По мнению М.А. Бакунина, человек вступает в противоречие с общественными институтами, ограничивающими его свободу. Тем более это касается государства как аппарата чиновников, перерастающего в их бюрократическую корпорацию, подавляющую народ и существующую за счет его эксплуатации. Всякое государство, по Бакунину, явно или неявно закрепляет привилегии какого-нибудь меньшинства и порабощение большинства. Массы людей не понимают этого из-за своего невежества, не понимают своих подлинных интересов, заключающихся в устранении государства, которое их порабощает. На это и должен быть направлен их «справедливый бунт свободы».
По твердому убеждению Бакунина, ни одно государство не в состоянии удовлетворить потребности и интересы народа, дать ему свободу: ни конституционная монархия, ни буржуазная республика, ни государственный социализм. Он утверждал, что везде в Европе государство показало себя банкротом, т. е. оказалось неспособным осуществить те цели, которые провозглашало. Оно всегда выступало на стороне эксплуататорского меньшинства и потому при нем всегда останется нарушение справедливости.
Восприняв ряд социалистических идей французского анархиста Прудона, Бакунин развил их в своей теории социализма.
Согласно этой теории социализм как общественный строй должен быть основан на личной и коллективной свободе, на деятельности свободных ассоциаций. Не должно быть никакой правительственной регламентации деятельности людей и никакого покровительства со стороны государства. Все происходит в рамках коллективов промышленных, сельскохозяйственных, научных, творческих и иных ассоциаций. Отношения между всеми субъектами общества строятся на принципах федерализма, т. е. их свободного и равноправного союза.
Путь к новому анархическому строю виделся Бакунину через революционное восстание или бунт, которые, по его мнению, глубоко соответствуют революционному инстинкту народных масс и представляют собой «организованный взрыв того, что зовется революционными страстями».
М.А. Бакунин оказал существенное влияние на сознание революционеров разных направлений: «и на хождение в народ, и на бунтарство, и на социал-демократов большевиков». Многие из его последователей «восприняли лишь те или иные части его учения, соединив их с мотивами и началами других теорий». Влияние его учения распространилось далеко за пределы России и сохраняется в некоторых странах до сих пор.
Еще одно направление революционного народничества связано с именем Петра Никитича Ткачева (1844—1885). На формирование его политических взглядов оказали влияние разные мыслители, прежде всего русские революционные демократы Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов, Д.И. Писарев. В то же время он находился и под сильным влиянием идей французского революционера Л. Бланки, называл себя его учеником. Пытался учиться у Бланки «великому искусству заговора», относился к нему как к своему «признанному вождю». Ткачев проповедовал бланкистские идеи захвата государственной власти революционным меньшинством и установления диктатуры этого меньшинства.
Однако Ткачев не во всем следовал идеям Бланки. В отличие от него, придававшего решающее значение в развитии общества сознанию людей, Ткачев стоял на материалистических позициях и даже называл себя сторонником Маркса. Развитие политических явлений он рассматривал в их зависимости от Сложившихся в обществе экономических отношений, указывал на экономические предпосылки классовой борьбы, вскрывал в ней роль экономических интересов классов и других социальных групп. Данные интересы он характеризовал как «начало, своеобразно выражающееся в праве и политике». Писал, что «юридическая и политическая жизнь есть зеркало, в котором отражается экономический быт народа». В целом же политические воззрения Ткачева были непоследовательны и эклектичны, соединяли в себе представления и идеи разных учений.
Ткачев призывал к скорейшей социальной революции против «ничтожной кучки автократов», завладевших государственным аппаратом.
Основной движущей силой революции Ткачев считал русское крестьянство, которое в отличие от западного сохранило способность к революционным действиям и всегда готово к революции, ибо оно «не заражено еще тем буржуазным духом, который свойствен крестьянству западному». По его мнению, проникновению «буржуазного духа» в русское национальное самосознание мешало, в частности, то, что «у русского народа сохранился давно погибший на Западе общинный строй крестьянского землевладения». Ткачев утверждал, что русский народ является «коммунистом по инстинкту».
В конце XIX—начале XX в. в России наряду с идеями русского революционного народничества широкое распространение получило учение марксизма. Наибольшую роль в распространении марксизма в России сыграли труды Г.В. Плеханова и В.И Ленина, в которых, в частности, дан обстоятельный анализ теорий русского народничества.
Политические теории русского либерализма
Учениям русских революционных демократов, народников и марксистов активно противостояли теории представителей русского либерализма Б.Н. Чичерина, Н.М. Коркунова, Г.Ф. Шершеневича, Б.А. Кистяковского, В.М. Гессена, С.А. Котляревского, П.И. Новгородцева, И.А. Ильина и др.
Историк и философ Борис Николаевич Чичерин (1828—1904) в фундаментальных трудах «История политических учений» (пять томов), «Курс государственной науки», «О народном представительстве» и других представил свое понимание политики как науки и искусства, дал глубокое толкование исторического развития политической мысли, всесторонне обосновал свою концепцию государства, политических прав и свобод граждан. Он выступал против какой-либо мистики в философии и политологии и, по характеристике другого видного теоретика либерализма С.А. Котляревского, был «убежденным сторонником логицизма», т. е. логического обоснования тех или иных положений в науке. В толковании общественных явлений, прежде всего государства, Чичерин во многом придерживался философии Гегеля, в том числе гегелевской характеристики государства как высшей стадии развития человеческого общества.
Он истолковывал политику как науку о способах достижения государственных целей. Государство же определяется им как «союз народа, связанного законом в одно юридическое целое, управляемое верховной властью для общего блага». Чичерин обращает внимание на то, что государственный союз людей управляется верховной властью, а «власть есть воля, имеющая право повелевать». Вопреки анархистам, он утверждал, что при абсолютной свободе людей никакой их союз, тем более государство, существовать не может: «Человеческое общежитие основано на том, что общая сила заставляет каждого подчиняться общей воле».
В духе гегелевской философии Чичерин утверждает, что «цель государства состоит в развитии его идеи», которая заключается в достижении общего блага.
Чичерин считал, что подчинение граждан господствующей над ними государственной власти должно совершаться на основании закона. Иначе будет произвол, основанный на «праве силы». Закон, определяя права граждан, тем самым защищает их свободу — гражданскую и политическую. Вместе с тем закон определяет права и обязанности государственной власти, которая может повелевать только на основе «законного права». По сути, Чичериным глубоко обосновываются принципы существования правового государства. Его природа обосновывается ученым также и с патриотических позиций. По словам Чичерина, человек принадлежит к государству как к своему отечеству. «Каждому человеку отечество представляется вечной идеей, которой он обязан служить всем своим существом». Эта идея воплощается в государстве, которое выступает как «организованное отечество».
Основополагающую роль в концепции либерализма Чичерина играют положения, касающиеся гражданских и политических свобод и прав граждан. Он подчеркивает, что «свобода есть основное начало в понятии о гражданине» и что только свободной личности присваиваются права и обязанности. «Государство составляется из свободных лиц для общего блага, а не из рабов для пользы господина», — писал он.
Свобода трактуется Чичериным как отсутствие внешнего насилия и возможность действовать по своему усмотрению. Речь идет о внутренней свободе человека как свободе его воли, а также о его внешней свободе как свободе от внешнего принуждения со стороны кого бы то ни было. Внешняя свобода человека во многом обеспечивается правом, которое регламентирует, и охраняет ее. В данном случае имеются в виду свобода человека как гражданина государства, его гражданские свободы. Право же выступает как «взаимное ограничение свободы под общим законом».
Подобное понимание свободы легло в основу толкования Чичериным природы гражданского общества. Он писал, что гражданское общество «основано на свободной воле лиц; оно обнимает частные отношения граждан между собой», в основе этих отношений лежат «частные интересы». В то же время все граждане должны подчиняться законам государства в том, что касается их общих интересов. По мнению Чичерина, государство и церковь должны быть независимы друг от друга, «иначе совесть верующих будет подчинена внешней принудительной власти во имя государственной цели». А это противоречило бы существу самой церкви и было бы направлено против духовного мира верующих.
В политологических трудах Б.Н. Чичерина немало внимания уделяется различным формам государственного устройства, которые, по его мнению, определяются «строением верховной власти». Дается характеристика монархии, аристократии, демократии, а также смешанных форм государственного устройства: «Смешение аристократии с демократией мы можем назвать смешанной республикой, монархия может сочетаться с аристократией, с демократией или с обеими вместе. Все эти формы мы называем ограниченной монархией».
Дается характеристика и такой формы государственного устройства, как теократия, при которой религия господствует во всех сферах жизни общества. Весь порядок в государстве основывается на религиозном учении, обязательном как для правителей, так и для подчиненных. По мнению Чичерина, теократия составляет «одну из самых прочных государственных форм, ибо здесь свобода человека не становится в противоречие с учреждениями». Речь идет о религиозной свободе верующих людей. Анализ теократии как формы государства не потерял своей актуальности и в настоящее время.
В либеральной концепции Чичерина немало внимания уделяется демократии как «образу правления, в котором верховная власть принадлежит народу». Основанием демократии он считал свободу и связанное с нею социальное равенство, при этом подчеркивал, что «свобода должна подчиняться общему закону, иначе нет государства». Одно из наиболее уязвимых свойств демократии — «меньшинство безусловно подчиняется большинству». Но среди этого большинства далеко не все обладают «государственными способностями», в том числе соответствующим образованием, хотя и «являются представителями государственной воли». В результате при демократии «качество поглощается и подавляется количеством», происходит «полное подчинение образованных элементов общества необразованным». И Чичерин делает вывод: «демократия не может считаться конечной целью человеческого прогресса». Другое дело — ограниченная монархия. По мнению Чичерина, она представляет собой «сочетание монархического начала с аристократическим и демократическим». В ней «выражается полнота развития всех элементов государства и гармоническое их сочетание», «идея государства достигает здесь высшего развития». Чичерин отдает предпочтение конституционной монархии, при которой власть монарха ограничена конституцией как, основным законом государства. Он подчеркивает, что ограничения власти монарха вытекают из интересов не отдельных сословий, а всего народа как совокупного целого. «Здесь представительство не сословное, а народное; только здесь существует истинное представительное начало». В своих трудах Б.Н. Чичерин исследовал проблему народного представительства, анализировал его сущность, виды, историческое развитие представительных учреждений в Европе, условия народного представительства и т. д. По словам Чичерина, участие народа в представительных органах власти позволяет реально обеспечить многие его политические и гражданские права. В данном случае граждане прямо или через своих представителей участвуют в делах государства, в том числе «в управлении делами власти». Их политическая свобода проявляется в их праве участвовать в решении различных государственных проблем и тем самым осуществлять многие другие свои права. Любой из их представителей, участвуя в верховной власти, является в ней «законным заступником не только своих избирателей, но и всех граждан в совокупности», — писал Чичерин.
Особое значение он придавал защите интересов дворянского сословия, в том числе посредством политических и правовых институтов конституционной монархии. Чичерин высоко оценивал роль русского дворянства в истории России и считал, что оно достойно проявит себя также после отмены крепостного права, «сумеет исполнить свои новые задачи, не отделяясь от других сословий, а протянув им руку для общего дела».
Он активно защищал частную собственность на землю и другие средства производства, писал, что теории, утверждающие подчинение частной собственности государственной, «неизбежно влекут за собой полное подавление свободы, то есть уничтожение самого источника развития народов». Б.Н. Чичерин считал, что социальное неравенство между людьми неизбежно. К нему ведет и свобода личности: «При свободе выказывается все разнообразие человеческих сил, способностей, деятельности, отношений. Это разнообразие составляет полноту жизни человеческих обществ, первое условие их совершенствования».
Важно, однако, по мнению Чичерина, чтобы экономическое неравенство людей не исключало их политического равноправия. Вполне определенное отношение Чичерин выразил к общинному землевладению в России, которое, по его словам, «было плодом не свободной общины, а крепостной». Он резко критиковал славянофилов и других мыслителей, защищавших русскую общину. Будучи помещиком и идеологом русского дворянства, Чичерин защищал, естественно, не общинное, а частное землевладение. Он опасался «дилетантского радикализма», но был отзывчив к требованиям обновлений в общественной жизни. В его идеях и практической деятельности сочетались прогрессистские и охранительные начала.
Николай Михайлович Коркунов (1853—1904) — видный русский ученый в области государственного и международного права. Он определял государство как «общественный союз свободных людей с принудительно установленным мирным порядком». При этом подчеркивал, что право принуждения в данном союзе предоставляется только органам государства, которые и создают указанный порядок, добровольно признаваемый гражданами государства.
В духе современного ему позитивизма, бравшего за основу познания тех или иных явлений соответствующий опыт, Коркунов анализирует опыт существования различных государств и обосновывает приведенное выше определение государства и сущность «государственного властвования». Он обращает внимание на то, что исходящее от государства принуждение, как правило, не вызывает сопротивления граждан, поэтому проблемы решаются «без всякого насилия, которое при условии невмешательства государства было бы неизбежным».
Н.М. Коркунов характеризует государство еще и как особую форму человеческого общения, отличительной особенностью которого является принудительная власть. В работе «Русское государственное право» он рассматривает государство как «юридическое отношение», субъектом которого являются «личности, составляющие государство», а объектом — сама государственная власть, используемая субъектом для осуществления своих интересов.
Поскольку государство выступает как юридическое отношение, то содержание его деятельности определяется правовыми нормами. Эти нормы устанавливаются либо обычаем (обычное право), либо законом. Ученый отмечает, что устройство и деятельность современных государств почти всецело определяются законами. На первый план выходит конституция, или основной закон государства. В ней определяются основные права и обязанности граждан, а также принципы функционирования органов государственной власти — главы государства, представительных, исполнительных, судебных органов власти и т. д.
Так же в духе позитивизма решал проблемы политической жизни общества, в том числе государства, Габриель Феликсович Шершеневич (1863—1912). Подобно Г. Спенсеру, он сравнивает общество с организмом, элементы которого тесно связаны между собой. Указывает на рост данного организма, заключающийся в дифференциации элементов общества, в том числе в появлении новых политических институтов и в их интеграции в рамках целостной социальной системы.
Шершеневич определяет государство как «союз людей, осевших в известных границах и подчиненных одной власти». Он указывает на обозначенные в данном определении признаки государства: соединение людей; местность, занимаемая ими; власть, которой подчиняются люди, находящиеся в этой местности. Определяя общую задачу государства как «возможно большее благополучие возможно большего числа лиц», он повторяет известную утилитаристскую формулу И. Бентама. Характеризуя отдельные задачи государства, в том числе обеспечение безопасности граждан государства, их благосостояния и их прав, Шершеневич пишет: «Свою правовую задачу государство выполняет двояким образом устанавливает нормы права и охраняет их против нарушений. В первом случае действует законодательная власть, во втором — судебная».
При этом государство не должно вмешиваться в области нравственности, культуры и религии.
В работах Г.Ф. Шершеневича глубоко исследованы проблемы сущности и содержания политической власти, прежде всего государственной. Он следующим образом истолковывает ее основные признаки: она независима по отношению к другим государствам, в чем проявляется ее внешнеполитический суверенитет; она является высшей или верховной властью внутри страны; она не ограничена, т. е. нет иной власти, которая бы ограничивала государственную власть; она неделима, ибо двух высших властей не может быть.
С этих позиций Шершеневич отвергает теорию разделения властей: «Трех равных по силе властей (законодательной, исполнительной и судебной) существовать не может. Та, которая в действительности окажется более сильной, и будет настоящей властью, а остальные подчинятся ей поневоле. Законодательство, управление и суд — это не три власти, это только три формы проявления единой неделимой государственной власти, или, как выражаются, три функции власти».
Основные источники силы государства Шершеневич усматривает в весьма различных факторах, в том числе в деятельности государственных органов, прежде всего полиции и армии, в «божественном ореоле» государственной власти, т. е. в идее ее божественного происхождения, а также в создаваемом вокруг нее «правовом ореоле» — мнении, что ее деятельность целиком основана на праве. В духе позитивизма Конта и Спенсера Шершеневич исследовал исторический опыт народов, заключающийся, по его мнению, главным образом в развитии их сознания и закрепленный в их нравственных, политических, правовых и других традициях. Данные традиции также характеризуются им как источник силы государства.
Из всех известных форм государственного правления Шершеневич выделяет монархию — абсолютную и ограниченную, а также республику. Он указывает на такие формы республики, как: непосредственная демократия, при которой весь народ принимает участие в законодательстве (Древняя Греция и Древний Рим); представительная демократия, когда в законодательстве участвуют лишь выбранные народом представители; аристократическая республика (средневековая Венеция), когда у власти стоят особо привилегированные слои, выдающиеся своим происхождением или богатством; конституционная монархия, которая, по словам Шершеневича, больше напоминает республику, ибо законодательная власть — у парламента, а исполнительная — у правительства.
Несколько иначе истолковывал сущность государства и государственной власти известный российский ученый в области государства и права Богдан Александрович Кистяковский (1868—1920). Он писал, что государство есть правовая организация народа, обладающая во всей полноте своей собственной, самостоятельной и ни от кого не заимствованной властью.
Власть он характеризует как основной признак государства, говорит, что она «не только возникает в нем самом, но и поддерживается и ограничивается его собственными средствами».
Спрашивается, что это за «правовая организация народа», именуемая государством? Что вызывает ее к жизни и каким образом она появляется? Как возникает государственная власть, какие условия ее порождают, чем определяется ее характер? На эти вопросы трудно найти ответ в приведенных выше положениях, высказанных Б.А. Кистяковским. Государство предстает как некая таинственная сущность, порождающая из себя самой государственную власть — не вытекающую из условий общественной жизни данность. Это, по сути, неокантианский подход к толкованию государства, которого придерживался Кистяковский. Более научными и актуальными сегодня представляются его взгляды на роль и значение государства в жизни общества, в том числе в осуществлении интересов людей, их гражданских прав и свобод. Менее всего, пишет Кистяковский, это возможно в условиях абсолютной монархии. В ней «все сводится к властвованию, повиновению и требованию беспрекословного подчинения... преследуются только интересы власти и совершенно игнорируются интересы подданных и страны». Нередко абсолютная монархия имеет «характер полицейского государства». Иначе обстоят дела в «конституционном государстве». В нем власть приобретает правовой характер. Основной признак такого правового государства заключается в том, что «в нем власти положены известные границы», что она ограничена и подзаконна. По мнению Б.А. Кистяковского, современное конституционное государство является по преимуществу правовым, поскольку власть в нем осуществляется на основе правовых норм. Таким образом, господствуют не лица, а общие правила или правовые нормы. Лица, обладающие властью, подчинены этим нормам одинаково с лицами, не обладающими властью. Они являются исполнителями предписаний, заключающихся в этих нормах и правилах.
Разработка Б.А. Кистяковским концепции правового государства придает его научным трудам важное значение в решении многих проблем современной политологии.
Решение многих проблем правового государства предлагается также в трудах Владимира Матвеевича Гессена (1868—1920). Правовое государство, считал ученый, в своей деятельности, в том числе в осуществлении правительственных и судебных функций, «связано и ограничено правом», стоит под правом, а не вне его и не над ним. «Оно действует и осуществляет свои интересы в пределах им же самим создаваемого права».
В отличие от Шершеневича Гессен придавал серьезное значение разделению властей и высоко оценивал вклад Монтескье в разработку этой политической и правовой проблемы. Разделение властей он характеризует как важнейшую предпосылку существования правового государства, которое может функционировать только в условиях представительной формы правления. Он подчеркивает, что конституционное государство с развитой представительной формой правления по сути своей является правовым.
К правовому государству Гессен относил конституционную монархию, в которой законодательная власть осуществляется парламентом, а исполнительная — королем и его правительством. Другим типом правового государства он считал парламентскую республику — парламент осуществляет законодательную власть и утверждает правительство, которое формируется нередко по партийному принципу. И тот, и другой тип государства Гессен характеризует как конституционный, поскольку их устройство и функционирование целиком основаны на конституции — основном законе государства, а законы «не могут издаваться иначе, как с согласия народного представительства».
Основным признаком конституционного государства Гессен считал «участие народа или народного представительства в осуществлении государственной власти». Современно звучит его высказывание о том, что господство права в государственной жизни страны предполагает и требует осуществления «подзаконности правительственной власти»: «Наличие сверхзаконных полномочий у главы государства — права издания исключительных указов — противоречит существу правового государства».
Проблема правового государства всесторонне и глубоко разработана многими представителями русского либерализма. Большой вклад в ее решение внесли также А.С. Алексеев, П.И. Новгородцев, С.А. Котляревский, И.А. Ильин и другие ученые и общественные деятели.
Отметим фундаментальные труды Сергея Андреевича Котляревского (1873—1940) «Конституционное государство», «Власть и право. Проблема правового государства» и др. Котляревский резонно утверждал, что не всякое конституционное государство является правовым, ибо не всякая конституция обеспечивает полноправие граждан. Однако осуществление конституционного строя есть необходимая предпосылка появления правового государства. Первостепенное значение при этой! имеют «верховенство закона» в жизни общества и государства и «ответственность, связанная с актами государственного властвования». Немаловажное значение имеет и вывод ученого о том, что принципы правового государства должны действовать не только в области политики и права, а во всех сферах жизни общества, что они вполне совместимы «с разнообразными программами и идеалами социальной и культурной политики».
С.А. Котляревский глубоко разработал проблему соблюдения гражданских и политических прав и свобод человека в условиях конституционного и правового государства, в частности, таких прав, которые связаны со свободой совести, слова, печати, собраний, организаций, союзов, предпринимательской деятельности:
Каждый гражданин государства правомочен участвовать в политических собраниях, устраивать союзы, печатать статьи в газетах, как и заключать контракты, совершать коммерческие сделки и т.п.
Наполнены гуманистическим и подлинно демократическим смыслом его слова о том, что, обращаясь к отдельным правам индивидуума, мы естественно подходим к неприкосновенности личности. Это наиболее элементарное право, без которого не могут быть обеспечены никакие другие права.
Основополагающие теоретические проблемы правового государства решаются в работах известного юриста и философа Павла Ивановича Новгородцева (1866—1924). Он рассматривал исторический процесс и все его составляющие с точки зрения неокантианской философии. Это, в частности, означает, что все проявления человеческой культуры, в том числе государство и право, рассматривались им как воплощение в практической деятельности людей некоего «абсолютного идеала», который не есть продукт духовной деятельности людей, а дан им свыше, носит надисторический характер. По словам Новгородцева, этот идеал находится не в ряду общественных процессов, а «над ним». Он прямо заявлял, что излагаемые им воззрения утверждают «сверхисторическую природу абсолютного идеала». Данный идеал в реальной общественной жизни осуществляется «лишь отчасти, лишь относительно» и выражает «требования вечного совершенствования», он выступает «в качестве движущего мотива человеческой жизни».
Правовое государство характеризуется П.И. Новгородцевым как воплощение указанного идеала в политической жизни общества. По мнению ученого, оно олицетворяет собой высшую справедливость в регулировании отношений между людьми и утверждает подлинную свободу личности. «Принцип личности», ее право «на индивидуальное творчество и проявление» лежат в основе существования правового государства.
Острой критике подвергает Новгородцев марксистскую «классовую теорию государства», согласно которой государство возникает в результате непримиримой борьбы классов за политическую власть и выступает как орган подавления одного класса другим. Он утверждает, что «государство не есть только классовое господство», что оно скорее выступает как «публично-правовое регулирование частной и общественной жизни» и что в своей деятельности оно неизменно вдохновляется идеями социальной справедливости. Правовое государство исходит из «чистой идеи права», на основе которой вырабатываются общие для всех граждан правовые начала, имеющие «сверхклассовый и, следовательно, общечеловеческий и общегражданский характер».
Особое значение П.И. Новгородцев придавал развитию в обществе демократических институтов, которые должны эффективно защищать интересы и права каждой личности. Он разделял понимание демократии как «формы государства, в которой верховенство принадлежит общей воле народа». Поскольку же в качестве общего идеала все более принимается идеал правового государства, то и демократию следует рассматривать «как одну из форм правового государства».
По мнению П.И. Новгородцева, подобный подход опровергает взгляды западных и российских марксистов о классовой природе государства, особенно правового демократического государства. В борьбе с «марксистским социализмом» он видел одну из главных задач русского либерализма и считал необходимым «отделить нравственные предпосылки социализма от ядовитых последствий его революционного утопизма». Что касается уважения человеческой личности, ее прав и свобод, то, по утверждению П.И. Новгородцева, это «есть начало либеральное, а не социалистическое». В социалистических же учениях «эта основа не развивается, а затемняется».
Большой вклад в развитие политологии внес выдающийся русский мыслитель Иван Александрович Ильин (1882—1954). Он исследовал широкий круг вопросов, касающихся государства и права, свободы личности, ее национального, политического и правового сознания и т. д. Его политические взгляды нередко характеризуются как монархические, консервативные. Для этого есть основания. В то же время он высказал ряд идей собственно либерального свойства, которые по своему содержанию и социальной направленности вполне укладываются в рамки русского либерализма.