ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
в которой будет рассказано о том, как Чжугэ Лян ухитрился достать стрелы,и о том,как Хуан Гай добровольно подвергся наказанью Получив повеление Чжоу Юя, Лу Су отправился повидать Чжугэ Ляна. Чжугэ Лянпригласил его войти и усадил напротив себя. -- Простите, учитель, -- сказал Лу Су, -- эти дни мы так были занятывоенными делами, что не имели возможности слушать ваши наставления. -- Это мелочи! -- успокоил его Чжугэ Лян. -- Вот я виноват, что до сих порне поздравил Чжоу Юя с великой удачей. -- С какой удачей? -- невольно вырвалось у Лу Су. -- Вам непонятно! Ведь Чжоу Юй прислал вас выведать, знаю я что-нибудь илинет! Да! За такое дело его можно поздравить! -- Откуда вам все известно? -- растерялся Лу Су. -- У Чжоу Юя хватило хитрости, чтобы обмануть Цзян Ганя, -- ответил ЧжугэЛян. -- Правда, он перехитрил и Цао Цао, но тот скоро поймет свою ошибку,только не захочет в ней признаться. Со смертью Цай Мао и Чжан Юня Цзяндунизбавился от огромной опасности -- тут есть чему радоваться! Цао Цао, как яслышал, отдал судьбу своего флота в руки Мао Цзе и Юй Цзиня, но это уже нетак страшно. Лу Су не знал, что сказать, и поспешно откланялся. -- Смотрите, не говорите Чжоу Юю, что мне обо всем известно, --напутствовал гостя Чжугэ Лян. -- А то как бы он из зависти опять не сталискать случая погубить меня! Лу Су обещал исполнить его просьбу, но когда пришел к Чжоу Юю, передал емувсе как было. -- Нет! Этого человека нельзя оставлять в живых! -- встревожился Чжоу Юй.-- Я твердо решил убить его! -- Если вы убьете Чжугэ Ляна, Цао Цао вас осмеет! -- предупредил Лу Су. -- А я предам его казни на законном основании, -- возразил Чжоу Юй. --И, умирая, Чжугэ Лян ни в чем не сможет меня обвинить. -- Как же вы это сделаете? -- поинтересовался Лу Су. -- Пока не спрашивайте, а там увидите. На следующий день Чжоу Юй созвал к себе в шатер всех военачальников и велелпригласить на совет Чжугэ Ляна. Тот охотно пришел. -- Как вам известно, в ближайшие дни нам предстоит сражение с Цао Цао, --обратился к нему Чжоу Юй. -- Не скажете ли вы, какое оружие целесообразнеевсего применять, когда приходится воевать на воде? -- По-моему, для сражений на такой большой реке, как Янцзы, прежде всегонеобходимо иметь луки и стрелы, -- ответил Чжугэ Лян. -- Вполне с вами согласен, -- промолвил Чжоу Юй, -- но беда в том, что унас не хватает стрел! Вот я и решил обратиться к вам, не возьмете ли вы насебя труд изготовить сто тысяч стрел, которые нам крайне необходимы, чтобыдостойно встретить врага? Дело это очень важное, и я надеюсь, что вы неоткажетесь! -- Разумеется, если вы мне приказываете, я не пожалею сил! -- ответил ЧжугэЛян. -- Осмелюсь только спросить, когда эти стрелы должны быть готовы? -- Через десять дней. Это возможно? -- Что вы! Если мы так будем тянуть, то провалим великое дело! Ведь кораблиЦао Цао придут со дня на день! -- Сколько же времени вам потребуется, чтобы сделать стрелы? -- спросилЧжоу Юй. -- Через три дня я представлю вам сто тысяч стрел! -- Не шутите! На войне не до шуток! -- остановил его Чжоу Юй. -- Смею ли я с вами шутить, господин ду-ду! -- воскликнул Чжугэ Лян. --Дайте мне письменный приказ, и если я не исполню его, наказывайте меня! Чжоу Юй только этого и хотел. Он вызвал войсковых писцов, которые тут жесоставили нужную бумагу. Потом он велел подать вино и, угощая Чжугэ Ляна,сказал: -- Когда кончится война, я отблагодарю вас за труды! Чжугэ Лян выпил несколько кубков вина и откланялся. -- Сегодня уже поздно, -- сказал он на прощание Чжоу Юю, -- а завтра яначну работу. Через три дня присылайте на берег пятьсот воинов для переноскистрел. Чжугэ Лян ушел. -- Этот человек вас обманывает! -- воскликнул Лу Су. -- Что ж, он сам обрек себя на смерть! Я к этому его не принуждал! --произнес Чжоу Юй. -- В присутствии всех он потребовал у меня письменныйприказ. Хорошо! Теперь он в моих руках! Пусть у него даже крылья вырастут,все равно ему от меня не уйти! Вот только надо приказать войсковым мастерам,чтобы они всеми способами тормозили дело и не снабжали его необходимымиматериалами. Тогда он не поспеет в срок, и вина его будет доказана! Комупридет в голову осуждать меня? Пойдите-ка сейчас и разузнайте, что он тамделает. Потом расскажете мне. Повинуясь приказанию, Лу Су отправился к Чжугэ Ляну. Тот встретил егоупреками: -- Ведь просил же я вас ничего не говорить Чжоу Юю. Если бы вы исполнилимою просьбу, он не стал бы искать повода меня погубить! Не думал я, что вытак поступите! А вот теперь видите, какое дело на меня свалилось. Как яизготовлю сто тысяч стрел за три дня? Только вы один можете меня спасти! -- Как же я могу вас спасти? -- спросил Лу Су. -- Вы сами взвалили на себяэту беду! -- Дайте мне на время двадцать легких судов, и чтоб на каждом было потридцать воинов, -- продолжал Чжугэ Лян. -- На судах этих надо сделатьнавесы из черной материи и по обоим бортам привязать по тысяче сноповсоломы. Не сомневайтесь, я найду для них хорошее применение! Ручаюсь, чточерез три дня у меня будет сто тысяч стрел! Только, прошу вас, ничего неговорите Чжоу Юю, иначе он расстроит мой план. Лу Су пообещал держать в тайне все, что ему сказал Чжугэ Лян. Ондействительно сдержал обещание и не промолвил Чжоу Юю ни слова о том, чтоЧжугэ Лян просил у него суда. Он ограничился лишь тем, что заявил, будто уЧжугэ Ляна есть свой способ изготовления стрел и что ему не нужны ни бамбук,ни лак, ни клей, ни перья. -- Что ж, посмотрим, с чем он явится ко мне через три дня, -- пробормоталЧжоу Юй, и в голосе его не чувствовалось прежней уверенности. Лу Су, исполняя просьбу Чжугэ Ляна, подготовил двадцать быстроходных судов,снарядил их так, как ему было сказано, и стал ждать, что будет дальше. Однако в первый день Чжугэ Лян ничего не предпринял. Так прошел и второйдень. Но на третий, во время четвертой стражи, он пригласил Лу Су к себе влодку. -- Зачем вы меня позвали, учитель? -- спросил его Лу Су. -- Ехать за стрелами, -- ответил тот. -- Куда же мы поедем? -- Пока не спрашивайте. Придет время -- увидите. Все двадцать судов стояли в один ряд. Чжугэ Лян приказал связать их веревкойи так идти к северному берегу. В ту ночь густой туман закрывал небо. На реке его белая пелена была ещегуще, на несколько шагов впереди ничего невозможно было разглядеть. Это былпоистине благодатный туман! Потомки сложили стихи об этом тумане, окутавшем тогда великую реку Янцзы: О, как велик и как богат Чанцзян!(*1) На западе его исток в отрогах Минь и Во(*2), На юге он течет по землям царства У, И девять рек на севере вливаются в него. Впадает в море он, обогащенный влагой, Вздымая волны тысячи веков. А в глубине его живут Лун-бо, Хай-жо, Цзян-фэй, Шуй-му(*3) и множество китов Огромных, в тысячу и больше чжанов, Многоголовые чудовищные змеи И прочие творения воды, На веки вечные сроднившиеся с нею. В нем обитают демоны и духи. Он то, за что сражаются герои. В те времена, когда царил над миром хаос, А свет и тьма не враждовали меж собою, И цвет один разлился в пустоте безбрежной, -- Вдруг все заволокло: на много тысяч чжанов Упал туман; ни зги вокруг не видно, И только слышен грохот барабанов. Во тьме кромешной притаились барсы Наньшанские; когда ж, со светом споря. Стеною встал туман, они с пути решили Сбить рыбу "гунь" из северного моря. И вот туман стал вверх расти, до неба, Вниз опускаться до земных глубин. Он вширь струился мутью непроглядной, Вверх поднимался дымом голубым. И выплыли киты, чтоб порезвиться, Драконы всколыхнули водные громады. Туман пил влагу, превращался в дождик, Как в ночь весеннюю, повеяло прохладой. Туман все шире, шире разливался, И вверх поднялся выше облаков. Чайсанский берег скрылся на востоке, На юге скрылся шпиль горы в Сякоу. Десятки боевых судов, стоящих на причале У неприступных скал, невидимы впотьмах, Одна лишь маленькая лодочка рыбачья То скроется, то вспрыгнет на волнах. Померк небесный свод и света -- ни луча, И сникла солнца утреннего сила. Ни день, ни ночь, и цепи красных гор Тьма в синь речную превратила. Будь ты так мудр, как император Юй, И в глубь тумана не проникнет разум! Имей ты даже острый взор Ли Лоу(*4), И ширь тумана не охватишь глазом! Но дух воды Пин-и вдруг волны укротил, И дух дождя Бин-и свое исполнил дело: Зверей, и рыб, и птиц как не бывало, И тьма внезапно поредела. Туман отрезал островок Пынлай, Закрыл пути в небесные чертоги, И все в природе, будто пред дождем, Засуетилось в страхе и тревоге. И словно тучи пред грозою страшной, Смешалось все в великом беспорядке. В тумане спят чудовища и змеи, Носители смертельной лихорадки. И прячутся в нем оборотни злые, Что порчу на людей наводят И прививают тяжкие недуги, И с ветром, с пылью в небе хороводят. С туманом встретившись, страдает простолюдин, Попав в него, печалится великий: Он превращает первосущий дух в пустыню, Весь мир -- в комок безжизненный, безликий. Во время пятой стражи суда уже были неподалеку от водного лагеря Цао Цао.Чжугэ Лян приказал стать судам носом на запад и ударить во все гонги ибарабаны. -- Что вы делаете? А если Цао Цао нападет на нас? -- встревожился Лу Су. -- В такой туман он не рискнет, -- уверенно возразил Чжугэ Лян. -- А кактолько туман рассеется, мы уйдем. Пока давайте веселиться и пить вино. Когда в водном лагере Цао Цао услышали грохот гонгов и барабанов, Мао Цзе иЮй Цзинь поспешили доложить об этом Цао Цао. -- Немедленно выставить лучников! -- распорядился Цао Цао. -- Всех, ктоесть во флоте! Пусть они отбивают врага стрелами! Самим в сражение невступать: за туманом ничего не видно. Если враг появился так внезапно,значит у него там ловушка! Держитесь осторожнее! Цао Цао послал людей в сухопутные лагеря передать Чжан Ляо и Сюй Хуану,чтобы они немедленно отправили на берег по три тысячи лучников. Мао Цзе и Юй Цзинь, опасаясь, что враг ворвется на их корабли, приказалилучникам осыпать стрелами пространство перед водным лагерем. Десять тысяччеловек стреляли не переставая. Стрелы сыпались дождем. Чжугэ Лян повелел развернуть суда в линию с востока на запад и подставить ихпод стрелы. До самого восхода солнца на его судах гремели барабаны ираздавались воинственные крики воинов. А когда рассеялся туман, Чжугэ Лянприказал идти в обратный путь. Снопы соломы, привязанные по обоим бортамсудов, были сплошь утыканы стрелами. -- Благодарим за стрелы, господин чэн-сян! -- разом крикнули воины, как ихнаучил Чжугэ Лян. Пока о случившемся доложили Цао Цао, легкие суда, быстро скользя по реке,были уже далеко; преследовать их было бесполезно. Цао Цао впал в бешенство, сожалея о допущенной ошибке. На обратном пути Чжугэ Лян сказал Лу Су: -- Теперь вы поняли? Разве плохо достать сто тысяч стрел без малейшихусилий? Завтра мы сможем этими стрелами стрелять по врагу! -- Вы мудры! -- воскликнул восхищенный Лу Су. -- Но я не понимаю, откуда выузнали, что сегодня будет туман? -- Быть полководцем и не разбираться в небесных знамениях, не пониматьзаконов земли, ничего не разуметь в темных и светлых силах природы, необладать способностью изобретать военные планы, не знать, когда какимиприемами вести бои, не уметь оценивать силу войск -- значит быть бездарным!-- отвечал Чжугэ Лян. -- Еще три дня назад я рассчитал, что сегодня будеттуман! Вот почему я и назначил трехдневный срок. Чжоу Юй предлагал мнедесять дней, но не хотел предоставить в мое распоряжение ни мастеров, ниматериалов. Он полагал, что я ничего не сделаю и у него будут все основанияобвинить меня в нарушении военного приказа. Он хотел предать меня смерти!Жалкая попытка! Что может сделать Чжоу Юй, если судьба моя связана с небом! Лу Су почтительно склонился перед Чжугэ Ляном. Когда суда подходили к берегу, пятьсот воинов, присланных Чжоу Юем, ужеожидали их. Чжугэ Лян велел им вытаскивать стрелы из соломы и складывать ушатра Чжоу Юя. Стрел было более ста тысяч! Чжоу Юй сначала совершенно растерялся, когда Лу Су рассказал, каким образомЧжугэ Лян достал стрелы, а потом, печально вздохнув, произнес: -- В изобретательности и в способности предвидения я намного уступаю ЧжугэЛяну! Потомки, восхваляя Чжугэ Ляна, сложили такие стихи: Однажды туман упал на великую реку, Густой пеленой окутал он гладь голубую. Стрелы, как дождь, покрыли суда боевые. Сегодня Чжугэ опять превзошел Чжоу Юя. Вскоре и сам Чжугэ Лян явился в лагерь повидать Чжоу Юя. Тот вышел из шатраему навстречу и на все лады стал расхваливать его: -- У вас такой удивительный дар предвидения! -- говорил он. -- Право, вызаставляете людей уважать себя! -- Небольшая хитрость, только и всего, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Стоит литак удивляться? -- Я прошу вас дать мне совет, -- продолжал Чжоу Юй, приглашая Чжугэ Ляна вшатер выпить вина. -- Видите ли, мой господин вчера прислал гонца: онторопит меня с выступлением, а у меня еще нет плана действий! -- Что вы! Что вы! -- запротестовал Чжугэ Лян. -- Я человек невежественныйи неотесанный! Мои планы не достойны вашего внимания! -- Я вчера осматривал водный лагерь Цао Цао, -- продолжал Чжоу Юй,пропуская мимо ушей возражения Чжугэ Ляна. -- Он устроен великолепно, иобычным путем напасть на него невозможно. Правда, я придумал один способ, ноне уверен, годится ли он. Может быть, вы скажете мне... -- Подождите, господин ду-ду, пока ничего не говорите! -- прервал его ЧжугэЛян. -- Давайте напишем каждый у себя на ладони по одному слову, а потомпосмотрим, совпадут эти слова или нет. Чжоу Юй приказал принести кисточку и тушницу. Сначала он сам написал у себяна ладони какое-то слово, а затем передал кисточку Чжугэ Ляну. Тот тоженаписал. Они сели рядом и открыли друг другу ладони. "Огонь" -- былонаписано и у того и у другого. -- Раз мы с вами одинаково мыслим, значит у нас не должно быть никакихсомнений! -- заключил Чжоу Юй. -- Но разглашать секрет пока не следует. -- А разве есть какие-либо основания выдавать секрет? -- спросил Чжугэ Лян.-- Ведь мы с вами служим общему делу. Можете спокойно выполнять свой план,господин ду-ду. Цао Цао не разгадает его, даже будь он вдвое проницательнее! Выпив вина, они распрощались. Никто из военачальников об их разговоре незнал. Израсходовав понапрасну сто пятьдесят или сто шестьдесят тысяч стрел, ЦаоЦао в душе был крайне раздражен. -- Чжоу Юй и Чжугэ Лян большие хитрецы, -- сказал ему советник Сюнь Ю, --их так просто не возьмешь! Может быть, лучше сперва заслать в Цзяндунлазутчиков? Они притворно перейдут на сторону Чжоу Юя, а на самом деле будутпередавать нам сведения. Тогда, зная обстановку, мы сможем приниматьправильные решения. -- Так думаю и я, -- поддержал его Цао Цао. -- Но кто за это возьмется? -- Дело это можно поручить Цай Чжуну и Цай Хэ -- младшим братьям Цай Мао,они сейчас служат в нашем войске, -- сказал Сюнь Ю. -- Окажите им большиемилости, пообещайте награду и отправьте в Восточный У. Переход их на сторонуврага не вызовет никаких подозрений. Цао Цао вызвал ночью к себе в шатер братьев Цай Хэ и Цай Чжуна и растолковалим, что от них требуется. -- Когда вы сдадитесь Чжоу Юю, внимательно следите за тем, что он делает, иприсылайте людей с донесениями. Если вы все в точности выполните, я непожалею для вас ни титулов, ни наград. Но не вздумайте помышлять об измене!-- предупредил их Цао Цао. -- Можем ли мы думать об измене, когда семьи наши остаются в Цзинчжоу? -- водин голос воскликнули оба. -- Не сомневайтесь, господин чэн-сян, мы добудемголовы Чжоу Юя и Чжугэ Ляна и поднесем их вам! Цао Цао щедро одарил Цай Хэ и Цай Чжуна. На следующее утро они всопровождении пятисот воинов на нескольких судах при попутном ветре отплылив Восточный У. Чжоу Юй держал совет со своими военачальниками о предстоящем походе, когдаему доложили, что в устье реки остановилось несколько судов, прибывших ссеверного берега; на судах находятся братья Цай Мао и заявляют, что онихотят покориться. Чжоу Юй велел привести их в шатер. Цай Хэ и Цай Чжун предстали перед ним и,поклонившись до земли, сказали: -- Мы решили сдаться вам, чтобы отомстить за старшего брата, безвинноубитого злодеем Цао Цао. Если вы примете нас, мы готовы сражаться против ЦаоЦао, не щадя своей жизни! Чжоу Юй обрадовался и разрешил им остаться, щедро наградив их. Он назначилбратьев Цай в отряд к Гань Нину. Они поблагодарили его и решили, что имлегко удалось перехитрить Чжоу Юя. Но как только они вышли из шатра, Чжоу Юй призвал Гань Нина и предупредилего: -- Будьте осторожны! Эти двое -- лазутчики, которых к нам подослал Цао Цао.Заметили вы, что они приехали без своих семей? Это доказывает, что они вовсеи не помышляют о том, чтобы верно служить нам. Что ж, пусть посылают своидонесения! А я постараюсь их хитрости противопоставить свою. Обращайтесь сними вежливо, но не спускайте с них глаз. В день выступления в поход мы ихказним и принесем в жертву знамени. Не успел Гань Нин выйти, как пришел Лу Су. -- Не поручайте им никаких дел, господин ду-ду, -- предостерег он, -- ЦайХэ и Цай Чжун притворяются! -- А зачем им притворяться? -- спросил Чжоу Юй, изображая на своем лицеудивление. -- Они сдались мне, чтобы отомстить за своего брата, которогоубил Цао Цао. Не будьте столь подозрительны! Иначе мы не сможем привлечь насвою сторону ученых людей Поднебесной. Лу Су не стал возражать и отправился к Чжугэ Ляну. Но тот только посмеялсянад его опасениями. -- Почему вы смеетесь? -- спросил Лу Су. -- Потому что вы не понимаете хитро задуманного плана Чжоу Юя! -- сказалЧжугэ Лян. -- Река Янцзы достаточно трудное препятствие для шпионов, которымприходится постоянно переправляться то туда, то сюда. Цао Цао и решил, чтоему выгоднее держать лазутчиков прямо у нас в стане, они смогут доносить емуобо всем, что тут делается. Но Чжоу Юй задумал перехитрить Цао Цао. Онхочет, чтобы лазутчики сообщали только то, что угодно ему самому. На войне,как известно, обманом не пренебрегают, и я считаю, что Чжоу Юй поступаетправильно. Лишь теперь Лу Су все уразумел. В полночь, когда Чжоу Юй сидел у себя в шатре, к нему незаметно вошел ХуанГай. -- Вы, должно быть, по важному делу? -- спросил у него Чжоу Юй. -- Хотитечто-нибудь сообщить? -- Я хотел вас спросить, почему мы медлим? Враг многочисленнее нас, и зряпроводить время нельзя. Мы могли бы предпринять нападение огнем... -- Кто научил вас дать мне такой совет? -- заинтересовался Чжоу Юй. -- Никто. Я сам додумался, -- ответил Хуан Гай. -- А я так и хочу поступить, -- признался Чжоу Юй. -- Потому-то я и держу усебя Цай Хэ и Цай Чжуна, хотя и знаю, что они лазутчики. Пусть себе посылаютсвои донесения! Жаль только, что для меня никто не может сделать того же! -- Я сделаю! -- Цао Цао вам не поверит. Ведь я никогда вас не обижал, и у вас нет поводаперейти на его сторону. -- Я готов, чтобы меня растерли в порошок, лишь бы отблагодарить замилости, полученные мною от рода Сунь! -- решительно заявил Хуан Гай. -- Благодарю вас! -- Чжоу Юй поклонился ему. -- Если вы готовы ради этогопретерпеть телесные страдания, мы все будем бесконечно гордиться вами. -- Если нужно, я готов даже смерть принять безропотно! -- подтвердил своюрешимость Хуан Гай, прощаясь с Чжоу Юем. На другой день Чжоу Юй барабанным боем созвал военачальников к своему шатру.Среди присутствующих был и Чжугэ Лян. -- Слушайте внимательно! -- начал Чжоу Юй. -- У Цао Цао огромнейшаяармия, линия укрепленных лагерей его растянулась на целых триста ли. Разбитьтакого врага в один день, разумеется, невозможно, и я повелеваю всемвоеначальникам заготовить запасы провианта и фуража не менее чем на тримесяца и быть готовым к обороне. -- Что? На три месяца? Да запасайтесь хоть на тридцать месяцев, все равновы ничего не добьетесь! -- дерзко вскричал Хуан Гай. -- Если мы не разобьемврага в нынешнем месяце, значит не разобьем никогда! Тогда только иостанется последовать совету Чжан Чжао: сложить оружие и сдаться. -- Я получил повеление разбить врага! -- выкрикнул Чжоу Юй, от гневаменяясь в лице. -- Как ты смеешь подрывать боевой дух воинов в такое время,когда мы стоим лицом к лицу с врагом! Или ты не знаешь, что мне веленоказнить всех, кто заведет разговоры о том, чтобы покориться Цао Цао? Эй,стража, отрубить ему голову! Стража схватила Хуан Гая, собираясь исполнить приказание. -- Я служил трем поколениям рода Сунь! Я весь юго-восток исколесил! --кричал в ответ Хуан Гай, задыхаясь от злости. -- А ты откуда взялся? Чжоу Юй еще больше рассвирепел. -- Стража! Чего там замешкались? Рубите голову этому разбойнику! -- Пощадите его, господин ду-ду! -- вступился Гань Нин за Хуан Гая. -- Ведьон старый слуга нашего господина! -- Как ты смеешь мне перечить? -- вскричал Чжоу Юй. -- Ты что, тоже неподчиняешься моим приказам? И он велел охране прогнать Гань Нина палками. Военачальники упали на колениперед Чжоу Юем: -- Простите Хуан Гая, господин ду-ду! Мы не спорим, он виноват, но неказните его сейчас: он нужен нашему войску! Запишите его вину и, когда мыразобьем Цао Цао, накажите! Но Чжоу Юй продолжал неистовствовать. Тогда к мольбе военачальниковприсоединились и гражданские чины. Наконец Чжоу Юй сказал Хуан Гаю: -- Ладно, прощаю тебя! Но помни, что если бы не просьбы чиновников, я бытебе отрубил голову! Чжоу Юй велел слугам увести Хуан Гая и дать ему пятьдесят ударов палкой поспине. Присутствующие пытались было уговорить его смягчить и это наказание,но Чжоу Юй в ярости опрокинул столик и закричал, чтобы они убирались с егоглаз долой. С Хуан Гая сорвали халат, повалили на землю и стали избивать палкой.Чиновники с горькими слезами просили Чжоу Юя пощадить провинившегося. -- Ну, пока хватит! -- распорядился Чжоу Юй и крикнул Хуан Гаю: -- Если тыеще посмеешь мне перечить, получишь все пятьдесят ударов! И помни, что занепочтительность я накажу тебя вдвойне! Чжоу Юй стремительно встал и ушел в шатер. Чиновники подняли Хуан Гая. Онбыл так избит, что кожа на спине висела клочьями и кровь текла ручьями.Поддерживая под руки, его повели в лагерь. Дорогой Хуан Гай несколько разпадал без сознания. Обеспокоенный состоянием Хуан Гая, Лу Су зашел навестить его, а потомотправился к Чжугэ Ляну. -- Как же это вы сегодня не вступились за Хуан Гая? -- упрекнул он ЧжугэЛяна. -- Нам нельзя было протестовать: Чжоу Юй наш начальник, и мы должныему подчиняться. Но вы-то как гость могли за него заступиться! Почему выпредпочли стоять сложа руки и наблюдать со стороны? -- А зачем вы говорите мне неправду? -- прервал его Чжугэ Лян. -- Неправду? С тех пор, как вы сюда приехали, я ни разу вас не обманул! --запротестовал Лу Су. -- Значит, вы действительно не поняли, что Чжоу Юй нарочно приказал избитьХуан Гая? -- спросил Чжугэ Лян. -- Ведь все это было заранее обдумано. Теперь намерения Чжоу Юя дошли до сознания Лу Су. Чжугэ Лян продолжалобъяснять: -- Ведь Хуан Гаю не удалось бы обмануть Цао Цао, если бы Чжоу Юй не избилего. Вы увидите, как только Цай Хэ и Цай Чжун донесут о случившемся Цао Цао,Хуан Гай уедет к нему! Но вы ни в коем случае не говорите Чжоу Юю, что яразгадал его хитрость. Скажите, что я тоже присоединяюсь к общемунедовольству. Лу Су попрощался и направился к Чжоу Юю. Тот пригласил его к себе в шатер. -- За что вы так жестоко наказали Хуан Гая? -- спросил он. -- Разве военачальники недовольны? -- поинтересовался Чжоу Юй. -- Да, многие в душе сильно обеспокоены. -- А что говорит Чжугэ Лян? -- Он тоже недоволен вашей чрезмерной жестокостью. -- Сегодня в первый раз я обманул его! -- радостно воскликнул Чжоу Юй. -- Что вы этим хотите сказать? -- с удивлением спросил Лу Су. -- Я хочу сказать, что избиение Хуан Гая было задумано ради большого дела!Я решил перебросить его на сторону врага, и нам пришлось разыграть ссору,чтобы обмануть Цао Цао. Лу Су подивился проницательности Чжугэ Ляна, но Чжоу Юю ничего не сказал. Избитый Хуан Гай лежал в своем шатре. Военачальники навещали его и выражалисвое сочувствие. Хуан Гай ничего не отвечал и только тяжко вздыхал. Как-то кнему пришел советник Кань Цзэ. Хуан Гай велел пригласить его к своему ложу иотпустил слуг. -- Вы, наверно, обижены на Чжоу Юя? -- осведомился Кань Цзэ. -- Нисколько! -- ответил Хуан Гай. -- Значит, ваше наказание -- хитрость? -- С чего вы это взяли? -- Я все время наблюдал за Чжоу Юем и на девять десятых разгадал егозамысел, -- сказал Кань Цзэ. -- Да, я подвергся этому наказанию добровольно и не сожалею! На своем векуя пользовался большими милостями рода Сунь и решил за все отблагодарить.Я сам предложил такой план, чтобы помочь разбить Цао Цао. Я рассказал вамвсе откровенно, как честному человеку и преданному другу. -- И, разумеется, хотите просить меня отвезти Цао Цао ваше письмо, где выизъявите желание перейти на его сторону. Верно? -- спросил Кань Цзэ. -- У меня действительно было такое намерение, -- сказал Хуан Гай. --Но только я не знаю, согласитесь ли вы? Кань Цзэ охотно согласился. Поистине: За князя отважный боец под палку подставил спину. Советнику жизни не жаль, чтоб только служить господину. Если вы хотите узнать, как Кань Цзэ доставил письмо Цао Цао, загляните вследующую главу.ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
из которой можно узнать о том, как Кань Цзэ доставил Цао Цаописьмо Хуан Гая,и о том, как Пан Тун предложил сковать суда цепью Кань Цзэ был родом из Шаньиня, что в Хуэйцзи. Происходил он из бедной семьии очень любил учиться. Памятью он обладал поразительной; стоило ему один разпрочитать какую-нибудь книгу, и он ее не забывал. Слава о нем как облестящем ораторе и храбром воине распространилась далеко вокруг, и СуньЦюань пригласил его к себе на должность военного советника. Здесь Кань Цзэподружился с Хуан Гаем, и тот, зная о его необыкновенных способностях, былуверен, что Кань Цзэ сумеет доставить письмо. Кань Цзэ охотно согласилсяисполнить просьбу друга. -- Раз вы рискуете своей жизнью, то могу ли я жалеть свою! -- воскликнулон. -- Так должен поступать доблестный муж, -- иначе чем он будет отличатьсяот гнилого дерева? Хуан Гай вскочил с постели и с благодарностью поклонился другу. -- С этим делом медлить нельзя, -- сказал Кань Цзэ. -- Письмо уже готово! Вот оно, -- ответил Хуан Гай. Кань Цзэ взял письмо и, переодевшись рыбаком, в ту же ночь в небольшой лодкеотправился на северный берег Янцзы. Ко времени третьей стражи он был уженеподалеку от лагеря Цао Цао. Ночь была звездная; стража, наблюдавшая зарекой, заметила приближавшуюся лодку и задержала ее. Об этом немедленнодоложили Цао Цао. -- Это не рыбак, а лазутчик! -- воскликнул тот. -- Он называет себя военным советником из Восточного У и заявляет, чтопривез вам секретное письмо, господин чэн-сян, -- сказали воины. -- Хорошо, посмотрим! Приведите-ка его сюда! -- распорядился Цао Цао. Шатер был ярко освещен светильниками. Цао Цао сидел, облокотившись настолик, когда ввели Кань Цзэ. -- Зачем пожаловали, господин советник Восточного У? -- спросил Цао Цао. -- О Хуан Гай, Хуан Гай! -- вздохнул Кань Цзэ. -- Ошибся ты в своихрасчетах! Теперь-то я воочию убедился, что чэн-сян не нуждается в мудрецах!Оказывается, люди пустое болтают! Разве такие вопросы задают гостям? -- А почему бы мне и не спросить об этом? -- промолвил Цао Цао. -- Я воюю сВосточным У, вы приехали оттуда. -- Хуан Гай много лет служил роду Сунь, -- сказал Кань Цзэ, -- но недавноЧжоу Юй без всякой на то причины жестоко избил его. Оскорбленный Хуан Гайрешил перейти к вам, чтобы отомстить своему обидчику. Но он не знает,пожелаете ли вы принять его, и упросил меня, как друга, отвезти вамсекретное письмо. -- Где же оно? -- спросил Цао Цао. Кань Цзэ достал письмо. Цао Цао вскрыл его и стал читать, наклонившись ксветильнику. "Удостоенный великих милостей рода Сунь, я никогда не помышлял об измене. Ноныне случилось нечто, заставившее меня заговорить об этом! Как известно,один в поле не воин, и я твердо убежден, что с малочисленным войскомневозможно противостоять могучей армии Срединного царства. Это знают всевоеначальники Восточного У -- и умные и глупые, -- только один Чжоу Юй,неразумный и запальчивый юнец, слепо верит в свои способности. Он хочетяйцом разбить камень! Мало того, он чинит произвол, наказывает невинных и ненаграждает заслуженных. Я ненавижу его за то унижение, которое мне пришлосьпретерпеть от него! Слышал я, что вы, господин чэн-сян, с распростертыми объятиями принимаетелюдей ученых, и потому решил вместе с моими воинами перейти к вам, чтобывосстановить свою честь и смыть со своего имени позор. Запас провианта,оружие и суда я передам вам. Слезно умоляю вас не сомневаться во мне". Цао Цао несколько раз внимательно перечитал письмо. Вдруг он вскочил и, вярости стукнув кулаком по столу, обрушился на Кань Цзэ: -- Как ты смеешь играть со мной? Хуан Гай лазутчиком хочет пробраться комне! Он сам устроил так, чтобы его опозорили, а тебя подослал с письмом! И он крикнул страже, чтобы Кань Цзэ отрубили голову. Воины схватили его иповолокли из шатра. Но Кань Цзэ это нисколько не смутило. Он даже засмеялся. -- Чему ты смеешься? -- спросил изумленный Цао Цао, делая знак, чтобы КаньЦзэ отпустили. -- Или я не разгадал ваш коварный замысел? -- Я не над вами смеюсь, а над Хуан Гаем. Это он не разбирается в людях! --ответил Кань Цзэ. -- Что это значит? -- заинтересовался Цао Цао. -- А вам зачем знать? Хотите убить меня -- так убивайте! -- Ты мне пыль в глаза не пускай! Я с детства читаю книги по военномуискусству и прекрасно знаю все способы обмана! -- Значит, вы считаете, что это письмо ложь? -- спросил Кань Цзэ. -- Я хочу сказать, что один небольшой недосмотр выдал тебя! -- сказал ЦаоЦао. -- Если Хуан Гай действительно хочет перейти ко мне, почему он неуказал время? Ну, что ты на это скажешь? Кань Цзэ безудержно рассмеялся: -- Ха-ха-ха! И ты еще хвалишься, что с детства читаешь книги по военномуискусству! Уходи-ка ты поскорее восвояси, а не то Чжоу Юй тебя схватит!Невежда! Жаль, что приходится погибать от твоей руки! -- Невежда? -- возмутился Цао Цао, не понимая, к чему клонит Кань Цзэ. --Что ты хочешь этим сказать? -- А то, что ты ничего не смыслишь в стратегии и не понимаешь самых простыхистин! -- В чем же я допустил ошибку? -- спросил Цао Цао. -- Нет, я умру, вот и все! Не стоит тебе объяснять, раз ты так груб сучеными людьми, -- Но если ты приведешь убедительные доказательства, я отнесусь к тебе суважением! -- пообещал Цао Цао. -- В таком случае скажи, кто станет указывать срок, собираясь покинутьсвоего господина и перейти к другому? -- спросил Кань Цзэ. -- Предположим,Хуан Гай написал бы, что перейдет к тебе тогда-то, но по тем или инымпричинам не смог бы этого сделать. Ты бы, конечно, его ждал, замысел был быраскрыт, и делу конец! Разве не ясно, что в таких делах сроки неустанавливают? Тут приходится ловить удобный момент. А ты, не понимаяпростой истины, хочешь убить ни в чем не повинного человека! Ну, разве тыпосле этого не невежда? -- Простите меня! -- сказал Цао Цао, изменив тон и вставая со своейцыновки. -- Я сразу не разобрался и незаслуженно обидел вас. -- Признаться, я тоже хотел перейти на вашу сторону, -- произнес Кань Цзэ.-- Неужели вы и в этом увидите только притворство? -- О, нет! Наоборот, я буду очень счастлив! -- воскликнул обрадованный ЦаоЦао. -- Если вы с Хуан Гаем совершите великие подвиги, вас ждут такиенаграды, каких еще никто у меня не получал! -- Мы будем служить вам не ради титулов и наград, а потому, что этоготребует небо! -- заявил Кань Цзэ. Цао Цао угостил Кань Цзэ вином. Через некоторое время в шатер вошел какой-точеловек и что-то шепнул на ухо Цао Цао. -- Дайте письмо, -- сказал Цао Цао. Человек передал ему письмо, Цао Цао прочел, и лицо его засияло. Наблюдая заним, Кань Цзэ подумал: "Наверно, это донесение от Цай Хэ и Цай Чжуна о том, что Хуан Гай былжестоко избит, и теперь Цао Цао поверил, что мы решили ему сдаться". -- Я хочу попросить вас, -- неожиданно обратился к нему Цао Цао, --вернуться в Цзяндун и договориться с Хуан Гаем, чтобы он известил меня,когда его можно ждать. Тогда у меня была бы возможность его встретить. -- Я навсегда покинул Цзяндун, и мне не хотелось бы туда возвращаться, --сказал Кань Цзэ. -- Может быть, вы пошлете кого-нибудь другого? -- Я опасаюсь, как бы не расстроилось все дело, если поедет кто-либодругой, -- возразил Цао Цао. -- Лучше всего, чтобы поехали вы. Кань Цзэ трижды отказывался, но в конце концов уступил. -- Хорошо, я исполню вашу просьбу, -- сказал он. -- Но в таком случае надоехать немедленно, не задерживаясь ни на один час. Цао Цао на прощание одарил Кань Цзэ золотом и шелками, но тот подарков непринял. Поспешно откланявшись, он сел в свою лодочку и уехал в Цзяндун. Встретившись с Хуан Гаем, Кань Цзэ подробно рассказал ему обо всем. -- Если бы не ваше красноречие, я бы сильно пострадал! -- воскликнул ХуанГай. -- Я еще сегодня хочу съездить в лагерь Гань Нина и разузнать, чтоподелывают Цай Хэ и Цай Чжун, -- сказал Кань Цзэ, прощаясь с Хуан Гаем. -- Прекрасно! Поезжайте. Кань Цзэ отправился к Гань Нину. -- Мне очень жаль, что вчера вам пришлось безвинно пострадать из-за ХуанГая, -- начал свою речь Кань Цзэ. Гань Нин ничего не ответил. В этот момент в шатер вошли Цай Хэ и Цай Чжун.Кань Цзэ подмигнул Гань Нину. Тот его понял и сказал: -- Да! Чжоу Юй только на себя надеется, а нас не ставит ни в грош! Он менятак опозорил, что мне стыдно людям в глаза смотреть! Гань Нин заскрежетал зубами, ударил кулаком по столу и стал браниться. КаньЦзэ наклонился к нему и зашептал что-то на ухо. Гань Нин опустил голову итяжело вздохнул. -- Что заставляет вас гневаться, полководец? -- спросили Цай Хэ и Цай Чжун,заметив, что Гань Нин и Кань Цзэ оборвали при их появлении какой-торазговор. -- Что вас тревожит? -- Тяжко мне! -- ответил Гань Нин. -- Но вам не понять мое горе! -- Может быть, вы хотите перейти к Цао Цао? -- высказал предположение ЦайХэ. Кань Цзэ изменился в лице. Гань Нин вскочил и выхватил меч. -- Нас выследили! Если мы не убьем их, они выдадут нас! -- вскричал он. -- Не гневайтесь, господин, мы вам откроемся! -- взмолились Цай Хэ и ЦайЧжун, не на шутку перепуганные грозным видом Гань Нина. -- Говорите скорей! -- приказал Гань Нин. -- Нас сюда подослал чэн-сян Цао Цао, -- сказал Цай Хэ, -- и если вы хотитеперейти к нему, мы вам поможем. -- А вы не лжете? -- Да как мы посмеем лгать вам? -- в один голос воскликнули Цай Хэ и ЦайЧжун, -- Небо послало нам счастливый случай! -- промолвил Гань Нин, делая вид,что он очень рад. -- Об избиении Хуан Гая мы уже донесли чэн-сяну, -- сказали братья Цай, --и о вас тоже. -- А я только что отвез письмо Хуан Гая и вернулся, чтобы договориться сГань Нином о его переходе к Цао Цао! -- добавил Кань Цзэ. -- Разумеется, -- сказал Гань Нин. -- Когда доблестный муж встречаетпросвещенного господина, сердце его склоняется к нему. По этому поводу все четверо выпили вина и стали делиться самыми сокровеннымизамыслами. Братья Цай написали Цао Цао донесение о том, что Гань Нин стал ихсообщником. А Кань Цзэ с верным человеком отправил Цао Цао письмо, в которомсообщал, что Хуан Гай перейдет к нему при первом удобном случае; на носу егосудна будет черное знамя. Эти письма вызвали у Цао Цао большие сомнения. Он созвал своих советников исказал им так: -- Теперь я совершенно ничего не понимаю. То Хуан Гай присылал ко мне КаньЦзэ с письмом, в котором выражал желание перейти на мою сторону, а сейчас ужи Гань Нин предлагает стать моим сообщником! Нет, я не верю им! Кто из васможет пробраться в лагерь Чжоу Юя и разузнать правду? -- Разрешите мне поехать, господин чэн-сян, -- вызвался Цзян Гань. --В прошлый раз меня обманули в Восточном У, и я до сих пор не могу забытьсвоего стыда. Но на этот раз я все разузнаю и сообщу вам. Прошу вас несомневаться. Цао Цао дал свое согласие и приказал Цзян Ганю отправляться немедленно. ЦзянГань сел в свою лодку и вскоре прибыл в лагерь Чжоу Юя. Узнав о его приезде,Чжоу Юй радостно воскликнул: -- Мой успех всецело зависит от этого человека! Он тут же велел Лу Су пригласить Пан Туна, чтобы обсудить с ним пландействий. Пан Тун, по прозванию Юань-ши, был родом из Сянъяна, но в последнее времябезвыездно жил в Цзяндуне, скрываясь от смут. Лу Су как-то рассказал о немЧжоу Юю, тот пригласил его к себе на службу, но Пан Тун не торопился сприездом. Тогда Чжоу Юй послал Лу Су к Пан Туну посоветоваться, какимспособом легче всего разгромить Цао Цао. -- Передайте господину Чжоу Юю, -- сказал тогда Пан Тун, -- что если онхочет разбить Цао Цао, пусть устроит огневое нападение. Но так как навеликой реке Янцзы достаточно простора для того, чтобы суда могли разойтисьв случае пожара на одном из них, единственно, что я могу посоветовать, --это план "цепи". Победы можно добиться лишь в том случае, если судапротивника будут скованы между собой цепью. Лу Су передал этот разговор Чжоу Юю. Тот задумался, а потом сказал: -- Этот план может выполнить для меня только сам Пан Тун. -- Ему, пожалуй, ехать туда опасно, -- усомнился Лу Су. -- Уж слишкомковарен и жесток Цао Цао. Чжоу Юй погрузился в размышления. Он не знал, что предпринять. Но в этотмомент ему доложили о приезде Цзян Ганя. Чжоу Юй послал людей встречать ЦзянГаня. Но тот уже сам направлялся в лагерь, не дождавшись ответа от Чжоу Юя. -- Почему ты меня в прошлый раз обманул? -- спросил Чжоу Юй, делая сердитоелицо. Цзян Гань с улыбкой отвечал: -- Разве я вас обманул? Ведь я тогда приехал излить вам свою душу как другудетства. -- Хорошо, но предупреждаю: если ты ныне надеешься уговорить меня сдаться