Draco Sinister
Вторая часть трилогии
Глава 1. Дурные сны
И вновь все тот же сон: смерть, и кровь и ужас…
Он лежит в грязи на поле битвы, а вокруг него сущий кошмар: мимо бегут гоблины, вооруженные острыми мечами, они сжимают в руках отрубленные головы волшебников… Гиганты, пронзительно крича, рвут людей на части, раскидывая клочки, словно жуткое конфетти…
Кругом крики умирающих людей… Кругом — мертвецы… И кровь, кровь покрывает все кругом… Он весь в ней… В небесах появилась черная лошадь. Касаясь копытами небес, она приближалась к нему, неся знамя — серебряный дракон на черном фоне… Стук копыт становился все ближе, все громче, не в силах спрятаться, он лишь закрыл лицо руками…
Драко проснулся резко, словно от удара. Весь в холодном поту, он чувствовал отвращение и тошноту, подступающую к горлу. Он повернулся на кровати, закрыв лицо руками. Драко видел этот кошмар не в первый раз. Это видение все чаще, и чаще преследовал его после того, как он покинул Хогвартс, для тренировки своих способностей Магида. Драко сел в кровати, позволяя холодному свету луны касаться его лица… Если бы рядом был кто-то, кому можно все рассказать… с кем можно поговорить…
Гарри? Нет. Только не Гарри.
Мать? Она уехала с Сириусом. Не стоит ее беспокоить.
С Сириусом?… — пожалуй, это неплохая мысль, обилие полезных советов было гарантировано, однако — он мог рассказать Нарциссе.
Оставалась Гермиона…
Драко сел, чтобы дотянуться до палочки, лежащей на прикроватной тумбочке. «Люмос!», прошептал он, и на конце ее расцвел маленький огонек. Драко конечно мог зажечь свет и без волшебной палочки, но нетренированный Магид не должен был пользоваться своими способностями, вызывая заклинания без волшебной палочки, по крайней мере так ему говорили.
|
|
C трудом примостив пергамент на коленях, он написал ее имя, Гермиона, затем остановился. А что если она скажет Гарри? Нет, она этого не сделает. Но что Драко мог написать ей? Гермиона, мне каждую ночь снится один и тот же кошмар, и я не знаю почему. Она бы подумала, что он сходит с ума, наверное так оно и было бы. Как сказал отец, в их семье были сумасшедшие. А если еще и прибавить, что его отец был сейчас пациентом Тюрьмы для Умалишенных Преступников имени св. Манго, то Драко был недалек от этого.
Он все сидел и сидел, таращась на чистый клочок пергамента, не в состоянии придумать ничего связного. В конце концов, он скомкал его в шарик, выкинул в окно. И лежал до рассвета, уставившись в потолок.
Дорогая Гермиона,
Спасибо, что так быстро мне написала — было здорово увидеть письмо, ожидавшее меня когда я приехал, и передай Миссис Уизли, что мне понравился свитер, который она мне прислала, а также конфеты, даже несмотря на то, что Драко съел их без разрешения. Я говорил, что мы соседи по комнате? Мы единственные мальчики из Англии в этой программе и они поселили нас вместе. Я повторял, что лучше буду жить с парнем из Транссельвании, который совершенно не говорит по-английски и не любит солнечный свет, но это ничего не дало… Эта школа очень похожа на Хогвартс: она в замке, точнее в крепости, которая принадлежала Годрику Гриффиндору. Я думаю, у него было много врагов: здесь повсюду оружие, вокруг вырыт ров и есть несколько больших котлов, которые наверняка использовались, чтобы выливать из них кипящую смолу на головы вражеских войск.
|
|
Вообще-то у нас был только один урок, и никто ничего не говорил нам о том, чтобы научить нас пользоваться своими силами, рассказывали только о контроле и сдерживании своих эмоций, чтобы не вызвать ураган и не разрушить весь город… или чтобы не сделать снег голубым… Впрочем. Как бы то ни было, Драко уже прекрасно умеет контролировать свои эмоции. И я не знаю, чему он тут собирается научиться. Я думаю, ему просто не хочется бродить вокруг своего поместья все лето, тем более, что сейчас там полно Авроров. Сириус и Нарцисса предлагали ему поехать с ними в Грецию, но я не думаю, что Драко хотел бы. Я его не виню в этом, мне бы тоже не нравилось смотреть на их обнимания по всей Греции. Я думаю, мне лишь нужно принять тот факт, что жизнь без Драко теперь невозможна, особенно когда мы станем родственниками, и должны будем видеть друг друга на свадьбах и торжествах до конца жизни, пока смерть не разлучит нас. Кстати говоря, Сириус и Нарцисса назначили дату, свадьба 15 августа, так что готовься — я увижу тебя впервые за 2 месяца; Я не могу ждать; Все время скучаю по тебе.
Знаешь, кто здесь еще преподает? Профессор Люпин! Мне это не кажется странным, ведь этой школой управляет Дамблор, а он один из немногих директоров, которые дали бы Люпину работу. Здорово, что он здесь. Вообще-то я жду, не дождусь, когда начнутся уроки. Единственный человек, которого ты здесь еще знаешь — это Флер Делакер. По-моему она ощутила свою силу поздновато — в 18 лет, сейчас ей 19, так что она тоже здесь первый год. Я думаю, способности Магида наиболее часто встречаются у тех, у кого в роду были вейлы, что и объясняет наличие сил у Драко.
|
|
Я надеюсь, вам весело в Норе, пока твои родители в отъезде. Передавай привет семье Уизли, и спроси Рона, как ему новая метла, которую я подарил. Джинни уже вернулась из Франции? Обними ее за меня.
Скорее напиши ответ.
С любовью, Гарри.
Гермиона улыбнулась про себя, взяла письмо Гарри и положила в карман, чтобы перечитать его попозже. Джинни с любопытством посмотрела на нее с другого конца стола.
— Итак? Есть интересные новости? — Свинристель, который бешено летал по комнате, после того, как удачно доставил письмо от Гарри, приземлился на тарелку Джинни, расплескав кофе по чистой кухонной скатерти.
— Свин, нет, отстань! — пыталась отогнать она совенка.
— Рон поймал птицу в кулак:
— Не надо прыгать в кофе, Свин, — сказал он, улыбаясь маленькой щебечущей сове, — Джинни это не нравится.
— Не думаю, что тебе нравится кофе с привкусом совы, — Джинни скорчила гримасу Рону. Затем она повернулась к Гермионе, которая, опершись подбородком об руку, сидела, мечтательно смотря в пространство.
— Что сказал Гарри, Гермиона? С ним все в порядке?
— Конечно, он в порядке, — ответила Гермиона, — и он передавал тебе привет.
— Джинни немного покраснела. Когда она была младше, она была влюблена в Гарри, и от этого остались кое-какие следы. Но несмотря на это, она была искренне рада за Гермиону. Поэтому Герм считала ее очень милой девушкой, к которой невозможно плохо относиться, даже когда та вернулась после года обучения по обмену студентами из Бобатона, прекрасно говоря по-французски, и умея в совершенстве держать себя и общаться, что заставляло Гермиону чувствовать себя… неловко.
— Спасибо, передавай ему привет, когда будешь писать ответ, — сказала Джинни и принялась оттирать кофе, который пролил Свинристель.
— Рон изучал свое письмо, которое пришло ему от Гарри.
— Он говорит, Флёр тоже учится там, — сказал он. — По-моему Билл упоминал об этом, но я забыл.
— Билл и Флёр до сих пор вместе? — спросила Гермиона.
— Рон пожал плечами:
— Я не знаю, они то ссорятся, то мирятся, трудно сказать. По-моему сейчас они опять в ссоре.
Гермиона нахмурилась. Ей не понравилась мысль о свободной Флёр, находящейся менее чем в 10 милях от Гарри. Или Драко. Хотя в Драко тоже была кровь вейл, так что он, наверное, смог бы отшить ее лучше, чем Гарри. А вообще, какое ей дело до того, что делал Гарри, она может быть обаятельнее, чем Флёр.
С головной болью, она поймала второе письмо, которое ей принес Свинристель. Оно было перевязано темно-фиолетовой лентой и на нем было написано под наклоном ее имя, очень знакомой рукой. Когда она его просмотрела, ее рот открылся в удивлении.
— Какая неожиданность! — воскликнула она.
— Что за неожиданность? — спросила Джинни.
— Оно от Виктора Крума, — сказала Гермиона.
— Сейчас уже и Рон выглядел озадаченным.
— Он в Лондоне, — сказала Гермиона, — Он хочет встретиться со мной в «Дырявом котле». Он пробудет здесь несколько дней. Пишет, что должен поговорить со мной о чем-то очень важном.
— О, Гарри это понравится, — сказал Рон, ухмыльнувшись.
— Не будь глупцом, Рон, — сказала Гермиона, положив письмо, нахмурясь — Я не видела Виктора уже 2 года. Я слышала, что у него есть девушка.
— А ты уверена, что он не хочет встретиться с тобой, чтобы сказать, что снова любит тебя? — поинтересовался Рон.
— Да, уверена, — ответила Гермиона, по-прежнему хмурясь, — Что ж, я бы не возражала против того, чтобы увидеть Виктора… и Джинни, по-моему ты говорила, что хочешь отправиться за покупками в Лондон… Мы могли бы отправиться вместе.
— Конечно, — сказала Джинни, а Рон быстро добавил:
— А мне нужно по-любому на Диагон аллею, чтобы купить необходимые инструменты для моей новой метлы. Мы можем поехать все вместе.
— Хорошо, — сказала Гермиона. — Только позвольте мне сначала быстро написать ответ.
Она побежала наверх, в пристроенную комнату, которую занимала. Уизли не уехали из этого дома, когда магазин Фреда и Джорджа оказался весьма прибыльным, они добавили много запасных и дополнительных комнат. И поэтому, сейчас дом выглядел более похожим на кривобокий праздничный торт, чем раньше. Комната Гермионы была новой, и она ей очень нравилась: она была круглая, с окном из цветного стекла, на котором была изображена ласка, спящая на камне в лучах солнца.
Она села за стол, взяла лист бумаги и начала писать: Дорогой Гарри… И остановилась. Она не очень хорошо умела писать любовные письма, но ей хотелось написать что-то более впечатляющее, чем «Дорогой». Особенно, если вокруг него крутилась Флёр. Ей очень хотелось напомнить, чей на самом деле был Гарри. Она попыталась: Милый Гарри, но это опять выглядело глупо. Затем Гермиона написала: «Гарри, моя любовь», но это было уже слишком, она скомкала письмо и бросила на пол. Затем начала снова на новом листке: «Любимый Гарри»….
Что ж, теперь похоже все в порядке. Она быстро написала остаток письма, написала несколько строчек Драко и вылетела из комнаты, чуть не столкнувшись с Роном на ступеньках.
— Эй, Гермиона, помедленней!
— Рон, можно мне позаимствовать Свина? — быстро спросила она. — Ой, прости, я наступила тебе на ногу, добавила она с опозданием.
— Я только что отослал Свина с письмом Фреду и Джорджу. Но ты можешь взять мамину сову. Что это, — сказал Рон и коснулся места, где заканчивался воротник ее рубашки. Гермиона поняла, что Рон имеет в виду цепочку, которую она носила вокруг шеи. — Ты обычно не носишь украшения.
— А, это… — сказала она, вынув подвеску, которая висела на цепочки. — Это заклятье Драко, — произнесла она немного смущенно. — Он дал ее мне.
— Рон уставился на нее:
— А тебе это не кажется немного странным, — сказал он, — Я имею в виду, если ты ее уронишь, или забудешь где-то, или…
— Рон, — Гермиона сверкнула глазами, — этого никогда не случится. Тем более Дамблор наложил на нее несколько заклятий, так что она не может ни потеряться, ни быть поврежденной. Даже если я ее сниму, никто не сможет взять ее кроме меня, Дамблора и конечно Драко.
— Я думаю, тебе стоит отдать ее Дамблору, — сказал Рон, оглядывая подвеску с недоверием, — Или ее должен хранить Драко. Неужели он сам не может носить свои собственные гадкие смертоносные штучки?
— Я пыталась отдать ее Дамблору. Но он сказал, что так хочет Драко. И я не думаю, что ему стоит носить подвеску, напоминающую об ужасных вещах, как его отец, например, — она содрогнулась.
— Рон убрал руку с ее шеи и начал спускаться.
— Кстати, я уже тебе говорил, как рад, что ты порвала с Малфоем?
— Всего лишь 6 миллиардов раз, — сказала Гермиона, следуя за ним, — Честно говоря, мне даже кажется, что ты больше рад, чем Гарри.
— У меня есть на то свои причины, — сказал Рон и прежде чем Гермиона успела расспросить его по подробнее, он закричал Джинни, чтобы та поторапливалась, захватив Взрывающийся порошок.
Коричневая амбарная сова влетела в окно и, вереща, приземлилась на стол напротив Гарри, который сидел в столовой и обедал. К ее левой лапке было привязано два письма, оба скрученные в маленькие тонкие трубочки и перевязанные цветными лентами.
Гарри посмотрел на Малфоя, который сидел напротив и увлеченно о чем-то разговаривал с Флёр Делакур.
— Письма, Малфой, — сказал он.
— Драко ухмыльнулся:
— Кинь мне мое, — ответил он.
Гарри отвязал одно из писем и кинул его Малфою. Оба знали, от кого эти письма… Гермиона была известна своей справедливостью. Когда она писала, то всегда обоим: одно письмо Гарри и одно Драко. Письмо Гарри было перевязано красной ленточкой, а Драко — серебряной. Гарри иногда хотелось, чтобы на каждое письмо Драко, она присылала ему два, всего лишь, чтобы обратить на это внимание, но Гермиона так не привыкла. Она была очень щепетильной особой.
Гарри посмотрел, как Драко открыв письмо, и прочитав его, положил в карман, и все это без единой эмоции на лице. Гарри бы дал десяток галеонов, чтобы увидеть, что в письме, но он скорее умрет, чем сделает это. В конце концов, он доверял Гермионе. Она была его девушкой. Она любила его. Правильно?
Флёр посмотрела сначала на Гарри, потом на Драко своими пронзительно — голубыми глазами. Гарри знал, что ей почти так же интересно, как и ему, что именно Гермиона написала в письме Драко. Она положила на него глаз, как только они приехали в школу. Увидев его, стоящего рядом с Гарри, она подбежала к ним, воскликнув: «Привет, 'Арри, не познакомишь мениа со свойим другом?»
Гарри познакомил их, и Драко пожал руку Флёр, она отбросила назад свои сияющие серебряные волосы, и лучезарно улыбнулась ему. «Малфой, — сказала Флёр, — Я знаю это имя, оно французское. Ты из французской семьи?» Драко тут же это подтвердил, наверное, его предки действительно были из этой страны.
«В тебе есть кровь вейл, правда? — продолжила Флёр, — Во мне тоже. Я уверена, мы родственники, у меня есть братья, очень на тебя похожие. Как только я увидела тебя в холле, то подумала про себя: Какой красивый парень, он должно быть мой родственник!» Она сказала это без малейшей скромности. У нее было такое же самомнение, как и у Драко, которое по мнению Гарри не нуждалось в ее заверениях, что они с Малфоем родственники.
— Я думаю, ты нравишься ей, — сказал он Драко, как только Флёр ушла, но тот отрицательно покачал головой.
— У нас обоих есть в роду вейлы, мы невосприимчивы к чарам друг друга, — пояснил он, — Я ей нравлюсь только потому, что похож на нее.
Несмотря ни на что, Гарри все же думал, глядя на них, что они нравятся друг другу … Драко редко куда ходил без Флёр эти дни, крутясь вокруг нее на своих каблуках. Это было почти смешно, в конце концов, ему было столько же лет, сколько и Драко, но не так давно Флер считала его маленьким мальчиком, которого невозможно воспринимать всерьез.
Сова снова вскрикнула, привлекая внимание Гарри. Он взял свое письсо, перевязанное красной ленточкой и нетерпеливо разорвал ленту.
Любимый Гарри,
Я не могу много писать, потому что уезжаю в Лондон, но я пришлю тебе скоро еще письмо со Свином. Рон и Уизли в порядке. Мистер и миссис Уизли уехали на море, провести романтический отпуск, Фред и Джордж в Хогсмеде в своем веселом магазинчике, так что тут только я, Рон и, конечно, Джинни, которая вернулась из Франции и передает тебе привет.
Угадай, кто мне прислал письмо? Не угадаешь — Виктор Крум. Я думала, он очень занят, чтобы кому-то писать, ведь он путешествует с командой, но, сейчас, они в Лондоне, так что я собираюсь в «Дырявый котел» на встречу с ним. Я передам ему привет от тебя. И ты тоже передавай привет от меня профессору Люпину. Я жду с нетерпением встречи с тобой на свадьбе Сириуса и Нарциссы. Я рада, что Сириус будет счастлив, никто не заслуживает этого больше, чем он.
С любовью, Гермиона.
Гарри положил письмо с не очень хорошим чувством. Когда он поднял взгляд, то увидел, что Драко и Флёр смотрят на него.
— Что случилось, 'Арри? — поинтересовалась Флёр, жизнерадостно — Твоя подружка бросила тебя ради кого-то другого? Она беременна?
— Письмо вывалилось из рук Гарри:
— Что? — в порыве вскричал он, — Это нелепо. Как она может быть беременной?
— И Флёр и Драко с усмешкой посмотрели на него:
— Возможно, сейчас самое время поговорить о реальной жизни, Поттер, — сказал Драко, все еще ухмыляясь.
— Гад, подумал Гарри.
— Заткнись, Малфой, — произнес он вслух.
— Потому что все эти аисты всего лишь выдумки. Даже в волшебном мире!
— Флёр сдержанно хихикала в кулачок.
— Как я разочарован это слышать, — сказал голос прямо над ухом Гарри.
— Гарри обернулся и увидел профессор Люпина, стоявшего позади него с неясной улыбкой.
— Привет, Гарри, — поздоровался он.
— Гарри улыбнулся Люпину и подумал, что тот выглядит гораздо лучше, чем 3 года назад. Вообще-то на его лице было несколько морщин, хотя это наверное потому, что он сильно загорел. Они все загорели, включая Драко, который, по мнению Гарри, противоречил всем законам природы. Конечно, разве возможно быть таким светловолосым и светлоглазым и не сгореть на солнце? Флёр выглядела также. Они с Драко сейчас были очень смуглыми с выгоревшими жемчужно-белыми волосами. У Гарри же появилось несколько веснушек вокруг носа, которых у него прежде не было. Он надеялся, они были не сильно заметны. У Гермионы тоже были веснушки вокруг носа, и Гарри считал их восхитительными, но для парней все по-другому.
— Профессор Люпин, — сказал Гарри, оторвавшись от размышлений о Гермионе и ее носе, — Рад видеть вас. Хотите присесть? Вы уже обедали?
— Вообще-то да, — сказал Люпин, — Я искал тебя Гарри и твоего соседа по комнате.
— Он повернул голову в сторону Драко, который удивленно вскинул брови:
— Искали меня? Зачем?
— Мне кое-что сказал Дамблор, — ответил Люпин немного уклончиво, — Не могли бы мы вернуться в комнату на пару минут. Мне нужно кое о чем вас спросить.
— Гарри и Драко переглянулись, кивнули и встали из-за стола.
— Конечно, — сказал Гарри, — почему бы и нет?
— Увидимся позже, — сказал Драко Флёр, которая выглядела немного негодующе, будучи брошенной.
— Люпин пошел впереди, пересекая холл, затем они начали подниматься по каменной лестнице, ведущей в комнату мальчиков.
— Гермиона говорила тебе, что собирается встретиться с Виктором Крумом в Лондоне? — спросил Гарри у Драко и добился только быстрого взгляда.
— Большой идиот — переросток из Болгарии, — сказал Драко, — Зачем ей с ним встречаться?
— Он не так плох, — ответил Гарри, чувствуя внезапное великодушие к Круму. Наверное, потому что он знал о Гермионе что-то, что не знал Драко.
— Профессор Люпин, — позвал он, остановившись. — Наша комната здесь.
— Драко открыл дверь, и они вошли. Это была большая каменная комната, предназначенная для 6 или 7 мальчиков, хотя Гарри и Драко были единственными ее обитателями. В ней было два камина — по одному на каждый конец комнаты, выступ в стене с каменным сиденьем и две кровати, накрытые бархатными покрывалами. На подушках лежало аккуратно сложенное белье. Люпин сел на стул, Гарри и Драко возле своих кроватей. Гарри подумал, что Люпин выглядит слишком беспокойным, хотя поймав на себе взгляд Гарри, он улыбнулся.
— Здорово видеть тебя снова, Гарри, — сказал он. — Не знаю, говорил ли я это уже.
— Я жду ваших уроков с нетерпением вот уже неделю, — сказал Гарри, тоже улыбнувшись Люпину, — У нас был урок только с профессором Эмбл, а он только говорит все время одно и тоже.
— Есть три слова, которые должен знать каждый Магид, — сказал Драко, подражая профессору Эмбл — Контроль, контроль, контроль. Он улыбнулся Люпину. — Я говорил ему, что это одно и тоже слово три раза, но ему все равно.
— Контроль очень важен, — сказал Люпин мягко.
— Да, я знаю, — ответил Драко, выглядя совсем не раскаивающимся, — Но у меня это уже и так хорошо получается…
— Кстати, хорошо, что я вспомнил, — сказал Люпин. — Драко, профессор Дамблор написал мне, что у тебя меч Салазара Слизерина. Он попросил меня взглянуть на него.
— Драко кивнул:
— Конечно, — тут он нахмурился, — но ваши руки…
— Меч не сжигает Магидов, — сказал Люпин мягко, — Будучи одним из Одиноких, я смогу коснуться его.
— Одним из Одиноких? — переспросил Гарри.
— Оборотней, — сказал Люпин, — мы так себя называем.
— По-моему больше подходит Злобные Язвительные Волосатики, правда? — сказал Драко, ухмыльнувшись.
— Заткнись, Малфой, — раздраженно сказал Гарри.
— Но Люпин, на удивление, улыбаясь, смотрел на Драко:
— Ты так напоминаешь мне Сириуса, когда он был молодым, — сказал он, — Действительно, ты сильно на него похож.
— Так он был таким же очаровательным и красивым? — спросил Драко.
— Сириус говорил мне, что когда он учился в школе, то был жутко противным, — сказал Гарри.
— Он был все вышесказанное, — сказал Люпин, продолжая улыбаться. Гарри отметил, что было приятно видеть Люпина довольным. Это отразилось на всем его лице и заставило его зеленые глаза блестеть.
— Итак, Драко…
— Хорошо, — сказал он, вставая, и подходя к своему ящику. Драко вытащил меч и в течение несколько секунд держал, разглядывая. Это была прекрасная вещь, солнечные лучи, скользя по лезвию, делали его похожим на воду, а зеленые изумруды блестели в стальной рукоятке.
— Вот, — сказал Драко, подойдя к Люпину и протягивая ему меч.
— Люпин взял его и перевернул, аккуратно проведя рукой по лезвию.
— Это очень мощный магический объект, — вымолвил он.
— Драко выглядел довольным.
— Ты не будешь возражать, если я проведу кое-какой опыт над ним? — спросил Люпин, перевернув меч и пристально рассматривая его.
— Драко кивнул:
— Сколько угодно, только не сломайте.
Люпин поднял лезвие вверх, обхватив его своими тонкими, гибкими пальцами и сказал: «Индицио!»
Гарри и Драко подались вперед, уставившись на клинок и на письмена, которые появились на нем, словно вырезанные в металле. Они почернели от вечности. Descentus averno facilis est.
— Что это значит? — спросил Драко удивленно.
— Люпин выглядел так, словно тоже не до конца понял надпись.
— Это латынь, — сказал он, — Здесь написано: Легок Путь в Ад.
— Весело, — произнес Гарри.
— А вы уверены, что это не значит «приятного дня», — спросил Драко с надеждой. — Или «этот меч стоит много денег».
— Или «я принадлежу изрядному гаду», — предположил Гарри.
— Нет, — ответил Люпин, — Это значит то, что я сказал.
— И Гарри и Драко выглядели обеспокоено.
— Я не знаю о чем это, — сказал Драко. — Но это звучит плохо.
— Салазар Слизерин был далеко не лучшим человеком, — сказал Люпин. — С твоего разрешения, Драко, я возьму этот меч к себе в кабинет и рассмотрю его более тщательно.
— Пожалуйста, — сказал Драко, который сейчас смотрел на меч с подозрением. — Но не бегите по коридору, — добавил он, когда Люпин уже повернулся к выходу. — Эта штука очень острая.
Когда Джинни и Гармиона добрались до «Дырявого котла», оставалось совсем немного времени до чаепития с Крумом. Они обещали Рону, что встретят его у «Флориш и Блоттс» в 3 часа, сейчас было уже 2, и Джинни периодически бросала оценивающий взгляд на Гермиону, которая выглядела очень нарядно и красиво в короткой красненькой курточке и с волосами, забранными наверх в тугой пучок красными шпильками. Было видно, что она нервничает. Джинни подумала, что она бы тоже нервничала, если бы собиралась на встречу с кем-то, кого не видела уже 2 года, с кем она встречалась, кто ее любил и возможно продолжал любить. Конечно, как думала Джинни, никто не влюбится в нее. Ни Гарри. Которого она все еще любила, ни кто-либо еще…
— Мы на месте, — сказала Гермиона, остановившись перед Дырявым Котлом. — Слушай. Может зайдешь со мной? — добавила она, с надеждой взглянув на Джинни.
— Конечно, — сказала Джин и начала подниматься вместе с ней по ступенькам. Они попали в темный зал Дырявого Котла, который был почти пуст. Джинни оглядывалась вокруг, ее глаза медленно привыкали к полумраку, она различила неясные очертания огромной тени.
— Гер-ми-оу-нина, — сказал загробный голос.
— Гермиона схватила руку Джинни и нервно ее сжала.
— Виктор, — произнесла она с трудом, — Рада тебя видеть.
— Прошедшие 3 года не изменили темную, угрюмую внешность Виктора Крума. Он возвышался над Гермионой и Джинни, смотря на них вниз из под косматых черных бровей.
— Гер-ми-оу-нина, — снова сказал он. — Я хочу поговорить с тобой. Он многозначительно взглянул на Джинни. — Наедине.
— Джинни посмотрела на Гермиону, которая ответила ей удивленным взглядом.
— Я не собираюсь уходить и оставлять Гермиону одну, — сказала Джинни негодующе, — Она не сможет вернуться сама!
— Но Виктор продолжал смотреть в упор на Гермиону.
— Пожалуйста, — сказал он, — Всего лишь пять минут — здесь. Он указал головой на комнатку поменьше главного зала.
— Гермиона посмотрела на Джинни и кивнула:
— Хорошо. Пять минут. Джинни, если ты не возражаешь. Подожди здесь.
— Джинни покачала головой:
— Конечно не возражаю.
Она посмотрела на громадного Крума, нависшего над маленькой фигуркой Гермионы, ведущего ее к дальнему входу. Она закрыла дверь за ними и покачала головой. Джинни не знала, что Крум хочет сказать Гермионе, но судя по его выражению лица это вряд ли были хорошие новости. По ее мнению, Гермиона не должна была соглашаться на встречу с ним, Виктор не внушал доверия, и тем более она должна была посоветоваться с Гарри. Если бы Гарри был ЕЕ бойфрендом, Джинни никогда бы… нет, сказала она себе, забудь об этой мысли! Этого никогда не будет.
Дальняя дверь открылась, и Гермиона вышла, выглядя очень взволнованной. Она подошла к Джинни и взяла ее за руки. Та чуть не вскрикнула; Руки Гермионы были как ледышки.
— Джинни, — сказала она. — Я должна остаться здесь и поговорить с Виктором. Ты иди и встреться с Роном. Виктор может потом завести меня в Нору.
— Джинни в отчаяние посмотрела на нее
— Ты уверена?
— Да, — сказала Гермиона очень твердо.
— Но Гермиона, — голос Джинни упал, — Я не думаю, что это правильно оставлять тебя здесь. Он не может… не может поехать домой с нами и вы поговорите там?
— Гермиона покачала головой:
— Ты поймешь позже, Джинни. — сказала она. И заметив, что Джинни очень сомневается, добавила раздраженно. — Я знаю, что делаю, хорошо?
Джинни смотрела, как Гермиона, развернувшись на каблуках, уходит, растворившись в комнате, где был Виктор, закрыв за собой дверь.
Чувствуя себя ошеломленной, Джинни вышла из «Дырявого котла» на белый свет Диагон Аллеи.
Проснувшись от кощмара с кровью и огнем, Драко почувствовал, что его сильно ударили, в плечо. Он заморгал, стараясь разглядеть что-то в темноте. «Поттер?» — шепнул он. «Что ты делаешь?»
И опешил, увидев глаза, устремленные на него из темноты: не зеленые, а темно красные с желтыми прожилками. Драко закричал. И спрыгнув с кровати, покатился по полу, остановившись возле своего сундука. Оттуда он снова уставился в темноту. В комнате царил мрак, но он смог увидеть тень чего-то, размера собаки, нагнувшегося к его ногам, и уставившиеся на него злобные красные глазки.
На другой кровати Гарри сел и потянулся за своими очками. «Малфой, что тут…»
Он запнулся, Драко не был уверен, что Гарри разглядел темную тень, но ему было в общем-то все равно. Все еще на коленях, он нащупал крышку своего сундука и приподнял ее. Опустив руку внутрь, Драко с ужасом вспомнил, что отдал Люпину свой меч днем. От этой мысли похолодело в животе.
«Люмос» — сказал Гарри.
Свет загорелся на конце его палочки, и вся комната озарилась мерцающим светом. Она осветила Гарри, сидящего на кровати, Драко, согнувшегося на полу и существо, чем бы оно не являлось, которое издало визжащий крик, съежившись от света.
— Не бейте меня! — закричало оно на прекрасном английском, хотя его голос звучал не совсем как человеческий… — Пожалуйста, не бейте меня!
— Гарри посмотрел на Драко, он ответил ему недоуменным взглядом. Никто из них не сказал ни слова. Но оба подумали об одном и том же: это не может быть ужасным монстром, если боится двух мальчишек в пижамах.
— Что это? — спросил Драко, смотря на Гарри в изумлении.
— Без понятия, — ответил Гарри, вылезая из кровати. Драко встал на ноги и подошел к Гарри, который держал палочку наготове.
Чем бы это существо не являлось, оно было размером с собаку, с серой, чешуйчатой кожей и идеально круглой — без ушей головой. Нос у него отсутствовал, а рот был обозначен длинным разрезом. Оно держало две серые с длинными пальцами руки, поднятыми.
— Хорошо, — сказал Гарри, смотря на ЭТО. — Мы тебя не обидим. Только… успокойся.
— Какого черта не обидим, — сказал Драко, который все еще трясся, — что ты хочешь, прыгая на меня посреди ночи? Что тебе нужно от меня?
— Существо сказало таким же надтреснутым голосом:
— Бейте меня, если хотите. Я всего лишь опять пришел за тем, что принадлежит мне.
— Гарри и Драко переглянулись в недоумении.
— Пришел опять? — вежливо спросил Гарри.
— Я пришел за тем, что мое, — повторило существо. — Моя вторая половина! — Оно испустило сухое рыдание и посмотрело умоляюще на Драко и Гарри. — Много лет она была спрятана от меня. И теперь, я снова ощущаю, что она вернулась в мир. Я почувствовал ее через моря и океаны. И вот, нашел ее здесь, Она моя! — закричало существо, — и была потеряна 1000 лет.
— Что это, твоя вторая половина? — спросил Драко, — Я имею в виду, ты выглядишь почти готовым, нуу, не считая некоторых частей тела, пока я вижу, у тебя нет ушей. Ты случайно не их ищешь?
— Существо взглянуло на него с презрением:
— Ты очень глупый смертный, — сказало оно, — И если бы у меня была вся моя сила, моя вторая половинка, я бы тебя съел.
— Драко выглядел весьма взбешенным. Гарри положил руку ему на плечо, удерживая его:
— Никто никого не будет здесь есть — сказал он. — Ты не мог бы нам рассказать побольше о половинке, которую потерял?
— Существо выглядело очень сердито:
— Я не терял ее! Она была отнята силой у меня злым волшебником и спрятана от меня; Я искал везде и она ТУТ!
— Гарри смотрел на создание, задумчиво склонив голову на бок:
— Ты демон, не так ли?
— Существо изменилось в лице, если его можно так назвать:
— Нет, я не демон, — ответило оно.
— О нет, ты демон, — сказал Гарри с осуждением, — Мы проходили демонов в прошлом году на Защите от Темных Сил. А также я знаю, как от них избавиться. — Он указал на существо рукой: «Диспелле…»
— Нееееет! — вскричал демон, ударив кулаками по кровати Драко, — Я говорю вам, это мое! У вас нет права скрывать это от меня! Тысячу лет я искал…
— Чтож, почему тебе не поискать в аду? — вскричал Драко.
— Демон издал тоскливый рычащий звук:
— Я ищу не так, как вы, смертные, — сказало оно, — Я чувствую, что мое, оно зовет меня и я слышу. Тысячу лет оно молчало. И вот, я опять услышал как оно зовет меня. А сейчас… — оно осеклось и раздраженно оглянулось. — Сейчас оно снова замолчало. Но оно было здесь, я уверен!
— Гарри посмотрел на Драко:
— Ты ведь знаешь, что оно ищет, правда? — прошептал он. — Тот меч…
— Шшш, — предостерегающе зашипел на него Драко и повернулся к демону. — В этой комнате нет демонических объектов, — сказал он правду. — Как считаешь, Поттер, мне он кажется подозрительным, но если хочешь с ним пообщаться. Пожалуйста…
— Демон уставился на Гарри без особого интереса:
— Поттер меня не интересует, — сказало оно.
— Эй, — вскричал Гарри, почувствовав себя намного легче, хотя бы сейчас он не был центром всеобщего внимания. — Слушай, — сказал он, обращаясь к демону, — если хочешь, посмотри, у нас нет никаких, хммм, демонических объектов здесь. У тебя ведь нет? — прошептал он на ухо Драко.
— Драко закатил глаза.
Но демон, не дожидаясь дальнейшего продолжения беседы, начал рыскать по комнате, переворачивая стулья, покопавшись в золе в каминах, и даже заглянув в рюкзаки мальчиков, и повернулся к сундуку Гарри. Гарри с ужасом смотрел, как его личные вещи летают по комнате. Драко увернулся от одежды, расстреливавшей противоположную стену.
Ничего не найдя в сундуке Гарри, демон обратил внимание на сундук Драко и повторил тоже самое. Мальчики покорно смотрели на книги Драко, разбрасываемые по полу.
— Знаешь, — сказал Драко Гарри, понизив голос, — Я всегда думал, что демоны только нападают, калечат и убивают. А этот, копается в наших вещах… какой-то он… хилый…
— Я согласен, — ответил Гарри.
— А может ты его изгонишь? — спросил Драко с надеждой.
— Я думаю, пусть лучше убедится, что у нас нет его вещи, а то он может снова вернуться, — сказал Гарри, — Мне кажется, демон больше не может чувствовать свою половинку. Я надеюсь… — произнес Гарри, думая о Люпине.
— Хорошо, — прошипел Драко, — Но если оно порвет хоть что-то из моей одежды, я за себя не отвечаю.
— Это ты во всем виновата, — кричал Рон, глядя на Джинни из-за стола. Его голубые глаза горели, а рыжие волосу были растрепаны, как у Гарри. — Как ты могла оставить ее в Дырявом Котле с этим, этим…
— Это нечестно, — воскликнула Джинни, блеснув глазами. — Ты не слышал ее, Рон! Тебя там не было! Она бы не позволила мне остаться, она сказала уйти и оставить ее!
— Темный лес… — сказал Рон, который выглядел одновременно и зло и взволнованно. — Где она?
— Я не знаю, — сказала Джинни, с несчастным видом сидя на кухонной табуретке. — Но Рон, а если предположить, что они должны были серьезно поговорить, поэтому так долго…
— Она бы послала сову, или еще что-нибудь. Это не похоже на Гермиону, она…
— Что она? — сказала Гермиона, появившись в их поле зрения и с любопытством их разглядывая.
— Рон и Джинни уставились на нее.
— Гермиона, — выдохнул Рон с облегчением, — С тобой все в порядке!
— Я же говорила, что с ней все в порядке, — сказала Джинни, которая была ничуть не меньше рада видеть Гермиону. Она повернулась к ней. — Ты ведь в порядке, не так ли?
— Конечно, я в порядке, — спокойно сказала Гермиона. — Сейчас, извините пожалуйста, но мне нужно на секундочку подняться наверх. Я сейчас вернусь.
Она повернулась, оставаясь по-прежнему очень спокойной, и пошла наверх. Рон и Джинни смотрели ей вслед, открыв рты.
— Как ты думаешь, ей грустно из-за чего-то? — спросила Джинни, когда смогла подобрать слова.
— Я так не думаю, — медленно сказал Рон, — По-моему ей наоборот не грустно. Она странно спокойная. Может быть ты поднимешься и поговоришь с ней? — добавил он несчастно. — Девчачьи разговоры.
— Джинни отрицательно покачала головой:
— По-моему, ей лучше сейчас поговорить с тобой.
— Рон согласился:
— Мне кажется, ты права, — сказал он, поднимаясь. Направившись к лестнице, Рон остановился, увидев Гермиону в нескольких шагах от себя, несшую свою маленькую сумку. Она спустилась к ним на кухню. Рон шел за ней.
— Гермиона, — сказал он с чувством нарастающей тревоги. — Ты уверена, что все в порядке?
— Я в порядке, — ответила Гермиона, которая уже шла через кухню. — Я только решила провести пару дней с Виктором, вот и все.
— Что? — одновременно воскликнули Рон и Джинни.
— Гермиона, ты шутишь… — сказала Джинни.
Гермиона повернулась и посмотрела на них. Она выглядела бледно и опустошенно. Растрепавшиеся волосы выбились из пучка и обрамляли ее лицо.
— Я серьезно, — тихо сказала она. — Почему я не могу поехать? Почему я не могу делать, что я хочу?
— Ты сошла с ума? — спросил Рон.
— А как же Гарри? — запротестовала Джинни.
— Гермиона пожала плечами:
— Он поймет.
— Вряд ли он поймет, — сказал Рон. — Гермиона, сядь пожалуйста. Ты зла на Гарри? Он что-то сделал? Ты пытаешься ему отомстить? В таком случае, я советую тебе отомстить ему по-другому. Джинни, помоги мне.
— Тебе стоит согласиться с Роном, — поддержала его Джинни. — Это расстроит Гарри.
— Спасибо, Джинни, — сказал Рон, бросив на нее убийственный взгляд.