- Правитель приближается! – шепнул он мне. – Опусти глаза и склонись перед ним в поклоне, как все дамы в зале.
С трудом вспомним услышанные в детстве уроки светского этикета, я застыла в каком-то подобии реверанса. Совсем близко от меня под тяжелыми шагами заскрипел пол. Не удержавшись, я чуть подняла голову и бросила на Правителя быстрый взгляд из-под ресниц. Властитель города оказался тучным пожилым мужчиной с залысинами на увенчанным короной лбом и седеющей бородой. Пурпурная мантия подчеркивала нездоровую красноту его лица, а глаза из-под припухших век смотрели на собравшихся сонно и равнодушно.
Стройная дама, шедшая рядом с ним, напротив была настроена весьма оживленно. Она мило улыбалась, то и дело, кивая почтительно кланяющимся ей вельможам. А одного из них даже игриво задела по плечу веером чуть ли не подмигнув ему при этом.
- Кажется, это и есть виновница торжества. Супруга Правителя то есть – подумала я. – Да-а, не повезло старичку с женой. При живом муже поклонникам глазки строит! Впрочем, чему я удивляюсь?! Судя по рассказу Поджио, это и есть любимое занятие женской части местного населения.
Тем временем Правитель с женой уселись на троны, а гости, наконец-то, разогнули спины. Атаман довольно ощутимо толкнул меня в бок:
- Не туда смотришь! – прошипел он. – Вон там, на потолке, над центром зала… Видишь? Висит железяка чертова!
Я послушно повернула голову. Действительно, над нашими головами, из самого центра лепного, похожего на розу цветка свешивалась позолоченная цепочка. К ней была приделана жердочка, а на жердочке восседала наша вожделенная птичка. Эдгардо описывал ее, как некое произведение ювелирного искусства. Но затейливая игрушка терялась среди блеска и великолепия. И снизу соловей казался всего лишь маленьким светлым пятнышком. Как же его сдернуть с этого шестка? А вдруг дядюшкин волшебный магнит не сработает?!
Я хотела поделиться с Рикардо своими сомнениями. Но тут Правитель встал и начал свою тронную речь. Голос у него был под стать внешности: такой же тусклый и невыразительный. Властитель говорил что-то о своей дражайшей второй половине, а потом о благе города, ради которого он неустанно трудится… Мне показалось, что придворные плохо слушали правителя. Некоторые шептались, причем довольно громко, другие равнодушно разглядывали фрески или собственные отражения в зеркалах. Наконец, долгая речь закончилась. Властитель сел на трон, а его супруга взмахнула белым платочком, подавая кому-то знак. Где-то на высокой галерее сыграла пронзительную трель скрипка, ударил тамбурин, загремели кастаньеты. Бал начался.
- Мы все сделаем прямо сейчас?
Пьянящий азарт смертельного риска вновь охватил меня. Может, виной тому была музыка? Странная это была мелодия! Она звенела и мчалась над залом с каким-то веселым отчаянием обреченности. Горестно вздыхали низкие минорные аккорды. А скрипки смеялись, плакали и пели.
- Нет, что ты!
Рикардо быстро огляделся и прижал палец к губам.
- Тише! Не привлекай к себе внимания! Сейчас надо танцевать. Приступим к делу в разгаре бала.
Он прислушался к мелодии и неожиданно улыбнулся:
- Форлана! Неистовая и страстная! Идем же, Николетта!
- Я не умею…
Но юноша уже увлек меня за собой в круг танцующих, прямо в центр зала.
- Не бойся! – шепнул он. - Я буду подсказывать тебе фигуры. Два прыжка на месте, пируэт и взмах руками.
Что-то подобное я танцевала сто лет назад, дома, когда отец был еще жив. Мы с Рикардо кружились друг напротив друга, чтоб сойтись на мгновение, едва соприкоснуться руками, и снова рвануться прочь движением испуганной птицы. А темп мелодии нарастал. Она звенела яростно, призывно, с болью и каким-то диким азартом. Словно кто-то невидимый кричал нам: «Забудь о прошлом, не думай о будущем! Это танец на краю пропасти, на грани гибели. Но пока вы живы – смерти нет! Лети же, лети! Сгори, как падающая звезда, но не покинь того, кто рядом!»
И я летела, ничего уже не видя, кроме лица Рикардо. Кроме его сияющих глаз и горестной улыбки. Мелодия скрипки взмыла вверх, вскрикнула и оборвалась. А я, не успев закончить движения, упала в объятия юноши. Он с силой прижал меня к себе, так же, как тогда, на площади. А потом отстранился и шепнул:
- Пора!
Я кивнула. И коснулась оборок на груди. Когда Эдгардо увидел мое платье, то сразу решил, что не найдется более удобного места, чтоб спрятать начиненные огненной смесью трубочки, чем все эти бесчисленные бантики, рюшечки и кружева. Я бросила по сторонам пару быстрых взглядов. Придворные, беспечно щебеча, разошлись кто куда. Дамы смеялись и кокетничали, мужчины заводили беседы. Оркестр на галерее взмахнул смычками, каждый торопливо бросился искать себе пару…
Я сжала в руке бумажную трубку. Нащупала в складках платья пропитанный фосфором листок, чиркнула об него серной палочкой, коснулась огоньком тряпочного фитиля. А потом с силой подбросила горящую шутиху в воздух!
Огненное колесо с воем пронеслось над головами танцующих и взорвалось, рассыпавшись тучей искр. Кавалеры пригнулись, дамы испуганно завопили. Оркестр почти заглох за поднявшимся криком. А вслед за первой к потолку уже взмывали вторая, и третья, и четвертая шутихи. Ослепительные вспышки слились в одну. Огонь и грохот усиливались с каждой секундой. Искры летели во все стороны. Воздух наполнился едким серым дымом. В этом дыму пища, крича, размахивая руками, и наталкиваясь друг на друга, метались придворные. Кто-то голосил о небесном знамении, кто-то орал: «Пожар!» и требовал воды. Стража утаскивала из зала Правителя с супругой, едва не сбив их с ног в своем спасительном рвении. Оглушительно визжали женщины.
И посреди всей этой паники никто не заметил, как Рикардо шагнул в центр зала и взмахнул рукой. Подвластный волшебному притяжению магнита, маленький позолоченный певец слетел с жердочки, на мгновение завис в воздухе, а потом стрелой рванулся к юноше и упал в вовремя подставленную ладонь. Рикардо облегченно выдохнул и быстро спрятал соловья вместе с магнитом в потайной карман. Потом схватил меня за руку.
- Быстро уходим!
Я кивнула. Говорить было некогда. Мы побежали прочь из зала, едва не сбивая на своем пути бестолково мечущихся гостей. Пороховой дым уже просочился в дворцовые коридоры, от него слезились глаза и скребло в горле. Навстречу нам бежали слуги с ведрами воды. Стражники, под предводительством командира, жутко ругаясь, волокли вверх по лестнице огромную бочку. Один из них споткнулся, покачнулся и рухнул под тяжестью. Бочка опрокинулась, поток холодной воды залил ступени. Рикардо бежал впереди меня и ловко перескочил через лужу, а я поскользнулась и полетела, Юноша обернулся и успел подхватить меня. Командир треснул кулаком неуклюжего вояку и разразился новым потоком ругани. Потом озадаченно глянул нам вслед. Но мы уже были далеко внизу. Вихрем пролетели через внутренний двор, кубарем скатились по второй лестнице, чуть не рухнули в канал и перевели дыхание только на пристани.
- Николетта, у нас все получилось!
Рикардо тяжело дышал, по шее градом катился пот. Юноша сорвал маску и вытер разгоряченное лицо.
- Лучше надень ее снова - опасливо посоветовала я. – Вдруг нас кто-то заметит?
- Чепуха! – атаман небрежно отмахнулся. – Стража носится по дворцу и обливает водой всех попавшихся на пути. А Правителю сейчас не до любимой птички. Да и кому придет в голову, что два идиота, рискуя жизнями, пробились во дворец, лишь затем, чтобы похитить эту свистушку?
- Никому! – с готовностью подтвердила я. – На такое безумие способны только МЫс тобой!
И замолчала, поняв, что последние два слова опять прозвучали как-то странно. Но Рикардо не отстранился от меня. Напротив, крепко обнял и прошептал:
- Да, это так. Спасибо тебе, Николетта!
А потом, лукаво усмехнувшись, добавил:
- Пожалуй, ради успеха кражи века, стоит исполнить твое заветное желание!
И поцеловал меня! Страстно, нежно и горячо! Совсем не так, как на площади.
- Куда же мы теперь пойдем? – беззвучно выдохнула я, чувствуя, что не хочу выбираться из его теплых объятий.
Но юноша мягко сделал шаг назад.
- Действуем, как обычно. Идем в дом маэстро разными дорогами. Встретившись, обсудим с друзьями, что делать дальше. До скорого свидания, принцесса!
Он натянул маску, махнул мне рукой и растворился в темном переулке.
А я пошла дальше одна, чувствуя, что щеки пылают, а сердце колотится
так, что слышно, наверное, на другом краю Лагуны. И хочется петь, смеяться, обнять весь мир! Я глупо улыбалась, пританцовывала и даже пыталась что-то насвистывать себе под нос. И я ничего не знала о том, что в этот самый миг высокий мужчина с резкими чертами лица и сросшимися на переносице бровями наклоняется над мокрыми ступенями…
А потом выпрямляется, сжимая в руке маленькую отвертку. И недобрая усмешка кривит его губы:
- Потерять здесь ЭТО мог только один человек. И я отлично знаю - кто!
ГЛАВА 36. У каждого - своя боль…
Не терзаясь никакими предчувствиями, беспечная и радостная, я дошла до дома Кристофоло. Боясь разбудить друзей в столь поздний час, я решила не крутить механический замок в виде звенящей львиной головы, а открыть его своим способом – отверткой. И привычно потянулась к шнурку на поясе. Сердце глухо стукнуло. Никакой отвертки там не было!
- Дома я ее, что ли, опять забыла? – пробормотала я, пытаясь звуком собственного голоса заглушить неясную тревогу. Потом повернула набок бронзовую морду льва. Калитка распахнулась.
- Ну, вот и я! – улыбнулась я Эдгардо, - Птичка поймана, то есть успешно похищена. Рикардо уже показал вам ее?
- Рикардо? – маэстро недоумевающе посмотрел на меня.
- Но ведь он еще не вернулся.
- Не вернулся? – машинально повторила я. – А-а, ну, значит, он придет сюда с минуты на минуту. Знаете, маэстро, ваши шутихи отлично сработали!
Я старалась говорить уверенно и спокойно. А по спине и затылку уже полз нехороший холодок. Эдгардо нахмурился, втащил меня вовнутрь и захлопнул калитку.
- Идем в дом. Никто из наших друзей не спит, все ждут вашего возвращения.
- …Вот так мы ловко обдурили Правителя и всех придворных – завершила я свой рассказ. – Спасибо за это вам, уважаемый маэстро, и тебе, дорогой дядя.
Механический соловей теперь у Рикардо. Думаю, наш атаман уже подходит к дому.
Я замолчала и буквально всей кожей ощутила тяжесть нависшей над нашей маленькой компанией тишины. Мариучча вскочила, тряхнув блестящими локонами и преувеличенно громко сказала:
- Ну, конечно же, Рикардо сейчас вернется. Николетта, милая, ты, наверно, ужасно устала! Иди скорее отдыхать. Я принесу тебе ужин в спальню.
- Я горжусь тобой, племянница! – воскликнул дядя.
Поджио и Марко тоже громко загалдели, выражая свое восхищение.
Я натянуто улыбнулась и невольно посмотрела в темное окно. Где тебя носит, чертов атаман? Возвращайся уже, а то мне с каждой минутой все тревожнее!
Он не вернулся. Часы в зале маэстро пробили два часа ночи, потом три. Я сидела на кровати, прижав коленки к груди, и считала звонкие удары. Сон не шел, сердце уже просто разрывалось от страшных предчувствий. Я вскочила, начала ходить по комнате. Шептала какие-то слова, кажется, впервые в жизни пыталась молиться. То всхлипывала, ругая юношу на все корки и суля ему жуткие кары, то испуганно застывала на месте и тихо вскрикивала: «Нет-нет, ничего тебе плохого не скажу, только вернись!»
- Вернись живым,.. Ну, пожалуйста… - бессвязно пробормотала я
Дверь тихонько скрипнула. Поджио, неловко топчась, замер на пороге.
- Никто не спит - вздохнул он – Одни только малыши дрыхнут без задних ног.
Марко ходит туда-сюда, как маятник.
Дядя твой и маэстро шушукаются о чем-то. А Мариучча плачет.
- Заплачешь тут! – собрав остатки сердитости, сказала я. И, не выдержав, уткнулась взломщику носом в плечо. Он замер, а потом осторожно погладил меня по волосам:
- Как ты думаешь, Рикардо жив? – я, наконец-то, выдохнула мучивший меня вопрос.
Поджио уверенно кивнул.
- Конечно! Наш атаман и не в таких переделках бывал! Просто сейчас он хочет сбить стражу со следа. И прячется где-нибудь в гавани. А утром прибежит, как миленький. Только ты уж не кидайся сразу на него с кулаками, пожалей беднягу.
- Ни разу в жизни больше не кинусь! – клятвенно пообещала я. – Пусть только явится целым и невредимым.
И снова бессильно всхлипнула. Взломщик покачал головой и почти силой потащил меня к постели.
- А ну-ка, ложись и засыпай! Ты же на ногах еле держишься. Завтра Рикардо вернется, и кого он увидит? Бледную тень грозной технической ведьмы?!
- Ой, я же опять где-то отвертку посеяла! – виновато вспомнила я.
Поджио отмахнулся.
- Украду тебе новую. Или сам смастерю! Маэстро уже успел немного поучить меня работе по железу.
Он присел на пол возле кровати и ласково погладил мою руку.
- Спи, Николетта! Хочешь, я здесь посижу? Чтоб тебе не грустно было.
- Посиди, пожалуйста, - вздохнула я, закрывая глаза.
Но заснуть так и не смогла. Пялилась заплаканными глазами в темноту, вздрагивала от новых приступов тревоги и слушала ровное дыхание Поджио, уснувшего возле кровати. Короткий тревожный сон свалил меня только на рассвете. И почти сразу же его прервал оглушительный стук десятка кулаков в нашу калитку.Я вскочила и вылетела в коридор, путаясь в юбке и одеваясь на ходу. Маэстро и все остальные были уже там. Грохот за забором усилился.
- Именем закона – открывайте! – глухо донеслось до нас.
Мариучча вскрикнула. Эдгардо чуть побледнел, но спокойно произнес.
- Друзья мои, спрячьтесь пока в кабинете. Николетта, Мариучча разбудите и отведите туда детей. Я открою дверь и попытаюсь разобраться, что происходит. Возможно, это какая-то ошибка. Если же нет…
Тут Кристофоло бросил на волшебника полный значения взгляд. Юлиус чуть заметно кивнул ему.
- Я знаю, что делать, маэстро, - твердо сказал он.
- Вы что – ночью успели о чем-то договориться? – я не успела задать этот вопрос. Эдгардо вышел во двор. Мариучча кинулась за малышами. А я, чуть поколебавшись, проскользнула вслед за маэстро и спряталась за дверью дома, слегка приоткрыв ее так, чтобы можно было видеть, все происходящее во дворе. Калитка сотрясалась от мощных ударов. Кристофоло подошел к ней и спросил голосом, полным тщательно отрепетированного гнева:
- Кто смеет вламываться в дом личного механика самого Правителя?!
- Открыть немедленно! – рявкнул кто-то с той стороны. - Это приказ Совета Десяти!
Чуть поколебавшись, маэстро распахнул дверь. В маленький дворик, грохоча сапогами и ломая кусты, ворвались стражники. Они в один миг окружили Эдгардо, наставили мушкеты. Кристофоло вскинул голову, скрестил на груди руки и ровным голосом произнес:
- По какому праву?..
- Эдгардо Джонас Кристофоло, так называемый маэстро механики и огненных увеселений.
Пожилой командир в треуголке с черным плюмажем развернул исписанный лист и будничным голосом зачитал:
- Вы обвиняетесь в государственной измене, в пособничестве преступнику, известному под именем Рикко Меченый, а также в том, что являетесь соучастником ограбления дворца Правителя, свершившимся этой ночью. Отряд! Приказываю немедленно арестовать государственного преступника Кристофоло и препроводить его в тюрьму Поцци!
Звякнула цепь. Тяжелые кандалы сомкнулись на руках маэстро. Стражники сомкнули ряды. Эдгардо обернулся, словно бы почувствовав мой отчаянный, полный слез взгляд. Но вслед за ним на окна дома подозрительно покосился и командир. Я сжалась в комок за приоткрытой дверью. И тут мне показалось, что страшная действительность медленно превращается в чудовищный ночной кошмар! За спинами стражников я увидела нагло ухмыляющуюся физиономию… Беппо!
- Что, братки, всех уже повязали? – фамильярно осведомился он.
Командир мрачно зыркнул в сторону бандита, но ничего не ответил.
А Король Воров продолжал разливаться:
- Ха! И что смотрим так неласково, начальник? Кабы я вам Рикко не сдал, хрен бы вы ту птичку золоченую нашли! А как мой нынешний покровитель мне стамесочку показал, на ступенях дворца найденную, так я сразу понял, куда все ниточки ведут.
- Заткнись! – с отвращением буркнул кто-то из стражи. - Тебя б самого сейчас в ту тюрьму кинуть.
- Не выйдет, браток, - еще шире осклабился предатель. - Я нынче под крылышком самого синьора эль Драко. Слыхали о таком? А уж раз я вам помогать решился, должны вы меня уважать и пылинки с меня сдувать. Поняли, дуроломы? Эй, начальник! – снова обратился он к командиру. - Вы бы домик тоже почистили! Сдается мне, там целый выводок мелких прихвостней этого Рикко сидит, а может, и взрослых его дружков!
И только тут я сбросила навалившееся на меня тяжелое оцепенение безнадежности. И рванулась в глубину дома, дико крича:
- Уходим! Быстро! Нас предали!
Натолкнулась на яростный взгляд Марко и выдохнула ненавистное имя:
- Это Беппо! Он сдал страже Рикардо!
Сапоги уже грохотали по коридору. Послышался громкий треск, жалобный звон стекла. Враги ворвались в зал с заводными игрушками. Но мы уже заперлись в кабинете. Поджио коротким рывком придвинул к двери тяжелый стол. Марко шептал проклятья. Мариучча прижимала к себе плачущих малышей. Я тоже была готова разрыдаться от горя и ужаса.
И только Юлиус остался странно спокойным.
- Камин! – выкрикнул он.
И, как ни странно, взломщик понял его. Поднял над головой стул, со всей силы шарахнул его об пол, швырнул обломки в черное жерло. Волшебник, не глядя, схватил со стола пару каких-то чертежей, бросил их туда же. Потом щелкнул пальцами. Языки пламени, разгораясь, заплясали по бумаге, в трубе загудело пламя. Первый тяжелый удар обрушился на дверь кабинета. Дети вскрикнули и испуганно замолчали. Стол начал медленно отъезжать в сторону.
- Всем взяться за руки! – приказал дядя.
Старый волшебник был очень бледен. Но движения его были четки и уверенны, а голос – тверд и полон властной силы. Он наклонился к малышам:
- Сейчас будет новое чудо. Ничего не бойтесь, мои маленькие! Я – с вами!
Дверь дрожала под градом ударов. Стол отъехал почти полностью. Стражники, толпясь и мешая друг другу, лезли в образовавшуюся щель.,
Я уже знала, ЧТО сейчас произойдет. И привычно вцепилась в полы сюртука Юлиуса. Поджио обнял меня за талию. На плечах у него висели Бьянка и Джованни. Марко ухватился за край моей юбки. Другой рукой он прижал к себе Коломбу. Мариучча из всей силы обхватила мальчишку.
- Арестовать пособников преступления! Взять живым или мертвыми!
Дверь сорвалась с петель, стол рухнул набок. Стражники ворвались в кабинет. Кто-то вскинул к плечу мушкет…
Но мы не услышали выстрела! Языки пламени рванулись из камина. Огненной стеной окружили нас, взлетели до потолка, потом изогнулись, образовав пылающие ворота. Оттуда пахнуло нестерпимым жаром.
- Вперед!
И мы шагнули прямо в сердце неистово гудящего пламени. Я зажмурилась, почувствовала, что лечу куда-то. Верх и низ поменялись местами, меня закружило, как на карусели, ослепило яркой вспышкой...
А потом свет погас, и неведомая сила бросила меня на что-то твердое.
Я лежала без сил, уткнувшись носом в пыльные доски. А надо мной кто-то жалобно причитал, пытаясь привести меня в чувство.Я с трудом открыла глаза и медленно села. Голова все еще кружилась. Тот же, кто охал надо мной, теперь осторожно встряхнул меня за плечи и плеснул водой в лицо.
Это помогло. Сознание слегка прояснилось, и я заморгала оглядываясь. Увидела знакомые обшарпанные стены, поломанную мебель, заколоченные окна, сквозь щели в которых пробивался тусклый свет пасмурного утра.
- Убежище!
Я с облегчением выдохнула и рухнула на кипу старых побитых молью ковров.
- Что с Рикардо?
Пришедшие в себя Марко и Поджио, выкрикнули этот вопрос почти одновременно. Мариучча отставила в сторону кувшин с водой и жалобно посмотрела на меня.
- Все плохо - тихо ответила я. - Очень.
И в нескольких словах поведала друзьям о том, что успела услышать, пока пряталась за дверью.
- Беппо сдал Рикардо страже - повторила я снова.
- А проклятый эль Драко подобрал мою отвертку, и сразу же догадался, что за всей заварухой во дворце стоит маэстро Эдгардо. Теперь наши друзья брошены в тюрьму и ожидают суда.
ГЛАВА 37. Не очерчивай взглядом границы…
После моего рассказа в комнате опять повисла мрачная тишина, нарушаемая лишь всхлипами детей. Марко, перемежая ругань с уговорами, пытался их успокоить, но и сам чуть не ревел в голос. Перекинувший нас в убежище Юлиус, потерял много сил и теперь безучастно сидел, привалившись к стене и закрыв глаза. Поджио хлопотал над ним. Мариучча забилась в угол и застыла там, окаменев от горя. Не замечая ничего вокруг, она сухими, лихорадочно блестящими глазами смотрела прямо перед собой, словно вглядывалась в какие-то чудовищные, видимые только ей картины. И я прекрасно понимала бедную девушку! Мне и самой, стоило только подумать о Рикардо, начинали мерещиться застенки, пламя факелов, крики тюремщиков и такие ужасы, что хотелось взвыть в голос. С чувством, близким к отчаянию я сжала руки. Наши друзья в плену, мы заброшены в убогую дыру без еды и без денег. А если стража устроит облаву по всему городу, нас разыщут и схватят в два счета! Господи, ЧТО ДЕЛАТЬ?! Стараясь не поддаться панике, я в ярости топнула ногой. Помнится, отец говорил: «Если настало время злых чудес - надо найти в себе мужество остаться добрым...». А я добавлю: «И поделиться этим мужеством со своими друзьями!»
Я бросила сердитый взгляд на Мариуччу. Хватит ей уже изображать статую скорби! Громко ахнув, я всплеснула руками и завопила:
- А где Бьянка и Джованни?! Куда убежали? В доме же все лестницы сломанные!
Это сработало! Девушка встрепенулась, мигом вскочила и бросилась к своим племянникам, которые, кстати, никуда не собирались убегать. А я продолжала бушевать:
- Марко, пойди, выкинь из соседней комнаты весь хлам! Там поселится Мариучча с детьми. Дядя, не надо сидеть на холодном полу. Встаньте, пожалуйста, обопритесь о мою руку. Вот так. И прилягте на этот ковер.
Я укрою вас куском гобелена. Он хоть и пыльный, но вполне теплый. Поджио!
- Знаю! Я несу воду и разогреваю очаг! – с готовностью отозвался мальчишка.
Через десять минут пламя весело гудело в очаге, а я ставила на огонь воду в помятом и закопченном котелке.
- Ну вот, огонь есть, вода есть - вздохнула я. – Эх, жалко туда кинуть нечего!
- Как это нечего? – удивился Поджио и полез в свою знаменитую котомку.
- Когда мы в спешке бежали, я успел на кухню проскочить. И прихватить кое-что оттуда.
С этими словами мальчишка протянул мне пару лепешек, большой кусок колбасы и два каких-то мешочка.
- Тут еще рис есть и овощей немного. Можно ризотто приготовить.
- Поджио, ты просто чудо! – завопила я, борясь с желанием снова обнять и расцеловать его. – Ты – наш ангел-спаситель!
- Гы! – смущенно покраснел взломщик.
- Папенька меня по-другому звал. Все больше: «чудовище лохматое».
- Да и черт бы с ним, с твоим папашей! Давай, тащи еще дров! И чайник на крюк подвесить не забудь. Ну, по крайней мере, завтрак у нас точно будет!
А может даже, и обед!
Когда рис был сварен, перемешан с овощами и поделен ровно на восемь частей, мы приступили к скромной трапезе. Малыши перестали плакать и немного повеселели. Пришедший в себя Юлиус что-то ласково шептал им. Даже Марко и Мариучча уже не выглядели такими убитыми.
После завтрака девушка с ребятней ушла к себе. Дядя снова прилег на облезлый ковер и, то ли задремал, то ли погрузился в глубокое раздумье.
Мы с Поджио присели у догорающего очага. Я протянула озябшие руки к бегающим по золе искрам, внезапно подумала о холоде тюремного подземелья, вздрогнула и горько всхлипнула. Взломщик шумно вздохнул и неуклюже погладил меня по волосам.
- Терять – это всегда страшно – тихо сказал он. – В детстве жутко ревешь над потерей плюшевого зайца. А уж если ты потерял хорошего друга…
Я мрачно кивнула. Перед глазами почему-то встало видение какой-то бездонной черной дыры, в которую проваливаются дни, что ты проживаешь, люди, которые тебе встречаются, рассветы и закаты, слова, вещи…
- Все исчезает безвозвратно… - пробормотала я, глотая горький комок.
Но взломщик упрямо затряс кудлатой головой.
- Вовсе нет! Знаешь, как-то раз, когда за мной в очередной раз по пятам бежала стража, меня спрятал в своем домике старый маячный мастер. Он тогда долго и хорошо говорил со мной. Я не все запомнил, но понял главное.
Поджио встал, выпрямился и серьезно произнес:
- Есть такой день в году, когда к тебе может вернуться то, что было давно потеряно, и то, что тебе очень дорого. Для этого нужно всего лишь зажечь маяк и поверить в этот день.
- Ты предлагаешь мне бежать сейчас к маяку на другой край Лагуны? – грустно улыбнулась я.
- Ну что ты! Я понимаю, это слишком далеко. Да и опасно! Но в том-то и штука, что сегодня такой особенный день, когда маяком для тебя может стать что угодно! Свеча, зажженная на окне, огонь в старом очаге… Даже спичка станет маяком, хоть и ненадолго! Хотя, чем дольше горит маяк, тем он надежнее. Но не жди чуда сразу, тут трудно угадать, когда произойдет возвращение. Хотя старый мастер уверял, что многие потери возвращаются в течение месяца…
Тут я, услышав слово, «потери» всхлипнула еще раз. Поджио тут же присел рядом, обнял меня за плечи и шепнул:
- А еще старик открыл мне великую тайну! В мире есть добрые и чистые душой люди, которые могут обойтись вообще без света маяка, довольствуясь внутренним теплом. Ведь с тобой, наверное, так уже было? Что-то пропало и кажется - никогда не найдётся, шансов нет! Но через какое-то время это что-то обнаруживается, причём довольно далеко от того места, где оно потерялось, знаешь, да? Ну так вот - это как раз и есть действие того самого внутреннего маяка. Причём не обязательно даже знать, как он работает, он иногда сам вспыхивает, как по волшебству. А сегодня он может загореться в полную силу! Так что при умелом обращении ты можешь сделать что-то очень-очень важное и волшебное...
- Что я могу сделать для маэстро и Рикардо? Когда в этот самый миг они томятся в подземельях проклятого дворца! Ах, Поджио, ты рассказал мне чудесную сказку! Но она, к сожалению, не дает ответа на главный вопрос!
ЧТО мы можем сделать для спасения друзей?
Поджио крепко задумался. Несколько минут он молча вглядывался в догорающие угли, напряженно потирая лоб. Потом задумчиво спросил:
- Так ты слышала, что маэстро и атамана бросили в тюрьму Поцци?
- Да! – поежилась я. – Она находится под землей, и там царит вечная сырость. А еще есть какая-то жуткая свинцовая тюрьма. Рикардо успел немного рассказать мне о ней…
Тут я как на грех вспомнила чертов бал, наш танец и подаренный мне юношей поцелуй. Голос мой пресекся, и я молча ткнулась лбом в колени. Взломщик довольно бесцеремонно встряхнул меня за плечо и строго сказал:
- Слушай меня внимательно! Был в моей жизни недобрый час, когда я таки загремел в каталажку. Потом атаман меня выкупил, но не это сейчас важно. Так вот, я сидел в одной камере с типом, который все вопил, что он, дескать, бывший охранник свинцовой тюрьмы Пьомби, сюда попавший по ошибке.
И этот мужик мне много чего про ту тюрягу рассказал.
Меня буквально обдало жаром, а в сердце заколотилась сумасшедшая надежда. Я еле слышно выдохнула:
- Продолжай!
- Так вот! Он говорил, что узники, в ожидании суда, сидят, как мы знаем, в дворцовых подземельях. Потом их ведут в зал заседаний, и Суд Десяти выносит приговор. А после…
Взломщик сделал таинственную паузу.
- После судейского решения стража уводит преступника в свинцовую тюрьму. И туда они переходят по особому мосту.
- Мосту Вздохов! – так и подпрыгнула я.
- Точно! А откуда ты знаешь?
- Рикардо рассказал.
Я на мгновение пригорюнилась, но тут же снова затеребила взломщика.
- Рассказывай дальше! Про этот чертов мост! Почему он так называется?
- Из тюрьмы Пьомби никого не выпускают – печально ответил мальчик.
- Проходя по мосту и бросая последний раз взгляд в узкое окошко, узник тяжело вздыхает. Поэтому мост так и называется.
- Подожди, я не поняла! Какое окошко? Раз это мост, значит, с него можно сигануть прямо в канал! На глазах стражников! Даже, если ты утонешь, или пуля настигнет тебя в прыжке, все равно это лучше, чем медленно умирать в ядовитых свинцовых казематах!
- В том-то и дело, что нельзя спрыгнуть - покачал головой Поджио. - Мост Вздохов отличается от остальных мостов Серениссимы тем, что он ЗАКРЫТЫЙ! У него есть крыша и стены. То есть, это просто крытый переход из дворца в застенки. А окошки там густо забраны мраморной решеткой.
- Спрыгнуть с такого моста невозможно - раздумчиво сказала я. – И все же это – единственный шанс устроить нашим друзьям побег. Полнейшее безумие!
Но я пошла бы и на это, если бы точно знала, КОГДА их поведут в тюрьму по этому Мосту.
- Да об этом только члены паршивого Совета и знают - отозвался взломщик.
- Синьор эль Драко входит в Совет Десяти!
Дядя Юлиус очнулся от забытья и смотрел на нас серьезно и внимательно, похоже, что-то обдумывая.