ПРОБЛЕМА ВОСПИТАНИЯ ТОЛЕРАНТНОСТИ В СЕМЕЙНОМ УКЛАДЕ 3 глава

В первую очередь это касается Северного Кавказа, региона явно недостаточно интегрированного в Российскую Федерацию. В этих условиях ставка на политику мультикультурализма и идеологию толерантности может только усугубить ситуацию, сделать процессы дезинтеграции необратимыми. С другой стороны, необходимо создавать то, что можно назвать «достаточными условиями для интеграции» – формировать общероссийскую гражданскую и цивилизационную идентичность, национальную идею и цивилизационную идеологию новой России, провести реальную модернизацию экономики и социально-политической сферы. Только в этом случае Россия сможет возвратить свое многовековое влияние на постсоветском пространстве, а также успешно интегрировать северокавказский социум. Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта «Ценностно-идеологические аспекты конфликтов и напряжений на Северном Кавказе», Грант Президента Российской Федерации МД-4849.2011.6 МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ БУРЯТИИ Будаева Д.Ц., Россия, г.Улан-Удэ Бурятия по индексу национальной мозаичности занимает одно из первых мест в Российской Федерации. В республике, по данным переписи 2002 г., проживали представители более 150 национальностей. К наиболее многочисленным национальностям относятся русские, составляющие 67,8% населения республики, и буряты, на долю которых приходится 27,8%. Некоторые исследователи, исходя из количественного соотношения народов Бурятии, называют ее бинациональной республикой [3]. Учитывая эти и другие обстоятельства, в частности то, что народы республики три с половиной века прожили без серьезных межэтнических противостояний, Бурятию можно назвать спокойной республикой. При всей справедливости данного тезиса необходимо согласиться еще и с тем, что «как унаследованная, так и накопленная за годы трансформации российского общества сложная социально-экономическая ситуация создает предпосылки для возникновения различных видов напряженности, в том числе и межэтнической» [1]. Отсюда и актуальность исследования, посвященного не только анализу межнациональной толерантности, но и различным аспектам межнациональной напряженности. К ним, прежде всего, относятся вопросы, касающиеся проблем межнациональных отношений молодежи. Ибо от межнациональных отношений, складывающихся именно в молодежной среде, во многом зависит успешность межнационального взаимопонимания населения в целом. Более того, молодежь в силу возрастной специфики чаще других предрасположена к экстремальным проявлениям конфликта. Для изучения современного состояния межнациональных отношений среди молодежи Бурятии в марте-июне 2011 г. было реализовано два исследовательских проекта. В ходе реализации первого проекта исследовались межнациональные отношения студенческой молодежи г. Улан-Удэ. В рамках данного исследования проводился сплошной опрос лиц, присутствующих на лекциях, проведенных сотрудниками МВД РБ. Всего было собрано 1015 анкет, из которых: 56,3% анкет заполнено студентами 4 государственных вузов республики; 7,6% - студентами филиалов иногородних Вузов; 14,2% - студентами колледжей Бурятии; 21,9% анкет – учащимися лицеев. Возрастная структура респондентов имеет следующий вид: до 17 лет – 15,9%; 17 лет - 15,2%; 18 лет - 16,7%; 19 лет - 16,8%; 20 лет – 15,6%; 21 лет и старше – 19,8%. В рамках реализации второго проекта опрос проводился среди работающей и неработающей молодежи г. Улан-Удэ и 6 сельских районов республики. При отборе работающей молодежи использовался метод многоступенчатой производственной выборки. Общий объем выборки составил 400 респондентов. Опрос неработающей молодежи осуществлялся в центрах занятости. Общий объем выборки неработающей молодежи составил 250 человек. Выборка по критерию занятости репрезентативна генеральной совокупности. Методом сбора социологической информации было формализованное интервью. Одной из задач, стоявших перед нами в ходе исследования было - выяснение форм и причин межнациональной нетерпимости, если они имеют место в реальной действительности. Реализация данной задачи связана с необходимостью уточнения справедливости или ошибочности распространяющегося в настоящее время мнения о том, что из сознания молодежи постепенно вытесняются интернациональные идеи, связанные с общностью исторических судеб предыдущих поколений, и накапливается заряд конфликтности, межнациональной напряженности. Отсюда возникает вопрос: «Соответствует ли данный тезис реальной действительности Бурятии?». В Республике Бурятия жители которой исстари отличались высокой межнациональной и межрелигиозной толерантностью, ситуация никогда не накалялась до критического уровня и «головная боль» властным структурам не создавалась. Тем не менее, за последние годы стали всплывать отдельные случаи межнациональной напряженности и в первую очередь это относится к молодежной аудитории (табл.1). Как видим из табл. 1, межнациональная нетерпимость больше дифференцируется в зависимости от занятости, нежели от национальной принадлежности. Безработная молодежь чаще, чем работающая, указывает на наличие факта межнациональной нетерпимости. Вывод о том, что межнациональная напряженность слабо зависит от национальной принадлежности, всецело относится и к студенческой молодежи. В целом среди студенческой молодежи наблюдается высокая озабоченность по поводу проявления межнациональной нетерпимости, но она не имеет принципиальную национальную окраску.

По мнению наших респондентов, факты проявления межнациональной нетерпимости наиболее часто встречаются на улице, в общественном транспорте и т.п. На это указала примерно 1/3 респондентов, давших положительный ответ на вопрос: «Сталкивались ли Вы лично за последний год с проявлениями межнациональной нетерпимости?». Около 27% респондентов, заявивших о наличии факта межнациональной нетерпимости, отметили позицию «увеселительные учреждения, предлагающие спиртные напитки (рестораны, бары и т.д.)». Примерно каждый четвертый респондент, встретившийся за последний год со случаями проявления межнациональной нетерпимости, считает, что данный факт имеет место в производственных коллективах, о чем чаще других указывает работающая бурятская и неработающая русская молодежь. По нашему мнению, к числу причин недовольств работающей молодежи бурятской национальности в основном относятся факторы, связанные с их продвижением по служебной лестнице, оплатой труда, морально-психологическим климатом в коллективе и т.д. А к числу причин недовольств неработающей молодежи русской национальности в основном относятся факторы, связанные с ограниченностью рабочих мест. В целях выявления хотя бы некоторых причин межнациональной нетерпимости в анкеты включали вопрос: «Как Вы думаете, какова основная причина появления межнациональной напряженности?» По мнению наших респондентов, причинами проявления межнациональной нетерпимости является не столько возрастные особенности молодежи, а сколько социальные условия жизни, пример старшего поколения, особенно родителей. Отсюда бесспорно то, что если в процессе семейного воспитания в социальных установках молодых людей закрепляется дихотомия «мы» и «они», то это служит неизбежным спутником сохранения и развития межнациональной напряженности. Следовательно, для ослабления межнациональной напряженности особое внимание необходимо обратить на семейное воспитание. 37% опрошенных к числу существенных факторов формирования межнациональной нетерпимости отнесли упущения национальной политики, примерно столько же - влияние улицы, где встречаются люди, акцентирующие внимание на дихотомию «мы» и «они», убеждающие свое окружение в том, что «мы» лучше «их». По мнению 33% респондентов, СМИ информации оказывают огромное влияние на формирование межнациональной напряженности. На это значительное внимание обращают мигранты, нежели уроженцы республики, буряты и представители других национальностей нежели русские. Почти столько же респондентов к числу причин появления межнациональной напряженности отнесли «плохие условия жизни». Ранжирование ответов позволяет заключить, что в условиях отсутствия национальной политики и, соответственно, отсутствия четких ориентиров в области межнационального сотрудничества бытовой национализм стал играть большую роль в процессе социализации молодежи. Проблема бытового национализма усугубляется влиянием улицы и СМИ, а также плохими условиями жизни многих семей. Крайней формой проявления межнациональной нетерпимости могут послужить массовые столкновения на национальной почве. Возможность проявления этих форм протеста допускают примерно 27% опрошенных нами лиц. Среди работающих русских доля лиц, допускающих возможность развертывания массовых столкновений на национальной почве, составляет немногим более 30%, что примерно на 10% выше, чем среди работающих бурят (табл. 2). Доля лиц среди безработных (см. табл. 2), допускающих возможность организации массовых столкновений на национальной почве, выше, чем среди работающего населения. Еще выше удельный вес студентов, допускающих возможность появления массовых столкновений на национальной почве. Кроме того, что представляется весьма важным, многие намереваются ограничиться вполне легализированным мирным средством - сбором подписей (56% опрошенной нами молодежи), а на митинги и другие публичные акции намереваются пойти примерно 40% респондентов. Приведенные показатели характеризуют лишь декларацию намерений, а не действительное участие в массовых акциях протеста. Действительное участие в акциях массового протеста, как правило, бывает значительно ниже соответствующих предположений, деклараций и намерений [2].

В заключение следует отметить, что в общественном сознании молодежи, особенно неработающей и студенческой, имеет место некоторая тревога по поводу возникновения нетерпимости на национальной почве. Определенные коллизии, возникающие на национальной почве, чаще всего встречаются в

общественных местах. Их причины, по мнению самих респондентов, - семейное воспитание, влияние улицы и средств массовой информации.

На наш взгляд, данная проблема при проведении активной и правильной национальной политики может быть успешно решена. Однако доминирование межнациональной толерантности не исключает возможности появления межэтнической интолерантности и важной задачей элиты, особенно политической, является поиск путей нейтрализации противоречий, удержание межнациональных коллизий в фазе латентного состояния и разработка методов бесконфликтного решения межнациональной напряженности в молодежной среде. Литература:

1. Карнышев А.Д. Межэтническое взаимодействие в Бурятии: социальная психология, история и политика. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 1997.

2. Левада Ю.А. Массовый протест: потенциал и пределы //Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1997. № 3.-С.9.

3. Панарин С.А. Конфликтный потенциал социально-экономических и этносоциальных процессов в Республике Бурятия // Конфликтогенный потенциал и проблемы этничности в регионах РФ. Конфликт-диалог-сотрудничество. 2000. Бюллетень №3.

ГРАЖДАНСКИЙ КОНТЕКСТ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО СОЦИУМА СКВОЗЬ ПРИЗМУ ТОЛЕРАНТНОСТИ Гореликов Е.Л., Россия., г Великий Новгород Толерантность все более явственно провозглашается неотъемлемым атрибутом гражданского контекста жизни мультикультурного российского социума постсоветской эпохи. Идея гражданского диалога – универсализованной формы современных социокоммуникативных практик – рассматривается в контексте «гражданских добродетелей», «гражданского согласия», «гражданской солидарности», «гражданского сотрудничества» как репрезентативных форм толерантности, выступающей необходимым нормативным условием стабильного существования и продуктивного развития гражданского социума. Оптимальные механизмы межличностного и межэтнического взаимодействия, определяющие качество гражданского контекста жизни, могут быть выработаны только с учетом этничности и толерантности − базисных нормативно-ценностных ориентиров этнокультуры. Сформулируем содержательные параметры алгоритмических схем, нацеленных на культивирование гражданского контекста жизни на базе толерантности. 1. Воспитание этнолингвистической культуры как одного из системных элементов гражданской культуры личности. Культура взаимоотношений с Иным, из которой проистекает позитивный социокоммуникативный заряд, проявляется лишь в развитом этническом сознании, базирующемся на сформированной идентичности. Уровень развития этнического сознания определяет духовную атмосферу сотрудничества народов в рамках мультикультурного пространства социума. Толерантность при этом является лишь необходимым культурным минимумом для социального партнерства − гораздо более значима взаимность как предпосылка продуктивного социокультурного диалога этносов в атмосфере социального комфорта.

2. Формирование этнолингвистической культуры толерантности на основе этнической идентичности. Универсальным средством формирования культуры толерантности является языковая среда общественной жизни – органическая основа социальных практик. Этнокультурный мониторинг социокоммуникативной среды повседневности является необходимым элементом гражданского контекста жизни полиэтнического социума, поэтому он должен регулярно осуществляться институтами социальной службы в гражданском обществе. Этнокультурная корректность предполагает прежде всего элиминирование агрессивных тактик взаимодействия и языка вражды, а также культивирование позитивных образов участников межэтнического диалога. Лексикон социального партнерства должен отличаться взвешенностью, ответственностью в выборе и употреблении эмоционально-оценочных и этномаркирующих элементов. Грамматика сотрудничества, предлагающая правила и приемы открытого доверительного диалога, оптимизирует созидательные тактики развития и способствует снятию напряженности этносоциального контекста общественной жизни. Этнолингвистическая культура толерантности личности и

социальной группы выступает важнейшей превентивной мерой, направленной на сохранение атмосферы социальной стабильности в межличностных и межэтнических отношениях. 3. Предотвращение и урегулирование конфликтов − в особенности межэтнических и межконфессиональных − в российском мультикультурном социуме.;Продуктивность усилий в гражданском урегулировании социокоммуникативных проблем определяется качеством конфликтного менеджмента, а в нем – эффективной деятельностью специалистов по речевой конфликтологии. Владение принципами употребления «языка толерантности» и лингвистическими тактиками погашения конфликта является обязательным элементом гражданского посредничества в стабилизации социокоммуникативной среды общественной жизни. Однако профессиональное искусство переговорщиков в конфликтах такого рода должно опираться на всех стадиях урегулирования, вплоть до легитимации результатов, на подготовленную нормативно-правовую базу. Языковые правила межэтнического взаимодействия составляют основу цивилизационного кодекса социального сотрудничества, предусматривающего активную социокоммуникативную профилактику межэтнических противоречий и конфликтов. 4. Погашение социального напряжения с помощью актуализации конвенциональных форм поведения в рамках правового поля. Развитие социального сервиса в сфере реализации прав граждан, социальных групп и территорий с целью устранения социального дискомфорта, предупреждения любых форм дискриминации – реализация стратегии социального партнерства в полиэтническом социуме. 5. Корректировка этносоциальных проблем путем перевода ключевого содержания из межэтнической сферы в общегражданскую. Решение конкретных этноязыковых проблем граждан и социальных групп в рамках конструктивного диалога с участием общественных организаций, местных властей при посредничестве гражданского общества. 6. Культивирование «органической» солидарности индивидов в социокультурном пространстве полиэтнического социума. Активное участие внегосударственных ассоциаций и неформальных объединений в повседневных формах социальной практики препятствует атомизации общественной среды, росту взаимоотчуждения, в том числе по этноязыковому признаку, способствует консолидации граждан полиэтнического социума в решении общенациональных проблем развития. Это особенно важно в условиях роста миграционных потоков на постсоветском пространстве, обостривших проблему этнокультурной и социальной адаптации. 7. Налаживание межэтнического диалога в социокультурной сфере. Деятельность институций гражданского общества в сфере культуры, этнографии, спорта и работа различных конфессиональных, фольклорных, художественных организаций оздоровляют этносоциальное пространство, направляя энергию людей в легитимное социокультурное русло цивилизованного межэтнического общения. 8. Образование и активизация гражданской элиты как лидера межэтнической консолидации и инструмента оптимизации этносоциального контекста жизни. Разрешение конфликтов этничного и гражданско-национального внутри элит в пользу гражданственности возможно только через гражданскую интеграцию. Важнейшим средством интеграции, средой консолидации общегражданских интересов является язык межэтнического общения, единая лингвистическая парадигма жизни как источник конвенциональных форм массового и индивидуального поведения граждан. Способы гражданской коммуникации, осуществляющиеся в условиях гражданской надэтнической толерантности, способствуют обеспечению мультикультурной солидарности, с одной стороны, и реализации субъектности гражданского общества в важнейших сферах языковой жизни социума – в сфере реализации языковых прав и организации информационно-языкового пространства жизнедеятельности, языков образования и межкультурного сотрудничества, с другой. Институты и структуры гражданского общества, даже при самом активном и системном их участии в реализации названных алгоритмический действий, не могут гарантировать исчезновение очагов интолерантной напряженности и обеспечение полной гармонизации российского социума в изменяющемся мире. Такое положение дел сохранится до тех пор, пока этноязыковая (межэтническая) толерантность не станет гражданско-правовой нормой жизни мультикультурного российского социума. Правовая легитимация толерантности является категорическим условием межэтнического диалога, диалога культур на уровне гражданского общества. Толерантность должна стать моральной и гражданской ценностью российского социума с конкретно очерченными правом и политической традицией границами. Когда мы формулируем некий постулат в модальной сфере должного, то отдаем себе отчет, что в этом случае не менее важен и сам процесс, а не только результат: чем более последовательной и непрерывной будет деятельность по поиску путей интеграции в этнокультурной сфере, тем вероятнее бесконфликтная перспектива социального сотрудничества, ощутимее конструктивность социального (vs. межэтнического) диалога. Многократно повторяемое провозглашение мультикультурализма (культурного плюрализма) и толерантности в качестве основополагающих ценностей гражданского общества весьма сближает новый всемирный проект идеализации социального будущего с хорошо известным советским социальным мифом о «полном и окончательном» коммунизме. Именно потому, что принципиальное значение имеет не столько провозглашенная цель, сколько глубоко продуманная, целенаправленная стратегия практического достижения прогнозируемого результата.

Именно поэтому основные теоретические положения статьи активно использовались автором и его коллегами в практике вузовского преподавания социально-гуманитарных дисциплин, а практические

рекомендации − в прикладной социологии при разработке лингвистической модели современного университетского образования. Литература:

1. Касьянова Е.И. Толерантность в современной социокультурной ситуации России // Вестник Томского государственного университета. – № 312. – 2008. – С. 58–65

2. Павлов В.Н. Правовое воспитание и толерантность в условиях современного российского общества: дис. … канд. юрид. наук. – Владимир, 2005. – 172 с.

3. Сморгунова В.Ю. Гражданское общество и формирование гражданских добродетелей: теоретико-правовые проблемы. – СПб., 2004. – 399 с.

4. Шлягина Е. Этническая толерантность личности: опыт эмпирического исследования // ФЦП «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе» [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://www.tolerance.ru/vek-tol/3-0-chlygina.html

ТОЛЕРАНТНОСТЬ СУБЪЕКТОВ В СФЕРЕ ТВОРЧЕСКОЙ И ИННОВАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КАК КУЛЬТУРНЫЙ КАПИТАЛ ИННОВАЦИЙ ПРЕДПРИЯТИЯ Грязева-Добшинская В.Г., Россия, г. Челябинск Для формирования общества с развитой инновационной экономикой необходима оптимизация взаимоотношений социальных субъектов, выполняющих социальные роли в инновационной деятельности (руководителей, инвесторов, творцов, лидеров-инноваторов), – поддержка их разнообразия и сплоченности, развитие их способности к синергии взаимодействия в гетерогенных командах проектов. Актуальна цель создания методики, выявляющей отношения социальных субъектов (толерантность – интолерантность), занимающихся творческой и инновационной деятельностью. Разработана технология РОССТЛ (Грязева-Добшинская, Бакунчик, Глухова, Мальцева, 2008), направленная на выявление эмпирических оснований для оптимизации взаимоотношений субъектов в проектных командах, создающих творческие продукты и реализующих инновационные проекты. Психодиагностическая технология РОССТЛ («Ролевые отношения социальных субъектов с творческими личностями») выявляет отношение субъектов (толерантность – интолерантность) к типам творцов, к культурным ценностям, символам, социальным ролям, определяющим направленность на изменения, творчество, инновации; единство принимаемых и отвергаемых типажей творческой личности, интеграцию социальной роли «криэйтора» в группе, в организации. В целом на основе психодиагностических показателей РОССТЛ группы или организации может быть выявлен культурный капитал инноваций – готовность субъектов на уровне принимаемых ценностей, символов, социальных ролей к изменениям, к инновационному варианту развития (В.Г. Грязева-Добшинская, 2009). Пространство исследования по проблеме толерантности в сфере креативности и инноваций может быть задано двумя ортогональными осями: «толерантность – конфликтность», «идентичность – позиционирование». Для диагностики, прогноза и оптимизации взаимоотношений в гетерогенных командах креативных и инновационных проектов осуществляется выявление и рефлексия взаимоотношений участников по параметрам: «толерантность – конфликтность», «идентичность – позиционирование». Дихотомия «толерантность – конфликтность» обнаруживается во всех работах по толерантности (Асмолов, 2006; Асмолов, Солдатова, Шайгерова, 2001). Конфликт, борьба противоположностей определяют процессы социо-культурного развития, но и «толерантность», разнообразие, взаимопомощь, доверие имеют эволюционный смысл в противоречивом процессе развития (Асмолов, 2006, Сабуров, 2003, Братченко, 2003). Толерантность понимается как устойчивость к неопределенности, к конфликту, к стрессу, к поведенческим отклонениям, как этническая устойчивость (Асмолов, Солдатова, Шайгерова, 2001). Операционализируя понятие толерантности как интегральной характеристики личности, Г.У. Солдатова выделяет четыре ее компонента: психологическую устойчивость, систему позитивных установок, комплекс индивидуальных качеств, систему личностных и групповых ценностей. Дихотомию «идентичность – позиционирование» также можно обнаружить в работах по толерантности. Исследования проблем идентичности как оппозиции «Я» – «не-Я», «свой» – «чужой» выявили феномены, механизмы, факторы толерантности (Шеффер, Скарабис, Шледер, 2004; Ушаков, 2004). Идентичность – центральный момент в проблеме чужого. «Чужой» как «не-свой», как «неизвестный», выступает как угроза идентичности (утверждение иных, неизвестных ценностей). Модель восприятия чужого включает идентичность, знание, амбивалентность. В эту модель включены параметры: «соответствие идентичности – противоречие идентичности»; «свое» – «не-свое»; наличие опыта – отсутствие опыта; позитивная валентность – амбивалентность – негативная валентность. Исследуются ценности и стандарты идентичности, в том числе идеально-символические и материально-экономические стандарты идентичности (Шеффер, Скарабис, Шледер, 2004; Скарабис, Шульце, Шеффер, 2004).

Позиционирование в данном контексте может быть понято как фокусирование восприятия и понимания человеком себя самого и других, иных субъектов. Познание и признание своего «Я» (позиций, взглядов) предполагает познание и признание «не-Я», позиции и взглядов Другого; взаимодействие и диалог с другим при сохранении автономности «Я» (Епина, 2006). Творчество – это сфера, где позиционирование человеком уникальности своего «Я», своей позиции относительно «школы», «канона», «парадигмы» является сущностным процессом. И это позиционирование предполагает активный диалог с Другими и

поддержание разнообразия. Именно в сфере творчества инаковость Другого (и каждого) может стать объектом интереса, понимания, стать ценностью (Сыров, 2003). Исследуя социокультурные пространства, способствующие высокой творческой продуктивности, Р. Флорида определяет три их характеристики, – «3Т креативных территорий»: талант, технологии, толерантность (Флорида, 2005). Толерантность, как и креативность выступают не только как культурные, но и как экономические феномены, определяющие достижения субъектов, организаций, регионов в постиндустриальном обществе (Амэбайл, 2006; Юдина; 2004, Калужский, 2006; Сабуров, 2003). Технология диагностики РОССТЛ основана на понимании развития индивидуальности личности как субъекта культуры. Типология субъектов культуры, используемая в ней, предполагает дифференциацию индивида как родового человека, личности как социального субъекта и индивидуальности личности (Грязева 2000, 2002). Эта типология личности как субъекта культуры основана на работах психологов и культурологов: А.Н. Леонтьева, В.С. Мерлина, А.Г. Асмолова, В.А. Петровского, А.А. Пелипенко, И.Г. Яковенко. Технология диагностики РОССТЛ относится к интегративным психодиагностическим технологиям, соединяющим возможности проективного и психосематического методов. Она основана на сравнении у субъектов общекультурных и индивидуально-специфических семантик образов творческих людей и семантик образов Я. В ее основе – психосемантический метод Дж.Келли (техника репертуарных решеток). Пространство объектов для оценки (элементы) и пространство шкал оценки (биполярные конструкты) задавались как два пространства символов, для которых характерны избирательность и неопределенность, что обеспечивает проективность интерпретаций субъектов. Элементы – различные типажи современных творческих людей, имеющие мифологическую основу (например, Прометей, Гефест, Дедал). Конструкты – фразеологизмы, задающие полярные определения творческих людей («Дело мастера боится», «Век живи – век учись», «Не от мира сего»). Фразеологизмы подобраны в соответствие с основаниями бытия человека, – труд, познание, игра, любовь, господство, жизнь, смерть, а также типами субъектов культуры, – индивид, социальный субъект, индивидуальность личности. Из 24 картинок субъекты выбирают 10 типажей людей на заданные ролевые позиции: я; руководитель мужчина; руководитель женщина; заместитель мужчина; заместитель женщина; криэйтор; востребованный сотрудник; спасатель в кризисе; увольняемый мужчина; увольняемая женщина. В инструкции нет их отнесения к творческим людям, нет мифологических имен, субъекты создают «свою команду» из «некоторых типов людей». Далее выбранные на 10 ролевых позиций картинки с типажами оцениваются по биполярным конструктам, созданным субъектами произвольно из 72 фразеологизмов. Субъекты заполняют репертуарную решетку, в которой 10 элементов (типажей) оцениваются по 12 конструктам. Для обработки данных репертуарных решеток применяется факторный анализ. Проведены эмпирические исследования толерантности субъектов к творческим личностям на различных выборках: топ-менеджеры организаций различного типа (Бакунчик, 2009), менеджеры промышленных предприятий с разным уровнем инноваций (Грязева-Добшинская, Глухова, Глухов, 2009), студенческие группы различных специализаций (Мальцева, Ульянова, 2009). Результаты исследований показали возможности технологии РОССТЛ и позволили анализировать явления, связанные с феноменами толерантности – интолерантности в сфере творческой и инновационной деятельности. Выявлены степени единства субъектов в отношениях (толерантности – интолерантности) к типам творческих личностей. Уровень осознаваемой толерантности субъектов к типам творческих личностей на основе выборов типажей на заданные ролевые позиции (индексы на основе частотных показателей, где индексы толерантности – выборы на все роли принимаемых, а индексы интолерантности – все выборы на роли увольняемых в процентах к выборке). Этот уровень толерантности – интолерантности осознается и контролируется субъектами в аспекте социальной желательности. В организациях с высоким уровнем внедрения инноваций или «прорывной» модернизации устойчиво выявляются 4-6 типов творцов, которые имеют высокие индексы толерантности (включая Прометея, Икара, Дедала, Гефеста) и 2-3 типа творцов, которые имеют высокие индексы интолерантности (включая Афродиту, Эрота). Это показывает большую степень единства менеджеров-инноваторов в проявлении толерантности – интолерантности к определенным типам творческих личностей. В организациях с низким уровнем внедрения инноваций или с постепенной модернизацией, большое разнообразие типов творцов, имеющих высокие индексы толерантности или интолерантности, что сопоставимо с их дифференциацией для организаций разного типа (Бакунчик, 2009) или для студенческих групп (Мальцева, Ульянова, 2009). Уровень неосознаваемой толерантности субъектов к типам творческих личностей, выявляемой на основе факторного анализа. Индексы толерентности и интолерантности, определяемые по факторным нагрузкам (на основе разницы значимых нагрузок в факторе, т.е. на основе «расстояния» в семантическом пространстве субъекта), несколько отличаются от индексов толерентности и интолерантности, определяемых по частотным показателям выборов, рассматриваемых ранее. В этом варианте отношения субъектов менее осознаваемые и менее подвержены контролю в контексте социальной желательности.