ПРОБЛЕМА ВОСПИТАНИЯ ТОЛЕРАНТНОСТИ В СЕМЕЙНОМ УКЛАДЕ 6 глава




Проблематика нетрадиционных религий является значимой и актуальной в западных социологических и социально-психологических исследованиях благодаря масштабу процессов зарождения и функционирования новых нетрадиционных религиозных течений. Во-вторых, нельзя не заметить высокую активность некоторой части НРД по продвижению своих доктрин и привлечению новых участников. Авторы разных работ по данной проблематике дают различные определения нетрадиционным религиозным движениям. Один и тот же социокультурный феномен обозначается следующими понятиями: «новые религиозные движения», «религии третьего поколения», «нетрадиционные религии», «харизматические группы», «деструктивные культы», «тоталитарные секты». Отсутствие консенсуса в отношении единого


общепринятого понятия обусловлено также противоречивостью оценок деятельности нетрадиционных религий и их роли в современном обществе. Термин «новые религиозные движения» был предложен, чтобы избежать негативных коннотаций, закрепившихся как за понятием «культ», которое обозначало просто новаторские религиозные группы [4], так и за термином «секта», обозначавшим группы, которые отказываются от господствующих религий [3]. Социологическое изучение НРД прошло через два основных этапа своего развития, пишет Т. Роббинс [6, c. 518]: первый связан с интерпретацией НРД в рамках концепции «нового религиозного сознания» как альтернативы «утилитарному индивидуализму» (1960-е — конец 1970-х), а второй — с полемикой вокруг парадигмы «промывки мозгов», конфликтами между «прокультистами» и «антикультистами» (начиная с 1970-х и далее) [6]. В западной социологической традиции нет однозначного понимания восприятия феномена НРД, что говорит о сложности феномена. На данной почве особенно остро встает вопрос о толерантности к новым религиозным движениям в современной науке и обществе, ибо дискуссии лагерей «прокультистов» и «антикультистов» поставили под сомнение без оценочное отношение к объекту исследования [6]. Толерантность и нетерпимость - регулируемые обществом формы взаимодействия индивидов и групп, противоположные типы коммуникации, в которой определяется отношение следующих обычным линиям поведения людей к тем, кто думает и поступает иначе [1]. Далее приведен анализ как толерантность или нетерпимость отражается на социальных практиках новых религиозных движений на примере исследования НРД «Церковь Объедения» в Киеве и в Н.Новгороде в 2009-2010гг. Эмпирическую базу составили полуформализованные интервью с бывшими участниками НРД, которые провели в движении от нескольких месяцев до нескольких лет. Данная статья не ставит перед собой задачи методологической рефлексии, прежде всего она призвана проанализировать, контекст толерантности к НРД на примере отношения ближайшего окружения к индивидам, решившим вступить в ряды этой нетрадиционной религиозной организации. Община «Церкви Объединения» ведет достаточно закрытый образ жизни, ее контакты с социумом крайне ограничены. Последователи регулярно занимаются привлечение новых участников и сбором средств на улицах городов, однако они не позиционируют себя открыто, как связанную с религией или тем более как НРД организацию. Средства они собирают исключительно на благотворительные нужны. При привлечении новых участников они позиционируют себя как «Молодежные студенческие ассоциация CARP» (одно из названий), в ряде случаев задают вопросы философского характера и предлагают узнать больше на их семинарах и лекциях. Лекции проходят индивидуально в центрах, семинары – это чаще всего выездные мероприятия. Таким образом, при анализе регулярной коммуникации нельзя сделать однозначные выводы. Интервьюируемые отмечали, что признаков открытой или скрытой агрессии особенно не замечали, когда приглашенный на вводную лекцию понимали, что речь идет о религии и духовном поиске, они либо уходили, если им это не подходило, либо оставались и соглашались придти еще. В рассмотренных нами случаях реакция семьи в основном была однозначной и негативной. Участники движения не сразу рассказывали своим родственникам о религиозной специфике организации, в деятельности которой они принимали активное участие. Глубинные мотивы заключались в страхе быть не понятыми и из-за негативной коннотации и религиозной нетерпимости, которая в последнии двадцать лет сложилась вокруг проблематики новых религиозных движений. Однако по исследованию «Церкви Объединения» Д. Лофланда и Р. Старка, проведенного в начале 1960-х в США [7] пришли к противоположным выводам. Пристальный взгляд на процесс вовлечения / вербовки обнаружил, что ключевую роль играют межличностные связи между членами НРД и потенциальными новообреченными. Когда подобные связи не сформированы и их развитие провалилось, то потенциальный рекрут так и не примыкает к организации. В действительности индивиды порой примыкают к движению за счет своей привязанности к членам группы, несмотря на то, что напрямую демонстрируют свое непринятие идеологии движения. Принятие идеологии и решение стать полным членом зачастую приходит только по пришествию долгого времени ежедневного взаимодействия с членами НРД. Таким образом, исследования Лофланад и Старка показывают, что в ситуации религиозного плюрализма участники движений активно привлекают членов из ближайшего окружения. Данная специфика может быть характерна для участников, которые провели в движении много лет и постепенно информировали семью о своей деятельности и причастности к НРД. Со временем острота конфликта ослабевала, и ближайшее окружение принимало интересы и образ жизни индивида. Таким образом, подводя итоги, хотелось отметить, что данная область представляет широкие возможности для дальнейшего изучения. Особенно привлекательным представляется этнографическое исследование НРД с включенным наблюдением. Оно может оказаться вторым важным направлением, так как даст возможности исследователя для более широкого анализа и интерпретации. Нетерпимость в обществе может быть продиктована тем, что немалое количество экспертов и бывших участников тех или иных НРД видят риски и опасности десоциализации их членов, вплоть до антисоциальных проявлений. Ряд из НРД вовлечены в серьезные публичные и правовые конфликты, как с частными лицами, так и с государственными организациями в России и за рубежом.


Литература:

1. Абельс Х. Интеракция, идентичность, презентация // Введение в интерпретативную социологию. – СПб.: «Алтейя», 2001.

2. Баркер А. Новые религиозные движения. СПб: Издательство Русского Христианского Гуманитарного Института, 1997. 284 с.

3. Вебер, М. Протестантская этика и дух капитализма // М. Вебер. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.

4. Niebuhr B. H. The Social Sources of Denominationalism. New York & London: A Meridian book, 1975. 304 s.

5. Religion in sociological perspective Second edition / ed. by K.A. Robert. Belmont, California: Wadsworth Publishing Company. 1984. 400 p.

6. Robbins T., Anthony D. The Sociology of Contemporary religious movements // Annual review of Sociology, Vol. 5. 1979. pp. 75-89.

7. Stark, R. Bainbridge, W. S. Network of faith: Interpersonal bonds and recruitment to cults and sects // The American Journal of Sociology, Vol. 85. No. 6. 1980. pp. 1376-1395.

 

ТРАДИЦИИ НАРОДОВ КАВКАЗА: ПОТЕНЦИАЛ ТОЛЕРАНТНОСТИ Соловьева Л.Т., Россия, г. Москва Толерантность (терпимость) и нетерпимость – качества, видимо, равным образом свойственные каждой личности, каждой социальной общности. Толерантность позволяет налаживать связи и контакты с окружающими людьми и обществами; в то же время нетерпимость к иному, чужому, чуждому, способствуя некоторому обособлению, помогает избежать излишнего внешнего влияния и сохранить собственную самобытность. В настоящее время, когда проблема толерантности стала общемировой, важным представляется изучить опыт сосуществования тенденций толерантности и нетерпимости в конкретных обществах и регионах. Любое общество, для которого характерны культурная, этническая, религиозная неоднородность, может стабильно существовать только при наличии определенной степени толерантности. По мнению исследователей, толерантность увеличивает способность этноса к адаптации в окружающем мире. Северный Кавказ – регион, сложный и в языковом, и в этническом, и в религиозном отношении. Здесь на сравнительно небольшой территории издавна, бок о бок проживают народы, отличающиеся друг от друга особенностями хозяйства, быта, традициями повседневной жизни. Подобное разнообразие сформировалось в весьма отдаленные времена и сохраняется на протяжении многих веков. В этих условиях неизбежным становилось формирование представлений о «своих» и «чужих», в свою очередь соотнесенных с представлениями о «своем хорошем» и «чужом не столь хорошем». Характерно для Кавказа существование таких понятий, как «адыгагъэ2 (букв. «адыгство»), служащих для обозначения кодекса нравственного поведения народа. «Свое» могло существовать на разных уровнях – «своя семья», «своя родня», «свои соседи», «свое село», «свой народ». Приоритет «своего» ярко отражен в фольклоре народов Кавказа. Соседские отношения у народов Кавказа зачастую приравнивались по значению к родственным: мнение соседей нельзя было не учитывать, всеми силами стремились избегать конфликтов с соседом. Сосед считался настолько «своим», что у некоторых народов Кавказа браки с соседями фактически были запрещены. Верность своему селу, общине (джамаату) признавалась народами Кавказа величайшей ценностью: «Кто не вместе с аулом – тот покойник и без могилы» (ногайская пословица), «Предавший аул да будет сожжен в ауле» (аварская). Предпочтение «своего» формировало соответствующее отношение к «чужому». По народным представлениям, только на родине, в родном селе человек мог обрести истинное счастье, здесь ему и подобало устраивать свою жизнь: «Тот, кто покинул аул отца, тот не увидит хорошего дня», «Лучше быть в своем ауле подошвой, чем на чужбине султаном», «Не собирайся жить там, где не покоятся твои предки». Причина формирования подобных воззрений – необходимость единения перед лицом различных угроз и опасностей: нападения врагов, стихийные бедствия, болезни и эпидемии. Все же в целом принцип доброжелательного, миролюбивого отношения к окружающим признавался необходимым на всех уровнях – от семьи до общины. Изучение языков других народов. Многоязычие Кавказа побуждало наиболее социально активную часть населения – мужчин – к изучению языков соседних народов, причем, как правило, горцы стремились изучить язык равнинного населения. Так, по свидетельству дагестанского историка Р.М. Магомедова, молодые люди из урахинских и акушинских аулов ходили на лето копать марену, убирать зерновые в Джемикент, Великент, хотя и зарабатывали они немного. Целью их было изучить кумыкский язык. Грузины-рачинцы отдавали детей на некоторое время в семьи балкарцев и карачаевцев, так же поступали сваны и осетины. Отношение к иноверцам и представителям чужих народов. На Кавказе с его полиэтничным составом населения в большинстве своем не сформировалось отрицательных стереотипов в отношении соседних народов. Напротив, нередко подчеркивались положительные качества того или иного этноса. Так, адыги считались на Северном Кавказе законодателями в области этикета. У ингушей, желая похвалить человека, говорили: «Благородный, как черкес».


Согласно нормам «нохчалла» – кодекса чести чеченцев – требовалось проявлять уважение к любому человеку., причем уважение тем большее, чем более далек был этот человек по родству, вере или происхождению. Говорят: обида, которую ты нанес мусульманину, может быть прощена, ибо возможна встреча в Судный день. Не прощается обида, причиненная человеку иной веры, ибо такой встречи не будет никогда Особенности этикета. Этикетные нормы кавказских народов во многом были направлены на то, чтобы создавать благоприятную атмосферу для общения людей, причем не только знакомых, но и случайно встретившихся на пути, в поездке и т.д. Для горцев характерно особое внимание к словесным формулам, сопровождавшим различные ситуации общения. Преодоление конфликтных ситуаций. Исследования правовых традиций северокавказских народов показывают, что многочисленные свидетельства путешественников, посещавших Кавказ в ХVIII–Х1Х вв., о кровной мести, якобы продолжавшейся многие годы и становившейся причиной гибели не только отдельных семей, но и целых селений – довольно сильное преувеличение. На практике в большинстве случаев кровная месть сдерживалась системой натуральных или денежных штрафов согласно нормам обычного права: «Если бы люди не прощали друг друга, то не было бы конца убийствам», «Кровь кровью не смывается». Правовая культура народов Кавказа выработала весьма разнообразные методы и формы преодоления конфликтных ситуаций. Необходимость сосуществования в условиях культурного, социального, этнического многообразия способствовала возникновению у народов Кавказа институтов, назначением которых было преодолевать существующее обособление и отчуждение этнических и социальных миров, с помощью которых удавалось налаживать связи и контакты, устанавливать пути взаимного общения и доверия между разными народами и разными группами одного народа. Этой цели служили такие традиционные институты, как гостеприимство, куначество, аталычество, побратимство и другие формы заключения искусственного родства. Грузины Горной Рачи, жившие по-соседству с карачаевцами и балкарцами, заинтересованные в установлении тесных хозяйственных контактов с регионом Северного Кавказа, вступали в куначеские отношения с горцами соседних балкарских и карачаевских сел. Нередко куначеские отношения становились наследственными, передавались из поколения в поколение в течение десятилетий. Так, Михаил Лобжанидзе из с. Геби Онского р-на Грузии в конце Х1Х в. стал кунаком балкарской семьи Шаваевых, поскольку часто бывал в их селе в связи со своими торговыми делами – он закупал молодняк мелкого рогатого скота в с. Верхний Чегем, затем растил его и продавал. Трое его сыновей – Георгий, Лука и Серго – также часто бывали у балкарских кунаков, а Лука даже жил у них в течение года, чтобы выучить язык. Когда в 1944 г. балкарцев выселяли, Шаваевы оставили своим кунакам на хранение кое-что из имущества, в том числе бочонок меда. Вернувшись через 13 лет домой, Шаваевы получили все обратно в целости и сохранности. В Дагестане, как и в других районах Северного Кавказа, было распространено наследственное куначество, когда тесные дружеские отношения поддерживались семьями на протяжении нескольких поколений. Эта форма личных связей помогала не только решать проблемы повседневной жизни, но и улаживать межобщинные распри и конфликты. Следует отметить, что для народов Кавказа характерно особое отношение к дружбе, особенно дружбе мужской. Престиж верности дружбе, ее ценности отражен в многочисленных пословицах («Оставшийся без друзей споткнется тысячу раз», «Сто друзей – мало, один враг – много» и др.). Родственный гостеприимству и куначеству институт покровительства связывал или различные группы одного народа (например, у адыгов) или разные народы Грузинские торговцы, приходившие из сел Горной Рачи (Геби, Чиора) в Карачай и Балкарию, вынуждены были поступать под покровительство местных таубиев и одаривать их товарами в обмен на защиту. Когда семьи таубиев разрастались и разделялись, они «делили» между собой и торговцев, находящихся у них под покровительством. Кроме денежных выплат (в соответствии с количеством товаров у купцов), торговцы, находившиеся под покровительством таубиев, обязаны были ежегодно привозить им определенное число железных лемехов для плугов и больших медных котлов. Когда же балкарцы пригоняли лошадей и крупный рогатый скот в Закавказье, то лица, находящиеся под их покровительством, должны были сопровождать их в поездках в качестве переводчиков и прислуги. Существовал и такой обычай: молодые таубии после женитьбы отправлялись в селения Геби и Чиора со своей свитой, где им устраивалось торжественное угощение и преподносились подарки. Аталычество – обычай обязательного воспитания детей вне родительской семьи, приводивший к установлению искусственного родства – был известен практически всем народам Северного Кавказа, но в ―классической‖, наиболее яркой форме аталычество наблюдалось у адыгов, относительно которых Хан-Гирей в первой половине Х1Х в. писал: «Не видано в Черкесии примера, чтобы дети человека значительного воспитывались в родительском доме, под надзором родителей; напротив, по рождении младенца немедленно отдают его на воспитание в чужие руки». Связи воспитанника с семьей аталыка на протяжении всей его жизни были очень тесными, аталык по обычаю считался главным советчиком и руководителем воспитанника.

Обратим внимание на одну из социальных функций аталычества – установление тесных связей между фамилиями и даже целыми народами. В Х1Х в. у адыгов детям нередко давали имена по названиям племен,


в которых они воспитывались: Убых, Бесленей и др. Среди адыгов воспитывались наследники Крымских ханов, которые, в случае необходимости, всегда находили убежище в Черкесии. У кабардинцев были аталыческие связи с другими группами адыгов, а также со многими соседними народами: с балкарцами, осетинами-дигорцами, карачаевцами, абазинами, убыхами. Значительное развитие получил институт аталычества у карачаевцев и балкарцев (в том числе также со сванами и осетинами). Царское правительство, стремясь ослабить влияние кабардинских феодалов на соседние народы, предприняло попытку запретить этот обычай. В 1822 г. А.П. Ермолов издал прокламацию, направленную на уничтожение аталыческих взаимоотношений между кабардинскими феодалами и соседними народами Кавказа. Тем не менее, передача детей на воспитание продолжалась, хотя и в меньших масштабах, и в последующие годы. Побратимство, усыновление и другие виды искусственного родства. Наряду с аталычеством у народов Северного Кавказа существовали и другие, весьма многообразные, формы заключения искусственного родства. Так, установление искусственного родства было связано с некоторыми обрядами детского цикла (прием родов, первое кормление грудью, наречение имени, первая стрижка волос), свадебного цикла (помещение невесты в ―промежуточный дом‖, пребывание жениха в ―другом‖ доме). Повсеместно были распространены молочное родство, побратимство (посестримство), оформлявшиеся различными способами. Даже краткий обзор традиций, определявших межэтническое сотрудничество народов Кавказа, свидетельствует о том, что народы этого региона накопили богатейший опыт взаимной терпимости, разумного приспособления, достойных компромиссов, норм, обеспечивающих возможность разностороннего сотрудничества. Конечно, не стоит преувеличивать степень толерантности традиционной культуры, для которой ―свое‖ в преобладающем большинстве случаев было всегда предпочтительнее и более ценно, чем «чужое». Все же, рассматривая бытовавшие в прошлом механизмы межэтнического взаимодействия, нельзя не признать, что зафиксированные в литературных и архивных источниках, сохранившиеся в памяти народа предания, нормы, представления – это отражение устойчивых ценностных ориентаций на определенную степень толерантности, с очевидностью присутствующей у всех этнических групп Кавказа. Литература:

1. Баразбиев М.И. Этнокультурные связи балкарцев и карачаевцев с народами Кавказа в ХVIII – начале ХХ в. Нальчик, 2000.

2. Бгажноков Б.Х. Адыгский этикет. Нальчик, 1978.

3. Бобровников В.О. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие. Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. М., 2002.

4. Боташев М.Д. Побратимство у карачаевцев // Этнографическое обозрение. 2002. № 1.

5. Волкова Н.Г. Этнокультурные контакты народов Горного Кавказа в общественном быту (Х1Х – начало ХХ в.) // Кавказский этнографический сборник. Вып. 9. М., 1989.

6. Гарданов В.К. Аталычество. М., 1973.

7. Саидов Т.Г. Традиции народов творят человека. Махачкала, 1994.


ПОЛИАСПЕКТНЫЙ АНАЛИЗ ПРОЯВЛЕНИЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ И КСЕНОФОБИИ В РАЗЛИЧНЫХ СФЕРАХ ОБЩЕСТВЕННОЙ ПРАКТИКИ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЭТНОЛОГИЧЕСКИЕ ЗНАНИЯ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ МЕЖЭТНИЧЕСКОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ Андрамонова И.М., Россия, г. Ярославль Проблема межнационального общения одна из самых важных проблем современности, как в аспекте глобальных процессов, так и в аспекте социокультурных реалий России. Многочисленные этнокультурные исследования свидетельствуют, что характер и содержание межэтнической коммуникации во многом зависит от способности их участников понимать друг друга и достигать согласия. Последнее же определяется, в основном, этнической культурой каждой из взаимодействующих сторон, психологией этносов – участников контактов. Проблема межэтнических коммуникаций особенно актуальна для нашей страны, поскольку на еѐ территории проживают представители более 120 этносов и этнических групп. Проживающие на территории Российской Федерации народы сильно отличаются друг от друга численностью, уровнем социально-экономического развития языком и культурой, антропологическими характеристиками, религиозным составом. Социально-экономические и политические процессы последних десятилетий привели к усилению этнической дифференциации, межэтнической напряженности, как на бытовом, так и на Федеральном уровне. Исходя из выше сказанного можно утверждать, что в системе образования (как общего среднего, так и высшего) остро назрела необходимость последовательной и методологически выверенной работы в области воспитания межэтнической толерантности. Включение этнологии в программы всех факультетов педагогических вузов было бы верным и важным шагом, если бы он был сделан до конца. Эта дисциплина призвана дать студентам системные знания о процессах этногенеза и антропогенеза, об историческом многообразии культур, об особенностях этнического самосознания о сущности этнической идентичности, о формах и способах межэтнических коммуникаций, причинах этнических конфликтов и принципах их урегулирования и разрешения. Данная теоретическая база должна быть подкреплена блоком знаний об особенностях традиционных культур и этнических стереотипов поведения у народов, населяющих Российскую Федерацию и СНГ. Очень важным, на наш взгляд является использование видеоматериалов в процессе изучения этнологии, дабы культура чужого народа воспринималась не как абстрактное явление, а как реальность. Эмоциональное восприятие студентами предложенных материалов должно сопровождаться раскрытием красоты традиций различных народов, поиском культурных параллелей, разъяснением студентам неправильности искаженного восприятия тех или иных культурных компонентов. Эффективными средствами для формирования межэтнической толерантности являются дискуссии, драматизация этнографических обрядов, сказок, различные ролевые игры, вплоть до погружения в культуру повседневности и обращение к национальной кухне. Бесспорно, проблема межэтнической толерантности не может быть решена лишь одним преподаванием этнологии но поставленной мною проблемы может стать первым шагом на важном для общества пути, а бережное и уважительное отношение к особенностям культуры различных этносов должно стать частью ментальности будущего учителя. РОЛЬ РЕГИОНАЛЬНЫХ СМИ В КОНТЕКСТЕ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ Гаджигасанова Н.С., Россия, г. Ярославль В современном обществе средства массовой информации играют существенную и со временем все возрастающую роль в формировании представлений людей о социальных явлениях и процессах. Способность СМИ как консолидировать, так и дезинтегрировать многонациональное сообщество особенно заметна и выразительна в современных условиях роста национального самосознания, стремления народов России сохранить язык, самобытную культуру, традиции, а также в условиях политизации этнического фактора. На изломах истории государства этническое самосознание народов становится уязвимым, поэтому информация об этносоциальных процессах может существенно влиять на сознание и поведение людей. Практика не раз показывала, что необъективность, некорректность, тиражирование негативных выражений и стереотипов об этносах, недостоверность информации при освещении фактов осложнения межэтнических отношений приводят к конфликтным ситуациям, а иногда и к трагическим событиям. В научной литературе СМИ рассматриваются как многофункциональные социальные институты, обладающие целым рядом функций [3]. Однако в первую очередь СМИ по своим функциям должны быть нацелены на обеспечение духовного воспроизводства в силу значительного влияния средств массовой коммуникации на общее состояние культуры народов.


В соответствии с задачей этносоциологического исследования: изучить технологии конструирования и распространения в массовом сознании этнической информации, которая может быть эффективно выполнена с привлечением метода социологического исследования, был осуществлен контент-анализ материалов ярославской региональной прессы – 2-х областных ежедневных газет «Северный край» и «Золотое кольцо», а также городской еженедельной газеты «Городские новости» (номера содержащие статьи на тему «Межнациональные отношения и толерантность» в период с 09 января 2002 г. по 19 апреля 2011 г.). Учредитель газеты «Северный край» - ЗАО «Редакция ежедневной областной газеты «Северный край» (тираж составляет 5000-6000 экз.); учредитель газеты «Золотое кольцо» - АНО «Редакция газеты «Золотое кольцо» (тираж 9000 экз.), учредитель газеты «Городские новости» - мэрия города Ярославля (тираж - 990 экз.). Данные печатные издания являются трансляторами официальной позиции областных и городских властей соответственно. Печатные издания, а именно газеты, были выбраны объектом исследования в силу ряда преимуществ: охват общественных групп с самыми разными уровнями доходов [4]; возможность повторного обращения к материалу; возможность визуализации информации (фотографии, рисунки, заголовки). Анализ проводился по нескольким направлениям: 1) информационные поводы публикации статей с межэтнической тематикой; 2) способ подачи материала, приемы, при помощи которых пресса формирует образ представителей этнических общин (отношение автора статьи к проблеме, эмоциональная окраска заголовков, наличие некорректных высказываний); 3) определение степени остроты проблемы (частота публикации материалов по межнациональной тематике в сравнении с другими темами). За период с 2002 г. по 2011г. было проанализировано 143 материала в указанных печатных СМИ. Все информационные поводы публикации статей с межэтнической тематикой были объединены в следующие группы: 1) встречи, события, мероприятия, направленные на гармонизацию межнациональных отношений с участием представителей федеральной, региональной и местной власти - 25,2% от общего числа публикуемых материалов на этническую тематику; 2) события из жизни диаспор, содержание деятельности и мероприятия национально-культурных и общественных объединений – 22,4 %; 3) интервью на исследуемую тему с представителями исполнительной власти, научной общественности, руководителями национально-культурных и общественных объединений – 16,1%; 4) мероприятия, ориентированные на развитие толерантных взаимоотношений, с участием молодежи, подрастающего поколения – 9,1 %; 5) информация о происшествиях, конфликтах на межнациональной почве – 8,4 %; 6) о сложившемся атмосфере межэтнических отношений в ярославском социуме (в том числе и в исторической ретроспективе) - 7,7%; 7) аналитические статьи - 7,0 %; 8) проблемы межэтнического взаимодействия представителей диаспор с «принимающим населением» - 4,2 %. Интенсивность публикаций на межэтническую тему в ярославских СМИ за период с 2002 г. по 2006 г. отличается относительной стабильностью – в среднем 6,9%, в то время как в 2007-2008 гг., а также в 2010 гг. наблюдается значительное увеличение объѐма публикаций на исследуемую тему в 2,5 раза - в среднем 17,7%. При проведении анализа мы воспользовались методом контент-анализа с привлечением специализированного программного продукта (модуль системы «ВААЛ», предназначенный для контент-анализа). Количественный контент-мониторинг [5] в контексте категории «межнациональный» был осуществлен посредством предварительного определения нескольких смысловых категорий, т.е. единицей анализа выступили категории «национальная политика», «институты», «народы», «социум». В силу того, что количественный контент-анализ в первую очередь интересуется частотой появления в тексте определенных переменных, то следующим этапом работы было проведение подсчета удельного веса выделенных категорий в исследуемом тексте. Выбрав в текстах данные категории, мы произвели процедуру подсчета слов и выражений, относящихся к той или иной категории: 1. Национальная политика (гражданское общество, толерантные взаимоотношения, профилактика межнациональных конфликтов, мониторинг в национальной сфере, гармонизация межнациональных отношений; адаптация, сохранение культурной идентичности, межкультурный диалог); 2. Институциональное измерение (президент, губернатор, мэр, милиция, СМИ, правительство, советник губернатора, национально-культурные автономии, Ярославское региональное отделение Ассамблеи народов России, диаспора); 3. Народы (вошли слова народ, нация, национальность, национальный, а также названия (этнонимы) различных народов); 4. Состояние социума (многонациональный Ярославль, территория межнационального мира и согласия, дружба, взаимное уважение и взаимопонимание между народами, стабильность, безопасность, межэтническая напряженность, ксенофобия, межнациональная рознь).

В соответствии с выделенными смысловыми категориями (см. Рисунок 1), стоит отметить, что сумма частот понятий, словосочетаний соотносимых с категорией «национальная политика» составила 6,53% упоминаний за весь исследуемый период (от общего объема проанализированных материалов). Вместе с тем, если в 2002-2005гг. категория «национальная политика» в ярославских СМИ занимала в среднем 4,03%, то начиная с 2006 г. удельный вес данной категории увеличился практически в 3 раза и составил в среднем 11,09%. Наиболее часто встречающимися оказались словосочетания: внимание, сохранение/изучение родного языка (139 упоминаний), так например: «Участникам конгресса предстоит … предложить



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2018-01-27 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: