Книга о жертвоприношении коня 4 глава

22 — 28. Вот так всякое живое существо встречается (в новом рождении) с последствиями своих прежних деяний. Именно это и служит причиной того, что оно претерпевает приход свой в этот мир!³⁸ Смущает людей вопрос: кем это изначально было заведено, что (джива должен) воплощаться в теле? Сейчас я расскажу тебе об этом. Сотворив сначала собственное тело, Пра­родитель всего живого Брахма создал этот тройственный мир со всем дви­жущимся в нем и недвижимым. Затем сотворил он Прадхану,³⁹ которая есть сознание⁴⁰ всех воплощенных в теле, которой объят весь мир и которую знают как Высшее в мире. То, что здесь — называется тленным, а то, иное (может быть) бессмертным или нетленным: из этой триады (лишь) пара име­ет отношение к каждому отдельному живому существу.⁴¹ Первосотворенный Праджапати породил все (живые) существа и все неподвижные создания — так гласит изначальное шрути. И установил Прародитель для дживы (правила) возвращения (в этот мир), перевоплощения в виде различных существ, а также временные пределы (для этого).

29 — 34. Все, что я (тебе) поведаю, соответствует истине, как (слово) че­ловека умудренного и обретшего еще в прошлом рождении знание Атмана. Кто ни в горе, ни в счастье не меняется, прозревая их преходящий характер; кто знает, что тело есть скопище скверн, и гибель его предустановлена пре­жними деяниями; кто помнит, что всякая радость оборачивается (после) стра­данием, — тот способен переправиться через страшное, непреодолимое море сансары! Кто познал Прадхану, тот, даже подвергаясь рождениям, смертям и болезням, видит Разум⁴² живущим во всех сознающих существах! Но затем, устремляясь к высшему состоянию, он утрачивает интерес ко всему иному. Я преподам тебе, как должно, наставление об этом, о достойнейший! Внемли, о брахман, и я изложу тебе полностью все высочайшее знание о Вечном и Непреходящем.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» восемнадцатая глава.

 

Глава 19

 

Брахман сказал:

1 — 13. Кто привержен «узкому пути»,⁴³ достиг удовлетворенности, изба­вился от всяких мыслей и шаг за шагом отрешается от всего прежнего — тот (поистине) становится «бездействующим».⁴⁴ Всему дружественный, все готовый претерпеть, со всеми любезный, обуздавший чувства, не ведающий страха и гнева, истребивший в себе желания, — (такой) человек обретает спасение. Кто ко всем существам относится так же, как и к самому себе, кто чист и самообуздан, лишен самомнения и тщеславия — тот, поистине, освободился от всего. Кто безразличен к жизни и смерти, счастью и стра­данию, обретению и потере, любви и ненависти — тот достигнет осво­бождения. Кто не желает ничего чужого, никого не презирает, чья душа свободна от страстей, кто поднялся над парами противоположностей — тот, поистине, освободился от всего! Для кого не существует нигде ни врагов, ни близких, ни потомства; кто отрешился от долга, житейской пользы и чувственных радостей, кто более ни к чему не стремится — тот достигнет освобождения! Кто не соблюдает более дхармы и не нарушает ее, кто уничтожил всю свою прежде накопленную (карму), кто к моменту разруше­ния телесных элементов достиг ясности духа,⁴⁵ кто поднялся над парами противоположностей, — тот освобождается! Кто не совершает более дей­ствий и избавился от желаний, кто видит, что этот мир преходящ, подобен (перевернутой) ашваттхе⁴⁶ и рождениями в круговороте сансары постоянно ввергается в заблуждение; чей разум проникнут отрешенностью; кто неу­сыпно оберегает себя от скверны всякого беспокойства — тому не требу­ется много времени, чтобы избавить Атман от оков! Кто видит Атман ли­шенным запаха, вкуса, осязаемости, звука, чувства собственности, лишен­ным формы и непознаваемым — тот спасается! Кто зрит его отъединенным от свойств пяти первоэлементов, не имеющим образа, незапятнанным, не состоящим из гун,⁴⁷ но являющимся вкусителем их — тот обретает спа­сение. Умом оставив всякие побуждения, как телесные, так и душевные, он постепенно приходит к нирване (угасанию), как огонь, лишенный топлива.⁴⁸ Избавившись от всех санскар,⁴⁹ он затем приходит к высше­му, вечному Брахману, исполненному покоя, неколебимому, чудесному, Не­тленному.⁵⁰

14 — 22. Теперь я тебе поведаю высшее, непревзойденное учение йоги; постигнув его, йогины прозревают во всех людях Атман в его совершенстве. Мне открыто это наставленье; прими же его от меня по всем правилам! Вот через какие врата должен непременно пройти (человек), чтобы узреть в себе Атман. Подчинив своей воле органы чувств, он должен обратить сознание⁵¹ внутрь себя и, пройдя прежде через суровое подвижничество, должен затем предаться йогическому сосредоточению. Тот мудрый брах­ман-подвижник, отрешившийся от всяких умышлений, отринувший всякий обман и самость, мысленно созерцает в себе Атман. И если этот правед­ный человек способен к созерцанию в себе Атмана, то, созерцая в уеди­нении, он видит в себе Атман.⁵² Всегда самообузданный, преданный йогин, владеющий собой, подчинивший (своей воле) органы чувств, этот святой теперь прозревает своим духом Атман. Как человек, увидев (другого, нез­накомого ему человека) во сне, (бывает), встретит (его потом наяву и узна­ет:) «Это он!», точно так же и этот погруженный в йогу праведник, (выйдя из йогического созерцания), прозревает потом (во всем окружающем) ли­шенный зримой формы Атман. Как человек, извлекший из мунджа сте­бель,⁵³ может после показать (другим, где он скрыт в кусте этой травы), так же точно и йогин, раз выявив в себе Атман, потом (всегда) прозре­вает его в теле.⁵⁴ Тело его называют (в данном случае) «мунджа», а сте­бель обозначает Атман. Люди, постигшие йогу, считают этот пример самым лучшим.⁵⁵

23 — 30. Когда же облеченный в тело правильно созерцает уловленный йогой Атман, то никто тогда над ним не властен, даже сам Владыка тройственной вселенной!⁵⁶ По своему желанию вселяется он в разные тела, одно за другим; вновь и вновь встречаясь с рождением и смертью, он не радуется и не печалится. Преданный йоге, властный над собой, он может стать даже богом над богами; и, оставив бренное тело, он приходит к не­преходящему Брахману. Когда все миры гибнут, он не ведает страха; когда все живое страдает, он не испытывает ни малейшего страдания. Ужасные следствия пристрастия и привязанности, состоящие в страда­нии и скорби, не могут поколебать того, кто погружен в йогу, отрешился от всех желаний, чье сознание умиротворено.⁵⁷ Не берет его никакое ору­жие, и смерть ему не страшна; и нигде в мире не найдется человека, сча­стливее его. Когда он, должным образом погруженный в йогу, созерцает в себе Атман, тогда не может быть у него зависти даже к самому Инд-ре. Но и презрение к миру не пристало подвизающемуся.⁵⁸ Слушай те­перь, как возлюбившему уединение (подвижнику) надлежит предаваться йоге.

31 — 35. Вернувшись мыслью в ту страну, где уже ранее побывал, в ка­ком граде не поселится, пусть манас его будет внутри того града, а не вов­не. И, пребывая внутри града, в какой келье он не поселится, манас его, устремленный на внешнее или внутреннее, пусть не покидает той кельи. Объяв мыслью всю ту келью, в какое тело он ни вселится, манас его пусть пребывает в том теле, ни в коем случае не вне его. Взяв под кон­троль совокупность индрий,⁵⁹ в тихом, безлюдном лесу, полностью сосре­доточенный, да обозрит он мысленно всю внутренность тела. Пусть пред­ставит себе зубы, нёбо, язык, горло, шею, сердце, а также «узилище сердца».⁶⁰

36 — 41. Услышав это,⁶¹ смышленый ученик стал тогда задавать новые вопросы, относящиеся к учению об освобождении, которое так трудно об­лечь в слова, о Губитель Мадху!⁶² «Всякий раз, когда мы едим, — как пища переваривается в желудке? Как превращается в соки, как становится кровью? Как жир питает собой мясо, жилы и кости? Как все эти тела телесных существ возрастают? Как у растущего прибывает сила? Как выводятся прочь (вещества), не прибавляющие силы, а также отдельно — все нечистоты? Как человек вдыхает и выдыхает? И какая область тела служит опорой для Атмана, пребывающего внутри нас? Когда джива движет, заставляет шевелиться послушное тело, когда он поселяет в нем разум — как оно выглядит? Какого оно цвета? Поведай мне это по всей истине, о безгрешный владыка!» И не все вопросы того брахмана я⁶³ ответил так, как сам слышал, о мощнодланный Мадхава, Губитель не­другов!

42 — 47. Как некто, спрятав (ценности) в кладовую, должен обратить все помыслы на (сохранность своего) сокровища, — так джива, через различные «врата» введя сознание в тело, должен (сразу) устремиться к Атману, отри­нув всякую беспечность. Неустанно таким образом подвизаясь, весьма скоро, умиротворенный, достигает он Брахмана, узрев который становится затем знатоком Прадханы. Не воспринять его оком, ни даже всеми органами чувств; только светильник манаса озаряет в душе Великого.⁶⁴ Со всех сторон у него руки и ноги, со всех сторон — головы, лица, глаза; джива видит того Атмана как бы извлеченным из тела (словно стебель мунджа⁶⁵). И тогда, отринув тело, он предается созерцанию Атмана, помня о том, что это — Единствен­ный Брахман, и как бы посмеиваясь в душе (над своими прежними заблуж­дениями). Вот и возвещена мною тебе вся эта тайна, о лучший из дваж-дырожденных! С твоего позволения, я удалюсь; и ты, ученик мой, ступай, куда хочешь!

48. Услышав мои слова, тот, обладавший великим подвижническим пылом брахман-ученик, избавившийся теперь от всех сомнений, пошел, куда ему было угодно.

Васудева сказал:

49 — 60. И, сказав мне эти слова, тот бык среди брахманов, надлежаще приверженный учению о спасении, — не сходя с места, исчез, о Партха! Выслушал ли ты (на сей раз) мои слова с полным сосредоточением созна­ния? Ведь и тогда, на колеснице, я говорил тебе о том же! Я знаю, о Партха, что нелегко постичь это человеку невнимательному, своекорыстному, умст­венно и духовно не совершенному. Эта благая тайна богов не была еще возвещена ни одному смертному, кроме тебя, о бык-бхарата! И ни один другой человек, кроме тебя, о безгрешный, не достоин услышать её! Даже теперь, (когда она уже открыта людям), нелегко постичь её человеку с рас­сеянным умом! Ведь люди совершают жертвенные обряды, дабы в награду за них достигнуть мира богов; боги же не заинтересованы в том, чтобы люди покидали мир форм. А извечный Брахман есть высший удел, о Партха; в нем обретают бессмертие и, забыв печаль, вкушают неизменное блаженство. Даже те, кто зачаты в грешных лонах, женщины, вайшьи и даже шудры,⁶⁶ если только они указанным способом следуют дхарме, — обретают тот выс­ший удел.⁶⁷ Что уж и говорить о брахманах или многознающих кшатриях,⁶⁸ которые ревностно блюдут предписания своей дхармы и устремлены только к миру Брахмана! Эта (цель) указана со (всеми возможными) обоснованиями, описаны средства для её достижения и венчающий дело плод, каковым яв­ляется спасение и ясное осознание (этого мира как обители) скорби. Мо­жет ли быть иное блаженство выше этого, о бык-бхарата! Человек просве­щенный, исполненный веры и отважный, если отринет, как ни на что не год­ное, всё мирское знание,⁶⁹ — то может, о Пандава, используя эти средства, в очень короткий срок достичь высшей цели. Так подобает рассказывать об этом, и не нужно ничего сверх этого. Стоит лишь человеку провести в неустанных духовных упражнениях шесть месяцев — и начинается (истин­ная) йога, о Партха!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» девятнадцатая глава.

 

Глава 20

Васудева сказал:

1 — 4. Здесь обычно рассказывают, о Партха, древнее сказание о беседе одной супружеской пары; и называют (его) «Прогоняющим страх». Одна брахманка своему супругу — брахману, полностью постигшему все (выс­шее) знание и всю (практическую) мудрость, как-то раз, когда он в уедине­нии предавался созерцанию, сказала: «Какой (посмертный) мир уготован мне, если в этом я завишу от своего мужа, а ты, муж мой, сидишь (неподвижно), перестал совершать обрядовые действия, (ко мне) жесток и безучастен! Нас учили, что жены идут в те миры, которые обретают их мужья. Мне достался в супруги ты — какая же ждет меня посмертная участь?»

5— 17. На эти слова он, достигший ясности духа, отвечал ей с улыбкой: «Я не обижаюсь на твои слова, о счастливая!⁷⁰ Всякое действие, о безупреч­ная, которое может быть схвачено,⁷¹ увидено или услышано, рассматривается действующими как действие (приносящее кармический плод). Люди, ли­шенные мудрости, посредством действия лишь усиливают свое заблуждение. В этом мире для воплощенных не бывает состояния бездеятельности. Жи­вые существа от самого рождения до расставания с телом всегда действием, мыслью или словом вырабатывают благие или дурные кармические следствия. Тогда как все действия, предполагающие использование зримых объектов, повреждаются бесами,⁷² — я прозрел в самом себе, благодаря тому Атману, обиталище, где пребывает Брахман, чуждый всякой двойственности; где Сома⁷³ вместе с Агни; где входит (в тело) тот Мудрый, что поддерживает все живые существа,⁷⁴ где (боги), во главе с Брахмой, погруженные в йогу, а также мудрецы — исполнители суровых обетов, духовно умиротворенные, победившие чувства, поклоняются Непреходящему.⁷⁵ Не обоняется Оно обо­нянием, не вкушается языком, не ощущается осязанием — но постигается манасом. Не познаваемое зрением, Оно — за пределами слуха, не имеет ни запаха, ни вкуса, ни осязаемости, ни формы, не подвластно разрушению. Из него разворачивается весь набор (элементов),⁷⁶ в нем же он имеет свою опору. Отсюда исходят и сюда возвращаются прана, апана, самана, вьяна и удана; причем прана и апана движутся между саманой и вьяной. Когда чело­век спит, самана и вьяна исчезают, а между праной и апаной пребывает, все объемля собой, удана; и потому прана с апаной не покидают спящего. Уданой называется тот (вид дыхания), который контролирует (все осталь­ные) праны;⁷⁷ потому устремленные к Брахману предаются подвижничеству, основанному на удане.

18 — 27. Среди этих, друг друга пожирающих, по всему телу блуждающих (пяти ветров) помещён в глубине Агни Вайшванара,⁷⁸ имеющий семь форм. Нос, язык, глаза, кожа, уши — вот пять, а с манасом и буддхи⁷⁹ — семь языков пламени Вайшванары. То, что обоняется, то, что вкушается, то, что видится, то, что осязается, то, что слышится, а также то, что воспри­нимается (манасом) и что познается (буддхи) — вот семь видов топлива для меня!⁸⁰ Тот, кто обоняет, тот, кто вкушает, тот, кто видит, тот, кто осязает, пятое — тот, кто слышит, а также тот, кто воспринимает, и тот, кто познает⁸¹ — вот семь верховных жрецов. Умудренные жрецы, возжи­гая приношения семи видов семью подобающими способами на семи огнях: то, что обоняется, то, что вкушается, то, что видится, то, что осязается, то, что слышится, и прочее — способны порождать (потом) все эти (объекты восприятия) в подобающих им лонах.⁸² Земля, ветер, вода, пятый — свет, а также манас и буддхи — вот те семь, что называют лонами. Став жертвенным приношением, все гуны входят в уста, образуемые Огнем; и, побыв некоторое время в этом обиталище, затем рождаются в своих лонах. Там же бывают они заключены во время гибели мира и (нового) сотворения живых существ.⁸³ Отсюда рождается запах, отсюда рождается вкус, отсюда рождается зримая форма, отсюда — осязаемое касание, отсюда — звук; от­сюда рождается сомнение, отсюда — твердое решение.⁸⁴ Это называют се­миричным рождением. Таким вот образом постигли это древние. Испол­нив жертвенные возлияния «полным ковшом»,⁸⁵ преисполнились они духов­ного сияния.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» двадцатая глава.

 

Глава 21

Брахман сказал:

/— 4. Здесь обычно рассказывают еще одно древнее предание. Слушай о том, по какому уставу (совершают) в этом мире (свой обряд) десять жре­цов.⁸⁶ Этот мир должен быть познан. Мысль направлена к познанию. Для (гру­бого) тела его носителем является семя. Познающий — носитель (тонкого) тела.⁸⁷ Носителем тела (является также) огонь гархапатья; от него затем производится другой — ахавания,™ на который возливают жертвенное масло. Затем родился Владыка речи; а сознание⁸⁹ его созерцает. (Сперва) становится явленной форма, а сознание следует за ней.

Брахманка сказала:

5— 6. Почему речь была первой, а сознание было после? Ведь, прежде чем явиться, речь сперва мыслится сознанием. Что это за способность знания, благодаря которой в уме утверждается мысль? А когда ее, как ни старайся, не высказать, — кто ей мешает?

Брахман сказал:

7— 18. Апана, став над нею владыкой, делает ее, в силу этого, причаст­ной природе апаны.⁹⁰ Ее называют мыслью, (остающейся) в сознании. Вот почему «сознание (ее) созерцает». И к вопросу, что ты задала мне, о (соот­ношении) речи и сознания, я тебе ещё расскажу, какой между ними был спор. Речь и манас, придя вдвоём к Бхутатману,⁹¹ спросили: «Скажи, из нас двоих — кто важнее, разреши наши сомнения, владыка!». «Манас (важнее)», — молвил тогда Бхагаван, обращаясь к Сарасвати.⁹² «Но не я ли для тебя — корова, доящаяся желаемым?»⁹³ — воскликнула, обращаясь к нему, Речь. «Знай же, — (отвечал он), — что у меня есть два манаса: устойчи­вый и подвижный. Устойчивый принадлежит моей сфере, подвижный — в твоих владениях. Всё, что в твои владения попадает, будь то мантра, буква или звук, — всё это именно подвижный манас; поэтому ты важнее (его).⁹⁴ Если ты (скажешь): „Не буду говорить!" и обратишься сама в себя, о пре­красная, то, хотя и будет выдох исходить (из тела), тебя в нем не слышно будет, о Сарасвати!». Богиня Речь всегда раньше пребывала между праной и апаной; (но однажды), лишенная праны, она осталась только с апаной, и вот, побуждаемая к действию, (но не в силах действовать), устремилась она, о наделенная великой долей, к Праджапати (с мольбой): «Смилуйся, Бхага­ван!» Тогда явилась прана и вновь наполнила собой (звуки) речи. Вот почему не всегда в дыхании звучит речь. Она бывает либо звучащая, либо беззвучная. Из этих двух беззвучная речь выше звучащей. Как корова, исполненная превосходнейших качеств, дает молоко, — так она, возвещающая о Брах­мане, доится Вечностью. Эта корова санскритской речи⁹⁵ обладает как бо­жественным, так и мирским могуществом, о женщина с ясной улыбкой; познай разницу между этими двумя её параллельно проявляющимися, тон­кими (формами)!

19. Когда она была томима желанием изречь слова, но не могла их про­изнести, что сказала тогда, в начале времен, богиня Сарасвати?

20 — 21. «Та, что порождается в теле праной, затем от праны переходит к апане; ставши уданой, покидает тело и, вместе с вьяной, объемлет всё небо, — после этого пребывает здесь, в самане», — так она некогда изрекла. Поэтому манас избегает неподвижности, тогда как Богиня (Речи напротив) чуждается подвижности.⁹⁶

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой«Махабхараты» двадцать первая глава.

Глава 22

Брахман сказал:

1 — 3. Здесь обычно рассказывают, о счастливая, древнее предание — о том, каким в этом мире бывает «обряд семи жрецов». Нос, око, язык, кожа и ухо — вот пять, а с манасом и буддхи их семь жрецов-хотаров,⁹⁷ действую­щих обособленно друг от друга; [ведь,] пребывая в тонком пространстве, они друг друга не видят. Знай, о прекрасная: это они, в силу своей исконной природы, [выступают как] семеро жрецов.

Брахманка сказала:

4. Почему они, пребывая в тонком пространстве, друг друга не видят? И какова у каждого из них эта «исконная природа», об этом поведай мне, владыка!

Брахман сказал:

5—13. Нельзя познать (объект), не зная (его) свойств; познание есть знание о свойствах объекта. Эти же (семеро) не распознают свойств друг друга. Язык и око, а также ухо, кожа, манас и буддхи не воспринимают запахов: их воспринимает нос. Нос и око, а также ухо, кожа, манас и буддхи не ощущают вкуса: вкус различается языком. Нос и язык, а также око, ухо, буддхи и манас не воспринимают форм: формы различаются оком. Нос и язык, а также око, ухо, буддхи и манас не ощущают касаний: касания вос­принимаются кожей. Нос и язык, а также око, кожа, манас и буддхи не воспринимают звуков: звуки воспринимаются ухом. Нос и язык, а также око, кожа, ухо и буддхи не ощущают сомнений: сомнения ощущаются манасом. Нос и язык, а также око, кожа, ухо и манас не ощущают уверенности: уверенность ощущается буддхи. Здесь обычно рассказывают такое древнее предание о беседе индрий (органов чувств) с манасом, о красавица!

Манас сказал:

14 — 17. Без меня нос не обоняет, язык не различает вкуса, око не вос­принимает формы, кожа не чувствует касаний; без меня ухо не может воспри­нять звука. Поэтому у всех живых существ я — изначальный и главный (орган). Словно опустевшие дома, словно костры, в которых угасло пламя, лишены без меня красоты и блеска органы чувств! Без меня все живые существа не в силах воспринимать свойств, как бы не напрягали они при этом свои органы чувств; так (костер нельзя разжечь, если) поленья напо­ловину сухие, наполовину мокрые.

Индрий сказали:

18 — 23. Твоя точка зрения была бы истинной, о господин, когда бы ты был способен без нас испытывать приятные ощущения, являющиеся нашими предметами. Ты был бы прав, господин, если бы мы (вдруг) пропали, а ты (по-прежнему) получал бы удовлетворение, поддерживал (свою) жизнь, ис­пытывал ощущения, наслаждался. Или если бы мы (вдруг) пропали, а объекты наши продолжали существовать, и ты мог бы одним лишь усилием ума по­лучать обычное наслаждение от их восприятия. Если же ты считаешь, что тебе постоянно дана некая чудесная власть над нашими предметами, тогда (попробуй) воспринять носом — форму, оком — вкус, ухом — запах, язы­ком — уверенность, кожей — звук, а посредством буддхи — касание. Ибо для сильных нет правил, правила существуют для слабых. Так вкуси наслаж­дения, прежде не испробованные; тебе ведь не подобает вкушать остатки (от чужой трапезы)!

24 — 27. Но как ученик ради (изучения) Вед приходит к наставнику и, от него восприняв священные тексты, получает доступ к их смыслу, — так и ты устремляешься (лишь) к (тем) объектам, которые мы тебе пока­зываем: в прошлом или в будущем, во сне или наяву. Ведь и те, кто рассу­док потеряли,⁹⁸ и (от природы) умом убогие, — и они, мы видим, под­держивают свою жизнь, если только мы взаимодействуем с объектами. Да и сам ты, сколько бы ни порождал фантазий, не предавался грёзам, а как замучит тебя жажда — так устремляешься к (нашим) объектам!

28 — 29. Кто наслаждается лишь в воображении, не воспринимая объек­тов, — тот словно оказался в помещении без дверей; и когда иссякнут праны, его ждет неминуемая гибель — так огонь угасает, когда кончатся дрова. Пусть мы связаны каждый со своими соответствующими свойствами; пусть мы не способны воспринимать свойства, (специфичные для) другого. Но без нас ты не можешь ничего воспринимать, и без нас не вкусить тебе наслаждения!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» двадцать вторая глава.

Глава 23

 

Брахман сказал:

1 —2. Здесь обычно рассказывают, о счастливая, древнее предание — о том, каким бывает в этом мире «обряд пяти жрецов». Прана с апаной, удана, самана и вьяна — вот пятеро жрецов, которых мудрые чтут как (жре­цов) наивысшего ранга.

Брахманка сказала:

3. «В силу исконной природы — семеро жрецов» — так ты полагал пре­жде. Почему же (теперь) «пятерых жрецов» (ты относишь) к высшему ран­гу — разьясни это!

Брахман сказал:

4 — 6. Праной собранный ветер становится затем апаной; в апане собран­ный ветер потом действует (как) вьяна. Когда ветер собран вьяной, возникает удана; когда ветер собран в удане, является самана. Некогда явились все они к перворожденному Праджапати и спросили его: «Скажи, кто из нас лучше, и пусть та будет старшей над нами!»

Брахма сказал:

7. При чьём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исчезают,
и напротив: при чьём появлении (все) приходят в движение — та из вас и
старшая; (а сейчас —) ступайте восвояси!

Прана сказала:

8. При моём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исче­
зают, а при моем появлении — (все) приходят в движение; значит, я и
старшая. Смотрите, вот я исчезаю.

Брахман сказал:

9 — 10. И прана исчезла, а потом вновь явилась. Тогда самана с уданой сказали, о прекрасная: «Ты не пронизываешь собой всё это, не пребываешь здесь (повсюду),⁹⁹ в отличие от нас. О прана, ты — не старшая над нами. Ведь (только) апана подвластна тебе». (И когда) прана возобновила свою деятельность, к ней обратилась апана: «При моём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исчезают, а при моем появлении — (все) при­ходят в движение; значит, я — старшая. Смотрите, вот я исчезаю». Тогда вьяна и удана, обратившись к ней, сказали: «Нет, ты не старшая, апана; ведь только прана подчинена тебе». (И когда) апана вновь возобновила свою деятельность, вьяна ей ещё сказала: «Старшая над всеми — я, и вот по какой причине. При моём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исчезают, а при моем появлении — (все) приходят в движение; значит, я — старшая. Смотрите, вот я исчезаю». Тут вьяна исчезла, а потом появилась снова. Прана с апаной, удана и самана ей сказали: «Ты — не старшая над нами, о вьяна! Ведь только самана у тебя в подчинении!». (И когда) возоб­новила свою деятельность вьяна, самана ей еще сказала: «Я есмь старшая над вами! Послушайте, по какой причине: при моём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исчезают, а при моем появлении — (все) при­ходят в движение; значит, я — старшая. Смотрите, вот я исчезаю!». Тут исчезла самана, а потом появилась снова. Прана с апаной, удана и вьяна ей сказали: «Нет, самана, ты — не старшая; одна только вьяна тебе подчинена!». (И когда) возобновила свою деятельность самана, удана сказала ей: «Я — старшая над всеми, слушайте — по какой причине: при моём исчезновении все праны в теле носителей пран тоже исчезают, а при моем появлении — (все) приходят в движение; значит, я — старшая. Смотрите, вот я исчезаю!». Тут удана исчезла, а потом вновь появилась. Прана с апаной, самана и вьяна ей сказали: «Удана, ты не старшая: одна лишь вьяна у тебя в подчинении!». И сказал тогда всем им вместе Брахма-Праджапати: «Все вы — и главные, и не главные, (ибо) все друг от друга зависите. Главные вы каждая в своей сфере, но (не главные — ибо) все друг друга ограничиваете. Один (лишь Ветер есть в реальности; он) то неподвижен, то движется; но в соответствии с особыми признаками (различают) вас (как) пять ветров. Это — мой Атман, хоть и (проявляющийся) многообразно, но образующий Единство. Друг другу друзья, споспешествующие друг другу, ступайте с миром, благо вам! Друг друга поддерживайте!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» двадцать третья глава.

Глава 24

Брахман сказал:

1. Здесь обычно рассказывают такое древнее предание о беседе Нарады
с риши Деваматой.

Девамата сказал:

2. У живого существа, когда оно рождается, что начинает действовать
раньше: прана, апана, самана, или вьяна, или же удана?

Нарада сказал:

3. К тому (ветру), которым порождено живое существо, с самого начала
присоединяется другой, (отличный) от него. Следует знать, что праны бывают
двоякого рода: одни движутся горизонтально, другие — вверх.

Девамата сказал:

4. Какая (прана) живое существо порождает? И какая другая сразу к ней
присоединяется? И, конечно, расскажи о двойственности пран, (движущихся)
по горизонтали (или) вверх.

Нарада сказал:

5— 12. Вожделение возбуждается (чувственным) помыслом, или же звуком, порождается вкусовым пристрастием или прекрасным образом, от касания возникает или же от запаха. Это — проявление уданы. Вожделение ведёт к совокуплению. От страсти рождается (мужское) семя, от страсти образуется жидкость (в женщине). В соединении семени с (менструальной) кровью, порожденном саманой и вьяной, от семени, с кровью смешавшегося, сперва зарождается прана. Когда же семя видоизменено праной, то возникает апана. Прана и апана — вот пара пран, движущихся вниз и вверх. А вьяна в паре с саманой зовутся «поперечной» двоицей. «Агни — это поистине все боги (сразу)» — так учит Веда.¹⁰⁰ (Он) возрождается в брахманах (в виде) муд­рости, сопутствуемой различающим знанием. Его дым — тамас; пепел его, обильного семенем, есть раджас; саттва рождается в нём (всякий раз), когда вливают жертвенное масло. «Самана и вьяна — это два жертвенных возлия­ния агхара» — так знают знатоки жертвенного обряда; прана и апана — это две (соответствующие) порции жертвенного масла; между ними (пребывает сам) Вкуситель жертв.¹⁰¹ И это брахманы знают как высший вид уданы.