Глава одиннадцатая
Белый «феррари» стоял возле спортзала. Значит, Тейлор там… Хорошо. Деннис был готов встретиться с Тейлором. Торопливо подойдя к дверям, он пошарил в карманах: ему хотелось проверить, не забыл ли он нужные документы. На пороге Деннис немного поколебался, но вошел.
В зале царило оживление, боксеры тренировались поодиночке и парами. В углу Анджело яростно колотил боксерскую грушу, его кулаки барабанили по ней, словно намереваясь расплющить ее в лепешку. Тренер Барней, стоявший рядом, увлеченно беседовал с Тейлором. Два здоровяка, «помощники» Тейлора, Чикка и Джак‑ко, сидели, привалившись к стене, и плевали в потолок.
– Кого это сюда принесло спозаранку в понедельник? Тебя что, вышибли из «Харпер майнинг»?
– Я тут по делу. Как и ты, Тейлор, – отрывисто бросил Деннис.
Он вынул из нагрудного кармана сложенный листок бумаги и, вспыхнув, протянул его Тейлору.
– Что это? – Тейлор насторожился, и его лицо, похожее на мордочку ласки, вытянулось.
– Контракт. Мы вдвоем будем импресарио Анджело. Тейлор насмешливо фыркнул.
– Значит, у тебя сегодня сюрпризы?
Анджело, услышав свое имя, прекратил тренировку и стоял разинув рот, будто слабоумный. Заметив, что раскосые глаза Тейлора устремились в сторону юноши, Барней поспешил на выручку своему подопечному.
– О'кэй, на сегодня хватит, Анджи. Попрыгай еще пять минут со скакалкой. Ты хорошо сегодня позанимался.
– О да, – ухмыльнулся Тейлор. – Он великолепен… когда ему не дают сдачи.
Анджело покраснел и кинулся прочь. Тейлор опять повернулся к Деннису.
– Значит, контракт, говоришь? Но ведь контракты стоят денег. Наличных денег. Я тебя обчищу до нитки, сынок. Может, ты не расслышал? Я же сказал, что тебе придется выложить двадцать пять кусков, если ты хочешь получить свою долю.
– Я знаю, – Деннис вынул другой листок бумаги. – Это чек «Тары», дочернего предприятия «Харпер майнинг». Вот, гляди, двадцать пять тысяч долларов.
Тейлор жадно схватил бумагу и внимательно изучил каждую запятую.
Затем с неудовольствием поднял на Денниса глаза:
– Но по нему можно будет получить деньги только в конце месяца!
– Это уже через несколько дней.
– А что за тип этот Рэнделл, подписавший чек? Вот если бы тут стояла подпись Стефани Харпер…
Деннис слегка покраснел и стиснул челюсти, чтобы подавить нервную дрожь.
– Джоанна Рэнделл – генеральный директор «Тары». Ее подпись имеет такую же ценность, как и мамина.
«По крайней мере, я надеюсь, – в отчаянии подумал он. – Я же так долго тренировался».
Деннис мрачно отогнал последние сомнения.
«Это действительно очень выгодное вложение капитала для Харперов, – уверял он себя. – Мама наверняка согласилась бы, если б не тот несчастный случай».
А ему надо действовать, нельзя же спокойно смотреть, как над Анджело издеваются! Он, Деннис, мог упустить свой шанс. А когда Анджи начнет приносить доход, то все увидят, что Деннис – достойный наследник Харперов и у него есть нюх на выгодные сделки.
– Я вижу, мне нужно пересмотреть свое отношение к тебе, сынок, – с расстановкой произнес Тейлор и задумчиво поцокал языком. – Ладно, мы вот так поступим. Сегодня понедельник… Денежки твои я смогу получить только в пятницу. Давай я возьму это, – он плавным движением положил чек и контракт в карман, – а ты зайдешь еще раз, когда все будет на мази. Мы подпишем бумаги и устроим пьянку в честь нашего партнерства.
– Да, партнерства! – Деннис уже смаковал свою победу. – Тебе придется в это поверить.
Уклончиво пробормотав что‑то, Тейлор кивнул и вышел из зала. Деннис обернулся и увидел рядом Анджело, глаза юноши сияли.
– Значит, получилось?! Ты тоже вошел в долю? О, Деннис!
К смущению Денниса, большие карие глаза Анджело наполнились слезами.
– Ну‑ну, не распускай нюни, приятель! – торопливо выпалил Деннис. – Я ведь твой импресарио, а не мать родная.
Анджело улыбнулся и вытер слезы:
– Я постараюсь, Деннис, вот увидишь. Я буду стараться ради тебя, ради папы… и ради себя!
– Вот это я понимаю: сила воли! – Деннис хлопнул его по спине. – А теперь за работу! Я хочу, чтобы ты летал, как бабочка, жалил противника, словно пчела… ведь в конце концов, если на то пошло, я заплатил за тебя деньги!
Молодые люди, рассмеявшись, отошли в свободный угол спортзала. Барней смотрел на них с горечью.
– Двадцать пять тысяч долларов! – пробормотал он. – Да за такие деньжищи этот дурак мог купить десять боксеров!
Когда Деннис наконец покинул спортивный зал и появился в «Харпер майнинг», намереваясь приступить к работе, там уже заканчивалось утомительное собрание, продолжавшееся несколько часов подряд. Угрюмый, посеревший Билл бессильно бухнулся в кресло. Том, наоборот, сидел выпрямившись, неподвижно, словно идол, и не мигая глядел на экран маленького компьютера. Внезапно он ахнул и подскочил.
– Вот оно! – свистящим шепотом воскликнул он. – Вот! Папа, по‑моему, мы это искали.
– Не суетись, сынок, – осадил его отец. – Может, лучше спросим эксперта?
Сидевшая за другим компьютером Касси улыбнулась Биллу.
– Все равно, мистер Макмастер, – подтвердила она. – Мы контролируем больше восьмидесяти процентов акций.
Усталые глаза Билли оживились:
– Значит, нам удалось остановить мерзавца?
– Не совсем, – еле слышно прошептала Касси. – Я думаю, вы приостановили его… на время.
– Но он же не получил своих двадцати процентов! – Биллу не хотелось отказываться от триумфа. – А раз так, то ноги его не будет в совете директоров!
– Во всяком случае, на этой неделе он там не появится, папа, – ухмыльнулся Том.
– Не буду от вас скрывать: у меня гора с плеч свалилась, – Билл потянулся и встал на ноги. – Что за народ эти акционеры?! Ты можешь в лепешку расшибаться ради компании, но едва на горизонте появится какой‑нибудь проходимец типа Сандерса, как они тут же готовы ему продаться с потрохами.
– Но, несмотря ни на что, они держались молодцом, – задумчиво произнес Том, – а коли так, то Джейк Сандерс не сможет завладеть компанией. Однако надо соблюдать осторожность. Всякое в жизни бывает…
Билл встревоженно поднял глаза:
– А ты что скажешь, Касси?
– Том абсолютно прав, мистер Макмастер.
– Вот что нам нужно сделать, – решительно заявил Том. – На сегодняшний день мы контролируем ситуацию. Пока довольно большой пакет акций «Харпер майнинг» не перешел к Сандерсу – а мы это обязательно бы узнали! – он не может склонить чашу весов в свою сторону, а значит, нужно пойти в наступление, пока он у нас в руках.
– В наступление?
– Да, мы должны нанести ему быстрый и решительный удар. Будем действовать его же оружием. – Том поглядел на Касси. – Я уверен, что присутствующий тут эксперт подтвердит существование нескольких зарекомендовавших себя стратегий подобных действий. Мы их все проходили в Гарварде!
Касси отчаянно пыталась поддержать беспечный тон Тома:
– Да‑да, мистер Макмастер, и держу пари, Том ими прекрасно владеет.
– О'кэй, папа. Значит, так, – Том говорил теперь очень сдержанно. – Когда будешь звонить Стефани, чтобы сообщить ей приятные новости, спроси у нее, можно ли нам приехать в Эдем и кое‑что быстренько обсудить. А пока суд да дело, мы с Касси немножко поломаем голову и подумаем, как лучше атаковать Джейка Сандерса. Все будет хорошо, поверь. О да, – ухмыльнулся Том, – мы покажем мерзавцу где раки зимуют! И он даже не поймет, откуда нанесен удар. Правда, Касси?
Полуденное солнце высоко поднялось над гаванью, его лучи отражались от поверхности колышущейся воды. Обед в шикарном ресторане на берегу моря обычно воспринимается жителями Сиднея как очень приятное событие. Однако Филип Стюарт, сидевший за столиком, откуда открывался один из прекраснейших видов во всем мире, не был настроен наслаждаться красотами природы. Бледный и напряженный, он ковырял вилкой еду и, похоже, не находил слов, чтобы выразить обуревающие его чувства.
– Ей‑богу, Филип, ты уже минут двадцать гоняешь по тарелке одну креветку, – насытившаяся Джилли вытерла губы салфеткой и довольно улыбалась.
Крабы потрясающие! Жаль только, Филип сидит с таким пришибленным видом, а то вообще все было бы расчудесно!
Когда Джилли заговорила, он устремил на нее скорбный взгляд.
– О, пожалуйста, прекрати, Фил. Ты мне портишь настроение, – заметив, что на лице Филипа появилась болезненная гримаса, Джилли моментально сбавила тон и, перегнувшись через стол, потрепала его по руке. – Ты все еще переживаешь из‑за той глупой истории с полицией?
– Из‑за глупой истории? – деревянным голосом переспросил Филип. – Ты вынудила меня подтвердить твои ложные показания… я наплел какие‑то небылицы насчет того, что ты делала утром, когда стреляли в Стефани…
– Но я не думала, что ты…
– Почему ты мне сразу не сказала? – Филип не смог сдержать негодования. – Я бы дважды подумал, прежде чем лжесвидетельствовать.
Джилли наморщила нос, решив, что пора изобразить маленькую девочку:
– Пожалуйста, не говори таких слов, Фил… Ты рассуждаешь как на суде.
– А ты хочешь, чтобы я сказал по‑простому: наврать?!
– О, Филип, не сердись! – Джилли опустила глаза, мастерски разыгрывая раскаяние. – Я не хотела тебя втягивать, честное слово… Но я была в отчаянии, полицейские меня запугивали, угрожали… Я так растерялась, не знала, куда бежать… А ты… ты ведь был добр ко мне… когда‑то…
Филип посмотрел на ее понурую голову, на патетически заломленные руки, и его сердце смягчилось. Другие видели только нахальную внешность Джилли, но он любил бедную, испуганную девочку, какой она была в душе… сердитую, огрызавшуюся, одинокую… И хотя у него хватало ума понять, что Джилли играет на его слабости, он все равно не мог сбросить ношу, которую, как честный человек, взвалил на себя много лет назад, когда влюбился… Вздохнув, Филип придвинулся к Джилли и, взяв ее за руку, принялся ласково перебирать маленькие пальчики.
– И потом… – продолжала Джилли, окрыленная поведением Филипа, – я не считала, что лгу полиции. Ведь, если на то пошло, ты вполне мог бы оказаться со мной в ту ночь. Правда? – Джилли перешла на шепот.
– О, моя дорогая! – Филип так расчувствовался, что даже задрожал. – Неужели я… я мог быть с тобой? После стольких лет? Я не знаю, что со мной случилось, Джилли, но с тех пор, как ты опять вошла в мою жизнь, я не могу ни есть, ни спать, ни работать… Брожу как неприкаянный… А ты… ты не должна жить в этой ужасной гостинице! Если б я только мог вытащить тебя оттуда! О боже, я никогда не отличался красноречием в подобных случаях… Но я хочу сказать… может, мы начнем все сначала? Давай попытаемся?
Наступило долгое молчание. Когда же Джилли наконец ответила, ее голос звучал так тихо и нежно, что Филип едва расслышал:
– Филип… дорогой Филип… давай попытаемся.
Стефани мирно загорала, лежа на террасе.
«Только те, кто побывал во мраке, – думала она, – могут по‑настоящему радоваться солнцу, теплу и жизни».
Дэн говорил, что она быстро поправляется, потому что она сильная и здоровая. Но Стефани придерживалась другого мнения. Она знала, что ей прежде всего хочется выздороветь, и это главное. Стефани довольно свернулась калачиком в шезлонге.
Лежащий рядом Дэн, все еще чутко ловивший каждое ее движение, немедленно открыл глаза.
– Как наша больная? – спросил он.
Стефани рассмеялась:
– А как наш лекарь?
– Я вижу, ты потихоньку выздоравливаешь, раз в тебе прорезается нахальство, – сокрушенно произнес Дэн.
Он старался не выказывать страха, появившегося у него в последние дни. Болезнь Стефани их очень сблизила, они опять стали неразлучны, как в самом начале своей любви. Но теперь, когда Стефани с каждым днем набиралась сил и опять с головой погружалась в дела компании – за что Дэн был готов свернуть шею Биллу Макмастеру, – неужели он опять станет ей не нужен?
Дэн в сотый раз подавил тревогу… Женясь на Стефани, он знал, что «Харпер майнинг» для нее не просто работа, а драгоценное наследие, чуть ли не священная миссия. Жизнь пошла наперекосяк, когда Джейк попытался захватить контроль над компанией… и одновременно как снег на голову на них свалилась Джилли… Но все уладится, и скоро они заживут как прежде.
«Почему ты не радуешься тому, что есть, парень?» – упрекнул себя Дэн.
В последние дни они со Стефани не только завтракали, но и обедали на краю бассейна, а Мейти прислуживал им, тщательно соблюдая все китайские церемонии. Сейчас он в любую минуту мог выплыть на лужайку с бутылкой бодрящего холодного шампанского в серебряном ведерке и предложить, как всегда, торжественно и высокопарно:
– Не желаете ли отведать перед трапезой шампанского, мадам?
И действительно, Мейти появился в большом окне, доходившем до полу; окно смотрело на лужайку, по которой нужно было идти к бассейну. Однако в руках дворецкого Дэн не заметил обычного ведерка со льдом. И хотя двигался Мейти, как всегда, неторопливо и размеренно, Дэн заметил, что он взволнован.
– Прошу прощения, мадам, – сказал Мейти, подойдя поближе, – но вам… вам тут кое‑что прислали. Я не осмелился взять на себя ответственность и решить, что с этим сделать.
– Прислали? – Стефани старалась не встречаться с Дэном глазами, боясь расхохотаться: у Мейти был такой забавный вид, когда ему казалось, что ущемляют его достоинство. – О'кэй, пойдем посмотрим.
Она накинула халат и направилась вместе с Дэном к дому. Старик, приосанившись, распахнул перед ними тяжелую дубовую дверь. Во дворе, перед парадным входом, стоял грузовик, а возле него – какой‑то человек.
– Мисс Стефани Харпер?
– Да… Да‑да!
Мужчина без лишних слов подошел к грузовику и опустил борт. Через несколько минут он появился вновь, ведя под уздцы белоснежную лошадь с красиво заплетенными гривой и хвостом. На мгновение лошадь застыла на месте, принюхиваясь, а затем, высоко поднимая ноги, как делают породистые кони, двинулась по направлению к людям, которые стояли у входа в дом и зачарованно смотрели на нее.
Первой пришла в себя Стефани.
– О, какая красавица! – воскликнула она, подбегая к лошади. – Ты откуда?
Лошадь опустила голову, словно кланяясь, и обнюхала руку будущей хозяйки. Стефани обняла прекрасное животное за шею и вдохнула приятный запах ее гладкой шерсти.
– Здравствуй, красавица! – прошептала она. – Как тебя зовут?
– Подпишите здесь, пожалуйста, – посыльный протянул Дэну какой‑то грязный клочок бумаги и огрызок карандаша.
– Подписать? А что это? – раздраженно переспросил Дэн.
– Расписка за лошадь. Она ваша. Это подарок мисс Харпер. От… – мужчина поглядел в бумажку, – от Джейка Сандерса из «Сандерс Энтерпрайзес».
– Я глазам своим не верю! – взорвался Дэн. – Чего добивается этот тип?
– Дэн, не кричи! Ты ее напугаешь, – с упреком сказала мужу Стефани.
– Да, она очень пугливая, – подтвердил посыльный. – Но, вообще‑то, животное замечательное. Много коней я перевидал на своем веку, а такого не видел, поверьте.
– Мне плевать, даже если это самый быстроногий скакун на всем континенте. Отвезите животное обратно! – Дэн не помнил себя от ярости. – И скажите Сандерсу, чтобы он сюда не совался! А не то я ему сам скажу.
– Дэн!.. Дорогой! – У Стефани было очень расстроенное лицо. – Ты ведь не серьезно говоришь, да? Она такая красивая!
Лошадь гордо кивнула, словно соглашаясь.
– И это живое существо, а не бездушный предмет, – Стефани на секунду умолкла, но тут же опять обратилась к мужу:
– О, Дэн! Разве ты не понимаешь? Ей нужен дом. А я буду любить и ухаживать за ней.
Дэн отрицательно покачал головой. Однако ему было понятно, что спор проигран. Стефани улыбнулась дрожащей улыбкой.
– И потом, – добавила она, – ты же не хочешь, чтобы Джейк Сандерс веселился, думая, как он тебе насолил?
Гнев Дэна поутих. Он поглядел на лошадь, которая посмотрела на него безмятежным, царственным взором, словно королева.
– Делай как знаешь, – пробормотал Дэн и пошел прочь.
Стефани уставилась ему вслед с тревогой и облегчением.
А затем повернулась к посыльному.
– Конюшня за домом, – сказала она. – Вы не поставите ее туда? И, пожалуйста, поблагодарите мистера Сандерса. Я в восторге от его подарка. Лошадь доставит мне массу удовольствия… и сейчас, и в будущем.
Восемь часов вечера. Джилли от нечего делать еще раз взглянула на прелестные часики с бриллиантами, которые Филип купил сразу же после обеда в ресторане. Бормоча что‑то себе под нос, она слонялась по номеру. Через пару минут Филип приедет и заберет ее из этой вонючей дыры. Как только они доберутся до его квартиры, она примет ванну и долго‑предолго будет нежиться в горячей воде, смывая с себя все воспоминания об этом свинарнике.
«О, ты умница! – ликующе поздравила себя Джилли. – Особенно если вспомнить, что когда ты позвонила ему в первый раз, он зажался и даже разговаривать не захотел…»
А теперь она к нему возвращается, уступая его мольбам. О боже, до чего чудесно! Она очень умно поступила, уехав из Эдема. Филип никогда не стал бы увозить ее оттуда. А теперь… теперь он полностью приручен, и с ним можно делать все, что угодно!
Размышления Джилли прервал неожиданный стук в дверь.
– Входи! – откликнулась она. – Я почти готова. Она быстро засунула в чемодан последние вещи и повернулась к двери, встречая Филипа приветственной улыбкой. Но улыбка тут же сменилась выражением ужаса.
– О господи! – прошипела Джилли. – Ты?!
– Да, я, а кто же? – с вызовом ответила Оливия, входя в комнату.
Однако неласковый прием ее явно уязвил. Взгляд Оливии упал на чемодан, потом скользнул по разоренной комнате.
– Кого ты ждала? Куда собираешься?
– Не твое дело! Проваливай отсюда, ко мне должны прийти!
– Джилли, я не могу без тебя! – отчаянно закричала Оливия. – Я затаилась и не приходила только потому, что боялась, вдруг за тобой или за мной следят. А ты чуть было не исчезла, не оставив своих координат!
– Глупая корова! – Джилли сцепила руки, борясь с искушением ударить Оливию. – Как я тебе могла что‑то сообщить, когда ты пропала? Послушай, нас не должны видеть вместе. Давай встретимся завтра в Роксе… за старым складом, там есть одна забегаловка…
Джилли лихорадочно порылась в сумочке и достала деньги, которые ей дал утром Филип.
– Вот… возьми! – Она сунула в костлявую руку Оливии пачку купюр. – Завтра в двенадцать. А теперь уходи!
Оливия нарочито неторопливо взяла деньги и повертела их в руках.
– О'кэй, Джилли, – наконец сказала она. – Если хочешь так, будь по‑твоему. Только вот что… – она замялась. – Не пытайся со мной порвать. Я этого не перенесу… Нас ведь столько связывает! Вспомни, сколько я для тебя сделала! Взять хотя бы Стефани Харпер. Или ты забыла?
В голосе Оливии звучала откровенная угроза. Джилли с трудом проглотила слюну, стараясь не впасть в истерику.
– Я помню, Олив, – проникновенно сказала она. – И я тебе благодарна. Ты в этом убедишься. Как я могу с тобой порвать? Дорогая…
И, сделав над собой невероятное усилие, Джилли наклонилась и поцеловала Оливию в тонкие, посеревшие губы, та содрогнулась и, ахнув, порывисто обняла Джилли, но тут же резко отстранилась.
– Только не обманывай меня, Джилли. Я тебя больше ни о чем не прошу, – прошептала она, выходя из комнаты. – Советую меня не обманывать.
Глава двенадцатая
– Вот как, значит, ты зарабатываешь репутацию фанатика‑бизнесмена?
Касси уже десятое утро приходила на работу с утра пораньше, надеясь раздобыть какую‑нибудь информацию для Джейка. Ей было это необходимо как воздух. Если она раскопает секретные сведения, он победит Харперов и тогда его несколько угасший интерес к ней вновь оживет!.. У него была другая женщина Касси, увы, в этом не сомневалась и не видела иного способа вернуть возлюбленного. Однако, во сколько бы она ни приходила, Том был уже на службе. Припав к экрану компьютера, он сосредоточенно изучал бухгалтерские отчеты о работе «Харпер майнинг» за довольно долгое время.
– Я фанатик? – Том искренне удивился. – Да мне просто хочется познакомиться со всем на практике… Ну, с бухгалтерским учетом, движением денег, контролем… Я же знаю это только по книгам.
– Некоторые люди читают Хэролда Роббинса, а ты балансовые сметы, да?
«Черт, зачем я так злобно?» – спохватилась Касси.
Но Том не заметил ее ехидства.
– Да, примерно так, – радостно согласился он. – Меня это завораживает.
– Ладно, не буду портить тебе удовольствие, – язвительно молвила Касси и повернулась к двери. Но остановилась, услышав восклицание Тома:
– Эге! Это еще что такое?
– Ты о чем?
– Как интересно! «Тара» вдруг потратила кучу денег… огромный перерасход.
Касси поглядела через плечо Тома на тускло мерцающий желтый экран.
– Двадцать пять тысяч долларов! С ума сойти! – Она секунду подумала. – Ты лучше отнеси это Джоанне Рэнделл, она заправляет «Тарой»… Тебе все равно пора с ней встретиться. Наверняка тут какая‑то ошибка, этого просто не может быть… Джоанна моментально тебе все объяснит.
На другом конце города в «Таре» жизнь била ключом. Вечером должно было состояться шоу, к которому готовились несколько месяцев. Джоанна чувствовала себя в родной стихии, она носилась взад и вперед как безумная, отдавала прямо противоположные приказания и с наслаждением купалась в атмосфере плохо сдерживаемой паники, суматохи и сумасшествия. Нервы у всех были натянуты до предела. Джоанна так увлеклась, что не сразу заметила высокую элегантную женщину, которая тихо проскользнула в зал и хотела улучить удобный момент, чтобы робко окликнуть Джоанну.
– Джо!
– Стефани! О господи, Стефани! Когда тебя выпустили из лазарета?
Стефани рассмеялась и сердечно обняла Джоанну:
– О, не волнуйся, меня выписали! Так что я опять впряглась в работу. И, конечно, не могла пропустить столь великое событие, как твое шоу. Вот забежала поинтересоваться, как вы тут в последний момент? В полной панике?
– Да как обычно, – простонала Джоанна. – Но мы хотя бы накрыли столы, ведь придет целая толпа народу.
Джоанна обвела рукой комнату:
– Тут усядется примерно две сотни человек… все наши заказчики и покупатели… ну и кое‑кто из друзей.
Стефани огляделась:
– Да здесь можно поставить еще полдюжины столов, Джо… Давай‑ка их сюда втиснем. И я хочу, чтобы на каждом столе стояло лучшее шампанское в ведерке со льдом.
У Джоанны отвисла челюсть.
– А это не чересчур? Ну… мы же переживаем кризис…
Стефани улыбнулась:
– Вот и пора всем показать, что мы чувствуем себя уверенно.
– О да, хозяйка! Предоставь это мне. Господи, это будет лучшее шоу в моей жизни! Ты прелесть, Стефани Харпер! Как приятно, что ты здесь, целая и невредимая… а главное, что твои глаза задорно блестят, словно ты вышла на тропу войны!
– А я и вправду вышла на тропу войны. Я покажу Джейку Сандерсу, если он еще осмелится трепать мне нервы!
– Да, тебя всегда манила борьба, – с нежностью сказала Джоанна. – Ручаюсь, тебе это по вкусу.
– Джо… – замялась Стефани. – Я вот что еще хотела спросить…
– Ну‑ну, говори!
– Сара… Как она?
– Гм… – лицо Джоанны вытянулось. – Я, конечно, могла бы сказать, что у нее все о'кэй, но это не правда.
Глаза Стефани тревожно затуманились.
– А поэтому я скажу, что у нее все великолепно!
Джоанна громко рассмеялась, увидев, что Стефани вздохнула с облегчением. И прибавила:
– Но ты меня лучше не слушай, а пойди и сама полюбуйся на свою очаровательную дочурку, как она работает.
За кулисами «Тары» царил еще больший хаос. На фоне ритмичной дискомузыки, раздававшейся из установленных тут и там усилителей, слышались обрывки взволнованных фраз. Главный модельер пыталась, сохраняя спокойствие, поговорить со своей помощницей, а манекенщицы теребили ее, словно надоедливая детвора:
– Дженни, мне еще не принесли туфли, которые я должна надеть с платьем для коктейлей… Дженни, меня слишком быстро назначили выходить после показа купальника, я не успею переодеться… Дженни, Дженни, ты же говорила, что это я буду демонстрировать вечерний туалет…
Осторожно взобравшись на приставную лестницу, Сара экспериментировала с софитами, подсвечивая пестрый калейдоскоп нарядов то синим, то золотистым, то зеленым светом.
Вдруг кто‑то без предупреждения ударил по лестнице, и Сара схватилась за верхнюю перекладину, чтобы не сорваться. Лестница угрожающе накренилась, но все‑таки удержалась. Опустив глаза, Сара увидела юношу: пунцовый от смущения, он крепко держал лестницу, не давая ей упасть.
– Извините… я не заметил… попятился – и налетел на вас…
– А вы что, всегда ходите задом наперед? – сердито буркнула Сара.
– Нет, только когда обалдеваю, увидев столько прекрасных девушек… да еще почти без одежды! – Он, ухмыльнувшись, указал на манекенщиц.
Что‑то в его голосе, даже несмотря на явственный американский акцент, заставило вглядеться в юношу попристальней.
– Неужели ты так обалдел, что даже меня не узнаешь, Том? – лукаво спросила она.
– О господи! – воззрился на нее юноша. – Сэсс!
Сара хихикнула.
– Да, меня до сих пор так зовут, хотя я уже целых десять лет пытаюсь дорасти до Сары.
Внезапно посерьезнев, она слезла с лестницы, и они смущенно замялись: пора детства миновала, и Сара с Томом не могли, как прежде, общаться естественно и непринужденно и стеснялись, еще не привыкнув друг к другу заново. Однако им вовсе не понравилось, когда к ним подплыла Джоанна, которая неслась по бушующему людскому морю, словно океанский лайнер, таща на буксире Стефани.
– Привет, Сэсси! А кто твой дружок? Представь меня, и побыстрее!
– Джоанна, это Том Макмастер, сын Билла и Рины. Том, познакомься с Джоанной Рэнделл.
– Единственной и неповторимой, – галантно молвил Том.
– Ну уж прямо! – рассмеялась Джоанна. – Я слышала, ты теперь тоже работаешь в «Харпер майнинг»? Что ж, добро пожаловать в наш дурдом. Приходи запросто, я всегда буду рада с тобой поболтать.
– Ты искал меня, Том? – вставила Стефани.
– Не то чтобы искал… Но вообще‑то хорошо, что вы обе тут.
– А что, есть проблемы?
– Да как сказать… – начал Том, – скорее, какая‑то странная накладка. Понимаете, я просматривал бухгалтерские отчеты…
– Да, мы ведь мобилизовали все свои ресурсы, чтобы атаковать «Сандерс Энтерпрайзес». – У Стефани, как всегда, когда она предчувствовала неприятности, участился пульс.
– Правильно. И вот сегодня утром, проверяя счета «Тары», я натолкнулся на очень странную вещь.
– Странную? – моментально насторожилась Джоанна.
– Да, там был чек на двадцать пять тысяч долларов, подписанный вами, мисс Рэнделл, – не смутился Том. – Мне удалось достать оригинал. Вот он.
Том вынул из папки бумагу.
Зардевшись так, что кожу уже было не отличить от огненно‑рыжих волос, Джоанна выхватила чек у Тома и тут же сердито воскликнула:
– Я этого не подписывала!
– Но тут ваша фамилия! – упрямо повторил Том.
– Нет, это не мой почерк, черт побери!
Стефани без лишних разговоров взяла бумагу. Ее лицо мгновенно застыло и посуровело.
– Я уверен, что существует какое‑то объяснение, но мне нужно понять, в чем дело, – продолжал Том. – Речь идет о серьезном перерасходе, и в финансовом документе стоит ваша подпись, мисс Рэнделл!
– Это не она подписывала, – жестко сказала Стефани. – И подделано‑то плохо, неуклюже. Предоставь мне самой разобраться, Том. Я знаю, как поступить.
«Чертов Деннис! – мысленно проклинал его Дэн, влезая в неудобный смокинг. – Взял и испортил Стефани праздник! Едва она там появится, как сразу окажется в центре внимания: хозяйка фирмы, вновь готовая к бою, рвущаяся в бой… Спокойная, лучезарная, чувствующая себя на коне, Стефани оказала бы одним своим видом огромную услугу и самой себе, и „Харпер майнинг“. А вместо этого ее собственный сын режет без ножа…»
Дэн испытующе поглядел в другой угол спальни, где Стефани, уже накрасившись и напудрившись, надевала вечерний туалет – шикарный дерзко‑розовый наряд, подчеркивавший белизну ее кожи и прекрасно оттенявший голубые глаза. Дэн подошел, чтобы застегнуть ей молнию, а потом нежно поцеловал жену в затылок.
– Ты очаровательна, – прошептал он. Стефани слабо улыбнулась, но ее грусть не развеялась.
– Стеф, – Дэн взял ее за руки и усадил на мягкий диван в углу, – нам, в конце концов, надо поговорить, а то это встанет между нами непреодолимой стеной.
Стефани кивнула. Дэн собрался с духом:
– Во‑первых… хоть я и рискую показаться злобным отчимом, но я не думаю, что Деннис сумеет когда‑нибудь править компанией Харперов. Признай, что он не достоин называться ее наследником.
Стефани, глубоко задумавшись, смотрела в сторону. Дэн немного подождал:
– Ты меня слышишь?
– О да, – горестно улыбнулась Стефани. – Но я не знаю, что тебе ответить. И что делать, тоже не знаю. Неужели мне придется выгнать моего собственного сына?
– Я бы на твоем месте выгнал.
– О, Дэн! – Стефани уронила голову на руки.