И задумчиво почесал в затылке.
- Слышь, дядя, а, может, тывообще – не мужчина?!!В этой сырости – только спиртным греться. А оно, говорят, не способствует…
- Хватайте его! – истерически заголосил начальник. - Бейте, что есть сил!
- Никак нельзя, синьор! – почтительно отозвался один из стражников. - Мои ребята перестараться могут. А сам Правитель приказал, чтобы этот опаснейший бунтовщик прибыл на место казни живым и почти здоровым.
Старикашка в черном мундире яростно плюнул на пол и, не зная на ком сорвать злость, врезал стражнику в челюсть. Потом сам взвыл и принялся трясти в воздухе ушибленной рукой. В общем, такого безобразия, шума и топота в тюрьме Поцци не было ещё с самого её основания. И когда за взломщиком пришла охрана, чтобы вести его на скорый суд, начальник тюрьмы вздохнул с облегчением.
Зал, предназначенный для судебных заседаний, был огромен настолько, что двери, находящиеся на его противоположном конце, показались Поджио размером с игральную карту. Разбирательство по делу о «бунтовщике, мародере и коварном убийце» длилось уже второй час. И взломщик только удивлялся тому количеству обвинений, которые умудрились навешать на него судебные крючкотворы. Должно быть, Правитель и все его прихвостни очень обрадовались внезапно найденному «козлу отпущения». И спешили вменить мальчишке в вину, чуть ли не все беспорядки недавно случившиеся в городе. Долгая и нудная, пересыпанная непонятными терминами речь прокурора тянулась без конца, и, наконец, Поджио почувствовал, что очень устал.
Во рту у него с прошлого дня не было ни крошки, голова уже слегка кружилась, а ноги казались ватными. Все это время взломщик неподвижно стоял, окруженный конвоем, за железным ограждением, а прямо перед ним, за огромным, накрытым кроваво-красной скатертью столом восседал Правитель и вместе с ним десяток противного вида старикашек в черных мантиях. Стараясь не выказать перед врагами своей слабости, мальчик сначала поднял голову и долго рассматривал расписной потолок. Но там ничего интересного не было, кроме кучи скачущих по облакам непонятных полуголых типов. Тогда он опустил голову и равнодушно уставился на судей. Бубнеж обвинителя стал громче. Видимо, его речь подходила к концу, потому что Поджио несколько раз услышал фразу «казнь через повешение».
- Интересно, дадут ли мне сказать последнее слово? – подумал взломщик. – Хотя вряд ли. Эти упыри уже сами все решили и давно подписали приговор. Да и что я мог бы им сказать? Это ж только в балладах герой у подножия эшафота произносит красивые и пафосные речи. А мне и в обычной-то жизни пару слов порой связать было трудно. Разве что бросить сейчас этим сутягам в морду пару ласковых из лексикона Марко!
Но и этой мечте, похоже, не суждено было сбыться. Поджио подавил тяжелый вздох, незаметно переступил с ноги на ногу и снова задумался. Уставший и одеревеневший от долгого стояния на месте, он даже страха перед близкой вилесицей уже не испытывал. А только грусть и непонятную тоску.
- Говорят, что в минуты вся жизнь пробегает перед глазами. Гм! А мне вот и вспомнить-то нечего! Что я в жизни видел? Папашины кулаки да чужие сейфы, которые успешно потрошил. Вот только Золушку с отверткой приятно будет вспомнить в последний миг. Надеюсь, она с друзьями уже сбежала из этой паршивой Серениссимы.
Тут мальчику сразу представился насмешливый взгляд золотистых глаз Николетты, ее лукавая улыбка и его собственный неуклюжий поцелуй… Поджио покраснел, и внезапно, ему стало очень жаль себя.
- Глупо, братцы помирать, да умней не вышло, вишь… - пробормотал он.
И, чтобы не расклеиться окончательно, встряхнул головой и снова уставился на Правителя и судей. Странно, но вид у Главы Города был не намного веселее, чем у взломщика. Вечно красноватые от горячительных напитков щеки болезненно обрюзгли, глаза бегали, пальцы все время нервно теребили лист бумаги. Кто-то из судейских протянул ему какой-то документ. Обвинитель громко зачитал:
- Сим доказано, что Грациано эль Драко, бывший член Совета Десяти, именовавший себя так же лучшим другом нашего Правителя, оказался на деле подлым заговорщиком, в чем его сообщники на первом же допросе признались…
В то, что он молол дальше, Поджио вслушиваться не стал. Взломщик слегка подался вперед и буквально впился глазами в лицо Правителя. Мальчика поразило, что при упоминании имени злодея, тот резко дернулся, а щеки его задрожали, словно вчерашний кисель.
- Да ведь он – боится! – чуть не закричал взломщик. - Наш Правитель жутко трусит! Он трясется от страха, что вместо эль Драко завтра найдется десяток новых заговорщиков, которые сметут его с трона и швырнут ввверх ногами в канал, а потом объявят, что так и надо. И вот этак наш Правитель ВСЮ ЖИЗНЬ боится?! И все, кто в этом суде сидят, и во дворце проклятом живет – тоже трясутся?! Каждую минуту, каждый миг своей жалкой жизни??!!
Поджио почувствовал необыкновенную легкость. Словно рухнула какая-то плита, придавившая его душу. Он-то никогда так не трусил! Даже если шел на опасное дело, даже если бежал под пулями от погони! А еще, в отличие от этой своры, он был счастлив рядом со своими друзьями. И теперь ему бояться нечего! Да, суд скоро закончится, завтра будет казнь, может быть, короткий миг ужаса, а потом…
- Да какая разница, ЧТО будет потом! - чувствуя прежнюю пьянящую легкость, подумал мальчишка. - Если я попаду в рай, то беспокоиться мне будет не о чем. Ну, а если я попаду в ад, то буду так, тen'cazzo, занят, пожимая руки приятелям, что беспокоиться мне станет некогда. А эти придурки из Совета будут трястись за свои драные шкуры всю свою никчемную жизнь!
И он гордо усмехнулся, глядя в лицо обвинителю. Так же насмешливо улыбаясь, выслушал приговор и с поднятой, как у победителя головой, под конвоем вышел из зала.
ГЛАВА 57. Пылал закат, как сталь клинка…
Золотистые отблески заката легли на темную воду канала и на крыши дальних домов.
- Пора - негромко сказал маэстро.
Мы встали. Сердце мое вдруг забилось сильно и тяжело. Чтобы немного успокоиться, я привычным движением крепко сжала в руке отвертку. Юлиус поправил очки и шумно вздохнул:
- Друзья мои! Чем бы ни закончилась наша благородная и безумная затея – знайте! Я счастлив, что на склоне лет понял, наконец, главное. Жизнь трагична, но и прекрасна! И проживать каждый миг надо так, будто он – последний! Вы вернули мне смысл существования и веру в себя. И я этого никогда не забуду!
Мы невольно заалодировали в ответ на эту возвышенную речь. Эдгардо пожал руку волшебнику. А потом нахмурился, подошел к столу и сгреб в кучу все свом рукописи.
- Я заберу бумаги Леонардо с собой - строго сказал маэстро в ответ на наш вопросительный взгляд.
– Если мы победим, они пригодятся мне в чужом краю, где мы начнем новую жизнь. А если нас схватят… Что ж, лучше головой в канал, чем подлая смерть на эшафоте! И секретные чертежи не попадут в руки очередного мерзавца, мечтающего о мировом господстве.
Нам оставалось только согласиться с этим невеселым решением.
- Марко - чуть дрогнувшим голосом позвал Рикардо. - Приведи, пожалуйста, сюда Мариуччу, Коломбу и малышей.
Когда мальчик исполнил его приказ, атаман порывисто обнял девушку и строго сказал ей.
- Как только наша волшебная лодка скроется за поворотом канала, хватай ребят и быстро уходи из убежища!
Он вложил ей в руку маленький, но увесистый кошелек.
- Это золото, на которое пошел очередной ошейник. На эти деньги купи лодку, уплыви как можно дальше и спрячься с детьми в какой-нибудь заброшенной части гавани.
- У погасшего маяка! – неожиданно вспомнила я. – Мне о нем Поджио рассказывал.
- Да, это подходящее место – согласился юноша. – Много лет туда не заходят ни галеры Правителя, ни простые гондолы.
- А как же вы? – прошептала девушка, глотая слезы.
Рикардо нежно погладил ее по щеке.
- Мы постараемся возвратиться живыми и невредимыми. Жди нас до рассвета. Но если солнце взойдет, а мы не вернемся, возвращайся обратно в город! Выкупи себе и малышам место на купеческом корабле, как я когда-то тебе советовал, и беги отсюда…
- Нет! – внезапно крикнула Мариучча. – Не говори так! Вы – вернетесь! Я верю в это!
Она с силой обняла юношу и еле слышно шепнула:
- А иначе, зачем жить?
Тягостное прощание, наконец-то, завершилось. Мы спустились вниз, сели в лодку, не сговариваясь, пожали друг другу руки.
Мариучча взмахнула белым платком, малыши тоже замахали вслед, а Марко зачем-то поднял вверх Мичио. Кошка огласила пустынный причал диким мявом.
- Будем считать этот экзотический звук – ударом корабельного колокола - усмехнулся Эдгардо. – Синьор волшебник, вы готовы?
Юлиус щелкнул пальцами. Огонь вспыхнул, пар в котле загудел, гребное колесо начало вертеться, постепенно увеличивая обороты.
- Вперед! – отчаянно и звонко крикнул Рикардо. - Удача с нами!
Лодка рванула с места, оставляя за кормой белые буруны кипящей пены.
Чтобы не привлекать к себе раньше времени ненужного внимания,на место спасения Поджио мы прибыли обычным способом. Как только вдали показались высокая позолоченная крыша, Юлиус по совету Эдгардо затушил огонь, а Рикардо заработал веслом. Наша гондола аккуратно вошла в узкий, стиснутый серыми стенами Дворцовый канал. Направо и налево – холодный, покрытый вечной плесенью камень и черные, перечеркнутые решетками пятна окон казематов. Прямо и наверху – белая арка Моста Вздохов.
Рикардо опустил весло. Дядя и маэстро напряженно замерли на корме.
Я стиснула отвертку в кулаке так, что стало больно. И запрокинув голову, впилась взглядом в забранное мраморной решеткой окно на Мосту. Оно достаточно большое. Если за ним появятся фигуры конвоиров и заключенного, мы сразу их увидим.
За нашими спинами ложились на воду и гасли последние краски заката.
Где-то вдали глухо и зловеще ударил погребальный колокол. Почти в ту же секунду за каменной вязью решетки появились три силуэта. Два – долговязых, в красных мундирах. Тускло блестят дула мушкетов. И третий, между ними, крепкий, плечистый. Рваная белая рубашка, знакомый вихор на затылке…
Я вскрикнула. Юлиус мгновенно вскочил, взметнув руку…
Охранник толкнул взломщика дулом в спину, и Поджио вступил на Мост Вздохов. Над его головой спиной испуганной кошки вздыбился арочный проем. Мальчик невольно повернул голову налево. Там падали на воду последние лучи заходящего солнца и блестела вода канала, перечеркнутая завитками мраморной решетки. Поджио вспомнил, за ЧТО Мост назвали именно так и невольно задержал дыхание.
- Ни за что не вздохну! – упрямо подумал он. - Не хватало, чтобы тюремщики обрадовались моей грусти. Пусть другие здесь хнычут и прошлую жизнь вспоминают.
А вечернее небо уже наливалось глубокими оттенками лазури, где-то за линией крыш зажглась одинокая звездочка. Больше он этого никогда не увидит. Завтра тоже будет день. Вот только уже без вечера.
Поджио разжал губы. Тихий вздох вырвался из груди мальчика…
В тот же миг каменная решетка перед его лицом взорвалась сотней осколков!!!
Охранники шарахнулись в стороны, прикрыв лица. Почти ослепленный яркой, как молния вспышкой, взломщик качнулся к открывшемуся проему. Глянул вниз. И увидел! Пляшущую на воде лодку, запрокинутые вверх лица друзей. Не веря до конца в спасение, мальчишка с криком кинулся вниз, перемахнув через каменный подоконник. Рухнул головой вниз в холодную воду, глотнул раз-другой, чуть не захлебнулся… Но в тот же миг его схватили и рванули наверх сильные и добрые руки. Задыхаясь, весь в потеках ила, Поджио опрокинулся на дно лодки. Увидел нежный и испуганный взгляд золотистых глаз над собой. И только тогда поверил, что жив. И будет жить вечно!
Когда Юлиус метнул свою молнию, гром эхом прокатился между тюремных стен. Наверно, Поджио спрыгнул сразу, но мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мальчишка громко рухнул в воды канала. Рикардо и Эдгардо в четыре руки мигом вытянули его наружу. А потом по одному щелчку пальцев волшебника вспыхнул огонь, и загрохотало по воде гребное колесо. Высоко над нами, на мосту пришедшие в себя тюремщики вскинули оружие. Рикардо предостерегающе крикнул. Но Юлиус вскочил, выпрямившись во весь рост. Глаза его сверкнули, от ладоней в воду полетел целый сноп искр.
И огромный водяной столб, нет, целая стена воды взлетела из канала вверх, и ударила в лица врагов, разбрасывая их в стороны!
- Полный вперед! – как настоящий капитан взревел Эдгардо.
И бешеный полет по волнам начался!
Стены домов, огни, мосты – все сливалось перед моими глазами в бесконечную пылающую полосу. Лодка летела так, что вода кипела за кормой, а тучи брызг достигали верхушек фонарей. Гребное колесо продолжало грохотать, а сердце в моей груди, казалось, гремело еще громче. Я мертвой хваткой вцепилась в руку Поджио и не выпускала ее. Взломщик растерянно улыбался и что-то шептал. Молился? Нет, он почему-то все время повторял мое имя. Мы вырвались на широкий простор Гранд-Канала. Гудение парового двигателя стало оглушительным, а пламя под котлом бросало волны жара в наши лица. И вдруг среди толпы бестолково мечущихся и машущих руками на берегу горожан, я увидела множество фигур в красных мундирах.
- Прибавьте еще скорость – закричала я - Если они начнут обстрел…
Можно было и не договаривать! Стоит магии Юлиуса рухнуть хоть на миг, и нас можно брать посреди воды тепленькими. Без волшебного огня паровой двигатель бессилен.
- Прорвемся! – гаркнул маэстро. – Право руля!
Послушная команде волшебная лодка тут же вильнула направо, в боковой канал. Но за нашими спинами успел грянуть залп из десятка ружей. Огонь под котлом вспыхнул и погас. Дядя в сердцах ляпнул такое словцо, что Марко мог бы позавидовать.
- Все плохо? – тревожно воскликнул Рикардо.
- Не настолько - буркнул Юлиус. – Чертов прогресс, чертов порох, поганая стража! Сейчас все исправлю.
Он шелкнул пальцами раз и другой. Но две слабые искорки не смогли разжечь горелку! Дядя выругался снова и потер виски.
- Ты очень устал? – шепнула я. – Сил уже не хватает?
Он в бешенстве сорвал с себя очки.
- К дьяволу усталость! Чего стоит вся моя хваленая магия, если я не могу спасти друзей?!
И с этими словами Юлиус так хватил кулаком по корме, что от снопа искр горелка чуть не взлетела в воздух. Вновь волшебным образом наполнившийся водой котел загудел… Но колесо не двигалось! Эдгардо затряс его лопасти, рискуя сломать их. В отчаянии дернул за поршень. Двигатель застыл намертво. Мы испуганно переглянулись. В тот же миг Поджио вскрикнул и взмахнул рукой.
- Там! Сзади!
И мы увидели, как в канал вползает многовесельная военная галера.
Гребцы отчаянно махали веслами. Пока нас отделяло от врагов довольно большое расстояние. Но если мы просидим на месте еще хоть полминуты…
Рикардо вновь схватил весло, сделал пару взмахов и бессильно отшвырнул.
- Бесполезно. От них – не уйти! Николетта, прыгай в воду! Ты еще можешь спастись…
- Тa gueule! – рявкнула я в ответ ругательство.
И вместо того, чтобы нырять и спасаться, с силой оттолкнула юношу и хлопнулась на колени перед несчастным двигателем. Судорожно, кончиками пальцев, как слепая, я ощупывала каждую гайку между шатуном и маховиком, каждый винт и болт. Бешено летящие секунды казались мне сейчас самыми долгими и самыми страшными часами в моей жизни.
- Мerdeux! – заорала я вдруг. – А это еще, что такое?!
В месте соединения маховика и шатуна, рядом с сильно погнутой головкой болта торчал какой-то круглый кусок свинца. Мушкетная пуля! Так вот, что не давало шатуну двигаться и толкать маховик! И приговаривая разные слова, я с силой вогнала туда конец отвертки, пытаясь выковырнуть окаянную пулю. Но эта гадина не поддавалась! Она застряла в месте сочленения деталей двигателя крепко, как гвоздь в притолоке. Я бессильно всхлипнула и нажала на отвертку снова.
- Дай-ка я! – Широкая лапища Поджио перехватила мою кисть.
Взломщик надавил на свинцовую дрянь, повернул отвертку… Пуля со звоном выскочила наружу и булькнула в канал. Я тут же перехватила у мальчишки отвертку и надежнее закрутила болт. И вовремя! Вся операция заняла не более половины минуты, а чертова галера приближалась на глазах.
Но освобожденное гребное колесо хлопнуло по воде и снова завертелось. Лодка рванула с места. На этот раз мы успели, сделав хитрый финт, развернуться, и уйти в более узкий канал, где военное судно никак не могло пройти. А глухой рокот выстрелов далеко вдали лишь заставил волшебное пламя качнуться, но не погасил его.
Опасаясь преследователей, мы мчались теперь узкими каналами, виляя то вправо, то влево. Навстречу нам дул сильный соленый ветер, лодка то и дело подскакивала на волнах, не сбавляя скорости. Приближалась гавань. Мы уже видели впереди узкий полумесяц выхода из нее, два острых мыса по краям. Если вырваться в открытое море, проплыть недолгое время, а потом свернуть на юго-запад, то можно причалить к одинокому, заброшенному островку с давно потухшим маяком. Там нас ждут друзья! Там – долгожданная свобода!..
От темной стены мыса отделилась огромная тень. Флагманский фрегат Правителя медленно и неотвратимо, как судьба, двигался навстречу нам, перекрывая выход из гавани.
То ли весть о странном спасении государственного преступника и «демонах» помогающих ему, уже донеслась до военного флота, то ли Совет дал распоряжение не выпускать ни одно судно из города – мы не знали. Да и знать нам это было незачем. Громада корабля уже заслонила половину горизонта.
К тому же фрегат явно разворачивался к нам боком, чтобы ударить залпом из всех бортовых пушек! Если они успеют развернуться, если мы не проскочим в оставшуюся узкую щель между бортом корабля и краем скалы…
- Скорость! – сквозь зубы приказал Эдгардо. – Быстрее! Мы должны успеть!
Юлиус вскинул на него глаза. Впервые в жизни я увидела во взгляде моего дяди что-то похожее на испуг.
- Я выдержу – тихо сказал волшебник. – Но вот дерево и металл – как быть с ними? Скорость должна стать поистине чудовищной! Ни одно живое существо на земле не в состоянии двигаться так быстро! Что если ваш котел все-таки взорвется?
Маэстро не ответил.
- Зато мы, это… быстро… И все вместе! – тихо сказал вместо него Поджио.
Рикардо гневно топнул ногой.
- Не спеши нас хоронить! Пусть на спасение - один шанс из тысячи. Но именно он выпал мне в ночь наводнения. Я выжил. И мы спасемся!
Я ничего не прибавила к этим словам. Юноша сел. Я обняла друзей за плечи.
И беззвучно крикнула:
- Маэстро, вперед!
И лодка полетела. Да-да, именно так! Помчалась по волнам, навстречу неминуемой гибели с такой скоростью, что ветер забивал дыхание обратно в горло! Котел раскалился, от поршня и маховика летели искры, а грохот колеса и гудение пара, казалось, были слышны даже на небесах!
Маэстро, выпрямившись и сжимая в руках бесценные рукописи, стоял на носу. Ветер бешено трепал его волосы. Руки Юлиуса были в копоти, как у рудокопа, в стеклах очков плясало отражение огня. Рикардо с силой сжимал мою руку.
А Поджио… Господи, этот сумасшедший опять коснулся губами моей щеки!
До борта фрегата оставалось полдесятка метров. Мне уже виделись черные дула пушек. Два метра! Просвет между бортом вражеского корабля и краем мыса синел впереди, как залог надежды! Полметра! Двигатель уже не гудел, а хрипел и стонал на разные лады. Ветер ударил в лицо с силой бича.
Я зажмурилась! Вихрь брызг осыпал меня с головы до ног. И радостный крик друзей заставил распахнуть заплаканные глаза.
- МЫПРОСКОЧИЛИ!!! – Поджио обнял меня с медвежьей силой.
Рикардо немедленно проделал то же самое. Дядя опять снял очки и вытер усталое лицо запачканной в копоти ладонью. Он улыбался измученно и победно. Эдгардо повернулся к нам.
- Победа! – тихо сказал он. - Есть справедливость на земле!
Далеко сзади пророкотал глухой пушечный выстрел. Словно ворчание упустившего добычу чудовища.
- С какой же скоростью мы летели? – спросил у волшебника маэстро.
Юлиус пожал плечами.
- Не могу точно сказать. Думаю, что для нее придумают название. Лет через триста.
Наша лодка плавно неслась по лунной дорожке. Впереди показалась башня заброшенного маяка.
ГЛАВА 58. Помни меня. Просто помни, и всё. Многого я не прошу.
Сереьристый свет луны освещал груды развалин и камни на берегу. Днище лодки заскрежетало по гальке, волшебный огонь погас, гребное колесо, хлопнув лопастями по воде еще пару раз, медленно остановилось. Мы спрыгнули в воду. А навстречу нам уже бежала Мариучча с детьми, Марко с Коломбой и жизнерадостно вопящая, Мичио.
Когда утихли первые восторги и были вытерты все слезы радости, Юлиус разжег огонь, и мы присели у бездымного, горящего радужным пламенем косткрка. Девушка, хитро подмигнув, достала из котомки несколько сырных лепешек и большую бутылку граппы.
- Я подумала, что после всех испытаний вам просто необходимо будет подкрепиться. Ну и согреться этой прохладной ночью.
С моря, действительно, задувал сильный ветер. Он был соленым и нес почему-то запахи первого снега и сырой смолистой хвои. Я сразу вспомнила поместье моего дяди посреди горного леса.
Теперь, наверно, все мы вернемся туда? Во всяком случае,это единственное безопасное место, которое мы знаем. Юлиус тем временем с шуточным испугом отказывался от протянугого ему стаканчика граппы.
- Ну, что вы, друзья! Я же говорил, что любое спиртное волшебникам – противопоказано! Мне еще огненный портал открывать, чтоб домой вернуться. Благо сил пока хватает. Представляете, куда меня может снова занести после одной рюмки?!
- Представляем - улыбнулся Эдгардо - Но почему вы говорите о доме? Разве вы не собирались, синьор маг, отправиться в свою бесценную Московитию?
Дядя опустил голову и смущенно потер кончик носа.
- Стар я стал для таких перемещений - неожиданно сказал он. - И к тому же в Московитии теперь, как я сам вам и рассказывал, тоже вовсю кипит этот самый… как его? Технический прогресс! А мне, пожилому чародею, хочется уже тепла, уюта. Чтоб огонь в камине горел, хрустальная сфера на полке мерцала, а на столе мирно лежала старинная книга заклинаний. И чтобы в кои-то веки никуда не надо было бежать!
- Я вас понимаю - сочувственно кивнул маэстро. - Простите, что втянули вас в эту безумную карусель приключений.
- Да за это я вас, как раз благодарить должен! – живо отозвался дядя. – Никогда я еще не жил так ярко и интересно. Хоть порой и смертельно опасно! Просто после всех сражений должно, наконец, наступить время мира и покоя.
Он помолчал немного и добавил:
- Но какой мирный покой возможен в доме одинокого старика? Там только тоска и мировая скорбь. Вот что, друзья! Раз уж мы столько претерпели, став одной командой, давайте переедем теперь все ко мне! И заживем одной дружной, веселой семьей!
Мариучча в ответ на это предложение только радостно ахнула и торопливо закивала. Марко высоко подпрыгнул и кинулся волшебнику на шею. Малыши тоже громко завопили и бросились обнимать новоиспеченного «дедушку».
Я усмехнулась, подумав, что спокойствия с такой оравой сорванцов Юлиусу уж точно не дождаться. Ну и ладно! Зато хоть скучать станет некогда. А вот сама-то я хочу ли вернуться обратно?
Задав себе этот вопрос, я поняла, что не знаю на него ответа. С одной стороны, в горном поместье волшебника нам, действительно, жилось бы хорошо и уютно. С другой - я совершенно не испытывала желания хоть мельком увидеть снова противную мадам Эльвиру и ее вредную дочурку.
А с третьей…
Я украдкой бросила взгляд на Рикардо. Юноша тоже почему-то не выразил особой радости. Он стоял поодаль от благодарящей волшебника Мариуччи, и знакомым жестом тер щеку со шрамом. Я знала - это движение означает, что в его душе опять начался раздрай. Поджио тоже молчал и вопросительно смотрел на меня. А маэстро задумчиво тер лоб, словно решал что-то и никак не мог прийти к нужному решению,
- Простите, синьор Юлиус, но я, пожалуй, не поеду с вами - произнес, наконец, Эдгардо. – Во-первых, я все еще могу представлять опасность для вас. Вдруг клевреты Правителя не уймутся и снова устроют охоту на меня? Земля франков находится не так далеко от Серениссимы.
По сути, их отделяет друг от друга только узкий морской пролив. А во-вторых, честно говоря, опостылело сидеть в глуши, не имея возможности обратить свои знания на пользу людям. И служить поставщиком игрушек очередному богатому дураку я тоже не хочу! Хватит, наслужился!
В ответ на эту тираду дядя обиженно поджал губы:
- И куда же вы намерены отправиться, синьор Кристофоло? – протянул он.
- А хотя бы в ту же Московитию! - широко улыбнулся маэстро. – Ваш рассказ о ней, дорогой маг, просто запал в мое сердце! Вы ведь говорили, что там вовсю строятся новые школы, музеи, университеты. Да и царь Петер уважает ученых мужей. Словом, мне там будет, где развернуться!
- Как я вам завидую, молодой человек! – мечтательно вздохнул Юлиус. - Эх, мне бы ваши годы! Впрочем, ладно! Я теперь господин семейный, и мое дело отныне – растить внуков.
С этими словами волшебник чмокнул по очереди Бьянку и Коломбу, и потрепал по макушке Джованни.
- Чудо хотим! – хором возопили «внуки».
Юлиус вздохнул, но, щелкнув пальцами, выдал трех летающих рыбок, за которыми, радостно вопя, погнались наши сорванцы.
- Ну, а чтобы дорога вам, как принято говорить в Московитии, была скатертью, – вот вам, маэстро, мой прощальный подарок!
С этими словами чародей подошел к лодке, наклонился над ней и ласково погладил котел двигателя по боку. Словно доброе, хотя и ворчливое чудище. От пальцев Юлиуса разлилось золотисто-огненное сияние и впиталось в медный корпус двигателя. Почти погасший огонь вспыхнул ярче и тоже потянулся к руке мага, как рыжий ручной зверек.
- Все готово! – дядя выпрямился с торжествующей улыбкой. – Говорят, раз в жизни у мага, даже самого слабого, бывает день, когда ему все удается! А я, признаться честно, знаток своего дела. И сумел не просто заколдовать ваш чудесный механизм, но и подружиться с ним! Теперь этот двигатель будет способен нести вашу лодку, как по воде, так и по воздуху. Правда, невысоко, не в само поднебесье. Но и так – неплохо. А еще пара и огня в нем хватит теперь на несколько суток. Так что до Московитии вы вполне сумеете добраться без проблем.
- У меня просто нет слов! Вы… вы самый лучший маг на свете! Спасибо вам огромное!
Маэстро заключл Юлиуса в объятья. Дядя растроганно протер очки платком и повернулся ко мне.
- Племянница, а ты чего ж молчишь? Ты-то разве ты не рада, что скоро отправишься домой?
Я переступила с ноги на ногу, зачем-то потрогала верную отвертку. Черт возьми, ЧТО мне ответить на этот простой вопрос? Хочу ли я домой? И где вообще мой дом?!
- Я тоже не поеду, синьор маг - вдруг глухо сказал Рикардо. – Мариучча знает, что слишком много заморских купцов имеет на меня зуб. Увы, воровская слава Рикко Меченого улетела далеко за пределы Серениссимы. Я, как и маэстро, не хочу никого подвергать опасности!
После этих слов наступила неприятная тишина.
Мне опять захотелось, как следует, треснуть этого типа по затылку. Мы столько всего перенесли, выжили просто чудом, а он тут одинокого непонятного героя из себя разыгрывает! Хотя, если он вправду числится в розыске на материке – то по всем статьям получается безвыходное положение!
- Что ты такое говоришь?! – еле сдерживая слезы, прошептала Мариучча, а
потом яростно крикнула:
- Раз так – я тоже остаюсь! Я тебя не брошу, ни в жизни, ни в смерти!
Синьор волшебник! – она порывисто обернулась к дяде. - Вы же позаботитесь о наших детях?
Юлиус со странной улыбкой покачал головой.
- Я позабочусь о вас, несчастные влюбленные безумцы! Вы достойны самого лучшего, поверьте. И не только сегодня, в день счастливого спасения...
А всегда. Везде. И вопреки всему.
- Но синьор маг… - попробовал было запротестовать Рикардо.
Дядя властно махнул рукой, прерывая его.
- Молодой человек! У меня дома, вот уже который год находится в ужасном, совершенно неразобранном состоянии библиотека древних рукописей. Так что мне совершенно необходим грамотный секретарь и архивариус. Кажется, вы говорили, что в ранней юности овладевали на континенте именно этой профессией?
Юноша растерянно кивнул. И в который уже раз коснулся изувеченной щеки.
- Да это так. И я даже выучил для этого в свое время несколько языков, в том числе латынь и франкский.Но однажды вмешалась злая судьба и все изменила!
- То, что портит тетка судьба, исправляют потом люди! – усмехнулся волшебник. – Молодой человек, подойдите ко мне. Ближе, ближе! Вы же хотите жить долго и счастливо вместе со своей избранницей?
И не дожидаясь ответа, резко взмахнул рукой. Рикардо застыл на месте, словно пораженный громом.
- Не целитель я - пробормотал дядя. - Но дружба заставляет делать нас и не такие чудеса!
Маг плавно повел ладонью в воздухе. Мерцающая серебряными искрами волна колыхнулась, взлетела вверх и так застыла, послушная его чарам.
- То что, сгубило, то и спасет! – горячо шепнул Юлиус.
И взмахнул рукой снова! Пламя костра выбросило огромный язык. Он взметнулся в воздух и рассыпался сотней искр. Они стаей жадных ос бросились к юноше, впились в его лицо! Мариучча прижала руки к щекам в беззвучном крике. Но в тот же миг волна ожила, и обрушилась на Рикардо сверкающим потоком! Он встряхнул головой, приходя в себя. И все мы потрясенно увидели, как страшные шрамы на его лице вдруг вспыхивают на миг ослепительно ярким синим светом. А затем тают, как лед под лучами солнца, оставляя чистую смуглую кожу!