Особенно настойчиво Молотов добивался ответа у Гитлера на поставленный перед ним вопрос на второй день переговоров — 13 ноября. После обмена телеграммами со Сталиным Молотов был настроен весьма решительно. В 4 ч 45 мин утра он телеграфировал в Москву относительно Финляндии: «...Я заставлю их об этом заговорить»[688]. Äåéñòâèòåëüíî, ïî íàáëþäåíèÿì íåìåöêîé ñòîðîíû, Ìîëîòîâ ïðîÿâèë áîëüøóþ íàñòîé÷èâîñòü, äîáèâàëñÿ âûÿñíåíèÿ âñåãî òîãî, ÷òî êàñàëîñü ÑÑÑÐ «ãîðàçäî òî÷íåå», ÷åì ãîâîðèë åìó Ãèòëåð. Ïåðåéäÿ ê ðàññìîòðåíèþ èìåííî êîíêðåòíûõ ïðîáëåì, îí, ïî âûðàæåíèþ Ï. Øìèäòà, «âçÿë áûêà çà ðîãà», ïðè÷åì «âîïðîñû ñûïàëèñü íà Ãèòëåðà ñïëîøíûì ïîòîêîì». È äàëåå íåìåöêèé ïåðåâîä÷èê çàìåòèë: «Íè îäèí èíîñòðàííûé ïîñåòèòåëü íèêîãäà íå ãîâîðèë ñ íèì òàê â ìîåì ïðèñóòñòâèè»[689].
Обратимся, однако, к отдельным местам протокольных записей и проследим, как Гитлер стремился скрыть начатое уже втягивание Финляндии в орбиту подготовки войны против Советского Союза. Он заявил: «Германия не имеет политических интересов в Финляндии— Германия заинтересована в Финляндии экономически, ибо получает оттуда лес и никель». И далее: «Утверждение, что немцы оккупировали некоторые части территории Финляндии, не соответствует действительности. Германия направляет через Финляндию транспорты в Киркенес. Для этих перебросок Германии нужны две базы, так как из-за дальности расстояния его нельзя было покрыть в один переход... Германское правительство стремится к тому, чтобы воспрепятствовать возникновению второй войны в Финляндии»[690].
В ответ на это Молотов высказался жестко и определенно: «В Финляндии не должно быть германских войск, а также не должно быть тех политических демонстраций в Германии и Финляндии, которые направлены против Советского Союза». При этом он добавил: «...Правящие круги Финляндии проводят в отношении СССР двойственную линию и доходят до того, что прививают массам лозунг, что “тот не финн, кто примирился с советско-финляндским мирным договором 12 марта”»[691].
Беседа приобрела острый характер. Вспоминая об этом, Бережков писал, что, «прибегнув к старому способу, согласно которому лучшая защита — это нападение, Гитлер пытался изобразить дело так, будто бы Советский Союз угрожает Финляндии»[692]. Øìèäò çàïðîòîêîëèðîâàë â ýòîé ñâÿçè åãî ñëîâà, ÷òî «íàèáîëåå âàæíûì äëÿ Ãåðìàíèè âîïðîñîì ÿâëÿåòñÿ âîïðîñ î òîì, åñòü ëè ó Ðîññèè íàìåðåíèÿ íà÷àòü âîéíó ïðîòèâ Ôèíëÿíäèè». Ñàìîâîçáóæäàÿñü è äàâàÿ ïîíÿòü, ÷òî ñ íåìåöêîé ñòîðîíû áóäóò ñäåëàíû íàäëåæàùèå âûâîäû, Ãèòëåð çàÿâèë íà ïîâûøåííûõ òîíàõ: «...Íà Áàëòèêå íå äîëæíî áûòü áîëåå íèêàêîé âîéíû. Áàëòèéñêèé êîíôëèêò âûçîâåò êðàéíþþ íàïðÿæåííîñòü â ãåðìàíî-ðóññêèõ îòíîøåíèÿõ è ïîìåøàåò áóäóùåìó âåëèêîìó ñîòðóäíè÷åñòâó»[693].
В 1987 г., находясь в Финляндии, Валентин Бережков в интервью главному редактору журнала «Суомен Кувалехти» Пекка Хювяринену вновь описал обстановку этой части беседы в кабинете фюрера: «Гитлер пришел в бешенство, щеки его стали пунцовыми. “Что вы хотите от Финляндии?” — закричал он прямо срывающимся голосом»[694].
Не случайно до наших дней в литературе из книги в книгу кочует утверждение, что Молотов в беседе с Гитлером требовал якобы «права ликвидировать Финляндию»[695], íî Ãèòëåð «ñïàñ» åå îò ýòîãî. Òàêæå â ãîäû âòîðîé ìèðîâîé âîéíû Áåðëèí ñòàðàëñÿ ïðåäñòàâèòü ñóòü ýòèõ ïåðåãîâîðîâ èìåííî òàê, ñîîáùèâ ôèíñêîìó ðóêîâîäñòâó íàêàíóíå íàïàäåíèÿ Ãåðìàíèè íà ÑÑÑÐ, ÷òî Ìîëîòîâ â íîÿáðå 1940 ã. ïðîñèë ó Ãèòëåðà ðàçðåøåíèÿ «ñâåñòè ñ÷åòû ñ Ôèíëÿíäèåé, ò. å. ëèêâèäèðîâàòü Ôèíëÿíäèþ», íî Ãèòëåð ñðàçó æå îòâåðã ýòè òðåáîâàíèÿ[696]. Îá ýòîì æå íàïîìíèëè ôèííàì è îñåíüþ 1941 ã. Òîãäà, 29 îêòÿáðÿ, ãåðìàíñêèé ÌÈÄ ðàñïðîñòðàíèë, â ÷àñòíîñòè, «ñâåäåíèÿ» î ñîñòîÿâøèõñÿ â 1940 ã. ïåðåãîâîðàõ â Áåðëèíå ñ Ìîëîòîâûì, ãäå Ãèòëåð áûë ïðåäñòàâëåí «çàùèòíèêîì» Ôèíëÿíäèè, «ïðåäîñòåðåãàâøèì» Ìîñêâó, ÷òî «íîâàÿ âîéíà ìåæäó Ôèíëÿíäèåé è Ðîññèåé áóäåò èìåòü íåïðåäñêàçóåìûå ïîñëåäñòâèÿ äëÿ îòíîøåíèé Ãåðìàíèè ñ Ðîññèåé»[697]. Áåðëèíñêèå ïåðåãîâîðû Ìîëîòîâà òîãäà âñïîìèíàëè íå ñëó÷àéíî: íåîáõîäèìî áûëî âîçäåéñòâîâàòü íà ôèíëÿíäñêîå ðóêîâîäñòâî, ÷òîáû îíî áîëåå ðåøèòåëüíî ïðèñòóïèëî ê äåéñòâèÿì êàê ñîó÷àñòíèê àãðåññèè ïðîòèâ ÑÑÑÐ.
В октябре 1941 г. это нужно было также и для того, чтобы в Хельсинки не поддались давлению Англии и США, добивавшихся от Финляндии приостановления наступления ее войск на ленинградском направлении. Так Германия пыталась дипломатическими усилиями запугивать финское руководство, использовав для этого тезис о «советской угрозе».
Что же касалось того, насколько данная информация соответствовала действительности, на это могли дать ответ лишь протокольные записи, которые 12—13 ноября велись переводчиками в ходе переговоров. При их тщательном изучении в словах Молотова не обнаруживается именно того, что могло быть истолковано как проявление стремления советской стороны ликвидировать независимость Финляндии. Хотя в той части, где Молотов говорит о неправомерности действий Германии по размещению войск на финской территории, содержится напоминание о существовании секретного приложения к договору от 23 августа 1939 г. с указанием на положения о сферах влияния. Молотов сказал, как запротоколировано Шмидтом, что «согласно германо-русскому соглашению Финляндия входит в сферу влияния России». А далее подчеркнул, что «не видит каких-либо симптомов начала войны на Балтике»[698]. Ýòî æå ïîäòâåðæäàåò è ñòåíîãðàììà äîïðîñà Ðèááåíòðîïà íà Íþðíáåðãñêîì ïðîöåññå 30 ìàðòà 1946 ã., êîãäà íà ïðÿìî çàäàííûé åìó âîïðîñ çàùèòíèêà, ÷òî îí äóìàåò ïî ïîâîäó òîãî, ÷òî «Ðîññèÿ ÷óâñòâîâàëà ñåáÿ íåóäîâëåòâîðåííîé ðóññêî-ôèíñêèì ìèðíûì äîãîâîðîì è ÷òî Ðîññèÿ áûëà áû íå ïðî÷ü àííåêñèðîâàòü âñþ Ôèíëÿíäèþ», îí îòêðîâåííî îòâåòèë: «Ýòî ñôîðìóëèðîâàíî íå áûëî, îäíàêî áûëî î÷åâèäíî, ÷òî Ðîññèÿ ðàññìàòðèâàåò Ôèíëÿíäèþ êàê ñôåðó ñâîåãî âëèÿíèÿ»[699]. Òî åñòü èç ñêàçàííîãî ñëåäîâàëî, ÷òî Ìîñêâà áûëà êðàéíå îçàáî÷åíà òåì, ÷òî Ãåðìàíèÿ ïåðåøàãíóëà ðóáåæ, êîòîðûé áûë îïðåäåëåí â ðåçóëüòàòå ñîâåòñêî-ãåðìàíñêèõ äîãîâîðåííîñòåé 1939 ã., è íà÷àëà ñâîå äàëüíåéøåå ïðîíèêíîâåíèå íà âîñòîê ê ãðàíèöàì ÑÑÑÐ.
Заметим: Гитлер на переговорах с Молотовым в конечном счете заявил, что «Финляндия — область интересов России», Германия же «только против войны»[700], õîòÿ, ïî âîñïîìèíàíèÿì Ðèááåíòðîïà îá ýòîé âñòðå÷å, «ôþðåð íå õîòåë îòäàâàòü Ôèíëÿíäèþ» è «ïðîñèë Ìîëîòîâà â ýòîì âîïðîñå ïîéòè åìó íàâñòðå÷ó»[701]. Ê òîìó æå Ðèááåíòðîï, ó÷àñòâîâàâøèé â ïåðåãîâîðàõ, â ïîñëåäóþùèõ áåñåäàõ ñ Ìîëîòîâûì ñòðåìèëñÿ ñãëàäèòü âîçíèêøåå îáîñòðåíèå â ñâÿçè ñî âñïûøêîé, ïðîÿâëåííîé Ãèòëåðîì. Îí òàê ðåçþìèðîâàë ïðîèñøåäøèé îáìåí ìíåíèÿìè: «Ôàêòè÷åñêè íå áûëî âîîáùå íèêàêèõ ïðè÷èí äëÿ òîãî, ÷òîáû äåëàòü ïðîáëåìó èç ôèíñêîãî âîïðîñà. Âîçìîæíî, çäåñü èìåëî ìåñòî ëèøü íåäîïîíèìàíèå äðóã äðóãà. Âñå ñòðàòåãè÷åñêèå òðåáîâàíèÿ Ðîññèè áûëè óäîâëåòâîðåíû åå ìèðíûì äîãîâîðîì ñ Ôèíëÿíäèåé»[702].
В телеграмме, направленной Сталину из Берлина 14 ноября, Молотов заключил, что беседы с Гитлером «не дали желательных результатов»[703]. Äåéñòâèòåëüíî, òðåâîæèâøèé ñîâåòñêîå ðóêîâîäñòâî âîïðîñ î ñîñðåäîòî÷åíèè íåìåöêèõ âîéñê â Ñåâåðíîé Ôèíëÿíäèè îñòàâàëñÿ òàêèì æå îñòðûì, êàêèì îí áûë è äî ïåðåãîâîðîâ.
С другой стороны, в Германии также сделали соответствующие выводы из прошедших переговоров. Начальник генштаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал тогда в своем дневнике, что «переговоры с Молотовым позволили сделать нашу оценку общей обстановки более ясной». В этом утверждении он опирался на слова фюрера, который заявил в узком кругу своих генералов: «Россия не в состоянии навязать нам свою волю, однако использует любую возможность, чтобы ослабить наши позиции»[704]. Òàêèì îáðàçîì, Ãåðìàíèÿ íå ñîáèðàëàñü ñâîðà÷èâàòü ñ èçáðàííîãî åþ ïóòè ïîäãîòîâêè âîéíû ïðîòèâ ÑÑÑÐ, è òî, íàñêîëüêî ëèöåìåðåí áûë Ãèòëåð â õîäå ñîñòîÿâøèõñÿ ñ Ìîëîòîâûì áåñåä, ñòàëî âïîñëåäñòâèè õîðîøî èçâåñòíî. 12 íîÿáðÿ, â äåíü ïðèáûòèÿ Ìîëîòîâà â Áåðëèí, Ãèòëåð îòäàë äèðåêòèâó, èçâåñòíóþ â èñòîðèè ïîä íîìåðîì 18, â êîòîðîé ãîâîðèëîñü, ÷òî «íåçàâèñèìî îò ðåçóëüòàòîâ ýòèõ ïåðåãîâîðîâ ñëåäóåò, â ñîîòâåòñòâèè ñ îòäàííûì óæå óñòíûì ïðèêàçîì, ïðîäîëæàòü ïîäãîòîâêó îïåðàöèè íà Âîñòîêå...»[705]
В целом итогами визита не обольщались и в Москве. Уже вечером 15 ноября, докладывая подробно о результатах поездки в Германию на заседании Политбюро ЦК ВКП(б), Молотов сделал совершенно определенный вывод: «...Встречи с Гитлером и Риббентропом ни к чему не привели... Покидая фашистскую Германию, все мы, члены советской делегации, были убеждены... встреча являлась лишь показной демонстрацией... Общей для всех членов делегации являлась также уверенность в том, что неизбежность агрессии Германии неимоверно возросла, причем в недалеком будущем». Сталин при этом был вынужден обратить внимание на то, что прежние договорные соглашения с Берлином фактически уже не действуют. «Мы, — сказал он, — не можем договор рассматривать основой надежной безопасности для нас. Гарантией создания прочного мира является укрепление наших вооруженных сил»[706]. Òàêèì îáðàçîì, ñòàíîâèëîñü î÷åâèäíî, ÷òî ñîáûòèÿ âñòóïàëè â íîâóþ ñòàäèþ ñâîåãî ðàçâèòèÿ.
Действительно, именно тогда была взята за основу составленная еще в сентябре 1940 г. записка наркома обороны и начальника Генерального штаба «О соображениях по развертыванию вооруженных сил Красной Армии на случай войны с Финляндией». Об этом можно было судить по тому, что 25 ноября 1940 г. высшее советское военное руководство направило директиву командующему войсками Ленинградского военного округа о том, какие действия части округа должны будут предпринять «в условиях войны СССР только против Финляндии»[707].
Иными словами, в Советском Союзе в новых условиях переходили к более обстоятельному военному планированию боевых операций непосредственно против вооруженных сил Финляндии. При этом в директиве подчеркивалось, что «не исключена возможность усиления» финской армии «войсками ее возможных союзников», и четко определялось, что помощь финской армии может прийти только с территории Швеции, Норвегии и, естественно, из Германии. Таким образом присутствие немецких частей в Скандинавии уже, бесспорно, учитывалось. Более того, в документе указывалось, что «не исключена возможность в первые дни войны активных действий» финских войск «с целью создания угрозы Ленинграду путем выхода к Ладожскому озеру и захвата Выборга»[708]. Ýòà êîíñòàòàöèÿ òàêæå ñâèäåòåëüñòâîâàëà î òîì, ÷òî â Ìîñêâå âåñüìà ñåðüåçíî îöåíèâàëè òîãäà âîçðîñøèé âîåííûé ïîòåíöèàë ôèíñêîé àðìèè.