- Так! Здесь ещё одного привезли! Принимайте! – громкий и командный голос врача казался Альберту наоборот отдалённым и глухим, будто бы голос доносился из трубы, и разобрать, кто перед ним и где он сейчас находиться, Темиров тоже был не в состоянии: перед глазами всё расплывалось и двоилось. Он то терял сознание, то просыпался и сразу же жалел об этом: всё тело окутывала нестерпимая, адская боль, будто бы в него вонзили штук десять кинжалов и не собираются доставать.
- Быстрее! На стол его кладите!.. – время от времени доносились до него из трубы чьи-то голоса. – Господи! Да его же всего изрешетили, ей-богу! Как он вообще выжил!?
- В рубашке, значит, родился!
И снова полёт в небытие…
Внезапно вздрогнув, Альберт распахнул веки и резко сел, тяжело дыша. Кровать под ним громко скрипнула, нарушив гармонично до этого сохранявшееся полночи спокойствие.
- Тише, тише, – зашептала разбуженная шумом Мария, тоже привстав с кровати, и нежно обняла его за плечи, ласково гладя по голове. – Всё хорошо. Успокойся. Ложись. Тише, тише. Давай осторожно, а то Олечку разбудим.
И Альберт, повинуясь, осторожно лёг так, чтобы проклятая кровать вновь не скрипнула, и вытер со лба накатившийся холодный пот. Из детской кроватки донёсся звучный вздох, но малютка, немного покрутившись, вновь улетела в сладкий мир снов, негромко посапывая. Мария вновь приподнялась с кровати, чтобы проверить малышку, и, убедившись, что всё в порядке, она крепко прижалась к Альберту и ласково прикоснулась к его широкой груди.
- Снова кошмар? – тихо спросила она, взглянув на супруга.
- Да, – прохрипел он. – Меня снова готовили к операции. Наверное, было бы лучше, если б я сразу скончался.
|
|
Но Альберт тут же осёкся, пожалев о сказанном.
Мария глубоко вздохнула.
- Попытайся всё забыть, мой милый! Всё уже позади! И это действительно чудо, что ты смог выжить после такого и, верно, не зря. Это Господь помог тебе: ты был нужен ему, но, прежде всего, нужен мне. То есть нам, – она посмотрела на дочку и снова повернулась к Альберту. – Спи, мой хороший!
Но Альберт уже был не способен вновь погрузиться в дремоту. Теперь мозг его был окутан тяжёлыми воспоминаниями его нелёгкой жизни «в аду».
- Да уж, – тихо продолжил он, немигающим взглядом упираясь в потолок, – повезло мне с тем хирургом. Если б не он, сдох бы я прямо на операционном столе, и вернулся бы домой к тебе, прям, на борту «Чёрного тюльпана» в ящичке, как посылка, и принимала бы ты меня тоже по почте…
- Прошу, помолчи, не надо! – залепетала Мария, ласково прикоснувшись пальцем к его губам, отчего разбушевавшийся Альберт тут же затих. – Мне даже страшно думать о том, если произошло бы всё иначе. Этот хирург подарил тебе жизнь, и я искренне молюсь за него, чтобы и его жизнь была замечательной. Но больше всего я прошу у Бога, чтобы вновь мне не пришлось отпускать тебя, отдавать в лапы опасности и…
- Девочка ты моя, – ласково перебил её Альберт, ещё крепче прижав к себе, – ангел мой, родная, Машенька, обещаю, никуда я от вас не уйду, никогда, слышишь?
Но в ответ она лишь улыбнулась ему, так светло и ясно, что Альберт улыбнулся в ответ, и снова положила голову ему на грудь, закрыв глаза. В комнате вновь наступила тишина. Было слышно лишь ровное дыхание девочки и отрывистое тиканье часов, разрезающее время на части. Альберт всё так же глядел в потолок немигающим взором и всё думал о своём. А Мария, будто бы почувствовав, что он не спит, вновь заговорила.
|
|
- А помнишь, как мы с тобой познакомились? – мечтательно прошептала она.
- Конечно же, зайка! – вновь улыбнулся Альберт.
- Совсем ведь ещё тогда детьми были, да?
- Ага, – задумчиво согласился он.
- Какие же это были весёлые и беззаботные годы! – восхищённо проговорила она. – Тебе восемнадцать, мне семнадцать…. Эх! А как же мне было тогда больно отпускать тебя туда! Туда…
Но тут Мария замолчала и загрустила, опустив взгляд.
- Ну что же ты, любимая, грустишь? – спросил Альберт, ласково гладя её пышные волосы. – Давай не будем о грустном! Ведь всё уже позади. И не надо об этом вспоминать. Лучше вспомни нашу свадьбу, хоть и не богатую, но, помнишь, зато как на ней хорошо и весело было?
- Да, – женщина сразу повеселела, – конечно! Это были самые прекрасные моменты в моей жизни! Ах…
- Ну ладно, котёнок, давай баиньки! Завтра, сама знаешь, завтра снова моя бригада рано начинает дежурство.
- Мур, мур, мур, – промурлыкала Мария, будто кошечка, у которой почесали за ушком, и улыбнулась, как ребёнок, искренне радуясь своей выходке.
Уложившись поудобнее у Альберта на груди, женщина тут же забылась сладким сном. А Альберт ещё какое-то время лежал и думал о прошлом, о будущем и настоящем, но, наконец, спустя несколько минут, тоже закрыл глаза и погрузился в тот далёкий и неизведанный мир, для каждого единственный и неповторимый, под стать его чувствам, эмоциям и воспоминаниям.
|
|
***
Так и жили они после свадьбы благополучной и счастливой семьёй в квартире, подаренной в качестве свадебного подарка его лучшими военными друзьями и Константином. А в 1992, спустя два года после свадьбы, у молодой пары родилась дочка, которую они назвали Олей, а спустя ещё пять лет у них родилась вторая девочка Настя. И тогда молодые стали всерьёз задумываться о расширении жилплощади: двоим взрослым с двумя растущими на глазах детьми весьма неуютно в однокомнатной квартире, да и финансы тогда в принципе позволяли: работа в службе инкассации приносила неплохие доходы даже в те времена. Но всё-таки какой-то суммы всё же недоставало, а селиться в дачном посёлке рядом с городом или же (ещё хуже) в большом загородном доме в том же посёлке, который Альберт приобрёл специально для своих родителей, вместо маленького двухэтажного домика, было бы не рационально и в какой-то степени эгоистично. Тогда всеобщими усилиями, где финансово помогали не только родители Альберта, но и родители Марии, купили большую по меркам того времени четырёхкомнатную квартиру в девятиэтажном доме в соседнем районе, причём одну из немногих, схожих по площади, в этом здании. И, казалось, что вот оно, счастье, теперь в их руках, и лучше и быть не может, несмотря на творящийся хаос во внешнем мире под воздействием «лихих девяностых». Но всё сложилось иначе: Альберт по странным обстоятельствам оказался замешан в, мягко говоря, очень неприятной истории, связанной с одной из самых влиятельных криминальных группировок Балыкинска. И ситуация со временем приобрела настолько острый характер, что в дело ввязался лучший друг Альберта, сотрудник ФСБ Константин Волков, и только благодаря ему чудом удалось избежать ужасных последствий из-за данного инцидента. К счастью, всё благополучно разрешилось, и в этот же год (1995) по настоянию напуганной этим событием Марии, которая наивно полагала, что это поможет, семья всё-таки на время переехала в загородный дом родителей Альберта. Несмотря на уверения Константина о том, что больше им ничего не угрожает, Альберт всё-таки решил остаться в посёлке на полгода, пока Мария не успокоилась и снова не осознала, что все беды позади.
Эх! Если б это было так.
Вновь восстановленное семейное счастье продлилось не слишком долго, до того момента, как в 2007 году в городе объявился серийный убийца, маньяк. Тогда Альберт стал уже всерьёз беспокоиться о безопасности своих любимых и не зря. Какой чёрт дёрнул их вдвоём тогда пойти поздно вечером в магазин, до сих пор непонятно! По дороге домой на них напал с ножом некто в маске, но, к счастью, немалый опыт по ведению рукопашного боя, полученный на войне, сделал своё дело, и Альберт сумел грамотно дать отпор нападавшему, но тот успел в последний момент вырваться и скрыться в переулках ночного города. В этой схватке Альберт не пострадал, а Мария лишь отделалась немалым испугом и шоком. Был ли это тот самый маньяк или нет, осталось загадкой, но беды на этом, к сожалению, не закончились. Совершенно загадочным и непонятным образом ночью к ним в квартиру пробрался вор, который едва ли не убил всех до единого. Но и на этот раз чутьё у Альберта сработало на славу, и, к огромному счастью, всё снова обошлось. А вором оказался тот самый человек в маске, некогда напавший на них в тёмный весенний вечер. Но и в этот раз ему удалось скрыться. Тогда-то Альберт твёрдо решил отправить жену и детей снова в загородный дом на следующее же утро, а самому остаться в городе и с помощью Константина разобраться во всём и попробовать найти этого загадочного убийцу. Как только Мария ни умоляла не браться за это опасное дело, а ехать всем вместе и жить там. Но Альберта уже было не переубедить: он не мог вновь подвергнуть опасности своих родных. Ведь, если у маньяка не получилось достичь цели второй раз, то он попытается и в третий раз. А Темиров был уже уверен, что главная цель маньяка – это убить именно его, а не всю семью. Сколько Мария с дочерьми ни просили его ехать с ними, он так и не изменил своего решения, и тогда они, наконец, отпустили его. А на следующее утро он отпустил их. Навсегда…
…Это событие стало для него проклятием и наваждением. Горькая память об ушедших из жизни вновь разбудила в нём зверя, не знающего пощады, которого он два десятилетия назад надёжно упрятал в клетку где-то в глубине тёмной стороны своей души. Но зверь проснулся и без труда разгрыз толстые стальные прутья, вырвавшись на свободу. Но теперь Альберт не станет снова, как убежавшего из цирка тигра, прутом и кнутом загонять его обратно в клетку – он даст ему полную свободу и даже чуть больше. Всё равно теперь ему терять нечего: он уже потерял всё, ради чего он так боролся за свою никчёмную жизнь, не терял надежды, что когда-нибудь он вернётся к ней и обретёт своё счастье. Ведь он всегда был уверен, что она ждёт его и тоже, как и он, верит, что он вернётся. Обязательно вернётся.
Да! Этот урод теперь в тюрьме, и он получил своё, но этого мало. Мало! Эта сволочь должна сдохнуть! Обязательно! Но тут Альберт вдруг вспомнил, как после заседания суда к нему подошёл странного вида человек в тёмном пальто и такого же цвета шляпе, скрывавшей его лицо. Темиров помнил, как тот предлагал ему помощь: незнакомец заметил, с какой ненавистью и презрением Альберт поглядывал на подсудимого так, что тот не знал, куда деваться.
- И как вы можете мне помочь? – ехидно спрашивал Альберт.
- Очень просто: я предоставлю вам возможность отомстить, – спокойно отвечал незнакомец.
- Что ж, благодарю за предложение, но я не нуждаюсь ни в чей помощи.
- Ошибаетесь, – ухмылялся незнакомец. – Ваша боль не утихнет, если вы не устраните виновника. Уверен: вы этого хотите, но пытаетесь скрыть от всех свои эмоции. Не надо скрывать, не надо. Я всё прекрасно понимаю и предлагаю помощь. Я предоставлю всё, что вам нужно: оружие и возможность выследить этого гада, когда он выйдет на свободу. Подумайте!
- С чего это вдруг, кто вы? – удивился Альберт, подозрительно покосившись на идущего рядом человека.
- Я, скажем так, глава секретной организации, и мне нужны такие, как вы, которые чётко видят свою цель и всегда идут до конца и у которых имеется огромный боевой опыт и умение выживать в опасных ситуациях. Вы подходите, как нельзя лучше. Вы ведь ветеран Афганистана, не так ли?
Минутное молчание.
- Что ж, – первым подал голос Альберт, – я подумаю.
- Отлично, – воскликнул незнакомец, – если надумаете, позвоните по этому телефону.
Он протянул визитку абсолютно белого цвета, на которой был написан номер телефона и больше ничего.
- Кстати, забыл представиться, – сказал незнакомец. – Зовите меня Пётр Николаевич. А вы, я так понимаю, Альберт Исматович?
- Да, – коротко ответил Альберт.
И на этом они разминулись…
***
«Что ж, – размышлял, анализируя воспоминания об этой встрече, Альберт, сидя неподвижно на расправленном диване среди скомканных белых простыней, – позвоню-ка я сегодня Петру Николаевичу и назначу встречу».
С этими мыслями Альберт поднялся с дивана и направился в коридор. Там он порылся в карманах куртки и, достав телефон и белую визитку, вернулся обратно в комнату и снова уселся на диване. Но тут что-то щёлкнуло у него внутри, и Альберт оторвался от экрана мобильника и взглядом вдруг встретился со взглядом Марии, приветливо смотрящей на него с фотографии.
Её глаза, глаза чистого, безоблачного неба. Они… Они светятся! А эта улыбка. А эти волосы. Они развеваются по ветру. Она… Мария! Она живая! Она улыбается мне, как раньше! Нет. Всё это не правда: она не могла умереть. Она жива. Жива! Я вижу её, вижу! Вижу её прекрасное лицо, чувствую её нежное прикосновение! Чувствую, как её бархатные волосы чуть касаются моего лица! Как… Как раньше. Она жива! Она будет жить вечно, останется навсегда со мной, в моём сердце!
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ
«Итак, – проговорил про себя Константин, медленно закрывая «инструкцию по ликвидации абсолютного Зла и абсолютной Тьмы», – теперь остаётся перевести теорию в практику».
«Инструкция» включала в себя довольно большой объём информации как в письменном виде, так и в графическом: седьмую часть всей книги занимали различные рисунки и какие-то иероглифы, смысл которых Константин никак не мог понять. Но, несмотря на это, основную мысль и идею всего этого Волков уловил. Помимо описания самого ритуала также книга содержала множество всяких разъяснений и пояснений, что к чему, поэтому Константин уже почти совсем не сомневался в действенности обряда. Также в этой «инструкции» было сказано и о значении медальона в тёмной шкатулке…
Так, стоп! А как же её открыть!? Ключа нет нигде!
Константин задумчиво отложил книгу в сторону и взял в руки шкатулку. «Так, – думал он, разглядывая загадочную вещь со всех сторон, – и какого хрена!? Как теперь это открыть!?» Но тут что-то вдруг внутри его толкнуло, и Волков решил снова удостовериться, что для открытия шкатулки необходим соответствующий инструмент, и ногтем поддел крышку, и она на удивление поддалась. Константин был весьма удивлён от подобного явления, но времени на долгие удивления у него не было, поэтому Волков, особо не рассматривая его, тут же повесил медальон себе на шею (так было написано в книге). Как только холодный металл прикоснулся к его коже, тут же Константина поразила прямо в грудь сильная боль, будто бы кто-то жёстко ударил его прямо в грудную клетку и, не отпуская, стал вдавливать все кости внутрь. От ужасной боли Волков резким движением сорвал этот проклятый медальон с шеи, с лёгкостью порвав серебряную цепочку, и бросил его на пол. «Какого, блин, хера!», – злостно подумал Константин, с ненавистью глядя на поблёскивающую на солнце серебряную «монету», на которой вместо привычных аверса и реверса, чётко выделялся глубоко выдавленный контур знакомого ему уже рисунка: пентаграмма, обведённая окружностью.
- Что!? – возмутился он уже вслух: боль в груди не утихала, хоть и не была настолько сильной. Она отдавалась толчками прямо посередине. Расстегнув рубашку, Волков удивлённо уставился на слегка покачивающийся на груди массивный крест из тёмного дерева. Константину казалось, что крест слегка подсвечивал слабым светом голубоватого оттенка, словно лампочка, которая вот-вот перегорит. «Откуда это у меня?» – удивился он, попутно снимая крест и откладывая его в сторону. Как ни старался мужчина, всё равно не мог вспомнить, где и как он его нашёл. Пульсирующая боль утихла сразу после того, как от креста остался лишь ярко-красный отпечаток на коже, будто кто-то явно ударил Волкова в грудь и попал по кресту. Подобрав с пола медальон, Константин снова удивился: цепочка была абсолютно целой, даже и следа от места разрыва не осталось. В таком случае Волкову ничего больше не оставалось делать, как вновь надеть «монету» на себя. Теперь оставалось лишь подготовить амуницию и как следует поспать перед опасной вылазкой.
Смертельно опасной.
Но для Волкова Константина Сергеевича, бывшего сотрудника Федеральной Службы Безопасности, опасности никогда не были проблемой. Для него это было частью его жизни, чем-то важным и неотъемлемым…
Но нет времени думать о прошлом: нужно действовать.
С этими мыслями Волков встал и тут же, не задумываясь, обулся и вылетел вон из квартиры. Он собирался эксплуатировать во время «похода» не только своё оружие, а намеревался вооружиться «по-мужски».
Слегка побелевшую от извёстки и пыли, никому не нужную «Сайгу» Константин нашёл в коридоре, возле входа в одну из детских. «Ты ведь не будешь против, мой дорогой друг?», – мысленно поинтересовался Волков, якобы обращаясь к духу этой злосчастной квартиры, без конца бродящему средь покалеченных осколками стен и без интереса заглядывающему в каждую комнату своей когда-то расцветавшей в гармонии и любви обители. В ответ Константин расслышал лишь вой ветра в разбитом окне. Теперь нужно было отыскать патроны. Целая пачка патронов оказалась в раскрытом настежь сейфе. Также Волков решил полазить в карманах и у мертвеца, что принесло свои плоды: в кармане он нашёл ещё одну пачку, разорванную почти в клочья патронов к карабину. Константин собрал все оставшиеся патроны, раскатившиеся по полу, и тут же заприметил боевой нож с широким лезвием, покоившийся в ножнах на бедре у Альберта.
Так, уходя из этой квартиры, он навсегда распрощался и с ней, и со всеми не упокоившимися душами, населяющими её. Но прежде, чем уйти навсегда из места скорби, он ещё какое-то время стоял и с замиранием сердца вспоминал все события его жизни, связанные с этой прекрасной семьёй, служащей великолепным идеалом супружеских и родительских отношений. А затем просто ушёл, не оборачиваясь и не замедляясь ни на секунду.
Следующей целью была квартира с ещё одним трупом, ставшим оным по вине самого Волкова. Там он надеялся найти патроны к двустволке. Но как он ни рылся в куче одежды и каких-то тряпок, так и не смог найти, что искал. Так он и ушёл ни с чем, даже не вспомнив о майоре, вернее, о его пистолете, и совершенно забыв о загадочно оказавшемся у него новеньком автомате с пустым магазином. Всё дело было в том, что Константин особо-то и не старался в поисках: эту квартиру окутывала какая-то гнетущая и давящая тишина, которая была совсем не похожа на тишину в квартире Темировых. Там она была совершенно обычной, несмотря на ужасное зрелище в спальне. Здесь же она давила так, что создавалось такое впечатление, что уши заложило ватой. И повторяющееся каждую секунду тиканье часов капало на мозги так, будто кувалдой долбили по железу. А ещё Константину всё время, проведённое там, слышались какие-то тихие и непонятные звуки из кухни: какие-то поскрипывания и шорохи, и он постоянно оглядывался на дверной проём, ведущий в эту самую кухню, каждый раз ожидая, что в нём появится высокая и широкоплечая фигура в тёмном пальто, поблёскивающим от впитавшейся в него кровью. Волков поднимет взгляд и встретится с пустым взглядом широко распахнутых глаз мертвеца, подёрнутых полупрозрачной дымкой…
***
Убрав всё лишнее с компьютерного стола, Константин аккуратно разложил перед собой всё своё добро: пистолет «ПМ», «ТТ», карабин «Сайга» со складным прикладом и обрезанным стволом, небольшую двустволку всего с одним патроном и массивный армейский нож, по размерам больше похожий на тесак. Всё оружие, кроме двустволки, было полностью заряжёно. Ко всему этому счастью добавились ещё и четыре пачки патронов: две к карабину и две к обоим пистолетам.
Ещё некоторое время посмотрев на всю эту экипировку, Волков отправился благополучно отдыхать до долгожданной встречи с самым страшным кошмаром, что может привидеться живому существу.
«13:20, – отметил про себя Волков, взглянув на ручные часы, когда он уже удобно устроился на своей кровати. – Ещё восемь часов, и я снова стану прежним: самые кошмарные отголоски моего мрачного прошлого вскоре воскреснут передо мной в ещё более кошмарном облике, и теперь оставить их снова лишь в воспоминаниях поможет только чудо. Чудо, что я держу сейчас у себя в руках».
Глава 3. «Ликвидация»
Слегка вздрогнув всем телом, Константин резко открыл глаза и тут же, не задумываясь, посмотрел на часы.
«19:45, – отметил он про себя. – Ну и горазд же я поспать! Хорёк хренов! Что ж, теперь есть уйма времени на подготовку. Хотя, какая подготовка? Всё уже давно готово!».
С этими мыслями он встал и снова направился на кухню: его мучила нестерпимая жажда. Грязная тарелка с ложкой так и лежали в раковине с засохшими остатками пищи. Выпив три стакана воды, Волков решил навести небольшой порядок: всё-таки вымыть эту посуду. Он так и сделал.
Зайдя в кабинет, он тяжело рухнул в кресло и вновь посмотрел на всё своё добро, широко расположившееся на всей площади компьютерного стола, нахально вытеснив истинного хозяина сего места, который теперь был с честью похоронен вместе с его братом, системным блоком, под столом. Теперь Константин был действительно экипирован «по-мужски». Ничего не скажешь.
Засмотревшись на всё это «мужское» счастье, Волков невольно вновь погрузился в свои далёкие-далёкие воспоминания о былом. Невольно он вновь переместился в ту неспокойную зимнюю ночь, в момент ставшую роковой для многих. Беспощадная вьюга в ту ночь без следа унесла на своих белых крыльях десятки несчастных (если не больше), унесла в неизвестность, туда, где пустота, где нет ничего, что нужно живым, где хаос и где есть место лишь мёртвым…
Поражённые этим событием, жители запаниковали: многие в ужасе пытались покинуть город, ставший для всех живым воплощением Ада, и так и исчезали в тумане забвения и неизвестности. Навсегда. Город рвал, убивал и пожирал нещадно свою душу медленно, но жестоко и с великим наслаждением, превращая её в подобие большого и слизкого, с усердием пережёванного сгустка из крови и плоти, страха и боли, ненависти и злобы. Но всё же где-то в глубине маленькие частички его прежней души, такой светлой и чистой, всё ещё витали среди всего этого хаоса и не поддавались. И не собирались поддаваться. Они не сдавались и не предавались большинству, сгустившемуся, со всех сторон, как дым, пытающийся задушить и прижать к земле, с каждым мгновением всё больше и больше наполняя лёгкие. И одними из этих частичек были Волковы, два брата, которые ни на миг не теряли надежду и не гасили внутри огонь. Ни на миг. Так было всегда. Всегда, пока та самая морозная ночь не заставила содрогнуться весь город, в том числе и Романа. Да. Именно после этой ночи по нему было видно, что он напуган, явно напуган. Видимо, он считал: за ним тоже придут. Рано или поздно, но всё равно придут. Возможно, он даже знал этого охотника за головами и боялся, что даже эти стены не смогут защитить, не говоря уж о том, что он сам не сможет дать отпор. Поэтому Роман жёстко решил сам для себя: «на поверхность» он не сделает ни шагу. Никогда.
Шли дни. Константин уже купил камеры, как и обещал, а охотник со своей командой мутантов так и не появился в поле зрения, и Роман со временем успокоился, но всё равно после этого на улицу он ни разу не выходил. Возможно, охотник тогда решил повременить с очередным убийством, а, возможно, Роман тогда побаивался не только охотника. Возможно, он тоже видел нечто, появившееся также после той самой ночи. Нечто, три ночи подряд тревожившее Константина своими посещениями:
…Выйдя из комнаты Романа после долгого разговора с ним о случившемся, о его странных снах и о его друзьях детства, Константин в раздумьях отправился прямиком в свою комнату. Быстро раздевшись, он лёг на кровать и прикрыл глаза. Квартиру вновь окутала почти гробовая тишина, за исключением мерного и немного приглушённого тиканья часов над головой, протяжного воя вьюги за окном, а также раздражающего писка комара возле уха. Подождав, пока комар сядет, Волков беспощадно пришлёпнул его, и на щеке осталось лишь маленькое кровавое пятнышко вместо голодной твари. «Комары? Зимой?», – удивленно подумал Волков, но, спустя несколько секунд, всё же успокоился и не стал дальше размышлять по этому поводу, а просто оставил все мысли в стороне и попытался полностью предаться навязчивому сну. И всё. Вновь спокойная и приятная ночная тишь. Минута, две, и Константин уже начал засыпать, как вдруг раздался осторожный стук в дверь.
- Да твою ж…! – выругался вслух Волков и встал с постели. – Кого чёрт сюда занёс в такое время?!
Потирая заспанные глаза, сначала он зашёл в кабинет, но спустя несколько секунд снова вышел, но уже с пистолетом в руке. В дверь вновь постучали.
- Пошёл ты! – раздражённо, но негромко вскрикнул Волков, подойдя ближе, чтобы не разбудить брата.
Включив свет в коридоре, Константин на несколько секунд зажмурился от непривычки, но, привыкнув к свету, посмотрел в глазок. Как и требовалось ожидать – никого! Пустая лестничная клетка, освещённая подмигивающим жёлтым светом. Хотя, кажется, что-то есть: полупрозрачная высокая тень на тёмной стали двери квартиры рядом, будто человек застыл без движения на лестнице, напротив этой самой квартиры.
А нет! Ничего. Просто показалось. Ничего нет и всё.
Выключив свет, Константин вернулся к себе в комнату и снова лёг на кровать, а пистолет засунул под подушку. На всякий случай. Закрыв глаза, он снова попытался уснуть, как в дверь опять постучали.
- Задолбали, уроды! – разозлился Константин, – Хоть застучись, наплевать!
И в дверь снова постучали, только ещё более настойчиво. Зло откинув одеяло, Волков ринулся к дверям и снова посмотрел в глазок. Опять никого! Проверив наличие патронов, Константин внушительно лязгнул затвором и, повернув замок, распахнул настежь дверь с такой силой, что та с размаху ударилась ручкой о соседскую дверь. Звук удара тут же разнёсся по всему подъезду гулким эхом и, достигнув следующего этажа, мгновенно затих. Лишь бесконечная метель за окном снова завизжала и завыла женским воплем. Подняв пистолет, Волков внимательно осмотрелся: ничего и никого. Лишь голые стены и мигающая лампочка. Постояв ещё несколько секунд и ещё раз ругнувшись, он плотно закрыл дверь на два оборота. Снова протерев уставшие глаза, он опять поплёлся к себе. Но спать уже расхотелось. «Ладно, – подумал Волков, – полежу – может быть, усну, а то уже надоело скакать, как сайгак!». Так он всё лежал и думал о своём, но заснуть никак не мог, а часы всё тикали, и вьюга всё выла, не переставая. И тут во тьме ночной из коридора послышался негромкий щелчок. Волков тут же очнулся от своих мыслей и посмотрел в сторону двери, выхода из комнаты: сквозь нижнюю щель внутрь комнаты сочился мягкий и тёплый свет коридорных ламп. «Это что ещё такое?», – недоумённо подумал Волков и тут же встал с кровати. В коридоре действительно горел свет, неприятно слепя глаза. Только вот как свет в коридоре мог сам по себе включиться, непонятно! Константин щёлкнул выключателем, и свет потух. Сгустившаяся по углам тьма вновь подползла к Волкову и вновь накрыла всю квартиру своим чёрным, смоляным крылом. Дальше Константин уже не помнил, что произошло, но на утро он проснулся в своей кровати. Видимо, в ту ночь он сам не заметил, как всё-таки уснул…
Следующей ночью, где-то часа в два, свет в коридоре снова загорелся, но оба Волковы на тот момент спали, поэтому свет прогорел до самого утра. Наутро, увидев это, Константин решил поведать о случившемся прошлой ночью своему брату, на что тот ответил молчанием. За весь день он так и не заикнулся об этом. Тогда вечером старший Волков решил заклеить изолентой выключатель во избежание очередных затрат на электричество.
Ночью Константин снова проснулся. По нужде своей. Но то, что произошло после, заставило совершенно забыть об этой важной цели. По пути в нужное место мужчина поневоле, проходя мимо кухни, заглянул внутрь и от увиденного тут же остановился: на фоне кристально-белого снежного ковра Волков разглядел чей-то высокая тёмная фигура, неподвижно стоящий напротив окна.
- Эй, Ромыч! – позвал Константин. – Чё не спишь?
Молчание. Волков подошёл ближе.
- Да, не спится почему-то, – спокойно ответил Роман, всё так же стоя к брату спиной, когда тот приблизился почти вплотную. – Хрень всякая снится, вот и не сплю.
Константин посмотрел на Романа, но лица его было не разглядеть, лишь большие серые от темноты глаза слегка поблёскивали от белоснежного одеяла, закрывающего всю землю. Минуты две они смотрели на всё это богатство, пока Роман вновь не подал голос.
- И что ты там видел? – задал неожиданный вопрос младший Волков тем же спокойным и ровным голосом, глядя всё таким же пустым и равнодушным взглядом в окно.
- Ты о чём? – удивлённо спросил Константин.
- О той квартире.
- Ничего особенного. Всё в квартире перевёрнуто вверх дном.
- И всё?
- Хотя, нет. Не всё. Там же я нашёл какой-то стальной браслет и…
- Браслет? Покажи!
Константин удивился и с таким же удивлением посмотрел на Романа, но тот никак не отреагировал на его удивлённый взгляд, лишь продолжал смотреть куда-то в пустоту. Постояв секунды две, старший Волков запустил руку в карман и, нащупав что-то круглое и почти гладкое, достал тот самый браслет с нарисованными на нём непонятными иероглифами и протянул его брату.
- Положи его на подоконник, – сказал Роман, даже не глядя в его сторону.
Да. Что-то здесь явно было не так. Странно, очень странно Роман себя вёл. Константин это чувствовал, но каждый раз отклонял эти догадки.
- Я покурить, – неожиданно выдал младший Волков.
От этих слов глаза Константина округлились от удивления, и он вновь направил свой недоумевающий взгляд на равнодушного Романа и не смог проронить ни слова. Постояв секунды три и не услышав никаких претензий, он молча развернулся и зашагал прочь из кухни по направлению к входным дверям, так и ни на секунду не посмотрев Константину в глаза. А тот всё так и смотрел с удивлением на удаляющуюся фигуру брата и не двигался. Не включая в коридоре свет, младший Волков дошёл до двери, повернул замок и, немного приоткрыв её, обернулся, и первый раз за эту ночь посмотрел прямо Константину в лицо.
- Можешь снимать изоленту: больше она не понадобится, – сказал в последний раз Роман и с этими словами скрылся во тьме подъезда, плотно захлопнув за собой дверь.
Ещё несколько минут Константин стоял и размышлял о произошедшем. Вскоре его начало клонить в сон, и он, повинуясь этим силам, поплёлся к себе. Проходя рядом с комнатой Романа, он вдруг услышал звучный вздох, сопровождаемый громким храпом. По спине пробежали мурашки. Волков распахнул дверь в комнату и заскочил внутрь. На кровати, укутавшись в одеяло, спокойно спал его брат Роман!
- Твою ж …! – Константин схватился за голову.
С этими словами он бросился обратно на кухню. Браслета на подоконнике не оказалось. Тогда, быстро одевшись, Волков выбежал на лестничную площадку и побежал прямиком вниз. На ходу ударив пальцем по кнопке двери подъезда, Волков выскочил на улицу. На улице тоже никого не оказалось. Лишь большие белые сугробы по бокам поблёскивали тысячами снежинок и отливали жёлтым от света, льющегося от фонаря над головой. Дальше, где диапазон освещённости заканчивался, сугробы и тёмные силуэты качелей и горок выглядели зловеще и походили на огромных чудовищ, крепко дремлющих под темнотой этой ненастной и холодной ночи. Как ни вглядывался Константин в непроглядную тьму, так и не увидел того, кто так умело прикидывался Романом и кто устроил всё это шоу только ради этого проклятого стального браслета…
После этого Константин ломал голову, размышляя, кто это вообще мог быть, таким чудесным образом почти полностью перенявший все нужные для того ночного разговора качества его брата, пока не вспомнил и не поверил в то, что произошло с ним в ночь на 20-е января, когда он решил наведаться в разрушенную после страшной бойни соседскую квартиру рядом. Лишь кое-как поверив в невозможное, с точки зрения заядлого скептика, он смог сопоставить правильно эти два события и сделать, как он думал, правильный вывод: неупокоенный дух той квартиры пришёл к ним, прикинувшись Романом, чтобы вернуть украденную у него вещь. Казалось, всё просто. Но нет. Оказалось: не всё так просто. Спустя какое-то время после того загадочного случая, когда Роман до конца убедился, что визит кровавого охотника ему больше не светит, Константин решил поведать ему об истории с призрачным соседом и серебряным браслетом. Когда Роман услышал о призраке, то, немного поёжившись, ответил: он тоже, кажется, видел этот самый силуэт однажды в своей комнате, стоявший в углу, но не стал рассказывать сразу об этом брату, полагая, что тот сочтёт его за параноика. Но, когда он услышал о браслете, то сразу пришёл чуть ли не в ужас и сразу стал, сбивчиво и заикаясь, объяснять, что к нему вообще прикасаться было нельзя, потому что он являлся артефактом, проклятым предметом и т.д. Константин не особо вслушивался в его рассказ об этом браслете: уж в эту чепуху он вряд ли станет верить. Довольно всей этой мистики: хватит и призрака по соседству! Но чуть позже он всё-таки задумался над недавним разговором и вновь попытался сопоставить все имеющиеся факты: призрачный сосед пришёл в облике Романа, чтобы не просто забрать украденную вещь, а спасти от страшного действия проклятия самого Романа, чтобы тот сам случайно не дотронулся до браслета. Так это что получается? Этот самый охотник – колдун, что ли, раз наводит различные проклятия на предметы? Значит, его мутанты искали нужных ему жертв по этому самому браслету, который, видимо, каким-то образом переходил от одного друга Романа к другому? Получается, так. Но если до этого проклятого браслета коснулся не Роман, а он, то значит мутанты придут за ним, а не за Романом, так что ли? А что если охотнику нужны определённые жертвы? Скорее всего, так оно и есть. Так значит теперь, когда всё понятно, ни Константину, ни Роману больше ничего не угрожает? Получается, что так оно и есть!..
***
Эх, воспоминания, воспоминания… А вот и полчаса с лишним прошло!
Теперь часы на руке показывали 20:10, а это означало, что до начала путешествия оставалось всего пятьдесят минут. А за окном город давно уже погрузился в серые весенние сумерки и с каждой минутой приобретал всё более тёмный оттенок, медленно, но верно двигаясь к состоянию полного затемнения. Сгустившиеся на небе серые тучи прямо говорили о том, что ночь эта будет безлунна, а значит, ещё темнее обычного, что придавало ей ещё более безжалостный и опасный вид и ещё больший комфорт её кошмарным порождениям.
- Так, тогда для этого нужно взять с собой ещё и фонарик! – сказал сам себе Константин, проверяя все шкафы и тумбочки.
И он действительно нашёлся в одном из стеллажей. Им оказался обычный небольшой, карманный фонарь соответствующей мощности, который оказался, как назло, разряжен. Но, к счастью, время ещё было, чтобы хоть немного подзарядить его, а потом – сразу в путь, навстречу неизвестности…
21:00 – пробили часы!
Сверившись со временем, уже полностью одетый Константин вернулся в кабинет за своими главными «товарищами» и защитниками в эту нелёгкую ночь. Заполнив все имеющиеся карманы его маленькой кожаной сумки, прикреплённой к ремню, патронами к карабину и обоим пистолетам, он всунул «ПМ» и «ТТ» во внутренние карманы своего плаща, карабин повесил на плечо, за спину, а двустволку всего лишь с одним патроном взял в руки: некуда было её засунуть сейчас. Последним оставались нож и рюкзак со всеми необходимыми предметами для проведения обряда. Нож Волков заправил за ремень, чтобы можно было его в любой момент достать в оперативном порядке и сразу действовать.
Пройдя обратно в коридор, Константин на несколько секунд посмотрел на своё отражение. Из прямоугольного зеркала на него смотрел брутальный до невозможности и вооружённый до зубов майор Волков, готовый к очередной сверхсложной спецоперации, от исхода которой зависело очень многое и очень важное. От этого зависела вся дальнейшая судьба этого города и не только. А, впрочем, не стоит говорить об этом заранее – нужно просто действовать.
С этими мыслями Константин так и покинул квартиру, осмелившись в очередной раз выйти на «поверхность», уверенно двигаясь прямиком в паучьи лапы своей смерти, которая могла поджидать его за каждым углом и за каждым деревом, терпеливо ожидая своего часа.