– Здравствуй, Санта-дон, давно мы с тобой не видались, – сказал он и повёл зятя в золотой дворец.
Усадили Санту на шелковые подушки и стали потчевать. Подали ему на золотом подносе горы белого, как снег риса, с изысканнейшими приправами.
– Кушай, зять, спокойно, не торопись, – говорит владыка солнечного царства. – Знаю я, что князь от тебя требует. Напишу я ему письмо, чтоб не смел он мою дочь обижать.
Сидит Санта один, пробует небесные кушанья, одно другого вкуснее.
Вдруг слышит: в соседнем покое плач и стоны.
– Ой, ой, ой, хочу риса! Дайте мне хоть одну рисинку!
Подошел Санта к узорчатой двери, открыл ее и видит страшную картину: огромный черт огненного цвета с рогами на голове прикован к стойлу железными цепями. Плачет он, роняя большие, как горошины, слезы:
– Ой, ой, ой, хочу риса! Дайте мне хоть одну рисинку!
Сжалился над ним Санта. Принёс полную чашку риса:
– На, поешь, бедняга. Видно, сильно ты проголодался.
Разинул Огненный чёрт свою пасть – словно жерло пещеры увидел перед собой Санта. Не только весь рис, но и чашку проглотил Огненный чёрт и вдруг, в один миг, порвал все цепи, словно были то паутинки. Диким голосом заревел он от радости и тут же исчез.
Тут бегом влетел одноглазый старик. Лицо у него стало совсем белое.
– Что же ты наделал, Санта! Ведь этот чёрт давно задумал украсть одну из моих дочерей.
– Которую из твоих дочерей? – испугался флейтист. – Уж не мою ли жену?
– То-то и беда! Нельзя было его кормить. Стоит ему одну пригоршню риса проглотить, как становится он сильнее тысячи человек. А если две пригоршни риса проглотит, уже и десять тысяч могучих воинов с ним не справятся.
Схватился Санта руками за голову, горько пожалел он о своем поступке.
– Боюсь я, унесёт он мою дочь на чёртов остров, – заламывает руки старик. – Лежит этот остров посреди самого дальнего моря, куда и мне доступу нет. Зовется тот остров Кэкэгасима.
– Зови же скорее, старик, птицу с чёрными крыльями. Полечу я домой, к своей жене на помощь.
Позвал владыка солнечного царства птицу с чёрными крыльями, и отнесла она Санту домой.
Только нет жены дома. Опоздал Санта! Лишь двери на сквозняке хлопают, да ветер гуляет в опустевших комнатах. Думает Санта: «Хоть на самый край света поплыву, а жену свою отыщу».
Вот взял он с собой любимую флейту да ещё маску седого старика, положил их к себе за пазуху и пошёл к морю. Дошел до берега, видит: качается на волнах лодка с парусом.
Сел в неё Санта и отправился искать чёртов остров Кэкэгасима.
Долго ходил Санта под парусом. Каких только стран не видел. Был на острове людоедов и на таком, где у всех людей собачьи головы. И еще много других чудесных и страшных вещей повидал. Наконец заплыл он в такие далекие моря, где ни один корабль ещё не бывал.
Однажды утром увидел Санта чёрную гору, что торчала прямо из моря. Пылал над горой красный огонь.
Вышел Санта на берег и заиграл на своей флейте веселую мелодию: пироро-пироро.
Сбежались к нему со всех сторон чертенята – и давай отплясывать. В ладоши бьют, скачут.
– Не знаете ли вы, где живёт Огненный чёрт? – спрашивает у них Санта.
– Нам ли не знать? Ведь он у нас самый главный. Если не боишься, то пойдем с нами.
И вот показали они Санте пещеру в горе.
Подошёл он к самому входу и тихонько заиграл на флейте.
Жена его в это время была в пещере. Как услышала она знакомые звуки, залилась слезами.
Удивился Огненный черт, спрашивает:
– Что это с тобой случилось? Отчего это ты ни с того ни с сего заплакала?
– Разве не слышишь, как флейта играет? Так сердце щемит, не могу без слез слышать.
– Откуда бы здесь флейте взяться? Уж не твой ли муж-флейтист прибыл к нам на остров?
– Не говори глупостей! Как бы он сюда мог попасть?
А Санта тем временем надел на лицо маску старика и вошёл в пещеру. Не узнал его чёрт, но звуки флейты и ему по сердцу пришлись. Говорит он:
– Эх, созову я своих приятелей, устрою пирушку. А ты, старик, играй, да смотри веселее.
Заиграл Санта на флейте весёлый напев. Набились в пещеру черти самых разных цветов: красные, жёлтые, синие. Закружились они в пляске, прыгают, хохочут. А Санта знай себе играет всё быстрее и быстрее, и черти не отстают от музыки. Наконец, пьяные и усталые, повалились они кто на пол, кто друг на дружку. Задрожала пещера от их храпа.
Увидел это Санта, схватил жену за руку и говорит:
– Бежим скорее!
Покачала головой о-Ката:
– Далеко ли уплывём на твоём челноке? Как проснутся черти, увидят пропажу – сразу догонят нас.
– Что же нам делать?
– Знаю я, где в пещере спрятана волшебная колесница. Стоит стукнуть по ней один раз железной палицей, и она мигом пролетит тысячу ри.
Выкатили Санта с женой из пещеры большую колесницу, вскочили на неё, ударили по ней железной палицей и сказали:
– Колесница, колесница, улетай отсюда побыстрее!
Взмыла колесница в воздух. Так мчится, что только ветер в ушах свистит. Как скрылся из виду остров Кэкэгасима, обрадовались Санта с женой, полегчало у них на сердце.
Но как раз в это время в пещере очнулся от сна Огненный чёрт. Увидел он, что нет рядом о-Каты, стал будить друзей:
– Эй, вставайте, просыпайтесь! Беда! Украл проклятый флейтист небесную деву.
Повскакали черти, глаза протирают. А Огненный чёрт всё вопит. Глаза у него от злости так и вертятся, словно колёса.
– Там, в железной кладовой, самая быстрая колесница! Скорее тащите ее сюда!
Притащили черти колесницу. Была она куда больше и быстрее той, на которой улетели Санта и о-Ката. Набились черти в колесницу, а кому места не хватило, тот на плечи к другим влез. Все поместились. Никто в пещере не остался. Как ударил Огненный чёрт колесницу железной палицей, аж искры брызнули. Закричал:
– Лети, колесница, быстрее урагана. Догоняй беглецов!
Стелется огненный след по воздуху, мчатся черти, догоняют Санту с женой. Как увидели их, заорали, точно гром загрохотал:
– Держи, держи! Не уйдёте от нас. Попались!
Тянутся черти своими ужасными когтями. Совсем уже близко, вот-вот схватят.
Тут достала о-Ката чёрный веер, замахала им быстро-быстро и произнесла:
– Лети, лети к нам, птица! Защити нас, птица!
Тут же появилась над ними чёрная птица. Лапами колесницу с чертями отпихивает, крыльями беглецов прикрывает. Стали было черти копья в чёрную птицу метать да стрелы в неё пускать. Повернулась тогда птица к ним клювом да как клюнет вражескую колесницу!
Закружилась колесница, полетела прямо в море. Там и сгинула, и все черти потонули вместе с ней, никто не выплыл.
А Санта с женой полетели дальше. Вот прибыли они к владыке солнечного царства – обрадовался старик, ласково их принял и долго не хотел от себя отпускать.
А когда, собрались, наконец, молодые к себе домой, дал им старик на прощанье письмо со своей печатью.
Вот пошёл Санта в замок, подает князю письмо.
Читает князь:
«Я, повелитель солнечного царства, заверяю этим письмом, что выдал дочь свою замуж за флейтиста Санту. Кто им зло причинит, тому несдобровать».
Покраснел князь от гнева, снова кричит:
– Опять твои глупые выдумки! Снова мне голову морочишь! Думаешь, проведешь меня? Научил, видно, какого-нибудь наемного писца настрочить это письмо! Еще подложную печать приложил, гляди-ка! Забирай свою никчемную бумажонку.
С этими словами бросил князь письмо на пол. А оно вдруг вспыхнуло ярким пламенем.
Бросились слуги со всех сторон. Пытаются затоптать его – не гаснет пламя, пробуют водой залить – а пламя еще сильней разгорается.
Охватил огонь весь княжеский дворец. Пылает он, словно большой костёр.
Испугался князь, просит прощения у Санты. А у самого от ужаса голос слабый, как у цикады:
– Прости меня, Санта! Никогда больше не стану тебя тревожить. Хочешь, золотом осыплю, только избавь меня от гнева твоего грозного тестя.
При этих словах пламя само собой погасло.
– Ничего мне, князь, от тебя не надо, – говорит флейтист, – только оставь нас в покое.
С тех пор никто больше не мешал Санте жить со своей женой в мире и довольстве.
Мышиное сумо
Случилось эта история в стародавние времена.
В одной горной деревне жили старик со старухой. Как ни трудились они целый день, а всё оставались бедны.
Отправился старик как-то раз по весне в горы за хворостом. Забрел старик далеко в лесную чащу и остановился передохнуть. Вдруг услышал он чей-то крик:
– На тебе! Получай! Получай! Вот тебе еще!
В ответ послышался другой голосок:
– Ах ты, негодница! Ну, погоди же у меня! Я тебе отомщу!
Огляделся старик – нет вокруг него. Странно! Стал он тогда в траве смотреть. Вот раздвинул старик заросли, да как вкопанный и остановился. Чудеса да и только: две мышки борьбой сумо занимаются! Одна мышь ужасно толстая, а другая – совсем тощая!
– На тебе! Получай! Получай! – кричит толстая мышь, навалившись на тощую.
Стал старик разглядывать мышей.
«Вот ведь какие дела! – думает. – Да ведь я знаю этих мышек. Тощая у меня в доме живет. А толстая – из дома соседа-богача». Поспешил старик домой, не терпится ему старухе про мышиное сумо рассказать.
Выслушала его старуха и говорит:
– Сдается мне, что неспроста наша мышь такая тощая. Живем в бедности, вот и мышь нам под стать!
Подумал старик и сказал:
– А что старуха, если мы попробуем ее немного подкормить. Глядишь, силы у нее и прибавится?
Согласилась старуха. Собрала она остатки рисовой муки, испекла румяную лепешку, а старик положил ее перед мышиной норкой. Смотрят наутро: не только лепешки нет, но и ни единой крошки не осталось. Обрадовались старики, говорят между собою:
– Наконец-то наша бедная мышь досыта наелась! Теперь-то у нее сил для борьбы сумо поприбавится!
На следующий день отправились в горы старик со старухой вместе. Очень уж хотелось поглядеть старухе, как мыши в сумо борются. Только притаились они за деревом, как слышат: кричит толстая мышь:
– Получай! На тебе еще!
– Ну, погоди у меня! – кричит ей в ответ тощая мышь. – Посмотрим, кто кого! Получи-ка сама!
Видят старик со старухой: повалила тощая мышь толстую на траву. Лежит она, встать не может. Просит, чтобы тощая мышь дала ей передохнуть.
Наконец, отдышалась она и спрашивает:
– Что за чудо с тобой, сестрица, случилось? Ведь вчера я тебя без труда на обе лопатки положила. Откуда в тебе сегодня столько силы?
– Видишь ли, сестрица, – говорит тощая мышь, – трудно тебе меня понять: ты в богатом доме живешь, а я в бедном. Редко, когда удается мне поесть досыта. Решили меня хозяева вчера побаловать, положили у входа в нору вкусную рисовую лепешку. Надеюсь, что теперь каждый вечер меня угощение дома ждать будет.
– Ах, рисовые лепешки! – вздохнула толстая мышь. – Как же я их люблю! Никогда-то меня ими никто не угощал! Только бы мне попробовать. Послушай, сестрица, принеси мне, пожалуйста, хотя бы кусочек.
– Нет, – говорит, тощая мышь, качая головой, – не могу. Как же буду я тебя задаром кормить, когда и без того в доме есть нечего? Негоже мне таким делом заниматься.
Подумала толстая мышь, подумала и предложила тощей мыши покупать у нее лепешки.
– У моего хозяина денег видимо-невидимо, – говорит толстая мышь. – Но мне от них никакого проку. Деньги не еда, на зуб их не положишь, живот ими не набьешь. Давай уговоримся: ты мне кусок лепешки, а я тебе за это монету.
– Ладно, – говорит тощая мышь, – если так, то я согласна.
Как услышали старик со старухой про мышиный уговор, поспешили поскорее домой. Заняла старуха у соседей рисовой муки, напекла лепешек. А еще достала красного полотна и сшила для мышей два маленьких пояса – фундоси, наподобие тех, в которых все настоящие борцы сумо выступают.
Когда наступил вечер, пришла толстая мышь к тощей в гости. Посмотрела на фундоси, удивилась и спрашивает:
– А эти тряпки для чего? Разве и их можно есть?
– Что ты?! – засмеялась в ответ тощая мышь. – Считаешь себя борцом сумо, а что такое фундоси, не знаешь. Это такие набедренные повязки. Наденем мы их и сразу на настоящих борцов будем похожи.
Надели мыши на себя фундоси и принялись за угощение. После еды толстая мышь отдала тощей монету, как они и уговорились.
Взяла монету тощая мышь и положила на старикову божницу.
На следующий день отправились вновь старик со старухой в горы. Сначала не могли мышей отыскать, но присмотрелись получше – да вот же они в траве, виднеются среди стебельков красные фундоси! Важно поднялись мыши из травы – настоящие чемпионы по борьбе сумо!
Толстая мышь командует:
– К параду борцов сумо приго-о-товиться!
– На-а-чинай! – вторит ей тощая.
До того потешно мышиное сумо! Смотрят старик со старухой – смеются до слез.
– Больше не победишь меня никогда! – кричит тощая мышь. – Получай!
– Нет, это ты меня не победишь! – кричит в ответ толстая. – И ты получай!
Так и повелось с тех пор. Каждый вечер ходит толстая мышь к тощей в гости, мышиный уговор исправно выполняет. Каждый раз обязательно монетку из дома богача приносит. А тощая мышь, как угостит толстую, монетку обязательно на божницу кладет. С тех пор забыли о нужде старик со старухой, а потом мало-помалу и разбогатели. А если выдавалось у них свободное время, сразу отправлялись в горы – на мышиное сумо посмотреть да посмеяться.
Старикам ума не занимать
Давным-давно правил провинцией Синано князь, который находился в расцвете сил и терпеть не мог немощных стариков и старух. Сам же отличался завидным здоровьем. «Что взять со стариков? – любил он говорить. – Больные, неряшливые, княжеству нет от них никакого проку». Всех людей, кому перевалило за семьдесят, всех до единого, он высылал на отдаленный остров. Прокормиться там было очень трудно даже здоровому человеку, а старикам – и подавно. Поэтому, не найдя пищи на этом острове, они быстро погибали. Знали об этом жители Синано, жалели своих стариков и ненавидели князя за его бесстыдное обращение с ними, но сделать ничего не могли.
Есть в Синано местность под названием Сарасина. Жил там один крестьянин, и была у него старушка-мать. Вот исполнилось ей семьдесят лет. Опечалился крестьянин. Знает, что не перенесет мать далекой ссылки. Всё ждет, когда явятся княжеские чиновники и уведут ее. Какая уж там работа в поле – ничего делать не может, только и думает, что о горькой участи матери! Измучился он вконец и решил, чем дожидаться, пока жестокие чиновники ушлют мать неведомо куда, лучше самому увести мать из дому.
Вечером пятнадцатого дня восьмого месяца полная луна заливала ясным светом поля и леса. Говорит крестьянин матери, стараясь не выдать своего намерения:
– Посмотрите, матушка, как необыкновенно прекрасна сегодня луна! Не пойти ли нам в горы полюбоваться ее сиянием?
Старушка согласилась. Посадил он ее тогда к себе на спину и зашагал в горы. Сначала он по заброшенной дорожке пересек поляну, а потом вступил в лес. Тут старуха стала обламывать ветки с деревьев, росших по обе стороны тропинки, и бросать их на землю.
– Матушка, зачем вы это делаете? – удивился крестьянин.
Но старуха ничего не ответила, только усмехнулась и опять принялась за свое. Крестьянин всё глубже уходил в горы. Когда он миновал лес, предстала перед ним долина. Пересек долину – встала перед ним гора. Поднялся крестьянин с матерью на спине на самую вершину горы. Мертвая тишина царила над горой. Ни животных, ни птиц кругом. Только в траве тихонько стрекотал сверчок, еле различимый в ярком лунном свете. Посадил крестьянин мать на траву, взглянул на нее и горько заплакал.
– Что это с тобой? – спросила старуха.
Сын опустился перед ней на колени и признался:
– Обманул я вас, матушка, когда приглашал полюбоваться луной. Но выслушайте меня, пожалуйста. Лишь потому доставил вас в эту глушь, что пошел вам уже семьдесят первый год, а вы сам знаете, что в нашей провинции делают с пожилыми людьми. Чем попасть в руки безжалостных чиновников, лучше уж в эту глушь. Прошу вас, будьте снисходительны ко мне!
Но старуха, кажется, и не удивилась вовсе его словам.
– Я ведь давно всё поняла, – ответила она. – Возвращайся домой и работай усердно. Уходи поскорей, а то сам заблудишься. Я же давно примирилась со своей участью.
Тяжело было крестьянину слышать такие слова. Долго еще не мог он расстаться с матерью, но та, в конце концов, уговорила его, и он побрел домой. Ветки на земле, что оставила его мать, помогли ему прийти прямо к дому и ни разу, не сбиться с дороги.
С глубокой благодарностью думал он о матери и о том, как предусмотрительно она набросала для него веток.
Невыносимая печаль охватила крестьянина, когда он добрался до дома. Слезы лились ручьем по его щекам. Тихо сидел он у входа, устремив взор на луну, сиявшую над вершинами гор, и думал о матери, которая была теперь одна, где-то далеко на вершине горы. Наконец, не выдержал крестьянин, встал и зашагал по знакомой дороге, даже не подумав, что было уже за полночь. Едва переводя дух, забрался он на гору, где оставил мать, смотрит: а она как сидела, так и сидит, закрыв глаза, на прежнем месте и в той же позе, в какой он оставил ее.
– Ни за что я вас больше тут не оставлю, дорогая матушка, – промолвил крестьянин. – Очень плохо я поступил, покинув собственную мать, но теперь мы вернемся, и я буду заботиться о вас, как должно.
Поднял крестьянин старуху на спину, и вместе вернулись они домой.
Однако в провинции ничего не изменилось, и жестокий князь по-прежнему отправлял немощных стариков на верную гибель. Старуха рано или поздно могла попасться на глаза чиновникам. И тогда крестьянин, поразмыслив, выкопал под полом яму и поселил в ней мать.
Как-то раз к князю прибыл посол от правителя соседней провинции. Привез он с собой письмо, в котором говорилось: «Сделайте мне веревку из пепла, а не сделаете – пойду на вас войной и разгромлю». Князь провинции Синано оказался в затруднительном положении. Войско у соседа было явно сильнее, и на победу нечего было и надеяться. Тогда князь созвал своих приближенных на совет, но никто не мог сказать, как изготовить такую веревку. Велел правитель объявить по всему княжеству, что тот, кто укажет способ сделать веревку из пепла, получит от князя большую награду. В народе уже начали поговаривать о предстоящем нашествии и разорении родной земли, потому что никому и в голову не могло прийти, чтобы можно было сделать веревку из пепла.
– Не бывает такого, – говорили люди. – Не миновать нам беды.
И тогда наш крестьянин подумал: «Вдруг моя матушка знает, как это сделать?» Спустился он в подпол и рассказал матери о беде, которая надвигалась на страну.
– Да ведь это легче легкого! – засмеялась старуха. – Всего-то и надо, что как следует пропитать веревку солью, а потом сжечь ее!
«Правду говорят, что старому человеку ума не занимать», – подумал крестьянин с гордостью за мать и тотчас же отправился во дворец рассказывать, как следует поступить, чтобы получилась веревка из пепла. Князь так обрадовался, что дал крестьянину в награду много денег. Сделали всё так, как говорила крестьянская мать, и вот уже веревка, которая казалась чудом, вручена послу, и тот везет ее своему властелину.
Через какое-то время из соседней провинции опять прибыл посол. В этот раз он вручил князю драгоценный камень и письмо. Вот что было в нем написано: «Проденьте через этот камень шелковую нить, а если не сможете – пойду на вас войной и разгромлю». Долго рассматривал князь драгоценный камень. И так и эдак вертел ее. Наконец, обнаружил в камне отверстие, но такое узкое и извилистое, что нельзя было и представить, чтобы можно было пропустить через него нить. Снова созвал князь на совет приближенных, и опять никто не знал, как решить загадку. Большую награду посулил князь тому, кто догадается, как продеть шелковую нить через отверстие в камне. Многие ломали себе головы, но придумать ничего не могли. Крестьянин же опять пошел за советом к матери.
– Нет ничего проще, – улыбнулась старуха. – Пусть намажут медом камень у одного конца отверстия, привяжут муравья к шелковой нити и пустят его с другого конца. Муравей почует запах меда и поползет на него сквозь все извилины. Вот шелковая нить и протянется за ним сквозь всё отверстие.
Крестьянин поскорее собрался и пошел во дворец. Предстал он перед князем и пересказал ему все слова матери.
Сделали, как он сказал, и опять всё получилось. Князь был очень доволен. Снова он хорошо наградил крестьянина. Получил посол обратно драгоценный камень с продетой через него шелковой нитью и отправился восвояси. Огорчился правитель соседней провинции, когда вернулся его посол. «До чего умные люди живут в Синано! Вот не ожидал я, что так трудно будет прибрать к рукам эту землю!» – подумал он. А в Синано тем временем все успокоились и решили, что закончились у соседа загадки и больше он их не будет тревожить.
Но вскоре князь Синано получил третье письмо. На этот раз в письме было написано, что он должен определить на глаз, которая из кобылиц мать, а которая дочь. А если не сумеют этого сделать, снова грозился сосед войной. И лошадей привел с собой посол. Смотрит на них князь: как две капли воды похожи одна на другую. И масть и рост – всё в них одинаковое. Даже повадки схожи. Задумался князь, созвал приближенных на совет, но и на этот раз никто не смог ничего придумать. Куда было деваться князю? Велел объявить он по всей провинции, что всякий, кому удастся разрешить новую задачу, получит любую награду, какую пожелает.
Желающие заслужить награду толпами приходили ко дворцу и разглядывали приведенных из соседней провинции лошадей. Однако лошади были столь похожи, что никто не мог разгадать загадку. Даже известные на всю округу знахари-коновалы только качали головами да разводили руками в недоумении. А крестьянин вновь спустился в погреб к матери.
– Разве это великая трудность? – сказала она с улыбкой, как и прежде, выслушав сына. – Мне про такое дело рассказывал как-то твой покойный отец. Надо положить перед лошадьми охапку сена. Та, которая сразу набросится на еду, и есть молодая лошадь. Другая же будет ждать, пока первая насытится, и лишь потом доест то, что осталось. Вот она-то и есть мать.
Крестьянин обрадовался и тут же кинулся во дворец князя.
– Поручите мне, – говорит, – пожалуйста, отличить молодую кобылку от ее матери!
Набросал крестьянин лошадям свежей травы, и всё произошло точно так, как говорила старуха: одна лошадь сразу же с жадностью набросилась на траву, а другая терпеливо ждала, пока первая поест. Князю и без объяснений все стало понятно.
– Что и говорить, здесь всё и так ясно. Никакой ошибки быть не может!
Приказал он сделать для лошадей таблички с надписями и передал их послу.
Посол вынужден был признать правоту князя и понуро отправился к своему властелину.
– Ты, видно, настоящий мудрец, – сказал крестьянину князь. – А посему дарю тебе все, что пожелаешь!
Крестьянин понял, что сейчас самое время просить князя пощадить его матушку.
– Не надо мне, князь, ни вещей, ни денег, – сказал крестьянин. – Хочу я лишь спасти жизнь моей матери.
И он рассказал князю о том, что именно она решила все три загадки, которые не могли разгадать все мудрецы провинции. Князь слушал, затаив дыхание от удивления. Пораженный рассказом крестьянина он воскликнул:
– Верно говорится, что старикам ума не занимать! Подумать только, одна умная старуха спасла от неисчислимых бед весь наш родной край. Я прощаю тебя за то, что ты скрыл свою престарелую мать, и впредь не буду ссылать стариков на остров.
Несмотря на слова крестьянина, князь снова щедро наградил его. Долго ликовал народ по всей провинции. И так как у соседнего правителя больше не осталось загадок, он с тех пор оставил в покое князя Синано и всех его подданных.
Три силача
Давным-давно в одной деревне родился славный ребенок. Всё бы ничего, и рос он, вроде бы, как все, но по какой-то непонятной причине, так младенцем и оставался.
Тревожились отец с матерью и с горечью восклицали: «За что нам такое несчастье! Что ждет нашего малыша?»
Но никто не мог им помочь. Так и рос мальчик в своей корзине, в которую положили его после рождения. Минуло ему пять, семь, десять лет, а он всё лежал, так и не научившись говорить – и не вымолвил ни словечка за всё время.
Однажды, в тот день, когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, он вдруг закричал на весь дом:
– Эй, отец! Подари мне железную палку, да такую, что было в ней полтонны веса!
Отец поразился, услышав его голос:
– Гляди-ка, сын наш заговорил!
– Ты и вправду можешь говорить? – удивилась мать, подбегая к корзине с мальчиком.
– Могу, как видите. Купите мне, пожалуйста, железную палку!
Еще больше изумился отец, спрашивает сына:
– Да ведь ты и ходить не умеешь! Зачем же тебе палка?
– Это пока что я не умею. Но, когда начну, железная палка будет вместо посоха, – сказал мальчик.
«Столько лет вообще не говорил, а сегодня заговорил, да так бойко и разумно. Вот так необыкновенный у нас ребенок!» – подумал отец и, не теряя времени, отправился в городок, чтобы заказать железную палку в полтонны весом.
Через несколько дней кузнец выполнил заказ. Чтобы принести палку домой, отцу пришлось попросить помочь двадцать соседей. И вот все они с возгласами «Эн-яра-хой!», «Эн-яра-хой!» взвалили палку на плечи, притащили ее в деревню и отдали мальчику. Обрадовался младенец, тут же схватил палку, оперся на нее, крякнул, поднатужился и встал на ноги. Потом он потянулся и, прямо на глазах у изумленных людей, в один миг возмужал. Смотрят все и диву даются: стоит перед ними красивый и толстый, как борец, двухметровый здоровяк.
Отец с матерью и жители деревни рты разинули от изумления и принялись протирать глаза: не во сне ли все это происходит? Еще бы! Был мальчик, который столько лет выглядел, как младенец, и вдруг превратился в настоящего богатыря! Начали люди поздравлять ошеломленных родителей. Как было не отпраздновать такое событие! Принялись люди хлопотать и готовить всё для пира. Кто кушанье из риса с красными бобами готовит, кто лепешки печет, кто сакэ с собой несет. Как начали жители деревни пировать, петь и плясать, сказал молодой силач, улыбаясь:
– Хочу я вас гости отблагодарить за то, что вы устроили в мою честь такой замечательный праздник. Покажу я вам за это свою силу.
Выступив вперед, силач легко поднял свою полутонную палку и начал одной рукой быстро вертеть ею, да так быстро, что палка замелькала в воздухе, словно колесо водяной мельницы. Все, не мигая, уставились на него, пораженные его огромной силой. «Да, не простой это человек! Несомненно, послали его к нам в деревню боги», – решили собравшиеся и, поскольку до сих пор не было еще у него имени, назвали силача Тикаратаро, что значит «мальчик-богатырь».
Через год Тикаратаро обратился к родителям с такой просьбой:
– Дорогие мои отец и матушка, отпустите меня на три года!
Удивились родители, куда это собрался их сын, спросили его. Объясняет им Тикаратаро:
– Хочу я побродить по свету, побывать всюду и силу свою испытать. Ведь равного мне по силе человека нет ни в нашей деревне, ни в соседних. Вот и хочется мне посмотреть, как люди живут, да помочь им, чем могу.
– Очень хорошо ты придумал, – сказал отец. – Смело отправляйся в путь. Даю тебе на это свое родительское согласие.
Весь тот день напролет мать варила рис и делала из него лепешки величиной с арбуз. Тридцать больших лепешек испекла она, положила лепешки в огромный мешок и подала сыну. Попробовал Тикаратаро лепешек, вышел из родного дома и пошел по дороге, громко постукивая своей палкой. Много дней шел богатырь и однажды увидел великана. Тот катил перед собой огромный камень поперечником в пять метров. «Что за нахал! – подумал Тикаратаро. – Катит свой камень и ни на кого не обращает внимания, как будто вся дорога принадлежит ему одному». С этими мыслями Тикаратаро продолжал идти вперед. Как только камень подкатился к нему, Тикаратаро громко закричал незнакомцу:
– Слушай, верзила, брось безобразничать!
Он остановил камень своей палкой и отшвырнул его ногой. От страшного удара камень пролетел метров двадцать и бухнулся в поле. Страшно разгневался великан!
– Зачем ты отбросил мой камень? – набросился он на Тикаратаро.
– Да вот, силой хочу с тобой помериться. Только сначала назови себя, – предложил Тикаратаро.
– Согласен, – отвечал великан. – Я Исикотаро – самый сильный богатырь в Японии. А как твое имя?
– Это ты-то – самый сильный богатырь в Японии? – засмеялся Тикаратаро. – Молчал бы уж лучше! Запомни хорошенько: самый сильный богатырь в Японии – это я, Тикаратаро. А не веришь – давай сразимся!
– Ну, держись у меня! – в ярости вскричал Исикотаро.
Только начали они бороться – не устоял Исикотаро: одним махом поднял Тикаратаро противника в воздух и с возгласом «Э-э-эх!» со всего размаха так швырнул его, что тот улетел далеко в поле и шлепнулся в грязь.
Рассмеялся Тикаратаро, а Исикотаро громко взвыл от боли и от обиды. Весь измазанный, выбрался он на дорогу и, смиренно сложив руки, сказал:
– Тикаратаро-сан, сдаюсь на вашу милость. Теперь я вижу, что самый сильный богатырь в Японии, это вы. Разрешите мне служить вам.
Тикаратаро согласился, чтобы Исикотаро стал его слугой и дальше они пошли вместе.