Нанайцы полагали, что у каждого рода есть свое космическое дерево зародышей — душ-омиа (омия), имеющих вид птичек. Птички спускались с ветвей вниз и вселялись в женщин своего рода. При попадании омиа в утробу там появлялось оживляемое тело человека, а омиа превращалась в телесную душу— уксуки. В момент рождения человек получал душу-тень фаня (паня). Когда человек умирал, уксуки оставалась при его теле, а шаман, совершая малые поминки, поселял фаня (паня) в обиталище души покойного — деревянную фигурку покойного, которая ставилась на нарах на том месте, где он раньше спал. При больших, последних поминках шаман отвозил душу-фаня в нижний мир (в корни космического дерева); при этом он привозил оттуда и души-омиа — для новых рождений. Таким образом, мир мертвых и мир зародышей, возможно, был одним и тем же миром, что напоминало места средоточия зародышей у австралийцев (чуринги, скалы, деревья), куда эти зародыши потом и возвращались.
Близкие к этому воззрения известны у орочей. Они верили, что на лунной земле проживали две старухи — тигровая и медвежья, которые вскармливали и сбрасывали на землю души людей и зверей. От этих душ затем рождались люди и звери, после смерти которых души поднимались вверх по тигровой и медвежьей рекам к старухам. Прожив некоторое время в верховьях реки, души поступали к соответствующей старухе. Та их вскармливала углем из очага, после чего душа приобретала форму гриба и старуха снова сбрасывала ее на землю, где она проникала в тело женщины, и у той после этого рождался ребенок.
У кетов причиной смерти людей считалось поедание мифической женщиной-зверем (садам), человеческих душ-уйвей, которые, однако, при этом не уничтожались, а через некоторое время выходили из ее чрева и переселялись в утробы женщин, отчего те беременели.
|
Отзвуки подобных воззрений прослежены у славян и германцев, полагавших, что нерожденные души находились в горе, колодце или других источниках, плавая там как рыбы, а затем птицы приносили их бабе-повитухе21.
Итак, у многих народов сохранились представления о круговороте душ-зародышей, о рождении ребенка как результате деятельности тотема, о непричастности к рождению ребенка мужчин, о телесных душах, для которых существовали или могли изготавливаться вместилища (как чуринги).
Параллелью представлений о чуринге можно считать появление перволюдей из образов, воплощавшихся в чурингах. Например, с яйцом-чурингой, вероятно, связано рождение из яйца индийского Праджапати или китайского Паньгу. Вспомним также, что позднеаккадское «Сказание об Атрахасисе» говорит о создании людей из плоти (которая называется глиной) и крови убитого божества (Мардук вылепил людей из крови Кингу и глины, то есть из тела супруги Кингу — праматери Тиамат, поскольку земля возникла из нижней части тела Тиамат), а Тиамат была наделена явными рыбьими признаками: она проживала в воде — во всемирном океане; Мардук охотился на Тиамат как на рыбу — с помощью копья и сетей; как и рыба, Тиамат не могла дышать воздухом, от напущенных Мардуком восьми ветров она «задыхалась и не могла вымолвить ни слова» и эти ветры «разорвали на части сердце и печень Тиамат»; и, наконец, рыбья сущность Тиамат выразительно подчеркивается тем, что Мардук разрубил пополам ее тело, «как плоскую рыбу» 22.
|
Представления о Тиамат как о рыбе, вероятно, не было исключением, ведь воды океана считались первоначальным обиталищем всех важнейших ва-вилоно-шумерских божеств и божеств многих других народов. Другие переводчики аккадской поэмы «Энума элиш...», содержащей рассказ о борьбе Мардука с Тиамат, утверждают, что Тиамат была убита стрелой в сердце, пущенной через ее разинутый рот 23, а убитую Мардуком Тиамат предпочитают сравнивать не с рыбой, а ракушкой:
«Рассек ее тушу, хитроумное сделал. Разрубил пополам ее, словно ракушку» 24.
Вылепленным из земли (из земного праха) считался и Адам. У Овидия (Метаморфозы. I, 78—88) и у Аполлодора (Мифологическая библиотека. I, VII, 1) тотемом для создания людей служила смешанная с речной водой земля. Павсаний называл такую землю «камнями глины» (Описание Эллады. X, 4, 3). Очевидно, и тотемические камни, разбрасываемые Девкалионом и Пиррой с целью возрождения людей после потопа, также состояли из глины, поскольку одна часть их состава была «земляной и влажной», а другая имела «жилы», и Девкалион желал, воссоздавая людей (как и его отец Прометей), «вливать души в изваяния из глины» (Овидий. Метаморфозы. I, 363—364; I, 407—415).
По древнегреческому мифу, титан Крон — победитель своего отца — Урана, в страхе перед подобной собственной участью проглатывал своих едва успевших родиться детей. Спасая последнего ребенка — будущего олимпийца Зевса, жена Крона Рея обманула мужа, дав ему, ничего не заподозрившему, проглотить вместо сына завернутый в пеленки длинный камень. Этот обман можно объяснить только тем, что камень был глинистым, а значит, мягким, как тельце младенца.
|
Вероятно, из глины состояли и камни-тотемы, которые с целью обеспечения рождаемости детей сбрасывало с неба на землю славянское божество Род.
Известно, что тотемические предки наделялись и чертами человека. Так, по мифам греков люди произошли из частей тел титанов — детей Урана и Геи, растерзавших сына Зевса Диониса и пораженных за это Зевсом молнией, а затем упрятанных в Тартар. По Оппиану, люди рождены «из божественной крови титанов» (Об охоте. V, 9), а по Олимпиа-дору — «из копоти дыма, который поднялся от их (титанов.— Н. Ч.) сожжения» (Комментарий на «Федона» Платона. 61с). Согласно Овидию, первые люди были созданы Геей-землей из крови детей Геи и Урана (гигантов, а не титанов), истребленных богами во главе с Зевсом (Метаморфозы. I, 157—162). Индийцы считали, что люди возникли из тела вселенского первопредка Пуруши (Пуруша на санскрите— «человек», «мужчина») (Ригведа. X, 90). Возможно, образ, подобный Пуруше, возник из представлений о более раннем тотеме-женщине. На эту мысль наводят упоминания о тождественности Пуруши с Адити (древнейшей индоиранской, а возможно, и индоевропейской, богиней), с Вирадж— матерью-дочерью самого Пуруши и женой бога Инд-ры, а также представления о Пуруше в виде слитых вместе или отделенных друг от друга мужчины и женщины (Брихадараньяка упанишада. I, 4, 3). Иногда Пуруша называется «бесполым» (Майтри упанишада. VI, 35) или, с другой стороны, «не бесполым» (Шветашветара упанишада. V, 10). Последнее характеризует его как мужской персонаж, который иногда, возможно, считался двуполым (что в принципе и отражает его общее название «человек») и был при этом подобен своей скандинавской параллели Имиру и андрогинам греков.
По мнению исследователей, чурингами или подобными им тотемическими символами можно считать некоторые культовые предметы, найденные на многих стоянках позднего палеолита (рис. 17, 2 — 5 25), в том числе и на территории Украины. Таковыми являются, вероятно, изготовленные из бивня мамонта и орнаментированные меандром шесть фигурок «птичек» и более десятка фигурок, имеющих черты тела женщины и вместе с тем фаллоса. Эти предметы открыты на Мезинской стоянке. Возможно, их следует считать древнейшим археологическим отражением представлений о двуполом (бесполом) предке. Древнейшими символами тотемов-женщин (чурингами-женщинами) были, вероятно, многочисленные женские, а символами тотемов-мужчин — единичные мужские статуэтки из камня и кости, распространенные в памятниках указанного времени от Атлантики до Сибири. В частности, среди многочисленных песчаниковых плиток-чуринг Каменной Могилы, покрытых изображениями людей и животных (мамонта, овцебыка, носорога) обнаружена и плитка в виде стилизованной женской фигуры (рис. 8, 2; 9).
Находки, похожие на мезинские, но сработанные из глинистого сланца и украшенные геометрическим орнаментом, нанесенным охрой, известны из Пекар-ны (Моравия). Там же открыты и грубые изображения рыб, вырезанные из обломков челюсти коня и покрытые прочерченными линиями. Возможно, имудунга и юмунтунгу напоминают изготовленные из бивня мамонта два яйцеобразных предмета, оканчивающиеся острыми шипами (один из предметов был найден воткнутым в дно жилища) из Ко-стенок I под Воронежем.
В позднем палеолите появляются и изделия, которые могут считаться гуделками. К таким предметам отнесем, например, открытый в пещере Лалинд во Франции овальный костяной предмет, украшенный рядами врезных линий, а также найденные в Мезине пластинки из кости мамонта с отверстиями на конце или в центре, покрытые таким же орнаментом, что и упоминавшиеся выше фигурки с этой же стоянки. Из Мальты (Сибирь) происходит крупная четырехугольная пластинка с отверстием в центре (гуделка?); с одной стороны она орнаментирована крупной спиралью из ямок в обрамлении меньших по размеру спиралей, а с другой — изображениями трех змей с раздутыми головами.
Безусловно, тотемическим символом служил костяной предмет из Раймонден (Франция), на котором изображено ритуальное поедание группой людей зубра (зубр представлен в виде только головы, хребта и передних ног). С одной стороны этот предмет имел отверстие, что позволяет считать его гуделкой.
Другим типом гуделок были, возможно, предметы круглой формы с отверстием в центре. Так, в Ко-стенках IV найдены многочисленные выточенные из мягкого камня диски диаметром 3—8 см двояковыпуклой формы с острыми ребрами. Готовые Изделия имели в центре круглое отверстие. Предмет дис-ковидной формы, но изготовленный из кости и украшенный сложным звездоподобным орнаментом, найден в Петерсфельсе (Германия). Плоские кружочки с отверстием в центре известны с Афонтовой горы близ Красноярска.
Рнс. 18. Протонеолитические тотемические символы с чертами яйца, рыбы и человека. Лепенский Вир II
Уже в позднем палеолите появляются гальки с изображениями животных, которые также можно считать чурингами. Выразительным примером такого рода служит находка из пещеры Кара'Ин на юге Турции (рис. 17, 6 —726).
Несколько более поздними (мезолитическими) чурингами принято считать расписанные гальки, открытые во многих частях Европы. Наиболее интересными среди них являются гальки из пещеры Мас д'Азиль (Франция), на которых краской обозначены круги, черточки, зигзаги (рис. 17, 8). По мнению П. П. Ефименко, «часто в узорах этих галек можно разглядеть совершенно реальные, хотя и очень упрощенные образы людей, а, возможно, и животных» 27. Среди других галек подобного типа большой интерес вызывают предметы, исследованные в пещере Бирзек (Швейцария) и на Яйле в Крыму. Последние были украшены прочерченным узором.
Кульминацией представлений, связанных с чу-рингой, был, вероятно, период протонеолита — докерамического неолита, поскольку именно к нему относятся наиболее массовые находки этих культовых изделий. Причем в то время, очевидно, в связи с кризисом охотничьего хозяйства и резко возросшей ролью рыбной ловли и собирательства птичьих яиц, чуринги часто имели форму рыбы и яйца. Наиболее интересны (и ценны в научном плане) находки в слоях I—II поселения Лепенский Вир у Железных Ворот на Дунае (Югославия). Здесь обнаружены около 40 скульптур овальной формы из песчаника, размерами от 40 до 60 см. Нередко орнаментированные врезным узором в виде овалов, спиралей, меандров, эти скульптуры сочетают в себе черты че ловека, рыбы и яйца, и, очевидно, специально устанавливались у очага жилища и жертвенника. Помимо этого, в слое II найдены костяные молотки, выполненные в виде стилизованной рыбы или имеющие на себе ее изображение (рис. 18—19, 1 — 428). На поселении встречены также гальки с изображениями животных и геометрическим орнаментом.
Основой хозяйства Лепенского Вира I—II были рыбная ловля и охота на птиц, что убедительно подтверждает закономерный характер символики рыбы и яйца. Следы производящего хозяйства в Лепен-ском Вире I—II не обнаружены, хотя довольно высокий уровень материальной культуры, в том числе и долговременный характер жилищ, выполненных из камня и дерева (?), позволяет предполагать зарождение скотоводства и земледелия в Лепенском Вире II, поскольку находки в следующем — ранне-неолитическом — слое III поселения с очевидностью свидетельствуют о существовании здесь в это время производящей экономики.
Черты рыбы и яйца присутствуют в форме и орнаменте двух скульптурных головок людей из поселения протонеолитическои натуфииской культуры Эйнан (рис. 19, 5), а на поселении бескерамического неолита Хирокития на Кипре встречаются гравированные и резные гальки29, напоминающие, по мнению А. Л. Монгайта, гальки Лепенского Вира.
На территории СССР одни из наиболее интересных чуринг-рыб открыты исследователями (и в том числе — автором этих строк) в святилище в Гроте Чуринг на Каменной Могиле на р. Молочная вблизи Мелитополя (экспедиция под руководством В. Н. Даниленко). Грот Чуринг имел вид полости высотой 35—50 см, раскопанной на площади около 50 м2. Пол грота представлял собой светлый материковый песок, а потолок — нижняя поверхность первичной песчаниковой плиты (из таких
Рис. 19. Протонеолитические тотемические символы с чертами
яйца, рыбы и женщин: 1— 4 — Лепенский Вир I—II;
5 — натуфийская культура. Эйнан.
нагроможденных друг на друга плит и состоит весь холм Каменной Могилы). В эпоху докерамического (архаического) неолита грот стал хранилищем чуринг. На его дне, на площади около 40 м2, а также на своеобразных полочках, образованных в потолке после вымывания из него мягких частей камня, нами было обнаружено около 40 чуринг длиной от 5 до 70 см, изготовленных из того же материала, что и плиты. Почти все они по своей форме напоминали рыб различных речных пород и имели орнамент в виде линейно-геометрических начертаний (иногда даже с обеих сторон). Отдельные чуринги сохранили следы краски — красной (охры) и черной (возможно, сажи). Некоторые линии на этих предметах подчеркивали особенности формы рыб, значение других пока не расшифровано, но изредка можно различить изображения женщины, быка, мамонта (?), птицы. Несколько чуринг подобных форм было найдено на Каменной Могиле еще в 1938 г. и одна — в 1952 г. (рис. 8—930).
Согласно стратиграфии памятника, по мнению В. Н. Даниленко, все эти чуринги соответствовали шести археологическим горизонтам докерамического неолита, в самом нижнем из которых отмечены следы охоты, рыболовства, речного собирательства и разведения крупного рогатого скота, а в следующем — и мелкого рогатого скота. Для верхних горизонтов в отличие от нижних засвидетельствован уже долговременный характер поселения.
Рыбообразным чурингам Каменной Могилы стадиально соответствуют, как полагают В. Н. Даниленко, Н. Д. Довженко и В. М. Саук, и другие тотемические символы, выполненные в форме рыбы. Наиболее выразительными из них на территории СССР являются каменные скульптуры Сибири, некогда относимые к окуневской, а ныне — к тазмин-ской культуре, а также вишапы Кавказа.
Таким образом, этнографические чуринги соответствуют мезолиту. Образ Тиамат предшествует появлению людей, живших, как мы выяснили, в протонеолите. И независимо от того, кем считать Тиамат — рыбой или моллюском, важно другое: моллюски стали объектом пристального внимания древнего человека в пору расцвета речного собирательства, то есть тогда же, когда значительное место в хозяйстве занимало и рыболовство, а представления о сотворении мира путем убийства Мардуком дикого существа (рыбы или ракушки) как о выдающемся подвиге возможны лишь в обществе, основой хозяйства которого является охота. Таким образом, первооснова мифа об убийстве Мардуком Тиамат (будь она хоть рыбой, хоть моллюском) соответствует эпохе господства индивидуальной охоты (с луком), рыбной ловли и речного собирательства, то есть мезолиту — началу неолита.
В основном этой же эпохе соответствуют (или по крайней мере не противоречат, если считать, что они могли возникнуть в конце позднего палеолита) и представления о тотеме-птице, о громадной роли яйца, связанные с развитием охоты на птиц и с собирательством яиц. В свою очередь, утверждение прообразов Вселенной в виде рыбы, моллюска, птицы и яйца в северных широтах могло произойти, наиболее вероятно, в эпоху обилия талых ледниковых вод, многочисленных заболоченных местностей, водоемов, высокого уровня грунтовых вод. Можно полагать также, что представления о тотеме-рыбе, тотеме-яйце и тотеме-птице возникли одновременно. Об этом свидетельствует прежде всего отождествление у некоторых народов образа рыбы и яйца: например, у жителей острова Пасхи первопредок Тиу считался одновременно яйцом и рыбой, некоторые яйцевидные (с ликами человека) скульптуры Ле-пенского Вира изображали рыб, среди чуринг-рыб Каменной Могилы наблюдаются и птицеобразные формы, среди позднепалеолитических и мезолитических чуринг — символы и яйца, и рыбы, и птицы. Археологические предметы, которые можно считать чурингами, относятся к позднему палеолиту — протонеолиту и — вероятно, как пережитки — к самому началу неолита. Очевидно, с протонеолита представления о возникновении людей из частей тотема сменяются представлениями о рождении людей самими людьми. Напомним, что шумеры считали: первыми «производили потомство» люди, вылепленные богами из глины (жившие, согласно чертам их образа жизни, в протонеолите). Слово, которым обозначен первочеловек у древних евреев, упомянуто в Ветхом завете 547 раз. Этимология этого слова от адм («быть красным») или адам («кожа»), равно как и очевидная его близость к слову адама («почва», «пахотная земля», «земельная собственность», «царство мертвых» и т. д.), указывает, что оно восходит к восприятию мира нерасчлененным и нерасчленяемым, то есть к его изначальному состоянию 31. Время жизни Адама имеет черты протонеолита, а его создание из земли, равно как и других первопредков, равнозначно их созданию из глины, поскольку в протонеолите слой гумуса на поверхности земли еще не успел образоваться и она являлась глиной. К этому же времени можно отнести и других первопредков (Павсаний. Описание Эллады. VIII, 1, 4—5; VII, 18, 2). В частности, Пеласг «был первым человеком» в Аркадии, и поэт Асий считал, что «богоподобный Пеласг» «черной землею рожден». «Именно Пеласг, став царем, придумал строить хижины [халупы], чтобы люди не мерзли и не мокли под дождем, а с другой стороны, не страдали от жары; точно так же он изобрел и накидки [хитоны] из шкур овец... Кроме того, Пеласг отучил людей от употребления в пищу зеленых листьев деревьев, травы и кореньев, не только не съедобных, но иногда даже и ядовитых; взамен этого в пищу он дал им плоды дубов, именно те, которые мы называем желудями». В Ахайе древнейшим человеком считали Эвмела: «Те из жителей Патр, которые помнят древнейшие сказания, говорят, что первым в этой области жил "из земли рожденный" Эвмел и что царствовал он над небольшим числом подданных. Когда же сюда пришел из Аттики Трип-толем, то Эвмел получил от него зерно для посева и, научившись строить, заложил город Арою, дав ему имя от возделывания земли». Учитывая зарождение овцеводства при Пеласге и земледелия при Эвмеле, этих предков следует отнести к протонеолиту.
В таком случае, закономерным кажется появление только в послемезолитическое время первых изображений брачных пар, например, обнимающихся мужчины и женщины с протонеолитического на-туфийского поселения Айн Сахра, двух статуарных групп из мужчины, женщины и ребенка в каждой из докерамического неолита Иерихона Б, обнимающихся мужчины и женщины, входящих в композицию с обнимающимися женщиной и ребенком, а также стоящих рядом мужчины и женщины или божественной пары священного брака (в виде быка и женщины, быка и коровы) в слоях бескерамического неолита Чатал-Гуюка (рис. 16, 1 — 4). Следовательно, в условиях парной семьи протонеолита господствующими становятся представления о рождении людей людьми, а культ чуринги превращается в пережиток. Поэтому отнесение эпохи «зем порожденных» к мезолиту вполне вероятно.
Обратимся к следующим эпохам периодизации Платона.
Допотопный этап ранних предков современных людей, согласно как характеристике самого допотопного этапа, так и пережиткам его традиций (или утере таковых) у людей первого «государства», представляется обществом, в котором не только развивались собирательство или охота, но и зародились земледелие и животноводство, домашние ремесла, искусство, появились междоусобицы и войны, была осознана тайна деторождения. В целом такое общество соответствует уровню протонеолита — докерамического неолита. Несколько необычным на этом этапе кажется существование металлических изделий, однако довольно многочисленные находки изделий из меди на памятниках рубежа мезолита-неолита Ближнего Востока снимают и это противоречие. Согласно описанию жизни послепо-топного первого «государства», под искусствами, данными Гефестом, следует понимать «лепку и плетение», то есть изготовление предметов (статуэток, посуды) из глины без их последующего обжига и производство сетей, подстилок, плетеных корзин и посуды.
В связи с этим следует напомнить, что характерная черта протонеолита — не только, например, прядение и плетение,— на ряде протонеолитических и докерамиконеолитических памятников Ближнего Востока известны необожженные статуэтки животных и женщин и даже фрагменты необожженной глиняной посуды (Бейда культуры докерамического неолита Иерихона В). Следовательно, и эти «искусства» соответствуют нашему пониманию допотопного периода как протонеолита — докерамического неолита. Этому не противоречит и утверждение Платона о том, что люди, жившие сразу после потопа, по сравнению с допотопными были «менее и сведущи и опытны в различных искусствах, в том числе и в военном деле», поскольку сразу после протонеолитических поселений с их значительными военными столкновениями и развитой оборонительной архитектурой начало керамического неолита представляется некоторым упадком и временем более мирного развития.
Появившееся после потопа первое «государство» небольших разрозненных, мирных родовых коллективов с равноправными членами общества, занимающимися разведением рогатого скота, охотой, плетением, изготовлением керамики, в том числе и обожженной, и не имеющими изделий из металла и письменности, соответствует, вероятно, керамическому неолиту. Именно тогда образовались современные почвы и выходящие ранее на поверхность планеты металлы «скрылись под землей».
Второе государство представлено обществом с ведущей ролью террасного земледелия на склонах гор, крупными поселениями с многокамерными жилищами-кварталами, возросшим единством племени при значительных самостоятельности отдельных родов, дифференциации отдельных групп населения, с выделением прослойки знати и значительным возрастанием роли совета вождей-царей, то есть, очевидно, совета союза племени. Согласно названным чертам, данное государство можно считать обществом медного века. Выразительным подтверждением такой эпохальной принадлежности второго государства является и то, что началом третьего государства (продолжающим второе), было, согласно Платону, возникновение Трои,— событие, которое значительное число исследователей считает рубежом медного и бронзового веков.
Третье государство, существовавшее от возникновения Трои (от начала бронзового века) до ее разрушения ахейцами и прихода в Грецию дорийцев (которым определяют рубеж бронзового и раннего железного веков), полностью соответствует эпохе бронзового века.
Четвертое государство, включающее время от прихода дорийцев до дней Платона, является, безусловно, уже ранним железным веком.
Следовательно, в периодизации Платона стадию «земнорожденных» можно отождествлять с мезолитом, допотопный этап ранних предков современных людей — с протонеолитом — докерамическим неолитом, первое государство — с неолитом, второе государство — с медным веком, третье государство — с бронзовым веком, четвертое государство — с ранним железным веком. В соответствии с этим первое изменение круговорота Вселенной должно было произойти на рубеже мезолита — протонеолита, а потоп — между протонеолитом и неолитом.
* * *
Периодизация древности в виде пяти поколений предложена Гесиодом в его «Работах и днях» (109—201):
«Создали прежде всего поколенье людей золотое Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских.
Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.
Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,
Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость
К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.
А умирали, как будто объятые сном. Недостаток Был им ни в чем не известен. Большой урожай и обильный
Сами давали собой хлебодарные земли. Они же, Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства,—
Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.
После того, как земля поколение это покрыла, В благостных демонов все превратились они на-земельных
Волей великого Зевса: людей на земле охраняют, Зорко на правые наши дела и неправые смотрят. Тьмою туманной одевшись, обходят всю землю, давая
Людям богатство. Такая им царская почесть досталась.
После того поколенье другое, уж много похуже, Из серебра сотворили великие боги Олимпа. Было не схоже оно с золотым ни обличьем, ни мыслью,
Сотню годов возрастал человек неразумным ребенком,
Дома близ матери доброй забавами детскими тешась.
А, наконец, возмужавши и зрелости полной достигнув,
Жили лишь малое время, на беды себя обрекая Собственной глупостью: ибо от гордости дикой не в силах
Были они воздержаться, бессмертным служить не желали,
Не приносили и жертв на святых алтарях олимпийцам,
Как по обычаю людям положено. Их под землею Зевс-громовержец сокрыл, негодуя, что почестей люди
Не воздавали блаженным богам, на Олимпе живущим.
После того, как земля поколенье и это покрыла, Дали им люди названье подземных смертных блаженных.
Хоть и на месте втором, но в почете у смертных и эти.
Третье родитель-Кронид поколенье людей говорящих,
Медное создал, ни в чем с поколеньем несхожее прежним.
С копьями. Были те люди могучи и страшны. Любили
Грозное дело Арея, насилыцину. Хлеба не ели. Крепче железа был дух их могучий. Никто приближаться
К ним не решался: великою силой они обладали, И необорные руки росли на плечах многомощных.
Были из меди доспехи у них и из меди жилища, Медью работы свершали: никто о железе не ведал.
Сила ужасная собственных рук принесла им погибель.
В затхлую область они леденящего душу Аида Все низошли безымянно; и, как ни страшны они были,
Черная смерть их взяла и лишила сияния солнца.
После того, как земля поколенье и это покрыла, Снова еще поколенье, четвертое, создал Кронион
На многодарной земле, справедливее прежних и лучше,—
Славных героев, божественный род. Называют их люди
Полубогами: они на земле обитали пред нами. Грозная их погубила война и ужасная битва. В Кадмовой области славной одни свою жизнь положили,
Из-за Эдиповых стад, подвизаясь у Фив семи-вратных;
В Трое другие погибли, на черных судах переплывши
Ради прекрасноволосой Елены чрез бездны морские.
Многих в кровавых боях исполнение смерти покрыло;
Прочих к границам земли перенес громовержец-Кронион,
Дав пропитание им и жилища отдельно от смертных.
Сердцем ни дум, ни заботы не зная, они безмятежно
Близ океанских пучин острова населяют блаженных.
Трижды в году хлебодарная почва героям счастливым
Сладостью равные меду плоды в изобилье приносит.
Если бы мог я не жить с поколеньем пятого века!
Раньше его умереть я хотел бы, иль позже родиться,
Землю теперь населяют железные люди. Не будет
Им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,
И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им. (Все же ко всем этим бедам примешаны будут и блага.
Зевс поколенье людей говорящих погубит и это После того, как на свет они станут рождаться седыми.)
Дети — с отцами, с детьми — их отцы сговориться не смогут,
Чуждыми станут товарищ товарищу, гостю — хозяин.
Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то.
Старых родителей скоро совсем почитать перестанут;
Будут их яро и зло поносить нечестивые дети Тяжкою бранью, не зная возмездья богов; не захочет
Больше никто доставлять пропитанья родителям старым.
Правду заменит кулак. Города подпадут разграбленью.
И не возбудит ни в ком уваженья ни клятвохранитель,
Ни справедливый, ни добрый. Скорей наглецу и злодею
Станет почет воздаваться. Где сила, там будет и право,
Стыд пропадет. Человеку хорошему люди худые Лживыми станут вредить показаньями, ложно кляняся.
Следом за каждым из смертных бессчастных пойдет неотвязно
Зависть злорадная и злоязычная, с ликом ужасным.
Скорбно с широкодорожной земли на Олимп многоглавый,