СССР был державой, с которой считались недруги, и на которую равнялась большая часть человечества. Представление о том, что русские находятся вне истории и цивилизации, и легло в основу многочисленных геополитических доктрин европейских государств и чуть позже — США. Именно оно стало частью идеологии нацизма, согласно которой славяне, главным образом восточные, т. е. русские, подлежали ликвидации как «неполноценные народы», «недочеловеки».
Русофобия Гитлера носила явно расовый характер. Нынешние же ее проявления связаны не столько с расовыми и культурно-бытовыми предубеждениями, сколько с идеологическими и геополитическими обстоятельствами. Ныне русофобия является частью идеологии правящих режимов государств Центральной и Восточной Европы, ранее входивших в социалистический лагерь, а также некоторых республик бывшего Советского Союза — нынешних государств СНГ и Прибалтики — Грузии, Эстонии, Латвии, Литвы, Украины.
Попытки объяснить неудачи внут ренней и внешней политики происками России приводят в этих государствах к воскрешению форм расовой и национально-бытовой русофобии. Этот процесс сознательно провоцируется Западом, главным образом США, где русофобия стала активно развиваться после Второй мировой войны.
Русофобия является фрагментом славянофобии и ненависти к православию. Это было продемонстрировано во время войн на территории Югославии в 1990-е гг., агрессии против нее в 1999 г. и поддержки албанского бандитского сообщества на исконной сербской территории Косово и Метохия.
Саакашвили
С
С
СААКАШВИЛИ Михаил Нико лозович — президент Грузии, типичный марионеточный лидер экстремистского толка, одна из наиболее скандальных фигур на постсоветском пространстве.
|
|
Родился в 1967 г. в благополучной интеллигентной семье. Типичный представитель советской «золотой» молодежи.
Отец — Николоз Саакашвили — врач, директор бальнеологического курорта, ушел из семьи к другой женщине еще до рождения сына. Мать — Гиули Аласания — профессор, историк, работала в турецком университете в Тбилиси. Отчим — профессор-физиолог. Дед — офицер НКВД/КГБ Грузии.
Фамилия Саакашвили имеет армянское происхождение (Саакян), но сам Саакашвили утверждает, что он грузин-менгрел.
В детстве был замкнутым ребенком, учил языки (в настоящий момент владеет английским, французским, русским, украинским и испанским), играл в самодеятельном театре. Золотой медалист. В юности попал в первый в своей жизни сексскандал, связанный с производством порнофильмов. Это помешало ему поступить в Тбилисский университет, и брат матери Тимур Аласания, в то время чиновник грузинского МИДа (а в дальнейшем старший советник Секретариата ООН), помог племяннику определиться в Киевский госуниверситет им Т. Шевченко на факультет международного права.
Дошедшие до Киева отзвуки порноскандала стали причиной исключения Саакашвили из комсомола. Чтобы «смыть позор», тот призвался в армию, где служил писарем в штабе одного из погранотрядов на Украине.
После демобилизации восстановился в КГУ, который окончил в 1992 г. Работал юристом-консультантом в созданном по инициативе З. Гамсахурдия Государственном комитете Грузии по защите прав человека. Благодаря протекции Тимура Аласания, стремительно взлетел по карьерной лестнице, на преодоление которой у обычных людей уходит не одно десятилетие: окончил Институт прав человека в Страсбурге, магистратуру Колумбийского университета (имеющему давнюю славу вербовочной базы американского ЦРУ), докторантуру Университета имени Джорджа Вашингтона, учился во Флорентийской академии права, Гаагской академии международного права.
|
|
Во время обучения женился на голландке еврейского происхождения Сандре Рулофс, родственнице бывшего госсекретаря США — Мадлен Олбрайт.
Занимался посреднической деятельностью в передаче в Грузию западных кредитов и грантов. Работал в норвежском Институте прав человека, а затем в нью-йоркской юридической фирме «Patterson, Belknap, Webb & Tyler», специализирующейся на правовом обеспечении «инвестиционной» деятельности американских компаний в сырьевых отраслях экономики т. н. «рисковых» стран (в т. ч. России, Украины, Грузии, Казахстана) и тесно связанной со структурами Дж. Сороса. Именно «Patterson & Co» стал юридическим партнером движения «Кмара», глав ной движущей силы грузинской «революции роз», одной из т. н. «бархатных революций ».
В США Михаил Саакашвили был представлен тогдашним председате лем парламента и по совместительству «вором в законе» Зурабом Жвания Эдуарду Шеварднадзе. Саакашвили был включен в списки партии власти — Союза граждан Грузии (СГГ). В 1995 г. СГГ с большим перевесом выиграл парламентские выборы, и Саакашвили стал депутатом парламента.
В 2000 г. Саакашвили был назначен министром юстиции Грузии. К тому времени он уже приобрел репутацию скандального политика популистского толка, склонного к показухе и игре на публику. В 2001 г. ушел с поста министра юстиции, создав свою партию — Национальное движение.
|
|
Осенью 2002 г. Саакашвили удалось добиться пересмотра итогов выборов в тбилисское Законодательное собрание, в результате чего «Национальное движение» получило в нем большинство мест, а председателем стал Саакашвили.
После проведения парламентских выборов 2 ноября 2003 г. представители грузинской оппозиции объявили их сфальсифицированными, что вызвало всплеск массовых акций протеста в столице Грузии, получивших название «революции роз».
22 ноября оппозиционеры во главе с Саакашвили сорвали первое заседание новоизбранного парламента и объявили о своей победе и «переходе на новый курс демократического развития страны». Спустя сутки Э. Шеварднадзе объявил о своей отставке с поста президента Грузии.
На назначенных на январь 2004 г. внеочередных президентских выборах Саакашвили одержал победу. В марте 2004 г. созданный Дж. Соросом и Программой развития ООН Фонд развития и реформ заявил, что будет выплачивать новому руководству Грузии дополнительную зарплату в размере 10 млн долларов в год.
После прихода к власти Саакашвили сбросил с себя маску «демократа» и «либерала». «Визитной карточкой» страны стали жестокие разгоны митингов, массовое заточение в тюрьмы представителей оппозиции. МВД получило право расстреливать любого подозреваемого «при оказании сопротивления».
Обещанное Саакашвили «экономическое чудо» не состоялось, напротив, управляемая им Грузия вползла в глубочайший экономический кризис, что привело к обнищанию населения и фактической ликвидации в стране среднего класса.
Деятельность Саакашвили на посту президента Грузии отмечена многочисленными скандалами — от подозрения в подготовке убийства его же соратника по революции Зураба Жвания до непрекращающихся сексуальных оргий.
Сверхдержава
Занимает откровенно проамериканскую и резко антироссийскую позицию, что выражается в постоянных провокациях («облучение» российского посольства, митинги возле баз миротворцев, задержание российских военных и проч.). Усиленно готовит страну к статусу форпоста США у границ России, ведет курс на вступление Грузии в НАТО.
Недовольство политикой Саакашвили не раз приводило к массовым акциям протеста. Одна из них была связана с выступлением в сентябре 2007 г. на оппозиционом канале «Имеди» бывшего министра обороны Грузии Ираклия Окруашвили, обвинившего М. Саакашвили, в частности, в физическом устранении Зураба Жвания. Окруашвили был арестован.
2 ноября оппозиция вывела до 90 тыс. своих сторонников на улицы Тбилиси с требованием отставки президента, проведения досрочных парламентских и президентских выборов, освобождения политзаключенных.
7 ноября Саакашвили приказал разогнать митинг, в результате чего 508 чел. были доставлены в больницы. Спецназ МВД Грузии занял офис телеканала «Имеди», прекратив его вещание. Вечером того же дня Саакашвили объявил о назначении досрочных президентских выборов.
На состоявшихся 5 января 2008 г. выборах Саакашвили победил в первом туре, получив, по официальным данным, 53,4% голосов избирателей (итоговый протокол подписали лишь 7 из 13 членов ЦИКа).
В ночь с 7 на 8 августа 2008 г. режим М. Саакашвили осуществил вероломную агрессию в отношении Южной Осетии, подвергнув массированному обстрелу г. Цхинвал. Жертвами стали около 2000 мирных жителей. От полного уничтожения их спас лишь ввод на территорию Южной Осетии Российских войск.
Саакашвили продемонстрировал всему миру, что его авантюризм несет смерть и горе целым народам. Говоря о «территориальной целостности Грузии», ее президент отдает приказы об уничтожении жителей своей же страны.
Саакашвили преследует цель — вступление Грузии в НАТО, но это возможно при условии отсутствия на ее территории внутренних проблем. Эти проблемы Саакашвили пытается решить не за счет переговоров и уступок, а путем тотального уничтожения целого народа. Действия Саакашвили в Южной Осетии безусловно подпадают под формулировку «геноцид ».
Саакашвили стремительно теряет авторитет среди граждан страны: ему вменяют в вину втягивание Грузии в войну с заведомо более сильным противником, что привело к разрушению ее территориальной целостности, его обвиняют в коррупции, диктаторских замашках, подавлении оппозиции, установлении марионеточного режима. 13 апреля 2009 г. в Грузии началась акция гражданского неповиновения властям. Десятки тысяч оппозиционеров со всей страны круглосуточно пикетировали президентскую резиденцию в Тбилиси, парламент и здание гостелевидения, требуя отставки Саакашвили. 23 апреля к акциям присоединились представители правящей в Грузии партии «Единое национальное движение».
СВЕРХДЕРЖАВА — очень мощное государство с огромным культурным, политическим, экономическим и военным потенциалами, обладающее превосходством над большинством других государств, которое позволяет ему осуществлять гегемонию не только в своем регионе, но и в самых отдаленных точках планеты.
Термин «сверхдержава» впервые появился в 1944 г. в книге Уильяма Фокса «Сверхдержава» применительно к странам «Большой тройки», однако широкое распространение он получил в 1960-е гг. Понятие «сверхдержавы» является центральным в теории «Трех миров» Мао Цзэдуна, впервые обнародованной в 1964 г. в ходе беседы с делегацией Социалистической партии Японии.
Обвинив Советский Союз в том, что он «вступил в сговор с США за мировое господство», Мао охарактеризовал СССР и США как сверхдержавы, сопоставимые по совокупной военной и экономической мощи со всеми остальными странами мира и проявляющие «невиданные в мировой истории агрессивные устремления».
Маоистское понятие о сверхдержаве коррелировало с рядом теоретических построений как современных ему американских политологов и геополитиков (Г. Киссинджер, С. Коэн), так и с более поздними западными теориями. По мнению американского политолога З. Бжезинского, существуют 4 фактора, необходимых для того, чтобы государство могло считаться сверхдержавой: военный, экономический, научно-технический и культурный.
Именно доминирование США во всех этих областях позволяет Америке оставаться гегемоном глобального масштаба. Дефицит хотя бы одного их этих факторов превращает даже развитое во всех прочих отношениях государство в лучшем случае в региональную державу, к каковым можно отнести, например, Японию, страну с третьей в мире экономикой, но не сверхдержаву. Обладая известным влиянием в определенных регионах или сферах, такие страны не имеют возможности обеспечивать свои интересы вдали от своих границ.
Гегемония сверхдержавы осуществляется не только и не столько военным или экономическим рычагами. Стержнем власти такой державы является идеология, которую разделяют «вассалы», что делает схему осуществления глобального контроля поразительно похожей на те, что существовали в Европе в Средневековье, когда вокруг нескольких центров группировались фактически независимые, но формально подчиненные «вассальные» территории.
Исходя из концепции Бжезинского, США являются единственной на сегодняшний момент сверхдержавой. Другим государством, отвечающим всем требованием «сверхдержавности», был СССР, который, однако, обрел этот статус на относительно короткий срок и ли
Свобода
С
шился его к середине 1980-х гг. Причем решающее значение в потере Советским Союзом главенствующего положения в мировом масштабе стал фактор снижения его авторитета среди «вассалов» в культурно-идеологической сфере.
Ни экономическая мощь, ни военное превосходство, ни успехи в сфере высоких технологий (см. Хайтек) не смогли обеспечить СССР роль гегемона, поскольку народы «подчиненных стран», несмотря на общую социалистическую доктрину, не смогли признать над собой власть государства, которое не имело то тального превосходства над ними в идеологическом отношении. Это было связано не только с тем, что в среди «вассалов» Советского Союза оказались государства с гораздо более древней и богатой историей, такие как Китай, а также государства, сформировавшиеся на почве европейской культуры, как, например, Польша и Чехия, не говоря уже о ГДР, но прежде всего с тем, что евразийский гегемон в силу догматической идеологии не смог адекватно отреагировать на вызовы времени и предложить этим нациям ничего, сопоставимого с опытом, имевшим место в современных культурных процессах Запада.
Таким образом, сегодняшней России отводится Западом статус в лучшем случае региональной державы, которым она обладает не столько в силу своего экономического или военного потенциала (остающегося, даже несмотря на бурный рост в последние годы, на достаточно низком уровне), но в силу географического положения, дающего возможность осуществлять интересы страны в довольно обширном регионе.
И если оптимистические прогнозы развития России позволяют признать дальнейшее усиление ее влияния на мировое сообщество, то ее будущее как сверхдержавы представляется смутно, поскольку это зависит от возможности и интенсивности идеологической и культурной российской экспансии в масштабе планеты.
СВОБОДА — возможность самоопределения, возможность достигать намеченных целей. В праве — закрепленная в конституции или другом законодательном акте возможность определенного поведения человека (например, свобода слова, свобода вероисповедания и т. д.).
Понимание свободы зависит от многих условий — социально-экономических, политико-правовых, интеллектуальных, психологических, поло-возрастных и др., т. к. они влияют на постановку жизненных целей и определение средств их достижения. Поэтому в истории человечества представления о свободе постоянно меняются.
Свобода — это многоуровневый феномен человеческой жизни, начиная с независимости от природных стихий и господского произвола и заканчивая свободой творчества и самореализации личности. Существует иллюзия, что свобода это нечто самопонятное, сводящееся к примитивному «что хочу, то и делаю». Однако проблема свободы является одной из наиболее сложных философских проблем.
С древних времен ее пытались осмыслить все великие мыслители, и приходили они зачастую к совершенно разным выводам. В древнегреческой философии свобода понималась в качестве социально-политического положения человека, не имеющего личной зависимости от других людей.
Сократ и Платон говорили о свободном человеке, противопоставляя его рабу. Аналогично свобода понималась и в Древнем Риме. Речь шла, прежде всего, о «внешнем» социальном аспекте свободы. В древнеиндийской философии свобода имела значение внутренней психо-эмоциональной независимости от гнетущих условий жизни. Свободным можно быть даже в тюрьме, если твой дух отрешен от тела, природы, страданий.
В иудейской традиции (а затем и в христианской) впервые возникло понимание свободы как «свободы совести». Дело в том, что традиционно гражданин государства или гость был обязан почитать государственных богов. Иудеи и христиане отказывались приносить жертвы язычникам и требовали для себя свободы молиться своему Богу где угодно и когда угодно.
«Внутренний» аспект свободы получил развитие в римско-эллинистической философии, а затем в христианстве. Провозглашенное Христом новое понимание личности, которая имеет отношение к Богу-Творцу вне зависимости от социального положе ния, стало новым пониманием свободы в истории. Правда, этот аспект свободы распространялся только на духовную сферу, в обществе нужно было «отдавать кесарю кесарево».
В учении стоиков и эпикурейцев свобода мыслилась как повиновение природе вещей или богов: так как человек подчинен закону судьбы, его свобода состоит в том, чтобы знать этот закон и следовать ему. Попытки противиться судьбе, делать все по своей воле приведут к тому, что судьба все равно возьмет свое, а человек испытает лишние страдания.
В учениях Августина и Фомы Аквинского свобода предстает в качестве причины «отступления» — отчуждения человека от Творца, а следовательно, является источником греха.
В Новое время вновь возрастает интерес к понятию свободы. Под ней понимается «отсутствие внешних препятствий, которые нередко могут лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы» (Т. Гоббс). Истинно свободен в обществе только суверен-монарх, свобода же остальных простирается в границах, которые суверен определяет.
В XVIII в. свобода рассматривается как возможность «делать все то, что не запрещено законом» (Ш. Монтескьё). Руссо и Вольтер заявляют, что все люди свободны от рождения. При этом Вольтер первым отстаивает право на свободу слова. «Мне ненавистны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать их», — говорит он.
Философы Просвещения обычно разделяют свободу на «негативную» и «позитивную»: под «негативной»
Свобода
С
свободой понимается полная независимость от каких-либо принуждающих условий и обстоятельств жизни, т. е. произвол, а под «позитивной» — следование тем целям и интересам, которые не противоречат закону разума, т. е. естественным правам человека.
В конце XVIII в. немецкий философ И. Кант вводит понятие «закон свободы», который не противопоставляет «негативную» и «позитивную» свободы, а связывает их в качестве последовательных моментов развития человеческой личности и общества в целом. «Закон свободы» означает: человек способен устанавливать границы собственного произвола, признавая других людей разумными и достойными персонами.
И. Кант определяет свободу как право «давать закон себе самому», таким образом связывая свободу с обязательствами. Просто свобода без обязательств, без долга называется произволом и свободой не считается. Свобода начинается с личного произвольного решения, с личного «хочу», которое позволяет выйти на уровень персонального бытия, бытия для себя.
Негативная свобода является фундаментом позитивной свободы в том случае, когда доходит до самоотрицания, до понимания того, что «кроме меня есть и будут другие разумные и достойные люди».
Позитивная свобода требует принять собственный закон или систему морально-правовых принципов жизни, без которых не может быть успешной самореализации.
Трудность эмпирического определения «закона свободы» состоит в том, что свобода не может быть предметом (вещью) материального мира. Она есть не что иное как идея разума, которая выражает определенный уровень мышления человека, находящегося в конкретных социально-исторических условиях. Чем больше человек пользуется собственным разумом и самостоятельно реализует свои способности, тем более универсальным и общезначимым становится понятие «закон свободы».
Подтверждением универсализации понятия «свобода» является современное международное право, закрепляющее базовые общечеловеческие права и свободы в качестве неотъемлемых условий человеческой жизни.
Существование свободы в реальном мире часто ставится под сомнение из-за того, что все поступки человека совершаются в соответствии с материальными причинами, т. е. природной или социальной необходимостью. Но это соответствие не означает полную зависимость от этих причин: поступки человека могут определяться и другими причинами, а именно его собственным разумом, моральным законом.
Разумная причинность, выраженная в моральном законе, выводит человека на другой уровень существования, стоящий над природной необходимостью. Если не признавать этой разумной причинности, то свобода превращается в иллюзию, и возникает видимость всеобщего детерминизма (географического, экономического или теологического).
Преодолеть мнение об иллюзорности свободы непросто, но это необходимо для развития личности, иначе человеку придется смириться с положением «машины» или «орудия» чьей-то высшей воли. Доказать действительность свободы может человек, действующий по своей воле в соответствии с теми законами, которые принял собственным разумом. Если человек не свободен, он не отвечает за свои поступки.
И. Г. Фихте понимает свободу как самостоятельность и независимость. Только тот, кто обеспечивает себя всем сам и не зависит ни от кого, может быть назван свободным, поэтому несвободны все господа, так как у них есть рабы, от которых господа зависят в материальном плане.
Й. Шеллинг и Г. В. Ф. Гегель так же разделяли свободу на «отрицательную» и «положительную». Мало быть свободным от природы, внешних условий жизни и проч. Скорее позиция сопротивления потребностям и проч. свидетельствует о несвободе. Наоборот, потребляя, влияя, человек доказывает свою свободу над предметом потребления, над природой. Свобода есть свобода достигать намеченных целей, а не просто противостоять целям других. В этом смысле индийский йог или бомж несвободны, т. к. хотя они и не зависят от потребностей, от собственности, общества и проч., они все равно не могут менять что-то в этом мире, достигать целей.
И Шеллинг, и Гегель дают очень сложные и развернутые концепции свободы. Так, у Гегеля свобода развивается вплоть до государства, которое само понимается как высшее воплощение свободы. Человек больше всего свободен именно в государстве, а без государства он ничто, он не имеет никаких прав. Когда государство «подавляет свободу», это неверное выражение. По Гегелю наоборот, государство подавляет в человеке произвол, который вредит свободе, «общество принуждает индивида быть свободным, т. е. выполнять свои обязательства».
Ф. Ницше так же говорил, что свобода состоит не в том, что ты отказываешься от чужого закона, а в том, что умеешь сделать свою волю законом других: «Если ты свободен, покажи мне ту идею, которая может вдохновить меня». В радикалистских концепциях ХIX в. (напр., в анархизме) свобода понимается как необремененность внешними обстоятельствами и внутренними ограничениями, возможность действовать по собственной воле.
В марксизме свобода субъекта заключается «не в воображаемой независимости» от объективных законов развития общества, а в способности выбирать и принимать решения «со знанием дела».
Либеральные трактовки свободы (см. Либерализм) основываются на тезисе, что всеобщее благоденствие и прогресс индивидуальной свободы зависят от ограничения деятельности государства в социально-экономических отношениях граждан, а также
Святая Русь
С
от самостоятельного распоряжения людьми своей собственностью и преследования ими собственных интересов в рамках существующего права, но здесь имеется противоречие, т. к. непонятно, кто в отсутствие государства может вообще гарантировать права.
В обществе потребления свободу часто сводят к «свободе выбора» товаров, услуг, партий и проч. Но эта трактовка так же неоднократно подвергалась критике, т. к. человек тут выступает пассивным субъектом, а истинная свобода состоит в том, чтобы предлагать выбор, а не выбирать.
В ХIХ–ХХ вв. философы много времени уделили размышлению над парадоксами свободы. Свобода оказывается бременем для многих людей, которые решили взять на себя ответственность за свою жизнь и жизнь других людей. Она мучительна непредсказуемостью результатов и удивительна тем, что возвышает человека до творца, создателя, до самоценной личности, не имеющей рыночной цены. Испытать это может каждый, кто решится стать свободной личностью.
А. Пушкин в одном из стихотворений, посвященных правам человека, говорит, что он не ропщет на то, что ему «отказали боги в сладкой участи оспаривать налоги», его интересует только высшее право — право творчества.
О тяжести и даже невыносимости индивидуальной свободы начал говорить Ф. Достоевский, а в середине ХХ в. его поддержали французские экзистенциалисты (А. Камю, Ж.-П. Сартр). Свобода, по их мнению, требует непрерывного интеллектуального труда, огромного напряжения моральных сил для постоянного жизненного выбора. От таких усилий некоторые люди сходят с ума, готовы отречься от собственной личности и подчинить свою волю другому. Часто после этого происходит «качание маятника» в другую сторону: возникает потребность в стихийном раскрепощении, безудержном разгуле, т. е. в негативной свободе. Поэтому в общественном сознании до сих пор преобладает «внешний» аспект свободы, понимаемой как отсутствие препятствий к действию, отсутствие стеснения.
На подобном понимании свободы строятся многие политические программы, во имя такой анархистской «свободы» совершаются революции. Однако, как показывает история, именно в политике примитивное «негативистское» понимание свободы влечет за собой непоправимые последствия — общество (или его граждане) становится еще более несвободным.
Дискуссии о свободе идут в течение тысячелетий, однозначных ответов здесь нет и не может быть в силу сложности предмета, поэтому призывы к свободе часто являются уловками манипуляторов, а не истинным освобождением.
СВЯТАЯ РУСЬ — так нередко именуется в историографии ярчайший и героический период в истории русского государства от монголо-татарского нашествия до начала царствования Ивана Грозного (1547).
Эти века были отмечены особой ролью в истории страны православия, ставшего не только государство образующим элементом, но и источником духовной мощи, спасавшей нашу страну в годы самых страшных потрясений и смут.
На этот период приходится появление огромного количества мучеников за веру, святых.
История Святой Руси стала историей подвижничества и самоотречения во имя отечества и веры. Уже Андрей Боголюбский (ок. 1111–1174), сын основателя Москвы Юрия Владимировича Долгорукого и половецкой княжны, после смерти отца (1157) ставший князем Владимирским, Ростовским и Суздальским, полностью переместил резиденцию великого князя из Киева во Владимир.
В правление Андрея Боголюбского Владимиро-Суздальское княжество достигло значительного могущества и стало сильнейшим на Руси.
Фактически в это время происходит становление нового государства с новым политическим, религиозным и культурным центром. Именно это княжество позднее стало ядром будущей Московской Руси.
С 1159 г. Андрей Боголюбский упорно боролся за подчинение Новгорода своей власти. В 1164 г. совершил победоносный поход на волжских болгар, а в 1169 г. захватил Киев. В правление Андрея Боголюбского во Владимире был построен великолепный Успенский собор и множество других церквей и монастырей, в т. ч., знаменитая Церковь Покрова на Нерли недалеко от Боголюбова — резиденции князя Андрея.
Для строительства владимирских храмов Андрей Боголюбский приглашал западноевропейских зодчих, что, по мнению ряда исследователей, было вызвано его стремлением освободиться от византийского влияния на Руси и обрести большую культурную самостоятельность. По инициативе князя были учреждены праздники Спаса (1 августа) и Покрова Пресвятой Богородицы (1 октября), не принятые в Византии.
К началу XIII в. раздробленность на Руси достигла апогея. Масштабное нашествие степняков (традиционно именуемых в отечественной историографии татаро-монголами) довершило крушение былой государственности и знаменовало окончание эпохи Древней Руси вотечественной истории.
Первое столкновение с грозным соперником произошло в 1223 г., когда объединенное русско-половецкое войско было разгромлено в битве при р. Калке передовыми отрядами монголов под командованием опытных полководцев Субэдэя и Джебэ. Массированное же нашествие степняков на Русь началось спустя 15 лет. Войско Батыя, внука Чингисхана, в 1237 г. вторглось в пределы Рязанского княжества. После непродолжительной осады город был взят штурмом и разрушен. Судьбу Рязани разделили Суздаль, Владимир, Коломна, Москва, Козельск и многие другие русские города и села. При этом рус
Святая Русь
скими был проявлен массовый героизм, вызывавший восхищение даже у видавших виды монгольских предводителей.
Когда тело Евпатия Коловрата, одного из русских героев, вступившего в бой со стократно превосходящим противником, принесли Батыю, тот послал за мурзами. Собравшиеся, пораженные храбростью и мужеством Коловрата, единодушно заявили: «Мы со многими царями, во многих землях, на многих битвах бывали, а таких удальцов не видали, и отцы наши не рассказывали нам. Это люди крылатые, не знают они смерти и так крепко и мужественно, на конях разъезжая, бьются — один с тысячею, а два — со тьмою. Ни один из них не съедет живым с побоища». Батый, глядя на тело Евпатия, воскликнул: «О Коловрат Евпатий! Хорошо ты меня попотчевал с малою своею дружиной, и многих богатырей сильной орды моей побил, и много полков разбил. Если бы такой вот служил у меня — держал бы его у самого сердца своего».