Географический указатель 18 глава

Авиация стала основным компонентом военно-морского флота, и это обусловлено не только его новыми наступательными функциями, но и его тра­диционными функциями по охране морских про­сторов. Во многих отношениях корабельный состав военно-морского флота занимает сейчас подчинен­ное положение по отношению к авиации, являясь ее носителем. Правда, военные суда всегда были но­сителями тех или иных видов вооружения— ар­тиллерийского, минно-торпедного и т. п., однако самолеты и баллистические ракеты, особенно если они предназначены для нанесения ударов по объек­там, расположенным в глубоком тылу противника, ставят перед нами целый ряд проблем, в которых воздушная и морская стратегия тесно переплетают­ся. Искусственное подразделение функций, свой­ственных тем или иным видам вооруженных сил, в системе морской стратегии Англии многогранно: армейская артиллерия применяется для противо-

Глава

Морская стратегия

воздушной обороны наших портов и охраны кабо­тажных перевозок, истребители военно-воздушных сил — для борьбы с самолетами, сбрасывающими мины в наших портах и прибрежных водах, кораб­ли военно-морского флота — для траления этих мин, самолеты с береговых баз военно-воздушных сил — для ведения разведки на море, самолеты с авианосцев военно-морского флота и с береговых баз военно-воздушных сил — для отражения нале­тов на караваны транспортных судов.

С момента появления военно-воздушных сил Адмиралтейство долгое время вело арьергардные бои, отстаивая интересы флота, министерство же авиации, заранее рассчитывая на успех, выдвигало явно преувеличенные требования. Но каковы бы ни были желания представителей этих двух видов во­оруженных сил, жизнь требовала все более тесного сближения их стратегий, а поэтому теперь военно-морские и военно-воздушные силы неразрывно связаны. Ясно, что настало время для более полно­го объединения вспомогательных функций мор­ской и воздушной стратегии как в отношении тра­диционных задач по обеспечению безопасности морских коммуникаций, так и в отношении новых задач, связанных с наступательными действиями.

В слиянии военно-морских и военно-воздуш­ных сил, очевидно, кроются большие преимуще­ства, но прежде чем предпринимать конкретные шаги в направлении объединения каких-либо фун­кций названных видов вооруженных сил, этот во­прос необходимо самым тщательным образом изу­чить в соответствующих министерствах. Полное слияние военно-морских и военно-воздушных сил в настоящее время может оказаться не совсем пра­вильной мерой, но было бы ошибочным считать эту

идею неосуществимой и не заслуживающей внима­ния. Тем не менее, вряд ли вызывает сомнение тот факт, что сейчас имеются веские основания для объединения высших инстанций, разрабатываю­щих обе стратегии. Такое объединение могло бы дать более положительные результаты, чем практи­кующаяся сейчас координация двух узковедом­ственных точек зрения в комитете начальников штабов; оно должно охватить такие виды деятель­ности, как разведка, планирование, ведение и обес­печение боевых действий, использование техники и, может быть, даже финансирование.

Нас не может удовлетворить национальная стра­тегия, разработанная путем согласования узкове­домственных точек зрения Адмиралтейства и ми­нистерства ВВС на авианосную и аэродромную авиацию. Ясно, что национальная стратегия должна быть господином положения, а морская и воздуш­ная стратегии должны стать ее слугами.

Многие авторитеты испытывают значительные затруднения, пытаясь избавиться от ведомствен­ных соображений и подчинить свои суждения и опыт интересам национальной стратегии. Вероятно, стратегия на Средиземном море является ярчай­шим примером того, как можно слить в единое це­лое авианосную и аэродромную авиацию130, а также корабли, вооруженные ракетами, добившись тем самым не только максимальной экономии, но и максимальной эффективности. Деление функций авианосной и аэродромной авиации явно ведет к тому, что как сил, так и баз требуется больше, чем при их совместном существовании в рамках нацио­нальной стратегии. Более того, этот пример гово­рит о том, что наши вооруженные силы должны быть организованы на основе союзной стратегии, а

22 Глобальная стратегия

Глава

не на основе отдельных национальных стратегий Англии и Соединенных Штатов. Точно так же объективный подход к решению общих проблем, стоящих перед союзниками на Дальнем Востоке и Тихом океане, привел бы к значительному повы­шению эффективности и экономичности данной стратегии.

ГЛАВА

ВОЗДУШНАЯ СТРАТЕГИЯ

I

Рассматривая военную историю, не так-то легко воздать должное основоположникам стратегий во­енно-морского флота и сухопутных войск. Это объясняется тем, что современная стратегия воен­но-морского флота и стратегия сухопутных войск являются плодом многовекового развития. Что же касается военно-воздушных сил и их стратегии, то при их короткой истории, казалось бы, сравнитель­но легко отыскать людей, которые, если можно так выразиться, сформулировали основные положения воздушной стратегии. Однако здесь существует на­циональное соперничество.

Итальянские и некоторые американские энтузи­асты ВВС считают создателем воздушной страте­гии Дуэ131, который в своей книге «Господство в воздухе», впервые опубликованной в 1921 году, из­ложил основные положения воздушной стратегии, причем в большей своей части они используются на практике и в настоящее время. Однако некото­рые английские энтузиасты приписывают первона­чальное изложение принципов воздушной страте­гии маршалу королевских военно-воздушных сил виконту Тренчарду. Это слишком большая претен­зия, так как даже когда Тренчард стоял во главе са-

22*

Глава

мостоятельных ВВС в 1918 году, он предпочитал стратегии, предусматривающей нападение на тылы противника с воздуха, воздушную стратегию, пре­дусматривающую поддержку армии.

Почти не вызывает сомнений тот факт, что осно­воположником воздушной стратегии был генерал Смэтс (1917 год). Под влиянием воздушных нале­тов немцев на Лондон в июне и июле 1917 года Смэтс, вдохновленный генералом Геидерсоном, в августе 1917 года написал исторический меморан­дум. Этим документом были заложены основы бу­дущих королевских ВВС. В нем говорилось: «На­сколько можно предвидеть в настоящее время, ис­пользование ВВС как самостоятельного вида во­оруженных сил в будущих войнах не имеет преде­лов. И, возможно, недалек тот день, когда воздуш­ные операции, влекущие за собой опустошение тер­риторий противника и разрушение промышленных районов и населенных пунктов в широких масшта­бах, могут стать основными операциями войны, а такс устаревшие формы, как сухопутные и морские операции, могут стать второстепенными и подчи­ненными первым».

Королевские ВВС после первой мировой войны выделились в самостоятельный вид вооруженных сил, имея собственную своеобразную стратегию, и этим они обязаны своими руководителям того вре­мени и проницательности государственных деяте­лей, подобных Смэтсу. Это была не привилегия, данная новому роду войск, личный состав которого понес большие потери в войне, а признание того, что позднее колоссальная воздушная мощь приоб­ретет огромное влияние (и вторая мировая война подтвердила это). Воздушные силы как тактичес­кий придаток наших сухопутных сил были явно не-

воздушная стратегия

достаточны. Мы понимаем, что в воздухе нам пона­добится сила огромной ударной мощи, равная воз­душной мощи других европейских стран, если не превосходящая ее. Стратегия, учитывающая самые различные изменения, обусловленные появлением воздушной мощи, могла быть разработана только в том случае, если бы этот вид вооруженных сил за­думали и организовали с учетом стоявших перед ним огромных задач. К сожалению, и английское военное министерство и Адмиралтейство противи­лись созданию нового вида вооруженных сил, и это было следствием скорее врожденного консерватиз­ма, чем реальной оценки его возможностей. В сухо­путных войсках и военно-морском флоте они по-прежнему видели единственную силу, способную решить исход войны. Как отмечалось ранее, обе сто­роны в этом споре преувеличивали свои претензии в отношении эффективности или неэффективности стратегии ВВС. Вторая мировая война, которой было суждено научить нас столь многому, подтвер­дила правильность высказываний о необходимости использования ВВС для поддержки наземных и во­енно-морских сил, с одной стороны, и для проведе­ния стратегических бомбардировок — с другой.

В то время как армия и флот самостоятельно определили свою стратегию применительно к сво­им особенностям и отнюдь не в рамках националь­ной стратегии, военно-воздушные силы не смогли сделать этого, потому что возможности ВВС все еще не определены и находятся в стадии изучения. Дать такому молодому, но уже такому мощному виду вооруженных сил стратегию, рассчитанную на общенациональные и даже международные нуж­ды, — серьезное испытание мудрости политическо­го руководства Уайтхолла или Вашингтона.

Глава

(J t Й

мостоятельных ВВС в 1918 году, он предпочитал стратегии, предусматривающей нападение на тылы противника с воздуха, воздушную стратегию, пре­дусматривающую поддержку армии.

Почти не вызывает сомнений тот факт, что осно­воположником воздушной стратегии был генерал Смэтс (1917 год). Под влиянием воздушных нале­тов немцев на Лондон в июне и июле 1917 года Смэтс, вдохновленный генералом Геидерсоном, в августе 1917 года написал исторический меморан­дум. Этим документом были заложены основы бу­дущих королевских ВВС. В нем говорилось: «На­сколько можно предвидеть в настоящее время, ис­пользование ВВС как самостоятельного вида во­оруженных сил в будущих войнах не имеет преде­лов. И, возможно, недалек тот день, когда воздуш­ные операции, влекущие за собой опустошение тер­риторий противника и разрушение промышленных районов и населенных пунктов в широких масшта­бах, могут стать основными операциями войны, а такс устаревшие формы, как сухопутные и морские операции, могут стать второстепенными и подчи­ненными первым».

Королевские ВВС после первой мировой войны выделились в самостоятельный вид вооруженных сил, имея собственную своеобразную стратегию, и этим они обязаны своими руководителям того вре­мени и проницательности государственных деяте­лей, подобных Смэтсу. Это была не привилегия, данная новому роду войск, личный состав которого понес большие потери в войне, а признание того, что позднее колоссальная воздушная мощь приоб­ретет огромное влияние (и вторая мировая война подтвердила это). Воздушные силы как тактичес­кий придаток наших сухопутных сил были явно не-

Воэдушная стратегия

достаточны. Мы понимаем, что в воздухе нам пона­добится сила огромной ударной мощи, равная воз­душной мощи других европейских стран, если не превосходящая ее. Стратегия, учитывающая самые различные изменения, обусловленные появлением воздушной мощи, могла быть разработана только в том случае, если бы этот вид вооруженных сил за­думали и организовали с учетом стоявших перед ним огромных задач. К сожалению, и английское военное министерство и Адмиралтейство противи­лись созданию нового вида вооруженных сил, и это было следствием скорее врожденного консерватиз­ма, чем реальной оценки его возможностей. В сухо­путных войсках и военно-морском флоте они по-прежнему видели единственную силу, способную решить исход войны. Как отмечалось ранее, обе сто­роны в этом споре преувеличивали свои претензии в отношении эффективности или неэффективности стратегии ВВС. Вторая мировая война, которой было суждено научить нас столь многому, подтвер­дила правильность высказываний о необходимости использования ВВС для поддержки наземных и во­енно-морских сил, с одной стороны, и для проведе­ния стратегических бомбардировок — с другой.

В то время как армия и флот самостоятельно определили свою стратегию применительно к сво­им особенностям и отнюдь не в рамках националь­ной стратегии, военно-воздушные силы не смогли сделать этого, потому что возможности ВВС все еще не определены и находятся в стадии изучения. Дать такому молодому, но уже такому мощному виду вооруженных сил стратегию, рассчитанную на общенациональные и даже международные нуж­ды, — серьезное испытание мудрости политическо­го руководства Уайтхолла или Вашингтона.

Глава XIII

Если рассмотреть последствия войны в воздухе, окажется, что воздушные силы по сравнению с дву­мя другими более старыми видами вооруженных сил имеют другие функции и воздействуют на иные факторы, которые в свою очередь влияют на роль сухопутных и военно-морских сил. Вслед­ствие этого старое понятие о цели войны, заключа­ющееся в том, чтобы сломить волю противника к победе путем дезорганизации его вооруженных сил в бою, требует коренного пересмотра. Его необхо­димо заменить новым понятием, основанным на осознании действительной природы воздушной войны.

Впервые военно-воздушные силы были приме­нены в операциях, проводимых морскими и сухо­путными силами; их задача состояла в поддержке этих сил, а также в предотвращении или упрежде­нии операций сухопутных сил противника. Такая характерная черта военно-воздушных сил как гиб­кость, которая достигается высокой скоростью, дальностью действия, а также относительной неза­висимостью этих сил от естественных препятствий, имеет особо важное значение при оказании под­держки сухопутным и военно-морским силам. С ростом воздушных сил и их операции по поддер­жке морских и сухопутных сил превратились из основных во вспомогательные.

Однако новое место воздушной стратегии под­вергалось сомнению и оспаривалось. Вплоть до второй мировой войны очень немногие почтенные военные стратеги признавали, что воздушные силы могут выполнять какую-либо функцию, кро­ме оказания поддержки сухопутным и военно-морским силам. Они доказывали, что разгром су­хопутных войск и военно-морского флота против-

Воздушная стратегия

ника является предпосылкой победы, и воздушная стратегия, предусматривающая обход военно-воз­душными силами сухопутных войск и военно-морского флота противника по воздуху и нанесе­ние удара непосредственно по его тылу, была дис­кредитирована.

Во время первой мировой войны Адмиралтей­ство пополнило наши военно-морские силы авиа­носцами, но это было сделано для того, чтобы иметь самолеты для поддержки самих военно-морских сил, но не для использования их в целях выполне­ния самостоятельных задач. Мы уже видели, какая полемика разгорелась вокруг вопроса о достоин­ствах линкоров и авиации как основных компонен­тах морской мощи и вокруг вопроса о береговой артиллерии и авиации как основных компонентах береговой обороны. Лишь после окончания второй мировой войны руководителям двух более опыт­ных видов вооруженных сил стало ясно, что воз­душная стратегия может быть отличной от страте­гий армии и флота. Только тогда была признана са­мостоятельная роль военно-воздушных сил, то есть их способность наносить удары по военным и нево­енным объектам всех видов с больших расстояний и во всех направлениях от авиационных баз.

В Англии эта полемика и ведомственные пред­рассудки привели к тому, что на военно-воздуш­ные силы была возложена ответственность за обеспечение поддержки сухопутных войск, но тем не менее этот вид поддержки все еще остается на положении Золушки. Мы видели, что спор по по­воду сфер действия военно-морского флота и во­енно-воздушных сил в военно-морских кругах привел к крайне искусственному и неэкономично­му разделению обязанностей между Адмиралтей-

 

Глава XIII

 

ством и министерством авиации: в ведении пер­вого оказалась вся авианосная авиация, а в веде­нии второго — вся боевая авиация берегового ба зирования.

II

В случае тотальной войны воздушные силы со­юзных держав, служащие средством сдерживания в мирное время, окажутся идеальным оружием ве­дения такой войны, потому что чем эффективнее они как средство сдерживания, тем лучше они смо­гут выполнять свои боевые задачи. Трудной, край­не важной проблемой, которая должна быть изуче­на в мирное время, является проблема выбора групповых и одиночных объектов, против которых должны быть направлены стратегические бомбар­дировщики и баллистические ракеты.

Существуют две крупные категории систем объектов, которые необходимо поразить в началь­ных и решающих фазах тотальной войны. Этими объектами являются, во-первых, объекты, обеспе­чивающие победу, разрушение которых ведет пря­мо или косвенно к поражению противника, и, во-вторых, объекты, обеспечивающие безопасность, разрушение которых ослабит натиск противника и таким образом облегчит нанесение ударов нашими силами по его объектам первой категории. Уста­новление соответствия между нанесением по про­тивнику ударов, которых он не в состоянии выдер­жать, и обеспечением безопасности наших баз, с ко­торых наносятся эти удары, является одним из наи­более трудных стратегических решений: это есть соответствие между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы должны делать.

Воздушная стратегия

Чтобы принять решение, касающееся выбора си­стем объектов, необходимо всесторонне изучить эти объекты. Например, рассматривая объекты на территории России, необходимо знать все подроб­ности о системе расположения промышленных предприятий, рассредоточенных по всей ее терри­тории, благодаря чему там нет или почти нет жиз­ненно важных систем объектов; подробности о ред­кой и чрезвычайно уязвимой сети железных дорог, особенно в таких узловых пунктах, как Москва, Киев, Смоленск и Харьков; иметь сведения о спо­собности русских к маскировке и использованию подручных средств; знать подробности об особен­ностях политической власти, которая в мирное время сконцентрирована в Москве, и о децентрали­зации управления страной по отдельным краям и областям; подробности о числе баз стратегических бомбардировщиков, количестве бомбардировщи­ков; иметь подробные сведения об авиационной промышленности и об организации и мощи рус­ской системы противовоздушной обороны.

После начальных фаз войны, а возможно даже одновременно с ними стратегическая авиация мо­жет быть использована для поддержки военно-морских или сухопутных сил во время проведения ими военных операций или перед ними, что будет осуществляться либо путем нанесения прямых уда­ров по сухопутным и военно-морским силам про­тивника, либо путем изоляции их от помощи из­вне. Воздушная стратегия должна быть достаточно гибкой, чтобы в зависимости от обстановки можно было или атаковать обе категории объектов (объекты, обеспечивающие победу, и объекты, обеспечивающие безопасность) или поддерживать сухопутные и военно-морские силы.

Глава XIII

При сравнении стратегий Соединенного Коро­левства и России выясняется, какое важное значе-н-ие имеют географические факторы. В Англии на­блюдается большая концентрация жизненно важ­ных объектов, разрушение которых даже в ограни­ченном количестве было бы смертельным для страны. В то же время Соединенное Королевство, являясь довольно компактным, имеет возмож­ность прибегнуть к высокоэффективной обороне с помощью истребителей и управляемых снарядов. В противоположность этому промышленные пред­приятия России, расположенные к западу и восто­ку от Уральского хребта, разбросаны широко. В России не наблюдается такой высокой концент­рации жизненно важных объектов, как в Англии, поэтому любая противовоздушная оборона с по­мощью истребителей и управляемых снарядов представляет для России гораздо более сложную проблему.

Роль авиации в холодной и локальной войнах, где основные наступательные средства массового поражения обычно не применяются, в основном сводится к достижению превосходства в воздухе на театре военных действий и в прилегающих к нему районах в интересах сухопутных сил, к обес­печению воздушных перебросок, оказанию поддер­жки армии и к нападению на коммуникации и базы, обслуживающие войска противника. Совре­менные военно-воздушные силы не только сохра­нили, но и значительно развили свою способность выполнять две первые задачи, но, к сожалению, в настоящее время боевые самолеты стали менее пригодными для оказания поддержки. Такова цена прогресса в авиации, но дальнейшее развитие воен­ной техники уже нашло другие средства поддерж-

Воздушная стратегия

ки, такие, например, как тактическое атомное ору­жие и управляемые снаряды.

Новые виды оружия в громадной степени уве­личат важность основных задач авиации: с одной стороны, оружие массового поражения, бомбарди­ровщики дальнего действия и баллистические ра­кеты усилят роль сдерживающей и разрушитель­ной мощи наступления, с другой стороны, оборони­тельные управляемые снаряды поднимут на еще большую высоту защитную мощь обороны.

С тактической точки зрения, бомбардировоч­ной авиации будут необходимы самолеты, облада­ющие максимальной скоростью, максимальной дальностью действия и максимальным потолком. Эти повышенные летные данные означают, что са­молеты будут характеризоваться большей мощнос­тью и сложностью их оборудования. Их стоимость, следовательно, неизбежно возрастет. И действи­тельно, стоимость очередной серии наших бомбар­дировщиков уже настолько высока, что мы можем позволить себе иметь в строю лишь строго ограни­ченное число этих самолетов. Таким образом, по­скольку дело касается технических изменений, в будущем нашу бомбардировочную авиацию долж­ны составлять самолеты с высокими летными дан­ными, правда в меньшем количестве по сравнению с прошлым, когда применялось обычное оружие. К счастью, громадный рост ударной мощи авиации позволяет выполнять те или иные задачи с помо­щью значительно меньшего количества самолетов. Например, разрушения, причиненные взрывом од­ной примитивной атомной бомбы в Хиросиме, равны разрушениям, причиненным при налетах на Гамбург тысячами бомбардировщиков с обычными бомбами. Кроме того, меньшее число самолетов бу-

Глава

дет компенсироваться более точным бомбометани­ем, что, вероятно, будет достигаться путем приме­нения управляемых бомб. Необходимость повыше­ния летно-технических характеристик привела к разработке новых видов наступательного оружия, образцы которого в период прошлой войны — «Фау-1 и «Фау-2» — были весьма примитивными. Будущие беспилотные бомбардировщики и балли­стические ракеты станут важным дополнением к нашим бомбардировщикам и в свою очередь вызо­вут необходимость дальнейших радикальных изме­нений в структуре ударной авиации.

Независимо от того, будет ли наша бомбардиро­вочная авиация оснащена пилотируемыми самоле­тами или беспилотными средствами, все равно по­надобятся довольно значительные высокоэффек­тивные силы разведывательной авиации и авиации наведения, причем они скорее будут нужны при ис­пользовании беспилотных средств, чем пилотируе­мых самолетов. Опыт прошлой войны иллюстриру­ет это — ведь уже тогда в составе английского бом­бардировочного командования на каждые десять боевых бомбардировщиков приходился один раз­ведывательный самолет или самолет наведения. Те­перь же в связи с появлением ядерного оружия, об­ладающего колоссальной разрушительной силой, данное соотношение должно быть один к одному. Следует, однако, иметь в виду, что мы могли бы прибегнуть к ограниченному использованию разве­дывательной авиации лишь при осуществлении на­летов на крупные и хорошо известные объекты. Подразделения радиолокационной разведки и ра­диопомех, созданные при бомбардировочном ко­мандовании в период второй мировой войны с це­лью оказания содействия нашим бомбардировщи-

кам в борьбе со средствами ПВО противника, при­обретают первостепенное значение в связи с новыми техническими достижениями. Эти подразделения должны оказывать помощь нашим пилотируемым бомбардировщикам и, что еще важнее, нейтрализо­вать действия противника по перехвату наших бес­пилотных бомбардировщиков и управляемых сна­рядов дальнего действия класса «земля — земля».

С появлением новых боевых средств наша ис­требительная авиация также претерпит радикаль­ные изменения. Мы уже видели, что старая система постепенного выведения из строя бомбардировоч­ной авиации противника путем нанесения ему, ска­жем, 5—10 процентов потерь является непригодной в случае применения противником атомного или водородного оружия. Если мы хотим уцелеть в бу­дущей войне, необходимо, чтобы процент потерь противника в бомбардировщиках приближался к полному уничтожению. К счастью, развитие зенит­ных управляемых снарядов дает в этом отношении известную перспективу. Для борьбы с современны­ми бомбардировщиками, обладающими высокими летно-техническими характеристиками, потребу­ются сверхзвуковые истребители (пилотируемые или беспилотные) и управляемые снаряды; произ­водство и применение их обойдется дорого, и чис­ло их будет ограниченным. Поэтому названные оборонительные средства должны обладать боль­шой точностью и мощностью огня. В современных условиях ни один пулемет или пушка не являются достаточно эффективными по дальности стрельбы, меткости и поражающим возможностям. В связи с этим для вооружения истребителей понадобятся управляемые снаряды класса «воздух — воздух». Однако следует помнить, что управляемые снаряды

Глава XIII

П;.

класса «воздух - воздух», вероятно, в течение ближайших нескольких лет будут характеризо­ваться ограниченными возможностями примене­ния на больших и малых высотах, поэтому следует сделать все возможное для устранения этих недо­статков.

Управляемые снаряды класса «земля — воздух» как наиболее совершенная замена средней и тяже­лой, если не легкой, зенитной артиллерии суще­ственно повлияют на нашу современную истреби­тельную авиацию, вызвав появление множества новых тактических концепций. Новые виды ору­жия, обладая высокой поражающей способностью, будут иметь и свои недостатки; один из основных недостатков — высокая стоимость многочисленных центров, необходимых для их хранения. Чем мень­ше дальность полета управляемых снарядов, тем больше требуется центров с достаточным количе­ством снарядов, обеспечивающим отражение само­го крупного воздушного налета на объекты в преде­лах дальности их полета, И чем больше дальность полета управляемых снарядов, тем меньше потре­буется центров для их хранения; с возрастанием высоты полета снаряды и их аппаратура управле­ния усложняются и делаются дороже. Однако бо­лее выгодное по сравнению с другими великими державами географическое положение и размеры Соединенного Королевства, вероятно, благоприят­ствуют организации здесь обороны с помощью сна­рядов класса «земля — воздух».

С появлением новых видов оружия возникает новая проблема в области обороны, внушающая ве­личайшее беспокойство. По мере увеличения даль­ности и точности действия баллистической раке­ты, а также ее поражающих возможностей труд-

ность решения этой проблемы будет возрастать, по­тому что как бы ни была сложна оборона от совре­менных скоростных бомбардировщиков, оборона от баллистических ракет во много раз сложнее. В ближайшие годы самым эффективным методом противоракетной обороны будут, вероятно, налеты на системы объектов противника, которые обеспе­чивают их производство и запуск. Тем не менее, противоракетная оборона является крайне слож­ной проблемой, за разрешение которой наши уче­ные должны взяться со всей серьезностью. Для це­лей ПВО необходимы также эффективные сред­ства создания радиопомех, которые могли бы поме­шать противнику нарушить действия наших сил обороны и лишить его возможности использовать наши даже самые малосущественные средства обес­печения самолетовождения или бомбометания.

Современный истребитель и новый зенитный управляемый снаряд обусловят большие измене­ния в организации наших войск ПВО. Например, в Соединенном Королевстве со всей тщательностью должен быть продуман вопрос о том, будет ли ПВО состоять из двух отдельных компонентов — служ­бы самолетов-истребителей и службы управляе­мых снарядов класса «земля — воздух», причем обе службы окажутся в непосредственном подчинении командующего ПВО, или же каждый сектор дол­жен иметь комплекс этих средств ПВО. В любом случае сочетание нового вида оружия — управляе­мого снаряда с более старым — истребителем и уве­личение скорости выхода на цель при налете заста­вят нас изменить систему управления и оповеще­ния (организация которой вообще является труд­ным делом) с целью наладить взаимодействие тех элементов ПВО, которые должны обеспечивать уп-

Глава

равленпе боевыми средствами и осуществлять кон­троль за ними.

Стратегия обороны с помощью управляемых снарядов, очевидно, будет менее сложной по срав­нению со стратегией обороны с помощью истреби­телей. В будущей войне решающую роль сыграют дальность действия снаряда, высота его полета и система дальнего обнаружения. По-видимому, наи­более сложной проблемой, касающейся стратегии обороны с помощью управляемых снарядов, явля­ется технический прогресс; трудность состоит в оп­ределении таких характеристик боевых средств, которые позволят превзойти наступательные бое­вые средства противника, причем все это должно производиться без особых дополнительных затрат. В настоящее время считают, что чем больше даль­ность действия, тем выше минимальная эффектив­ная высота, ниже которой потребуются зенитные орудия или какой-либо другой вид оружия.

Конкретные проблемы стратегии состоят в при­нятии решения, где расположить центры управляе­мых снарядов и какой должна быть величина запа­сов. Центры управляемых снарядов с соответству­ющим запасом, сделанным в мирное время, будут, конечно, обходиться дорого, и они не будут мо­бильными, так что в течение некоторого времени в наших системах обороны управляемые снаряды, по всей вероятности, будут сочетаться с истребитель­ной авиацией, а это потребует искусного и твердо­го тактического руководства.

Стратегия боевого использования баллистичес­ких ракет обещает быть даже еще более простой, чем стратегия боевого использования оборонитель­ных управляемых снарядов. При условии надлежа­щей осведомленности об объекте, без помощи спе-

Воздушная стратегия