Агрессия, гнев и враждебность при депрессивных расстройствах




Данные исследований, оценивающих эффективность лечения депрессивных расстройств, показывают, что высокий уровень ираждебности пациента служит предиктором плохого рабочего пльинса во всех видах лечения, который, в свою очередь, являет­ся основным условием хорошего результата (Krupnick J. et al. — I996). Пациенты с интенсивной враждебностью отличаются худшими показателями соматического здоровья и большей склон­ностью к алкоголизации в сравнении с более дружелюбными (и)льными (Vandervoort D. — 1995). При изучении факторов здо­ровья у студентов установлено, что депрессия, сочетающаяся с иысокими показателями враждебности, оказывает более деструк­тивное влияние на показатели соматического благополучия мо­лодежи, чем такие факторы, как повышенная масса тела, курение, потребление большого количества соли, кофеина и гиподинамия (Vandervoort D. — 1995).

Несмотря на очевидную актуальность проблемы, исследования ираждебности, гнева и агрессии в клинической психологии дли­тельное время были затруднены из-за отсутствия общепринятых определений терминов (Ениколопов С. Н. — 2007). Отечественные специалисты проделали значительную методологическую работу по уточнению границ каждого из данных понятий (Антонян Ю. М., Гульдан В. В. — 1991; Сафуанов Ф.С. — 2003; Ениколопов С. Н. — 2007). Их работы создали теоретический фундамент, на основе которого стал возможным дифференцированный анализ разных форм враждебности, агрессии и агрессивности при различных психических расстройствах. В частности, под враждебностью стали пониматься негативные когнитивные установки по отношению к другим людям. Термин «агрессия» закрепился за поведением, в основе которого лежит намерение нанести повреж­дения или причинить вред другому человеку. Под агрессивностью понимается черта личности, связанная со стойкими внутрен­ними побуждениями к совершению агрессивных действий.

Длительное время теоретическим основанием исследований агрессии и враждебности при депрессиях служили классические психоаналитические модели К.Абрахама и З.Фрейда. Они отводили агрессии и переживаниям гнева центральную роль в происхождении депрессии. Практически каждая депрессивная реакция рассматрива­лась как результат обращения на собственное «Я» изначально адре­сованной внешнему объекту, а затем интернализованной агрессии. Тенденция к выражению агрессии на других у таких депрессивных пациентов расценивалась как отрицаемая, вытесняемая.

Эмпирическая проверка теоретических положений осущест­влялась с помощью следу ющих методических подхо-


до в: 1) шкал самоотчета; 2) оценки коммуникаций больных; 3) проективных методов.

Типичным примером инструмента, используемого для провер­ки психоаналитических положений в рамках первого методиче­ского подхода, может служить Опросник агрессии БассаДарки. Логично предположить, что в результате действия защитных меха­низмов самоотчеты пациентов с депрессивными расстройствами не будут содержать признаков переживаемого гнева, враждебности и открытой агрессии. Неоднозначные результаты, полученные зарубежными и отечественными авторами, можно обобщить следующим образом. В момент развернутой картины заболевания для пациентов с депрессивными расстройствами характерны вы­сокие показатели враждебности (тестируемые подшкалами «по­дозрительность» и «обида»), а показатели прямых форм агрессии (например, «вербальная агрессия») не превышают аналогичные показатели здоровых испытуемых. Отметим, что высокие пока­затели обиды у депрессивных пациентов скорее свидетельствуют о проекции враждебности на мир, чем ее отрицании или вытес­нении. По мере ослабления депрессивной симптоматики пока­затели враждебности пациентов снижаются (Friedman A. — 1970; Абрамова А. А. — 2005; Ваксман А. В. — 2005).

Пациенты с депрессивными расстройствами характеризу­ются более интенсивным переживанием гнева в сравнении со здоровыми испытуемыми. Одновременно для них характерно выраженное стремление подавлять гнев. Открытые проявления гнева отмечаются реже, чем в норме, или с той же частотой (Feldman L., Gotlib H. — 1993). Интенсивный гнев, интенсивная враждебность по отношению к другим людям в сочетании с их подавлением во внешнем поведении могут стать ис­точником постоянного напряжения, дискомфортного психи­ческого и соматического самочувствия, усиления пассивных {косвенных) форм агрессивного поведения, психосоматических расстройств. Таким образом, положения классического пси­хоанализа нашли лишь частичное эмпирическое подтверж­дение.

Данные самоотчетов расходятся с результатами наблюдения за коммуникациями пациентов в рамках второго методического подхода.

В британском исследовании изучались коммуникации паци­енток, находящихся в стационаре и страдающих депрессивными расстройствами. 20-минутные видеозаписи бесед пациенток с близкими во время посещения сопоставлялись с аналогичными видеонаблюдениями в хирургическом отделении госпиталя. Тща­тельный анализ коммуникаций с супругом показал: депрессивные пациентки проявляют в адрес партнера значительно больше от­крытой агрессии, чем больные, переживающие такой мощный


стресс, как хирургическое вмешательство, и здоровые испытуемые (IlinchkliffM., Hooper D. - 1975).

Безусловно, данные видеонаблюдений нельзя рассматривать кик однозначное свидетельство повышенной вербальной агрессии или агрессивности депрессивных пациентов. Они допускают не­сколько альтернативных трактовок: 1) у больных происходит сме­щение агрессии на относительно безопасный объект (Хелл Д. — 1999); 2) повышенная агрессия в адрес партнера может быть не столько индивидуальной характеристикой пациенток, сколько отражением стиля эмоциональной коммуникации в паре, являясь, гаким образом, системным феноменом.

Л.Голдман и Д.Хаага провели исследование с целью прове­рить — является ли это расхождение результатом: а) различий в применяемых методах (самоотчет/наблюдение); б) различий в мишени агрессии (другие люди/супруг) (Goldman L., Haaga D. — 2000). Состоящие в браке больные с диагнозами «большая депрессия» и «дистимия» заполняли опросники, тестирующие интенсивность субъективного переживания гнева, склонность к подавлению гнева, открытую экспрессию гнева, страх перед по­следствиями гнева. Первый вариант опросника был сфокусирован на супружеских отношениях, второй — на межличностных кон­тактах в целом. Испытуемые заполняли также два аналогичных варианта опросника, тестирующего страхи перед различными последствиями гневливой экспрессии. Результаты исследования показали, что депрессивные пациенты испытывают более интен­сивный гнев на партнера, чем здоровые испытуемые. При этом они характеризуются выраженной тенденцией к подавлению гне­ва, как в семейной жизни, так и в общении с другими людьми. В группе пациентов отмечается также более интенсивный страх перед последствиями агрессии (как в общении с супругом, так и с другими людьми). Показатель «экспрессии гнева в супружеских отношениях» у них достоверно выше аналогичного показателя здоровых лиц. Авторы находят следующее объяснение резуль­татов: в супружеских отношениях уровень переживания гнева у депрессивных больных настолько высок, что даже при мощном подавлении его экспрессия будет значительной.

Третий методический подход, основанный на проективных методах, имеет большие преимущества в диагностике таких не­приятных для осознания черт личности, как враждебность и агрессивность. Отечественными исследователями с помощью Проективного теста «Рука» Вагнера, Рисуночного теста фру-страционной толерантности Розенцвейга и Теста враждеб­ности ХолмогоровойГаранян установлен ряд феноменов.

По данным Теста «Рука», больные депрессией характеризу­ются достоверно более высокой проективной агрессивностью, направленной на предметы, чем здоровые испытуемые (Абрамо-


ва А. А. — 2005). По уровню проективной агрессивности, на* правленной на людей, сравниваемые группы не различаются. С позиции фрустрационной теории агрессии «смещение агрес­сии» на потенциально безопасный объект вызывается страхом наказания или неодобрения со стороны окружающих. По резуль­татам Теста Розенцвейга, у больных с минимальными показа­телями депрессии отмечается игнорирование конфликтной си­туации, а у больных с максимально высокими показателями депрессии — реактивная агрессивность, направленная на окру­жающих и на ситуацию.

По данным Теста ХолмогоровойТараням и Опросника Басса—Дарки, показатели враждебности у пациентов с моно­полярными формами депрессивных расстройств достоверно превышают аналогичные показатели здоровых испытуемых. Эти результаты свидетельствуют о том, что пациенты придерживаются негативных представлений о моральных качествах окружающих людей; им также присущи постоянные ожидания несправедливого отношения в свой адрес. Собирательный образ человека наделен в их восприятии множеством отрицательных черт — холодностью, цинизмом, равнодушием, склонностью унижать достоинство дру­гих людей, злорадством (Гаранян Н. Г. — 2010; Гаранян Н. Г., Хол­могорова А. Б., Юдеева Т.Ю. — 2003; Кузнецова СО. — 2007).

В рамках диатез-стрессовых моделей, подчеркивающих роль интерперсональных отношений (подразд. 3.2.2), были созданы теории, описывающие связи между враждебностью и депрессив­ными расстройствами. Согласно Предиспозиционной психосоци­альной модели враждебности и депрессии индивиды с высо­кими показателями этой личностной черты склонны к межлич­ностным конфликтам, они испытывают дефицит социальной поддержки и переживают большое число стрессогенных жизнен­ных событий. Сочетание этих факторов делает их особенно уяз­вимыми для депрессивных состояний.

С целью проверки модели было проведено 19-летнее лонги-тюдное исследование. Оказалось, что циничная враждебность и недоверие людям, диагносцированные в среднем возрасте с по­мощью Шкалы КукаМедли, могут быть предикторами депрес­сии в начале старения. Высокие показатели враждебности были связаны с рядом п*ереме н н ых: социодемографических (принадлежностью к низшим социоэкономическим классам и неевропейской расе), клинических (большей выраженностью общей психопатологической симптоматики) и психосоциальных (узким размером социальной сети, социальной изоляцией и боль­шим числом стрессогенных жизненных событий) (Nabi H. et al. - 2009).

Предиспозиционная когнитивная модель враждебности и депрессии описывает цепочку событий. Повышенный уровень


i нема и высокие показатели враждебности создают серьезные проблемы в межличностных отношениях, что усиливает повсе-иисиный стресс. Когнитивным ответом на этот стресс становятся ниилывы негативных автоматических мыслей, особенно интен-гишше, если речь идет об отношениях с самыми близкими людь­ми. Эти факторы в сочетании с непродуктивными стратегиями копинга (например, обвинением других людей, избеганием, а ткже чрезмерно активным поиском социальной поддержки) мо-i у г поддерживать неблагоприятную динамику межличностных отношений, в которых желаемая поддержка маловероятна, а стресс постоянен. Вероятность депрессии в таком стрессогенном окру­жении очень высока.

Данная модель также нашла эмпирическое подтверждение в популяционном исследовании с участием университетских сту­дентов. Сравнивались две группы испытуемых — имевшие в ииамнезе депрессивные эпизоды (группа «повышенного риска »аболеть депрессией») и не имевшие их. Высокие показатели ираждебности и гнева оказались информативными признаками, достоверно предсказывающими принадлежность испытуемого к первой группе. Сочетание этих факторов — интенсивного гнева, иысокой враждебности, склонности к обвинениям в собственный адрес и в адрес других людей, наплывам мыслей негативного со­держания — создает «межличностные бури», препятствует полу­чению желаемой поддержки и резко повышает вероятность ма­нифестации депрессии в группе риска (Ingram R. et al. — 2007).



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-11-01 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: