Перспективы развития образования в современном мире 8 глава

Помимо этого, некогда единая психология разделилась на большое число отдельных отраслей психологического знания. Целостная по сути психология человека дробится тем самым на множество отдельных психологий, отражающих специфические условия жизнедеятельности человека. Например, инженерная психология исследует психические особенности взаимодействия человека с техникой, социальная психология изучает механизмы взаимодействия людей в социальных структурах и т.д. Из этих «психологий» трудно вычленить некий инвариант, невозможно составить общее представление о действительной психологии человека.

Существует необходимость создания особой дисциплины, изучающей психологию человека в ее специфике, ориентированной на понимание сущностных психологических характеристик человека. Такой важнейшей характеристикой является внутренняя жизнь человека, его субъективный мир, который и должен стать предметом новой области психологических исследований — психологии человека или антропопсихологии.

4.1.2 Различение психики и субъективности

Мы настаиваем на необходимости различения психики и субъективности (субъективной реальности). Психика — это более широкое понятие, фиксирующее способ взаимодействия живых существ с окружающим миром. Психика является общим свойством человека и животных.

Субъективность — категория, обозначающая специфически человеческий способ бытия. Психология человека (антропопсихология) — это психологическое учение о человеке, о субъективной реальности человека. Психология человека имеет свою сугубую специфику; ее природа определяется характером собственно человеческого способа существования в мире.

Классическая психология своим предметом имеет психику человека и мало что говорит о самом человеке. Антропопсихологию интересует прежде всего сам человек, его психология, а не его психика как таковая. Зафиксируем принципиальное различение «психологии человека» как психологического учения о субъективной реальности и «психологии психики» как специальной науки о психических явлениях в живой природе, в том числе — и у человека.

В целом ряде современных научных исследований достаточно убедительно показано, что изначально, в самом своем существе «психическое» есть всего лишь один из общих естественных процессов в живой природе. И с этой точки зрения психика человека и психика животного в определенной степени могут рассматриваться в одном смысловом ряду.

С классической, научно-рациональной точки зрения, психика — это инструмент, механизм, во-первых, отражения объективной, противостоящей человеку и независимой от него действительности, а во-вторых — это механизм адаптации индивида к этой же объективной реальности. Классическая, естественнонаучная психология — это не учение о душе и душевных явлениях; это учение о психике как свойстве высокоорганизованной материи, в частности, мозга. Все другие характеристики человека, считающиеся психическими, — личностные, духовные, нравственные и другие — не выводимы из отражательных и адаптивных функций психики; относительно последних эти характеристики имеют не естественный, а сверхъестественный статус. Психика не имеет личности и сама себя не развивает.

Но даже если встать на точку зрения классической психологии, что психика — это одно из свойств природы человека, то по самой логике рассуждения, чтобыпонять это свойство, необходимо иметь хотя бы минимальное представление о сущности того, свойством чего психика является. И здесь выбор жесткий: либо психика — свойство высокоорганизованной материи, либо — свойство человека. Если психика — это свойство человека, то психология должна строиться как антропопсихология. В этом случае она должна выстроить свое представление о сущности человека, чтобы на его основе строить психологию человека.

Главный вопрос антропопсихологии: как (в свете именно психологической теории) возможен человек по сущности своей, которая не есть совокупность его отдельных проекций, сколь бы значимы и богаты они ни были? И в чем эта искомая психологическая сущность? Речь, таким образом, должна идти о сугубой предметности психологии человека, которая не сводится ни к содержанию психического (множеству его функций и свойств), ни к формам его организации (многообразию процессов и структур).

Нами проводится методологическое обоснование такого специального предмета психологии человека, как человеческая субъективность или субъективная реальность [74]. Именно субъективная реальность («внутренний мир», «индивидуальность», «самость» и др.) является ключом в поиске оснований и условий становления собственно человеческого в человеке в пределах его индивидуальной жизни. Категория субъективности — это та основа, которая позволяет развернуть и панораму, и перспективу наших представлений о человеке, становящемся и определяющемся в мире; о человеке, обретающем образ человеческий во времени не только личной биографии, но и мировой истории, в пространстве не только наличной цивилизации и сознания, но и универсального мира культуры во все ее измерениях.

На необходимости различения двух видов психологии (общей для животных и человека и специфически человеческой) настаивают и другие исследователи. «Существуют, — пишет А.Б. Орлов, — два определения психологии: широкое и узкое. Согласно первому из них, психология — это наука о всех формах психической жизни в живой природе и, следовательно, это биопсихология. В соответствии с более узким определением, психология — это гомопсихология, т.е. наука о закономерностях развития и функционирования психики как особой формы жизнедеятельности представителей одного биологического вида, а именно, вида homo sapiens» [54, с. 8—9].

Наиболее последовательно различение двух психологий представлено в ее разделении на естественнонаучную и гуманитарную. Естественнонаучная психология в качестве предмета исследования выделяет психику. Гуманитарная психология своим предметом определяет психологию человека. Как отмечает О.И. Генисаретский, гуманитарная психология «должна быть не только наукой о психике, но и учением о душе» [60, с. 15]. А.Б. Орлов пишет, что предмет гуманитарной психологии «составляет не какое-то частное проявление жизни человека, не какую-то отдельную сторону.., но всю эту жизнь во всем ее богатстве и данности... человеку» [54, с. 9].

4.1.3 Субъективная реальность как родовая специфика человека

Центральной категорией антропопсихологии и психолого-педагогической антропологии в целом является субъективность или субъективная реальность. Категория субъективности в отечественной психологии впервые была выделена и определена В.И. Слободчиковым [71].Субъективность определяется В.И. Слободчиковым как родовая специфика человека, принципиально отличающая собственно человеческий способ жизни от всякого другого. Субъективность выражает сущность внутреннего мира и родовую специфику человека, отличает его способ жизни от всякого другого. Субъективность есть форма бытия человека, форма психического и общее обозначение внутреннего мира человека. Субъективность есть факт объективной реальности;онавходит в состав реальных жизненных процессов человека, а потому субъективное само есть объективное.

В задаче раскрытия природы субъективности, условий ее происхождения категория «практического отношения» является центральной. Внутренний мир человека, его сознание, его субъективность исходно выступает не как отношение к действительности, а как отношение в самой действительности. Разум, желание, чувства, воля реализуют практические отношения человека в мире, обеспечивают ему возможность сознательной постановки и достижения целей. Человеческая субъективность есть форма практического освоения человеком мира. Само возникновение и существование субъективности обусловлено реализацией именно практических отношений человека к миру: к другому человеку, культуре, обществу, самому себе.

В человеке субъективно все, что обеспечивает ему возможность и способность встать в практическое отношение к своей жизни, к самому себе. Мерой объективности субъективных представлений человека является их включенность в реальную практику его жизни. Овладение и сознательная регуляция практических отношений — стрежневой вектор развития человека.

С самой общей точки зрения источник возникновения субъективности связан с изменением механизмов жизнедеятельности живых существ, и самое главное — с появлением у человека способности превращать собственную жизнедеятельность в предмет практического преобразования. Появление этой способности, пишет В.П. Иванов, есть «фундаментальный поворот в живой природе, на котором свойство самоорганизации живых систем уступает место механизму самоконтроля » [30, с. 37. Выделено автором. — Е.И. ]. Здесь впервые возникает отношениек самому себе, позволяющее человеку быть субъектом собственной жизнедеятельности. Субъективность составляет родовую специфику человека, принципиально отличает собственно человеческий способ жизни.

Философский анализ установил кардинальный факт человеческой субъективности: для нее не существует однопорядковых, равнозначных явлений, с которыми она находилась бы в причинно-следственных отношениях (ни природно-телесных, ни социокультурных). Как пишет В.П. Иванов, для субъективности невозможно указать совокупность порождающих ее внешних причин, условий, обстоятельств, ибо ее природа и специфическое отличие от других процессов и явлений объективного мира состоит именно в отношении к ним, ко всему внешнему; ее специфика состоит в самопричинении, в самообусловленности. Как тонко подметил В.Е. Кемеров, «психика человека неизбежно оказывается психологией, ибо скрыто или явно содержит в себе логос, связь вещей и людей, «проходящую через» человека. Поэтому она является, хоть в малой степени, сознанием» [34, с. 44. Выделено автором. — Е.И. ].

В силу своей противоположности миру объектов, субъективность принципиально непознаваема в качестве объекта, непознаваема и при подходе к ней с мерками естественнонаучного объяснения. Субъективность познается методами ей имманентными, вырабатываемыми в гуманитарных науках. С психолого-педаго­ги­ческой точки зрения субъективная реальность есть интегративная характеристика человеческой реальности в целом, которая в своей онтогенетической развертке открывается как становящаяся иерархия способов самоопределения человека в мире и в самом себе.

Итак, субъективность есть первая предельная категория антропологической парадигмы, позволяющей позитивно строить теоретические основы и задавать действительную предметность как психологии человека, так и психолого-педагогической антропологии. Следующий шаг — это выявление и категориальное оформление специфики бытия человека. Именно онтология человека выступает основой построения единого категориального аппарата психологии человека, психологии развития человека, психологии образования человека.

§ 4.2Онтология человеческой реальности

4.2.1 Понятие онтологии человека

Центральную часть предметной области науки составляет учение о фундаментальных принципах и способе бытия изучаемого объекта. В описании и объяснении психологии человека принципиальное значение имеет представление бытия человека как основополагающих принципов его существования в мире. Человека необходимо описать в его существенных свойствах, связях и отношениях. Психология должна иметь собственное представление о сущности человека, чтобы иметь возможность что-то сказать о психологии человека.

Представление родовой сущности человека, его онтологии, необходимо и для реконструкции принципа и способа его развития, его жизненного пути. Иначе говоря, онтология человека должна выступить основой для построения психологии человека, описания его онтогенеза и становления в образовательных процессах. При этом категории, описывающие онтологию человека, должны выступить как категориальный ряд описания развития и образования человека. В существующих курсах общей, возрастной и педагогической психологии подобная задача не ставилась и не решалась. Поэтому категориальные ряды этих дисциплин существенно различаются между собой.

Данный раздел антропопсихологии — по необходимости философско-психологический. И потому что представление онтологии человека составляет задачу философии (философской антропологии), и потому что именно в философско-психологических трудах — в первую очередь в работах К.А. Абульхановой-Славской, Л.И. Анцыферовой, А.С. Арсеньева, Г.С. Батищева, Б.С. Бра­туся, А.В. Бруш­линского, В.В. Давыдова, В.П. Зинченко, В.П. Ива­нова, В.Е. Кемерова, А.Н.Леонтьева, Б.Ф.Ломова, М.К. Мамардашвили, Ф.Т. Ми­хайлова, А.М. Пятигорского, С.Л. Рубинштейна, В.И. Слободчикова — наиболее последовательно и полно представлена родовая сущность человека как основа понимания его психологии.

Первое достаточно очевидное, но фундаментальное основание онтологии человека — его социальность: нигде и никогда мы не можем увидеть человека до и вне его связи с другими, он всегда существует и развивается в сообществе и через сообщество. Случаи его социальной изолированности и обособленности подтверждают это правило — в своем крайнем выражении они просто гибельны для человека.

Другое, эмпирически легко обнаруживаемое обстоятельство, состоит в том, что человек есть существо сознательное, способное отдавать себе отчет о самом себе (т.е. рефлексивное), и деятельное (способное к осознанному преобразованию). Сознательная деятельность есть форма бытия и способ существования человека. С.Л. Рубинштейн одним из первых указал, что именно сознание и деятельность есть основополагающие характеристики человеческого существования, конституирующие саму его человечность. Он отмечает, что с появлением человека в мире, сама Вселенная обретает осознанный и действительный характер.

Но человек живет также и общественной жизнью, значит, человеческая деятельность — это совместная деятельность, в ходе которой люди вступают в общение и взаимодействие друг с другом. Совместный характер деятельности вынуждает индивидов обмениваться информацией, согласовывать индивидуальные цели и планы действий, подчинять их общим задачам, добиваться взаимопонимания.

Совместность (общение и взаимодействие с другими), деятельность, сознание составляют онтологические основания человеческого способа жизни. Эти основания взаимополагают друг друга, но не сводимы одно к другому, каждое из них имеет специфическое содержание. Деятельность с самого начала предполагает сознание в качестве своего необходимого момента (например, постановка цели), а сознание, в свою очередь, предполагает в качестве своей предпосылки социальную связь (в частности, сознание немыслимо без языка, а язык — изначально социальное явление).

Таким образом, все три стороны целостной человеческой реальности (субъективности) или способа бытия человека (общность, деятельность, сознание) являются здесь одновременно и следствиями, и предпосылками. На ранних этапах как фило-, так и онтогенеза этот способ не расчленен: здесь все во всем. А потому и психологический анализ должен изначально быть ориентирован на целостность человеческого способа бытия или типа жизнедеятельности.

4.2.2 Сознание как основополагающая характеристики человеческого существования

Фундаментальная характеристика способа бытия человека — его осознанность. Человек — существо сознательное; сознание составляет неотъемлемый атрибут человеческого способа жизни. Данное положение фактически стало обыденной очевидностью. Специфика сознательного способа жизни человека состоит в его способности отделить в представлении себя, свое «Я» от своего жизненного окружения, сделать свой внутренний мир, свою субъективность предметом осмысления, понимания, а главное — предметом практического преобразования. Именно эта способность и определяет границу, разделяющую животный (натурально-природный) и человеческий (общественно-исторический) способ бытия. Тейяр де Шарден назвал эту способность рефлексией, понимая ее как сущность, сердцевину человеческого сознания.

Психологическое понимание сознания предполагает анализ самой реальности сознания и его отображения в философии и психологии, изучение содержания, структур, форм, механизмов сознания. Сознание конституирует, собирает, интегрирует многообразные явления человеческой реальности в подлинно целостный способ бытия, делает человека Человеком.

Проблема содержания, механизмов и структур человеческого сознания до сегодняшнего дня остается одной из принципиально важных и наиболее сложных. В психологии пока не только отсутствует феноменология и теория сознания, но и мало достаточно обоснованных гипотез об источниках и природе «Я» (этой центральной инстанции сознания человека), гипотез, способных быть основанием отдельных исследований. Как правило, решаются лишь частные вопросы, связанные с отдельными особенностями самосознания (самооценка, образ Я, представление о себе и т. п.). В целом же проблема «Я — сознание» в психологии остается по сути дела даже не сформулированной.

Дело осложняется и тем, что сознание выступает объектом исследования многих наук, круг которых все более расширяется. Исследования сознания ведут философы, антропологи, социологи, психологи, педагоги, физиологи и другие представители гуманитарных наук. Каждая из этих наук изучает свой круг выделенных ею явлений сознания, сама определяет свой предмет изучения. Выделяемые явления сознания оказываются достаточно далекими друг от друга и не соотносятся с сознанием как с целым.

Каждая из наук пользуется собственными методологическими схемами, руководствуется своими идеалами рациональности, своими критериями объективности и научности исследования. При этом далеко не всегда проводятся отчетливые границы между формами, состояниями, структурами, свойствами и механизмами сознания. Следствием указанных особенностей конкретно научных исследований сознания является их частичность, фрагментарность, несоединимость в целостное научное представление о природе сознания.

Наше собственное изложение проблем сознания, его форм, структур, состояний, механизмов будет вестись на границе философии и психологии, т.е. это будет философско-психологический анализ феномена сознания. Его необходимость вызвана как особенностью сознательных явлений, так и спецификой языка их описания.

Философское рассмотрение проблемы сознания связано с анализом соотношения категорий сознания и бытия. Как известно, вопрос об отношении сознания к бытию был и остается основным вопросом философии. Это положение верно для различных философских систем, в том числе для философской антропологии.

Мы уже отмечали, что в центре размышлений философской антропологии стоит проблема природы человека, его места в мире, его отношений к миру и в мире, вопрос о смысле жизни человека и т. п. Фундаментальной особенностью человеческого способа жизни здесь полагается его сознание. Именно сознание составляет специфическое отличие человека, определяет его уникальное положение в мире, конституирует его особый онтологический статус, способ его бытия. Бытие человека включает в себя как неотъемлемый момент сознание. Человеческое бытие — это осознанное бытие.

Традиционные психологические исследования сознания не выходят за границы классического гносеологического (субъект-объектного) отношения: первичен ли субъект относительно данной «картины» (идеализм), первичен ли объект (наивный реализм или созерцательный материализм) или же истинным основанием этого отношения является предметная деятельность (диалектический материализм). Но в пределах гносеологического (познавательного) отношения можно что-либо говорить лишь о самом отношении (его адекватности, точности, полноте и т. д.). Здесь субъект изначально мыслится как субъект познания, а человек понимается как человек теоретический, созерцающий, недеятельный.

Плодотворная постановка проблемы сознания возможна лишь в том случае, если мы будем рассматривать человека как существующего реально и практически, как включенного в структуру бытия со своим способом существования. Согласно этому подходу, человек выступает как часть бытия, но как часть, которая преобразует все бытие. «Вселенная с появлением человека — писал С.Л. Ру­бинштейн, — это осознанная, осмысленная Вселенная, которая изменяется действиями в ней человека... Осознанность и деятельность выступают как новые способы существования в самой Вселенной, а не чуждая ей субъективность моего сознания» [66, с. 327].

С возникновением человека сознание становится присуще бытию, оно обретает статус бытия. С.Л. Рубинштейн писал, что «существует не только материя, но и сознание: сознание «не меньшая» реальность, чем материя»; обычно говорят, что «раз материя существует вне и независимо от сознания, значит, и бытие существует вне и независимо от сознания. Но эта абсолютизация гносеологического отношения отрицает то, что сознание существует в бытии» [там же, с. 298, 339].

Очевидно, что содержание, механизмы, структуры сознания возникают, существуют и реализуются не в собственно познавательной сфере (не в плане субъект-объектного отношения), а в самой практике реальной жизни и для целей этой жизни. Все дело в том, что традиционная трактовка сознания состоит в отождествлении его с самосознанием — с знанием субъекта о мире и своем месте в нем. Например, в психологическом словаре сознание определяется как «отношение к миру со знанием его объективных закономерностей» [59, с. 347].

Однако такое понимание, как мы уже убедились, не более чем гносеологическая редукция, подмена реально практических отношений человека с миром, одной их стороной — познавательной. Обыденная «очевидность» отделенности человека в своем самосознании от собственного жизненного мира не может служить исходным философским основанием в анализе проблемы сознания, так как мы нигде не находим человека до и вне его связанности с миром. Мир субъективности входит в состав самой объективной реальности (в качестве определяющего ее элемента), а не располагается где-то над ней в качестве фантома или эпифеномена. Но и наоборот — в определение субъективности входят не просто «внутренние», беспредметные силы», тенденции, нужды, влечения, потребности, а сам — во всем многообразии — «очеловеченный» мир.

С психологической точки зрения это означает, что субъект не просто «сталкивается» с объективным миром, не просто «адаптируется» к нему в процессе жизнедеятельности, а оказывается его существенным моментом. Практически действуя, субъект «втягивает» в себя объективную реальность и наделяет ее смыслами и ценностями своей жизнедеятельности, превращая ее тем самым в содержание своей субъективности. Поэтому сознание в первую очередь включает в себя содержание глубоко реалистического, жизненного, социального опыта человека. Сознание онтологично, оно имеет онтологический статус. При этом под онтологией сознания следует понимать нечто работающее, участвующее в жизни человека.

Выше отмечалось, что сознание есть прежде всего отношение в действительности, т. е. оно встроено в реальный процесс жизни людей. Тогда конкретный способ такого отношения и может выступить в качестве теоретического объекта при анализе проблемы сознания. В самой общей форме данный способ мы обозначаем как «практика сознания» (или «работа с сознанием», или «понимание сознания», или «борьба с сознанием» и т. п.).

Практика сознания, работа с ним означает, что благодаря стремлению человека, его действиям сознание перестает быть чем-то спонтанным, относящимся к природе (бытию) непосредственным автоматическим функционированием. Сознание впервые начинает быть рефлексией. Рефлексия по сути дела и выступает как разрыв, как выход человека из полной поглощенности непосредственным (наличным или природным) процессом жизни для выработки соответствующего отношения к ней. Рефлексия обнаруживает природность (бытийность) сознания, его внеположенность фактам сознательной жизни, но обнаруживает не как предмет (объект) только, а как некоторый символ, смысл которого может быть раскрыт в «терминах» жизни самого субъекта.

При описании сознания важно преодолеть две установки, имеющие широкое хождение в исследованиях психологии сознания: натурализм и гносеологизм. Натуралистическая трактовка сознания исходит из постулата непосредственной данности, очевидности сознания и трактует его как свойство мозга. Такой подход закрывает путь к подлинно научному пониманию сознания, так как разгадку явлений сознания ищет в структурах мозга. Сознание не может быть натуральным свойством индивида, его нельзя сводить к свойству высокоорганизованной материи — мозгу. Так понимаемое сознание выступает как предмет естественно-научного анализа, например, в физиологии, нейропсихологии.

Гносеологизм изучает сознание как самосознание, делая тем самым невозможным понимание внутренней взаимосвязи сознания, самосознания, бессознательного. При гносеологическом подходе сознание исключается из практики повседневной жизни человека. Сознание трактуется здесь как совокупность знаний человека о мире.

Исходным в понимании сознания является представление его как осознанного бытия, как атрибута социального и деятельностного способа бытия человека. Сознание изначально существует и возникает между людьми, в социальных структурах как идеальное представление своего места в совместной целенаправленной деятельности. Такое понимание сознания имеет принципиальное значение для выявления связи индивидуального и общественного сознания, а также для исследования механизмов становления индивидуального сознания человека в онтогенезе. Совместное бытие, общение и деятельность взрослого и ребенка, разделение и согласование совместной деятельности — пространство, где возникает сознание ребенка и развивается сознание взрослого.

4.2.3 Деятельность как основание бытия человека

Категория деятельности наиболее полно проработана в отечественной философско-психологической литературе [11; 20—22; 41—42; 67]. Вместе с тем, единства в подходах к пониманию содержания и строения деятельности, возможности использования категории деятельности в объяснении психологии человека среди философов и психологов не существует. Для понимания онтологии человека важно зафиксировать деятельность как способ взаимоотношения человека с окружающим миром, состоящий в его целесообразном изменении. Деятельность человека сознательна и осуществляется в сообществе других людей, т.е. совместна.

Изучение философской и психологической литературы, посвященной проблеме деятельности, показывает многозначность категории «деятельность». Можно зафиксировать, по крайней мере, четыре различных смысла, которые вкладываются в это понятие:

1. Деятельность как совокупность результатов и последствий — продуктов, достижений, произведений и т. п. В этом понимании деятельность предстает как производство.

2. Деятельность как процесс преодоления трудностей, как решение проблем и задач, как средство их решения. В этом смысле деятельность предстает как труд в истинном смысле этого слова.

3. Деятельность как процесс самоизменения человека в ходе изменения обстоятельств своей жизни. Так понимаемая деятельность — это самодеятельность.

4. Деятельность как таковая, вне ее результативности, как способ отношения к условиям своей жизни, как деяние. Здесь деятельность — это практика. Именно практика выступает предметом философского анализа.

Фундаментальным, основополагающим среди выделенных нами смыслов категории «деятельность» является практика. Именно практика является целостным и подлинно генетическим источником человеческой реальности. Практическое, деятельностное бытие человека есть основа его сущности и сама возможность существования его как субъекта.

Теоретическое осознание практики как формы саморазвития общественного человека выявляет, что природа практики и человеческий способ существования — однопорядковые сущности. Это означает также, что практика не просто средство к жизни, но и подлинное альтер-эго (другое «Я») человека, его удвоение, предметное воплощение того, что он есть внутри себя. Эта однопорядковость, помимо всего прочего, означает, что именно практика является единым носителем всех возможных составляющих человеческого способа жизни. Являясь универсальным, т. е. простым, всеобщим способом тношения человека к миру и самому себе, практика задает и исторически конкретные формы этим отношениям и определяет характер их взаимосвязи.

Практика одномоментно и всегда социальна, предметна и сознательна. Не может быть бессознательной вне и помимо сознания) практики, не может быть бездеятельной и внесоциальной практики, как не может быть непрактического сознания, непрактической деятельности, непрактического сообщества. В целостном процессе человеческой жизнедеятельности практикуемые основания человеческого способа существования (производства, сознания, общности) постоянно опосредствуют друг друга, выступая сторонами целого.

Деятельность есть всеобщий способ отношения сообщества людей к условиям своей жизни (вне своей конкретной результативности), всеобщая форма практики во всей ее культурно-исторической развертке; здесь деятельность — практикование самого бытия человека, деятельное преображение человеческой реальности, превращение ее в действительность. При этом необходимо учитывать два важнейших условия, при которых деятельность подлинно реальна, а не умозрительна только.

Первое: деятельность всегда субъектна. Во всякой деятельности есть свой хозяин (собственник), автор (творец) и распорядитель (организатор). Не бывает деятельности бессубъектной; в противном случае это просто объективированный, обезличенный процесс.