III. Концентрация бизнеса, но не предприятий

1. В этих рамках протекает также концентрация промышленного производства. Здесь доминирует единое мнение о том, что именно образование крупных монополистических и олигополистических властных группировок противодействует осуществлению конкурен­ции во многих странах и на многочисленных рынках. Однако по поводу характера этой концентрации зачастую существуют непра­вильные представления. Полагают, что техника способствует тому, что производство концентрируется лишь на немногих заводах. А эти гигантские заводы, уничтожающие всех менее крупных конку­рентов, являются монополистами. Это абсолютно искаженная кар­тина действительности, которую необходимо исправить.

Разумеется, размеры домен, сталепрокатных и машиностроитель­ных заводов, а также предприятий других отраслей промышленности существенно увеличились. И действительно, импульс такому процес­су дало развитие техники. Но не в этом суть концентрации промыш­ленного производства. Экономическая власть отдельно взятого до­менного производства или отдельно взятой прядильной фабрики са­ма по себе невелика, даже если речь идет о крупных предприятиях. В сравнении с сильно расширившимися рынками на них приходится лишь незначительная часть предложения. То же самое можно сказать также об обувной фабрике или об электростанции.

Характерным для процесса концентрации является скорее то, что многие заводы оказываются под единым руководством. Например, многие фабрики, осуществляющие производство искусственного шелка, находящегося под началом одного правления концерна, или ясе сконцентрированные по вертикали угольные шахты, сталепрокат­ные или машиностроительные заводы и т.д., также находящиеся под единым руководством. «Дженерал моторс», «Форд», «И.Г.Фарбениндустри» или «Ферайнигте штальверке» владели либо владеют сотнями заводов. Часто мелкие и средние предприятия имеют не­сколько небольших заводов. К примеру, машиностроительный завод средних размеров является владельцем литейного цеха и завода по производству шпунта. То, что наблюдается здесь в малом, в концерне существует в больших масштабах. Или в результате образования кар­теля происходит объединение нескольких фирм, каждая из которых в свою очередь обладает несколькими заводами. Отдельно взятая угольная шахта является одним из многих предприятий фирмы К, а сама фирма К — одним из членов угольного синдиката. В городе G расположена фармацевтическая фабрика средних размеров, на кото­рой занято 200 рабочих. Она принадлежит концерну, владеющему к тому же еще десятью химическими заводами и являющемуся членом различных картелей. Это и есть фактическая концентрация. Маркс же представлял себе, что одна гигантская фармацевтическая фабрика изготавливает товары для всего рынка.

Решающее значение имеет не увеличение размеров отдельных промышленных предприятий, которое происходило и происходит в ходе технического развития, а обладание немногочисленными от­дельными предприятиями многими заводами. «Поскольку истинной причиной концентрации является не «завод» (как производство. — Прим. пер.), а предприятие (производное от понятия «предпринима­тельство». — Прим. пер.) и связи последнего, было бы ошибочно отождествлять проблему концентрации хотя бы в общих чертах с воп­росом растущих размеров завода. Поэтому исследования, имеющие Целью объяснить проблему, сводя ее к «оптимальной величине» заво­да, затрагивают лишь край проблемы концентрации»1.

2. Разумеется, есть исключения, которые, однако, нельзя пере­оценивать. В определенных отраслях промышленности размеры за­водов, оснащенных оптимальной с экономической точки зрения техникой, таковы, что продукции только одного-единственного за­вода достаточно для того, чтобы оптимально снабжать рынок това­ром. В подобных случаях многие заводы не смогли бы осуществ­лять сбыт товаров по ценам, покрывающим издержки. Скажем, го­родской трамвай или завод по производству бутылок. В таких условиях развитие технических знаний обретает такие черты, что при правильном экономическом расчете могут возни­кать монополии или олигополии, если, например, будет отсутство­вать конкуренция взаимозаменяемых товаров. Как раз история же­лезной дороги, которая прежде рассматривалась как убедительный пример монопольной тенденции технического развития, позволяет увидеть, в какой степени техника, создавшая автомобиль и самолет, одновременно решающим образом способствовала утрате железной дорогой своей монопольной позиции.

3. Как правило, промышленная концентрация заключается, та­ким образом, в объединении многих заводов под единым руководст­вом. Но не может ли эта концентрация быть обусловленной разви­тием техники?

В качестве довода допустимо выставить следующее: часто более крупные заводы, работающие с использованием новых технологий, просто уничтожают мелкие фирмы, применяющие старую технику, или создают угрозу их существованию. Значительная часть ремес­ленного производства вытеснена из производственного процесса, например часть текстильного ремесленного производства или муко­мольного дела, а угроза существованию многих мелких заводов по производству извести возникла со стороны крупных предприятий, равно как и угроза существованию многочисленных устаревших фабрик, производящих уксус, со стороны новых фабрик, которые благодаря производству в крупных масштабах могли выпускать бо­лее дешевую продукцию. Разве тем самым не подготавливается бла­гоприятная почва для процесса концентрации?

Такие ситуации часто наблюдались прежде и наблюдаются сей­час. Они порождают серьезные политико-социальные проблемы. Ведь возникает вопрос: каким образом рабочие устаревших заводов могут быть вновь быстро вовлечены в производственный процесс? Действительно, здесь также происходит определенная частичная концентрация. Вместо десятков или сотен фирм, каждая из кото­рых имеет собственные заводы, продукцию выпускает отныне один-единственный завод. До этого момента современная техника на са­мом деле способствует концентрации. Но этот более крупный завод нового типа, например ткацкая фабрика, которая исключает из производства сотни мелких ремесленных ткацких фабрик во всей округе, в большинстве случаев вступает теперь в конкуренцию с другими новыми ткацкими фабриками. История ряда отраслей про­мышленности XIX и XX вв. свидетельствует о том, что крах мелких и средних фирм, связанный с внедрением крупного оборудования, вовсе не означает затухания конкуренции, поскольку она вновь и вновь прокладывает себе путь благодаря расширению рынков и процессу взаимозаменяемости продуктов. В остальном же, как из­вестно, развитие новой техники, скажем применение в процессе электрификации малогабаритных электромоторов, во многих отрас­лях промышленности создавало благоприятные с точки зрения уменьшения затрат условия существования как раз для мелких и средних фирм.

Современная техника, по-видимому, дает импульс к концентра­ции еще и другим образом. Строительство современных домен, про­катных цехов или заводов по производству азота требует столь крупных капиталовложений, что производство концентрируется лишь в рамках немногих предприятий. Поэтому появление новых конкурентов осложняется трудностями привлечения необходимых капиталов. В силу этого в таких отраслях промышленности прояв­ляется тенденция к формированию олигополии и они из-за сущест­вования неравновесных олигополистических рынков оказываются предрасположенными к образованию картелей. В этом смысле тех­ника фактически проявляет себя как фактор, способствующий кон­центрации. Но и здесь она порождает обратные результаты и со­всем не обязательно приводит к образованию монополий. С разви­тием техники на всех этих рынках обостряется международная кон­куренция, если этому не препятствует экономическая политика. Одновременно и здесь благодаря современной технике, как прави­ло, дает о себе знать конкуренция взаимозаменяемых товаров. На­пример, конкуренцию доменным печам составляет мартеновский процесс, а с добычей азота из воздуха соперничают получение азота из производных угля, а также совершенствование горнотехниче­ских методов добычи селитры. И все же эта постоянно пробиваю­щая себе путь тенденция к конкуренции, вновь и вновь порождае­мая современной техникой, часто, как и в этих случаях, прерывает­ся образованием картелей.

Еще один пример из области морского судоходства. Применение современной техники судостроения привело к строительству именно в линейном судоходстве судов и судового оборудования, размеры ко­торых сильно увеличились, что требовало значительных капитало­вложений, побуждало создавать крупные предприятия, а также объ­единяться прежде самостоятельные судовые компании. Но одновре­менно техника оказывала и прямо противоположное воздействие. Ус­корение и удешевление сухопутного и речного транспорта, ставшие возможными благодаря новой технике, обострили конкуренцию меж­ду портами, например портами стран Северо-Западной Европы, и прежней локальной изоляции прилегающих территорий и отдельных портов был положен конец. Однако эта нараставшая конкуренция была оттеснена на задний план, или с ней было окончательно покон­чено в результате образования союзов и объединений в морском судо­ходстве. Конкуренция, спровоцированная развитием техники, по­давлялась организационными мерами.

В результате появления новой техники земной шар стал по­крываться крупными фабриками, железными и шоссейными доро­гами, большими городами. Заводы и фабрики прошлого кажутся нам очень маленькими в сравнении с теми предприятиями, кото­рые мы видим сегодня. Все это породило мысль о том, что тех­ника способствовала концентрации производства. Однако оказы­вается, что данный процесс не был и не является столь простым.

Промышленная концентрация последнего столетия была вызвана комплексом причин. Стремление к власти, тяга к образованию монополий, экономическая и правовая политика способствовали концентрации или благоприятствовали ей. Она стала итогом об­щеисторического развития. В рамках этой всеобщей истории опре­деленное влияние оказывала и современная техника. Но это от­нюдь не означало, что концерны и синдикаты неизбежно выраста­ли из технического аппарата.