— Догадывался, — вздохнул Алекс и надолго замолчал, о чем-то задумавшись.
Наверное, стоило и дальше придержать язык за зубами, но я, кажется, уже исчерпала лимит своего терпения. К слову, о правильных поступках…
— Это правда? — спросила я. — Что Валентин платил твоей бывшей за информацию?
Алекс бросил на меня короткий взгляд, потом то ли усмехнулся, то ли скривился.
— Уверена, что хочешь это знать?
— Если не хочешь, не рассказывай, — совершенно непоследовательно ответила я.
Алекс пожал плечами.
— Ладно, если тебе интересно. Да, он платил ей. И не только за это.
У меня похолодело внутри. Господи, что этот самопровозглашенный бог мог еще натворить?
— … он платил ей еще и за то, чтобы она пила противозачаточные средства. В тайне от меня, разумеется.
— Зачем? — не поняла я.
— Как зачем? Ты же слышала брата: мой дар слишком ценный, он должен быть в семье. Негоже плодить потомство от бездарной.
Нет, ну это слишком даже для такого, как Валентин. Мое больное воображение и то не смогло бы до такого додуматься.
— Когда ты узнал? — мой голос как-то сам стал тише.
— А вот после смерти деда и узнал. Валька сам мне рассказал, мол, что я должен быть ему благодарен.
— Ух, — я шумно выдохнула, — веселые у тебя родственнички.
— Ага, — охотно согласился Алекс, — сижу ухохатываюсь.
Я протянула руку через стол и сжала его ладонь в молчаливой поддержке. Все-таки иногда и я умею вовремя заткнуться.
***
Весь остаток этого дня и весь следующий ломали себе головы над дальнейшими действиями, но ничего ни светлого, ни радужного так и не пришло. Мы топтались на месте. Распределение сил осталось прежним, только теперь мы знали, что Валентин с легкостью распрощается с нами обоими, лишь бы заполучить желанный артефакт.
|
|
Я настолько увлеклась проблемами Алекса и всеми этими магическими делами, что мысль, что мне пора бы уже подумать о собственной жизни, пришла подобно озарению. Вот вечно со мной такое: стоит чем-то по-настоящему увлечься, забываю обо всем на свете.
— Алекс, — отвлекла я его от раздумий.
— А? — отозвался он, продолжая что-то делать в ноутбуке.
— Мне надо позвонить Ксюше.
К моему удивлению, он не стал ни спорить, ни запрещать. Пожал плечами.
— Звони.
Но я все-таки сочла нужным объяснить:
— Понимаешь, она ведь думает, что я улетела за границу. Но я же могла ей позвонить. Моего номера у нее нет, наверное, места себе не находит. А я еще и Нафаньку на нее повесила.
Теперь Алекс посмотрел на меня удивленно.
— Зачем оправдываешься?
— Просто боюсь, вдруг я позвоню, а телефон засекут, — призналась я.
Он задумался.
— По идее, телефон, который я тебе дал, засечь не должны.
Правда, уверенности в его тоне я не услышала.
— А без идеи?.. — догадалась я.
— А без идеи — черт его знает, — честно ответил Алекс. — После вчерашнего я уже ни в чем не уверен. Но о своей жизни тебе тоже забывать не следует, тут я с тобой согласен.
— Спасибо, — я была приятно удивлена.
Алекс усмехнулся.
— Вообще-то не за что.
Я отошла в другой конец комнаты и по памяти набрала номер Ксюши. Отошла не для того, чтобы Алекс не слышал наш разговор, а потому, что не хотела ему мешать.
— Ксения Великая, слушаю, — официально ответила подруга, когда у нее на экране высветился незнакомый номер.
— Ксю, это я, — мои губы сами собой растянулись в улыбке. Надо же, я успела соскучиться.
|
|
— Кирка! Ааа! — завопила темпераментная Ксюша. — Наконец-то! Совсем обнаглела! Любовь-морковь, понимаю, но надо же совесть иметь!
— Извини, замоталась, — сказала я чистую правду.
— Вы приехали, что ли? — продолжала допытываться подруга.
Я замялась, не зная, что ответить. Потом все-таки решила слишком не завираться. Вдруг кто из знакомых встретит на улице — окончательно запутаюсь во вранье.
— Приехали, — ответила я. — Только я пока немного дезориентирована. Можно, Нафанька погостит у тебя еще недельку?
— О чем вопрос! — мгновенно отреагировала Великая подруга. — Он мне как сын, вот пирожки с ним жарим.
Я улыбнулась. Нафанька у меня такой — любит посидеть на кухне, повдыхать вкусные запахи.
— Спасибо.
— Э-э, нет, — Ксюша сразу же поняла по моему тону, что хочу свернуть разговор. — Так не пойдет. Пусть Нафанька живет пока тут, но ты так просто не отделаешься. Жду тебя в гости! Сегодня же!
Вот это называется «Уп-с». И что мне теперь сказать? По какой такой адекватной причине я могу отказать? Дела? Да я в отпуске. Не могу оторваться от возлюбленного? Ксю меня знает, я не настолько безумная, чтобы не суметь выкроить час для друзей.
— Не сегодня, — твердо ответила я. — Давай завтра, — а сама подумала, что до завтра может случиться все, что угодно. Так что тогда и подумаю, как выкручиваться.
— Ладно, — согласилась Ксюша. — Но завтра даже не пытайся смыться, я понятно излагаю?
— Понятно, — вздохнула я. Когда моя подруга хотела чего-то добиться, спорить с ней было себе дороже.
— Отлично, вечером жду вас у себя, — и прежде чем я успела переспросить, Ксюша сама пояснила: — Да-да, вас обоих, тебя и твоего Алексея. Тащи его с собой.
|
|
— Я с ним поговорю, — пообещала я, бросив на Алекса обреченный взгляд, но он не смотрел в мою сторону и не подслушивал.
— Отлично! — обрадовалась подруга моей сговорчивости. — А я тогда тоже кое-кого позову.
Я уже хотела положить трубку и попрощаться, но так и замерла с открытым ртом.
— В смысле «кое-кого»? Володька — все? Ушел в отставку?
— Ну-уу, — красноречиво протянула Ксюша, — ты же меня знаешь. Все не то, и все не так. А вчера познакомилась с парнишкой… Ой, он такой милый!
— Вчера?!
— Ну да, — быстро затараторила подруга, обрадованная тем, что я заинтересовалась, и теперь со мной можно поделиться. — Симпатичный, умный, начитанный, галантный, — принялась она перечислять. — Правда, младше меня на год, ему всего двадцать шесть, но, клянусь, это его единственный минус! — я еще не успела и слова вставить в эту тираду, как Ксюша сама принялась оправдываться: — А что? Я сейчас женщина самого прекрасного возраста: могу постарше искать, могу помладше выбирать. Ух, один простор для действий!
Я засмеялась ее энтузиазму. Вот уж кто ни дня не может без мужского внимания.
— Ладно-ладно, — сдалась я, — мы постараемся завтра.
— Уж постарайся, — отрезала Ксюша. — А мой мальчик… Если за сегодня не проштрафится, завтра позову, разбавит компанию. А то твой Алексей заскучает в нашем бабьем обществе.
— Заметано, — с фальшивой радостью пообещала я и положила трубку.
Вот и приехали. Что теперь-то, интересно?
Мое затянувшееся молчание привлекло внимание Алекса. Он поднял голову и встретился с моим затравленным взглядом.
— Что-то случилось?
— Ну, как сказать… — протянула я.
— Ну, как есть, так и говори, — логично заключил он.
— Ксюша требует нас завтра в гости.
Алекс прищурился, тут же вычленив главное из моих слов:
— Прямо «нас»?
— Угу, — я обреченно закивала, а потом опустила голову. — Ничего не говори, я знаю, что это опасно, нас могут выследить, и…
— Ладно, — легко согласился Алекс, — не хочешь, как хочешь. Твоя подруга.
— В смысле? — удивилась я. Подошла и села возле него на кровати. — Ты не против?
— Ну, желанием не горю, — признался Алекс, — но если тебе это нужно, почему бы и нет? Нас могут выследить где угодно, поэтому особой разницы не вижу. Твою подругу подставлять не хотелось бы, но вряд ли Валентин будет думать, что мы делимся секретами со всеми, с кем только разговариваем. Так что не вижу причин, почему нет, — закончил он.
— Слушай, ты чудо! — не сдержалась я.
— Так кто ж спорит, — усмехнулся он.
***
Я накрасилась и нормально уложила волосы впервые за эту бесконечную неделю. Пришлось, правда, долго замазывать синяки под глазами от постоянного недосыпания, но лучше полчаса помучиться, чем дать Ксюше почву для подозрений, что что-то не так.
С гардеробом все было хуже. В запасе в моей сумке обнаружились только опять свитер и опять джинсы. Что ж, придется выслушать от подруги очередную лекцию на тему: «Женщина рождена женщиной, чтобы носить платья». Но выбирать не приходилось.
Была у меня идея предложить Алексу наведаться в мою квартиру, но я решительно ее отринула. Уж за чем, за чем, а за ней, наверняка, ведется наблюдение на случай моего внезапного возвращения. Не хватало еще попасть в ловушку из-за моего глупого желания переодеться.
— Алекс, а что я скажу Ксюше? — спросила я, возвращаясь к делам насущным. — Где были? Загара нет, так что теплые страны не пройдут.
— Скажи, что были в Европе, — подумав, предложил Алекс. — Там сейчас тоже не жарко.
— Где именно? — уточнила я и сразу пояснила: — Ну, чтобы наши версии совпадали.
Он закатил глаза.
— Ты как на допрос готовишься, честное слово!
Я обиженно засопела.
— Ты не знаешь Ксюшу. Она хуже гестапо, когда хочет что-то узнать.
Алекс хмыкнул.
— Тебе не кажется, что стоило меня об этом предупредить, прежде чем я согласился?
Я сделала в воздухе неопределенный жест рукой, мол, не суть.
— Ладно, — сдался Алекс. До этого он валялся на кровати, наблюдая за моими суетливыми сборами. Теперь сел и придал своему лицу серьезное выражение. — Хорошо, давай определимся. Итак, Европа. Если твоя Ксюша такая фашистка, допрос будет с пристрастием, поэтому нужно говорить о месте, где ты на самом деле бывала.
Мне почему-то стало неудобно оттого, что я нигде за границей толком и не была.
— В Берлине была, — призналась я. — И в Париже.
Алекс моего смущения то ли не заметил, то ли решил не заострять внимания.
— Отлично, с нас хватит. Предлагаю Берлин. Моя фирма как раз недалеко в пригороде. Расскажешь ей об основных достопримечательностях, а от подробностей можно отговориться тем, что почти все время мы проводили в моем загородном особняке.
Я выпучила на него глаза.
— У тебя там особняк?!
— Нет, — беспечно отозвался он. — Откуда у меня особняк? Так, квартира. Но сама посуди, тебе будет легче описать несуществующий особняк, чем реально существующую квартиру, в которой ты пока ни разу не была.
На слове «пока» мои брови бессовестно поползли вверх, но я удержалась от комментариев.
— Хорошо, остановимся на этой версии, — решила я.
***
К Ксюше приехали ровно к семи. Еще в подъезде ее дома заметила, как Алекс натянул себе на лицо обворожительную любезную улыбку, точь-в-точь как на моем дне рождения.
— Собрался очаровывать мою подругу? — толкнула я его локтем в бок.
— Уй, — подпрыгнул он от неожиданности. А потом любезная улыбка превратилась в ехидную: — Приревновала?
Я закатила глаза.
— Еще чего!
— Ладно, не ревнуй, я верный, — не унялся Алекс.
— Сейчас еще стукну, — мстительно пообещала я.
— Ой, какие мы грозные и серьезные, — не остался он в долгу. — И правда как допрос собралась.
— Ну тебя, — обиделась я и пошла вперед по лестнице. Неужели не понимает, что на самом деле волнуюсь? Я не привыкла врать друзьям, умалчивать о чем-то — да, но не врать про чужие страны и особняки. И данная перспектива нервировала.
Алекс догнал меня на лестничном пролете и повернул к себе, убрав с лица все усмешки.
— Прекращай, все будет нормально, — пообещал он, а потом притянул к себе. — Расслабься.
И как ему это удавалось? Не иначе, магия. Потому что я и правда успокоилась.
— Все, пошли, — вырвалась я. — Опаздываем.
Он не стал спорить и пошел за мной к нужной квартире.
Как я и ожидала, Ксюша встретила нас не в домашней одежде, а в красном вечернем платье, эффектно подчеркивающем ее фигурку.
— Кирка! — завопила она с порога и повисла у меня на шее. — Ой, как я рада! И вам здравствуйте, Алексей, — приветливо кивнула подруга, отлипнув от меня.
— И вам, Ксения, — подыграл Алекс ее официальному тону.
— Да ладно, — отмахнулась та, — можно просто Ксюша.
— Тогда просто Алекс.
— Ух ты, — брови Ксюши взлетели вверх, — как по-современному.
— Он долго жил за границей, — шепнула я подруге.
— А-а, — протянула она. — Ну, тогда ясен пень…. Ну, не стойте, проходите.
Пока мы раздевались, из комнаты принеслось нечто серое и пушистое и кинулось мне в ноги.
— Нафанька! — радостно заключила я в объятия четвероного друга. — Как он себя вел? Не проказничал? — это уже Ксюше.
— Не, — отмахнулась она, — вел себя как настоящий джентльмен. Золото, а не котейка.
Ксюша убежала на кухню, а я поставила Нафаню на пол и повернулась к Алексу. Как раз вовремя, чтобы заметить озабоченное выражение на его лице.
— Что-то не так, — пояснил он на мой недоуменный взгляд.
— Не поняла. Что не так?
— Не знаю, — создавалось впечатление, что он к чему-то прислушивается. — Фон мигнул, — и пояснил, видя, что я все еще не понимаю: — Такое бывает, когда маг ставит «щит», но недостаточно профессионально, и он соскальзывает.
— За нами следили? — испугалась я.
— Нет, — Алекс уверенно покачал головой, — я смотрел.
— Ну, вы где?! — донесся из кухни нетерпеливый голос Ксюши. — Мы заждались!
— Мы? — прошептал Алекс, покосившись в сторону кухни. — Теперь понятно, откуда фонило.
— Слушай, — я схватила его за рукав, — давай прямо сейчас уйдем. Если там одаренный, он может донести Валентину.
— Да? — Алекс подарил мне скептический взгляд. — И под каким предлогом мы сейчас уйдем?
— Ну, не знаю. Скажем, что у тебя бабушка захворала, — ляпнула я первое, что пришло в голову.
— Ага, отличный план.
— Хоть какой-то, — не сдалась я.
— Пойдем, — Алекс решительно взял меня за руку и потащил за собой. — Он там один. А один мне ничего не сделает при желании.
Мне бы его уверенность.
И мы вошли в кухню, где за по-праздничному накрытым столом обнаружилась Ксюша и ее новый кавалер, который немедленно поднялся нам на встречу. Не знаю, как у Алекса, а у меня при виде этого молодого человека пропал дар речи. Кого-кого, но его я увидеть здесь точно не ожидала.
— А это Гриша! — радостно пропела Ксюша. — Кира, Алекс, знакомьтесь!
ГЛАВА 11
Сказать, что это был самый ужасный ужин в моей жизни, — это ничего не сказать. Напряжение прямо-таки витало в воздухе. Его чувствовала даже Ксюша, но, видимо, рассудив, что это из-за того, что мы еще мало знакомы с ее кавалером, усилила напор гостеприимства и болтала без умолку.
— Как съездили? — Ксю решительно переключилась на нас. — Пропали, не звонят, не пишут… Где были?
— В Германии, — на автомате ответила я.
— Ух ты, здорово! — немедленно подхватила Ксюша. — А я вот ни разу в Европе не была. Вообще летать не люблю, это Алинка у нас перекати-поле…
И понеслась душа в рай… И про Алинку, и про самолеты, и про путешествия.
Бедная Ксюша так старалась разрядить обстановку, но скоро выдохлась и воззрилась на нас с мольбой в глазах, мол, ребят, ну, чего вы?
Я только хотела прийти на помощь, как Алекс первым перехватил инициативу.
— А вы, Григорий, — обратился он к брату с милейшей улыбкой, — чем занимаетесь по жизни? А то все отмалчиваетесь.
Ксюша посмотрела на Алекса с великой благодарностью и поспешила наполнить бокалы.
Григорий улыбнулся в ответ, но вышло у него не так естественно и беспечно, как у Алекса.
— Я менеджер среднего звена, ничего интересного.
— Зря вы так, все профессии важны, — продолжил издеваться Алекс. — А как с Ксюшей познакомились? Случайно, я полагаю? Судьба?
— Судьбе иногда нужно немного помочь, — уклонился тот от прямого ответа.
Я переводила взгляд с одного на другого, и думала, неужели Ксюша слепая и не видит, что они похожи?
Вообще, странно, как этот парень умудрился втереться ей в доверие, он же совершенно не в ее вкусе. Ксюша всегда была очень разборчива, и все ее ухажеры были крепко сложенными мужчинами постарше. Как ее умудрился очаровать тощий парень, выглядящий даже младше своего возраста?
Хотя о чем я? Как? Ясное дело — как. Да и зачем тоже предельно ясно. Ему понадобилось выйти на Алекса через меня, а на меня — через мою подругу.
Алекс продолжал задавать брату вопросы, чтобы ответить на которые, тому приходилось напрячь всю свою фантазию.
Ксюша же, ужасно довольная, что диалог состоялся, придвинула свой стул к моему и шепнула мне на ухо:
— Он у тебя прелесть.
— Я знаю, — как я ни старалась, улыбка вышла натянутой.
— Ну чего такая смурная? — ткнула меня подруга.
— Сколько ты его знаешь? — я скосила глаза на Григория.
— Я же говорила, третий день, — зашептала она в ответ. — А кажется, что всю жизнь. В первый раз со мной такое.
— Ясно, — мрачно констатировала я. — Приворот.
—Да иди ты, — хихикнула Ксюша, — фантазерка.
Я же тем временем заметила, что силы улыбаться у Алексова младшего брата истощились.
— А давайте еще вина, — с преувеличенным энтузиазмом предложил он и схватился за бутылку, как за спасательный круг.
Ксюша с улыбкой протянула ему свой бокал через стол.
Григорий наполнил его, а потом встал, чтобы лично ей его преподнести. Подошел со спины, осторожно поставил бокал на стол, а потом, словно невзначай, провел рукой по Ксюшиному затылку. Она дернулась и чуть не упала лицом в тарелку, если бы он сам же ее не поймал.
— Эй! — закричала я. — Что ты с ней сделал?!
— Ничего. Поспит, подумает, что перебрала вина, — Григорий усадил бесчувственную Ксюшу на стуле так, чтобы она не рухнула вниз, и отошел.
Я бессильно посмотрела на Алекса, и он мне спокойно кивнул. Я выдохнула с облегчением, значит, правда, значит, всего лишь усыпил.
— И тебе бы посоветовал, — младший кивнул в мою сторону. — У меня к тебе важный разговор.
Я напряглась. Выходит, Алекс все это время мог меня «успокоить» одним только прикосновением?
— И не подумаю, — отрезал Алекс. — Есть, что сказать, говори при ней.
Я почувствовала угрызения совести за то, что могла хотя бы на мгновение подумать, что он последует совету брата. Действительно, глупо. Дело ведь даже не в магии, любой мало-мальски крепкий мужчина может отправить меня в нокаут одним прикосновением, вернее, одним ударом в голову, но ведь не все же это делают. Так что мало ли, кто что может.
— Алекс, разговор не просто важный, он секретный, — продолжал настаивать Григорий.
Но Алекс остался непоколебим.
— Или говори, или проваливай, — совсем невежливо ответил он.
— Л-ладно, — нехотя сдался Григорий и вернулся за свое место за столом.
Алекс одарил его презрительным взглядом.
— Ничего лучше не придумал, чем приворожить девушку?
— Некогда было, — буркнул Гриша, — я импровизировал.
— А как она потом жить без тебя будет, подумал, гений импровизации? Как на стенку лезть начнет, когда ты исчезнешь?
Младший насупился, как если бы его ругал директор школы за разбитое окно.
Я же перепугалась.
— Это не снимается? — ахнула я.
— Не снимается, — пробурчал Григорий.
Мои глаза вмиг стали на мокром месте. Как же так? Как можно так жестоко, походя, искалечить человеку жизнь?
— Я — сниму, — заверил Алекс, накрыв своей ладонью мою руку. — Не волнуйся. А этот, — кивок в сторону брата, — ставить умеет, а снимать — нет. Цель оправдывает средства, а? — это уже непосредственно Григорию. — У Вальки научился?
Тот вспыхнул. Руки, лежащие на столешнице, сжались в кулаки.
— Нет, этому я как раз научился у тебя, — прошипел он, — добиваться своего, если уверен, что прав.
— Плохо учился, — отрезал Алекс.
— Думай, что хочешь, — первым сдался Гриша. — Я искал тебя не ссориться, а поговорить.
— Кажется, вчера поговорили.
— Вчера я играл свою роль, чтобы Валентин не догадался. Мне нужно было убедить его, что я ему верен, а лучший для этого способ — изобразить внутреннюю борьбу, а потом выбрать его, а не тебя.
— А ты, стало быть, ему не верен и здесь не по его приказу? — не поверил Алекс. Я, впрочем, тоже не поверила.
— Он понятия не имеет, где я, — заверил Григорий. — Я ему соврал. Как вру уже давно.
— Да-а? — недоверчиво протянул Алекс. — И почему же?
— Почему? — кажется, нервы младшего брата окончательно не выдержали такой трепки. — А как ты думаешь, почему?! — он уже почти кричал. — Ты же сам видишь, что он творит. У него крыша поехала от жажды власти и того, что никто не может ему противостоять. Он просто убирает неугодных. Семьями. Женщин и детей — тоже. Если бы ты только знал, как я его ненавижу! Я это каждый день вижу и ничего, ничего не могу изменить!
— Поэтично, — хмыкнул Алекс.
— Не веришь, — обреченно выдохнул Григорий. Потом снова вскинул на брата глаза: — Почему не веришь?
— Да как-то есть причины.
— Ты ДОЛЖЕН мне поверить, — не сдавался тот. — Я не мог тебя найти, чтобы поговорить раньше, поэтому ждал, пока Валька первым выйдет на тебя. А вчера искренне обрадовался, увидев тебя, потому что теперь все может измениться…
— Что тебе нужно? — прервал Алекс его эмоциональные излияния. — Говори прямо.
— Мне нужен ТЫ!
— Очень смешно.
— Нет, — он даже подскочил на своем стуле, — ты не понял. Ты мне нужен, по-настоящему нужен. Потому что только с тобой у нас будет перевес сил.
— У кого это — у нас? — впервые за все время разговора заинтересовался Алекс.
— У Сопротивления.
Теперь Алекс посмотрел на него как на больного.
— Братец, ты фантастики перечитал? Какое, к чертям, сопротивление?
— Самое настоящее. Думаешь, Валька мало кому жизнь испортил? Таких много, очень много, и их количество растет с каждым днем.
— А ты, значит, примкнул к ним?
— И примкнул! — выкрикнул тот с вызовом, которым, как лично мне показалось, он пытался прикрыть свой страх и неуверенность. — Еще в прошлом году. И мы пытались бороться, но это бесполезно — Валька перетянул под свое начало самых сильных магов.
— Ага, — понял Алекс его мысль, — а если к вам приду я, весь такой могущественный, победа будет за вами?
— Именно об этом я и говорю, — обрадовался Гриша.
— Слушай, ты правда тупой или прикидываешься? — не выдержал Алекс. — Если я такой крутой, то почему, по-твоему, уже три месяца только и делаю, что убегаю и прячусь?
Гриша пожал плечами.
— Ты не хотел войны? — предположил он.
— Открою тебе секрет, я ее и сейчас не хочу.
— Зато, если ты не поддержишь нас, война точно будет, — не сдавался брат. — Затяжная и кровопролитная…
— Дай-ка угадаю, — перебил Алекс. — И что же вам поможет предотвратить войну? Не дедова ли булавочка?
Но Григорий ни капли не смутился.
— Вот, — кивнул он, — потому ты нам и нужен. Потому, что сам все понимаешь с полуслова.
— Вы хотите подчинить Валентина? — прямо спросил Алекс, не став ходить вокруг да около.
— У нас нет выбора, и…
— Да или нет? — жестко потребовал Алекс прямого ответа.
— Да, — выдохнул тот.
Алекс беззвучно выругался.
— Знаю, что это мерзко, — продолжил увещевать Гриша. — Но либо так, либо убить.
Алекс поднял на него глаза и несколько секунд просто смотрел, прежде чем сказать:
— Я не уверен, что смерть не милосерднее, чем превратить человека в безвольную куклу, в растение.
— Алекс, ты идеалист, — вздохнул Григорий, — всегда таким был. Наверное, влияние дедовой балерины сказалось. Я знаю, что у тебя четкие понятия порядочности. И даже сейчас, после всего, что Валька тебе сделал, ты не хочешь ему вредить. Но тут дело не в порядочности, а в выборе меньшей из зол.
— Зло либо есть, либо нет, — не согласился Алекс, — даже маленькое.
— В общем, ты меня понял, — отмахнулся Гриша. — Вальку надо остановить, и мы вместе можем сделать это без крови.
— Хорошо, — неожиданно сказал Алекс, — если уж мы говорим начистоту, ответь мне на один вопрос.
— Конечно.
— Чего ты хочешь больше: меня или булавку?
— Тебя, — мгновенно ответил Гриша, а потом покраснел до корней волос.
— Я так и понял, — вздохнул Алекс. — Ладно, допустим, я отдам тебе булавку, ты знаешь пароль?
— Нет, — признался тот. — Валька хранит его в секрете.
— Тогда на кой тебе булавка без пароля?
— Я попробую его вызнать, — пообещал Гриша.
— Свежо предание, — пробормотал Алекс. — А-а, — о чем-то догадался он. — Теперь, кажется, понял. Потому вам нужны и я, и булавка. Булавка — идеальный вариант, я — на случай, если так и не узнаем пароль.
Григорий опустил глаза, как пойманный с поличным.
— Ты нам нужен, — упрямо повторил он.
Алекс откинулся на спинку стула и побарабанил пальцами по столу.
— И я так понимаю, у «вас» ты не главный, так, мелкий Иудушка?
— Да, — не стал тот отрицать, — если хочешь, я устрою вам встречу.
— Я хочу? — прицепился Алекс к слову. — Мне показалось, это они хотят.
— Не важно, — отмахнулся Гриша, — ты меня понял.
Алекс поморщился, как от зубной боли.
— Да уж понял. Больше, чем хотел бы.
— И? — вскинулся младший брат. — Твой ответ?
— Мне надо подумать, — отрезал Алекс, — вот мой ответ.
— Но, — растерялся Гриша, — ты хотя бы мне веришь? Веришь, что я на твоей стороне?
Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Наверное, нервное. На его стороне он, ну-ну.
Кажется, Алекс был со мной солидарен.
— Я верю, что ты на своей стороне, — ответил он. — А что не на стороне Валентина, да, верю.
Судя по счастливому лицу Гриши, ему и этой веры было достаточно.
— Скажи, сколько времени тебе понадобится, чтобы принять решение?
— Ты считаешь, я думаю по таймеру?
— Нет, но… Стой! А как мы свяжемся?
Алекс как-то пугающе усмехнулся:
— Пришлю открытку.
— Я буду ждать, — пообещал младший брат.
— Жди, — разрешил Алекс. — А теперь тебе пора.
— Гонишь? — встрепенулся Гриша.
На лице Алекса мелькнуло какое-то выражение, которому я не смогла дать точное определение. Горечь? Сожаление? Может, даже боль.
— Гоню, — ответил он. — Иди. Видеть тебя не могу.
После этих слов Григорий подскочил, как ошпаренный, и переместился.
Алекс же громко выдохнул и опустил голову на руки. Вид у него был такой, будто он только что пробежал марафон.
— Ты как? — спросила я, коснувшись его плеча.
— Лучше всех, — отозвался Алекс. Не сдержался и все-таки выругался: — Иудушка чертов.
Я воздержалась от своей оценки произошедшего. В голове был полный сумбур.
— Ладно, — Алекс резко поднялся. — Пойдем, полечим твою подругу и убираемся отсюда.
Он подошел к Ксюше, поднял ее на руки и отнес в комнату на диван. После чего встал на колени возле нее, положил одну руку на лоб привороженной, вторую в область сердца.
Стоя в дверях, я затаила дыхание, боясь пошевелиться.
— Готово, — объявил Алекс через пару минут. — Проснется как новая.
— Спасибо тебе большое, — я крепко его обняла и прижалась к груди.
— Пошли отсюда, — устало попросил Алекс. — И Гришкины вещи надо забрать, чтобы подумала, что сам ушел…
Что он и сделал. А потом выбросил ботинки и куртку в ближайший мусорный контейнер.
ГЛАВА 12
По дороге до отеля Алекс не сказал ни слова. Но, если после разговора со старшим братом он удрученно молчал и выглядел несчастным, то сейчас его молчание явно означало бурную мыслительную деятельность.
Я тоже думала, и было о чем. В последнее время случилось слишком многое, к чему я была совершенно не готова. Особенно в последние два дня.
То, что Григорий так легко и свободно приворожил живого человека, чтобы всего лишь добиться встречи с братом, стало для меня шоком. Я, конечно, не вчера родилась, а приворотами и отворотами пестрит интернет и современное телевидение, но увидеть результат магического воздействия на психику собственной подруги далеко не то же самое, что теоретически верить в такую возможность. А то, что Гриша сотворил это, не умея «снимать», вообще никак не желало укладываться у меня в голове.
В то же время я не понимала, почему в итоге Алекс чуть ли не прогнал брата. На мой взгляд, Григорий предлагал реальный шанс что-то изменить в нашем плачевном положении. Да, я была полностью согласна, надеть на кого-либо булавку и подчинить его волю — чудовищно, но что делать, если Валентин перешел уже все границы? Неспроста же возникло это «сопротивление», значит, собралось слишком много недовольных его действиями. И, черт возьми, я могла смело приписать себя к их числу. Человек, легко и спокойно отдавший приказ свернуть мне шею, уж никак не мог вызывать у меня симпатию.
Так почему же Алекс смотрел на брата с таким презрением? Ведь, на мой взгляд, Григорий, хоть и не совсем правильным способом, но все равно боролся за справедливость, как сам Алекс?
Вопросов было много, но я не озвучила ни один из них, пока за нами не захлопнулась дверь гостиничного номера.
В итоге я так и не успела ничего спросить, потому что Алекс заговорил первым.
— А Гришка молодец, научился говорить, — задумчиво сказал он, — почти внушать. Оратор, талант, — однако в его голосе не было ни капли одобрения.