В кафе я приехала уже на все готовое: девчонки расстарались. От меня же требовалось только привести себя в порядок после трудового дня и появиться вовремя.
Праздновать было решено женской компанией. Официальный предлог: как давно мы не собирались девочками. Неофициальный — девчонки решили проявить солидарность к моему разрыву с Костей и оставить своих благоверных дома. Я не возражала и приняла их игру. Девочками так девочками. Не думаю, что у меня случилась бы моральная травма при виде Ксюшиного Володи или Машиного Саши, но их отсутствие меня точно не расстроило.
Встретились радостно — и правда давно не виделись. Вездесущая Ксюша только попыталась разузнать, почему Костя получил отставку, но я отшутилась. Не то чтобы мне было стыдно, что он наставил мне рога, но мама всегда учила меня не выносить сор из избы, и я решила не распространяться на эту тему.
— Надо тебе нового искать и срочно! — авторитетно заявила Ксю, которая терпеть не могла, когда у нее был парень, а у кого-то из ее подруг — нет. Сама же она меняла пассию за пассией, как перчатки, в поисках одной ей известного идеала. То, что Володька продержался в звании молодого человека Ксении Великой (это не прозвище, это фамилия) несколько месяцев, было уже само себе из ряда вон выходящим.
— Найду! — бодро ответила я, не став вдаваться в подробности своего сегодняшнего мироощущения. На самом деле, мне пока хотелось просто пожить для себя в тишине и спокойствии, а только потом пускаться во все тяжкие, ну то есть в поиски спутника жизни.
Нас было четверо, дружили со школы, все знали друг друга более чем хорошо, а потому я чувствовала себя совершенно комфортно и расслабленно.
|
|
Знать друг друга — это еще и уметь прощать слабости. После тирады Ксюши на тему: «Мужчина не охотник, мужчина — дичь», наступил черед Алины, недавно вернувшейся из очередного путешествия. Про Париж я еще слушала с интересом, но при переходе на Тайланд и слонов, честно говоря, заскучала. Но перебивать было бы невежливо. Я заметила, что Ксю тайком от рассказчицы красноречиво закатила глаза, но тоже терпеливо ждала окончания истории. Хотя мы все прекрасно знали, что до показа доброй сотни фотографий в телефоне с подробными комментариями, Алинка не уймется.
Поставив локти на стол и держа бокал с шампанским обеими руками, я оглядывала зал. Публика собралась разная. Это кафе было вообще на редкость демократичным. Эдакий маленький ресторанчик, в котором можно было встретить и молодежь в джинсах, и дам в вечерних платьях.
Я неспешно разглядывала посетителей, зал, картины на стенах, ни на чем особо не фокусируя внимания, поэтому не сразу заметила ЕГО.
Молодой мужчина, белоснежная рубашка, костюм с иголочки, идеально сидящий на подтянутой фигуре, дорогое драповое пальто. Нет, правда, на моем месте мог бы оказаться любой! Ну, кому бы в голову пришло, что парень, представший передо мной в растянутом свитере и застиранных джинсах, а затем бродящий по моей квартире в одеяле и одалживающий мое полотенце, может выглядеть… так!
Моя челюсть, мягко говоря, отвалилась. Ксюша заметила эту метаморфозу и даже помахала ладошкой перед моим носом, чтобы привлечь внимание.
Молодой человек повесил пальто на вешалку и без заминки, будто точно знал, куда идти, подошел к нам.
|
|
— Алекс? — мой голос прозвучал как-то жалобно.
А в голове пронеслись сразу же тысяча мыслей. Кто он? Что ему от меня надо? Почему его разыскивают, и кто?
Алекс же остановился прямо передо мной и протянул букет оранжевых гербер. И как только узнал? Попробуй угадай, что девушка любит эти цветы, а не пресловутые розы или, скажем, лилии?
— Кира, с днем рождения, — голос теплый, будто поздравляет не постороннего человека, а кого-то хорошо знакомого, даже близкого.
— Спасибо, — это все, на что меня хватило.
Ксюша тихонько зааплодировала и тайком показала мне под столом большой палец. Ну вот, подумала невесть что, потом еще разубеждать полчаса.
— Что ты здесь делаешь? — прошипела я, приходя в себя. Слова «тебя не приглашали» повисли в воздухе, но я надеялась, что он и так понял, что хочу сказать.
Понял или нет, кто его знает, но сделал вид, что нет, это точно.
— Заскочил поздравить и еще раз поблагодарить.
— Благодарил уже, — невежливо ответила я, про себя повторяя, как мантру, что мне не нужны неприятности, и лучше бы ему убраться восвояси.
Может быть, он бы обиделся и ушел, но тут вмешалась вездесущая Ксюша.
— И чего смущаемся? Грубим? — влезла она. — Давно пора разбавить нашу теплую компанию мужским обществом, — подруга протянула ручку, — Ксения, очень приятно.
— Алексей, — без заминки ответил незваный гость. Протянутую руку пожал.
Мои глаза мстительно сузились. Сейчас так Алексей, а то Алекс, не привыкать в разных странах… Тьфу ты…
— Алексей, вы к нам, конечно же, присоединитесь? — поддержала Ксюшу Маша.
Сговорились они, что ли? Подруги, называется.
|
|
Я, разумеется, как виновница торжества могла встать в позу и потребовать наглеца идти своей дорогой, но устраивать сцены не в моих правилах. Лучший способ разрешить конфликт — избежать его.
— Конечно, если Кира не против, — тем временем отозвался Алекс.
— Конечно, — эхом отозвалась я, прокручивая в голове варианты, как бы избавиться от него вежливо и не вызвав подозрение подруг.
Ксюша даже пересела на соседнее место, освобождая стул возле меня. Помощница, блин.
Тут Алинка снова начала показ тайских фото, и мне удалось урвать несколько минут без вездесущей опеки «свахи» Великой.
— Что ты здесь делаешь? — прошипела я, фальшиво улыбаясь и склоняясь к Алексу, будто хочу шепнуть что-то сокровенное.
В ответ — безупречная улыбка.
— Я же сказал: поздравить.
Ну-ну, поздравить. Во-первых, откуда он вообще узнал, когда у меня день рождения. А во-вторых, как нашел? И откуда он, черт возьми, прознал про герберы?!
— Это не китайское кафе, — зашипела я, — тут нет палочек для лапши. Так что, будь добр, не вешай мне ее на уши.
— Ты всегда так витиевато выражаешься? — прищурился Алекс. Кажется, он чувствовал себя совершенно расслабленно. Да что за тип такой — везде ему как дома?
— Нет, — мой тон и не думал становиться добрее, — только когда зла.
— И почему ты злишься? — в серых глазах недоумение, только нипочем не поверю, что искреннее.
— Ты меня преследуешь.
На этот раз он сделался серьезным, покачал головой.
— Нет. Просто беспокоюсь.
— Со мной все хорошо.
Алекс поджал губы, внимательно глядя на меня, будто пытаясь прочесть что-то между строк. Потом вдруг улыбнулся и громко, чтобы все за столом слышали, предложил:
— Потанцуем?
А что? Отличный способ поговорить без «лишних ушей».
— С удовольствием, — согласилась я, стараясь не замечать, как Ксюша корчит мне одобрительные гримасы.
В зале играла медленная музыка, несколько пар уже выбрались танцевать. Так что мы не были исключением. Он взял мою ладонь в свою, вторая рука легла мне на талию. Должна признать, ничего лишнего Алекс себе не позволил, вел себя вообще настолько идеально, что мне пуще прежнего захотелось сбежать. Да и танцевал на самом деле хорошо.
— Меня искали? — спросил Алекс, и на его лице и в глазах уже не было ни капли беспечности, которую он демонстрировал за столом.
Первым моим порывом было соврать, уж не знаю почему. Сказать, что никому он даром не сдался, и мне подавно. Но язык не повернулся.
— Да, сегодня.
— Кто?
— Представился капитаном Селезневым.
— Как выглядел?
— Нос крючком, кожаный плащ.
— Понятно.
Алекс крутанул меня, перехватил руку. И мне пришлось подождать, пока по закону танца снова окажусь достаточно близко, чтобы продолжить разговор.
— Зато мне ничего не понятно, — сказала я, улучив момент. — Это ненастоящий следователь?
Алекс улыбнулся краем губ.
— Если я скажу, что нет, ты поверишь?
Действительно, с какой стати мне ему верить? Может, он на самом деле преступник в бегах?
— Поверю, — словно со стороны услышала я свой голос.
— Тогда нет, он не полицейский.
— Тот, кто тебя ранил? — не унималась я.
— Один из.
Танец кончился, музыка сменилась, но я не позволила увести себя к столику. Я должна была узнать еще кое-что.
— Кто ты такой, кто эти люди? — спросила напрямик.
— Чем меньше ты знаешь, тем в большей безопасности находишься, — последовал незамедлительный ответ.
Меньше знаешь — крепче спишь. Это я и без него знала. Но что-то сильно сомневалась, что смогу теперь спать спокойно.
— А сейчас я в безопасности?
Я была уверена, что Алекс сейчас снова улыбнется и заверит, что бояться нечего, но он остался серьезен.
— Нет.
Мои глаза округлились.
— Что значит: нет?!
— У тебя дома никого не было?
— Нет, — на автомате ответила я, а потом вспомнила о покрывале и безжизненно добавила: — Не знаю.
— Тебе нужно уехать, — сказал он.
— Что? — нет, я не глухая, но большего бреда я не слышала. Заявляется парень, которого я видела один раз в жизни, и считает, что имеет какое-то моральное право указывать мне, что делать.
— Уезжай, возьми отпуск, отдохни. Когда вернешься, все само собой уладится. К тому же, ты давно не была в отпуске.
— Откуда ты знаешь? — возмутилась я. Герберы, потом это, у него что, на меня досье?
— Вид у тебя усталый, — неудачно пошутил Алекс.
— Очень приятно, — обиделась я, — имениннице обычно говорят, что она прекрасна, а не то, что у нее замученный вид.
— Ты прекрасна, — послушно исправился он. Ну-ну, спасибочки.
Бог ты мой, во что же я вляпалась?
— Я потому и пришел сегодня, — Алекс снова сделался серьезным, — никто из твоих подруг ничего не заподозрит. Решат, что ты уехала с новым поклонником.
— Все просчитал, да? — мой голос снова стал напоминать шипение. Как у него все ловко и складно получается. Распланировал мою жизнь на год вперед!
— Я не шучу, — Алекс крепче сжал мою руку, — ты в опасности, — на этот раз я не перебивала. — Эти люди думают, что я или спрятал кое-что у тебя в квартире в ту ночь или поделился с тобой информацией о месте нахождения этой вещи.
Я напряглась, он не мог не почувствовать.
— А ты спрятал?
— Нет, — почему-то я ему сразу поверила, — я никогда бы не подверг опасности человека, спасшего мне жизнь.
Я опустила глаза. Что ж, и на том спасибо. Только как убедить «этих людей», что у меня нет, того, что они ищут? А что, кстати, они ищут? Нет, не надо мне этого знать, пусть сами разбираются.
— Ты уедешь?
Уеду ли? Черт, а ведь я на самом деле с удовольствием бы уехала. Одна, просто отдохнуть, развеяться, забыться. Отдать Ксюше Нафаньку на пару недель… Звучало так маняще.
Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Уеду, — ответила серьезно. — Если ответишь на один вопрос.
— Задавай.
— Это ты вылечил моего кота?
Долгий миг глаза в глаза и короткий ответ:
— Да.
Я кивнула.
— Значит, уеду, — я была больше склонна поверить человеку, спасшему Нафаню от верной смерти, чем какому-то типу в кожаном пальто. И плевать я хотела на то, как он умудрился исцелить зверька одним прикосновением. Как мы уже выяснили: меньше знаешь — крепче спишь.
А когда мы вернулись к столику, с нами одновременно к нему подошел Костя с букетом алых роз в вытянутой руке. Мне захотелось закатить глаза. Во-первых, розы — блин, ненавижу! Во-вторых, Костя — век бы не видела.
— Кира? — мой бывший растерянно уставился на Алекса.
— Что ты здесь делаешь? — на этот раз я не пыталась вести себя вежливо даже на глазах подруг.
— Я… — смешался Костя, — я думал…
Он не договорил. Выпучил глаза и стал ловить ртом воздух, как карась, когда руки стоящего за моей спиной Алекса по-хозяйски легли мне на талию. Видит бог, в другой ситуации получил бы Алекс у меня за это по морде, но сейчас его жест стал моим спасательным кругом — только так можно было отвадить настырного Костю.
— Ах, так, да? — лицо бывшего приобрело красноватый оттенок. — Ах, ты так?!
Алекс же подарил ему кривую насмешливую улыбку.
— У вас какие-то проблемы, молодой человек?
Костя покраснел еще сильнее. Букет в его руках опустился. Он развернулся на каблуках и гордо зашагал к выходу, неся цветы уже не как жезл, а как веник.
Стоило Косте отойти, Алекс тут же убрал от меня руки.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В полном, — соврала я.
ГЛАВА 3
Стоит ли говорить, что вечер закончился скверно? Я нервничала. К счастью, мое состояние и пропавшее настроение удалось списать на визит Кости, и не пришлось никому ничего объяснять.
Наши посиделки как-то быстро свернулись, и все отправились по домам. Алекс, по-прежнему, ведущий себя идеально до рези в глазах, проводил меня до такси.
— Удачи, — пожелал он на прощание, — и мне жаль, что я так вторгся в твою жизнь.
— Все, что ни делается, все к лучшему, — философски изрекла я. Все-таки я была ему безумно благодарно за то, как он уел Костика. — Тебе тоже удачи, — пожелала и решительно захлопнула дверцу такси.
Спала плохо, но не из страха, что загадочные «они» ворвутся в мою квартиру, а скорее от волнения, что собралась так спонтанно уехать. Я вообще человек не слишком импульсивный, люблю все обдумать, спланировать, а только потом делать. И сейчас мое решение бросить все и укатить куда глаза глядят, было настолько мне не свойственно, что добавляло в кровь адреналина и приносило неожиданную радость.
Я даже решила не планировать, куда именно полечу. Загранпаспорт у меня есть, английским владею свободно, так что не пропаду. Приеду в аэропорт и возьму билет на ближайший рейс в любую безвизовую страну, да хоть в тот же Тайланд, о котором Алина все уши давеча прожужжала. Тоже буду показывать всем фото слонов и крокодилов… А что? Почему бы и нет?
«Выбить» у директора отпуск оказалось вообще на удивление просто. Синяки под глазами после бессонной ночи я замазывать поленилось, а потому шеф легко поверил в отговорку: «Устала, хочу отдохнуть» и щедро пожаловал мне две недели вдали от работы. Хватит ли мне две недели, чтобы таинственные враги Алекса забыли о моем существовании, я не знала, но нужно начинать с малого.
Вещи собирала недолго, покидала самое необходимое в спортивную сумку, оставшуюся после моей очередной попытки посещать спортзал, а в остальном решила путешествовать налегке. Денег на счету достаточно, так что, как понадобится, что-нибудь себе прикуплю.
Настроение все улучшалось, и к обеду я уже не думала ни о вчерашнем вечере, ни о причинах моего бегства. Да какое, к черту, бегство? У меня отпуск! Долгожданный и, между прочим, заслуженный.
Осталось только пристроить Нафаньку.
Пришлось выдержать бой с когтистым другом, прежде чем удалось засунуть его в переноску. Видимо, данное средство передвижения у него стойко ассоциировалось с посещением клиники, а потому он ни в какую не хотел туда залезать.
Ксюше позвонила уже из машины, загадочно сообщив, что у меня для нее сюрприз, и, довольная, покатила к подруге. С Ксю мы всегда были близки, могли не видеться месяцами, но регулярно созванивались, а встречи были радостными и искренними.
Увидев меня на пороге с «котовозкой» в руках, Великая подруга только присвистнула и все поняла без слов.
— Не верю своим глазам! — выпалила она, расплываясь в широченной улыбке. — Куда едете?!
Множественное число глагола ясно дало понять, что Алекс все правильно рассчитал: Ксюша сразу же решила, что уезжаю я вместе с ним.
— Это будет сюрприз, — совершенно честно ответила я, глупо улыбаясь. В конце концов, я ведь так и не определилась с пунктом назначения, не так ли?
Подруга запрыгала на месте посреди своей прихожей и захлопала в ладоши.
— Ну, чего стоишь? — затараторила она. — Проходи! Хоть чайку попьем, расскажешь про своего Лешку. И как только додумалась его от нас прятать?
Я еле сдержалась, чтобы не спросить, про какого такого Лешку она говорит, но вовремя прикусила язык. Это же он мне представился Алексом, а для девчонок — Алексей, ни дать ни взять, не хухры-мухры, как говорится.
— Ксю, у меня времени нет, — посетовала я. — Как вернусь, поговорим обязательно, — вот как отдохну как следует и решу, что можно рассказывать, а о чем лучше умолчать.
Подруга надула губы, но спорить не стала — уж очень она любила безрассудства и приключения.
— Но как вернешься, непременно расскажешь! — погрозила мне пальцем и забрала переноску с котом. — Не переживай, о Нафаньке позабочусь. Отдыхай там за всех нас!
Я улыбнулась ее энтузиазму. Самой хотелось прыгать. Это сладкое слово — свобода…
— Ну, скажи хоть, где его нашла? — взмолилась Ксюша.
Я опять чуть было не ляпнула: «Кого?!», но тут сообразила. Пожала плечами.
— Сам нашелся, — ну честное слово, именно что сам!
— Симпатичный, галантный, — не унималась подружка. — Не чета этому самовлюбленному Костику. Ясно теперь, почему ты дала тому от ворот поворот. Еще бы, такого красавчика отхватила. Блин, капец, как я рада!
На «красавчике» мои брови невольно поползли вверх, но комментировать эту тираду я не стала.
— Ксюш, мне пора, — напомнила, не дав подруге разойтись на всю катушку.
Она закатила глаза, но сдалась и порывисто обняла меня на дорожку.
— Удачи, — шепнула Ксюша мне на ухо, — оторвись там по полной…
***
Домой я вернулась только затем, чтобы проверить, все ли в порядке, чтобы оставить квартиру без присмотра на целые две недели. Обошла все помещение, проверила выключатели, перекрыла воду в ванной, отключила уже опустошенный холодильник (уж не знаю, откуда это повелось, но я всегда боялась замыканий).
Когда делала по квартире последний круг, чтобы удостовериться, что ничего в спешке не забыла, что-то стукнуло за спиной. Я обернулась, ожидая увидеть, ну, скажем, упавшую со стола книгу… Короче говоря, ожидая чего угодно, но только не того, что увидела на самом деле — в моей комнате (в закрытой на ключ квартире!) стояли двое мужчин.
У меня даже дар речи пропал от удивления.
— Вы кто? — сумела-таки выдавить я.
Но отвечать мне явно никто не собирался.
— Где она?! — рявкнул один из непрошенных гостей так резко, что я подпрыгнула.
Какая еще, к черту, «она»? «Она моя — женский род» — в голове невпопад всплыло правило русского языка.
Вид у мужчин был недобрый. Оба здоровые, высоченные, накаченные, этакие вышибалы. Да один такой свернет мне шею, пикнуть не успею, а двое…
— Извините, — выдала я с улыбкой тупоголовой оптимистки, — вы, наверное, этажом ошиблись, у меня здесь никого нет.
Амбалы переглянулись.
— Издевается, — с видом профессора вывел тот, что задал вопрос.
Боже упаси — издеваться. Я просто в панике, не видно, что ли? И под рукой нет вообще ничего, чем бы можно было обороняться. Черт, и почему я не храню биту под диваном?!
— Говори, где? — пробасил до этого молчавший мужик. — Мы знаем, что тебе это известно.
Я медленно пятилась от них, с ужасом осознавая, что за моей спиной только окно. Этаж третий: сигану — может, и не убьюсь, но покалечусь на славу. Неужели нельзя договориться полюбовно?
— Молодые люди, — снова попыталась я найти с визитерами общий язык, — давайте нормально поговорим. Вы мне объясните, что это за «она», а я, если она у меня есть, вам ее с удовольствием отдам.
— Кончай играть в дуру! — прорычал басистый и шагнул ко мне. Я рефлекторно вжала голову в плечи. — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Босс разберется.
Босс… По-плохому… Да уж, неоригинальные ребята мне достались…
Да о чем я думаю вообще? Меня же сейчас убивать будут!
Обладатель баса решительно двинул ко мне с явным намерением схватить. Я шарахнулась от него, больно врезавшись бедрами в подоконник. Черт-черт-черт!
И тут на этом самом подоконнике рука нашарила вазу, любимую, между прочим, Алинка из последней поездки в Египет привезла…
Попросив у вазы прощения за раннюю гибель, я резко схватила ее и запустила обидчику в голову. И надо же — попала! Вот только ничего общего с тем, что обычно происходит в кино, не случилось. Бандит падать замертво явно не собирался, только взвыл, смачно выматерился и схватился даже не за голову, а за глаз. Видимо, осколок попал, а от удара этому борову хоть бы хны.
Хотя и осознавая, что мои шансы на спасение равны нулю, я бросилась от него в другой конец комнаты, пользуясь тем, что второй, стоящий ближе к двери, просто-напросто растерялся.
Эх, будь у меня хоромы, может, я бы и проскочила, ну там, скорость, меньшая масса тела. Только в маленькой «хрущевке» в комнате можно достать до чего угодно, вытянув руку. Вот детина с целыми глазами и вытянул: схватил меня за ногу и резко дернул, заставив рухнуть и еще пропахать лицом по ковру. А я-то наивно полагала, что у меня мягкое половое покрытие. Черта с два, лицо обдирает, как наждак!
Ну, все, подумалось мне, догеройствовалась. Нужно было до последнего продолжать переговоры, а не выпендриваться, черепашка-ниндзя доморощенная. Теперь если не убьют, то изувечат, как пить дать.
Я так отчаянно брыкалась из последних сил, что даже не сразу сообразила, что меня никто больше не держит.
— Вставай, — раздался надо мной знакомый голос, внезапно ставший таким родным.
Все еще задыхаясь, я встала с пола. Правда, вышло это не с первого раза и далеко не грациозно: сначала на четвереньки, потом во весь рост. По подбородку потекла теплая струйка крови с разбитых губ.
В реальность происходящего верилось с трудом, и мне даже показалось, что меня все-таки приголубили по головке так, что я вырубилась и вижу цветные сны.
Посреди комнаты стоял Алекс, спина прямая, плечи напряжены, правая рука с растопыренными пальцами вытянута ладонью вперед в направлении, остолбеневших нападавших. А выражение его лица… Вот честное слово, угрозы в его взгляде было гораздо больше, чем в бугристых мышцах амбалов.
Один из нападавших двинулся в нашу сторону, но будто врезался в стеклянную стену, рука Алекса напряглась сильнее.
— Не стоит мериться силами, — предостерег он.
Я ожидала, что неспособный добраться до меня бандит начнет сыпать проклятиями, стучать кулаками в невидимую стену, но я снова ошиблась. Его плечи опустились, а на лице отразились сожаление и прямо-таки вселенская грусть.
— Ал, ну зачем ты? — вздохнул он. — Мы же друзья.
— Были, — холодно ответил Алекс. И, не думая вестись на задушевные разговоры, обнял меня одной рукой, все еще не опуская вторую, как я поняла, удерживающую барьер между нами и бандитами, а потом шагнул вперед, увлекая меня за собой.
Мне показалось, я падаю в пропасть….
***
Я сидела на деревянной скамье, завернувшись в пахнущее сыростью одеяло, и исподлобья смотрела на стоящего напротив меня Алекса.
— Где мы? — спросила хмуро.
— Не знаю, — отмахнулся он с деланной беспечностью, — какой-то гараж.
И без него вижу, что гараж.
— Чей?
— Понятия не имею, не мой.
Очень информативно.
Алекс присел передо мной на корточки и протянул руку, я шарахнулась.
— Спокойно, — он продемонстрировал пустую ладонь, — я не причиню тебе вреда.
Но я ничего не могла с собой поделать и смотрела на него волком. Мне не хотелось, чтобы он ко мне прикасался.
Спросила:
— Хочешь вылечить одним прикосновением, как Нафаню?
— Да, — кивнул и предпринял новую попытку, — так что не дергайся, у тебя губы, как блины.
— Я уже заметила, ты умеешь делать девушкам комплименты, — огрызнулась я, — то у меня усталый вид, то губы-вареники.
— Блины, — с усмешкой поправил Алекс, дотронувшись, наконец, до моего лица.
— Плевать, — отмахнулась я, чувствуя, как по коже разливается тепло от его прикосновения. Ну, прямо самое настоящее тепло, не эфемерно-романтическое, а как от синей лампы.
— Готово, — сообщил Алекс, отходя от меня.
И правда, боль прошла практически мгновенно. Да кто он такой? Или что такое?
— Ты так любые болезни лечить можешь? — спросила я, все еще глядя на него с подозрением.
— Да, если силы есть.
Окинула его скептическим взглядом. Вид, мягко говоря, не цветущий, не сравнить с тем кавалером, который заявился ко мне на день рождения. Когда? Бог ты мой, всего лишь вчерашним вечером. Будто вечность прошла.
Под глазами синяки, лицо осунувшееся.
— А сейчас они есть? — вместо благодарного мой тон, вопреки всему, вышел издевательским.
— Ага, — теперь уже огрызнулся Алекс, — вагон! — и бесцеремонно плюхнулся на скамейку возле меня. — Переход на двоих, знаешь ли, не шутки.
Меня все еще нервно трясло, и больше всего хотелось наброситься на него с кулаками и заявить, что я вовсе не просила меня никуда переносить, а еще припомнить, что все, что случилось, целиком и полностью по его вине, и, если бы он не оказался в моем подъезде, ничего бы этого не было, что….
Я решительно осадила себя прежде, чем весь этот словесный понос вырвался наружу. Этот человек спас моего кота, а сегодня спас меня саму, хотя мог бы наплевать и не вмешиваться, а теперь еще и лечит, тратя последние силы.
Я всхлипнула и уткнулась лбом ему в плечо. Просто нужно успокоиться, вот и все, слишком много всего и сразу.
Алекс терпеливо ждал, слава богу, не пытаясь утешать, а то бы я точно разревелась, как последняя кретинка.
Более-менее успокоившись, я снова выпрямилась и посильнее укуталась в прихватизированное в чьем-то гараже чье-то же одеяло.
— Мы сюда переместились? — спросила тихо. — Как в кино?
— Ага, — отозвался Алекс, — как в ужастике.
— Я в детстве про Фредди Крюгера любила, — зачем-то сказала я.
— Какой, девушка, у вас экзотический вкус!
— А у вас умение делать мне комплименты, — не осталась я в долгу.
Повисло молчание. Наверное, Алекс слишком выдохся, чтобы говорить. Мне же говорить хотелось. В голове было слишком много вопросов. Однако здравый смысл подсказывал, что, если начну сейчас его ими засыпать, ничего, кроме отговорок, не получу.
Я завертела головой. Действительно, самый обычный гараж. У моего папы такой был, почти один в один. Даже инструменты он любил так же по стенам развешивать.
— Почему гараж? — все же не стерпела я. Выбор места дислокации меня откровенно удивлял.
Алекс сидел с закрытыми глазами, опершись спиной о стену. Он поднял голову и посмотрел на меня с таким видом, будто желание меня придушить за излишнюю любознательность — самое сильное чувство в его жизни.
— Наобум прыгнул, — все же ответил он, — на «стенку» и так много энергии ушло, а переход на двоих — штука слишком энергоемкая. Поэтому далеко попасть не пытался, так, уединенное место.
— Понятно, — протянула я, оставив при себе, что понятно, что ничего не понятно.
С опаской посмотрела на дверь. Вот будет веселая картина, если хозяин гаража решит наведаться сюда среди дня. Хотелось надеяться, что рабочий день у него не сокращенный.
— Не переживай, никто сюда в ближайшее время не придет, — сказал Алекс.
Я вытаращила на него глаза.
— Ты, что еще и мысли читаешь?!
От моего громкого голоса он поморщился, как от сильной головной боли.
— Не ори, будь так сказочно любезна, — попросил Алекс. — Не читаю я мысли. Так, общий фон могу считывать, — видя, что фраза про какой-то «общий фон» запутала меня еще больше, он смилостивился и пояснил: — Ну, страх, тревогу, любые сильные эмоции.
Ну, хоть мысли не читает — и то хлеб. Мне стало немного легче.
Пользуясь тем, что Алекс снизошел хотя бы до каких-то объяснений, я решилась задать свой главный вопрос:
— Кто ты?
Он помолчал, прежде чем что-либо ответить.
— Тебе так важно дать этому литературное название?
— Можно нелитературное, — с готовностью отозвалась я.
— Тогда дай какое-нибудь свое.
Вот так, кажется, конец беседе. Откровенничать со мной не собирались. Да и нужна ли мне ли она мне, эта откровенность? Но верование, что меньше знаешь — крепче спишь, больше не утешало. В следующий раз хотелось бы знать, кто придет меня убивать.
— Тот тип говорил, ты преступник, — сказала, помолчав.
Взгляд Алекса красноречиво говорил: «Когда ж ты заткнешься?». Но он все же ответил:
— Ни один из писаных законов государства я не нарушал. Ни нашего, ни какого другого. Просто я кое-что украл.
— Разве воровство не преступление? — глубокомысленно спросила я.
— Не всегда… — Алекс хотел еще что-то сказать, но прервал сам себя. — Все, кончай допрос, а то я сейчас свалюсь лицом вниз.
Вид у него на самом деле был нездоровый. Наверное, этот магический переход действительно отнимает много энергии.
Алекс, отвернулся от меня, обхватил себя руками, чтобы согреться, и закрыл глаза, явно собираясь спать в таком положении.
Я поколебалась пару мгновений, но потом пробурчала:
— Одеяло большое, нечего изображать из себя Дон Кихота.
Как я уже давно поняла, излишней скромностью Алекс не страдал, и предлагать дважды не пришлось. Он тут же пересел ближе и оттяпал половину одеяла.
— Сюда точно никто не зайдет? — на всякий случай уточнила я, чувствуя, как тяжелеют собственные веки.
— Нет, — несмотря на усталость, тон был уверенным, — я почувствую.