Мы опять шли по длинному богатому коридору к кабинету госпожи Бунд. Вот уже и знакомая дверь. Хотя нет. Я уже давно стояла перед столом свой госпожи, просто мои мысли и сознание отставало от действительности. Я не хотела верить в то, что меня окружало, поэтому не сразу уловила, что ко мне обращаются.
- Я с тобой разговариваю, девчонка! – рявкнула Тереза. – Что за манеры?!
- Простите, госпожа! – пролепетала Сэнди.
- Молчи, Чейз! – прорычала Бунд.
Сэнди незаметно подтолкнула меня.
- Простите, мэм, - выдавила я из себя.
- Ничего-ничего! – мстительно произнесла Тереза Бунд. – Я научу тебя уважению! Но это потом, а сейчас к делу!
Она прошла и села за свой шикарный стол. Мы же с Сэнди остались стоять посреди комнаты в склоненных позах. Точнее это Сэнди была склонена, я же стояла во весь свой рост, с гордо поднятой головой. Наступила тишина. Я взглянула на Терезу. Она испепеляла меня глазами. Пожалуй, мне следовало бы склонить голову, подражая Сэнди. Я знала, что добром это не кончиться, внутренний голос уже охрип, крича мне подчиниться, но я почему-то продолжала упорствовать.
- Я слышала, тебе нравится, Грозовой раскат, - произнесла госпожа Бунд.
- Откуда… - начала я, но Сэнди, больно наступила мне на ногу, призывая заткнуться.
- Я знаю все! – визгливо заметила она. – Так вот. Вы подготовите дом к их визиту! И да, Аби… как там тебя, это твое первое задание и я хочу, чтобы все было идеально!
- Да, мэм, - мрачновато ответила я.
- Удачи! – вдруг произнесла она.
Я растерянно взглянула на нее.
- Да будет вечной Столица! – вскричала Сэнди.
- Да будет так! – ответила Тереза, гневно щурясь. – А теперь вон отсюда, чернь!
Мы поспешно покинули ее хоромы.
- Что это было? – спросила я Сэнди, когда мы шагали в свою коморку.
- Проверка для тебя и меня, - не весело ответила она. – Если тебе желают удачи следует отвечать, что Столица будет вечной. Я не сказала тебе об этом.
- И что будет теперь?
- Не знаю, хотя ничего хорошего это точно, - сказала Сэнди.
- Сэнди, тебя сильно наказали тогда, - спросила я.
- Не слишком. Давай не будем об этом, - пробормотала она. – Сегодня я покажу тебя дом, потом займемся языком.
- Как скажешь, - сказала я, следуя за ней.
Мы шли по длинному темному коридору, потом поднялись по ступенькам наверх и оказались в самом доме. У дома было лишь два этажа, но размеры его поражали. Это было здание размеров с три или четыре футбольных поля. На первом этаже располагались различные кафе, казино, аттракционы, и разные другие развлекательные вещи. О том, что располагалось на втором этаже, мне думать не хотелось.
- На втором этаже, - произнесла Сэнди, словно читая мои мысли. – Служебные помещения, будка охраны, ну и, конечно же, кабинки…
Уточнять я не стала и так понятно.
- Слуги живут в подвальных помещениях, - сказала Чейз. – Душевая, столовая, это все в отдельном здании, впрочем, как и сама академия. Пошли я покажу.
Мы вышли в большой внутренний дворик, окруженный высоченной стеной с шипами на конце. Помимо стены территорию огораживали, стройные, похожие на средневековых рыцарей могучие дубы. При виде этих деревьев в моей памяти всколыхнулись воспоминания, которые я тут же отогнала. Не хотелось мне думать о прошлом. Мое прошлое рухнуло в черные глубины тартараров, впрочем, как и настоящее, и ближайшее будущее. Всего этого у меня уже нет. Мне бы сейчас удариться в панику, в смятение, грусть, но зачем? Что толку? Можно подумать, что что-нибудь измениться. Сейчас у меня было такое состояние, что я еще не совсем понимала что происходит. Морально я была все еще свободна, мой разум отказывался понимать происходящее, мое свободолюбие как пламя воссияло с новой силой. Но ошейник на шее давил, сковывал движения и как бы напоминал о случившемся, возвращая меня в ужасную реальность. Сейчас я жила мгновением. Будь, что будет.
- Там за зданием академии спортивная площадка, - произнесла Сэнди, отвлекая меня от раздумий.
Я оглянулась на здание, из которого мы только что вышли. Здание было выполнено в викторианском стиле. Если быть точным, здание можно было назвать неоготическим. И для этого были все признаки. Я с благоговением смотрела на всякие слегка мрачноватые башенки и прочие характерные элементы.
- Покидать территорию нельзя ни в коем случае, - произнесла Сэнди. – Только с разрешения самой госпожи.
Раздался звон колокола.
- Начало занятий, - произнесла Сэнди. – Иди в то здание, - она указала на пристройку к основному зданию. – Дорогу найдешь, встретимся после на этом месте. Удачи.
- Спасибо, - произнесла я.
- «Да будет вечной Столица», - произнесла Сэнди. – Не забывай об этом.
- Да, постараюсь запомнить, - сказала я и поспешила к зданию академии.
Узенькие дорожки были покрыты гравием, который уныло скрипел под ногами. Здание академии было в том же стиле, что и основной дом. Но вот внутри все было по-другому. Здесь не было и намека на роскошь. Серые пустые стены, мрачноватые коридоры, скупая обстановка классных комнат. Я вошла вовнутрь одного из таких классов. Внутри уже собрался народ: несколько девушек моего и более старшего возраста. В класс вошел высокий мужчина с черными короткими волосами в черной униформе охранников.
- Сесть! – приказал он, говоря на английском. – Живо!
Я поспешно юркнула за соседнюю парту.
- Начнем с самого главного, с того, что вы должны усвоить раз и навсегда, - прорычал он, оглядывая класс испепеляющим взглядом. – Меня зовут Мак, в этом здании я ваш хозяин! То, что я скажу, вы должны выполнять безприкословно! Усекли?
- Да, господин! – не стройным хором повторили за ним.
- Я не слышу твоего голоса, девчонка! – Мак повернулся ко мне. – Усекла?!
- Да, сэр! – не скрывая враждебность, буркнула я.
- Госпожа предупреждала меня о тебе, - произнес он. – Она говорила, что я могу пользоваться любыми методами, лишь бы заставить тебя покориться.
Его слова мне совсем не понравились.
«Подчиняйся, пожалуйста! – орал мой внутренний голос. – А то нарвешься на такие неприятности!»
А как бы мне хотелось избежать проблем, но почему-то я не могла совладать с собственной упертостью. А если вспомнить, то все мои проблемы были именно из-за этого. Я знала, что мне будет плохо, но почему-то не могла себя заставить что-либо изменить.
- Продолжаем, - рявкнул Мак. – Говорю только один раз! И лучше вам это запомнить сразу, чернь! Правило первое: забыть о прошлом. Вы больше никто, вы рабы. Вы безмолвные тени людей более достойных, чем такой сброд, как вы. Правило второе: не смотреть в глаза хозяину. Правило третье: разговаривать только по разрешению хозяина. Вы вообще не имеете права разговаривать с хозяином, а уж тем более заводить с ним какие-либо дружеские отношения. Правило четвертое: ваш хозяин всегда прав. И даже если это не так, вы должны придерживаться его мнения вне зависимости от ситуации. Правило пятое: беспрекословное подчинение.
Повисла тишина.
- Если вы думаете, что это много, вы ошибаетесь! – наконец произнес Мак. – Госпожа Бунд святая женщина. Вы должны молиться на нее! Она добра к таким как вы – к отбросам общества. Где бы вы были, если бы не она?
- На свободе, - мрачно пробормотала я.
- Что ты сказала? – рявкнул Мак.
- Сказала, что она добра! – огрызнулась я.
Эти слова я буквально выплюнула ему под ноги. Но, похоже, Маку было все равно, с какой интонацией я их произношу, ему было важен результат. И, похоже, он поверил, что прогресс пошел.
- Вы должны быть вежливы, - произнес он. – Вы должны делать все, что прикажут не задумываясь. Выполнение приказа должно быть идеальным. Ваш хозяин – ваш Бог! Его слова – ваша, правда и вера! Вы – никто! Хозяин – все! Я понятно говорю?!
- Да, господин! – раздался хор голосов, на этот раз я послушно повторила за всеми.
Я сидела за маленьким одноместным столом, слушая полнейший бред. Этот человек призывал забыть себя, забыть прошлое, забыть все на свете. Он говорил, что Тереза Бунд добра, что она заботиться о низших. А кому дали права вешать на людей ярлыки? Кто сказал, что они более достойные, чем другие? Из-за веса кошелька? Это не справедливо, но я ничего не могла с этим сделать. Но все же, как бы это и жестоко не звучало, но у меня был выбор. Подчиниться или сражаться. Пока что я пыталась сопротивляться, но это приводили лишь к проблемам.
- Эй! Подымайся! – проорал Мак у меня над ухом. – На сегодня все!
Я вскочила и пулей вылетела из класса. Мне показалось, что это заняло, не так много времени, но с момента нашего с Сэнди расставания прошло два часа. Я плелась по дорожке к тому месту, где мы договорились с Сэнди встретиться. Настроение и без того плохое было на нуле. Я просто не могла, да и не хотела мириться с этой ситуацией. Мне хотелось действий, но все мои попытки хоть что-нибудь совершить подавлялись. Пока что только словами.
- Как ты? – спросила меня Сэнди, догоняя сзади.
- Я не могу так! – взвыла я.
- Тише-тише! – зашипела она. – Услышат!
- И пусть! – заорала я во весь голос. – Я не хочу, слышите, не хочу подчиняться! Не желаю!
- Аби, - с ужасом прошептала Сэнди. – Что ты делаешь?!
А я не слышала ее слов, я продолжала орать о том, что я свободный человек. Сэнди уже дошла до того, что просто зажала мне рот рукой в надежде, что меня еще не успели услышать. Но было поздно. Из здания академии появился Мак в сопровождении двоих охранников. Сэнди схватила меня так, как будто решила больше никогда не отпускать. Тут я поняла, что натворила, и ужас Сэнди передался и мне. Мак приблизился к нам. Грубо отпихнул от меня Сэнди.
- Не надо! – взвизгнула она. – Она же новенькая! Она не понимает, что говорит!
- Я ей объясню! – прорычал Мак.
Сэнди бросилась на него, но он вновь отпихнул ее от себя. Двое других охранников не смотря на мои сопротивления, подхватили меня под руки и потащили к зданию академии. Меня убьют, пронеслось у меня в голове. И опять перед глазами всплыло лицо Энджи. В голове зазвучал ее голос. Он вновь и вновь повторял мне, что Столица не для меня. А я вновь и вновь убеждалась в ее правоте. Меня затащили в какой-то класс, кажется, в тот самый, откуда я недавно вышла.
- Свободный человек? Не хочешь подчиняться? – переспросил меня Мак. – Получается, я здесь зря драл глотку? Да еще и на наречии рабов? Я поклялся госпоже вразумить тебя, чернь и я это сделаю!
Он размахнулся и залепил мне по зубам. Удар получился такой силы, что сбил меня с ног. Зубы отдались глухой болью. Разбитая ранее губа вновь стала кровоточить.
- Я же говорил, что ты здесь никто! Что ты должна молиться на, госпожу Бунд, за то, что ты все еще жива! – Мак отвесил мне очередной ощутимый удар. – Она спасла тебя!
- Спасла?! – заорала я. – Разве это спасение? На меня одели ошейник!
- Молчи, чернь! – рычал Мак, замахиваясь вновь. – Я научу тебя уважению и благодарности!
Удары посыпались градом. Я не чувствовала боли. Мне хотелось кричать от обиды. Но закусив разбитую губу, я мочала, не давая свои обидчикам повода подумать, что они могут меня сломать.
- Столица не для тебя! – выкрикнул Мак, повторяя слова Анджелины. – Ты рождена, чтобы склониться, а не чтобы склонять! Ты грязь! Ты мусор! И я вобью тебе это в голову!
Не знаю, сколько это продолжалось. Я, то приходила в себя, то снова теряла сознание. Вдруг ботинок Мака с силой заехал мне по носу. Было такое ощущение, что мне в ноздри резко вогнали два раскаленных стержня. Это была невыносимая боль, из глаз брызнули слезы.
- Прости меня Энджи! – прошептала я, вновь придя в себя. – Прости меня, пожалуйста!
- Что ты там бормочешь? – произнес Мак. – Кто такая Энджи?
- Она бредит, - произнес кто-то из охранников.
- Ладно, я думаю, с нее хватит, - сказал Мак. – Она должна еще выполнить задание госпожи.
Они перешли на международный и весело о чем-то заговорили. Их голоса стали удаляться, похоже, они покинули класс. Я попробовала пошевелиться, все тело пронзила дикая боль. Я решила оставить попытки. Я почувствовала, как по щекам потекли слезы. Ну, почему? За что? Почему я? А если бы я тогда послушала Энджи… но уже поздно что-то менять. Назад не повернуть, мне остается идти до конца. Ведь должен быть какой-нибудь выход. Я вдруг вспомнила про Дэна. Ему наверняка еще тяжелее, чем мне. Он на рудниках, а работа там тяжела. Ведь если бы я не нарывалась, все могло бы быть проще.
Я вновь попробовала пошевелиться, но боль была все также ужасна. Сейчас у меня было очень странное состояние. Я чувствовала холодный пол, на котором лежала, слышала далекие голоса, доносившиеся с улицы, но в тоже время мне казалось, это все ненастоящим, записанным на магнитофон, который без перерыва проигрывал одну и туже кассету. Мне казалось, что я могу увидеть себя со стороны, я думала, что все это происходит не со мной и только боль давала мне понять, что избитая лежащая на полу девочка это я. Что Абигайль Уилсон, на которую надели ошейник, которую заставляют подчиниться, что эта упертая девочка на самом деле я.
- Чувствуешь боль, значит живой, - прохрипела я.
Вдруг я услышала чьи-то быстрые легкие шаги. Если честно мне было все равно кто появиться на пороге, но я сильно обрадовалась, увидев там Сэнди.
- Боже, Аби! – она подбежала ко мне. – Как ты?
И она еще спрашивает? Я поморщилась. Все нереально сильно болело. Губа вновь была разбита, во рту стоял неприятный привкус крови.
- Помоги мне, - шепотом попросила ее я.
Сэнди помогла мне подняться. Наверное, где-то час мы добирались до своей коморки. Когда, наконец, дверь захлопнулась за нашими спинами, я удобно устроилась на кровати, то почувствовала себя, как это и нестранно, защищенной. Сэнди, уверенным шагом направилась к шкафу, покопавшись там, она достала аптечку. Резким, явно, привычным движением она выудила оттуда несколько свертков бинта.
- Не шевелись! – предупредила она меня и принялась за работу.
- Сэнди, а как ты попала в Столицу? – вдруг спросила я.
Я совсем не хотела задавать ей этот явно болезненный вопрос, но слова вырвались совершенно неожиданно. Сэнди долго молчала, продолжая заматывать меня бинтами. Я уже раз десять успела пожалеть о том, что спросила ее об этом.
- Мои родители умерли очень давно, - неожиданно произнесла Сэнди, заставив меня вздрогнуть. – Я была очень маленькая, когда увидела столичные ворота. В Столицу я попала с торговцами. Они приютили меня у себя. Потом были тяжелые темные времена. Я бралась за любую работу, но беда в том, что мало кто давал работу девятилетней девочке. Хотя находились эксплуататоры, любители дешевой, почти бесплатной силы. Где-то год, может чуть больше, я прожили на третьем кругу. Потом мне повезло, я оказалась на четвертом круге в качестве живого веника в одной из забегаловок. В этой дыре я чахла еще год, а потом я продала свою душу Терезе Бунд.
Сэнди грустно замолчала, продолжая опутывать меня бинтами. Мне стало страшно, что она превратит меня в мумию, но говорить ей об этом я не решилась, боясь, что она прервет свой рассказ. Я ждала, но Сэнди почему-то молчала.
- Продала душу? – напомнила я ей.
- Я сама пришла к дверям дома «Семь чудес», - сказала она. – Моя жизнь была невыносимой, я погибала. А здесь, хоть на меня и надели ошейник, но, по крайней мере, я больше не умирала. Мне больше не нужно было биться за еду или ночлег. В какой-то мере госпожа Бунд спасла меня, приняв в свой дом.
- Поэтому ты пляшешь под ее дудку? – грубо спросила я.
- Меня не было, если бы не она, - спокойно ответила Сэнди. – Но если она помогла мне, это не значит, что поддерживаю ее методы! Я прекрасно понимаю твое положение. У меня не было ничего, а потом появилось многое, благодаря ей. С тобой же другое. У тебя был дом, друзья, семья, но попав в Столицу, ты все это потеряла, а потом тебя похитили и словно вещь продали в дом наживы и продажной красоты. Я понимаю твою боль, твою ярость и нежелание подчиняться.
Сэнди, наконец, закончила с бинтами, и теперь поджав под себя ноги, сидела напротив меня на своей кровати. Еще вроде недавно было светло, но вот солнце зашло за высоченные небоскребы. Стало было темнеть, но яркие вывески не давали тьме взять верх. Солнечный свет даже днем с трудом проникал сквозь маленькие зарешеченные окошки полуподвального помещения. Впрочем, мне было все равно. Свет в здании автоматически погас, хотя не было еще и десяти. Я блаженно растянулась на кровати. Из комнаты «светлячков» доносились тихие голоса, но мне это не мешало, наоборот они укачивали меня. Глаза стали слипаться.
Глава 15.
Темный длинный коридор, казалось, был бесконечным. Я все шла и шла по нему вперед, в густую непроглядную тьму. Мне было страшно, что же ждет меня впереди, но еще страшнее было посмотреть назад и увидеть, что осталось за спиной. Неожиданно сзади раздался какой-то странный механический звук, который как мне, показалось, стал приближаться. В панике я со всех ног бросилась вперед, продираясь сквозь свисающие откуда-то сверху острые как лезвия ножа вьюны. Листья резали мои руки, ладони, лицо, но я не чувствовала боли, страх гнал меня вперед. И вот, наконец, впереди, показался проблеск света. Я вбежала в какое-то помещение с высокими полукруглыми потолками. Оно оказалось очень длинным и напоминало станцию метро. В самом конце находился камин, в котором тлели угли, именно от них и было это мистическое свечение. Сначала я ничего не видела, но потом, приглядевшись, заметила впереди чью-то темную фигуру. Судя по комплекции, это была девушка, она стояла ко мне спиной, опустив голову и обхватив себя руками. Я окликнула ее, но она не шевельнулась. Я подошла поближе. Девушка резко повернулась. Лицо ее было скрыто в полумраке, но она показалась мне знакомой. Она попыталась шагнуть мне на встречу, но раздался железный звон. Тут я заметила на ее руках тяжелые цепи. По ее щекам катились слезы.
- Помоги! – прошептала она.
Хоть слова и были сказаны шепотом, но эхо подхватило их и разнесло по всему помещению с невероятной силой.
- Помоги! – закричала она и рухнула на колени.
Я хотела подойти к ней, пожалеть, помочь, но тут мрак за спиной словно ожил. Меня стало засасывать в него, а я рвалась вперед на помощь таинственной девочки. Тут она подняла голову и буквально пронзила меня полным ужаса взглядом красивых светло-карих глаз.
- Нет! – закричала я, протягивая ей руку.
Она пыталась схватить ее, но цепи мешали.
- Нет! – что есть силы заорала я и села на кровати. – Нет!
С минуту я просто сидела и смотрела перед собой. Сердце бешено колотилось в груди, как будто я километр пробежала. Сон был таким реальным. У меня все еще было чувство, что я стою на этой станции. В ушах у меня все еще звучал крик той девочки. Но как бы я не старалась я не могла вспомнить ее лица.
- Аби, что случилось? – сонно пробормотала Сэнди.
- Ничего, все нормально, - произнесла я. – Это просто сон. Спи!
Просто сон? Я действительно в это верила? И если это действительно был сон, то очень странный. И вряд ли в соннике найдется ему пояснение. Я откинула со лба налипшую на него челку.
- Это не просто сон! – тихо произнесла я.
Недолго думая я спрыгнула с кровати и принялась рыскать в шкафу в поисках какой-нибудь тетрадки и карандаша. Наконец в одном из ящиков я наша толстую тетрадь с мерзкой смазливой обложкой, найти карандаш не составило особого труда. Мне повезло, было, полнолуние, и лунный свет удачно светил прямо на мою кровать. Воспользовавшись этой природной лампочкой, я принялась за дело. Я изобразила станцию, камин, девочку и цепи, а так же поставила сегодняшнюю дату и подпись. Довольная собой, я положила тетрадь в ящик маленькой тумбочки у изголовья кровати и снова залезла под одеяло, но заснуть мне так и не удалось. Луна светила в глаза, но это было лишь полбеды, ближе к двум часам ночи «светлячки» устроили вечеринку и чуть ли не дискотеку. Кипя от злости, я, лежа на спине сверлила взглядом облезлый потолок. А вот Сэнди было хоть бы хны. Она мирно посапывала, свернувшись в клубочек на своей кровати. Окончательно смирившись с тем, что мне больше не заснуть я вновь мысленно вернулась к своему сну.
- Она просила меня о помощи, - вслух сказала я, уже не боясь, что Сэнди может проснуться. – Почему меня? Мы знакомы?
Я наморщила лоб, пытаясь вспомнить лицо, но, увы.
- Кто же ты такая? – пробормотала я.
А потом меня посетила другая мысль. Что это просто сон. Что я себе придумала этот скрытый подтекст. Кровать скрипела при каждом моем движении, матрац был жесткий, «светлячки» вконец обнаглели, а сон все не шел. Я повернулась на левый бок и уставилась на Сэнди, которая спала беззаботным сном. Везет, мрачно подумала я. Стала заниматься слабенькая заря. Шум в комнате «светлячков» наконец стих, я блаженно прикрыла глаза. Но тут раздался звук колокола, возвещающего о том, что пора вставать. Тихо выругавшись, я приоткрыла глаза. Сэнди бодро соскочила с кровати и подбежала ко мне, желая разбудить.
- Я не сплю! – мрачно произнесла я.
- Отлично, - весело произнесла Сэнди. – Вставай, у нас куча дел!
Я взглянула на часы. Половина шестого. Я отбросила одеяло и, свесив ноги с кровати, опустила их в серые, входящие в элемент формы тапочки.
- В шесть мы должны быть полностью готовы, - произнесла Сэнди, копаясь в шкафу. – Построение на заднем дворе, там Мак раздает задания.
- А они когда встают? – спросила я, кивая на соседнюю дверь.
- В одиннадцать, - ответила Сэнди.
- Как справедливо, - буркнула я.
- Не забывай, кто они! – сказала Сэнди.
Такое не забудешь. Взяв зубную щетку и полотенец, я поплелась вслед за Сэнди по коридору в общую ванную комнату. По дороге мы столкнулись еще с двумя послушницами, и все они были довольно бодрые для такого раннего часа. Привычка, подумала я. Они смеялись, о чем-то оживленно говорили на международном. Одна из них попыталась поговорить со мной, но Сэнди, похоже, объяснила ей, что языка я не знаю и она грустно мне улыбнувшись, юркнула в ванную. Мы остались в коридоре. Я широко зевнула, глаза так и норовили закрыться.
- Бедная, - хихикнула Чейз. – Ну, ничего скоро привыкнешь!
«Скоро привыкнешь» - эта фраза заставила меня содрогнуться. Для Сэнди это была всего лишь фраза, но для меня в ней отразилась моя дальнейшая судьба. Эта фраза обрубила все концы. Она как бы говорила, что мне не о чем волноваться, что времени у меня еще много, потому что я теперь навсегда останусь здесь. Девчонки покинули ванную, и мы вошли внутрь. Комнатка была маленькой, там располагалось всего две раковины, старое с разводами треснутое кое-где зеркало, дальше шел узкий коридорчик, слева находились туалетные кабинки справа душевые. Я вяло водила во рту зубной щеткой, а Сэнди уже умытая с сияющей улыбкой прыгала вокруг меня, веля поторопиться.
- Аби, если мы опоздаем, Мак нам этого не простит! – пищала она.
- Уже иду! – буркнула я, полоща рот водой отдававшей ржавчиной.
Мы вылетели из ванной и помчались обратно в коморку. Наспех натянув форму, помчались на задний двор, строиться. Встали в два ряда, Сэнди оказалась прямо передо мной. Спустя пару минут появился Мак в сопровождении двух охранников. Пристальным взглядом он оглядел собравшихся.
- Ха! – весело произнес он. – Кого я вижу. Как дела, Уилсон? Ошейник не жмет?
Двое охранников глупо загоготали. Лицо Мака скривилось в усмешке.
- Спасибо, господин, - громко ответила я, стиснув кулаки. – Не жмет!
Мак явно не ожидал от меня такого ответа, поэтому прикрикнув на охранников, принялся зачитывать обязанности. Нам с Сэнди достался поход за продуктами.
- Нам деньги дадут? – тихо спросила я Сэнди.
- Ты что? Нет, конечно, - искренне удивилась она. – Магазины снимают нужную сумму со счета дома «Семь чудес».
- Ясно, - мрачно произнесла я.
- Задания получены, - изрек Мак. – Разойтись! А ты, Уилсон, - он повернулся ко мне. – Я слежу за тобой!
Я хотело было ответить ему, но Сэнди вовремя дернула меня за руку, призывая молчать и идти за ней. Но направились мы не к воротам, как я думала, а к небольшому одноэтажному зданию недалеко от академии, как позже выяснилось, в нем находилось что-то вроде столовой. Наспех позавтракав, мы посмешили выполнить задание Мака.
Вслед за Сэнди я вышла за ворота и оказалась на оживленной улице пятого круга. Когда я проходила через ворота, мой ошейник загадочно пискнул. Я спросила об этом у Сэнди. Оказалось, что приборы, встроенные в ворота зафиксировали, что я только что прошла через них. Еще Сэнди сказала, что пытаться бежать бесполезно, в ошейнике вставлен чип, с помощью которого вычислить, где я нахожусь, не составит и труда. А снять ошейник можно только специальным ключом, который хранится где-то в закромах госпожи Бунд.
- Блеск! – мрачно заметила я и поплелась за Сэнди.
Проходящие мимо люди мало внимания обращали на двух девочек одетых в серую форму послушниц. А если кто-то и кидал на нас беглый взгляд, то в его глазах читалось презрение и равнодушие. Я заметила, что у многих на одежде имеются странные значки. У кого-то это морда волка, сжимающего в зубах стрелу, а у кого-то это уже знакомый мне четырехлистный клевер. Но сейчас я не придала этому значения, я просто мрачно смотрела на людей. Они считают себя свободными, считают хозяевами, а на самом деле это не так. Они такие же рабы как мы. Каждый день они идут на нелюбимую работу, каждый день они делают то, что делали вчера, каждый их день похож на предыдущий. Они давно загнали себя в рамки тесных офисных костюмов, они давно превратились в белок, что бегают в клетках по кругу. Но все равно они не хотят это признавать, считая себя свободными, считая себя выше других. Глупые лицемеры. Мне хотелось кричать, мне хотелось вразумить этих людей, но я понимала, что это просто невозможно. Поэтому я, молча, опустив голову, шла вслед за Сэнди, которая уже давно ни о чем не думала, которая просто приняла действительность и стала жить дальше.
- Сэнди! – позвала я ее. – Расскажи мне о Столице побольше!
- Что ты хочешь услышать? – спросила она, замедляя шаг.
- Ну, не знаю, - я задумалась. – Вообще все! Все как есть в действительности, без всяких розовых соплей. Хочу знать правду.
- Ну, хорошо, - произнесла Сэнди. – Я расскажу тебе о Столице все, что знаю сама.
Сэнди выдержала длительную паузу, а потом начала свой рассказ.
- Понимаешь, Столица это своего рода золотая клетка, в которой живут денежные мешки, - сказала она. – Столицей правят семь семей аристократического происхождения, вхожие в сенат. Но сказать, что власть разделена поровну, значит соврать. Из семи семей особенно выделяются две. Именно между ними идет борьба за полную власть над Столицей. Они богаты, знамениты, тщеславны, жестоки и холодны. В их жилах течет голубая кровь, которую уже давно не греет их замершее сердце. Эти амфибии и есть высшее общество коварной Столицы. Столетняя война давно закончилась, но в Столице мир так и не наступил. Интриги, заговоры, заказные убийства, фавориты, предатели – вот она настоящая Столица, - Сэнди перевела дыхание, тем временем мы подходили к огромному супермаркету. – Из-за амбиций этих двух семей страдают ни в чем не повинные люди.
- Что за семьи? – спросила я, протискиваясь между тележек, забитых продуктами.
- Аристократы до мозга костей, холодные, как сам лед и безжалостные, как хищные звери семья Кортесов и хитрые, властолюбивые, резкие и непоколебимые в своих действиях, высокомерная семья… - сзади раздался оглушительный грохот, последние слова Сэнди утонули в этом шуме.
Я так и не услышала фамилию второй семьи, впрочем, меня это мало интересовало. Еще я не услышала интонацию, с которой Сэнди это произнесла. Гораздо более сильно меня заинтересовала фамилия первой семьи. Она была мне знакома. У меня были предположения по этому поводу, но она казались мне абсурдными. Поэтому мне поскорее захотелось расспросить Сэнди о Кортесах.
- Сэнди, а расскажи мне немного о Кортесах, - попросила я ее.
- О, Кортесы, лучше тебе их не знать! – мрачно произнесла Сэнди, опуская в тележку, целую упаковку свежих фруктов. – Так, вино есть, но лучше сделаем заказ!
- Кортесы, - напомнила я ей.
- Да, Кортесы, - пробормотала Сэнди, изучая список. – Понимаешь, существует даже такое высказывание «кортесовская Столица». Это значит, что Кортесы олицетворяют саму Столицу. Они холодны, Столица неприветлива. Они жестоки, Столица подавно. Они напыщенны, Столица гламурная и пафосная. Они считают себя богами, спустившимися с небес, Столица именуются раем. Они утонченны, Столица также прекрасна, как их вкус. Они привередливы и равнодушны к другим, Столица не терпит тех, кто выделяется из толпы. Они алчны, хитры, Столица опасна, коварна. Они и Столица это почти единое целое. Они властолюбивы, но их власть ограничена, другим правящим домом, который пока что лидирует и делает это с достаточным отрывом. Кортесы очень опасные люди, никто не осмеливается встать у них на пути, потому что они идут к свое цели, ни смотря, ни на что. Говорят, что их приход к власти был долог и кровопролитен. В городской сенат они пришли по трупам своих врагов, - Сэнди перевела дыхание и опасливо огляделась, потом еще больше понизив голос, продолжила. – Кортесы появились в Столице относительно недавно, всего лет семь назад, но очень стремительно набрали здесь очки и статус фаворита. Они появились буквально ниоткуда, но сразу, же заявили о себе и потребовали подчинения.