Географический указатель 12 глава

Что касается ресурсов, то возможности союзни­ков были ограниченными по сравнению с Германи­ей, которая могла создать большое численное пре­восходство в войсках и располагала значительно большим количеством истребительной, бомбарди­ровочной и транспортной авиации88. Кроме авиа­ции, союзники испытывали острый недостаток в оборудовании, необходимом авиационным эскад­рильям для действий вдали от своих баз. Только на море союзники имели превосходство в силах, но даже это превосходство в значительной степени

\

могло быть компенсировано или сведено на нет не­мецкой авиацией. Германия не зависела от добро­желательности Норвегии и других нейтральных стран, включая Америку, в такой степени, как союз­ники: немцы предпочитали опираться на поддерж­ку квислингов. Более того, политика союзников в области бомбардировок предусматривала атаку с моря или воздуха только чисто военных объектов в самом узком понимании этого слова.

Наше политическое руководство и военное ко­мандование периода Норвежской кампании сле­дует отнести к числу наихудших во всей англий­ской истории. Разумеется, мы не учли уроков Дарданелльской кампании первой мировой вой­ны. Верховные военные советы союзников, состо­явшие из представителей Соединенного Королев­ства и Франции, возложили на Соединенное Ко­ролевство руководство и командование операция­ми в Скандинавии. Поэтому английский военный кабинет был уполномочен принимать решения за союзников, хотя здесь необходимо отметить, что французы делали все возможное, чтобы перенести военные действия как можно дальше от террито­рии Франции. Главным звеном, обязывающим в то время формулирование политики и ее прове­дение в жизнь отдельными видами вооруженных сил, являлся министерский комитет по военной координации. Его председателем был министр по координации обороны. Перед самым началом Норвежской кампании этот пост ликвидировали, после чего председателем комитета стал первый лорд Адмиралтейства. В состав комитета входи­ли: военный министр, министр авиации и ми­нистр снабжения. Руководящую роль в нем играл Черчилль — первый лорд Адмиралтейства. Фак-

Глава VIII

\

тически он исполнял обязанности министра обо­роны, хотя Чемберлен не решился открыто вве­рить ему военное министерство и министерство авиации. Комитет был наделен широкими полно­мочиями и имел право самостоятельно принимать решения, лишь информируя об этом кабинет с це­лью их утверждения.

На заседаниях министерского комитета по воен­ной координации обычно присутствовали началь­ники штабов. На первом этапе войны комитет за­нимался в основном вопросами снабжения, но с на­чалом Норвежской кампании они были сняты с по­вестки дня, и большое внимание стало уделяться вопросам стратегии и даже техническим деталям проведения операции. Комитет был плохо подго­товлен к осуществлению такого непосредственного повседневного руководства военными действиями. Сам состав комитета исключал возможность выра­ботки единого мнения или доктрины, которая смогла бы устранить конфликты между отдельны­ми видами вооруженных сил, носившие подчас се­рьезный характер. Более того, комитет не мог точно знать, какие операции являлись возможными с точки зрения их административно-хозяйственного обеспечения. Этот орган был не в силах осуществ­лять повседневное руководство военными дей­ствиями, даже когда его председателем стал пре­мьер-министр. В тревожные дни Норвежской кам­пании в день иногда проводилось два плохо подго­товленных заседания комитета. При таком неудов­летворительном руководстве нельзя провести ус­пешную операцию одним видом вооруженных сил, не говоря уже о совместной операции всех трех ви­дов вооруженных сил, зачастую придерживающих­ся противоречивых взглядов.

Национальная современная стратегия

Несмотря на малочисленность состава этого ми­нистерского комитета, формулировавшего полити­ку, небольшой объединенный штаб, который обслу­живал его, едва успевал выполнять работу — его организация была рассчитана на ведение перспек­тивного планирования в области политики в мир­ное время. Более того, даже комитет начальников штабов в то время не проникся духом сотрудниче­ства, что необходимо для осуществления повсед­невного руководства операциями. Его члены не имели права издавать приказы совместно с главно­командующим или даже отправлять общие теле­граммы. Военная машина Уайтхолла фактически пыталась выполнять работу штаба командующего на театре военных действий. События, однако, по­казали, что необходимо иметь главнокомандующе­го вооруженными силами на театре военных дей­ствий для проведения совместных операций, и на время всех последующих кампаний назначались командующие оперативными группами или глав­нокомандующие.

Не удивительно, что в области планирования существовала большая путаница, а неожиданное из­менение планов и приказов в свою очередь приво­дило к отмене всех запланированных мероприятий по материально-техническому обеспечению. Об­становка оставалась неясной, но Адмиралтейство, получив от воздушной разведки сообщение о вы­ходе из баз немецкого флота, тотчас же отдало флоту метрополии приказ выйти ему навстречу. Войска, которые раньше погрузили на корабли, в спешном порядке высадили на берег, причем на ко­раблях остались и снаряжение и техника, и впос­ледствии они не могли получить их в течение дли­тельного времени. Министерский комитет по воен-

Глава VIII

Национальная современная стратегия

жшшша

\

ной координации и даже сам премьер-министр уз­нали об этих действиях Адмиралтейства лишь не­которое время спустя.

Вскоре стало известно, что немецкие войска вы­садились в Норвегии, но сведения об их численно­сти и расположении были противоречивыми и неопределенными. Прошло несколько дней, прежде чем в Лондоне осознали всю серьезность обстанов­ки, но и после этого положение оставалось далеко не ясным. Полагали, что оккупация Нарвика могла произойти без боя, и поэтому было решено выса­дить морской десант сначала в районе Бергена — из политических соображений, а затем в Тронхейме, который считался важным в военном отношении. Но английский военный кабинет не разрешил ко­раблям с войсками выходить в море до тех пор, пока обстановка на море не прояснится. Следует отметить, что на этом этапе операции в составе морского десанта авиации не было.

Вследствие неполноты разведывательных сведе­ний, недостаточного знания местных условий, по­спешных и зачастую неправильных решений, а так­же вследствие серьезной недооценки немецкой авиации в этот план в дальнейшем были внесены многочисленные изменения, что привело к значи­тельным задержкам и путанице. Когда же командо­вание узнало, что немецкие войска оккупировали Нарвик, высадка в этом порту была поставлена на первый план. Решили также изучить возможность высадки десанта в Намсусе и в Ондальснесе с тем, чтобы Тронхейм можно было захватить, нанеся по нему охватывающий удар с севера и юга. Для про­ведения каждой из этих операций назначили ко­мандующих войсками, которые подчинялись не­посредственно военному министерству, что должно

было привести к разобщенности между отдельны­ми районами боевых действий, а также между анг­лийскими, французскими и норвежскими войска­ми. Тот факт, что командующий военно-морскими силами в районе Нарвика адмирал Корк не только являлся старшим командиром, но и имел более вы­сокое воинское звание, чем главнокомандующий флотом метрополии, еще более усложнял проблему командования. Так, например, отдача приказов и служебная переписка между командующим флотом метрополии и адмиралом Корком должна была про­изводиться через посредство Адмиралтейства.

Спустя некоторое время эти планы измени­лись — командующий военно-морскими силами сообщил, что в районе Нарвика одержана победа на море89, и кабинет уже не сомневался, что союзники овладеют этим портом. В действительности же на первом совещании командующих военно-морски­ми силами и сухопутными войсками в районе На­рвика выявились принципиальные разногласия между ними, связанные с имевшимися у них ди­рективами, а также с возможностями их выполне­ния. Командующий сухопутными войсками полу­чил письменные указания от военного министер­ства, командующий же военно-морскими силами не имел никаких директив, кроме устных указа­ний. Более того, они были в конфликте на личной почве. Не располагая достаточным количеством сведений об обстановке на месте, Уайтхолл поддер­жал командующего военно-морскими силами и вынудил командующего сухопутными войсками высадить на шлюпках морской десант в глубокий снег под пулеметным огнем противника, тем самым приняв на себя ответственность за понесенные по­тери. В этот же момент командующего военно-мор-

15 Глобальная стратегия

Глава VIII

скими силами назначили главнокомандующим все­ми войсками, находившимися в этом районе, но даже после этого распоряжением Адмиралтейства район его ответственности был ограничен 100-миль­ной полосой, считая от Нарвика.

Вскоре военное министерство убедилось, что для захвата Нарвика необходимо высвободить войска из района Тронхейма. В дальнейшем в ре­зультате изменений в обстановке, особенно под давлением норвежского правительства, требовав­шего быстрого захвата Тронхейма, комитет по во­енной координации предложил вместо охватываю­щего удара предпринять лобовую атаку Тронхейма сухопутными войсками, а также военно-морскими и военно-воздушными силами. Уайтхолл план ох­ватывающего удара без проведения предваритель­ной разведки поспешно и неумело переделал в план фронтального удара. Комитет по военной коорди­нации полагал, что корабельная артиллерия сможет подавить береговые батареи и что авианосная авиа­ция обеспечит проведение операции. Комитет рас­порядился, чтобы бомбардировочное командова­ние совершало налеты на аэродромы противника в этом районе как в ночное, так и в дневное время с риском для себя. Однако этот план, к счастью, со­рвался, так как у командующего сухопутными вой­сками был сердечный приступ в день получения директивы, а заменивший его на этом посту гене­рал стал жертвой авиационной катастрофы.

Главнокомандующий флотом метрополии, когда запросили его мнение о фронтальном ударе, зая­вил, что эта операция неизбежно приведет к боль­шим потерям в транспортных судах во время их прохождения через узкие проходы, так как они на­верняка подвергнутся нападению авиации против-

Нацпональная современная стратегия

ника. Он также указал, что ни на одном корабле не имелось фугасных снарядов большой взрывной силы, которые необходимы для выполнения этой задачи. Однако комитет по военной координации отклонил возражения адмирала и отдал приказ о нанесении фронтального удара по Тронхейму. Но вскоре Уайтхоллу пришлось оценить мощь немец­кой авиации — палубы авианосца «Суффолк», при­бывшего в Скапа-Флоу после бомбардировки аэро­дрома близ норвежского побережья, были полнос­тью разрушены бомбардировщиками противника, налет которых продолжался почти семь часов. Ко­раблям, действовавшим в районе Намсуса, также напомнили о мощи немецкой авиации. В результа­те фронтальный удар по Тронхейму был отменен и заменен охватывающим ударом, но и его пришлось отменить — удары немецкой авиации сделали его неосуществимым. Воздушная мощь противника сделала действия нескольких наших авианосцев вблизи норвежского побережья слишком опасны­ми; одна истребительная эскадрилья самолетов «Гладиатор», направленная с борта авианосца на за­мерзшее озеро неподалеку от Ондальснеса, была уничтожена немецкой авиацией в течение 24 часов после прибытия в этот пункт. Согласие Уайтхолла на высадку эскадрильи на берег в таких гибельных условиях говорит о том, что Уайтхолл был оторван от реальной обстановки и не разбирался в вопросах материально-технического обеспечения и практи­ческой осуществимости операций. Мы допускаем, что замерзшее озеро представляло собой един­ственную ровную площадку, которую можно было оборудовать под аэродром, но высаживать на него самолеты в условиях противодействия бомбарди­ровщиков противника было равносильно само-

15*

Глава VIII

убийству. К этому времени кромка льда у берега на­чала подтаивать, а бомбы противника в конце кон­цов полностью разбили его. Более того, снабжение этой эскадрильи осуществлялось через Ондальс-нес, где союзники не имели никаких транспортных средств, кроме нескольких лошадей, которых они одолжили у норвежцев. Организация материально-технического обеспечения эскадрильи была фанта­стической, и санкционировать ее мог только Уайт­холл, но не командир, ответственный за проведение этой операции.

Когда будет писаться история Норвежской кам­пании, споры о том, в какой степени политическое руководство виновно в этом поражении, будут та­кими же, если не еще более ожесточенными, как о Дарданелльской кампании в период первой миро­вой войны. Черчилль был великим военным руко­водителем, но он определенно нуждался в незави­симом и авторитетном совете комитета начальни­ков штабов при формулировании своих стратеги­ческих взглядов и вытекающих из них планов. Наша стратегия в Норвегии, возможно, потерпела поражение потому, что начальники штабов видов вооруженных сил в то время не решились противо­поставить свою точку зрения точке зрения Чер­чилля и вовремя остановить его, а также потому, что они находились под его влиянием.

Закономерно утверждение, что политические власти должны одобрять военную стратегию. Вели­чайшей же ошибкой в руководстве Норвежской кампанией было то, что политические власти пыта­лись формулировать стратегию. Более того, они даже пытались делать это за круглым столом во время поспешных заседаний, проходивших в обста­новке паники. К счастью, ко времени Эль-Аламей-

Нацпональная современная стратегия

на90, североафриканской операции «Торч» и опера­ции по вторжению в Европу «Оверлорд» в составе комитета начальников штабов произошли измене­ния — в него вошли способные и сильные военные руководители, которые оспаривали точку зрения господина Черчилля и контролировали его по каж­дому военному вопросу.

Битва за Англию и битва за Атлантику91 — оси, вокруг которых вращалась вся английская нацио­нальная стратегия периода второй мировой войны. Первая битва обеспечила безопасность метропо­лии, а вторая — безопасность коммуникаций, по которым Англия снабжалась продовольствием и почти всеми видами важнейших материалов. С са­мого начала войны ощущался острый недостаток в самолетах для битв за Англию и за Атлантику, но главный спор между руководителями военно-мор­ских и военно-воздушных сил шел вокруг вопроса о том, должны ли бомбардировщики и разведыва­тельные самолеты дальнего действия переключить­ся с решения задач, касающихся стратегического наступления на Германию, на задачи обеспечения совместно с флотом безопасности Атлантики. Трудности, которым на протяжении почти всей войны вследствие борьбы между ведомствами уде­лялось слишком большое внимание, можно было бы частично преодолеть путем более разумного и единого подхода к ним и использования имеющих­ся тактических возможностей. Отрезвляюще дей­ствует сознание того, что в те годы флот мог бы проиграть войну, а военно-воздушные силы само­стоятельно не смогли бы ее выиграть.

Глава VIII

\

Англия в целом и командование береговой авиации особенно испытывали недостаток в необ­ходимых типах самолетов, что явилось причиной первого серьезного спора между Адмиралтейством и командованием береговой авиации, возникшего в ноябре 1940 года. В определенной степени это было вызвано преднамеренным сосредоточением истре­бительной авиации во время битвы за Англию. Ад­миралтейство выразило недовольство по поводу недостатка в самолетах и потребовало, чтобы бере­говая авиация была немедленно усилена и регуляр­но усиливалась в будущем. В этот момент министр авиационного производства предложил передать береговую авиацию в полное подчинение Адмирал­тейства.

Предложение министра рассматривалось в выс­ших кругах и обсуждалось Адмиралтейством и ми­нистерством ВВС. В результате в апреле 1940 года Адмиралтейству было передано оперативное руко­водство береговой авиацией. Это внесло лишь не­значительное изменение в существующее положе­ние дел, если не считать того факта, что передача оперативного руководства подчеркнула доминиру­ющую роль военно-морских сил в совместных опе­рациях флота и авиации. Ни одна эскадрилья не могла быть переведена из береговой авиации без согласия Адмиралтейства. Оно также получило право решать, должна ли береговая авиация в слу­чае необходимости в первую очередь использовать­ся для действий совместно с флотом или для охра­ны торгового судоходства.

Очередное столкновение между Адмиралтей­ством и командованием береговой авиации про­изошло по поводу численности самолетов берего­вой авиации. В начале 1942 года Адмиралтейство

Национальная современная стратегия

обратило внимание на недостаток самолетов бере­говой авиации, причиной которого на этот раз яви­лась отправка большого количества самолетов на Средний Восток. Адмиралтейство потребовало пе­редать береговому командованию значительное число самолетов из состава бомбардировочного командования, в том числе большую часть бомбар­дировщиков «Ланкастер», вновь поступивших на вооружение. В этот период положение на Атланти­ке и других театрах военных действий было чрез­вычайно опасным, и казалось, что из-под контроля союзников могут выйти некоторые жизненно важ­ные коммуникации. Обстановка на Среднем и Дальнем Востоке также была очень серьезной. В Атлантике наши конвои, направлявшиеся в Рос­сию, находились под постоянной угрозой со сторо­ны мощной оперативной группы немецкого флота, в состав которой входил линкор «Тирпиц» и кото­рая поддерживалась подводными лодками и силь­ной бомбардировочной авиацией, базировавшейся в Норвегии. В этих условиях требование Адмирал­тейства можно было удовлетворить лишь в ущерб бомбардировочному наступлению.

В итоге береговому командованию временно пе­редали некоторые бомбардировочные эскадрильи. Одновременно была вновь одобрена стратегическая программа воздушного наступления, хотя в это вре­мя оно не могло привести к решающим результатам.

В конце 1942 и начале 1943 года (во время кон­ференции в Касабланке) Адмиралтейство настаи­вало на систематических бомбардировках баз не­мецких подводных лодок в Бискайском заливе. Это встретило сопротивление со стороны штаба ВВС, указавшего, что, поскольку все стоянки и ре­монтные средства немецких подводных лодок на-

Глава VIII

Национальная современная стратегия

\

дежно скрыты в мощных железобетонных укрыти­ях, их бомбардировка приведет лишь к напрасному расходованию сил и средств. Несмотря на это, ре­шение о бомбардировке указанных баз было приня­то, и бомбардировщики произвели на Дориан и Сен-Назер мощные налеты. Они сбросили много тонн авиабомб, оба города были полностью разру­шены, но подводные лодки не пострадали и не пре­кратили своих операций.

Позже, в марте 1943 года, Адмиралтейство вновь обратилось с просьбой к высшим кругам о передаче большого количества тяжелых бомбарди­ровщиков военно-морским силам с целью усиле­ния борьбы с подводными лодками противника на пути в Бискайский залив. Так как эту просьбу мож­но было удовлетворить лишь в ущерб стратегиче­ским бомбардировкам, ее отвергли.

Новый метод строительства подводных лодок путем оборки их из отдельных частей (блоков), ос­военный немцами в 1944 году, представлял потен­циальную угрозу. Поэтому Адмиралтейство вновь обратилось к высшим кругам с просьбой разрешить проведение крупных бомбардировок верфей в Гер­мании, на которых производилась сборка подвод­ных лодок. Следует отметить, что в этот период для Адмиралтейства сложилась чрезвычайно опасная обстановка. Действия немецких подводных лодок со «шноркелем» в прибрежных водах усиливались, и хотя лодки еще не причиняли серьезных потерь судоходству союзников, английскому флоту и бе­реговому командованию пришлось приложить мак­симум усилий, чтобы держать эти потери в допус­тимых пределах. Считалось, что, если противнику удастся направить в открытое море 50 новых под­водных лодок типа «XXI», это явится чрезвычайно

опасным возрождением немецкого подводного флота, с которым очень трудно бороться по причи­не его технического совершенства. В то же время любое отвлечение бомбардировочной авиации по­дорвало бы наметившийся успех в бомбардировоч­ном наступлении против предприятий по произ­водству синтетической нефти и коммуникаций противника, которое в этот период начало давать ощутимые результаты. Поэтому после обсуждения этой просьбы Адмиралтейства было решено напра­вить для борьбы с немецкими подводными лодка­ми только незначительное число самолетов бом­бардировочной авиации. Ее налеты почти не по­влияли на производительность верфей, на которых велась сборка подводных лодок. Но поступление на эти верфи отдельных секций подводных лодок зна­чительно сократилось вследствие разрушения шос­сейных дорог, каналов и железных дорог, и в ре­зультате программа строительства подводных ло­док типа «XXI» и «XXII»92 в марте 1945 года оказа­лась недовыполненной более чем на половину. Как стало известно позже, из 120 подводных лодок типа «XXI», находившихся в строю к апрелю 1945 года, из-за сложности их конструкции только одна была полностью боеспособной.

Упорная приверженность руководителей трех видов вооруженных сил своим взглядам тем более удивительна, что на всем протяжении второй ми­ровой войны нам приходилось страдать от их раз­ногласий. Так, например, они не были сплочены и не имели единой цели, когда началась операция в Норвегии. Но когда союзникам пришлось отсту­пить из Норвегии, между видами вооруженных сил установилось подлинное взаимодействие. В пер­вые дни войны во Франции (1939—1940) между

Глава VIII

Национальная современная стратегия

Л

ними также не наблюдалось единства, но оно появи­лось, когда союзники были вынуждены эвакуиро­ваться из Дюнкерка, — в этот период каждый вид во­оруженных сил поднялся до уровня стоящих перед ним задач, и все вместе они действовали сплоченно. Вывод из вышесказанного очевиден: стихийного признания национальной стратегии только в тех случаях, когда хаотическая стратегия видов воору­женных сил заводит нас в очередной тупик, явно недостаточно. Взгляды руководителей английского Адмиралтейства и министерства авиации на протя­жении всей битвы за Атлантику могут показаться правильными, но это были взгляды командований отдельных видов вооруженных сил, которые под­ходили к этой проблеме с различных позиций, хотя, возможно, и не совсем изолированно. Следу­ет понять, что мы как государство не имели права допустить, чтобы над нашей национальной страте­гией доминировала стратегия какого-либо вида во­оруженных сил. Мы не можем допустить возмож­ности поражения в силу этой причины, ибо у нас не будет времени выправить создавшееся положение.

VI

Вторжение в Нормандию, известное под кодо­выми наименованием операция «Оверлорд», завер­шило осуществление стратегических планов союз­ников на Западе, а поэтому неудивительно, что оно способствовало возникновению крайне.узких стра­тегических концепций видов вооруженных сил. Верховное командование английской армии по возможности противилось проведению операции93, но когда решение было принято, оно выступило за привлечение к участию в операции всех имеющих-

ся сил и средств. С наибольшим опасением относи­лось к вторжению в Нормандию командование анг­лийского военно-морского флота, но оно не могло предложить другого стратегического плана продол­жения войны — оно уже имело опыт ведения бое­вых действий в современной войне и могло долж­ным образом оценить результаты войны в воздухе на Средиземноморском театре военных действий. Поэтому командование флота согласилось дей­ствовать совместно с сухопутными войсками в пе­риод вторжения в Нормандию при условии обес­печения максимальной авиационной поддержки. Особенно резко возражали против вторжения ко­мандования английских и американских военно-воздушных сил. В этом мы видим еще один пример выработки верховным главнокомандующим совмес­тной стратегии с учетом резко противоречащих друг другу стратегических концепций командований всех трех или скорее двух видов вооруженных сил.

Основная причина противоречий между коман­дованием ВВС и штабом верховного главнокоман­дующего союзными экспедиционными войсками в Европе заключалась во взглядах командования ВВС на стратегические бомбардировки и авиаци­онную поддержку, необходимые для проведения операции «Оверлорд». По случайному стечению обстоятельств в разгар планирования вторжения, в начале 1944 года, английская и американская стра­тегическая бомбардировочная авиация, преодолев трудности роста, наконец стала грозной силой. Кроме того, в это время среди влиятельных кругов ВВС США и Англии было широко распространено мнение, что совместными силами бомбардировоч­ной авиации этих двух и других союзных стран можно нанести Германии решающий удар путем

Глава VIII

бомбардировки ее территории и таким образом выиграть войну без необходимости вторжения су­хопутных войск союзников на континент. Таким образом, во время вторжения в Нормандию коман­дующие стратегической авиацией союзников бо­лее, чем когда-либо раньше, возражали против от­влечения сил бомбардировочной авиации от задач по нанесению ударов по Германии для поддержки военно-морского флота и сухопутных войск, счи­тая эту поддержку второстепенной задачей.

Вокруг «плана борьбы с транспортом», который был важной составной частью плана верховного главнокомандующего, направленного на замедле­ние переброски противником подкреплений для действий против плацдарма в Нормандии после высадки наших войск, разгорелась настоящая борь­ба. Считалось, что, если Германии не помешать, она перебросит в район плацдарма подкреплений в три раза больше, чем союзники. Осуществление «плана борьбы с транспортом» требовало использования значительных сил бомбардировочной авиации в течение длительного периода перед днем Д. Это было связано с их перенацеливанием с объектов в Германии на объекты во Франции как раз в тот мо­мент, когда репутация командиров всех частей бом­бардировочной авиации ставилась в зависимость от результатов нанесения ущерба Германии. Вер­ховному главнокомандующему пришлось исполь­зовать свой авторитет, чтобы преодолеть возраже­ния энтузиастов стратегических бомбардировок против поддержки операции «Оверлорд». Собы­тия показали, что в интересах осуществления «пла­на борьбы с транспортом» авиация действовала бе­зупречно, лучше, чем в любой другой операции, и в решающей степени обеспечила нашу конечную по-

Нацпональная современная стратегия

J

беду. Система железных дорог противника во Франции и Бельгии, а также железнодорожное со­общение с Германией были парализованы этими действиями авиации на долгое время.

Кроме задач по обеспечению выполнения «пла­на борьбы с транспортом», ВВС решали многие другие задачи, связанные с проведением операции «Оверлорд», как до дня Д, так и во время высадки союзных войск в Нормандии и в ходе их дальней­ших действий. Они должны были подавить мощ­ные батареи береговой обороны, разгромить штабы и узлы связи и разрушить радиолокационные стан­ции, а также береговые оборонительные сооруже­ния и т. п. Все это встретило очень сильные возра­жения со стороны командования стратегической авиации, и снова только благодаря полномочиям и авторитету верховного главнокомандующего их удалось преодолеть.

Конфликт между стратегическими концепция­ми командований сухопутных войск и ВВС про­должался и после вторжения в Нормандию. Когда, например, продвижение сухопутных войск было приостановлено у Кана, командование бомбарди­ровочной авиации горячо протестовало против оказания им поддержки, мотивируя это тем, что, начав поддержку сухопутных войск, бомбардиро­вочная авиация должна будет оказывать ее им на всем пути их продвижения к Берлину вместо вы­полнения своей важнейшей задачи по бомбарди­ровке объектов Германии.

Существовали серьезные расхождения во взгля­дах на использование нашей транспортной авиа­ции, но не между командованиями сухопутных войск и ВВС, а внутри этих видов вооруженных сил. По мнению одних, было целесообразно ис-

I

23 8

Глава VIII

пользовать транспортную авиацию для снабжения стремительно продвигавшихся вперед бронетанко­вых войск Патрона91, которые после выхода с нор­мандского плацдарма ощущали острый недостаток в горючем и смазочных материалах. Другие счита­ли необходимым использовать транспортную авиа­цию для проведения воздушно-десантной опера­ции — выброски воздушного десанта из Англии в тыл отступавших немецких войск. Указанные выше различия в стратегических концепциях, как прави­ло, были следствием узковедомственных стратеги­ческих концепций, защитники которых стремились строить на их основе совместную стратегию.

Противоречия между стратегическими концеп­циями видов вооруженных сил и национальной со­вместной стратегией сохраняются и в настоящее время в такой же форме, как до и во время второй мировой войны, и имеют под собой ту же почву, причем почти все ведомственные стратегические концепции сознательно или бессознательно моти­вируются установившейся традицией и карьерист­скими соображениями. Трудности выработки на­циональной стратегии, свободной от воздействия узковедомственных интересов, межведомственных противоречий и зависти в значительной мере при­сущи англичанам, но все же мы не одиноки в этом отношении. Брюстер (США) в своем докладе (1948 год) указывает, что командования ВМС и ВВС не имели единого плана действий, и говорит следующее: «Мы знаем, что для объединенного ко­митета начальников штабов, состоящего из пред­ставителей отдельных видов вооруженных сил, разработка действительно согласованных и обоб­щенных планов может оказаться трудным делом. Приверженность каждого вида вооруженных сил

Национальная современная стратегия

своим традициям вполне понятна, но безоговороч­ная преданность интересам своего вида вооружен­ных сил в ущерб национальной безопасности явля­ется роскошью, которую страна не может больше себе позволить».