— Прости. Я не могу оторваться от тебя.
Ной покраснел, радуясь, что в комнате царил полумрак. Вес Адама исчез, а затем Ноя перевернули. Ной вскрикнул, когда его ноющий член окутал влажный жар рта Адама.
— О, черт, — выдавил он, прерывисто дыша, пока удовольствие стреляло искрами по его нервным окончаниям. — Это продлится секунд тридцать, — предупредил он.
Адам с хлопком оторвался от Ноя, ухмыляясь ему.
— Значит, я всё делаю правильно.
От удовольствия Ной закатил глаза, когда влажное всасывание возобновилось.
— Хнф. Ох.
Ной упёрся пятками в матрас, не в силах удержаться на месте. Адам отсасывал ему с той же уверенностью, как и во всех других аспектах его жизни, и это было так чертовски сексуально.
Когда Адам понимал, что Ной смотрит на него, он поднимал взгляд, дразня кончиком языка головку его члена, удерживая одной рукой его на весу, а другой дразня его яйца. Ной не мог остановить движения своих бёдер, двигая ими вверх, то входя, то выходя изо рта Адама. Опираясь обеими руками на кровать, он позволял Ною трахать его, а его идеальный отсос всё никак не ослабевал.
Ной вцепился в волосы Адама.
— О, черт. Я так близко. О-х-х. Да. О, Боже, вот так. Да. Да. О. Блядь. О... Блядь. — По позвоночнику Ноя пробежал жар. — Я сейчас кончу, — предупредил он, пытаясь высвободиться.
Адам прижал его бёдра, втягивая глубже, заглатывая его член, мышцы его горла конвульсивно сокращались вокруг него. Ной вскрикнул, кончая ему в рот. Адам не останавливался, лишь продолжал сосать, словно пытаясь высосать из него всё до последней капли, пока Ной не зашипел и не толкнул его в плечо.
Адам наконец рухнул рядом с ним, тяжело дыша, на лице красовалась нелепая ухмылка.
— Прости.
Ной вытянул ноги, одарив Адама издевательской улыбкой.
— Не похоже, что тебе жаль.
Когда Адам заключил Ноя в объятия, тот не протестовал.
— Мне совсем не жаль. Что я должен был делать с тобой, голым и тёпленьким в моей постели?
— Я понимаю твою дилемму, — отшутился Ной. — В будущем я не буду возражать, если меня разбудят таким образом.
— В будущем, да?
Ной покраснел.
— Ну... если будет ещё один...
— О, будет ещё один... и ещё... и ещё. Я же сказал тебе, ты теперь мой. Смирись с этим.
— Чего хотели твои братья? — спросил Ной.
— Они увидели наши фотографии в интернете.
Ной нахмурился, повернув голову, чтобы посмотреть Адаму в лицо.
— В интернете есть наши фотографии?
— О, да. Видимо, я стал намного интереснее, раз ты стал моим парнем.
— По-моему, всё наоборот, — сказал Ной, пытаясь понять, как кому-то могло прийти в голову, что их завтрак достоин фотографии. Хотя, возможно, это те девушки.
Адам насмешливо хмыкнул.
— Нет. Дело в тебе. Ты слишком милый, чтобы я позволил тебе выйти на улицу. Эти большие карие глаза. Эти грёбаные веснушки. На улице слишком опасно для тебя.
— Во-первых, я могу о себе позаботиться. Во-вторых, я встречаюсь с убийцей. Что может быть опаснее? Я мог бы быть одним из тех чудиков, которые прыгают с башен и мостов ради лайков на YouTube, но я не такой. Думаю, я достиг максимального уровня опасности, — сказал Ной, положив руку на бабочку на груди Адама.
— Мне просто не нравится, что ты живёшь отдельно, где с тобой может случиться всё что угодно, — сонно сказал Адам. — Ты можешь попасть под автобус, или двигатель самолёта может упасть тебе на голову, или тебя может похитить злобная банда байкеров.
— Ты что, пил в доме своего отца? — хмыкнул Ной.
— Конечно, нет.
— Твои братья разозлились из-за наших фотографий в Интернете?
Адам вздохнул, крепче обхватив его руками.
— Нет, они злятся, что я встречаюсь с сыном своей жертвы. Они сказали, что это всё усложняет.
Сердце у Ноя заколотилось, его пронзил страх. Учитывая то, как мало времени они провели вместе, это была сильная реакция, но Ной не мог остановить странное чувство паники, нарастающее внутри него.
— Что ты ответил?
— Я сказал им, чтобы они отвалили, и что никогда не отпущу тебя, и пусть они сами разбираются со своими проблемами.
— Ты сказал группе психопатов «самим разбираться»?
— Я сказал своим тупоголовым братьям разобраться с этим. Потом я поговорил с отцом, который сказал, что поговорит с ними, — уточнил Адам.
— Но твой отец не против? Нас?
— Мой отец доверяет моему мнению. Братья — нет. Он знает, что я не сделаю ничего, что навредит семье, и я обещал ему, что ты тоже не сделаешь.
Ной не хотел никому вредить из семьи Малвейни, но в непринуждённом заявлении Адама, казалось, скрывалась угроза. А может, у Ноя разыгралась паранойя?
— Что будем делать с тем, что нашли сегодня? Жёсткими дисками? — спросил Ной, желая сменить тему.
— Я отдал их Каллиопе, чтобы она попыталась их расшифровать. На это нужно время, учитывая, что мы скопировали не весь жёсткий диск из ноутбука. Но если кто-то и найдёт что-то, то это она. Я также поручил ей выяснить, кто был нашим таинственным парнем в доме Гари. А пока, думаю, нам стоит попытаться найти замок для странного ключа. Это может быть ничто, но может быть и всё.
— Мне завтра на работу, — сказал Ной, сердце сжималось, что придётся пережить ещё одну ночь физических и словесных оскорблений Гари.
— Почему бы просто не уволиться? — спросил Адам.
— Потому что мне нужно оплачивать счета, — хмуро ответил Ной.
— Ты мог бы работать где угодно и зарабатывать больше денег.
Адам не ошибся. Он работал в других местах, в лучших заведениях. Он бросил всё, чтобы снова сблизиться с Гари. И тот был настолько уверен, что Ной ничего не помнит о его насилии, что без раздумий его принял. Нет. Он не уйдёт, пока не заставит Гари заплатить за то, что тот сделал. Он не мог.
— Мне нужно быть рядом с ним. Пока я наблюдаю за ним, он не сможет застать врасплох ни меня, ни кого-либо ещё.
Адам запустил руки в его волосы.
— Если он обидит тебя, я пропущу его через мясорубку. Живого. Медленно.
— Если он обидит меня, я помогу тебе, — пообещал Ной, громко зевая в тишине. — Теперь мы можем поспать?
Адам поцеловал его в макушку.
— Ага. Но сегодня чур ты меня обнимаешь.
— Мы будем выглядеть смешно, — размышлял Ной.
— Перед кем? — спросил Адам.
С этими словами он перевернулся, прижавшись задом к Ною, который фыркнул и покачал головой. Ной потёрся носом между лопатками Адама, поцеловал его и закрыл глаза, удивившись, когда снова начал засыпать.
ГЛАВА 11
Адам
— Ты уверен, что тебе нужно идти на работу? — спросил Адам, наклоняясь через центральную консоль, глядя на Ноя своими самыми большими щенячьими глазами.
Он не хотел, чтобы Ной уходил. Проснуться с Ноем в объятиях было всё равно, что проснуться и обнаружить, что кто-то оставил ему шоколадный торт. Самый лучший сладкий сюрприз. Они провели утро, не торопясь делая минеты, а затем отправились в душ, где снова возбудили друг друга. После этого Адам пригласил Ноя на обед, на этот раз без всякой шумихи. А теперь он должен высадить его, чтобы тот переоделся к своей смене. Но ему было трудно выпустить его из машины.
Ной лишь хмыкнул, не обращая на него внимания.
— Да. Мы не можем все жить за счёт твоего трастового фонда.
Они припарковались на стоянке клуба Гари, рядом с маленьким ржавым трейлером «Эйрстрим». Ночью сложно заметить что-либо, кроме мигающей вывески и неонового контура десятифутовой голой женщины в ковбойской шляпе. Но в суровом свете дня заведение «Посадочная полоса» выглядело как последняя остановка в постапокалиптической пустоши. Его броская кирпично-красная краска облупилась с заплесневелых стен, плёнка на окнах пузырилась и деформировалась. Даже сама парковка представляла собой минное поле с выбоинами, и Адаму не нравилась, что Ной живёт здесь. Даже торговый центр, в котором когда-то находились поручитель, адвокат и оружейный магазин, уже давно закрылся, и единственным выжившим осталось заведение Гари. Насколько плохим должно быть место, что даже поручитель уехал?
И всё же Адам усмехнулся, прижавшись к уху Ноя.
— За мой счёт могли бы жить несколько человек. Но ты единственный, кому я делаю это предложение.
Ной застонал, когда Адам провёл языком по раковине его уха.
— Как бы я ни хотел быть твоим сладеньким, я не могу уволиться на следующий день после того, как мы вломились в дом Гари.
— Он не заметит, что мы там были, — заверил его Адам. — Разбитая фоторамка не укажет, что мы вторглись в дом.
Ной наклонил голову, позволяя Адаму исследовать ртом его шею.
— Я не могу рисковать. Он уже обвинил меня в краже его рюкзака с деньгами и оружием.
Адам усмехнулся.
— По правде говоря, ты и украл его рюкзак, полный наличных и оружия.
Адам запустил пальцы в волосы Ноя, повернул его голову для долгого поцелуя. Он не мог удержать свои руки от него. Адам хотел попробовать на вкус каждую его часть, прикоснуться к каждой его части, заползти ему под кожу и жить в нём.
Когда Ной застонал в губы Адама, их медленный поцелуй превратился впошлый, Адам скользнул рукой по бедру Ноя, проводя большим пальцем по твёрдым очертаниям его члена в джинсах.
— Черт, ты уже твёрдый, — прорычал он ему в губы. — Я могу позаботиться об этом для тебя, если ты просто бросишь свою работу. У меня есть целый список вещей, которые я хочу с тобой сделать. Расстегни штаны, и мы начнём прямо сейчас, — поклялся он.
Ной ненадолго прижался к ладони Адама, но затем оторвался от его рта. Адам не останавливался, покусывая его челюсть, ухо, любое место, к которому мог добраться.
— Нет. Нет. Нет, — сказал Ной, оттолкнув Адама на его сторону автомобиля. Адам лизнул ладонь Ноя, говоря: — Ты не можешь соблазнить меня, чтобы получить то, что ты хочешь.
— Почему? — нахмурился Адам.
Ной бросил на него раздражённый взгляд.
— Знаешь, ты не должен говорить как избалованный богатенький ребёнок. Ты явно никогда не слышал слова «нет».
Адам насмешливо хмыкнул.
— Конечно, слышал. Ну, в отношении секса со мной — никогда, но я знаком с этим понятием.
Ной закатил глаза.
— Ты такой странный. Мне надо срочно выйти из машины, пока не позволил тебе убедить меня сделать что-то глупое, например, бросить работу и стать твоим сожителем на полный рабочий день.
Адам вздохнул.
— Я не вижу ничего плохого в том, чтобы ты стал моим сожителем. Я бы предложил тебе очень щедрую компенсацию.
Ной опустил взгляд на промежность Адама.
— Я очень хорошо знаком с твоей щедрой «компенсацией», но боюсь, что сейчас мне придётся отказаться от твоего предложения.
— Хорошо, но я заеду за тобой после работы, и ты поедешь со мной домой, — простонал Адам.
Ной поцеловал Адама в его надутые губы.
— Я заканчиваю в десять. Не мог бы ты заехать за мной на менее заметной машине? Люди подумают, что я трахаюсь с наркодилером, и попытаются затащить меня в переулок.
Мысль о том, что Ноя могут избить, вызвала странное чувство в его груди.
— Я выпотрошу любого, кто хоть немного испортит твою причёску.
Ной притворился, что падает в обморок.
— Кто сказал, что романтики вымерли?
Адам сузил глаза на Ноя.
— Мне кажется, что ты смеёшься надо мной, но я не уверен.
Ной широко улыбнулся, отчего в уголках его глаз появились маленькие морщинки.
— Если ты когда-нибудь будешь сомневаться, просто спроси. Но в данном конкретном случае я точно смеюсь над тобой. Но в хорошем смысле
— А что, можно в хорошем смысле над кем-то посмеяться? — с сомнением спросил Адам.
— Конечно. — Ной схватился за ручку двери, но она не поддавалась. — Адам, ты можешь выпустить меня, пожалуйста?
— Нет.
— Адам.
— Отлично. Хорошо тебе провести ночь, я думаю.
Ной поцеловал его ещё раз.
— Шутник. Постарайся не скучать по мне слишком сильно.
— Это невозможно.
Ной вылез из машины, последний раз махнул Адаму, а затем взбежал по крошечной лестнице и скрылся внутри. Адаму не нравилось, что Ной живёт в этом хлипком трейлере. Он подумал, не убедить ли его переехать к нему или хотя бы купить трейлер получше. Эта штуковина выглядела так, словно стоила меньше, чем месячная аренда квартиры Адама. Хотя, честно говоря, он понятия не имел, сколько стоит его аренда. Счета оплачивал бухгалтер его отца.
Адам выехал с парковки и уже собирался выехать на шоссе, когда зазвонил телефон.
Каллиопа.
Он нажал кнопку на руле, говоря:
— Скажи мне, что у тебя есть что-то, с чем я могу работать.
Вокруг Адама раздался вздох разочарования, а затем из аудиосистемы Bose раздался её голос.
— Привет, Каллиопа. Как дела? Всё хорошо, Адам. Большое спасибо, что спросил. А как у тебя? — говорила она сладеньким голоском.
Адам вздохнул.
— Привет, Каллиопа. Как дела? — послушно спросил он.
Она тяжело вздохнула.
— Всё ужасно. В магазине не было моей любимой песцовой краски для волос — Poison, если тебе интересно. — Он не спрашивал. — Потом я сломала ноготь, пытаясь открыть свою диетическую колу, нашла шуруп в шине, узнала, что мой бывший муж умер, и порезала палец об бумагу, открывая почту, только чтобы узнать, что это какая-то компания спрашивает о продлении гарантии на мою машину.
Адам моргнул. Ни одно из этих событий не походило на другое.
— Мне жаль слышать, что твой бывший муж умер? — спросил он.
Она насмешливо сказала.
— Мне тоже. Я думала, что этот сукин сын помер лет пять назад. Наверное, надо было проверить пульс перед отъездом.
Адам не знал, шутит она или нет. С Каллиопой всё было не так просто.
— Вот почему я никогда не спрашиваю, как дела, — сказал он ровным голосом. — На случай, если тебе интересно.
Каллиопа деликатно фыркнула.
— Ты невоспитанный и неблагодарный ребёнок. Твоему отцу следовало сбежать, пока у него был шанс.
Адам рассмеялся.
— Надеюсь, ты шутишь? Разве я не покупаю тебе все лучшие куклы PopFunko для твоей коллекции?
Каллиопа глубоко вздохнула.
— Пожалуй.
Адам поменял полосу движения, чтобы не застрять за минивэном – на бампере которого красовался стикер семьи, которую поедали зомби.
— Каллиопа?
— Да, Адам? — сказала она, затаив дыхание, как будто думала, что он собирается сделать предложение.
— Ты что-нибудь нашла?
Раздался звук вращающегося стула.
— Нет. Ну, ничего, связанного со списком гостей вечеринки извращенцев Ноя. Этот Гари — не паинька. Он неоднократно сидел и выходил из тюрьмы за мелкие преступления. У него есть пара приводов за домашнее насилие. Секретная служба расследует его дело об отмывании денег, а его клуб получил множество нарушений от санитарного инспектора.
— К тому же у него есть шифровальное программное обеспечение уровня АНБ.
— Все самые развратные неудачники так делают, — сказала Каллиопа.
– На этих жёстких дисках должно быть что-то. Нечто, доказывающее, какой он кусок дерьма.
— Доказывает кому? Мы знаем, что он извращенец. Ты сказал, что Ной был одной из его жертв. Почему бы просто не усыпить его и покончить с этим?
— Потому что он был не единственным, — ответил Адам.
Возникла пауза.
— Что?
— Ной говорит, что были и другие. Кто-то участвовал, кто-то только наблюдал, но все они одинаково виновны.
— Разве нельзя просто выбить из него информацию пытками?
— Само собой разумеется. Но с этими парнями всё не так просто. Некоторые из них поют при первых движениях скальпеля. Другие позволят нам разделать их, как индейку на День благодарения, и не выдадут ни единой мелочи. Не могу поверить, что собираюсь сказать это, но в данном конкретном случае пытка — это последнее средство.
— Наверное, — нехотя согласилась она, а потом: — Бедняжка Ной.
Бедняжка Ной. Ной был сильным. Крепким. Он каким-то образом смог пережить невыразимые вещи и продолжать жить дальше, сохранив свою психику в целости и сохранности, и всё это без чьей-либо помощи. Ни друзей. Ни семьи. Вообще никого.
Что-то начало скрестись в задворках подсознания Адама.
— Отец Ноя, Уэйн Холт. Он был школьным учителем, верно?
— Да, какое-то время. Это и привлекло к нему внимание твоего отца. Его неоднократно увольняли из разных школ, и он каким-то образом попал в «Богоматерь скорби», где задержался и процветал почти десять лет. Твоего отца познакомил с ним друг друга, и у Томаса сработали «паучьи чувства». А что? О чём ты думаешь?
— Я думаю, что общего между учителем католической школы и уголовником-неудачником, кроме очевидного? Где они познакомились? Были ли они друзьями детства? Как они стали настолько близки, что Уэйн предложил Гари своего сына?
— Эм, есть ещё кое-что, — сказала Каллиопа, её голос стал более нерешительным.
— Что именно?
— Я всё ещё ищу информацию, но кое-что не даёт мне покоя. Мы проверяли Холта в течение нескольких недель, прежде чем послали тебя, чтобы ты его убрал. Ничего не указывало, что у него есть ребёнок. Ни-че-го. Ни свидетельства о рождении, где он указан как отец. Никаких признаков, что у него есть ребёнок, зачисленный в школу, что довольно странно, если учесть, что он не только преподавал, но и процветал в католической школе.
— О чём ты говоришь?
— Я говорю, что не думаю, что Ной — сын Холта.
— Что? — сказал Адам, его пульс немного участился.
Каллиопа судорожно вздохнула.
— Я думаю, Холт мог похитить его или даже купить.
В этом есть смысл, настолько большой, что даже удивительно, что никто из них не подумал об этом раньше. Они никогда не копали глубже, и как-то они упустили тот факт, что у Холта появился ребёнок после его смерти, боясь, что своими расспросами они привлекут к себе внимание.
— Но Ной попал в систему. В приёмную семью. Разве они не проверили бы его отпечатки пальцев или ДНК в поисках родственников?
— Это сработало бы только в том случае, если бы Ной был достаточно взрослым, чтобы сдать отпечатки пальцев, или если бы он родился в Штатах. Ты не хуже меня знаешь, что единственная вещь, которая превосходит секс-торговлю, — это торговля детьми. Если бы Холт купил его, не было бы никакого бумажного следа.
— Нет способа найти его настоящую семью, — сказал Адам, расстроенный.
— Нет, есть. Анализ ДНК хорошо продвинулся вперёд. Если мы отправим его ДНК на некоторые генеалогические сайты, они могут помочь нам найти родственников. Мы можем проделать всё наоборот. Мне просто нужен образец.
— Ясно. А пока я хочу поглубже копнуть в прошлое Уэйна Холта. Я хочу знать, откуда он и Гари знают друг друга. Где они познакомились, возможно, там он нашёл тех, кого упоминал Ной.
— Ага. А я продолжу копать, но мне придётся искупаться в дезинфицирующем средстве для рук, когда я закончу. Ненавижу эту часть работы.
— Я знаю.
— О, кстати, другой парень? Твой неожиданный гость у Гари? Ну, так вот. Его зовут КонанГриви. Он руководитель всех городских молодёжных спортивных программ.
Адам провёл рукой по лицу, ориентируясь на автопилоте в плотном потоке машин в час пик.
— Господи. Да, хорошо. Ты знаешь, что делать.
— Глубоко погрузиться в его жизнь?
— Ага. Удалось выяснить, к чему подходит ключ?
— Это может быть просто ключ от навесного замка. От склада? Гаража? Дневника? Черт, это может быть замок для ворот. Я просматриваю его финансы, чтобы узнать, платил ли он за какие-нибудь складские помещения, но не слишком на это надейся.
— Просто дай мне знать.
— Дам. Ты почти на месте?
— Где?
Наступила долгая пауза.
— Адам. Пожалуйста, скажи мне, что ты не забыл забрать близнецов из аэропорта.
Он определённо забыл забрать близнецов из аэропорта.
— Конечно, не забыл. Но я всё равно не понимаю, почему они не могут просто взять такси? Они же взрослые.
— Твой отец — приверженец видимости. Ты это знаешь.
— Да, да. Эй, Каллиопа?
— Да, Адам?
— Можешь... отправить информацию об их рейсе на мой телефон? Ну, знаешь, чтобы убедиться, что я всё правильно понял.
— Уже сделано.
Адам усмехнулся, проехав через три полосы движения, чтобы выехать на автостраду. Аэропорт находился в другом направлении. Он опоздает. Он надеялся, их рейс задержали.
— Спасибо. Ты лучшая.
— Я знаю.
ГЛАВА 12
Ной
Ной только что опустил сотую тарелку в дезинфицирующее средство, когда Педро окликнул его.
— Босс хочет тебя видеть.
От страха пульс Ноя подскочил. Неужели Адам ошибся? Гари узнал? Может, там была какая-то супер скрытая камера, которую они не заметили, или таинственный незнакомец увидел их? Ной сделал глубокий вдох и выдохнул. Он не мог пойти туда перепуганным. Ной вытер руки о фартук и вышел из подсобки.
На сцене выступал гость, поэтому в зале было шумно. Музыка представляла собой смесь классического рока и современного хип-хопа, всё это сопровождалось пульсирующим басом, от которого у Ноя голова шла кругом. А может, это просто от страха. Когда он дошёл до двери Гари, Бейли нахмурилась, сидя на коленях у роллера. Он пожал плечами. Ной не стал стучать. Гари всё равно не услышит стук.
— Ты хотел меня видеть? — спросил Ной, вкладывая в свой голос как можно больше скуки.
Гари пробежался взглядом по джинсам, футболке и испачканному фартуку Ноя.
— Ты уже нашёл мой рюкзак?
— Что? — спросил Ной.
Гари усмехнулся, развалившись на стуле.
— Мой рюкзак, мелкий засранец. Я знаю, что это был ты.
Если бы Гари знал, то не вызвал бы его в свой кабинет; Гари бы надрал ему задницу на парковке, как пытался сделать той ночью.
Ной немного расслабился, зная, что речь идёт не о его недавнем вторжении в дом.
— Старик, я не брал никакого рюкзака. С чего ты так зациклился на идее, что это сделал я?
Выражение лица Гари стало самодовольным, как будто он каким-то образом поставил Ною шах и мат.
— Потому что Бьянка видела тебя в моём кабинете.
Чертова Бьянка. Она – последняя шлюха Гари, едва достигшая совершеннолетия танцовщица, имевшая проблемы с таблетками и манией величия. Бьянка твёрдо решила, что с помощью секса она станет королевой рушащейся стриптизерской империи Гари. Черт, возможно, она и права. Но блин, как же она бесила своими постоянными сплетнями и доносами, постоянно создавая проблемы для других. Все её ненавидели. Кроме Гари.
— Я даже не работал в ту ночь, — напомнил ему Ной.
— Зато ты работал накануне. Ты вполне мог взять его тогда.
Ной взял его тогда. Гари прав.
— Только тебя видели возле моего офиса.
Ной не растерялся.
— Ты сказал мне оставить обновлённую карточку учёта рабочего времени на твоём столе, помнишь? После того, как я забыл отчитаться той ночью? — Это откровенная ложь, но у Гари из-за алкоголя были большие проблемы с памятью, как швейцарский сыр. — Разве ты не видел мой табель у себя на столе? — Гари не видел, потому что ничего подобного не было, но Ной видел, как тот яростно пытается отыскать в глубинах своей памяти хоть намёк на то, что это правда. Пришло время сыграть. Ной вложил в свой голос столько боли, сколько смог, учитывая, как сильно он ненавидел этого человека. — Я когда-нибудь что-нибудь крал у тебя?
Гари долго и проницательно изучал Ноя, а затем на мгновение успокоился.
— Нет, полагаю, нет.
Хотя Ной никак не изменился в лице, узел страха в нём потихоньку ослаблялся.
— Могу я идти? У меня скоро перерыв.
Вместо того чтобы как всегда отмахнуться от него, Гари откинулся в своём офисном кресле, и то заскрипело под ним.
— Кто твой друг на шикарной машине?
Черт. Ной снова сделал растерянный вид.
— А? — спросил он, пытаясь выиграть время.
Гари сузил глаза.
— Возле твоей консервной банки ночью был припаркован «ЛендРовер». Когда ты был в хлам пьян. Ты трахаешься с наркодилером или бандитом, парень?
Ной не мог удержаться от смеха.
— Ты знаешь хоть одного наркодилера, который ездит на шикарной тачке или открыто признаётся, что он гей? И уж тем более того, кто припаркует свой автомобиль за восемьдесят тысяч долларов возле моего трейлера?
Гари не ответил, нахмурившись.
— Так кто он?
Ной пожал плечами, честно говоря, озадаченный этим внезапным допросом. Гари никогда не спрашивал ни об одном перепихоне из его прошлого.
— Просто друг.
— Друг? — насмешливо хмыкнул Гари.
— Да, друг. Как ты и мой отец были друзьями, — категорично заявил Ной.
Гари напрягся, сжимая толстые пальцы на ручке кресла.
— Что это значит?
Ной изо всех сил старался придать своим чертам маску невинности.
— Только то, что вы с моим отцом были друзьями. — Гари изучал Ноя, словно не мог понять, врёт он или нет. Может, стоит немного прощупать почву? Ной вздохнул, изо всех сил стараясь хотя бы выглядеть печальным. — Могу я задать тебе вопрос? О моём отце?
Гари колебался до тех пор, пока это не стало почти неловким, и наконец сказал:
— Да. Конечно, малыш.
— Я много думал о своём отце, и у меня нет ничего из его вещей. Ты знаешь, что случилось с его вещами после его смерти? После того, как я попал в систему? Они что, просто выбросили все?
Мускул щеки дёрнулся у Гари, словно вопрос пронзил его электрическим разрядом. Он прочистил горло, затем фыркнул, проведя рукой по седеющей щетине.
— Кое-какое барахло было мусором и пришлось его выбросить. Большую часть вещей он хранил на складе, но у меня не было ключа или каких-либо прав на них, так что уверен, что их продали с аукциона.
Может, ключ Адама — это ключ от хранилища его отца? Он отложил эту информацию на потом.
— Это отстой. Несправедливо, понимаешь? Мой отец был хорошим человеком, посвятил свою жизнь преподаванию. А у меня нет ничего, чем бы я его запомнил. И чем больше я думаю о том, кто его убил, тем больше злюсь, понимаешь? — Ной вскинул руку вверх в расстроенном жесте. — В одну минуту он был там, в другую — исчез. Но знаешь, что самое странное? Все мои воспоминания о нём просто... исчезли. Как будто он забрал их с собой. Я действительно мало что помню о детстве. Странно, да? Я знаю, что мы с отцом были близки. Разве я не должен помнить больше?
Гари поёрзал в кресле.
— Эх, все справляются с бедой по-разному, понимаешь? Ты с отцом был близок. Он был хорошим парнем. Он действительно любил тебя.
«Ага, даже слишком», — подумал Ной, изо всех сил стараясь сдержать дрожь, которая вот-вот накатит на него.
Гари вспотел, мелкие бисеринки пота выступили на его губах и на лбу. Пот лился градом. Он лгал сквозь пожелтевшие зубы.
— Иногда воспоминания мелькают как вспышки, но я даже не знаю, реальные они или... как... сны. Ты и папа когда-нибудь брали меня на рыбалку?
Ной шёл по тонкому льду. Если Гари сложит все вопросы Ноя вместе с разбитой фотографией хижины, то есть большая вероятность, что он больше не будет думать, что разбитая рама случайно упала.
Но Гари лишь нахмурился, словно не мог точно вспомнить.
— Да, что-то припоминаю. Мы с твоим папой частенько ездили в старый домик моей семьи в лесу. Думаю, мы брали тебя с собой пару раз.
Пару раз. Ноя подташнивало при подтверждении. В глубине души он знал, что был в той хижине, что там его растлили отец и Гари. Возможно, детали были нечёткими, но тошнотворное бурление в животе при каждой мысли об этой хижине говорило Ною всё, что ему нужно было знать.
— Мы должны как-нибудь сходить, — предложил Ной. — Например, помянуть отца.
Гари подался вперёд, положив руки на стол.
— У меня больше нет этого домика. Я продал его давным-давно, чтобы купить это место.
Гари лжёт. У Ноя не было никаких доказательств, только инстинкт, но что-то подсказывало ему, что Гари врёт напропалую, он явно всё ещё владеет той хижиной в лесу.
— Очень жаль.
— Ага.
— Могу я теперь идти на перерыв? — спросил Ной, внезапно загоревшись желанием убраться оттуда подальше от Гари.
— Ага, парень. Иди.
Ной направился к столу для пикника на заднем дворе. Рокси — сорокапятилетняя мать-одиночка по имени Жанетт — сидела и курила сигарету рядом с Бейли, которая разлеглась на деревянной скамейке.
— Вам нельзя выходить на улицу вдвоём. Особенно в ночь с ведущим. Из-за них всегда появляются настоящие психи.
— Что хотел Гари? — спросила Бейли.
— Да всё та же чушь насчёт пропавшего рюкзака. Видимо, Бьянка опять ему что-то напела. — Ной растянулся на столешнице, вытащил свой телефон и дважды взглянул на него. — Что за хрень? — пробормотал он.
Бейли села в замешательстве, выхватив телефон у Ноя из рук, сразу же найдя источник замешательства Ноя, а затем у неё округлились глаза.
— В твоёмInstagram написано, что у тебя десять тысяч уведомлений? Как часто ты его проверяешь?
Не так уж часто. Он создал аккаунт всего четыре месяца назад, после того как Бейли целый час скулила по этому поводу. Она хотела отметить его на фотографии, которую сделала. У него было всего четыре фотографии. Не спрашивая разрешения, Бейли открыла приложение.
— Кто такой Адам Малвейни?