Географический указатель 11 глава

Глава VIII

милея использовать господство на море для нанесе­ния удара там, где противник был наиболее уяз­вим. Типичным примером может служить Дарда-нелльская экспедиция, окончившаяся, к сожале­нию, поражением, что, безусловно, объясняется конфликтом между руководителями флота и ар­мии. Хотя в первой мировой войне уже появилась военная авиация, ее стратегическое использование не выходило за рамки оказания поддержки военно-морским и сухопутным силам.

Начиная с XVI века, когда вооруженные силы Англии были разделены на флот и армию, суще­ствование национальной совместной стратегии было поставлено под угрозу в результате обособ­ленного, самостоятельного развития стратегии флота и армии. Стратегия армии исходила из кон­цепции Александра Македонского и Наполеона, предусматривавшей захват и удержание террито­рии75, в то время как стратегия флота была направ­лена на расширение заморского предприниматель­ства и торговли путем обеспечения за собой гос­подства на морях. По мере того как эти два вида во­оруженных сил становились все более независимы­ми друг от друга, их стратегии все более расходи­лись, что приводило к соперничеству и даже конф­ликтам. Такое положение сохранялось до второй мировой войны, да и теперь оно не изменилось.

Интересно отметить, что в политических кругах Англии в настоящее время наблюдается незначи­тельное расхождение во взглядах на характер стра­тегии. Но в течение длительного исторического пе­риода в парламентских партиях существовали две школы стратегической мысли. В противовес армей­ской школе континентальной стратегии существо­вала влиятельная школа, которая отдавала пред-

Национальная современная стратегия

почтение военно-морским операциям на заморских территориях. Теория английских тори76 сводилась к тому, что для Англии гораздо выгоднее, если она будет субсидировать своих союзников, сражаю­щихся за нее на континенте, в то время как ее мощ­ные военно-морские силы или, вернее, ее мощный торговый флот захватит порты и рынки сбыта про­тивника. Таким путем Англии удавалось при помо­щи торговли финансировать войну.

На развитие английской системы объединенно­го командования влияли различные междуведом­ственные противоречия: высшее командование каждого вида вооруженных сил несло ответствен­ность за свою стратегию и действия, хотя оба несли ответственность за операции в целом. Сейчас все великие державы встретились с проблемой коор­динирования стратегий отдельных видов воору­женных сил, но ни одна из них не нашла решения, которое отвечало бы интересам англичан и соот­ветствовало бы их национальному темпераменту. Как это ни странно, но тот факт, что английская си­стема объединенного командования, несмотря на присущие ей трения между отдельными видами вооруженных сил, в прошлом функционировала бесперебойно, привел к тому, что сейчас не чув­ствуется желания внести в нее изменения, которых требует современная обстановка.

После окончания первой мировой войны, когда военно-воздушные силы стали третьим видом во­оруженных сил, особенно сказывалось отсутствие национальной совместной стратегии и стремление каждого вида вооруженных сил проводить свою обособленную стратегию. Это было связано глав­ным образом с проблемой потенциальных возмож­ностей военно-воздушных сил, вокруг которой раз-

Глава VIII

Национальная современная стратегия

горелись споры. Послевоенная же экономия и сни­жение военных расходов, вынудившие флот и ар­мию отказаться от ряда традиционных преиму­ществ, которые высоко ценились ими, сделали этот спор еще более ожесточенным.

В послевоенный период первый удар по тради­ционной стратегии английской армии нанес Чер­чилль, который предложил возложить контроль над Ираком на военно-воздушные силы, считая, что такой контроль обойдется дешевле, чем контроль с помощью армии.

В Индии армейская стратегическая концепция укоренилась так глубоко, что лишь вынужденное признание того факта, что некоторая авиационная поддержка необходима для ведения эффективных действий на суше, заставило армию пойти на ус­тупки.

Среди высшего командования в Индии и в Уайт­холле разгорелись споры — сторонники военно-воздушных сил считали, что стратегии военно-воз­душных сил следует уделить больше внимания.

Позже, не имея на то оснований, они даже уве­личили свои притязания, утверждая, что военно-воздушным силам необходимо отвести главную роль в защите северо-западной границы Индии от нападений враждебных племен. Интересно, что, не­смотря на столетнюю давность борьбы сухопутных войск с пограничными племенами, которая обо­шлась очень дорого и в результате которой англи­чане понесли огромные потери в людях, угроза со стороны этих племен исчезла с уходом английских войск из Индии. Причины такого удивительного

изменения заслуживают изучения, но решение вопроса о том, в какой степени это вызвано изме­нением политики и политической обстановки и в какой — изменениями в стратегии, выходит за рам­ки нашей книги. Утверждение, что исчезновение угрозы можно скорее объяснить изменениями в стратегии, чем в политике и в политической обста­новке, было бы неразумным.

Другой стратегической проблемой, которая по­родила еще более ожесточенные споры между вида­ми вооруженных сил Англии, явилось падение Син­гапура. В то время как руководители флота и армии отстаивали стратегию, основывающуюся на исполь­зовании дорогостоящей стационарной артиллерии береговой обороны, командование военно-воздуш­ных сил утверждало, что стратегия, опирающаяся на военно-воздушную мощь, была бы более совер­шенной и экономичной. Эти разногласия обошлись очень дорого. Теперь известно, что англичане из­расходовали миллионы фунтов стерлингов на бата­реи береговой артиллерии, но когда Сингапур в феврале 1942 года подвергся нападению, эти бата­реи не произвели ни одного выстрела — они были установлены для ведения огня в направлении, про­тивоположном тому, с которого атаковали японцы.

В годы между первой и второй мировыми вой­нами между руководителями флота и военно-воз­душных сил велся спор по поводу стратегической ценности линкора и самолета. Он показывает, как командования флота и ВВС подходили к решению проблем национальной стратегии. Исход этого спо­ра был таков, что в начале второй мировой войны Англия имела большое число линкоров и лишь не­сколько авианосцев, недостаток которых лишал нас многих ценных преимуществ. До нападения япон-

 

Глава VIII

цев на линейный флот Соединенных Штатов в Пёрл-Харборе в декабре 1941 года ценность линко­ра, с точки зрении национальной стратегии, опреде­лена не была. Как в прошлом, так и теперь руково­дители флота и ВВС подходят к решению вопро­сов, связанных с использованием морской авиа­ции, с узковедомственной точки зрения, без учета стратегического значения ее для государства в це­лом. Рожденная в великих спорах, английская мор­ская авиация сначала подчинялась ВВС, а впослед­ствии была частично передана флоту. В результате в ведении английского флота сейчас находится авианосная авиация, в то время как военно-воз­душные силы сохранили за собой морскую авиа­цию, базирующуюся на суше, а также летающие лодки. Это искусственное разделение функцио­нальной ответственности порождено соображения­ми практицизма, но на современном этапе по мере развития национальной стратегии функциональ­ные, финансовые и материальные трудности все бо­лее возрастают. К сожалению, английское Адми­ралтейство7' и в меньшей степени министерство авиации в силу узковедомственных причин забо­тятся лишь о сохранении, если не о еще большем разграничении, существующего разделения ответ­ственности.

Прогресс в области военно-воздушной мощи, не связанный с чрезмерными затратами, невозможен, если власти не заменят старое испытанное оружие новым, еще не проверенным. Например, министер­ство авиации не пожелало разместить заказы на уп­равляемые снаряды и ускорить их производство, считая новое оружие недостаточно совершенным в конструктивном отношении, и, исходя из этого, распределило свои средства. Однако ценность со-

Нацпональная современная стратегия

временной, да и будущей истребительной авиации, не располагающей управляемыми снарядами, огра­ничена: при теперешних скоростях невозможно ве­сти эффективный огонь из обычной пушки или пу­лемета. Точно так же в дальнейшем, несомненно, будет возрастать роль баллистических ракет, и тем не менее министерство авиации стремится сохра­нить бомбардировщики в таком большом количе­стве, на которое только может согласиться мини­стерство финансов, что неизбежно отрицательно сказывается на внедрении нового оружия78.

После первой мировой войны изучение страте­гии видов вооруженных сил Англии в соответству­ющих штабных колледжах, особенно в армейском, стояло на высоком уровне. Тем не менее, несмотря на частые заявления в пользу совместной страте­гии, она фактически представляла собой совокуп­ность стратегий трех видов вооруженных сил. Лишь в редких случаях руководители флота, ар­мии или авиации отказывались от обычаев и тра­диций своего вида вооруженных сил в пользу все­объемлющей национальной стратегии. В годы, предшествовавшие второй мировой войне, лишь немногие армейские офицеры, а они составляли наиболее образованную группу офицеров воору­женных сил, согласились бы с тем, что основное на­значение бомбардировочной авиации заключается не в поддержке сухопутных войск и военно-мор­ских сил, а в чем-то другом. Многие принципы, правила и догмы того времени носили узковедом­ственный характер. Например, значительное число учебных пособий и программ, изучавшихся слуша-

Ц

телями штабного колледжа английской армии, было составлено много лет тому назад на основе уроков англо-бурской войны, и руководящий со­став колледжа, включающий многих выдающихся офицеров а генералов, ежегодно предпринимал ма­лоуспешные попытки поставить обучение на совре­менную основу. Но все дело было в том, что при су­ществовавшем тогда положении дел никакой пере­смотр учебных программ и пособий не мог изме­нить направленность подготовки офицерских кад­ров. Известен случай, когда начальник колледжа в Кэмберлн перед полной аудиторией сделал ряд саркастических замечаний по поводу решения од­ним из слушателей учебной задачи, связанной с ис­пользованием танков. Слушатель предложил ис­пользовать танки для рейда по тылам противника на глубину до нескольких миль от переднего края. Начальник же колледжа считал слишком риско­ванным использовать танки, которые ценились очень высоко, на таком большом удалении от ли­нии фронта. Позже этот слушатель стал советни­ком лорда Монтгомери79 по использованию броне­танковых войск в Северной Африке, а затем при вторжении на европейский континент в 1944 году. Этот пример говорит о том, что в предвоенный пе­риод наши стратегические взгляды зачастую были неверными, а тактика, основанная на них, имела множество недостатков.

Постановка обучения в военно-морском штаб­ном колледже также во многом устарела в резуль­тате возникновения военно-воздушных сил и дру­гих достижений, причем для флота это имело даже более серьезные последствия, чем для армии. Руко­водители же штабного колледжа ВВС исходили из вероятных потенциальных возможностей оружия,

Национальная современная стратегия

которое еще не было создано, и их оценка возмож­ностей существовавших тогда военно-воздушных сил не соответствовала действительности, что в конце концов привело к тому, что они не смогли оп­ределить действительное место военно-морских сил и сухопутных войск в военном арсенале госу­дарства. Постановка обучения во всех трех штаб­ных колледжах отражала взгляды и идеи руково­дящих офицеров высших командований соответ­ствующего вида вооруженных сил. Так обстояло дело с преподаванием военной стратегии в тот кри­тический период.

Трудно забыть тот факт, что именно в тяжелые годы накануне второй мировой войны множество умных и талантливых офицеров и генералов, осо­бенно в армейских штабах, было поглощено узкове­домственными интересами. В этот период руково­дители каждого вида вооруженных сил, не забо­тясь об интересах всего государства, стремились оправдать свою стратегию, независимо от общей военной концепции. Несмотря на существование различных координирующих органов, наша страте­гия периода второй мировой войны была скроена из трех ведомственных стратегических концепций, явившихся результатом индивидуального подхода к решению одной и той же проблемы, и не пред­ставляла единого целого.

Организация разведывательных органов послу­жила другой причиной обострения разногласий между руководителями армии, флота и военно-воздушных сил, особенно в начале второй мировой войны. Каждое министерство имело свое разведы­вательное управление, деятельность которого коор­динировалась объединенным разведывательным комитетом при комитете начальников штабов. На-

14 Глобальная стратегия

Глава VIII

I

личие многочисленных разведывательных органов зачастую приводило к тому, что чрезвычайно важ­ная разведывательная информация, полученная из общего источника, утрачивала свою ценность в про­цессе ее оценки или обработки в доклад различны­ми группами офицеров-разведчиков, которые в большинстве случаев использовали эту информа­цию для показа в лучшем свете узковедомственной и предвзятой точки зрения своих начальников. При этом они проявляли такое завидное усердие, что ар­хивные работники, безусловно, будут изумляться.

Во время прошлой войны ввиду того, что суще­ствовали три самостоятельные ведомственные стратегии, споры по поводу использования и заслуг отдельных видов вооруженных сил были неизбеж­ны. Как показал послевоенный анализ, стратегиче­ские бомбардировщики союзников сократили про­изводство нефти в Германии за период с весны 1944 года и до конца войны на 95 процентов80, же­лезнодорожная сеть Германии в этот же период в результате действий союзной авиации фактически была выведена из строя81. Последнее обстоятель­ство сделало возможным продвижение сухопутных войск союзников по Европе. Ход войны с Японией показал, что для разгрома ее нет необходимости в генеральном сражении на суше. Япония капитули­ровала со своей нетронутой армией до того, как первый союзный солдат вступил на Японские ост­рова. Это красноречивый пример правильного ис­пользования современной мощи на море, суше и в воздухе.

Когда началась вторая мировая война, Англия имела три самостоятельные ведомственные страте­гии, хотя были предприняты попытки выработать единую национальную стратегию. Высший воен-

Нацпональная современная стратегия

ный орган Англии — комитет начальников шта­бов — состоял из руководителей каждого вида во­оруженных сил, которые, по-видимому, в большин­стве случаев действовали согласованно.

Военно-морская стратегия, опиравшаяся на мно­голетний опыт, все еще сводилась к обеспечению господства на морях. Она не смогла угнаться за раз­витием авиации, подводных лодок и мин, которые впоследствии оказались для нее слишком дорого­стоящими. Армия находилась в довольно трудном положении — многие руководящие деятели поня­ли, что стратегия, которая предназначала большую часть сухопутных войск для действий в Западной Европе, опасна. Первоначальный план англичан предусматривал отправку на континент минималь­ного количества сухопутных войск. Однако за не­сколько месяцев до начала войны политические со­глашения с Францией вынудили Англию принять новый план, согласно которому на континент пред­полагалось направить крупные контингенты сухо­путных войск. Последующие события подтвердили правильность принятого решения, так как без обя­зательства Англии выделить эти войска Франция не объявила бы войну Германии. Англия в свою очередь также не смогла бы объявить ей войну без своего французского союзника.

Суть английской воздушной стратегии своди­лась к следующему: стратегическая бомбардиро­вочная авиация должна была наносить удары по Германии, а истребительная авиация — обеспечить оборону Соединенного Королевства. Воздушная стратегия вопросы авиационной поддержки сухо­путных войск и военно-морских сил отодвигала на второй план, и средства авиации для этой цели вы­делялись неохотно и скупо. В ходе дальнейших со-

Глава VIII

Национальная современная стратегия

I

бытии стало ясно, что прежде чем направить анг­лийский экспедиционный корпус на континент до падения Дюнкерка82, его необходимо было обеспе­чить авиационной поддержкой, которая на перелом­ных этапах войны имела гораздо большее значение, чем любая бомбардировка Германии. Потеря этого корпуса поставила Англию перед опасностью проиг­рыша войны. В то же время выявилась несостоя­тельность принципов, на которых основывалась наша воздушная стратегия в начале войны; ограни­ченные возможности бомбардировщиков, и недо­статочная разрушительная сила бомб того времени не представляли смертельной угрозы для Германии.

После прорыва немцев под Седаном возникли серьезные разногласия по вопросу об английской истребительной авиации83. Руководители армии, на которых оказывало давление французское выс­шее командование, настаивали на том, что необхо­димо направить на континент значительное количе­ство истребителей для действий совместно с анг­лийским экспедиционным корпусом, в то время как командование военно-воздушных сил утверж­дало, что это может сильно ослабить оборону Со­единенного Королевства. В дальнейшем битва за Англию показала, что в этом споре право было наше авиационное командование и что даже вся имеющаяся истребительная авиация не смогла бы спасти тогда английский экспедиционный корпус.

Все перечисленные недостатки английской стра­тегии в значительной степени явились следствием того, что руководители каждого вида вооруженных сил настаивали, чтобы их стратегия была положена в основу национальной. При этом они выставляли на передний план ее преимущества и одновременно скрывали недостатки и слабые места. Если руково-

дители старых видов вооруженных сил подчас ошибались в оценке стратегических проблем, то не удивительно, что командование молодых военно-воздушных сил временами проявляло неуверен­ность или даже ошибочно подходило к решению тех или иных вопросов.

Норвежская кампания второй мировой войны84, которую мы рассмотрим довольно подробно, выя­вила многолетнюю недооценку командованием анг­лийских ВВС авиационной поддержки действий военно-морских сил и сухопутных войск. С момен­та слияния королевского воздушного корпуса с ко­ролевской военно-морской авиационной службой и выделения их в самостоятельный вид вооружен­ных сил вопросам авиационной поддержки и пере­броскам по воздуху уделялось очень мало внима­ния, и такое положение продолжалось вплоть до второй мировой войны и даже в течение значи­тельного времени после ее начала.

С большим нежеланием и в результате сильного давления со стороны руководителей английской армии в начале второй мировой войны экспедици­онному корпусу, направлявшемуся во Францию, выделили несколько истребительных эскадрилий, причем эти явно недостаточные авиационные сред­ства вплоть до захвата немцами Бельгии, Голлан­дии и Франции в 1940 году были усилены очень незначительно85. События заставили командование ВВС создать группировку авиации на Среднем и Ближнем Востоке для оказания поддержки сухо­путным войскам, а также для проведения более эф­фективных стратегических и тактических бомбар­дировок при действиях у Эль-Аламейна и в период наступления из Северной Африки в Сицилию и Италию. Под большим давлением, причем со сто-

\

I

Глава VIII

роны самых высоких политических инстанций, была обеспечена достаточная авиационная поддер­жка, включая выделение стратегических бомбар­дировщиков, во время вторжения в Нормандию, а также в период последующих операций, вплоть до окончания войны.

Уроки второй мировой войны в отношении авиационной поддержки и перебросок по воздуху, по-видимому, уже забыты или игнорируются ко­мандованием английских военно-воздушных сил. Сейчас авиационное наступление, бесспорно, явля­ется первой линией национальной обороны, хотя мы понимаем, что такое наступление в основном долж­ны вести силы стратегической авиации Соединен­ных Штатов. Несмотря на огромную мощь своих стратегических бомбардировщиков, Соединенные Штаты содержат мощный военно-морской флот, ко­торый имеет свою авиацию поддержки, и, кроме того, они располагают значительным количеством авиации поддержки в сухопутных войсках. Этот пример говорит о многом, и тем не менее в английс­ких военно-воздушных силах все еще находятся эн­тузиасты, которые придают слишком большое зна­чение развитию бомбардировочной авиации в ущерб авиационной поддержке нашего флота и армии.

IV

Каковы же причины неуспеха Норвежской кам­пании 1940 года? Государственные и военные дея­тели Уайтхолла, руководившие этой кампанией, по своим личным качествам не уступали руководите­лям, которые четыре года спустя осуществили ус­пешное вторжение в Нормандию. Большинство ко­мандиров, непосредственно руководивших опера-

Национальная современная стратегия

циями на море, на суше и в воздухе, также не усту­пало командирам, которые руководили более по­здними операциями. Если политических или воен­ных руководителей и можно в чем-нибудь упрек­нуть, то только в том, что они недостаточно глубо­ко вникли в сложившуюся в то время международ­ную и военную обстановку. Более того, Черчилль, тогда министр обороны, имел огромное влияние на руководителей армии, флота и ВВС, которые в тот период входили в комитет начальников штабов. Как это часто случается при оценке исторических событий, мы располагаем крайне недостаточными сведениями об обстановке, в условиях которой проходила эта кампания, и о причинах, приведших руководителей к решениям, которые были приня­ты ими. Разумеется, нельзя понять причин пораже­ния в Норвегии, не зная обстановки и условий, в которых действовал Уайтхолл.

К Норвежской кампании мы оказались неподго­товленными почти во всех отношениях. Это была совместная операция всех видов вооруженных сил, но в ней отсутствовали объединенное планирова­ние и единый для всех трех ведомств замысел опе­рации. Каждый вид вооруженных сил по-своему подходил к решению общей проблемы.

Английский флот следовал своей концепции войны, которая на протяжении ряда столетий неиз­менно обеспечивала ему успех. Руководители, флота стремились использовать его мощь в первую очередь для организации блокады противника и для поиска немецкого флота. Они решили, что Норвежская кампания даст возможность создать чрезвычайно ценные базы, а также предупредить установление Германией контроля над норвежским побережьем. Уверенные в своих силах и придержи-

 

Глава VIII

вающиеся, как всегда, консервативных взглядов, руководители флота пользовались большим авто­ритетом в Уайтхолле. Тогда они еще не осознавали всего значения воздушной мощи.

Представители английской армии смотрели на Норвежскую кампанию как на отвлекающую опе­рацию сомнительной ценности, считая, что основ­ной задачей союзников является сосредоточение всех сил во Франции. В сущности, они рассматри­вали эту операцию как высадку сухопутных войск на норвежское побережье в заранее определенных пунктах с целью овладения стратегическими объек­тами для организации обороны Норвегии на слу­чай наступления немецких сухопутных войск с юга. Они смотрели на военно-морские силы как на транспортное средство для сухопутных войск. Ар­мия так же, как и флот, тогда еще не осознавала значения воздушной мощи.

Руководители военно-воздушных сил основное внимание уделяли противовоздушной обороне Со­единенного Королевства и стратегическим бомбар­дировкам Германии. Борьба за превосходство в воздухе и особенно боязнь быть «нокаутированны­ми» противником влияли на их планы. Командова­ние ВВС не имело достаточных средств для выпол­нения любой из этих задач и поэтому рассматрива­ло всякий проект, подобный проекту Норвежской кампании, как такое отвлечение сил и средств, ко­торого не следует поощрять. Более того, в то время руководители военно-воздушных сил смотрели на авиационную поддержку сухопутных войск и воен­но-морских сил как на второстепенную задачу по сравнению со стратегическими бомбардировками Германии и организацией противовоздушной обо­роны метрополии.

Национальная современная стратегия

—b

С начала войны действия английского флота развивались традиционно. Сухопутные войска были развернуты на континенте Европы с момента начала военных действий, но не произвели ни од­ного выстрела. Следует отметить, что армия не имела опыта ведения современной сухопутной войны как в смысле использования войск, так и в смысле воздействия современного оружия на мо­ральный дух войск противника. Авиационное на­ступление сводилось лишь к сбрасыванию листо­вок, если не считать бомбардировок военно-мор­ских целей противника. Вторая мировая война к тому же была первой большой войной, в которой впервые после своего создания в 1918 году приня­ли участие королевские военно-воздушные силы — первые ВВС, выделенные в самостоятельный вид вооруженных сил. Руководители ВВС были полны желания подтвердить правильность своих заявле­ний о роли воздушной мощи, которые они делали на протяжении многих лет. Но к тому времени они успели разочароваться в боевых качествах имев­шихся у них самолетов и вооружения. Они счита­ли, что действия авиации в Норвегии при авиаци­онных средствах того времени являются крайне сложными.

Хотя восемь месяцев «странной войны» не за­ставили Уайтхолл бездействовать, они не объеди­нили английских министров видов вооруженных сил и командиров в единый высокоэффективный боевой аппарат. Оказалось, что многие старшие офицеры и генералы, которые во время войны дол­жны были занять ответственные посты, не желали подвергать себя испытаниям войны, А у многих лучших штабных офицеров и генералов вследствие перегрузки бумажной работой и составления

\

I

\

Глава VIII

Национальная современная стратегия

слишком большого количества планов уже наблю­далась усталость от войны. Когда началась Нор­вежская кампания, и командующие приступили к выполнению оперативных планов, имели место многочисленные безуспешные попытки усовершен­ствовать их в условиях боевой обстановки — по­пытки, которые, как следовало бы знать Уайтхоллу, были практически неосуществимы по администра­тивным причинам.

В отличие от английской военной машины, ко­торая еще не была приведена в соответствие с ха­рактером операций второй мировой войны, Герма­ния добросовестно и всесторонне готовилась к вой­не на протяжении ряда лет. Она имела современ­ную военную теорию, инициативу, войска, высоко­эффективную машину для политического и воен­ного руководства военными действиями и опыт ве­дения современной войны.

В начале второй мировой войны английский во­енный кабинет рассматривал проблему лишения Германии шведской железной руды, которая по­ставлялась ей через Нарвик, посредством миниро­вания морских путей или другими средствами, но не пришел ни к какому решению. Позже, когда на­чалась русско-финская война, имели место много­численные дискуссии в политических и военных кругах, в результате которых был выработан план посылки англо-французских войск на помощь фин­нам86, и начались соответствующие приготовления. Замысел этой операции сводился к тому, чтобы вырвать инициативу из рук Германии путем высад­ки союзных войск в Нарвике, Тронхейме и Берге­не. Однако финны капитулировали за несколько дней до начала осуществления этого плана. В даль­нейшем в соответствии с желанием самих англи-

чан, а также в результате давления со стороны Франции, требовавшей, чтобы союзники взяли инициативу в свои руки, были разработаны планы минирования ряда районов в норвежских при­брежных водах с целью приостановить поставки железной руды в Германию. Для отражения попы­ток немцев воспрепятствовать минированию эти планы предусматривали высадку союзных войск в Нарвике и в других портах Южной Норвегии, но эти войска не-были подготовлены к тому, чтобы противостоять сильному противодействию со сто­роны немцев. В крайнем случае они смогли бы сло­мить лишь слабое сопротивление норвежских войск.

В это же самое время Германия планировала вторжение в Норвегию для осуществления страте­гических задач военно-морского флота. Интересно, что этот план, выдвинутый по инициативе коман­дования немецкого военно-морского флота, вызвал в лагере противника большие разногласия между ведомствами — его выполнение привело бы к пере­несению наступления немцев в Западной Европе с ноября 1939 года на весну 1940 года. По-видимому, настояния Квислинга87 и возможность быстро по­корить Норвегию сыграли решающую роль в одоб­рении Гитлером этого смелого и талантливого пла­на. Немецкие силы должны были вторгнуться в Норвегию через те же порты, что и английские. Немцы держали свой план в глубокой тайне. Он включал меры по введению союзников в заблужде­ние, содержал указания относительно использова­ния воздушно-десантных войск и был рассчитан на быстрое выполнение.

К сожалению, английский план этой кампании предусматривал крайне ограниченное использова-

Глава VIII

Национальная современная стратегия

ние разведки. Положение дел усложняло и то об­стоятельство, что каждое министерство вело раз­ведку через свои разведывательные органы, и в ре­зультате получаемые сведения зачастую носили противоречивый характер. Лишь через некоторое время деятельность разведывательных органов ста­ла координироваться военным министерством.

Германия же была хорошо осведомлена о наме­рениях союзников и, захватив инициативу, вос­пользовалась этим преимуществом. Недостаточ­ность разведки, безынициативность действий и от­сутствие боевого опыта ведения современной сухо­путной войны явились основными причинами по­ражения союзников.

В стратегическом отношении ведение боевых действий в Норвегии было сопряжено с большими трудностями для любой воюющей стороны, кото­рая не смогла захватить инициативу в свои руки ввиду географических условий этой страны, осо­бенно вследствие сравнительно больших расстоя­ний между крупными портами, слабо развитых коммуникаций и ограниченного количества удоб­ных мест для оборудования аэродромов и даже взлетно-посадочных площадок.