Азбукан Первый сидел на своем огромном троне посреди большого зала и задумчиво теребил жидкую бороду.
Если вы еще никогда не видели чародеев, то я с удовольствием опишу вам его.
Кроме бороды и усиков на сморщенном лице Азбукана выделялся длинный крючковатый нос. В те годы, когда он проходил обучение в школе Колдовства, за этот нос его прозвали Индюком. Может быть, у будущего волшебника кончик носа качался из стороны в сторону при ходьбе – этого я вам точно не скажу. Во всяком случае, первым волшебством, которое он совершил еще во время обучения, было укорачивание носа. Но с годами тот все равно вытягивался и клонился к низу.
Глаза – узкие, как щелочки, если чародей хитрил, и огромные, если он боялся – были недобрыми и холодными, словно кусочки льда. А в остальном он очень походил на вечно ворчащих людей с той лишь разницей, что ростом едва дотянулся бы до обычного стола, и мебель ему строгали по заказу.
В тот день, о котором идет речь, перед троном стоял растерянный Коркожор и сбивчиво бормотал, прерывая свой рассказ жалобным всхлипыванием:
- Они далеко не уйдут, ваше азбуканство! Да ведь и вышло-то все понарошку. Мы их напугали, а они…
- Удрали! – подсказал волшебник.
- Удрали, - согласился Коркожор. – Только ведь это с какой стороны посмотреть!.. Может, мы их сами отпустили, а?
Коркожор был сейчас в облике заплаканного Пьеро, и на его щеках красовались огромные золотистые слезы.
Придумывая себе слугу и защитника, Азбукан решил, что неплохо было бы, если бы тот умел превращаться в разных персонажей из съеденных им книг. Только предполагал-то он, что персонажи окажутся все как один злыми, хитрыми и жадными. На деле же выходило совсем не так. Коркожор не мог вовремя сдержать себя и, начав превращаться (чаще всего от волнения, чем по необходимости), менял обличия как придется.
|
Это очень сердило Азбукана, но, сколько он ни бился, перевоспитать слугу не сумел. Иногда ненужные превращения мешали Коркожору выполнять важные поручения, и тогда он часами оправдывался, обещая, что такого больше не повториться.
- Хорош же ты был, когда отпускал их! – захихикал повелитель. – Они чуть не выжали из тебя весь сок!
- Да нет, что вы! – отмахнулся Пьеро и вдруг сам собой раздался вширь, увеличился ростом – и обернулся одним из трех толстяков. – Я бы их одной левой, если бы имел указания…
- Иногда требуется думать самому! – сердито сверкнул глазами Азбукан. – Я давно говорил тебе, что нуждаюсь в парочке детишек. Притащи ты их во дворец, я смог бы осуществить одну свою давнюю мечту…
- Какую? – полюбопытствовал Коркожор, и тотчас одно из ушей толстяка выросло до размеров слоновьего.
- Мне очень важно знать, как действует мое волшебство на детишек из мира людей. Ты, наверно, догадываешься, что книги привольно жили не только здесь, в Волшебной стране. Там, где ты вчера побывал, тоже есть множество книг. Их хранят, читают и …- Он поморщился. – Перечитывают.
- Фу! – Коркожор тоже сморщился, будто откусил лимона.
- Но для того, чтобы проникнуть туда с армиями, мы должны быть уверены в своих силах. Девчонку я хотел использовать для опытов. Без них не обходится ни один настоящий волшебник.
- Угу! – радостно кивнул Коркожор и глупо повторил: - Настоящий!..
- Вот именно! А мальчишку заставил бы писать буквы. Он, правда, знает только печатные, да и то постоянно путает. Но твоим буквоедам все равно. Главное – было бы, что съесть.
|
- А потом? – спросил слуга и погладил свой живот.
- Потом мы отправили бы его живоглотам! – Азбукан снова захихикал.
- Правильно! – захлопал в ладоши Коркожор. – Живоглоты – наши верные друзья.
- А друзей нельзя обижать! - Азбукан кивнул и тут же добавил: - Даже если хочется… - И они оба хохотнули.
- Да, ваше азбуканство! – вдруг спохватился толстяк и вмиг превратился в сыщика-морковку с десятком линз, лупочек и моноклей в руках. – Не успел вам доложить важную новость. Дети обронили платочек.
- Платочек? Какой платочек? – насторожился повелитель.
- Носовой. – И Вовкин платок оказался в его руках.
- Занимательно! – Азбукан в очередной раз поморщился. – Чистый!.. Может быть, они бросили его с умыслом, как ты думаешь?
- Я думаю, ваше азбуканство, что они его потеряли и не скоро догадаются о пропаже. Тем более не поймут, что она попала к нам в руки.
- Что это значит?
- Я произвел осмотр личного состава, пересчитал убитых и раненных.
- И?
- Не досчитался одного буквоеда.
- Гм… Кто такой?
- Рядовой Кнюш, ваше величество!
- Чем прославился?
- Труслив, пуглив и уважает старших по званию!
- Ага! – хищно махнув рукой, произнес повелитель. – Значит, мечтает выслужиться?
- Так точно! Мечтает, даже очень. Рвется с бой.
- Почему же он удрал?
- Вероятно, попал в плен! – отчеканил сыщик-морковка, вытянувшись по струнке, и превратился в офицера-лимончика. – А платочек похитил и передал нам как сигнал о помощи.
|
- Нужно послать за ним шпиона, пусть наладит связь.
- Уже посылал, но шпион не вернулся.
- Гм… Кнюш выдал его? Под пыткой?
- Не могу знать, ваше азбуканство! – завопил командным голосом лимончик.
- Тише, тише, - поморщился волшебник. – Разрешаю «вольно»… Так ты говоришь, шпион не вернулся? А не могли его съесть живоглоты или эти… с которыми мы никак не договоримся… Буки!
- Нет, ваше азбуканство. У шпиона имелся пропуск, а болото с Буками и Бяками лежало далеко в стороне. Да и лес тоже.
- Надеюсь, он успел передать Кнюшу приказ привезти ребят во дворец… перед геройской смертью. В любом случае этот платочек нам может понадобиться. Ведь он сохранил запахи, - сказал Азбукан и зевнул. – Кстати, ты не слышал рева сегодня ночью?
- Слышал, - ответил лимончик и обернулся Дуремаром, с которого ручьем стекала вода. – Он доносился из-под дворца.
- Правильно, - кивнул Азбукан. – Это подавал голос Злюка-Пес.
- Злюка… кто? – не понял Коркожор.
- Злюка-Пес. Я вырастил собаку размером до потолка. Она может растерзать любого, кого я пожелаю. А питаться пока будет буквоедами. Пришли ей вечером сотню-другую…
Когда Коркожор удалился. Азбукан подошел к окну, распахнул его и с удовольствием посмотрел вдаль. Там, внизу, под стенами дворца, лежала страна, которую он уже давно называл своей. Если не считать нескольких тысяч книжечек, разбежавшихся по лесам, Буков и Бяков, запугивающих ради потехи его солдат-буквоедов, злой и непокорной Мамоки, а теперь вот еще двух ребят, свалившихся из другого мира, все остальное здесь было ему подвластно.
Усмехнувшись, вспомнил Азбукан опустевшие города и деревни, где прежде, не зная никакого горя, жили книги. Он, как снег на голову, явился к ним со своими честолюбивыми замыслами. Осталось книгам только бежать, если не хотели они погибнуть и исчезнуть бесследно. Или же сдаться в плен.
Плененные книги Азбукан запирал в подземелье. Иногда он выпускал несколько штук во двор, чтобы накормить голодное войско, и с удовольствием наблюдал за пиршеством буквоедов из своего окна.
Но часто по ночам ему снилось, что хитрые книги открывают замки на дверях темницы и устремляются наверх, в его покои, чтобы отомстить за свои страдания. Пробуждаясь в поту, Азбукан уже не засыпал до утра. Он успокаивал себя, говоря, что в подвалах темно, сыро, и скоро все пленники размокнут и покроются плесенью. Но успокоение не приходило до рассвета.
- Дети появились кстати, - произнес чародей, отбросив неприятные мысли и вернувшись к трону. – Девчонка поможет в опытах. Она слабенькая, и ее будет проще стеречь. Кстати, что-то заупрямилась Колдовская книга. Не хочет открывать будущее. И не нужно! Я сам могу его предсказать. Получись все с девчонкой – тысячи детей будут у меня в подчинении. Тогда буквоедам найдется, чем поживиться в мире людей. – И он захихикал, очень довольный своими планами.
ГЛАВА 9