При представлении и обосновании предметной области психолого-педагогической антропологии обязательным является теоретико-методологическое обоснование материала, построение типологий и объяснительных схем, логически выверенное определение понятий, т.е. следование общенаучной, методологической культуре оформления теоретического текста. Первый шаг в такой работе — описание существующих методологических установок в психологии. В качестве основных методологических установок в психологии — и в первую очередь в психологии развития — выделяются натурализм, социоморфизм, гносеологизм, культурализм, теологизм.
Натурализм. Первая из таких установок — натурализм, понятийный строй которого задается соотношением «человек — природа». В философии натурализм определяется как система взглядов на мир, согласно которым сама природа выступает единым, универсальным принципом объяснения всего сущего.
В соответствии с этим принципом, исходным основанием в понимании и объяснении происхождения любых психических явлений служит концепция наследственности. Здесь становление психических функций, способностей человека, форм его поведения рассматривается как разворачивание во времени и воплощение в телесных структурах некоторой предсуществующей биогенетической программы. Теоретической схемой, описывающей процессы развития в натуралистских концепциях, является «организм — среда», а носителем этих процессов — человек как только природный индивид.
Признавая существенное влияние окружающей среды на развитие психических структур, натурализм решающее значение придает наследственным механизмам, врожденным задаткам, телесной организации — генетической программе в целом. Среда, в силу своей чуждости организму, представляет собой хотя и важное, но лишь внешнее обстоятельство в прижизненном становлении психики. Она содержательно не определяет процесс развития, а только модифицирует его в рамках приспособления природного индивида к условиям своего существования.
|
|
При этом считается, что основные закономерности и механизмы такого приспособления при переходе от животного способа жизни к человеческому принципиально не меняются, они имеют лишь видовую специфику. Просто человек существует не только в природной, но одновременно и в социальной среде, вынужден приспосабливаться и ассимилировать более масштабные условия существования: язык, социальные институты, структуры деятельности. Конечно, процессы и механизмы приспособления в этом случае имеют более сложную и специфичную организацию, но по сути они такие же, как и у других живых существ. При натуралистском подходе психика человека имеет двойную одновременно действующую причинную детерминацию: в своих качествах и проявлениях она есть результат организменных, биогенетических преобразований, а в своих функциях есть следствие приспособления индивида к природной и социальной среде.
Натуралистская парадигма в психологии и педагогике развития сказывается весьма специфическим образом. Развитие здесь понимается только как спонтанный, естественно-природный процесс. Смена периодов, стадий развития, последовательность появления психических функций и психологических структур, уровень, которого они достигают в ходе развития, рассматриваются как следствие биогенетических сдвигов. В данной парадигме развитие — это прежде всего созревание и рост (взросление), происходящие под воздействием двух факторов: наследственности и среды. Натурализм в психологии задает границы и методологические основания для теорий свободного воспитания и требует тонких технологий невмешательства в процессы психического созревания средствами педагогики.
|
|
Социоморфизм. Вторая установка (наиболее характерная для советской психологии) — это социоморфизм, категориальной рамкой которого является соотношение «человек — общество». Здесь человек рассматривается прежде всего как социальный индивид; его сущность — не в природе и не в нем самом, а в обществе. В противоположность натуралистским представлениям в социоморфизме природные, органические особенности индивида выступают лишь предпосылками (не источниками и не причинами) развития. В самих этих предпосылках нет ни механизмов, ни движущих сил развития — последние уже опредмечены, воплощены в противостоящем индивиду социальном опыте, в системе сложившихся деятельностей, в самой структуре социальной материи; только присвоив этот опыт, природный индивид обретает человеческую психику, становится человеком. Широко известен тезис К. Маркса о том, что сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду; в своей действительности она есть совокупность (ансамбль) общественных отношений. Здесь само устройство общества есть источник, основа и объяснительный принцип происхождения и строения человеческой психики.
|
|
Крайним выражением социоморфизма в понимании психологических особенностей человека является представление о том, что родившийся индивид — это tabula rasa, на которой социум «пишет» нужные и полезные для общества психологические свойства и способности человека. Эти свойства и способности в социальном поведении обнаруживают себя как множество социальных функций и ролей человека, который, в свою очередь, оказывается полностью и без остатка сведенным к статусу социального индивида как результата социализации природного индивида.
Более мягким вариантом социоморфизма в психологии является положение о ведущей, главной роли в становлении психики индивида разных видов предметной деятельности, осваивая (распредмечивая) которые он становится способен к нормальному функционированию в социуме. Правда, конкретные, реальные механизмы превращения внешних социальных воздействий во внутренние, субъективные явления и процессы, по сути, никогда не раскрывались и до сих пор не раскрыты. А потому остается неясным, каким образом в условиях вроде бы одной и той же социальной среды формируются индивиды, различающиеся по своему психологическому складу, и в то же время люди одного душевного типа, общих интересов и ценностей вырастают в совершенно непохожих социальных обстоятельствах. Убедительных ответов на эти вопросы в рамках рассматриваемой парадигмы получить не удается.
Основные процессы развития в парадигме социоморфизма имеют целевую детерминацию и описываются теоретической схемой «индивид — социальная структура». Общий смысл развития в данной парадигме — это социализация индивида, формирование внутреннего мира человека по определенной, социально заданной норме, образцу или мерке. Индивид лишь овладевает, присваивает вне его лежащую «общественную природу», свои сущностные силы, которые уже опредмечены в социальном устройстве мира.
В полном соответствии с этой философской традицией, которая еще совсем недавно являлась господствующей, государственной идеологией, находится и традиционная психолого-педагогическая практика, которая обеспечивает эту идеологию необходимой технологией социализации индивида, присвоения им социального опыта (в форме организованного и управляемого учебно-воспитательного процесса). Такая практика и выступает: в педагогике — в облике формирования, в психологии — в облике интериоризации (усвоения) всех видов и способов деятельности индивида, его активности, поведения, потребностей, отношений и склонностей.
Известно, что крайности сходятся. Натурализм и социоморфизм в психологии, несмотря на свои кажущиеся принципиальные различия, совпадают в одном, но главном — они находятся полностью и без остатка в пределах естественнонаучного, материалистического мировоззрения. Спор между двумя парадигмальными установками о сущности и механизмах развития человеческой психики старый и, по сути, неразрешимый. Ведь их противопоставленность друг другу — сугубо формальная (одна программа внутренняя, другая — внешняя), и различаются они лишь по «материи» психического.
Гносеологизм. Внутри естественнонаучного подхода к изучению природы психических явлений необходимо выделить и такую частную, но чрезвычайно важную для всякой науки парадигмальную установку, как гносеологизм, которая полагает, что познавательное отношение человека к миру является исходным и фундаментальным, определяющим или обеспечивающим любые другие его отношения. Когнитивная точка зрения на проблемы возникновения новых психических форм, структур и способностей человека базируется на классической методологической схеме рационализма Нового Времени «S — О», на схеме взаимодействий субъекта и объекта, результатом которых оказывается та или иная система их взаимоотношений.
Психология развития в данной парадигме редуцирована до познавательного развития, до возникновения и становления когнитивных структур, механизмов, стилей, обеспечивающих расширяющееся взаимодействие познающего субъекта и познаваемого объекта. При этом конечные причины становления познавательных структур находятся вне собственно психологии человека.
По мысли известного детского психолога Ж. Пиаже, причины развития психологических структур необходимо искать в конечном счете либо в биологии, либо в логике. Свою теорию интеллектуального развития детей он как раз и строит по схеме «S — О», однако факты, получаемые в рамках данной теории, интерпретируются уже в схеме «организм — среда », где гармония и соответствие между интеллектуальными структурами и структурами объекта обеспечиваются процессами ассимиляции и аккомодации (главными процессами в натуралистской парадигме). Интеллект, по Ж. Пиаже, — это фундаментальный механизм уравновешивания, гармонизации, адаптации индивида к объективным условиям природной и общественной среды.
Мыслительные (и другие психологические) структуры возникают (складываются) и совершенствуются сами по себе, в процессах жизнедеятельности индивида, которые детерминированы врожденной познавательной установкой (реакцией на новизну, любопытством, любознательностью, жаждой знаний), вне зависимости от условий его обучения и воспитания. Психологические процессы изначально изоморфны либо структуре натурального объекта, либо определенной логической схеме. Основные положения когнитивной теории многократно иллюстрировались на огромном эмпирическом материале.
Базовые процессы развития в парадигме гносеологизма — взаимодействие и отражение; в расширяющемся взаимодействии субъекта и объекта отражается структура последнего, а в соответствии с ней складывается новое и совершенствуется уже возникшее в психологическом строе индивида. Объект не причина психологической структуры и не ее следствие; они изоморфны (взаимооднозначно отображают друг друга) и параллельны.
Культурализм. Наиболее кардинальной альтернативой выше обозначенным парадигмальным установкам (прежде всего натурализму и социоморфизму) в психологии выступило направление, центральным пунктом которого является отказ от индивидных представлений о человеке, от редукции всей полноты человеческой реальности к статусу природного, социального или познающего индивида в своей отдельности; здесь главным образом обсуждаются механизмы преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности мира (форм) культуры. По этому центральному пункту данное направление целесообразно выделить в особую парадигму — культурализм, понятийный строй которого задается соотношением «человек — культура».
Культуральная точка зрения на сущность человеческой психики и ее развитие состоит в принципиальном преодолении базовых схем выше обозначенных парадигм: не существует прямого и непосредственного соотношения «человек — природа», «человек — общество». Во-первых, и природа, и общество, являясь фундаментальными предпосылками становления человека, не становятся прямо содержательными характеристиками ни самой его личности, ни ее мира; они всегда имеют ценностную валентность и конкретно-исторический облик, обнаруживают себя перед человеком как вполне определенные канонические формы культуры; а во-вторых, даже с этими формами невозможна непосредственная встреча, невозможна прямая их интериоризация.
Чтобы они раскрылись в своем истинном содержании, чтобы оказалось возможным приобщение к ним, всегда необходим посредник, тот или иной тип медиатора, в качестве которого может выступить знак, слово, символ, миф и др. Именно через них происходит кардинальное преобразование так называемых натуральных (наличных, реальных) психических (шире — соматоорганических) форм в идеальные (культурные, высшие), собственно человеческие способности.
Таким образом, базовой объяснительной схемой в данной парадигме является соотношение «личность — канон», в котором делается попытка преодолеть разрыв и противопоставление внешнего — внутреннего, объективного — субъективного, биологического — социального, идеального — материального, интериоризации — экстериоризации и пр., столь характерных для парадигм классической психологии. Развитие в культурализме — это многообразие форм знаково-символического опосредствования, «окультуривание натуры».
В философско-психологической литературе культуральной ориентации личностное начало человека связывают прежде всего с творчески-созидательным характером его жизнедеятельности. Поэтому бесплоден узкопсихологический взгляд на человека, при котором он предстает как отдельность со своими индивидно-своеобразными свойствами и качествами, как совокупность множества психологических способностей и механизмов. В действительности же человек имеет многообразные связи и отношения со всем универсумом человеческой культуры, и именно здесь он обретает свой подлинный облик как личность и собственно человеческое измерение.
Личностное начало встраивается в царство природного и социального мира как транссубъективное, как производное от исторического взаимодействия и суммирования деятельностей бесчисленных исторических субъектов; оно представляет собой в высшей степени сложную совокупность общественно-исторических норм и ценностей человеческого общежития, фиксированных в живых образах культуры — в произведениях, традициях, ритуалах, обычаях. Именно с культивированием личностного начала связано само творение и возрастание качества жизни. Личностное бытие представляет собой ответственное принятие и следование высшим образцам совокупной человеческой культуры; переживание нравственных норм общежития как внутреннего «категорического императива»; усвоение высших ценностей родового бытия человека как своих собственных.
При всей убедительности и притягательности методологии культурализма в психологических исследованиях, одним из трудных вопросов остается проблема оснований для ориентации человека в многообразии и иерархии культурных ценностей.
Теологизм. Особая парадигмальной установке в психологии человека — теологизм, понятийный строй которого раскрывается в соотношении «человек — Божество». Религиозная точка зрения — это целостный взгляд на человека во всей его тотальности; это одновременное видение человека в его происхождении (как?), сущности (что?), бытии (кто?) и назначении (зачем? во имя чего?). Данная характеристика может быть распространена фактически на все мировые религии; относительно религиозной все другие точки зрения на человека (научная, этическая, эстетическая и др.) имеют частичный, периферийный характер.
Для религиозного сознания жизнь человека только тогда есть, тогда действительна и обретает свой подлинный смысл, когда она устремлена к Высшему, Абсолютному, Иному бытию, нежели то, которое открывается человеку в его непосредственном существовании; когда его конкретная жизнь приводится в связь (лат. religio) с этим Высшим, осмысливается как служение Ему или как осуществление Его в мире.
Подобное стремление человека предполагает наличие в нем особого начала — не сводимого ни к природному, ни к общественному; не объяснимого ни наследственностью, ни влиянием окружающей — сколь угодно культурной — среды. Это начало — духовное, и оно составляет основу бытия человека во всех его измерениях; во всем, что в человеке (и с ним самим) свершается в пределах его индивидуальной жизни. Именно религиозный человек впервые оказывается подлинным распорядителем (субъектом) своих душевных сил и автором собственной земной жизни, смысл которой раскрывается ему в его взаимоотношениях с Божеством.
При всей познавательной значимости учений о человеке в разных религиозных системах мы остановимся здесь только на христианской, и прежде всего православной, точке зрения. Так, в основе христианской антропологии — как ее центральная идея — лежит учение об образе Божием в человеке. Кстати, в этом учении не существует «проблемы происхождения» человека (и всего человеческого в нем), а есть тайна творения его по образу и подобию Божества. Именно благодаря тому, что человек есть образ и подобие Божие (образ человеку дан, а подобие задано в его свободе и составляет жизненную задачу самого человека), он способен познавать вечное, бесконечное, непреходящее, духовное и отождествлять себя с ним, воплощать в себе.
Теологическая парадигма принципиально отлична от всех предшествующих прежде всего тем, что «предметом» ее рассмотрения является весь человек, во всей полноте его бытия; нет ничего в человеческой реальности, на всех ее уровнях, что не подлежало бы религиозному осмыслению. Казалось бы, именно данная парадигма в наибольшей степени способна служить подлинным источником в построении концептуальных основ психологии человека, так как она дает фундаментальные ответы на вопросы о происхождении, сущности, назначении человека, о чем или умалчивается, или невнятно говорится в других парадигмальных системах.
И все-таки теология как учение о Божестве (именно как учение, а не сама практика веры) в меньшей степени, а иногда и неопределенно говорит о реальном (а не только о должном или желаемом) человеке во всей полноте уже случившейся и еще только предстоящей истории его бытия в мире. Целый ряд вопросов о свободе человека, о его самости (субъектности), о его становлении в меру личностного достоинства для встречи с Богом; вопрос об истории (биографии) этого становления, если оно в принципе действительно, остается открытым. Как это возможно? Какова та инстанция в человеке, которая ответственна за эту встречу и достойна ее? Как возможна психология подлинно религиозного, открытого Божеству человека (а не только имеющего те или иные представления о Нем)?
Неполнота, а иногда и неадекватность ответов на эти вопросы позволяет нам включить и теологическую парадигму в общий состав с другими, рассмотренными выше, также частично отвечающими на главные вопросы о становлении «собственно человеческого в человеке» как в фило-, так и в онтогенезе. Рассмотрим соотношение всех парадигм и их возможные взаимопересечения на рисунке 1.
Рисунок 1 — Соотношение парадигм в психологии развития
Представленная схема — это упорядоченная совокупность парадигмальных оснований, к которым тяготеют наши представления о сущности человека, а соответственно — о природе психического и его развитии. Внимательный взгляд на традиционные психологические учения без труда обнаружит их принадлежность (в большей или меньшей степени) к вышебозначенным основаниям.
Однако ни одна из рассматриваемых парадигм в отдельности, ни они вместе, ни их многообразные сочетания ничего принципиально не меняют «в плоскости наших представлений о...». А это именно плоскость представлений о сущности, о развитии, о его предпосылках и условиях и многом другом. Добавление каждый раз еще одной грани, еще одной ипостаси человеческой реальности, например к природной еще и культурной, социальной, духовной, ничего не меняет по сути. Простое указание, что у человека есть еще это и это измерение, ничего не проясняет в вопросе: а как такое возможно? Ответ на этот вопрос возможен в рамках антропологической теория развития человека.
§ 5.2Антропологическая теория
развития человека
5.2.1 Со-бытийная общность как объект и источник развития субъективности
Исходным моментом на пути создания антропологической теории образования и антропо-практики как его концентрированного выражения выступает анализ вопроса о формах социальных объединений в образовании, принципах их организации, динамике их развития. Смысл этого вопроса состоит в признании онтологического, сущностного статуса связей и отношений между людьми, без которых немыслимо никакое общество и, соответственно, само субъектное бытие человека.
Попытки построить развернутую теорию развития путем механического соединения уже изученных и описанных сторон психического оказываются методологически обреченными. Сколько угодно большая сумма позитивных знаний об отдельных линиях развития не обладает объяснительной и предсказательной силой, если не содержит представления об исходном целостном объекте развития. Именно поэтому необходимо создание общей теории общегохода развития в онтогенезе, в которой определен не только его объект (что развивается?), но задействованы и все остальные категории принципа развития: предпосылки, условия, механизмы, формы, результаты и др. Осознание необходимости построения общей теории психического развития в онтогенезе как основы проектирования единой системы общественного воспитания подрастающих поколений выступило закономерным итогом исторического развития детской и возрастной психологии. Однако для решения столь масштабной задачи совершенно недостаточно любого множества частных теорий развития отдельных свойств и структур психического (познавательного развития, личностного развития и др.).
Необходима особая методологическая работа: следует совершить своеобразную рефлексивную остановку в исследовательском поиске и теоретическом анализе его результатов; под определенным углом зрения рассмотреть и осмыслить уже сделанное: выявить перспективные тенденции, фундаментальные подходы, по-новому увидеть существующую фактологию, чтобы из этого материала начинать строить психологию развития как теорию и практику становления сущностных сил человека во всем интервале его жизни.
Наш подход основан на антропологическом принципе. Объяснение психологического развития строится не по модели природы или общества, а на основе представления сущности человека. Сущность человека раскрывается в его совместности (в общении и взаимодействии с другими), в деятельностном способе бытия, в сознательном характере жизнедеятельности. Изложенная выше онтология человека должна быть положена в основу теории развития ребенка в онтогенезе.
В основу построения общей теории развития субъективности положены идеи и представления, развиваемые В.И. Слободчиковым [71—73]. Достоинство его подхода мы видим в том, что в нем полно представлен набор категорий, описывающих процесс развития субъективной реальности, предложена интегральная периодизация развития на весь период жизни человека, намечены линии описания психологии развития на основных ступенях онтогенеза и механизмы смены стадий и этапов развития.
Развитие человека происходит в сообществе других людей: взрослый составляют онтологическое основание развития ребенка. Ребенок живет и развивается в со-обществе и через со-общество. Наличие и сам характер реальных связей с другими людьми, динамика их преобразования в систему предметных отношений образует подлинную ситуацию развития.
Взрослый для ребенка не просто одно из условий его развития, наряду со многими другими, а фундаментальное онтологическое основание самой возможности возникновения человеческой субъективности, основание нормального развития и полноценной жизни человека. «Эту уникальную, внутренне противоречивую живую общность двух людей, — пишет В.И. Слободчиков, — мы обозначаем как со-бытие. Оно и есть та подлинная ситуация развития, где впервые зарождаются специфически человеческие способности, «функциональные органы» субъективности, позволяющие ребенку впоследствии действительно «встать в отношение» к своей жизнедеятельности. Со-бытие и есть то, что развивается, результатом развития чего оказывается та или иная форма субъективности» [71, с. 39].
Определение со-бытия как объекта (источника, ситуации) развития фиксирует онтологические условия бытия человека — общественный характер его жизнедеятельности. Со-бытие — абстракция, схватывающая далее неразложимое генетически исходное отношение процесса становления и развития человека в многообразии его сущностных способностей.
С психолого-педагогической точки зрения субъективная реальность есть интегративная характеристика человеческой реальности в целом, которая в своей онтогенетической развертке открывается как становящаяся иерархия способов самоопределения человека в мире и в самом себе. Однако, самоопределение человека в мире невозможно вне сообщества людей. Человек нигде и никогда не существует до и вне его связей с другими. Общность — фундаментальное онтологическое основание принципиальной возможности возникновения человеческой субъективности, основание нормального развития и полноценной жизни человека. Соответственно, сам ход развития в онтогенезе, в таком случае, состоит в возникновении, преобразовании и смене одних форм совместности (единства, со-бытия) детей и взрослых другими формами — более сложными и более высокого уровня развития.
5.2.2 Категориальный строй антропологической теории развития
В основу построения теории общего хода развития человека — как субъекта собственной жизни — были положены две предельные категории: субъективная реальность и со-бытийная общность, одновременно схватывающие разные стороны этого развития. С генетической точки зрения, чтобы понять, что это такое, необходимо объяснить и показать ход его становления, ответить на главные вопросы: «Из чего и как это нечто становится?» Поиск ответов именно на эти вопросы определяют постановку и центрального вопроса всего генетического анализа: «Что развивается? Что является объектом развития?».
Непосредственно с этим — центральным вопросом связаны и другие — более конкретные: «Из чего развивается (предпосылки и условия)? Что преобразуется в развитии (структура объекта)? Как осуществляется развитие (исходные противоречия, механизмы и движущие силы)? Куда и во что нечто развивается (направление, формы и результаты развития)?» Все перечисленные категории в своей совокупности и при соответствующем их содержательном раскрытии позволяют достаточно полно воспроизвести ход развития исследуемого объекта, а значит познать (понять) его природу.
Первый шаг в поиске достаточно содержательных и адекватных ответов на эти вопросы — определение исходной ситуации, пространства развития, того источника, отправляясь от которого возможно выстроить и то, что развивается, и проследить, как осуществляется это развитие. Действительная ситуация развития, где впервые зарождаются специфически человеческие способности, «функциональные органы» субъективности (во всех ее измерениях), позволяющие человеку однажды действительно и самому «встать в практическое отношение» к своей жизнедеятельности есть со-бытие.
Изначально процесс становления субъективности осуществляется в общественно заданных видах образовательных процессов, или — в общественно заданном способе образования человека (обретения им образа человеческого), становления его культурно-историческим субъектом; причем, само развитие и не тождественно образованию, и не параллельно ему. Тот или иной тип образования оказывается формой, в которой осуществляется и результируется процесс развития, он же задает и общее направление самому этому процессу.
В европейской образовательной традиции особой ценностью и в то же время вектором развития является движение в сторону самостоятельности: в сторону образования само-деятельного, само-сознающего, само-устремленного (предельно индивидуализированного) существа, способного с некоторого момента к саморазвитию. Именно эта общественно-культурная, духовная ценность определяет ту программу действий взрослого, с которой он и входит в со-бытийную общность с ребенком.
Взрослый входит в со-бытие как живой носитель существующей возрастной стратификации, символизации мира и его духовных смыслов, которые оказываются для него особой матрицей тех действий, с помощью которых он и самоопределяется в со-бытии с другими — как взрослый.
В свою очередь, ребенок вначале входит в со-бытие своей органичностью (живой пластичностью), можно сказать — предельной неопределенностью, незаданностью того или иного способа бытия, незаданностью своих способностей. Во встрече пластичной органичности и действенной программы в со-бытии одного человека с другими и происходит обретение индивидуальных способностей (как содержаний индивидуальной психики) и сменяющихся форм общности.
Структура любого человеческого объединения может быть описана через понятия связи и отношения. Понятие «отношение» возникает как результат соотнесения двух субъектов по выбранному (или заданному) единому для них основанию. В свою очередь, связь — это вырожденное отношение, при котором изменение одних явлений есть причина изменений других; связь — это взаимозависимость явлений, неразличимых в пределах самой связи. В развивающихся социальных объединениях происходит постоянное преобразование связей и отношений, их взаимопревращение друг в друга.
Движущую силу процесса развития субъективной реальности составляют процессы обособления — отождествления. Обособление фиксирует процесс отделения ребенка от взрослого, при котором происходит преобразование связей в отношения, становление и развитие органов субъективности, внутреннего мира ребенка. В процессе отождествления происходит порождение новых связей, обеспечивающих новую форму единства ребенка и взрослого и тем самым приобщение его к общечеловеческим формам культуры. «Единство и противоположность обособления и отождествления, — пишет В.И. Слободчиков, — и есть постоянно действующее, живое противоречие со-бытия, задающее и направляющее весь ход становления и развития человеческой субъективности, есть общий механизм этого развития. Выработка новых средств в одном процессе становится предпосылкой разворачивания другого, и наоборот; важно, что пока свершается развитие, исходное противоречие не может разрешиться конечным образом» [71, с. 40].