Революционный радикализм Жан-Жака Руссо.

Жан-Жак Руссо (1712-1778) родился в Женеве в семье часовщика, на­нимался в услужение, бродяжничал, иногда попадая за это в тюрьму. Из­вестность пришла к нему после того, как он в 1750 г. представил на кон­курс Академии наук в городе Дижоне на тему «Способствовало ли возрож­дение наук и искусств улучшению нравов?» свою работу под названием «Рас­суждение о науках и искусствах».

Все авторы дали на поставленный вопрос положительный ответ, следуя вольтеровской идеологии прогрессизма и исторического оптимизма. Толь­ко Руссо дал отрицательный ответ и получил за оригинальность первую премию. Таким образом, он возобновляет традицию критики западной цивилизации на поздних стадиях ее развития, которую начали Гораций и ряд других поэтов Древнего Рима.

Руссо противопоставляет «невежество» Сократа «учености» Эпикура. Для него «поступки» людей ценнее «искусства», а простота, ведущая к доб­родетели, ценнее роскоши, ведущей к порокам.

Руссо считает, что науки были изобретены богами во вред человеку, для того чтобы дать ему знания, вред от которых превысит пользу. Он полагал, что риторика происходит из честолюбия и лжи, астрономия из суеверия, а геометрия происходит из корыстолюбия.

Руссо впервые пришел к выводу о том, что прогресс знания даст пользу " людям, только если это знание должным образом использовать. Руссо ви­дит негативные последствия научного прогресса в том, что он дает челове­ку материальное благополучие, но при этом превращает его в раба роско- ~ши и удобств.

Следует отметить, что позже Руссо отказался от тотального отрицания пользы научного знания и от однозначного увязывания его с человечески­ми пороками. Он приходит к убеждению, что польза знания заключается в обеспечении перехода от естественной доброты к осознанной гражданс­кой добродетели.

Руссо впервые вводит различие естественных и искусственных потреб­ностей. Естественные потребности в пище, одежде, жилье и т. д. количе­ственно ограничены, т. к. они заданы человеку как естественному биоло­гическому существу. С другой стороны, искусственные потребности фор­мируются у человека как у политического существа, и они количествен- I ного предела не имеют.

Руссо видит опасность цивилизации в ее усредняющем влиянии на лю­дей, в ее способности превратить гения в посредственность. Руссо на соб- f ственном жизненном опыте убедился, что ценой оригинального творче- I ства часто является непонимание современников, нищета при жизни, ко- | торая сменяется признанием потомков и посмертной славой. Но болыпин- I ство талантливых людей стремится к земному успеху и признанию, и по- | этому они вместо создания шедевров создают произведения для массово- f го потребления, угождая вкусам толпы.

Руссо считает, что сущность гениальности-заключается в способности | и желании преодолевать и ломать вкусы толпы. Жизнь гения должна про­ходить в борьбе с препятствиями, т. к. только в этой борьбе и сможет про­явиться его талант. Гениальность человека проявляется уже в юношеском ' возрасте и должна развиваться уже школьными учителями. Сущность пе- '/ дагогической концепции Руссо выражается его фразой: «ученик не сундук, который нужно наполнить, а факел, который нужно зажечь».

Политико-правовая концепция Руссо была сформулирована в его позд­них работах «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства меж­ду людьми» (1755) и «Об общественном договоре, или Принципы политичес­кого права» (1762).

Руссо создает свою концепцию общественного договора на основе по­нятия естественного-человека или «благородного дикаря Его естествен­ный человек является изначально целостным и добродетельным суще­ством, находящимся вне каких-либо социальных рамок. Он рождается сво­бодным и в своем поведении руководствуется естественным правом и ес­тественными потребностями. В естественном состоянии социальной ячей­кой является неформальная патриархальная семья, в которой различия между индивидами минимальны и определяются их физическими каче­ствами и половозрастными признаками.

Руссо считает естественное состояние общества идеальным. Но чело­век руководствуется в своем поведении страстями, которые рождаются его потребностями и развиваются его разумом. Искусственные желания чело­века в своем развитии опережают его естественные потребности, и в стрем­лении их удовлетворять он присваивает общественную собственность в качестве частной.

Хрестоматийной является оценка Руссо момента появления частной собственности: «пусть будет проклят тот день, когда первый человек огоро­дил участок земли, сказал: «это мое/», и нашел людей достаточно просто­душных, которые этому поверили».

Мыслитель видит двойственность природы частной собственности, которая, с одной стороны, основывается на естественных страстях и по­требностях человека, а с другой, является искусственным⁴- социальным явлением. В качестве искусственного феномена собственность превраща­ет естественные общественные отношения между людьми в искусствен­ные, т. е. в «товарообмен».

Руссо критиковал зарождающееся буржуазное общество за всевластие товарно-денежных отношений, за их распространение из сферы эконо­мики в другие сферы человеческой жизни, за торговлю тем, чем торговать нельзя, — естественными чувствами, правами и обязанностями человека. По его мнению, частная собственность лежит в основе отчуждения чело­века от средств существования и рождает тем самым эксплуатацию чело­века человеком.

На основе появления частной собственности происходят «раздвоение» и моральная деградация человека: инстинкт самосохранения превращает­ся в своекорыстие и жажду наживы, взаимозависимость — в рабство, а ес­тественная свобода — в отчужденную свободу, т. е. в зависимость от соб­ственности.

Неравенство прав собственности ведет к конкуренции, которая, по мне­нию Руссо, не создает гражданское равенство, а возвращает общество в догражданское состояние взаимной ненависти, хаоса и насилия.

На основе появления частной собственности возникает государство, как iff «заговор богатых» против бедных. Такое государство Руссо считает обма­ном, т. к. смысл его существования заключается не в обеспечении есте- - ственных прав всех граждан, а в защите собственности меньшинства.

Государство, основанное на общественном договоре, подразумевает ^равенство всех граждан перед законом, в то время как в силу неравенства собственности граждане перед законом не равны, т. к. собственники под­чиняют себе тех, кто собственностью не обладает. В эгоистическом произ­воле собственников Руссо видит главную причину возникновения обще­ственных контрастов роскоши и нищеты, а вследствие этого — народные волнения и мятежи.

Общественный договор превращается таким образом в узурпацию го­сударственной власти эксплуататорским меньшинством в своих интере­сах,- Руссо пишет: «Первый человек, который вышел из подчинения закону, подчинил себе всех остальных». По его мнению, переход от естественного к гражданскому состоянию приводит человека не к свободе, а к порабоще­нию.

Чтобы предотвратить рост имущественного неравенства, необходимо усилиями государства создать общество, как ассоциацию свободных и рав­ноправных тружеников. В таком обществе частная собственность будет ограничена пределом^ необходимым для удовлетворения естественных, а не искусственных потребностей, и это позволит связать общественный интерес с гражданским долгом, осознанным как личный интерес и тем самым в процессе интериоризацйи перешедшим на уровень внутренних личных убеждений.

Таким образом, по мнению Руссо, будет достигнуто единство интере­сов личности и общества, единство ее прав и обязанностей как актов доб­ровольного исполнения долга. При этом восстанавливается сущность 0б> щественного договора: личность подчиняется всем, но никому в отдель­ности, добровольно воплощает в жизнь общественный интерес и тем са­мым восстанавливает состояние гражданской свободы.

Руссо понимает общественный договор как революционный, качествен­ный скачок народного самосознания в гражданское состояние, в котором происходит соединение власти, знания и добродетели. По его мнению, такой скачок возможен только через авторитарную власть Законодателя или «вестника богов», который воплощает в себе моральную силу, необхо­димую для избавления народа от власти эг оистических страстей и для пе­рехода к служению общественному благу.

Руссо видит в общественном договоре парадоксальное превращение следствия в причину, т. к. способность народа к ограничению своеволия законами, как условие понимания их необходимости, должна появиться у народа до появления самих законов. Роль Законодателя как пророка зак­лючается именно в том, что он до народа понимает необходимость зако­нов и своей сознательной волей заставляет народ подчиниться им.

Руссо впервые начинает видеть в революций не только бессмысленное разрушение и буйство неразумной толпы, но и конструктивную деятель­ность по трансформации отжившего старого в жизнеспособный новый порядок под руководством революционного диктатора.

Руссо считает, что государство в пассивном состоянии является «рес­публикой», а в активном - «сувереном». Его «республика» является объеди­нением «граждан в себе», а «суверен» — объединением «граждан для себя». Переход государства из пассивного в активное состояние происходит, когда собрание граждан издает законы и тем самым реализует свой суверенитет. По Руссо, «суверенитет — это власть, направленная общей волей» или «сум­ма сил» всех граждан как членов политического организма данного госу­дарства. Мыслитель видит смысл народного суверенитета в воплощении общественного интереса в общей государственной воле.

Руссо различает «общую волю», которая исключает взаимоуничтожаю­щие противоречивые стремления меньшинств, и «волю всех», которая объе­диняет абсолютно все стремления граждан.

Руссо считает, что общество не должно поглощать и нивелировать ин­дивидов, и оно в своем законодательстве должно выражать «различенное тождество» интересов индивидов. Он полагает, что законы как выраже­ние «общей воли» автоматически согласовывают личные и общественные интересы и исключают принятие решений, которые наносили бы ущерб частным лицам.

Руссо видит в гражданской природе человека, во всех его качествах, позволяющих жить в обществе, источник естественного права. Естествен) ные законы Руссо являются актами общей воли индивидов, которая выра­жается в голосовании граждан. Он выводит естественные законы не из знаний, а из чувственных принципов естественного состояния — из себя­любия и сострадания, которые противореча т и дополняют друг друга.

Руссо считает, что «народ, не нарушающий шконов, в них не нуждается». Но такого идеального народа в природе не существует, законы нарушают­ся всегда и везде, и поэтому они должны обладать принудительной силой. Это принуждение должно быть ограничено мудростью законов, в резуль­тате которой люди согласятся добровольно им подчиняться.

Руссо различает формы своего государства-Республики в зависимости от количества должностных лиц. Республика является демократией, если власть принадлежит от 50 до 100% народа; арис тократией, если власть при­надлежит от 50% до неопределенного меньшинства; и монархией, если пра­вит один человек или количественно определенная группа.

Руссо считает, что только демократия может воплощать народный су­веренитет, но она является чрезвычайно трудно достижимой формой прав­ления. Она возможна только на малой территории, при малой численнос­ти граждан, которые хорошо знают друг друга и способны избирать на го­сударственные посты своих лучших представителей, но которым очень тру дно отстоять свою не зависимость при вторжении многочисленных за­воевателей. Демократия требует от граждан простоты и добродетельности, имущественного равенства, высокого уровня культуры и готовности к пе­ременам и новациям.

Поэтому в реально существующих республиках встречаются различ­ные варианты искажения народного суверенитета. Чрезмерно малый раз­мер государства приводит к недостатку природных богатств и к бедности народа. Чрезмерно большой размер приводит к неуправляемости отдален­ных провинций, к произволу и беззаконию чиновников, а затем - к сепа­ратизму, гражданским войнам и распаду таких государств.

Руссо считал наилучшим вариантом прямую демократию, т. к. исходил из того, что в любом государстве, даже при наличии разделения властей, представительское правление постепенно приводит к росту неравенства между управляющими и управляемыми. По его мнению, народный суве­ренитет неотчуждаем и неделим, поэтому власть народа не должна иска­жаться разделением властей или делегированием полномочий выборным органам,

Руссо полагал, что государственная власть должна быть организована в виде «треугольника», в вершинах которого находятся магистра™ (органы исполнительной власти); граждане как члены суверена и авторы законов; граждане как подданные суверена, подчиняющиеся законам.

Государство стабильно, если этот «треугольник» является равносторон­ним, т. е. если обеспечивается разделение компетенции законодательных и исполнительных органов и последние в своих действиях подчинены су­верену. Однако динамичность политической жизни приводит к тому, что все действующие силы стремятся изменить соотношение прав и полномо­чий в свою пользу, и это искажает стороны «треугольника».

Магистраты стремятся к максимальной концентрации власти и к уст­ранению демократических процедур, чтобы облегчить и ускорить процесс принятия решений, повысить оперативность и эффективность своих дей­ствий. Граждане в качестве авторов законов стремятся подчинить всех за­конам, а в качестве подданных стремятся выйти из подчинения закону, максимально увеличить объем своих прав и сократить объем своих обя­занностей.

Поэтому каждое государство развивается циклично. В момент заклю­чения общественного договора уровень добродетельности граждан мак­симален и, соответственно, уровень их принуждения со стороны государ­ства минимален. Затем начинается моральная деградация и увеличивает­ся степень неравенства. Первоначально возникает неравенство по признаку обладания собственностью - между богатыми и бедными. Затем оно транс­формируется в неравенство по приз наку политической власти -^между магистратами и остальными гражданами. Оно достигает предельного уров­ня в форме деспотии, которую Руссо не отличает от монархии и которое выражается в неравенстве господ и рабов.

Возникновение деспоти и означает ра зрыв общественного договора между государством и гражданами. Такое государство уже не гарантирует безопасность жизни*! собственности своих граждан, и они, соответствен­но, освобождаются от обязанности подчиняться закону. Народ возвраща­ется в состояние естественного равенства, которое выражается в равен­стве рабов перед деспотом. Так как в естественном состоянии все конф­ликты разрешаются с помощью насилия, то у народа возникает право на насильственное революционное свержение деспотии, учреждение нового государства и «перезаключение» общественного договора.

Руссо принадлежит к «младшему», радикальному крылу Просвещения. Он придерживается последовательных республиканских взглядов и в прин­ципе не признает эффективности монархии как формы государства. Он видел единственный интерес монархов в мирное время — в угнетении на­рода. Коренной порок монархии заключается в катастрофичности смены династий, в неспособности к мирной передаче власти от одного монарха другому. Если демократия дает нестабильность малыми дозами, то монар­хия приводит к тотальной нестабильности, которая угрожает самому су­ществованию нации.

Политико-правовая концепция Ж.-Ж. Руссо стала основой мелкобур­жуазного эгалитаризм'а и радикализма, заложила основу гуманистической критики формирующегося урбанизированного индустриального общества и рыночной экономики.

Либерализм Джона Локка

Джон Локк (1632-1704) родился в Рингтоне в юго-западной Англии в семье судебного чинобника. Во время революции его отец участвовал в войне в армии парламента. Д. Локк в 1652 г. окончил богословский фа­культет Оксфордского университета, но отказался от карьеры священни­ка и увлекся естественными науками.

В 1667 г. он становится домашним врачом Энтони Эшли Купера (графа Шефстбери), лорда-канцлера в администрации Карла II Стюарта. В 1682 г. Шефстбери за противодействие королевской политике Реставрации и вос­становления в правах католиков попал в опалу и эмигрировал в Голлан­дию, а затем во Францию. Локк уезжает вместе со своим покровителем, и в 1688 г. они оба возвращаются в Лондон вместе с войсками Вильгельма III Иранского.

Естественно, Локк становится главным теоретиком и идеологом «слав­ной революции» 1688 г., свергшей династию Стюартов и окончательно ус­тановившей в Великобритании конституционную монархию.

В 1696 г. Локк становится комиссаром торговли и колоний, непосред­ственно участвует в учреждении Английского банка. В 1700 г. он из-за тя­желой болезни (туберкулез) уходит в отставку и до смерти занимается толь­ко научными изысканиями.

В 1667 г. Д. Локк публикует свой «Опыт о веротерпимости», в 1686 г. — «Опыт о человеческом разумении», в 1690-1692 гг. — два «Письма о веротер­пимости», а в 1689-м — «Два трактата о государственном правлении».

Метафизический материализм Локка основан на физике Ньютона и атомистике Гасеенди и Бокля. По мнению Локка, мир состоит из матери­альных объектов, сил и веществ, которые движутся в соответствии с инер­цией гравитации, управляемой законами механики Ньютона. Локк завер­шает создание эмпиризма, теории опытного познания мира," которое на­чинают Ф. Бэкон и Т. Гоббс.

Гносеология Локка сенсуалистична. Он считает, что низший матери­альный уровень бытия тюзнается человеком с помощью чувств, которые являются «закономерными продуктами вещей». В то же время Локк выделя­ет высший уровень бытия — духовных субстанций, которые являются ос­новой чувственного опыта и познаются только методом рациональной реф­лексии (наблюдения разума за своей деятельностью).

Локк — рационально мыслящий деист. Он полагает, что божественная воля определяет те свойства материи, которые невозможно объяснить с помощью человеческого разума, в частности, материя получает от Бога способность мышления. Мыслитель отказывается от платоновского нати­визма как концепции врожденных идей, «вспоминаемых» философами. Он отказывается и от средневековой схоластики, т. е. от познания путем умо­зрительных спекуляций.

Таким образом, в гносеологии Локка завершается трансформация каль­винизма в деизм. Божественная мораль, основанная на Откровении, пре­вращается у него в естественную мораль, основанную на законах приро­ды. Естественный закон морали у него — это интерпретация естественного права.

Суть естественной морали, общей для всех народов — это вера во все­могущество Бога и во власть государя. Естественная мораль руководит поступками человека — его стремлением к наградам и к избежанию нака­заний. В основе естественной морали лежит разум Человека, который на­правляет его волю и подавляет страсти.

Естественная мораль становится основой справедливости, т. е. основы социальных отношений и сохранения порядка в человеческих сообществах. Локк видит смысл добродетели в ее полезности, смысл добра — в стремле­нии к счастью и удовольствию, а зла — в избежании страданий. Локк — прагматик, и в центре его мира оказывается человек, который имеет ра­зумно обоснованные потребности и право эти потребности удовлетворять.

Этическая концепция Локка лежит в основе его концепции веротерпи­мости. Проблема веротерпимости была чрезвычайно актуальна в Англии второй половины XVII века, в период ожесточенной борьбы протестантс­кого большинства и католического меньшинства.

Локк полагает, что если разум получает истину из ощущений, то вера — из божественного Откровения. Откровение дает людям нравственный за­кон, но поскольку Откровение доступно только вере, а человек должен ориентироваться в своем поведении на основании разума, то возникает релятивизм (относительность) нравственных законов, наблюдаемых у раз­личных народов и религиозных конфессий в различные исторические эпо­хи. Следовательно, ни одна религия или нравственный закон не имеют преимуществ над другими.

Локк считает, что голос совести человека является результатом ею вос­питания и условий жизни, что и обусловливает различие моральных сис­тем в различные эпохи и страны. Для Локка разум является средством пре­одоления этого релятивизма (относительности) моральных оценок. В кон­цепции Локка заметны следы экуменизма как концепции, обосновываю­щей объединение церквей.

Локк видит причины религиозных войн и зверств инквизиторов не в сути христианской религии, а в ее искажениях. Он не видит противоречий между Откровением как «естественным разумом» и разумом как «есте­ственным Откровением».

Но Локк различает веру, которая возникает в результате деятельности истинных пророков, и суеверия, которые возникают в результате деятель­ности лжепророков. Истинные пророки постигают божественное Откро­вение на основе своего дарования, путем значительных усилий. Но на од­ного такого пророка приходятся сотни и тысячи лжепророков, которые подменяют божественную истину своими фантазиями. Их цели не транс- цендентны, они направлены не на приближение к Богу, а на достижение земной власти.

Локк считает, что вера отличается от фантазий тем, что имеет опреде­ленные правила, внешние признаки («чудеса»), которые и подтверждают наличие в ней «естественного разума» Откровения.

Проблема заключается в том, что лжепророкам гораздо легче получить власть в сравнении с политиками, военачальниками, т. е. с теми, кто не обращается к религиозной аргументации. Массы более склонны доверять 'таким лжепророкам, т. к. из-за постоянного тяжелого труда они не имеют досуга, необходимого для получения образования и у них отсутствуют интеллектуальные качества, позволяющие определять истинность или лож­ность пророчеств. Откровение в сравнении с логическими рассуждения­ми более легко утверждает мнение пророков в сознании верующих.

При этом лжепророки в отличие от пророков обращаются к низшим сторонам человеческой души. Их самомнение рождает религиозное исступ­ление и приводит к фанатизму, к убежденности в собственной исключи­тельности, в максимальной близости к Богу, к истинности только своей религии и, следовательно, в своем превосходстве над окружающими. Лже­пророки обращаются не к разуму, а к воображению своих последователей, они льстят им, выпячивая их мнимые достоинства и скрывая их действи­тельные недостатки — лень, глупость и невежество.

Локк считает, что человек больше склонен доверять общепринятым ав­торитетам и поэтому следовать мнению своих друзей или партии, и это приводит людей к крайностям: либо к абсолютной покорности, либо к аб-,-еолютной свободе. Эти крайности проявляются либо в рабстве, либо во вседозволенности и во взаимоуничтожении, разновидностью которого и являются религиозные войны. По его мнению, это нарушает основной ес­тественный закон и принцип государственного правления: принцип со­хранения мира.

Прекращение религиозных войны и обеспечение мира возможны толь­ ко, если государство буАт отделено от церкви и сможет обеспечить свобо­ду совести человека и веротерпимость во взаимоотношениях конфессий.

Локк считает, что веротерпимость должна распространяться только на вопросы, касающиеся спасения души человека. Спасение его души воз­можно только при искренности веры в Бога, а эта искренность предпола­гает, что человек сам должен определять время, место и форму поклоне­ния Богу. Локк видит в форме богослужения не внешнюю вынужденную деятельность, а свободный выбор ума индивида.

Государство должно быть посредником в отношениях между людьми, но не между людьми и Богом. Оно должно распространять свою юрисдик­цию на земную жизнь тела, но не на вечную жизнь души. Правитель отве­чает за принятие законов в качестве правителя, а за свои личные действия в качестве человека. Таким образом, человек вправе вести самостоятель­ную внутреннюю духовную жизнь, а государство регулирует только его внешнюю деятельность.

Локк видит основную проблему религиозного законодательства в оп­ределении границы.между внешней и внутренней деятельностью челове­ка. Он предполагает регулировать ту часть религиозной деятельности, ко­торая угрожает нанесением ущерба окружающим. Веротерпимость госу­дарства не должна распространяться на «безразличные вещи», не имею­щие отношения к области вечного спасения души.

Локк считает бессмысленными попытки государственного регулирова­ния и запрета какой-либо религии и доказывает, что подобные попытки дадут лишь обратный эффект.

Он следующим образом определяет степени государственного принуж­дения к отказу от религиозных убеждений:

— запрет публичного выражения своих мнений;

— принудительное отречение от веры;

— согласие с противоположной религиозной доктриной.

По мнению Локка, государственное принуждение в вопросах веры при­ведет к двум, одинаково негативным последствиям:

1) менее худший вариант приводит к тому, что под видом смены ре­лигии произойдет ее скрытие, и у государства появятся тайные враги, угрожающие заговорами, диверсиями и восстаниями в са­мые неподходящие моменты;

2) более худший вариант приводит к мученической смерти без отка­за от своей веры ради спасения души, что докажет истинность этой веры и многократно увеличит число ее последователей.

Оба эти варианта приведут к лицемерию, а не к смене образа мысли подданных, к росту их враждебности к правителю и к снижению его безо­пасности. Локк видит в этом божью кару за угнетение подданных и созда­ние ложных законов. Если подданные следуют голосу совести, то они стра­дают от государстве иных репрессий, но зато получают спасение души.

Основной религиозный догмат Кальвина. Догмат о предопределении. Заключается в разрыве с католич церковью. Католики исходили из двойственной природы человека – праведна душа, греховно тело. Таинство католической церкви спасали душу и игнорировали тело. Кальвин исходил из того, что у чел-а греховна и душа, и тело. Поэтому один человек другого спасти не может. Это может сделать только бог. Почему он спасает одних, а других не спасает – известно лишь богу. До рождения люди предопределены. Предопределение – в профессии человека. Узнаёт о своём предопределении при наличии успехов или неудач. Успех – спасение. Если человек терпит неудачи – наоборот. М.Вебер назовёт это протестантской этикой. Маркс – первонач идеологией накопления капитала. Трудолюбие протестантское ориентировано на результат. Протестант ориентирован на профессиональный рост. То есть рационализированное трудолюбие. Если человек получает богатство от бога – он ответит за богатство на страшном суде. Поэтому богатство нельзя потратить ради личных прихотей. Нужно потратить его разумно. Богатство превышающее средний разумный уровень должно превратиться в капитал.

Политическая концепция. Специфическая республика. Во главе респ – пресистория. Кальвин ввёл всеобщее активное избирательное право. Ввёл ограниченное пассивное избирательное право(лишь некоторые люди могли быть избраны).