежду пробиться в класс А, тех, кто уже гарантированно в шоколаде или тех, у кого выпуск на носу. За гарантию успешной продажи своих баллов после выпуска уцепились бы многие, и неудивительно. Однако в обычных условиях такое провернуть крайне нелегко. Если их покупать за ту же цену, что они будут стоить после обналичивания, получится двадцать миллионов йен. Обычному школьнику, как бы он ни клялся заплатить, ни за что не поверят.
– К счастью, перед поступлением я завёл на странице своей компании профиль с указанием, что я первый претендент на должность гендиректора. Это означает, что я вправе ворочать десятками миллионов. Очень располагает к доверию, знаете ли.
– Вот-вот. Я слышал, что многие второгодки собираются продать свои баллы тебе. Наверняка и среди третьегодок их немало. Может, ты и заткнул им рты, но многие второгодки слишком мне доверяют. Были и такие, которые приходили ко мне за советом, стоит ли с тобой связываться. Разумеется, я этот план одобрил. Он, конечно, довольно рискованный, но ты, похоже, довольно богат. Вот только сегодня это всё закончится, – с этими словами Нагумо глянул на собравшихся старших. – Как видите, Коенджи хоть и действительно богат, верить ему не стоит. Он вполне может соврать, если это нужно. Так что лучше баллами с ним не торговать, даже по ошибке. Кстати, я на всякий случай сообщу об этом в школу, ибо вряд ли продажа личных баллов перед выпускным может быть разрешена...
– На здоровье. Я всего лишь прикидывал, как подняться до класса А, но ещё не решил, стоит ли это делать.
Это наверняка был лишь один из многих планов Коенджи. Но всё же до чего дурацкая история! Такая стратегия применима лишь в одном случае – если ты Коенджи.
– Я всегда считал тебя странным, но такая сумасбродная идея… браво, ты меня удивил, – пробормотал Хашимото со смесью раздражения и уважения.
– Что же теперь предпримет Коенджи, собственноручно похерив свою беспроигрышную стратегию?
Десятки взглядов скрестились на одноклассниках Коенджи – то есть нас с Кейсеем, но мы ничего знать не могли. Но вообще-то на ум приходит лишь одно – что Коенджи в общем-то незачем выпускаться непременно в классе А. Если посмотреть на ситуацию с его точки зрения, ему нужно просто выпуститься, так что взаимодействие с союзниками ему совершенно ни к чему. Если он нашёл лазейку в правилах – незачем заставлять себя её использовать. Вот почему ему плевать, что его план раскрыли. А может, ему просто нравится искать новые лазейки? Нагумо неплохо под него подкопался.
– Впервые вижу, как Коенджи объясняется, – пробормотал Кейсей, и я был с ним согласен. Однако…
– Знаешь, председатель, мне теперь незачем играть в камень-ножницы-бумагу. Я тебе тут выложил всё на блюдечке и больше лидером быть не намерен.
– Ясно.
Разумеется, Коенджи мог каким-то образом поднять денег, но на его статус это всё равно не повлияет. Он, наоборот, лично выдал и уничтожил своё единственное преимущество. Можно сказать, что теперь принудить Коенджи стать лидером невозможно в принципе. Он ужасно богат, так что не пропадёт даже после вылета из школы с треском. Сложно себе представить человека вроде него, который боится исключения. Нет, мы, конечно, могли бы принять решительные меры и всё-таки запихнуть его на пост лидера, но сомневаюсь, что у кого-то из нас хватит на это пороху. Ведь в таком случае Коенджи наверняка утащит их за собой.
– Знаете, наверное, лучше этот пост достанется мне, - неохотно поднял руку Кейсей. Парни из других классов отреагировали, но у нас в группе есть крепкие орешки вроде Коенджи, Ишизаки и Альберта. Плюс шансов обставить другие группы у нас очень мало, так что оспаривать это решение не взялся никто.
– На том и порешим, – Нагумо проследил за избранием лидера и отпустил группу. После этого мы в соответствии со школьными инструкциями покинули спортзал.
Часть 5
– Всё выглядит старше, чем я думал…
Малые группы развели по комнатам. В каждой стояли двуспальные деревянные кровати, количество которых равнялось числу людей в группе. Ишизаки немедленно подошёл к дальней койке и вскарабкался по лестнице на верхний ярус.
– Чур, эта моя.
– Ну ты продуманный! Всё под себя гребёт, так нечестно! – возмутился Яхико.
– Кто успел, тот и съел. – ухмыльнулся Ишизаки, развалившись на койке и поглядывая на него с высоты.
– Кому что достанется, будем решать сообща. – заявил наш лидер Кейсей.
Ишизаки проигнорировал бы его, как и Яхико, но рядом с Кейсеем стоял я, и наши глаза на мгновение встретились. Он изо всех сил пытался избежать прямого взгляда, но для состоящих в одной группе это неизбежно. На лице Ишизаки мелькнула тень испуга, и он спрыгнул с койки.
– И как, спрашивается, мы будем это решать?
Кейсей удивлённо наклонил голову, не понимая причины такой внезапной перемены решения. Возможно, Ишизаки решил, что предупреждение Кейсея на самом деле исходит от меня – в таком случае он просто параноик, потому что я не считаю таким уж странным распределение коек по принципу «кто первый занял». Хотя проще было бы, если бы мы действительно распределили их организованно.
– Ну раз она тебе не нужна, тогда я её займу, ты не против? – с этими словами на койку, с которой только что спрыгнул Ишизаки, завалился Коенджи.
– Эй, ты охренел?! – опомнившись, рявкнул Ишизаки. Однако Коенджи его вопли были как об стенку горох, и через несколько секунд он уже устраивался поудобнее, как в собственной комнате.
– Да плевать на ваше распределение!
Несколько ребят, следуя примеру Коенджи, тоже забивали за собой койки. Ишизаки тоже махнул рукой и уже облюбовал другую верхнюю койку. Все почему-то предпочитали именно верхние ярусы. Только здоровенный Альберт, которому сложно было бы забираться наверх, спокойно уселся на нижнюю койку под Ишизаки. Тут обсуждение и распределение было бы уже лишним.
– Ну, тогда выбора у меня нет, – вздохнул Кейсей, направляясь к койке под местом Коенджи, которую занимать никто не спешил. Хорошо, когда есть человек, способный взять на себя то, что другим делать не хочется, хоть остальные и не сразу это поняли. Я, кстати, тоже выбрал нижнюю койку. Надо мной расположился Хашимото из класса А.
– Рад знакомству, э-э… – он свесился сверху, чтобы поприветствовать меня, но явно не знал моего имени.
– Аянокоджи. Рад знакомству.
– А я Хашимото.
Мы пожали друг другу руки – это могло быть зародышем дружбы, кто знает.
Остаток дня у нас был свободным, так что мы предпочли не спаиваться дальше как группа, а заняться личными делами. Будь среди нас кто-то с лидерскими качествами, вроде Хираты, мы могли бы попробовать получше узнать друг друга, но… Что касается меня, я пребывал в смешанных чувствах. Жаль, что я не смогу получше узнать людей из других классов, но в то же время хорошо, что обошлось без бестолковых метаний туда-сюда.
– Слушай, может, это и слишком прямой вопрос, но как ты думаешь – Альберт говорит по-японски? Он ведь нас понимает, да? – спросил меня Хашимото, почему-то не обращаясь ни к Ишизаки, ни к самому Альберту.
– Конечно. Да, Альберт? – Ишизаки свесился со своего места и взглянул на Альберта. Тот продолжал тупо смотреть перед собой, никак не реагируя.
– Может, он тебя просто не понимает? Вы же вроде как одноклассники? – со смехом спросил Хашимото, и разозлённый Ишизаки выпалил:
– А что я сделаю? Вообще-то обычно им командует Рьюен-сан.
– Рьюен-сан, говоришь? – Ишизаки по привычке добавил к его имени суффикс, но это вызывало одно противоречие… – Говорят, вы с ним дрались и скинули с места лидера, это правда?
– Заткнись. Конечно, правда. А это… так, по старой памяти.
Да уж, до единства нам было далеко – мы уже начинали друг друга прощупывать. И все сомневались в слухе о падении Рьюена. Косо взглянув на разгорающийся конфликт, я решил прогуляться по зданию.
Часть 6
Настало время первого обеда, а значит, и первого контакта с девчонками после высадки из автобусов. Просторная столовая могла вместить довольно много народу, а с верхнего яруса нижний было видно, как на ладони. По моим прикидкам, туда вместилось бы человек пятьсот, и народу там было немало.
– Как сложно с кем-нибудь встретиться, когда у тебя нет телефона…
Хорикита и Кей наверняка меня искали, но я затаился. Если они меня найдут, то реакции у них будут прямо противоположные: Хорикита без задней мысли окликнет меня, а Кей – подождёт и посмотрит, она поймёт, что если я сам её не ищу, то контактировать нам сейчас не нужно. В первый день ожидаемо, что все будут налаживать контакты, так что вряд ли я привлеку особое внимание… но всегда есть шанс, что за мной наблюдают Сакаянаги и Нагумо. В тот раз с нами были Хирата и Сато, но Нагумо видел нас с Кей вместе, так что я предпочёл бы не отсвечивать лишний раз, контактируя с ними. Буду ходить и наблюдать в одиночку, кто кого держится. Но сначала поем – в конце концов, этот драгоценный час для этого и выделен.
Я сидел в одиночестве, держа поднос в руках. Будь это обычный школьный день, разные курсы разошлись бы подальше друг от друга, но сейчас, после разделения на группы, ученики разных классов и курсов ели вперемешку. В основном они кучковались по группам, но некоторые сновали туда-сюда, явно собирая информацию… или общаясь с девчонками, ведь это единственный шанс увидеться с ними в течение дня. Я видел и несколько парочек, наслаждавшихся обществом друг друга на целый день вперёд.
– Фу-у-у-ух… – этот приятный, но ужасно усталый голос принадлежал лидеру класса В первого курса, Ичиносе Хонами, вокруг которой столпилось множество народу.
Я уселся на бесхозный стул поблизости и прислушался. На данный момент я был более-менее уверен, что окружающие меня не заметят.
– Всё-таки какая жалость, что я горжусь таким немногочисленным обществом…
Ичиносе и остальные вообще не отреагировали, хотя я сидел не так уж далеко. Впрочем, в столовой было не меньше пятисот человек, и вряд ли им пришло бы в голову рассматривать и опознавать каждого, кто окажется поблизости.
– Хорошая работа, Хонами-тян. Сложно было?
– Ня-ха-ха, ну, можно и, так сказать. Я надеялась, что разделение на группы пройдёт как-то попроще… Но если уж мы спорим, то с размахом.
– Ну да, всё-таки остальные классы – наши враги.
– А Канзаки-кун говорил, что у парней всё прошло довольно гладко.
– Да? А мы чуть не полдня отношения выясняли.
Не сказал бы, что у нас всё прошло гладко, но девчонки, похоже, зацепились ещё круче. Может, именно поэтому уроков на сегодня не запланировано?
– Как думаете, на этом экзамене кто-нибудь вылетит?
– Да всё будет нормально. До этого ещё ни одного первокурсника не отчисляли. Но расслабляться всё равно не стоит.
Ага, человек подходит к особому экзамену готовым к опасностям.
– А если нас утянут за собой?..
– Всё будет нормально, Асако-тян. Главное – стараться изо всех сил, и до такого не дойдёт.
– Думаешь?
– А если всё же и дойдёт, мы тебя спасём, – сказала Ичиносе, успокаивая приунывшую Асако. Из всех собравшихся Ичиносе выглядела самой усталой, но при этом самой собранной.
– Как же я устала… – Ичиносе облокотилась на стол, при этом, к несчастью, заметив сидевшего неподалёку меня.
– Привет, Аянокоджи-ку-у-ун…
«Ичиносе, а я тебя не заметил»? Такой ответ покажется слишком неестественным. Я отлично слышал её, несмотря на расстояние, так что лучше будет, если я отвечу честно.
– Развлекаетесь?
– Девичьи разговоры могут быть источником их сил… а могут и не быть, – Ичиносе снова откинулась на стол, оставив меня переваривать непонятную фразу. Обычно она старалась не показывать эту свою беззащитность, так что зрелище было неожиданным.
– Да что со мной такое? – проворчала она, пытаясь выпрямиться, но я её остановил:
– Всё нормально, просто ты устала, это пройдёт.
– Прости… за доставленные неудобства.
«Никаких неудобств не было», – ответил я мысленно. Вслух я такого сказать не мог.
– Сложная попалась группа, да?
– Сложно было, пока мы не сформировали текущую группу, я бы так сказала. Девочки отлично знают, что они любят, а что нет… даже не так – если одна девочка другую недолюбливает, она ей так и скажет. А парни в этом вопросе постоянно мутят воду – скажешь, нет?
– Рьюена, например, открыто не любят.
– Над таким обычно не смеются, но что уж тут поделать… Но Рьюен-кун наверняка тоже устал. Сложно это, когда тебя все недолюбливают.
В принципе, может быть и так, но не в случае с Рьюеном. Лично мне показалось, что теперь, сбросив бремя лидерства, он наконец отдыхает душой.
– Не увлекайся особо. – я решил, что не стоит злоупотреблять хорошим отношением к себе и встал из-за стола.
– Да всё нормально. Энергичность – почти единственное, что держит меня на плаву. До скорого, Аянокоджи-кун.
Ичиносе помахала мне на прощание. Час в сутки – это правило касаемо возможности пообщаться с девчонками. Напрямую мы друг на друга влиять не можем, но этот час почти наверняка дан нам для того, чтобы дать нам возможность обмениваться информацией. По всей видимости, здесь мы, по идее, должны собирать информацией, давать указания и вести свою борьбу. Это звёздный час для надёжных и коммуникабельных людей.
Это определённо не моё.
Как в тот раз, на необитаемом острове, я тут, по сути, беспомощен.
Глава 2: Испытание человеческой природы.
Вступление
Шесть часов утра. Фоновая музыка эхом разносится по комнате. Она доносится из установленных школой динамиков, поэтому не нужно даже думать и, чтобы понять этот сигнал означал вставать всем с кроватей.
В комнате было все еще темно, слабый солнечный свет не может проникнуть в комнату сквозь тонкую занавеску.
– Какого черта... Убавьте эту гребанную громкость! – это первые слова, произнесенные Ишизаки утром.
Есть студенты, которые не просыпаются даже после того, как услышат эту музыку, но кое-кто надевает очки, поднимается с кровати и медленно просыпается.
– Вероятно, на сегодня уже запланированы испытания? – я услышал, как Хашимото вздыхал над моей кроватью.
– Мы все должны встать. Если хотя бы один из нас опоздает, то накажут всех, – сказал Кейсей, надевая майку.