ГЛАВА 47. In guerra come in Guerra…
Карета неслась по ночному городу. Было очень тревожно, темно и пустынно.
Только в нескольких окнах появились красноватые огоньки, остальные были закрыты ставнями. Снова пошел дождь.
Ветер выл и раскачивал кроны уцелевших деревьев. А лошадиные копыта с грохотом бились о булыжную мостовую. Но маэстро только радовался шуму и непогоде. Потому, что часы на площади пробили двеннадцать раз, и теперь он держал на руках живого мальчишку, а не механическую куклу.
- Маэстро – тихо прошелестело из камзола. – Куда мы едем?
- Домой – ответил Эдгардо. – Я снова спрячу тебя в нише. Когда меня уведут, ты сможешь выбраться оттуда и вернуться в убежище.
- А что будет с вами?
- Не знаю. Да и знать не хочу. Сейчас мне нужно спасти тебя.
Тут он улыбнулся.
- К тому же, у меня еще остался знаменитый напильник. Я успел спрятать его в сапоге, прежде, чем меня увели из тюрьмы. И я сумею за себя постоять.
- Но, если я исчезну – вас повесят! – возразил мальчик.
- Не думаю. Проклятому эль Драко нужны чертежи Леонардо. И только я знаю, где они спрятаны.
Тут в голову синьора Кристофоло пришла забавная мысль.
- Хм! – пробормотал он. – А ведь это хороший повод заманить мерзавца в дом.
А потом – заколоть!
- Напильником – подсказал Марко и хихикнул.
- Точно!
- Но там же будет полно стражи! Вряд ли эль Драко рискнет выйти из дворца без сопровождения.
Эдгардо нахмурился.
- Ты прав. Но ведь и мы не пальцем деланные! То есть, тьфу, я хотел сказать, что мы – тоже не идиоты. И у нас есть Юлиус! Если бы он смог каким-то образом нейтрализовать охрану…
Но обсудить идею до конца они не успели. Внезапно раздались крики и выстрелы. Марко и маэстро прильнули к окнам. Экипаж стоял. Его окружили чёрные фигуры. Они размахивали фонарями, и от этого вокруг летали решетчатые тени. Дверь распахнулась. И несостоявшихся заговорщиков довольно бесцеремонно вытащили на дорогу. Одна из фигур приблизилась и, подняв фонарь на уровень головы, осветила мастера. На мгновение Эдгардо стало не по себе: он понял, что пострадавшие от наводнения жителиСерениссимы, не дождавшись помощи от Правителя, занялись разбоем играбежом. Однако он надеялся, что, узнав, кто он, его не убьют и отпустят.
|
|
- Что вам надо, господа? – спокойно спросил он, прижимая к себе мальчишку, который снова нырнул в камзол, и прикинулся игрушкой. - Я – придворный механик Эдгардо Кристофоло. Если вам нужны лошадь и карета – можете их забрать. До дома я прекрасно дойду пешком.
В ответ загремел смех. Со всех сторон заплясали фонари.
- Мы не расположены шутить в такое тревожное время и в такой поздний час–буркнул усатый детина с пистолетом в руке. - Маэстро не шатается по городу, как puttana ragazza!!! Особенно в эту ночь…
Тут он ухмыльнулся и ядовито добавил:
- Сейчас он занят важнейшим делом!Говорят, у Правителя слосмалась его новая «цацка»…
- Именно по этой причине я и оказался в карете! –ответил механик.
- Потому, что не смог исправить бедную куклу на месте. Я разобрал спрятанный в ней механизм, и сумел бы восстановить его. Но… такая мелочь! Вэтом хитром устройстве, есть зубчатое колесо - оно треснуло. Нужно сделать новое. У меня есть подходящий металл, вроде серебра. Но прежде, чем приступить к работе, нужно продержать этот металл в растворе купороса, по крайней мере, два дня. А где же мне найти во Дворце Правителя злосчастный купорос?
|
|
И Эдгардо изобразил полнейшую растерянность, граничащую с идиотизмом. И то сказать – людям в городе хлеба не найти, а он тут какой-то технический бред несет! Детина поднес фонарь к его лицу, вгляделся в него, пожевал губами, плюнул и сказал:
- Убирайся!!!
- Только пусть сперва карманы вывернет! – крикнул кто-то из темноты.
Маэстро подчинился. Но на дорогу выпало только несколько монеток, случайно завалявшихся в выданных во дворце штанах…
- А здесь – что? – спросил детина, и пнул, положенный на дорогу камзол с «куклой».
- Осторожно! – заорал Эдгардо. – Это игрушка!
И откинул полу камзола, откуда тут же вывалилась безвольная мальчишеская рука, и показалось лицо с вытаращенными глазами и высунутым языком. Детина отшатнулся.
- Проваливай! – снова сказал он, и, повернувшись к остальным, добавил. – Уходим. Пистолеты забрать не забудьте.
Кто-то вскочил на козлы. Экипаж заскрипел, фыркнула лошадь, железные фонари метнулись в последний раз, и на пустой дороге остались только Марко и маэстро.
- Уф! – сказал мальчишка, и выбрался из свертка, потирая ушибленный бок. – Кажется, все обошлось!
- Ты был великолепен! – улыбнулся Эдгардо и состроил рожу, закатив глаза и высунув язык. – И грабителям не понравился!
Мальчишка хихикнул. И снова потрогал пострадавший бок.
- Очень больно? Давай я посмотрю!
- В темноте? Не берите в голову, маэстро! К пинкам мне не привыкать. Вот, если бы на бьющем, были сапоги, или он заехал мне в живот, все вышло бы гораздо хуже. Так что не волнуйтесь. И вообще, что мы тут с вами делаем – среди убитых стражников? Пойдемте уже куда-нибудь!
|
|
- Ты прав. Но пойдем мы с тобой в разные стороны. Ты – в убежище к ребятам, а я – вернусь во дворец.
- ВЕРНЕТЕСЬ?!! Но зачем?
- Ты забыл, что мне надо убить эль Драко? Если он останется жив, то всему нашему городу – крышка!
И маэстро быстро пересказал мальчику услышанные во дворце безумные планы насчет «победоносной войны»
- Merde! – только и сказал Марко.
- Еще какое! – согласился маэстро. – И это дерьмо разгребать придется нам.
Поэтому беги к себе и поговори с Юлиусом и Николеттой.И скажи Поджио, что надо выставить наблюдение возле моего дома, чтобы быть в курсе событий.
- Давайте пойдем вместе! И там все обсудим! А потом вы вернетесь.
- Времени нет! И, к тому же, наша банда может попытаться не пустить меня обратно. А я не хочу тратить силы на лишние споры.
- Эх, как же нам не хватает Рикардо! – вздохнул мальчик. – Он бы обязательно что-нибудь придумал!
И вытер навернувшиеся на глаза слезы.
- Держись, дружок! – сказал маэстро и обнял мальчика. – На войне – как на войне. И потери – неизбежны…
Они немного постояли обнявшись. А потом Марко отстранился и оценивающе оглядел мастера.
- Стойте! Прежде, чем мы отсюда уйдем, надо кое-что сделать.
Он подошел к мертвому стражнику, вытащил из убитого здоровенный нож, и пару раз проткнул окровавленным лезвием, валявшийся на земле камзол.
С трудом оторвал карман, а затем потоптался на одежде ногами.
- Вот теперь можно надевать – усмехнулся он. – На вас же напали!
- Ага – согласился Эдгардо. – Правильно соображаешь! А теперь, сделай одолжение, заедь мне рукояткой по лицу!
Мальчишка поднял на него глаза и вздохнул.
- Не могу.
- Ерунда, все ты можешь! Представь, что я – Беппо. И ударь.
- Это трудно…
- Хм! А ты полагаешь, что УБИВАТЬ эль Драко МНЕ будет легко?!!
- Вы – взрослый. Вам проще.
- Ты тоже давно не дитя – усмехнулся маэстро. - И ножичек из трупа сейчас вытащил не особо заморачиваясь! Кстати, если начнется война, никто не станет спрашивать – хочешь ли ТЫв ней участвовать? А что случится с Коломбой, если ты оттуда не вернешься? Так что бей– не раздумывай! Нож только оберни, а то поранишься.
И он протянул мальчику свой шейный платок.
- Умеете вы уговаривать! – буркнул Марко. – Ладно, нагнитесь.
И врезал.
- Спасибо! – улыбнулся Эдгардо разбитыми губами. – Вот теперь все вполне натурально. Можем разбегаться!
И две фигуры исчезли в темноте ночи…
Эдгардомедленно брел по пустынной улице в сторону Дворца. Порой мимо него проскакивали какие-то тени, но, видимо, мастер не представлял для них никакого интереса. Камзол на нем был порван и щедро уляпан кровью. Рукоятка ножа не только разбила ему губы, но и прошлась по носу. И маэстро приходилось время от времени присаживаться на землю и задирать голову вверх. До конца останавливать кровь он не собирался: чем хуже он будет выглядеть – тем лучше. Тем более, что рассказать – на какой улочке обычные грабители «положили» десяток стражников, он толком не мог. В тот момент он был занят беседой с Марко и не глядел в окно. Да и что толку было в него смотреть, когда за ним была непроглядная мгла?Эдгардо попытался придумать – ЧТО он скажет негодяю эль Драко в свое оправдание, но потом махнул на это рукой.
Во-первых, пострадавшая голова гудела и не соображала. И его слегка подташнивало от потери крови…
А, во-вторых, стоило сначала услышать обвинения, чтобы внятно на них ответить. Когда маэстро, наконец, добрался до Дворца, на улице уже начало светать. Он медленно подошел к торчавшему в будке охраннику, и картинно «упал в обморок». Предоставив изумленному служаке возможность затащить себя за ограду.Скозь сомкнутые веки он различал свет факелов. А слух его был напряжен – он ждал появления начальника стражи или самого Грациано.
Первый не замедлил появиться. Пока караульный сбивчиво докладывал ему о странном визитере, Эдгардо размышлял над тем, когда ему следует очнуться.
Прослушав дежурный поток начальственной брани, маэстро громко застонал. И сделал вид, что пытается открыть глаза. Попробовал сесть – и тут же рухнул обратно.
- Воды! – рявкнули у него над ухом.
И в ту же секунду на него опрокинули ведро.
- Откуда они его взяли? – успел подумать Эдгардо, прежде, чем его подняли и усадили, прислонив к стене. – Ах, ну да. Ночью же дождь шел.
- Как ты тут оказался, мерзавец? – грозно спросил начальник стражи.
- Пришел пешком – замогильным голосом ответил маэстро, отплевываясь и протирая глаза. – На нас напали. Стражников - прирезали, карету – похитили, а меня просто избили…
- Кто?!!
Мастер пожал плечами.
- Откуда мне знать? Какие-то оборванцы. Бунтовщики. Их целые толпы сейчас под стенами дворца шастают. Я еле сюда пробрался – искать защиты у синьора Грациано.
При этих словах начальник стражи дернулся и испуганно оглянулся.
- Закрыть ворота! Удвоить стражу!!! - зорал он таким страшным голосом, что от его крика пустое ведро свалились в кусты.
Эдгардо едва смог сдержать усмешку.
- Этот «верный пес» даже не пытается выяснить судьбу посланных со мной стражников, а трясется исключительно за свою шкуру. А вдруг какой-нибудь недорезанный несчастный жив?
Потом он еще раз перебрал в голове подробности разговора с грабителями. Нет, все в порядке – никто из них не догадался, что рядом с мастером была не игрушка, а живой мальчик. А других свидетелей, по счастью, не было.
- Унесите пострадавшего в его комнату! Утром я устрою ему допрос – важно сказал начальник.
- Сперва тебя самого допросит синьор эдь Драко – не без злорадства подумал Эдгардо.
И с готовностью плюхнулся на носилки. По широкой лестнице его понесли наверх. А потом сгрузили на постель и поставили у двери двух стражников.
Причем, не снаружи, а внутри. Но маэстро особо не огорчился.
- По крайней мере, помогут переодеться и умыться. А потом я смогу, наконец, хоть немного поспать. Вряд ли наш драгоценный синьор проснется раньше полудня! Да и с докладом начальник к нему спешить не станет.
Будет выжидать, пока эль Драко сам меня вызовет. Или сюда явится…
ГЛАВА 48. А когда мой сон растаял, как ночные облака…
Я не помню, что было после того, как мне удалось исцелить Рикардо. Кажется, я сделала пару шагов и тут же сползла по стенке, то ли засыпая на ходу, то ли теряя сознание. Очнулась я уже спустя долгое время. Сквозь щели в ставнях били солнечные лучи, дрова в камине стали золой, а я лежала на каком-то тюфячке, заботливо прикрытая курткой взломщика. Пытаясь понять, сколько времени я дрыхла, и что плохого у нас могло за этот срок случиться, я приподнялась… и чуть не рухнула снова. Потому, что в комнату, держа в руках накрытую лепешкой кружку воды, вошел… Рикардо. Выглядел он, как и предсказывал Юлиус, почти здоровым, хоть и сильно бледным. Вместо вчерашних лохмотьев на плечах его болтался выходной сюртук волшебника. Увидев, что я не сплю, юноша тоже отчего-то смутился. Затоптался на пороге, потом все-таки шагнул ко мне, протягивая немудрящий завтрак.
- Это все, что осталось от наших запасов. Но тебе ведь нужно подкрепить силы. Вы с Поджио, наверно, всю ночь не спали.
На последней фразе голос Рикардо дрогнул, а его щеки вспыхнули таким румянцем, что даже шрамы стали почти незаметны.
- Это ты у нас в усиленном питании нуждаешься - вздохнула я, отметив, как резко осунулось лицо атамана после проклятого подземелья. - Кстати, как ты себя чувствуешь? Озноба или жара нет?
Юноша пожал плечами.
- Вроде бы, все в порядке…
Он присел рядом со мной и снова бросил на меня какой-то странный взгляд. Будто бы хотел о чем-то спросить, но не решался.
- Николетта, - вкрадчиво произнес юноша. - А… что здесь вообще вчера ночью было?
Я уткнулась носом в кружку, надеясь, что мгновенно заалевшие шея и уши не будут заметны атаману, под копной моих черных кудряшек. Сделав очень долгий глоток, я старательно пожала плечами:
- А что тут могло быть? Мичио нашла тебя, лежащего под окном без сознания. Потом мы перетащили тебя наверх. Юлиус сварганил какое-то лекарство, а Поджио растопил камин. Ну, я тоже, конечно, им помогала…
Сделав вид, что разговор окончен, я вцепилась зубами в черствую лепешку.
И принялась с ней сражаться, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону Рикардо. А вот юноша после моих слов, кажется, огорчился. Или не поверил мне? Встал, повернулся ко мне спиной, зачем-то подошел к окну. Поставил ладонь под упавший солнечный луч.
- Вот так и начинаешь ценить каждую малость - задумчиво сказал он. - Глоток чистой воды, треперт зеленого листка, сияние летнего полдня… Николетта!
Рикардо обернулся ко мне, и я выронила злосчастную лепешку. Юноша смотрел на меня сейчас так, словно не видел тысячу лет, и все это время отчаянно тосковал о встрече. Никогда, ни у одного мужчины я не видела в глазах столько тепла и нежности! Даже у отца, когда он смотрел на маму…
- Там была непроглядная тьма… - глухо сказал Рикардо.
Краска схлынула с его лица, и на мгновенье мне показалось, что он сейчас потеряет сознание. Я вскочила и рванулась к нему!
Потом опомнилась, смущенно опустила взгляд, и застыла в полушаге. Юноша протянул руки, крепко обнял меня за плечи и привлек к себе.
- Николетта - шепнул он. – Не отворачивайся, пожалуйста. Еще вчера я был в плену кромешного мрака. Там умирала надежда, и гасли все воспоминания.
А я глядел, как слепой, во тьму и все пытался удержать в памяти твое лицо. Твои сияющие глаза. Золотые, как блики солнца на воде! Это было единственным, что не давало мне сойти с ума. Дай мне снова взглянуть в твои глаза, Николетта!
И я медленно подняла голову. Наверно, сейчас надо было сказать что-то острое, ранить его очередной насмешкой. Ведь еще секунда – и все зайдет слишком далеко! Но губы мои лишь бессильно дрогнули. А Рикардо ласково коснулся моей щеки, пригладил упавший на щеку непослушный завиток.
- Mea sole - прошептал он. - Мой свет, моя свобода. Моя…
Дверь скрипнула, и мы одновременно обернулись. На пороге, потирая рукой сонные глаза, стояла Мариучча. Она, должно быть, еще не до конца очнулась от колдовского забытья. Девушка растерянно моргнула. Потом вздрогнула, увидев Рикардо. Взгляд ее в одно мгновенье стал ясным, осмысленным. Мариучча ахнула, не веря своим глазам. И бросилась к юноше, раскрывая ему объятья, улыбаясь и плача.
Я тут же отскочила от него. И вылетела прочь из комнаты. Кое-как очнулась в какой-то заброшенной кладовке, с затянутым паутиной окошком. Плюхнулась прямо на чудом уцелевший от растопки, продавленный стул, и сжала кулаки, приказывая себеуспокоиться и не реветь.
- Все же хорошо! – бубнила я себе под нос, а голос предательски срывался. – Атаман наш жив-здоров. Очень здоров, судя по тому, что готов сразу двух девиц своим вниманием облагодетельствовать!
Но и привычное ехидство, не затушило в этот раз душевную боль.
Я привалилась к пыльному подоконнику и упала лицом в скрещенные руки.
Душно. Тошно. Задохнуться можно! От тоски, от злости на себя и свои вечно несбыточные надежды!
Чья-то маленькая ручка коснулась моего плеча. Я подняла заплаканные глаза. На меня не по-детски серьезно смотрела…Коломба.
- Ты плачешь… - утвердительно и грустно сказала она.
Я мотнула головой.
- Нет, что ты! Это я так…радуюсь. Сквозь слезы.
Девочка села на пол, обняла себя за коленки, и задумчиво посмотрела на меня снизу вверх.
- Николетта, - тихо сказала она. – Скажи, а бывает такое, что два человека, подходящие друг другу, как половинки одного яблока, не могут быть вместе?
Я чуть со стула не упала. ОТКУДА у этой малявки такие взрослые мысли в лохматой головенке? И, главное – настолько созвучные с моими!
- Детка… - растерянно пробормотала я. – Ты это о чем? Случилось что, а?
Коломба вздохнула.
- Я за Марко боюсь - жалобно сказала она.
– Он опять ушел совершать подвиги. Так он мне сказал. Знаешь, я решила: когда мы вырастем – обязательно поженимся. Вот только Марко все время говорит, что хочет быть самым знаменитым в мире разбойником.
А если я стану его женой, то всегда буду за него бояться. Может мне разлюбить Марко? Но я не хочу! И что же мне теперь делать?
- Хороший вопрос! – хмыкнула я, поднимая малышку с пола, и сажая ее себе на колени. - Для начала перестать хныкать. И… продолжать любить своего сорванца. А что нам, девушкам остается еще делать?
Я глядела в серое окошко и тихо говорила сама себе, почти забыв о ловящей каждое мое слово девчонке:
- Потому, что любишь обыкновенного человека...
Живого, несовершенного, слабого и сильного одновременно, с котомкой боли за плечами, не обласканного жизнью, не умеющего решать все проблемы, не бесстрашного - вот в чём заключается великий смысл настоящей любви. А все остальное – пустые игры! Ты любишь не смотря ни на что, пусть даже того, кто не хочет принять твою любовь… Ой, детка, что-то я разболталась! Тебе пока что все равно этого не понять. К твоему же счастью…
Тут я вздохнула и замолчала. Коломба спрыгнула с моих колен, уперла кулачки в боки и важно сказала:
- А я поняла! Любовь – это лоскутное одеяло. Там перемешаны красные, синие, серые и черные лоскутки. Но оно же все равно греет, правда ведь?
- Еще как греет! – усмехнулась я. - Да уж, ну и жизнь у нас! Болезненная, тревожная, волнительная, прекрасная и бесконечно счастливая… Одним словом – лоскутная! Всё-таки нам очень повезло прожить её вместе, я считаю. Ладно, пошли обратно, детка. Друзья, нас, наверно, уже потеряли.
И тут до меня дошло – ЧТО мне сказала девочка.
- Марко был здесь?!! Он вернулся? С ним все в порядке? Про какие подвиги ты говоришь? Он уже не кукла?
- Нет – вздохнула Коломба. – Он опять мальчик. Но он не захотел со мной играть. Сказал, что ему срочно нужно в город. И убежал куда-то вместе с Поджио…
- Как – в город? – оторопела я.- Там же Беппо!!!
- Беппо больше нет. Рикардо сказал, что Король Воров утоп в канале. И можно ничего не бояться.
- Ничего себе! – выдохнула я. – Тут такие дела происходят, а я ничего не знаю!
- Ты спала. Мальчики запретили тебя будить. А я – проснулась рано. И все слышала. Это вы с Мариуччей – сони…
- Ну, положим, Мариучча – не соня – улыбнулась я. – Ее дядюшка своим элексиром напоил, чтобы она за нашего атамана не волновалась. Да и я долго спала потому, что полночи его лечила.
Тут я вспомнила – КАК именно я это делала и смутилась. Похоже, юноша тоже что-то помнит. Раз смотрел на меня не так, как всегда. Впрочем, что в этом толку? Смотрел он на меня, а обнимается-то со своей «сестрицей». Хм! Что там наша малышка спрашивала про «две половинки»?Еще как бывает!!! И, чего бы умного я ей не наплела, МНЕ от этого больно…
- Эх, милая Николетта, ты только посмотри на себя! - прошептала я. –Желая быть рядом с Рикардо, ты не видишь, что все твои попытки все только портят.
А помнишь себя в детстве? Такая веселая, добрая, сейчас ты стала суровой матерью для потерянных мальчишек. И даже для одного взрослого чародея.Ты слишком заигралась, моя милая девочка!
Надо поскорее захлопнуть свою книгу сказок и понять, что теперь ты живешь в реальном мире. Ты хотела остаться в своей мечте, какой бы не была цена. Но это – невозможно!
- О чем ты там шепчешь? – с подозрением спросила девочка. – Почему мне кажется, что ты опять собираешься заплакать?
- Ну что ты, детка! – улыбнувшись через силу, сказала я. – о чем мне плакать? Все мои друзья живы и почти здоровы. Осталось только выяснить – где у нас синьор Кристофоло?
Маэстро почти удалось выспаться, и все же его разбудили раньше, чем он хотел. Входная дверь громко хлопнула, ударяясь о стену. Эдгардо поднялся, сонно щурясь. Почти квадратый коротышка-офицер, поднявшись на цыпочки и вытянув шею, как петух на мусорной куче, грозно пролаял:
- Эдгардо Джонас Кристофоло! Синьор Грациано эль Драко немедленно вызывает вас для дачи показаний по делу о нападении на карету Правителя!
- Ишь ты, как завернул! – подумал маэстро, потирая все еще гудящий лоб. – Видно, кого-то из военного трибунала за мной послали. И какого же черта этому болвану эль Драко не спится в столь ранний час? А вот, чтоб не будили уставших ученых ни свет, ни заря, устрою-ка я вам маленький балаган!
Эдгардо небрежно отбросил край одеяла.
- В таком виде – я не могу! – томно сказал он. – Я должен принять ванну, выпить рюмочку кьянти…
Офицер побагровел от гнева.
- Будет тебе и ванна, и кьянти! Будет и пицца с граппой! А ну – вставай!
Маэстро легко соскочил с кровати, шагнул к вояке и возмущенно затряс пальцем у него перед носом:
- Одумайтесь, милейший! И не делайте умное лицо, не забывайте, что вы офицер! Если вы хотите что-нибудь сказать, то лучше молчите. Потому что перед вами не уличный воришка, которому можно безнаказанно «тыкать», а придворный мастер техники и прикладной механики! В чем вы, как краса и гордость нашей армии, конечно же, не разбираетесь! Я должен привести себя в порядок перед столь важной встречей. И для начала – велите подать мне умывальный тазик!
Ошалевший военный не посмел возражать и только слабо махнул рукой в сторону охранников. Стражники сорвались с места и через минуту притащили все необходимое. А Эдгардо продолжал бушевать:
- Подайте мне кувшин и полотенце, жабы! Немножко правее поставьте, змеюки! Ладно, сойдет и так. Теперь я должен освежить мой острейший ум порцией хорошего завтрака и бодрящего горячительного. И как можно быстрее! Если Эль Драко задаст мне вопрос: «При какой температуре кипит прямой угол?», а я не смогу на него ответить, виноваты будете вы!
Завтрак и заветная рюмочка были поданы с исключительной торопливостью. Кристофоло причесался и критически оглядел свою физиономию в большом овальном зеркале. Нос все еще был припухшим, да и ссадина на подбородке побаливала. К тому же по неизвестной причине начал заплывать левый глаз.
- Ну, и рожа вы, маэстро! – вздохнул он. – Заводные птички и те в ужасе разлетелись бы, увидев такое чучело! Впрочем, сойдет и так.
Другую физиономию все равно не предложат. Придется донашивать то, что есть.
Он кивнул офицеру.
- Что ж, я готов! Ведите меня к синьору Грациано, о мои верные стражи!
Коротышка молча повернулся на каблуках. Но маэстро услышал, как тот непримиримо буркнул себе под нос:
- Был бы ты в моей роте, так бы не разливался!
- Что верно, то верно! – усмехнулся Эдгардо. - Чтобы стать хорошим солдатом, нужно отказаться от всех умных мыслей. Впрочем, о чем это я? В моих речах вы все равно смыслите не больше, чем портняжный метр в арифметике!
ГЛАВА 49. Кто в гвардии служил, тот в цирке не смеется…
Офицер возмущенно засопел, но не нашел, что ответить. И только яростно топая, зашагал впереди, указывая маэстро дорогу. Очередной лакей распахнул дверь в кабинет эль Драко. Зловредный синьор вскочил из-за стола и налетел на Эдгардо, потрясая кулаками:
- Как это понимать, маэстро? Вчера вы самовольно покинули дворец, унеся с собой ценный механизм и уведя отряд стражников. Рано утром мне доложили, что вы вернулись обратно. Без автоматона, без кареты и без стражи! Какого черта у вас там произошло? Отвечайте немедленно, если не соскучились по тюремной камере!
Маэстро стоически выслушал все угрозы и перешел в атаку:
- Это Я должен спросить вас, кое о чем, дражайший эль Драко! Почему во дворце нашего обожаемого Правителя не нашлось такой вещи первой необходимости, как медный купорос?! ЧЕМ я, по-вашему, должен был смазывать шестеренки новой игрушки? Святым елеем, одолженным у отца Филиппо?!
Неожидавший такого отпора, Грациано только молча помотал головой.
А Эдгардо уже «несло»:
- Далее, что хотелось бы отметить! Ваши бравые вояки, которых я взял с собой для охраны своей особы и сверхценного груза, оказались никчемными бойцами! Их в течение всего пары минут укокошила банда уличных проходимцев. И вот для ТАКИХ,с позволения сказать, защитников престола я должен мастерить секретное оружие?! Да они не будут знать, с какого конца за него взяться! Нет, я, конечно, понимаю, что в армию берут по здоровью, а спрашивают, как с умных. Но не до такой же степени!
Тут маэстро на мгновенье перевел дыхание. И эль Драко успел вставить пару слов:
- Насчет никчемных вояк, это вы, конечно, правы! Я уже дал приказ во всем разобраться, и скоро офицеры накажут кого попало. Но синьор Кристофоло! Что я должен ответить Правителю, когда он спросит, куда исчез его механический секретарь?
- Его похитили! – сделал страшные глаза маэстро. – Пять всадников на белых конях. В черных костюмах и черных полумасках!
- Постойте, вы же только что сказали, что на вас напали обычные бандиты!
- Все так и было! Сначала налетели какие-то оборванцы.
Сорвали дверцу у кареты, заехали мне по физиономии. Потом сказали: «Pezzo di merda, да ведь это же вовсе не тот синьор, которого мы ждали». И так огорчились, что двинули мне в нос еще раз. А потом уже прискакали эти… в полумасках.
- В полумасках… - завороженно повторил Грациано.
А потом опомнился и стукнул по столу кулаком.
- Хватит, хватит! Полумасками, полусказками - сыт по горло! Где автоматон?!
- У бандитов!
- У каких?
- Откуда я знаю – у каких?! В нашем благословенном городе их тучи…
- А одного из них я вижу перед собой - зловеще спокойно закончио фразу эль Драко. – Маэстро Кристофоло, признайтесь, что вы просто хотели сбежать, прихватив свою игрушку!
- Ну да, точно! А потом я оказался таким законченным сoglione, что отдав своим сообщникам автоматона, заблудился в городе и вернулся во дворец. Поздоровавшись по дороге нис одним фонарным столбом.
Эдгардо осторожно ощупал пострадавшую физиономию и продолжил:
- Или вы полгаете, что проторчав полтора часа на вашем дурацком Совете, я настолько двинулся рассудком, что занялся членовредительством? И сам себя избил?!! В таком случае поздравьте меня – я идиот!!! Потому, что не придумал ничего лучше, как изувечить себе подбородок. Вероятно для того, чтобы не забывать неприличные слова, когда я надумаю побриться! А, если учесть, что теперь мне придется лишиться своей бороды, которая так нравилась дамам…
Маэстро вдохновенно нес всякий бред, понимая, что лучшая защита – это нападение. И, похоже, весьма в этом преуспел.
Эль Драко понял, что чертов механик прав. Он снова сел за стол и устало потер лоб.
- Ну, хорошо - примирительно произнес он. - Я, кажется, готов поверить, что вы стали жертвой нападения неизвестных.
- Стал! – охотно подтвердил маэстро. - Но потом вернулся во дворец, дабы доказать свою преданность короне…
Он понизил голос и пафосно добавио:
- А так же, лично вам, будущий Правитель Серениссимы. А, может быть, и всей Адрии.
Стрела тщеславия достигла своей цели! Грациано эль Драко растянул тонкие губы в довольной ухмылке и сказал совсем уже дружелюбно.
- В конце концов, в этом железном писаре не было никакого толка. То ли дело, секретные чертежи Леонардо и ваши личные разработки! Кстати, где же они?
Эдгардо старательно изобразил крайнее изумление.
- Ка-ак, синьор эль Драко? Разве вы разгромили не ВСЮ мою мастерскую?
- Подозреваю, что не всю - буркнул интриган. – Чертежи и детали механизмов находятся в очередном тайнике, я правильно догадался?
Маэстро понял, что «рыбка заглотила наживку».
- Ваша догадка совершенно верна! Да, у меня в доме есть тайник, в котором лежит все, что нужно для создания новых видов оружия. Крылатых огнеметов, железных трубок, способных выстреливать десяток пуль за раз, мощных таранных башен…
Кристофоло перечислял все это, кое-где привирая. И с наслаждением видел, как лицо врага перекашивается от жадного нетерпения.
- Я готов отправиться за ними немедленно! – завершил речь Эдгардо и картинно пошатнулся, хватаясь за стол.
- Что с вами? Слуги, лекаря сюда!
Грациано вскочил и истово затряс колокольчиком.
- Надорвался на верной службе - прошептал маэстро, когда его вновь укладывали на носилки. – Но, думаю, что ближе к вечеру смогу встать на ноги и помчаться в заветную кладовку.