Изучение проблемы ответственности традиционно имело большое значение для отечественных исследователей теории права. В специальной литературе укрепилась позиция обозначения двух аспектов социальной ответственности *(36). С одной стороны, выступает так называемая позитивная ответственность, суть которой заключается в осознании человеком своего долга, обязанностей по отношению к иным индивидуумам, обществу и государству. Здесь можно наблюдать инициативное осуществление индивидуумом своих обязанностей, включая и те из них, которые получили юридическую регламентацию. С другой стороны, можно наблюдать так называемую негативную (ретроспективную) ответственность, обусловленную уклонением от исполнения обязанностей, нарушением прав других лиц, которая представляет собой реакцию лиц, права которых нарушены, а также реакцию общества и государства на имевшее место нарушение. В данном случае оказывается неблагоприятное воздействие на нарушителя, его имущественную, а также личную стороны жизни.
Наибольшее распространение получила позиция, согласно которой неотъемлемым свойством юридической ответственности выступает именно ретроспективность. В частности, И.А. Ребане отмечал, что юридическая ответственность непременно ретроспективна и представляет собой ответственность за правонарушение, отрицательную государственную реакцию на совершение правонарушения, характеризующуюся осуждением как самого правонарушения, так и его субъекта *(37). Исследуя рассматриваемую точку зрения, С.Н. Братусь добавлял к изложенному, что юридическая ответственность служит делу воспитания и исправления правонарушителей, специального и общего предупреждения правонарушений *(38).
Следует особо отметить, что существует две основные концепции юридической ответственности. Согласно первой из них наблюдается понимание ее как обязанности претерпеть неблагоприятные личные или имущественные последствия правонарушения или просто обязанности отвечать перед государством за совершение правонарушения. Согласно второй концепции юридическая ответственность - это осуждающая отрицательная реакция государства на правонарушение, выразившаяся в применении к правонарушителю особых мер принуждения (наказаний, взысканий или мер имущественной ответственности) *(39).
Говоря о юридической ответственности, нельзя не затронуть вопрос об отнесении к видам юридической ответственности (в частности к гражданско-правовой ответственности) принудительного исполнения нарушенной обязанности *(40). Вряд ли можно признать правильным данный подход. С.С. Алексеев справедливо говорил о коренном отличии мер принуждения к исполнению обязанности, которые призваны восстановить нарушенные объективные права потерпевшего, от мер юридической ответственности, состоящих в новых, обременяющих лицо, обязанностях. Первая группа мер, именуемых мерами защиты субъективных прав и обеспечения исполнения обязанностей обеспечивает восстановление нарушенных прав и при отсутствии вины правонарушителя (в частности виндикация собственником вещи у добросовестного ее приобретателя). В то же время юридическая ответственность характеризуется именно виновным правонарушением, что логически влечет за собой возложение на правонарушителя обременений - наказания, штрафных и иных санкций и дополнительных обязанностей *(41).
Данная позиция была воспринята и исследователями разновидностей юридической ответственности, в частности гражданско-правовой. В этой связи А.К. Моденов подчеркивает, что необходимо различать меры гражданско-правовой ответственности и иные предусмотренные законом способы защиты гражданских прав, которые целесообразно именовать мерами охраны гражданских прав. При этом под мерами охраны следует понимать такие санкции, которые направлены на предупреждение или пресечение правонарушения, а если оно последовало, то на восстановление положения, существовавшего до правонарушения. К таким мерам охраны относятся признание права, присуждение к исполнению обязательства в натуре, признание оспоримой сделки недействительной, восстановление положения, существовавшего до нарушения права и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения и т.п. Необходимость такого разграничения вытекает хотя бы из того факта, что применение мер гражданско-правовой ответственности допускается, по общему правилу, при наличии вины правонарушителя, а иные меры защиты могут применяться независимо от вины правонарушителя *(42).
Как отмечает С.Н. Братусь, такие исследователи, как И.С. Самощенко и М.Х. Фарукшин полагают, что исполнение обязательства в гражданском праве довольно часто представляет собой юридическую ответственность. При этом ученые имеют в виду обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения, которые, согласно их воззрению, сами по себе являются предусмотренной законом санкцией за правонарушение, а их исполнение - реализация санкции - юридической ответственностью. Этот вывод они вслед за О.С. Иоффе и Б.С. Антимоновым не распространяют на добровольное исполнение договорного обязательства, поскольку договорная ответственность возникает лишь в случае неисполнения обязательства *(43).
Представляется возможным выделить несколько базовых признаков ответственности.
Прежде всего в этом качестве выступает государственное принуждение. В специальной литературе отсутствует единодушие по вопросу о сущности государственного принуждения. Приверженцы первой точки зрения (И.С. Самощенко, О.Э. Лейст) применяют широкий подход к пониманию данной категории, полагая, что к государственному принуждению относятся меры контроля и надзора за соблюдением правовых норм, исследование обстоятельств деяний, в которых имеются признаки неправомерности *(44).
Вряд ли можно согласиться с подобным подходом, ведь в данном случае происходит смешение исполнения возложенных на государственно-властные органы обязанностей, являющихся прямым следствием их статуса, и непосредственно государственного принуждения. Вот почему второй подход к пониманию сути государственного принуждения кажется более предпочтительным. С этой точки зрения государственное принуждение следует понимать как воздействие на лицо, нарушившее право, на основании решения уполномоченного органа. При этом "принуждение в виде физического давления может оказываться на личную, неимущественную сферу нарушителя или на его имущественную сферу" *(45).
Следующим признаком юридической ответственности является то, что правонарушитель подвергается дополнительным неблагоприятным последствиям. При этом следует помнить о недопустимости позиции смешения государственного принуждения с наступившими неблагоприятными последствиями для нарушителя права. В частности, И.С. Самощенко высказывал мнение о том, что сам факт применения государственного принуждения, исполнение обязанности под принуждением, помимо воли, есть несомненно лишение для нарушителя, неблагоприятное последствие его противоправного поведения *(46).
Несостоятельность подобного мнения абсолютно верно подчеркнули О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородский, заметившие, что не во всех случаях неблагоприятные последствия воплощаются в одном лишь факте применения мер государственного принуждения *(47).
Целесообразно классифицировать неблагоприятные последствия. В частности, можно выделить последствия личного характера, выражающиеся в лишении свободы, права занимать определенную должность и последствия имущественного характера, например, конфискация, штраф *(48).
Исследователи института юридической ответственности неоднократно поднимали вопрос о том, является ли вина признаком юридической ответственности. Не останавливаясь подробно на этом моменте следует подчеркнуть, что наличие вины - это лишь условие возложения ответственности для определенной категории случаев, но не квалифицирующий признак ответственности вообще *(49). Применительно к исследуемой теме целесообразно привести слова Ю.Г. Басина, отмечавшего, что "безвиновная ответственность в сфере хозяйственных отношений - это позитивная реальность и нашего законодательства, и нашей хозяйственной практики" *(50). Правда, не все исследователи соглашались с этой точкой зрения, так, Т.И. Илларионова, отстаивая принцип вины в хозяйственных связях, отмечала, что "во-первых, юридическое лицо может быть виновно, а во-вторых, конкретными составными вины социального образования является вина его работников" *(51).
При изучении основ юридической ответственности возникает необходимость ее классификации. Наиболее часто юридическую ответственность классифицируют в зависимости от отраслевой принадлежности применяемой санкции, выделяя гражданско-правовую, трудовую (или дисциплинарную), административную и уголовную *(52).
Не останавливаясь подробно на данном моменте, следует отметить, что помимо отраслевого критерия, в теории права выделяют и иные классифицирующие критерии юридической ответственности: функциональный, целевой, субъективный, субъектный, в зависимости от характера принуждения и вида применяемых мер, от вида правоотношений, от субъектов, ее применяющих *(53). Существуют и иные критерии классификации. Однако вряд ли необходимо особо выделять какой-то классифицирующий критерий, любой из них полезен при изучении определенной стороны юридической ответственности.
Исходя из вышеизложенного наиболее предпочтительным автор считает определение юридической ответственности, данное В.П. Грибановым: "Юридическая ответственность представляет собой одну из форм государственно-принудительного воздействия на нарушителей норм права, заключающуюся в применении к ним предусмотренных законом санкций - мер ответственности, влекущих для них дополнительные неблагоприятные последствия" *(54).
Обращаясь к юридической конструкции акционерного общества, нельзя не заметить, что ее сущность неразрывно связана с проблемой ответственности. Прежде всего это вызвано базовым положением, неотъемлемым признаком акционерного общества - так называемой ограниченной ответственностью акционеров по обязательствам общества (абз. 1 п. 1 ст. 96 Гражданского кодекса Российской Федерации *(55) (далее - ГК), абз. 2 п. 1 ст. 2 Закона об АО). Не зря исследователи корпоративных правоотношений особо отмечают, что такая категория, как "ответственность", является одним из главных атрибутов хозяйственных обществ *(56).
Рассматривая тему ответственности, необходимо разграничить ответственность, оказывающую воздействие на участников акционерных отношений, и ответственность акционерного общества как юридического лица вне связи с данным видом правовых отношений.
Как известно, в зависимости от субъектного состава выделяют ответственность физических и юридических лиц, в том числе ответственность акционерных обществ *(57). Данного рода ответственность не является предметом настоящей работы.
Введение принципа ограниченной ответственности стоит отнести к одному из важнейших событий в юриспруденции нашего времени. Именно благодаря тому, что учредители общества и его акционеры не отвечали по долгам акционерного общества, и начался столь бурный рост мировой экономики, произошло становление индустриального общества. Объединение капиталов позволило аккумулировать громадные средства, сравнимые по размеру с бюджетами средних европейских государств. Акционерные компании были в состоянии реализовать практически любые проекты: будь то строительство железных дорог или освоение новых территорий на другом конце земного шара.
Однако наряду с невероятным положительным эффектом акционерные общества, можно сказать, положили начало практике невиданных по своим масштабам злоупотреблений и разорения огромного числа людей (акционеров).
Первоначально основным способом обмана неискушенных акционеров было создание "дутых" компаний, зачастую ставящих перед собой заведомо недостижимые цели (например, в Голландии в разгар акционерной горячки XVII в. в проспектах акционерных компаний говорилось о perpetuum mobile, о добывании дубового масла и т.п. *(58)). При сложившихся обстоятельствах как иностранный, так и российский опыт показали, что большое количество злоупотреблений в деятельности акционерных обществ было связано с деятельностью учредителей *(59). Следует особо подчеркнуть, что последние, как правило, лично занимали посты в органах управления компаний.
После многочисленных банкротств, сопровождавшихся скандалами и волнениями среди рядовых акционеров, в одночасье терявших целые состояния, европейские государства ужесточили процедуру создания компаний и озаботились проблемой ответственности учредителей акционерных компаний (Bubble act (1720 г.) в Англии, закон 26 жерминаля II года республики во Франции (1794 г.) и т.д.).
Принятые меры не только существенно уменьшили число акционерных мошенничеств, но и сняли социальную напряженность среди потенциальных акционеров. Справедливости ради необходимо подчеркнуть, что злоупотребления со стороны учредителей все же продолжались, хотя и не в таких масштабах.
В ХХ в. на первый план выходит тенденция отстранения акционеров от управления текущей деятельностью компании. Все чаще акционерными обществами стали руководить профессиональные менеджеры, не владеющие акциями возглавляемых ими предприятий. Разумеется, ситуация, при которой компанией управляет стороннее лицо, не могла не привести к внутренним противоречиям между участниками корпоративных отношений, а также к злоупотреблениям со стороны наемных менеджеров компании. Указанные обстоятельства подтолкнули к дальнейшему развитию института ответственности в акционерных обществах. Однако в отличие от предшествующих периодов акцент был сделан на ответственности лиц, входящих в состав органов управления компании и, следовательно, имеющих возможность распоряжаться имуществом компании. Особенно преуспела в регламентации деятельности управляющих правовая система Соединенных Штатов Америки. Отдельные положения, касающиеся статуса членов органов управления компаний, их ответственности за свои деяния, были заимствованы иностранными государствами, в том числе и Россией *(60).
Казалось бы, американские корпорации надежно защищены от злоупотреблений со стороны недобросовестных управляющих. Однако, как выяснилось, это представление оказалось всего лишь корпоративным мифом, что подтвердил целый ряд акционерных скандалов, в частности, недавно бывший на слуху скандал с энергетической компанией Enron. В такой ситуации вопрос о различных гранях ответственности управляющих акционерными обществами снова приобрел актуальность и общественную остроту.
Как верно отметила Т.К. Красильникова, одной из основных проблем акционерного права на протяжении долгого периода времени являлись вопросы, связанные с реализацией права управления и контроля как одного из важнейших прав акционеров, разработкой системы ограничений, направленных на недопущение злоупотреблений указанным правом, а также ответственностью за правонарушения в сфере акционерного законодательства *(61).
Таким образом, ответственность в акционерных обществах является одним из важнейших факторов, обеспечивающих стабильность развития акционерных правоотношений.