Географический указатель 14 глава

Комитет начальников штабов обслуживается рядом комитетов101', в частности, объединенным ко­митетом планирования (Joint Planning Staff), объ­единенным разведывательным комитетом (Joint Intelligence Staff), объединенным комитетом адми­нистративного планирования (Joint Administration Staff) и комитетом по руководству военной науч­но-исследовательской работой (Defence Research Policy Staff). Эти комитеты состоят из офицеров, представляющих три вида вооруженных сил. На­пример, объединенный комитет по планированию состоит из начальников управлений планирования (Directors of Plans) Адмиралтейства, военного ми­нистерства и министерства авиации, а начальники разведывательных управлений (Directors of

Разработка национальной стратегии

255»

Intelligence) вместе с представителями других раз­ведывательных органов образуют объединенный разведывательный комитет. Заместители началь­ников штабов Адмиралтейства, военного мини­стерства и министерства авиации входят в состав комитета противовоздушной обороны (Air Defence Committee). Основной принцип существующей ан­глийской организации заключается в том, что вхо­дить в комитет начальников штабов, а также в его комитеты и совместно определять политику долж­ны именно те офицеры, которые отвечают за прове­дение ее в трех видах вооруженных сил.

II

Гражданские государственные органы, действую­щие на коллегиальной основе, в большинстве случа­ев играют главную роль в решении различных во­просов. Хотя влияние военных кругов на первый взгляд может показаться преобладающим, на самом деле оно является поверхностным и второстепенным.

Интеллектуальный уровень англичан, шотланд­цев, валлийцев и ирландцев высок. Однако харак­тер государственной службы Англии в большей степени определяется врожденными чертами анг­личан104, чем шотландцев, валлийцев иди ирланд­цев. Служащим-англичанам свойственны такие качества, как учтивость, скромность, отсутствие чванливости, добросовестность, надежность, чест­ность. Эти качества не зафиксированы в каких-либо официальных документах. Они — продукт ге­ния англичан, который развивается на основе уве­ренности в собственном превосходстве, культиви­ровавшейся многие годы. Не случайно, что эта уве­ренность прививается в английских школах и что

Глава IX

именно ее символизирует скромный дом премьер-министра на улице Даунинг-стрит, 10. Важно отме­тить еще одну особенность английского государ­ственного служащего: при подходе к внешнеполи­тическим вопросам его трезвая логика иногда берет верх над пылкостью и горячностью, свойственным иностранцам; это объясняется некоторыми харак­терными чертами английского государственного служащего, силой привычек и традиций, а также большим опытом. Иногда, конечно, у английской правительственной машины наблюдается тенденция отставать от Америки и других государств, идти не в ногу с ними. В некоторых случаях это бывает вполне оправданным, в других же — не приносит никакой пользы и вызывает лишь сильное раздражение.

Ill

Адмиралтейство, военное министерство и ми­нистерство авиации выполняют свои функции по-разному, что в какой-то степени объясняется спе­цифическими особенностями трех видов воору­женных сил. Аппарат каждого из указанных мини­стерств включает и офицеров и гражданских слу­жащих. Офицеры во главе с начальником штаба за­нимаются чисто военными вопросами, а граждан­ские служащие, которыми руководит постоянный заместитель министра, отвечают за то, чтобы мини­стерство эффективно функционировало как госу­дарственный орган. В частности, постоянный замес­титель министра несет ответственность перед пар­ламентом за правильное расходование всех денеж­ных средств, отпускаемых министерству и соответ­ствующему виду вооруженных сил. Все три мини­стерства вооруженных сил выполняют свои функ-

Разработка национальной стратегии

s

ции по-разному, главным образом ввиду существу­ющих отношений между офицерским составом и гражданскими служащими внутри этих мини­стерств; гражданские служащие обладают большей властью в том смысле, что решают все финансовые вопросы и вопросы, связанные со штатным распи­санием. С точки зрения этих отношений организа­ция министерств различна. Это видно из схем орга­низации, однако мало кто знает, как действует во­енная машина Уайтхолла в целом и чем отличается работа одного министерства от другого, так как все они представляют собой громадные организации, выполняющие чрезвычайно сложные функции. В самом деле, те отношения внутри министерств, которые оказывают наибольшее влияние на их организацию, определяются такими неуловимыми и почти несоизмеримыми факторами, как истори­ческое прошлое, пути развития министерства, сила традиций и обычаев, престиж, а также индивиду­альные особенности самих офицеров.

Историческое прошлое и сила традиций наи­большее влияние оказывают на Адмиралтейство. Его организация почти не менялась с тех времен, когда с ним слили морское министерство (Navy Board), которое раньше существовало отдельно. В результате даже сейчас адмиралы нередко оказы­вают на своих гражданских служащих и казначей­ство большее влияние, чем соответствующие им по положению генералы в военном министерстве или маршалы в министерстве авиации. Объясняется это также тем, что большинство гражданских слу­жащих, занимающих сейчас ответственные посты, со школьной скамьи привыкли уважать традиции, славное прошлое и мощь военно-морского флота Англии. Эта черта сохранилась у них до сих пор.

Глава IX

Кроме того, члены парламента, как и весь наш на­род, хорошо понимают, что на протяжении многих столетий военно-морской флот являлся главной силой, обеспечивавшей развитие стран Британско­го Содружества наций и процветание их торговли. Из всех видов вооруженных сил только военно-морской флот даже в мирное время оправдывал средства, затрачиваемые на его содержание10-'. Ука­занные факторы настолько сильны, что даже сей­час, пусть подсознательно, сказываются на отноше­нии гражданских служащих Адмиралтейства к ад­миралам. В действительности во многих отноше­ниях хозяевами в Адмиралтействе являются адми­ралы, гражданские же служащие — их слуги, но и те и другие работают в обстановке большого взаимно­го доверия. В целом принцип работы Адмиралтей­ства состоит в том, что офицеры флота ставят оп­ределенные задачи, а гражданские служащие, кото­рым дается большая свобода действий, выполняют всю черновую работу, связанную с их решением, и разрабатывают соответствующие документы. Такие взаимоотношения между офицерами и гражданс­кими служащими имеют отрицательную сторону, а именно: многочисленные второстепенные вопросы вносятся для обсуждения прямо в совет Адмирал­тейства.

Существующая организация военного мини­стерства была принята на основании рекомендаций, выдвинутых в докладе, представленном комитетом Эшера, который был создан после англо-бурской войны в целях выявления и устранения крупных недостатков в организации сухопутных войск. Сей­час военное министерство укомплектовано высо­коквалифицированными офицерами, должности которых не дублируются в соответствующих ин-

Разработка национальной стратегии

станциях гражданскими служащими, как это дела­ется в двух других министерствах вооруженных сил. Эти офицеры одни ведают всем комплексом вопросов, решаемых военным министерством во всех его инстанциях. Таким образом, в военном ми­нистерстве контроль со стороны правительствен­ных чиновников осуществляется в основном ар­мейским советом.

У министерства авиации также славное про­шлое, хотя оно является молодым по сравнению с двумя другими-министерствами. Когда наши госу­дарственные деятели и гражданские служащие учи­лись в школе, там не преподавалась история авиа­ции, и это привело к серьезным последствиям. Нельзя также забывать, что министерство авиации было создано вопреки самым серьезным возраже­ниям со стороны Адмиралтейства и военного ми­нистерства, причем в такое время, когда ощущался острый недостаток в хорошо подготовленных штаб­ных офицерах ВВС. В период создания министер­ства авиации некоторые наиболее дальновидные деятели казначейства понимали, что проблемы, стоящие перед новым министерством, еще не опре­делились, но они могут иметь громадное значение для нашего военного могущества и для самой стра­ны. Каковы бы ни были истинные причины, кото­рыми руководствовалось казначейство, организа­ция, принятая в 1918 году при создании министер­ства, позволяла гражданским служащим оказывать огромную помощь офицерам ВВС, но вместе с тем давала им и большую власть в области руковод­ства. В соответствии с принятой организацией в различных инстанциях руководство осуществляет­ся совместно военным и гражданским персоналом. Министерский аппарат заполнен гражданскими

I

служащими, находящимися в двойном подчине­нии. По гражданской линии они подчинены посто­янному заместителю министра, но одновременно находятся в непосредственном подчинении тех во­енных начальников, к которым они назначены по­мощниками в различных инстанциях. Такая систе­ма может показаться нелепой, так как в некоторых случаях наряду с офицерами ту же работу выпол­няют гражданские служащие106. Однако она имеет свои преимущества — позволяет наладить работу министерского аппарата так, чтобы он мог самосто­ятельно решать многочисленные мелкие вопросы, не обращаясь в воздушный совет.

Министерство обороны было создано после вто­рой мировой войны для координации деятельнос­ти министерств вооруженных сил, с одной сторо­ны, и министерства снабжения, министерства внут­ренних дел и остальных невоенных министерств — с другой. Его функции были преднамеренно огра­ничены первым этапом координирования, в то вре­мя как реальная власть в значительной мере сохра­нялась за тремя министерствами вооруженных сил. Организация министерства — скорее координиру­ющего, чем исполнительного органа — очень слож­на, и все тонкости ее трудно описать в нескольких словах. При существующем положении правильнее было бы называть его не министерством обороны, а канцелярией министра обороны.

Хотя министр обороны является заместителем председателя комитета обороны и в любое время может созвать совещание комитета начальников штабов под своим председательством, его подлин­ное место как командной инстанции при решении оперативных вопросов точно определить нельзя. Трудность заключается в том, что комитет началь-

Разработна национальной стратегия

ников штабов как орган, состоящий из профессио­нальных военных советников правительства, под­чинен непосредственно комитету обороны. Поло­жение о министерстве гласит: «Важно, чтобы на­чальники штабов как профессиональные военные советники правительства имели право лично док­ладывать свои соображения по всем специальным вопросам стратегии и планирования непосред­ственно кабинету министров и комитету обороны. Поэтому они не обязательно «должны представлять свои соображения в комитет обороны или кабинет министров только через министра обороны». По­жалуй, некоторые лица будут даже утверждать, что комитет начальников штабов не является органом министерства обороны, хотя в положении сказано, что «как коллегиальный орган комитет начальни­ков штабов в своей работе должен опираться на организацию, действующую в рамках нового мини­стерства, проводя заседания под председательством нового министра, когда министр или начальники штабов сами этого пожелают». На деле министр обороны, уклоняясь от решения этой проблемы, редко присутствует на заседаниях комитета на­чальников штабов, и таким образом все военные вопросы находятся сейчас в ведении Адмиралтей­ства, военного министерства и министерства авиа­ции, начальники штабов которых образуют коми­тет начальников штабов во главе с постоянным председателем.

Из всего сказанного ясно, что по сравнению с ос­тальными министерствами вооруженных сил в ми­нистерстве обороны отношения между военными представителями и гражданскими лицами самые сложные и запутанные. И объяснить это очень трудно, так как функции работников министерства

разработка национальном стратегии

J

tot

являются в основном консультативными, а не ад­министративными. Вероятно, именно поэтому гражданский и военный аппараты сплочены в ми­нистерстве обороны теснее, чем в других военных министерствах.

За время своего существования Адмиралтей­ство, военное министерство и министерство авиа­ции создали много различных комитетов и рабо­чих групп для изучения вопросов организации сво­их министерств и представления соответствующих рекомендаций. Неизбежно каждое министерство приходило к выводу, что его организация является лучшей. Сейчас нам нужен объединенный комитет, который на коллегиальной основе объективно рас­смотрел бы организацию всех трех министерств, отметив лучшие и худшие стороны каждого из них. Может быть, на первых порах целесообразно предо­ставить министерству обороны дополнительные полномочия107 в целях постепенного совершенство­вания организационной структуры наших военных ведомств. Кроме того, было бы полезно чаще прак­тиковать обмен гражданскими служащими между министерствами вооруженных сил.

IV

Как уже говорилось выше, важным органом ко­митета начальников штабов является объединен­ный комитет планирования. Он также организован в типично английском стиле — его представители входят в состав соответствующих министерств, хотя в оперативном отношении они подчинены ко­митету начальников штабов. На решении вопросов, имеющих значение для всех ведомств, такая струк­тура сказывается отрицательно. Объединенный ко-

митет планирования имеет своих представителей во всех заморских командованиях, в Вашингтоне и в старых доминионах. Он поддерживает тесную связь с министерством иностранных дел и со всеми другими заинтересованными министерствами Со­единенного Королевства. Четкость — основа дея­тельности Уайтхолла, и это видно на примере орга­низации работы в данном объединенном комитете по координированию различных точек зрения всех должностных лиц по любому конкретному вопросу. При рассмотрении проблемы, общей для всех ве­домств, от кого бы она ни исходила — от министер­ства или от какого-нибудь другого органа или же от самого комитета начальников штабов, объединен­ный комитет планирования со знанием дела быстро готовит документы на основе всех точек зрения по данному вопросу. Слабость объединенного комитета планирования заключается в том, что, координируя точки зрения различных военных ведомств, этот орган редко подходит к ним с позиций, которые были бы общими для всех ведомств. Вместо того чтобы находить наиболее правильное решение в ин­тересах всех видов вооруженных сил в целом, ему приходится добиваться соглашения между ними108.

Мы уже видели, что, кроме объединенного ко­митета планирования, комитет начальников шта­бов обслуживают объединенный разведыватель­ный комитет, комитет по руководству военной на­учно-исследовательской работой и ряд других ко­митетов и подкомитетов. В рамках организации, на которую опирается комитет начальников штабов, все эти органы связываются воедино с помощью секретариата министерства обороны. Он имеет два отдела: гражданский отдел, который занимается ре­гулированием и координацией невоенных проблем,

Разработка национальной стратегии

I

\

таких, как снабжение и финансирование воору­женных сил, и отдел старшего штабного офицера (Chief Staff Officer's Division)109. В составе этих двух отделов и параллельно с ними работают отде­ления, обслуживающие объединенный комитет планирования, объединенный разведывательный комитет, объединенное разведывательное бюро, ко­митет по руководству военной научно-исследова­тельской работой и множество других органов.

Организация и методы работы различных отде­лов и отделений секретариата довольно гибки и могут приспосабливаться к любой обстановке. Неоценимым достоинством секретариата является то, что, обращаясь в различные военные и граждан­ские ведомства, он не обязан действовать по инст­рукции. Если секретариату требуется заключение или информация по какому-нибудь вопросу, он об­ращается непосредственно к тому лицу, которое в состоянии их дать. Совместно с объединенным ко­митетом планирования он может без особого труда быстро получить их от любых компетентных лиц, в какой бы части света они ни находились.

Для секретариата специально подбирается воен­ный и гражданский персонал высшей квалифика­ции. От других объединенных комитетов секрета­риат отличается тем, что находится исключительно в ведении министерства обороны, в то время как работники межведомственных объединенных ко­митетов, входящих в министерство обороны, нахо­дятся в двойном подчинении: во-первых, каждый из них подчинен руководству соответствующего вида вооруженных сил, а, во-вторых, как предста­витель коллегиального органа — министерству обо­роны. На практике это различие является наиболее важным, так как деятельность объединенных коми-

тетов сковывается зависимостью входящего в их состав персонала от различных военных ведомств. Работа секретариата имеет свои специфические особенности и по своей технике отличается от обычной штабной ведомственной работы. Прежде всего секретариат готовит документы для совмест­ных заседаний, которые он обслуживает в мини­стерстве. Сюда входит разработка повесток дня, определяющих круг рассматриваемых вопросов и порядок их обсуждения, а также ведение протоко­лов по решениям, принимаемым на заседаниях высшей инстанцией. Секретариат должен также ко­ординировать работу своих комитетов, подкомите­тов или рабочих групп с деятельностью других ор­ганов министерства или верховного командования. Хотя юридически по своему статусу секретариат не наделен властью, на деле он является очень влия­тельным органом110 благодаря своей осведомленно­сти, эффективной организации, независимому по­ложению и связям с лицами, имеющими власть. Секретариат может облегчить урегулирование в министерстве обороны таких вопросов, решения по которым трудно добиться даже руководящему со­ставу военных ведомств, действующему через офи­циальные каналы.

Как уже говорилось выше, каждое министер­ство вооруженных сил заранее решает, какую пози­цию оно займет в отношении тех или иных вопро­сов, стоящих на повестке дня заседаний комитета начальников штабов, причем делается это на так на­зываемых инструктивных совещаниях. Для началь­ников штабов эти инструктивные совещания, прак­тикуемые в их министерствах, очень важны, так как именно здесь определяется точка зрения, кото­рой каждый из них будет придерживаться на засе-

ШШ-i • '•.>ч ---' -х

дании комитета начальников штабов. Быстрота ре­шения вопросов является важным фактором, по­скольку многие вопросы приходится рассматри­вать в срочном порядке.

Естественно, что каждому виду вооруженных сил свойствен врожденный консерватизм, а в труд­ные дни острого финансового кризиса каждый из них спешит занять намеченную позицию и готов пожертвовать многим ради сохранения своих осо­бенностей. Именно поэтому наши министерства так и не пришли к единой оценке немецкой угрозы пе­ред второй мировой войной. Серьезным недостат­ком нашей военной системы является сейчас то, что решение военных проблем производится на трехсторонней основе, то есть объединенными ко­митетами. Для нашей страны, которая первой уви­дела необходимость отделить военную авиацию от двух других видов вооруженных сил, чтобы сохра­нить ее и дать ей возможность развиваться, будет настоящей трагедией, если она позже других пой­мет, что современная война и современная обста­новка требуют единства взглядов, единства руко­водства и единства планирования в самом прямом и самом широком смысле этого слова.

V

Дальнейшее объединение нашей национальной стратегии в рамках министерства обороны позво­лит добиться значительной экономии и повысит эффективность наших трех видов вооруженных сил. Этого не наблюдалось даже во вторую миро­вую войну, так как она состояла в основном из ряда кампаний, являвшихся совместными во всех отно­шениях — в отношении разведки, планирования и

Разработка национальной стратегии

27/

ведения операций, причем многие из них представ­ляли собой лишь составную часть какой-либо кам­пании, проводимой объединенными союзными си­лами. В каждой из таких кампаний в различной степени участвовали и военно-морские, и сухопут­ные, и военно-воздушные силы, но все они рассмат­ривали решаемые задачи со своей, пристрастной точки зрения.

Преимущества дальнейшего объединения ве­домств особенно скажутся в мирное время, когда каждый вид вооруженных сил ведет борьбу за свою долю ограниченных ресурсов. Сейчас, когда флот, армия и авиация, конкурируя между собой, пытаются получить новые виды ядерного и управ­ляемого оружия, это прежде всего относится к про­блеме достижения правильной сбалансированно­сти сил, необходимых для обеспечения обороны. Это особенно касается определения наилучшего со­отношения между численностью бомбардировщи­ков, базирующихся на аэродромы и авианосцы; между количеством истребителей, управляемых снарядов и артиллерии, а также между количест­вом бомбардировщиков и баллистических ракет.

По мере развития техники замена любых уста­ревших видов вооружения современными неиз­бежно влечет за собой все возрастающие расходы. Наиболее актуальным сейчас стал следующий во­прос: от чего конкретно нужно отказываться, при­нимая на вооружение новую дорогостоящую тех­нику, чтобы удерживать затраты страны на оборону в разумных пределах? Чем, например, нужно по­жертвовать ради такого дорогого, но имеющего большую перспективу оружия, как атомное и водо­родное, ради сложных и дорогостоящих бомбарди­ровщиков и истребителей будущего, ради много-

Глава IX

обещающих, очень дорогих, но еще не зарекомендо­вавших себя управляемых снарядов и баллистичес­ких ракет? Подобные вопросы требуют самого тща­тельного изучения. В прошлом узковедомственные воззрения очень часто приводили к самым неожи­данным компромиссам. Сейчас необходимо уста­новить экономическое и стратегическое равнове­сие между отдельными видами вооруженных сил и казначейством.

К несчастью, представители каждого вида во­оруженных сил склонны полагать, что со своей сто­роны они делают все возможное для выработки на­циональной стратегии. По-видимому, они никак еще не могут приспособить свой образ мыслей к ус­ловиям сегодняшнего дня, особенно в отношении современных видов оружия. Примером этого мо­жет служить несвоевременное укомплектование подразделений управляемых снарядов ВВС лич­ным составом, в то же время истребительная авиа­ция обеспечивалась личным составом в первую оче­редь. Такое же положение наблюдалось при распре­делении личного состава между подразделениями ствольной и реактивной авиации. Однако в воору­женных силах считают, что трудно отказаться от ста­рой традиции, согласно которой на каждые три бое­вые машины в строю одна должна быть в резерве.

На такие вопросы трудно дать исчерпывающий ответ даже на уровне министерства. Однако при объективном изучении этих вопросов на более вы­соком уровне в них наверняка можно внести яс­ность. Например, при неоднократном обсуждении вопроса о сокращении накладных расходов мор­ской авиацией и береговой авиацией ВВС не уда­лось достигнуть каких-либо существенных резуль­татов из-за непреодолимых ведомственных барье-

Разработка национальной стратегии

ров. При подходе к этому делу с точки зрения под­линных интересов совместной стратегии, безуслов­но, можно было бы изъять ряд авианосцев и ликви­дировать некоторые береговые базы, не снижая бо­еспособности объединенных сил. Изучение состоя­ния дислокации наших ВВС на заморских базах также не привело к радикальным переменам, а ведь характер дислокации определился много лет назад, когда самолеты были еще примитивными, а мо­бильность авиации — ограниченной и ненадежной. Предусматривается постоянная дислокация бом­бардировочных, истребительных и морских эскад­рилий по какому-то определенному принципу вме­сте со всем необходимым для боевой подготовки, управления, снабжения, устройства семей и созда­ния условий для жизни в каждом заморском ко­мандовании. Многочисленные новые факторы, ка­залось бы, требуют радикальных перемен. Такими факторами являются: возросшие расходы на содер­жание ВВС и связанная с этим потребность в их со­кращении; разнообразие стоящих перед страной за­дач по ведению тотальной, локальной и холодной войн; наличие новых требований к стратегической мобильности; сильно возросшие возможности воз­душного транспорта; возросшие требования квали­фицированного личного состава для обслуживания сложной техники; все возрастающие трудности в обеспечении семей жильем и ряд других проблем, связанных с личным составом. Для изучения этих вопросов пришлось бы работать в масштабах мини­стерства, но трудность заключается в том, что, ка­ковы бы ни были результаты изучения, любые ко­ренные изменения, затрагивающие традиции, обы­чаи и профессиональные интересы, равно как и лю­бые новые принципы, многими кругами были бы

18 Глобальная стратегия

Разработка национальной стратегии

\

восприняты с предубеждением и вызвали бы воз­ражения.

Дислокацию заморских сухопутных войск так­же необходимо пересмотреть с точки зрения всех видов вооруженных сил. Принцип постоянного пребывания наших войск на заморских базах и в различных районах, с которыми связаны наши ин­тересы, военные авторитеты, по-видимому, рас­сматривают как аксиому. Современные условия на­стоятельно диктуют необходимость более эконом­ного использования этих войск. Правда, в крити­ческих обстоятельствах за морем войсками все чаще используется воздушный транспорт, однако обычно переброска войск, как правило, произво­дится по морю, которая не только дороже обходит­ся, чем переброска по воздуху, но и вообще являет­ся нелепой, так как сковывает значительные кон-тингенты войск, находящихся в процессе переброс­ки111. Вопрос о дислокации наших войск за морем должен быть пересмотрен и в другом отношении. Изменение характера постоянной организационной структуры наших войск за морем могло бы дать нам определенные преимущества и привести к эко­номии. Например, при наличии современного воз­душного транспорта не лучше ли было бы ввиду трудностей, связанных с финансированием и уком­плектованием, сократить постоянные гарнизоны, скажем, в Гибралтаре, на Мальте и в Вест-Индии, а необходимые подвижные резервы вместе со сред­ствами воздушного транспорта держать в Англии? При осуществлении подобного плана в ряде мест было бы целесообразно сократить гарнизоны, со­стоящие из регулярных частей, за счет увеличения призыва молодежи из местного населения на служ­бу в регулярных или территориальных войсках.

Мы уже говорили о четырех основных требова­ниях, которым в первую очередь должна отвечать наша национальная стратегия, однако к рассматри­ваемой проблеме применить их довольно трудно. Например, какую часть своих усилий страна долж­на направить на предотвращение тотальной войны и какую — для ведения локальных и холодных войн, которые нередко требуют наличия войск в определенных местах? Определить это может лишь беспристрастный авторитетный орган. Положение осложняется еще и тем, что с изменением междуна­родной обстановки и обстановки внутри страны меняется и характер национальной стратегии. Для учета всех этих факторов в процессе разработки и пересмотра эффективной национальной стратегии или при наличии ведомственных предрассудков не­обходим центральный орган, ведающий вопросами обороны. Важность подобного органа неоспорима ввиду тех больших прав и того большого влияния, которыми обладают отдельные виды вооруженных сил; кстати сказать, оборона метрополии в них дол­жным образом не представлена.

Каким бы ни был этот орган, при его создании мы обязаны принимать во внимание существова­ние самостоятельных видов вооруженных сил, ми­нистерств и учреждений с их традициями, обычая­ми, методами руководства и координирования де­ятельности.

VI

Министерство обороны ежегодно издает Белую книгу о состоянии обороны, однако при этом оно не принимает во внимание требования национальной стратегии. В этой книге показывается распределе-

18'

Глава IX

L

Разработка национальной стратегии

ние ресурсов между тремя видами вооруженных сил и представлены три самостоятельные точки зрения на национальную стратегию. В ней в соот­ветствии с реальными возможностями определена некая средняя потребность военных ведомств.

Каждый вид вооруженных сил имеет свой бое­вой устав, в котором изложены основные принци­пы его стратегии. Однако с появлением ядерного оружия эти уставы устарели, а переработка их ока­залась связанной с большими трудностями. И в этом нет ничего удивительного, так как сейчас ни один вид вооруженных сил не может составлять своего устава в отрыве от других видов. Прежде чем составлять уставы для различных видов воору­женных сил, необходимо создать общий устав, ко­торый отражал бы стратегические принципы всего государства. Такой общий боевой устав имел бы громадное значение — он объединил бы разрознен­ные стратегии видов вооруженных сил в единую национальную стратегию.

Политических деятелей обычно обвиняют в не­решительности. Мало кто задумывается над тем, что причины, порождающие эту нерешительность, могут крыться в недрах самой политической систе­мы; между тем людям осведомленным ясно, что в Уайтхолле далеко не все в порядке, по крайней мере, в области обороны правительственная маши­на работает явно со скрипом.

Каждое из трех военных министерств содержит большой аппарат, занимающийся вопросами поли­тики и стратегии соответствующего вида вооружен­ных сил. Как уже говорилось выше, это, естественно, обусловливает узковедомственный подход к нацио­нальной стратегии. Сейчас остается нерешенной сле­дующая проблема: каким образом министр обороны

и председатель комитета начальников штабов могут получать объективные рекомендации по противоре­чивым вопросам, общим для всех ведомств, в усло­виях, когда военные ведомства все еще обременены предрассудками, а начальники штабов не избави­лись от личных интересов. Ни один из объединен­ных комитетов не может дать ни министру обороны, ни председателю комитета начальников штабов объективной рекомендации по тому или иному во­просу, поскольку каждое должностное лицо, входя­щее в их состав, прежде всего, несет ответственность перед своим министерством, а интересы министер­ства обороны являются для него второстепенными. Например, министру обороны и председателю ко­митета начальников штабов могут представить лишь документ, в котором приведены в какой-то мере со­гласованные точки зрения трех военных ведомств; ничего другого они ни требовать, ни просить у объ­единенных комитетов не могут.