Иоганн Вольфганг фон Гёте (1749-1832)

Для подавления душевной боли требуются серьезные физиче­ские усилия. Когда человек концентрируется на этой цели, его силы расходуются напрасно. Энергия должна быть направлена на поддержание здоровья (то есть нормального функциониро­вания иммунной, сердечно-сосудистой, нервной, эндокринной систем), но вместо этого она направляется на подавление душев­ной боли. В результате человеку не хватает сил, чтобы справить­ся с физическими болезнями. Именно это со мной и случилось.

К счастью, тело человека представляет собой изумительно устроенную систему. Когда я наконец выразила душевную боль, Контролирующий ребёнок вернулся к выполнению своих непо­средственных обязанностей: он защищал меня лишь в самые тяжелые моменты моей жизни, и у моего тела появилась не­обходимая для выздоровления энергия. В 1981 году у меня пре­кратились приступы астмы, а головные боли и аллергические реакции появлялись лишь изредка. С тех пор я не принимала обезболивающих (не считая случая, когда мне сделали опера­цию), но, к сожалению, моя иммунная система истощилась, и в 1986 году мне поставили диагноз дискоидная волчанка.

Теперь я считаю, что все обернулось к лучшему. Эта болезнь неизлечима — с помощью диеты, достаточного количества сна и правильного образа жизни можно лишь сдерживать ее разви­тие, поэтому мне пришлось кардинально изменить свою жизнь, в том числе отказаться от написания докторской диссертации. Кроме того, я заставила себя больше спать, есть здоровую пищу и заниматься спортом. Моя жизнь стала более размеренной и спокойной.

Еще в начале 1980-х годов я задумалась о взаимосвязи пси­хического и физического здоровья. На эту мысль меня навел собственный опыт. Я консультировалась со многими учеными, психологами, психиатрами и врачами. Все утверждали, что эта связь исследована недостаточно. Я рада вам сообщить, что моя гипотеза, выдвинутая много лет назад, наконец доказана. Те­перь люди более осведомлены относительно взаимосвязи между телом и разумом. О ней говорится в научных работах доктора Бесселя Вандер Колка, психиатра и профессора Гарвардской медицинской школы. Он является одним из известнейших спе­циалистов, изучающих влияние психологических травм на тело человека, пишет научные статьи и выступает с лекциями на эту тему. (Информацию о нем вы найдете на его сайте www.traumacenter.org)

Перфекционизм [6]

Мощный механизм защиты Контролирующего ребёнка спосо­бен причинить вред не только вашим эмоциям и телу, но также повлиять на ваши интеллектуальные способности. Его главная задача — защитить человека от боли, и для этого он идет на крайние меры, что может привести к перфекционизму, обсес­сивно-компульсивным расстройствам[7], сформировать пагуб­ные пристрастия.

Ребёнок, которого наказывают за малейшие свойственные всем детям провинности (например, пролитое молоко), боится рисковать. Дети из семей буйных алкоголиков, где в любой мо­мент может начаться драка, чувствуют себя так, словно идут по минному полю. Для них характерна повышенная тревожность.

Другие дети любой ценой пытаются заслужить похвалу чрез­мерно требовательной матери или отца. Они выбиваются из сил, чтобы соответствовать своим успешным родителям, но чув­ствуют, что терпят поражение. Став взрослыми, они либо дово­дят себя до изнеможения, чтобы в каждой детали добиться со­вершенства, либо, напротив, всего боятся, убедив себя в том, что их усилия ничего не стоят. В особо тяжелых случаях этот страх может переродиться в агорафобию[8] — такие люди не могут вы­йти из дома и нормально вести себя в обществе.

Я знаю очень умных и одаренных людей, которые так боятся рисковать, что их буквально обездвиживает страх. Одни пре­вращаются в вечных студентов, чтобы никогда не покидать стен учебного заведения и не вступать в пугающий мир независимо­сти и ответственности. Другие всю жизнь предпочитают жить вместе с родителями. Третьи выходят замуж или женятся для того, чтобы супруг или супруга о них заботились и терпели по­добное поведение. Эти люди боятся взрослеть.

Я стала такой педантичной, что порой моя педантичность до­ходила до абсурда. Я просыпалась раньше мужа и застилала свою половину кровати, пока он мирно спал на другой ее поло­вине. Когда мы устраивали званые ужины для родственников и друзей, я после приема всю ночь мыла тарелки, убирала в доме и даже натирала воском полы, чтобы на следующий день ни­кто не мог догадаться, что всего несколько часов назад здесь пи­ровали двадцать или больше гостей. И это несмотря на то, что утром мне приходилось идти на работу в галерею! Я понимала, что мое поведение ненормально, но не знала, как измениться и начать вести себя по-другому.

Искаженные и навязчивые мысли

Контролирующий ребёнок изо всех сил старался завалить меня работой, чтобы у меня не было времени задуматься о неприят­ном и болезненном. Кроме того, он стремился доказать Богу, миру и мне самой, что я неплохой человек. В детстве меня учи­ли, что Бог любит маленьких детей и посылает им для защиты ангелов-хранителей. Когда в восьмилетием возрасте мне дове­лось столкнуться с жестокостью, я молилась о том, чтобы Бог послал кого-нибудь меня спасти, но этого не случилось. У меня было такое чувство, словно Он от меня отвернулся и ушел, на прощанье сказав: «Ты плохо себя вела. В ад ты пока не попа­дешь, но и рай тоже не для тебя. Поэтому самое хорошее, что Я могу для тебя сделать, это уничтожить твои эмоции». В глубине души я была уверена в том, что никто меня не любит и никогда обо мне не вспоминает.

Детям свойственны такие мысли. Они думают: «Хорошие люди заслуживают того, чтобы у них все было хорошо, а плохие вещи случаются только с плохими людьми», поэтому они берут на себя вину за все, что с ними происходит. Даже повзрослев и осознав, что это не совсем так, — они сами жертвы насилия: их мать или отец пили, не обращали на них внимания, раз­велись, — на подсознательном уровне они все равно чувствуют свою ответственность за произошедшее.

Помимо постоянного чувства вины, они страдают от страха, боли, стыда и одиночества. Если бы у них не было защитного механизма, им бы пришлось переживать эти болезненные эмо­ции в полную силу и слабый детский организм вряд ли бы спра­вился с такой ношей. Дети слишком слабы и уязвимы. Они мо­гут сойти с ума и даже умереть.

Однако в них живет Контролирующий ребёнок — внутрен­ний защитный механизм, который прячет болезненные чувства в «коробку» и уговаривает: «Не надо ничего чувствовать, иначе ты умрешь!» Этот механизм необходим ребенку для выжива­ния, однако если он не является временной мерой, а входит в привычку, из-за него возникает множество проблем. Запускать этот механизм или нет? Выбор представляется вопросом жизни и смерти, но, отдавая себя во власть Контролирующего ребёнка, человек может эмоционально застыть на детском образе мыслей.

Возможно, вы считаете это преувеличением. Когда я впервые об этом задумалась, мне тоже так казалось, но я много лет слу­шала истории своих клиентов и собственные внутренние диа­логи и наконец поняла, что травмированный человек может за­стрять в том возрасте, когда он был травмирован. Он подавлен необходимостью выразить свои связанные с насилием чувства, хотя в реальности давно является взрослым человеком. Он не может забыть о том, что произошло, и боится своих чувств. Это объясняет, почему люди цепляются за некоторые привычки, ув­лечения и другие способы защиты Контролирующего ребёнка, несмотря на то что это вредит их отношениям, карьере, детям и душевному благополучию.

Когда мне исполнилось сорок четыре года, мой Контролиру­ющий ребёнок действовал точно так же, как и в восемь лет, ко­гда я только что пережила изнасилование. Он не мог понять, что я превратилась во взрослого человека, вполне способного заботиться о себе и защищать себя. Важнейшей целью моего ис­целяющего путешествия была выработка способности, как подо­бает взрослому человеку, брать на себя ответственность.

А сколько лет вашему Контролирующему ребенку? Два, во­семь, десять или четырнадцать? Каким бы ни был его возраст, вам необходимо свыкнуться с реальностью своего физиологи­ческого возраста. Я часто прошу клиентов написать на ладони ручкой с несмываемыми чернилами свой возраст и год рожде­ния. Они пишут это также на самоклеющихся листках и затем развешивают их по всему дому и кладут в бумажник и все сум­ки, чтобы подсознание запомнило свой истинный — физиологи­ческий — возраст.

Многие мои клиенты на занятиях признавались, что с изу­млением поняли: Контролирующий ребёнок вел себя так, словно они все еще переживают травмирующие события детства. Но стоило им честно взглянуть на себя и осознать, что они давно превратились в сильных дееспособных взрослых людей, поло­жение стремительно менялось.

(Упражнение 9. Ваш истинный возраст)

Максимальный риск: перестаньте все контролировать!

РИСК

Рассмеешься — покажешься дураком.

Заплачешь — прослывешь сентиментальным.

Выразишь сочувствие — ты, мол, лезешь не в свое дело.

Проявишь чувства — все узнают, каков ты на самом деле. Расскажешь о своих мечтах и идеях —

Смотри, чтоб у тебя их не украли! Полюбишь — ну, а вдруг безответно?

Жизнь чревата риском смерти, Надежда — риском неудачи.

Но мы должны идти на риск, Поскольку главная опасность —

Так ни на что и не решиться.

Робость укрощает дух.

Да, это способ избежать и горя, и страданий,

Но ты не будешь чувствовать, любить,

Расти, учиться, меняться! Не будешь жить!

Свою свободу ты отдаешь страху

И превращаешься в раба.

А риск освобождает человека!

Неизвестный

Некоторые люди буквально неспособны рискнуть или отказать­ся от стремления все контролировать. Их Контролирующий ребёнок посвятил себя другим людям: он заботился о них и тер­пеливо сносил их пороки. Сегодня мы называем таких людей созависимыми. Воспитание моих родителей сделало из меня созависимого человека, потому что меня учили, что я должна выполнять едва ли не все просьбы других людей и вести себя так, чтобы все были счастливы. В итоге я помогала множеству людей и их утешала. На то чтобы уяснить эту проблему и на­учиться устанавливать границы, я во время терапии потратила больше времени, чем на все остальное, включая проработку бо­лезненного эпизода изнасилования.

К сожалению, в 1980-1981 годах термин «созависимость» использовался редко, и я почти ничего не знала об этом явле­нии и его негативных последствиях. Когда доктор Данильчук усомнился в том, что я обязана уделять окружающим так много времени и сил, я с негодованием ему возразила, что по-другому поступают только эгоисты и никудышные христиане. Он мол­ча меня выслушал, а потом мягко спросил: «Ваши усилия при­носят пользу? Я имею в виду: вам удалось сделать счастливым хоть одного человека или семью?» В течение нескольких меся­цев он постоянно задавал мне умные продуманные вопросы, и наконец я усомнилась в том, что все делаю правильно.

Сегодня я называю созависимым человека, который жерт­венно подчиняет свою жизнь нуждам другого человека и берет на себя ответственность за его жизнь, благодаря чему у того по­является возможность и дальше жить припеваючи. Быть соза­висимым — значит делать для кого-то то, что он должен делать сам. Это значит слишком много времени уделять другим лю­дям — и не важно, что именно вы делаете: заботитесь о них или их обвиняете. Это значит пытаться изменить других людей, а не себя.

Бог показал мне это, когда я пыталась защитить людей от столкновения с последствиями их действий. Он желал, чтобы я отошла в сторону и предоставила Ему Самому проявить себя в их жизни. Это очень сложно, если вы хотите защитить члена своей семьи или близкого человека, тем более если его паде­ние неминуемо отразится на вас. Оливер Уэнделл Холмс метко заметил: «Человек доказывает свою веру, когда признает, что он не Бог».

Один из моих клиентов занимал во всемирной миссионер­ской организации главный пост. Он пришел на консультацию вместе с женой, которая нуждалась в терапии. Эта женщина в детстве часто сталкивалась с насилием и страдала от долгих периодов депрессии. Как истинный Контролирующий ребёнок, ее муж привык наставлять людей на путь истинный. Он сер­дился и обижался из-за того, что, несмотря на всю свою любовь, заботу и мудрость, он не может «исправить» собственную жену. Несколько лет назад психолог ему сказал, что у него «комплекс мессии», но этот человек своего поведения не изменил.

К счастью, на этот раз он сумел раскрыться: выбросил в му­сорную корзину воображаемую табличку «Я здесь ради жены» и постарался взглянуть на себя со стороны. Он осознал, что ему тоже нужно решить некоторые свои проблемы, в частности ис­коренить стремление все держать под своим контролем, и стал активно работать над тем, чтобы избавиться от нездорового по­ведения. Некоторое время спустя он признался мне: «До сих пор я был во всем уверен — кто я такой, во что я должен верить, что мне нужно делать, что мне велит Господь, как проповедовать людям. Наверное, это прозвучит ужасно самонадеянно, но мне кажется, что с годами я стал путать себя с Богом. Помнится, я иногда думал: “Если бы Бог поступал как я, по-моему, все полу­чалось бы намного лучше”».

Его жена сумела заглянуть в свое Море боли, чтобы начать долгий путь к исцелению, в конце которого она должна стать Здоровой уравновешенной личностью. Сейчас отношения в этой паре стали намного более близкими, потому что он отказался от попыток контроля, а она взяла на себя ответственность за свое душевное здоровье. Конечно, их жизнь не идеальна. Иногда он расстраивается из-за того, что обстоятельства складываются не так, как ему того бы хотелось, а он не может на это влиять, од­нако эти люди стремятся к развитию и исцелению.

Смена караула

Когда я проходила курс терапии в клинике, мне казалось, что у моего Контролирующего ребёнка нет никаких чувств, словно он их все давно похоронил. Но я ошибалась: когда он понял, что ему придется сойти с трона, он был обижен и зол, потому что его недооценили и не оказали ему должного уважения. «Почему ты слушаешь доктора Данильчука? — спрашивал он меня. — Ведь я заботился о тебе с тех самых пор, как тебе исполнилось восемь лет!» Он боялся, что я собираюсь проститься с ним навсегда.

Контролирующий ребёнок знал, что его работа заключает­ся в том, чтобы заботиться о моем здоровье и меня защищать. Постепенно он начал понимать, что забота, которая была мне необходима для моего выживания, когда мне было восемь лет, теперь причиняет мне вред, и полностью «перестроился», одна­ко он по-прежнему хотел управлять моим поведением во время терапии, что типично для Контролирующего ребёнка.

Однажды вечером я села на кровати, написала список сво­их чувств и составила расписание, когда буду разбираться с каждым из них. Мне хотелось поскорее с этим покончить и вер­нуться домой, в Аризону. Вот что было написано в моем спис­ке: «В понедельник я буду говорить о грусти, во вторник — о боли, в среду — о страхе, в четверг — об одиночестве, в пятни­цу — о гневе». На следующее утро я с гордым видом протянула листок доктору Данильчуку. Будучи очень добрым и мягким человеком, он не стал надо мной смеяться, а лишь спокойно заметил: «Не уверен, что чувства можно программировать та­ким образом». Он, конечно, оказался прав. Мне потребовалось несколько недель, чтобы разобраться хотя бы с одним чувством из того списка.

Я переориентировала Контролирующего ребёнка и поручила ему новую задачу: установить границы. Мне давно было нужно решить эту проблему. Я поняла, что границы необходимы по двум причинам: чтобы никто не причинял вам зла и чтобы вы тоже не позволяли себе этого.

Увы, я понятия не имела, с чего начать. Мне казалось, что заботиться о себе — это эгоистично, но потом я вспомнила, что перед взлетом самолета говорят стюардессы: «Если вы путеше­ствуете с маленькими детьми, то в случае объявленной тревоги сначала наденьте свою кислородную маску, а затем помогите детям». Наконец я начала понимать, что забота о собственном здоровье — это не эгоистичное, а мудрое решение. Только здоро­вый человек может по-настоящему помочь другим людям.

Но как мне следовало отвечать на просьбы других людей? Как понять, когда следует говорить «да», а когда «нет»? Доктор Данильчук предложил алгоритм действий, который мне очень помог.

Пять вариантов «да» и «нет»

1. Здоровое «да». Меня просят сделать то, что не причинит мне неудобства. Я говорю «да».

2. Нездоровое «да». Меня просят сделать то, что причинит мне неудобство. Я говорю «да», но внутренне негодую.

3. Здоровое «нет». Меня просят о том, что мне не нравится. Я говорю «нет» и чувствую себя прекрасно.

4. Нездоровое «нет». Меня просят о том, что мне не нравится. Я говорю «нет» и чувствую себя виноватой. Созависимые люди и те, кто не знает о существовании гра­ниц, обычно выбирают второй и четвертый варианты.

5. Здоровое «да» (с уступкой). Меня просят сделать то, что мне не нравится, но я говорю «да», потому что люблю про­сящего и беспокоюсь за него, и об этом не жалею. Главное, чтобы помощь была временной. Если это не так, я снова вы­бираю второй вариант, однако в этом случае мне следовало бы выбрать третий вариант.

Выбирая третий вариант, вы устанавливаете границы. Если вам хочется помочь просящему, вы можете предложить ему дру­гой вариант или выполнить его просьбу в другое время. Люди, которые выбирают четвертый вариант (нездоровое «нет»), обыч­но бесконечно обвиняют себя в равнодушии и эгоизме.

Пятый, компромиссный вариант требует осторожности. Он часто вызывает огорчение и недовольство просящего. Обратите внимание: если вы соглашаетесь, но в душе об этом жалеете, вы выбираете второй вариант (нездоровое «да»). Самое глав­ное, чтобы ваша помощь была временной. Вот пример: я больна волчанкой и поэтому должна вовремя ложиться спать. Я все­гда предупреждаю клиентов, чтобы поздно вечером они мне не звонили. Представим, что один из них собирается покончить жизнь самоубийством. Он звонит мне в три утра. Я за него пере­живаю, снимаю трубку и на следующий день стараюсь раньше лечь спать. Но если клиент звонит ночью несколько дней под­ряд, мне остается либо, невзирая на собственную усталость, го­ворить «да» (второй вариант), либо предпочесть третий вариант и сказать: «Простите, но я не буду с вами разговаривать. Вам нужно лечь в больницу. Мы больше не можем продолжать в та­ком духе. Это вредно для нас обоих».

Если у вас есть семья и дети, вы наверняка неоднократно выбирали пятый вариант, например, когда всю ночь сидели у постели больного члена семьи. Люди, которые заботятся о пре­старелых родителях либо о ребенке с хронической болезнью или ограниченными способностями, каждый день сталкиваются с необходимостью выбора пятого варианта. Это не временное, а постоянное положение дел. Я советую этим людям обязательно выделять хотя бы немного времени для себя и постараться сде­лать так, чтобы помощь и поддержку нуждающемуся оказыва­ли и другие люди, даже если он против этого возражает. Я знаю случаи, когда опекуны умирали раньше людей, за которыми они ухаживали, потому что преступно пренебрегали собствен­ным здоровьем и потребностями.

Я несколько лет развешивала записки с «Пятью вариантами “да” и “нет”» на зеркалах, холодильнике, у раковины, на пись­менном столе и приборной панели автомобиля. Советую вам обсудить эти варианты с родственниками и друзьями, а затем, выбирая между «да» и «нет», почаще принимать их в расчет.

(Упражнение 10. Как сказать «да» и «нет»)

Поднять вуаль

Настоящее путешествие первооткрывателя — это не охота за но­выми пейзажами,
а обретение нового взгляда.

Марсель Пруст (1871-1922)

Когда Контролирующий ребёнок отказывается от своей власти, возникает чувство, будто кто-то поднял вуаль или раздвинул за­навеси. Вы начинаете по-новому смотреть на окружающий мир. Ваши глаза больше не заволакивают слезы. Они не сужаются от напряжения. Они горят от радости и любви. Так и должно быть. Видеть людей глазами Бога — чудесный дар.

Резюме

Многие дети во всем мире плачут и смеются, когда им забла­горассудится. Однако некоторым детям запрещают проявлять на людях свои эмоции. От них требуется сохранять спокойное, «взрослое» выражение лица. Контролирующий ребёнок (кото­рый должен играть роль временного защитного механизма) учится использовать «обезболивающие» и отвлекающие приемы, чтобы у нас не было возможности задуматься о неприятных воп­росах. Если он захватывает власть и начинает править нашей жизнью, мы никогда не сможем решить свои эмоциональные проблемы. Подавление эмоций ведет к проблемам со здоровьем, в отношениях с людьми, к созависимости или болезненным при­страстиям. Если вы лишите Контролирующего ребёнка власти и поборете страх перед чувствами, перед вами откроется чудес­ный мир и вы станете таким человеком, каким вас задумал Бог.

Кроме того, Контролирующий ребёнок, который наверняка устал от того, что на нем лежит вся ответственность, получит время и энергию, чтобы заняться теми вопросами, которые из­начально находились в сфере его компетенции. Он обязан вы­полнять функцию защитного механизма, чтобы беречь здоро­вье человека, устанавливать границы, не допускать насилия по отношению к человеку и окружающим его людям, а также научить нас ответственности за свои поступки. Благодаря пере­менам он найдет применение лучшим своим навыкам, чтобы поддержать и обезопасить нас на пути к исцелению, на котором встречается немало опасных поворотов и преград.

 

 

ГЛАВА 6

Приз: возвращение Изначального ребёнка

Великий человек — тот, кто сохранил сердце ребёнка.

Мэн-цзы (372-289 до н.э.)

От боли к радости

[Люди] страдают, конечно, но...
все же зато живут, живут реаль­но, не фантастически;
ибо страдание-то и есть жизнь.