[Во имя Аллаха, милостивого, милосердого]
Хвала Аллаху, который стоит выше всего того, что / 3 / взаимно противоположно или между собою сходно! Да почиет благословение его на Мухаммеде, избранном [пророке], лучшем из созданий, и на членах семьи его, предстоятелях на правом пути, ведущем к истине!
Одним из тончайших предначертаний великого Аллаха в [руководстве] делами его созданий и великих благодеяний его ко всем, кто им сотворен, является непререкаемое установление, чтобы мир ни в какую эпоху не оставался без справедливого имама. [Аллах] ставит его покровителем своих созданий, чтобы могли они искать у него защиты в беде и несчастии от злоключений и горестей и представлять ему [на суд] дела, когда они неясны, дабы поддерживался его прозорливостью порядок в мире и длилось его благосостояние. Это обязательная для людей заповедь, связанная с покорностью Аллаху — хвала ему! — и с повиновением его пророку, без чего не получишь награды в будущей жизни, нбо сказал [Аллах], истинный, справедливый, а слово его — решительный приговор: «О те, кто уверовал, повинуйтесь Аллаху и повинуйтесь посланнику его и тем из вас, кто имеет власть».
Да будет же благодарение Аллаху за милости, которые он излил на своих рабов, поставив справедливым имамом над тварями поборника веры и истины, защитника святынь мусульман, охраняющего их пределы от посягательств смутьянов, — господина нашего, эмира и преславного победоносного владыку, подателя милостей — Шамс-аль-Маали 1, — да продлит Аллах его бытие, да сделает вечными его мощь и величие, да сохранит на все время его блеск и славу, да убережет его дом и двор и да сокрушит его врагов и завистников. И да поддержит его [8] [Аллах] теми же качествами, какие даровал своему пророку, сообщившему [людям] откровение, и сказал [при этом] — слава ему!: «Поистине, [сотворен] ты с качествами высокими!».
Благословен и велик Аллах! Как [прекрасно] соединил он в нем 2 достоинства чистоты рода с красотами благородных качеств и гордость души со всеми чертами, угодными [богу]: набожностью, праведпостью, скромностью, честностью, справедливостью, правосудностыо, смирением. доброжелательством, решительностью, рассудительностью, уступчивостью, снисходительностью, способностью управлять и главенствовать, устроить и решать, а также и с другими [добродетелями], которых не могут охватить умы и не в силах упомнить люди. Но как удивляться этому, если для Аллаха не затруднительно собрать [весь] мир в одном [человеке]! 3 Пусть же продлит Аллах для мусульман [возможность] пользоваться его 4 благим попечением, прекрасными суждениями в их [делах], явным его состраданием и милосердием к ним; пусть умножит день ото дня привычное для них благо его осеняющего покровительства, пусть поддержит своей милостью и щедростью избранных и простых людей в обязательном повиновении ему.
/ 4 / А затем [скажу]: один образованный человек спросил меня, каковы способы летосчисления, которыми пользуются народы, в чем состоит различие их корней, то есть начальных дат, и ветвей, то есть месяцев и годов; какие причины побуждают людей [установить ту или иную эру], какие существуют знаменательные праздники и памятные дни, [приуроченные] к определенным периодам и работам, а также другие [обряды], которые одни народы исполняют в отличие от прочих. Он настойчиво побуждал меня изложить эти [сведения] наивозможно ясным образом, чтобы они стали близки пониманию изучающего и избавили его от необходимости одолевать различные книги и расспрашивать тех, кто им следует.
Я [сразу] понял, что это дело трудно достижимое и путь к нему далек, что оно не дается тому, кто хочег его трактовать как нечто логически необходимое, не вызывающее в сердце читателя ни тени сомнения. Но, уповая на высокое могущество владыки нашего эмира, преславного, победоносного господина, подателя милостей Шамс-аль-Маали, — да продлит Аллах его мощь! — [я решил] исчерпать способности и приложить все старания, дабы изъяснить это дело, насколько я мог его узнать — либо с чужих слов, либо по собственном наблюдениям и [9] умозаключениям. Мне придала смелости закрепить это на бумаге для восседающего на высоком престоле также и одежда счастливого служения, в которую я облекся, чтобы было это новой услугой [эмиру], возлагающей на меня одеяния славы и чести, память о которой останется в наследство потомству, пока текут века и уходят поколения. И буде сочтет эмир за благо — да возвысит навек Аллах его мнение! — оказать почет своему рабу, закрыв глаза на его продерзость и приняв его оправдание, он сделает правильно, если захочет Аллах. [11]
Итак, Я начинаю и говорю: ближайшее средство прийти к тому, о чем я был спрошен, — знание преданий древних народов и известий о прошлых поколениях, ибо большинство их [говорит] об обстоятельств ах жизни этих народов и сохранившихся их обычаях и законах. К этому не придешь путем логических выводов или аналогии с тем, что воспринимается ощущениями; [остается лишь] следовать «людям писания» 5, приверженцам различных религий и [адептам] учении и сект, соблюдающих данные установления, и принять их воззрения за основу, чтобы строить дальше, а затем сравнить между собой слова и мнения, приводимые ими в качестве доказательства. Но предварительно необходимо очистить свою душу от [дурных] свойств, которые портят большинство людей, и от причин, делающих человека слепым для истины, то есть от укоренившихся привычек, пристрастия, соперничества, покорности страстям, борьбы за власть и тому подобного. [Способ], который я упомянул — наилучший путь следования, чтобы прийти к истинной цели, и сильнейший помощник для устранения затемняющих истину пятен сомнения и неуверенности. Без этого нам не удастся достигнуть желаемого даже ценою большого труда и упорных усилий.
Однако метод, положенный мною в основу, и путь, / 5 / который я наметил, отнюдь не близок, а, наоборот, до того труден и далек, что кажется, будто к цели нет доступа из-за обилия бредней, примешанных ко всяким преданиям и рассказам. Не все эти бредни относятся к области невозможного, так что их нелегко распознать и отбросить, и те из них, что находятся в пределах возможного, слывут за истинный рассказ, если другие свидетельства не говорят об их ложности. Больше того, и ныне и [12] прежде люди бывали свидетелями таких явлений природы, которые мы наверное объявили бы невозможными, если бы их отнесли к далеким временам. [Всей] жизни человека не хватит, чтобы основательно изучить предания хотя бы одного из многих народов; как же может ее хватить, чтобы узнать предания всех народов? Это невозможно!
А раз дело обстоит так, то мы должны переходить от ближайших преданий к менее близким, от более известных к менее известным, добывая их у передатчиков, и исправлять из них те, которые можно исправить, а прочие оставлять такими, как они есть. Тогда то, что мы делаем, поможет искателю истины и любителю мудрости разобраться в других преданиях и укажет, как достигнуть того, что не удалось нам. Мы так и сделали по воле Аллаха и с его помощью.
В соответствии с поставленной целью нам следует сначала объяснить, что такое ночь, день и их совокупность и [какой момент] принято считать их началом, ибо [сутки] для месяцев, годов и эпох — то же, что единицы для чисел; из суток они складываются и на сутки разлагаются. Полное представление о сущности суток облегчает путь к пониманию того, что составляется из суток и строится на них. [13]